Второе» климентово послание к Коринфянам

Именем св. Климента Римского подписано и другое произведение, называемое вторым его посланием к Коринфянам. Евсевий Кесарийский и блаж. Иероним сомневались в его принадлежности св. Клименту. Современная научная критика единогласно отрицает авторство св. Климента. Анализ содержания “послания” позволил отнести его происхождение к более позднему периоду — около 130 – 145 гг.

Это сочинение представляет собой не послание, но, вероятно, отрывок из какой‑нибудь проповеди, произнесенной в Коринфе, и содержит ряд моральных увещаний. В нем можно найти общие мысли с «Пастырем» Ерма, некоторые заимствования из апокрифического евангелия Египтян, т. е. из памятников более поздних, чем Послание первое.

В догматическом отношении здесь важно прямое свидетельство о Божественности Спасителя: «Братья, об Иисусе Христе вы должны помышлять, как о Боге и Судье живых и мертвых» (гл. I).

Заслуживает внимания учение о своеобразном предсуществовании Церкви (общее с Ермом): «Для нее сотворен мир» (Ерм. Вид. II, 4).

Св. Клименту Римскому приписывают собрание, может быть редактирование, так называемых Апостольских правил, принятых Церковью, составление «Постановлений Апостольских» (Конституционэс апостолёрум — Constitutiones Apostolorum), составление текста одной из древних литургий и некоторые сочинения, имеющие уже явно апокрифический характер.

 

Св. Игнатий Богоносец, еп. Антиохийский

Св. Игнатий Богоносец, третий после апостола Петра епископ Антиохийский, пострадал при императоре Траяне. Кроме его осуждения и мученической кончины, достоверных сведений о нем почти не сохранилось. Осужденный на мучение св. Игнатий был отвезен в Рим, где в 107 г. на арене цирка был растерзан зверями. Останки его собрали верующие и отвезли в Антиохию, где они хранились до нашествия персов, когда их увезли в Рим. Ныне они хранятся в церкви св. Климента.

Путешествие св. Игнатия «в узах» — «связанного за Христа» (Рим. I) — в Рим продолжалось довольно долго. В пути делались продолжительные остановки, во время которых к св. Игнатию допускались посланники от христиан разных малоазийских городов. В это время св. Игнатий написал семь сохранившихся посланий: четыре из Смирны (к Римлянам, Ефесянам, Магнезийцам и Траллийцам) и три из Троады (к Филадельфийцам, Смирнянам и Поликарпу, еп. Смирнскому).

Послания св. Игнатия сохранились в двух, а отдельные даже в трех рецензиях. В настоящее время подлинной считается «средняя» (по величине текста) рецензия. Св. Игнатию приписывалось и несколько других посланий, в том числе послания к св. Иоанну Богослову и Пресвятой Деве Марии. Поскольку послания св. Игнатия не датированы и против подлинности его мученических актов имеются возражения, время составления его посланий и год смерти определяют приблизительно (от 100 г. и далее).

Отдельные подробности о жизни св. Игнатия имеются у Оригена, Евсевия Кесарийского, блаж. Иеронима, св. Иоанна Златоуста и в более поздних житиях и исторических хрониках.

 

Послание св. Игнатия

 

Содержание. Все послания св. Игнатия имеют подробные надписания. Все оканчиваются обычными приветствиями, причем, в посланиях, написанных из Смирны, св. Игнатий просит молитв за себя и Церковь Сирийскую, а в посланиях, написанных из Троады, по получении известия о прекращении гонений в Антиохии, просит отправить вестника в Антиохию, чтобы сорадоваться наступлению мира, а также благодарит за оказанный ему и антиохийским вестникам прием.

Так как послания св. Игнатия написаны при одинаковых обстоятельствах, то и содержание их в общем сходно, за исключением посланий к Римлянам и св. Поликарпу. Исходным пунктом обычно является похвала Церкви и ее епископу. После этих похвал св. Игнатий со смирением заявляет, что пишет не из притязаний на авторитетное учительство, а по любви и ради предостережения верующих. Далее следуют увещания. Они трех родов. Прежде всего, св. Игнатий увещает верующих заботиться о единении и согласии с епископом, повиноваться ему, как Господу, и ничего не делать без него. При этом он указывает, что только в таком церковном единении возможно соединение с Богом и что отделение от епископа есть признак пагубной гордости. Второе увещание — бегать еретиков, не иудействовать, ибо Евангелие выше Ветхого Завета, и признавать истинное рождение, смерть и воскресение Христа, в каковом только случае и имеют смысл страдания св. Игнатия. Ефесяне при этом восхваляются за решительное удаление от еретиков. Третье увещание — общего нравственного характера, а именно: хранить веру и любовь, являя себя христианами не на словах только, но и в делах, подражая делам Господа.

Послание к Ефесянам — самое большое из посланий св. Игнатия — содержит еще ряд мыслей, помимо указанных. Здесь, после увещания бегать еретиков, решается вопрос об отношении к внешнему языческому миру, причем рекомендуется молиться за язычников, быть смиренномудрыми и кроткими по отношении к ним и ввиду близости кончины мира полагать всю жизнь свою в Господе. Далее христиане приглашаются чаще собираться для богослужения. В конце Послания, после общих нравственных увещаний, св Игнатий, указав на то, что еретики, растлившие веру Божию, пойдут в неугасимый огонь, и поэтому не нужно следовать за ними, увещает ефесян твердо держаться основных истин христианских, непостижимых для князя века сего (приснодевства Марии, рождения и смерти Господа), и обещает подробнее написать им о домостроительстве нашего спасения.

В послании к св. Поликарпу дается ряд кратких наставлений относительно обязанностей и пастырской деятельности епископа, рекомендуется молитва, кротость и терпение, а также предлагаются советы относительно вдов и рабов и наставления о браке. В конце кратко изображаются обязанности христианской паствы.

Особенно характерно послание к Римлянам. Оно служит памятником энтузиазма христианского мученичества. Боясь, чтобы римские христиане не подали за него апелляции, св. Игнатий просит их не препятствовать его мученическому подвигу, который так хорошо начался и которого он так давно желает, а напротив, молиться о даровании ему сил для совершения этого подвига. «Умоляю вас, — пишет св. Игнатий, — не оказывайте мне неблаговременной любви. Оставьте меня быть пищею зверей и посредством их достигнуть Бога… О, если бы не лишиться мне приготовленных для меня зверей! Молюсь, чтобы они с жадностью бросились на меня… Лучше мне умереть за Иисуса Христа, нежели царствовать над всею землею… Хочу быть Божиим… Моя любовь распялась и нет во мне огня, любящего вещество, но вода живая, говорящая во мне, взывает мне изнутри: «Иди к Отцу» (гл 4–7).

Личность автора, как она выступает в посланиях, принадлежит к числу необычайно сильных характеров.

Стиль св. Игнатия. Как видно из послания к Римлянам, св. Игнатий писал свои послания в состоянии необыкновенного возбуждения. Он горел духом в ожидании мученического венца и бесконечно рад был подражать «страданиям Бога своего» в надежде воскресения. При таком душевном настроении ему особенно больно было слышать о распространении лжеучения, которое отрицало и плоть, и страдания Христовы, и воскресение мертвых, и святейшую Евхаристию — это необходимое условие вечной жизни. Здесь он видел великую опасность для Церкви. Это еще больше увеличивало возбуждение его духа. Отсюда и стиль его отличается необыкновенной энергией и напряженностью.

 

БОГОСЛОВИЕ СВ. ИГНАТИЯ

В посланиях св. Игнатия Богоносца раскрываются, главным образом, два догмата: 1. Учение об истинном Божестве и истинном человечестве Господа нашего Иисуса Христа и 2. Учение о Церкви и церковной иерархии. Раскрытие этих догматов вызвано было современными св. Игнатию заблуждениями: а) евионитов и гностика Керинфа и б) докетов.

I. Богословие св. Игнатия христоцентрично: Христос занимает центральное место в мыслях и чувствах св. мученика. «Его ищу, за нас умершего, Его желаю, за нас воскресшего». «Ни видимое, ни невидимое, ничто не удержит меня придти к Иисусу Христу» (Рим. 6,5). Ветхий Завет в посланиях св. Игнатия (в противоположность взгляду св. Климента) решительно отступает на задний план. На слова иудаистов: «Если не найду в древних писаниях, то не верю написанному в Евангелии», — у него был дан ответ: «А для меня древнее Иисус Христос, непреложно древнее крест Его, Его смерть и воскресение, производимая Им вера, Христос — наша жизнь» (Филад. 8–9; Смир. 4).

Христология св. Игнатия четкая. Вопреки евионитам и последователям Керинфа он весьма ясно учит о Божестве Сына Божия, называя Его Богом нашим, Богом Святым. В возвышенном воззрении на Сына Божия св. Игнатий примыкает к христологии ап. Иоанна Богослова. Он называет Его «Словом, произшедшим не из молчания» (Магн. 8), и этим, можно сказать, показывает, как древние христиане понимали таинственное наименование Сына Божия Словом: Он есть вечное Слово Божие, Которое рождается не из молчания, подобно слову человеческому, не следует по времени после молчания, но вечно. О вечности Христа св. Игнатий учит: Иисус Христос был прежде веков у Отца и, наконец, явился видимо. Невидимый ради нас стал видимым. Вполне естественно поэтому выступает у св. Игнатия традиционная троичная формула: «Вы истинные камни храма Отчего, уготованные в здание Бога Отца; вы возноситесь на высоту орудием Иисуса Христа, т.е. крестом, посредством верви Святого Духа» (Еф. 9).

Учение о воплощении Сына Божия, вопреки заблуждениям докетов, развивается у св. Игнатия весьма подробно. Воплощение — это осуществление божественного домостроительства, и выразилось оно в том, что Иисус Христос «соделался человеком совершенным» (Смир. 4). Как это произошло? Св. Игнатий кратко отвечает: Бог наш Иисус Христос зачат был Марией (из племени Давидова), но от Духа Святого. Св. Игнатий решительно настаивает на истинности плоти Христовой, понимая под ней совершенное человечество. Он произошел по плоти из рода Давидова. Он «истинно родился от Девы», хотя и сохранил ее девство в зачатии и рождении. Он истинно крестился от св. Иоанна, истинно распят был за нас плотию при Понтии Пилате и Ироде тетрархе и пострадал истинно, как истинно и воскресил Себя, а не так, как говорят некоторые, «призрачно». «Он и по воскресении Своем был и есть во плоти. И когда пришел к бывшим с Петром, то сказал им: Возьмите, осяжите Меня и посмотрите, что Я не дух бестелесный… По воскресении Он ел и пил, как имеющий плоть». Он и теперь укрепляет христиан (Смир. 1–4).

Ясно указывая на Божество и человечество Спасителя, св. Игнатий не менее ясно утверждает неразрывное единство во Христе этих двух природ и усвояет потому предикаты человеческие Богу. Он говорит о «крови Бога», о страданиях Бога и исповедует обожествление человечества Христа, называя Его «Новым Человеком». Обличая еретиков в неисцельном недуге докетизма, св. Игнатий характерно соединяет во Христе предикаты человеческие и божеские. «Для них, — пишет он, — есть только один Врач, телесный и духовный, рожденный и нерожденный, Бог во плоти, в смерти истинная Жизнь, от Марии и от Бога, сперва подверженный, а потом неподверженный страданию, Господь наш Иисус Христос» (Еф. 7).

Христология св. Игнатия замечательная: ясно говорится о двойстве природы Богочеловека и единстве Его Лица.

Развито у св. Игнатия и учение о домостроительстве нашего спасения. В этом учении для св. Игнатия характерно то, что он понимает искупление, главным образом, как разрушение смерти и обновление вечной жизни. «Евангелие есть совершение нетления» (Филад. 9). Начало этому нетлению положено явлением Бога во плоти. В Нем наша жизнь воссияла — чрез Него и чрез Его смерть, воскресение, — так что Христос облагоухал нетлением Церковь, и, как Его воскресил Отец, подобным же образом воскресит и нас, «ибо без Него мы не имеем истинной жизни» (Трал. 9). Это нетление и способность воскресения сообщает верующим таинство Евхаристии, которое есть «врачевство бессмертия, не только предохраняющее от смерти, но и дарующее вечную жизнь во Иисусе Христе» (Еф. 20). Почему же оно имеет такую силу? А потому, что Евхаристия есть плоть Спасителя нашего Иисуса Христа, которая пострадала за наши грехи. Таким образом, по св. Игнатию, целью спасения являются воскресение и жизнь нетленная. Средством к тому — Евхаристия, основой — страдания Христа. Потому он так решительно и вооружается против докетов, что они по существу отрицали страдания, Евхаристию, будущее воскресение, тогда как для самого св. Игнатия надежда на воскресение составляла все, и если нет этой надежды, то не имеют смысла ни его мученичество, ни страдания апостолов. Поэтому‑то он докетов считает «дикими зверями», «бешеными псами» (Еф. 7). Особенно возмущает его уклонение от Евхаристии и церковного общения с епископом. Св. Игнатий увещает верующих избегать еретиков и даже не говорить о них, а особенно настаивает на необходимости церковного единения, причем почву для него указывает в повиновении епископам и в участии в Евхаристии. И та настойчивость, с которой он выдвигает последнее, является плодом именно сознания опасности докетической ереси, а вовсе не обусловливается новостью епископального института, будто нуждавшегося в защите, как думают протестанты.

2. Ввиду таких задач св. Игнатий раскрывает учение о Церкви только с тех сторон, какие прямо касались его цели — показать в церковном единении, в частности, в Евхаристии оплот против ереси докетов. Прежде всего он выдвигает учение о кафолической Церкви. Далее, он первый ясно учит о единоличном епископате, как представителе церковного единства. Наконец, он первый ясно различает три степени иерархии — епископскую, пресвитерскую и диаконскую — и никогда не смешивает их, как другие авторы. Св. Игнатий называет Церковь кафолической: «Где Иисус Христос, там и кафолическая Церковь» (Смир. 8). В этих словах впервые в истории христианства встречается выражение «кафолическая Церковь» (кафолики экклисиа). Следует здесь же заметить, что в ранней христианской литературе это выражение не обозначало географическую универсальность, а определяло «полноту» Церкви (от греч. «каф олон» — «согласно целому»). Кафоличность Церкви может реализоваться даже в такой общине, которая состоит всего из двух человек. Все зависит от того, с какой целью они собрались. Для того, чтобы собрание стало Церковью, необходимо присутствие Христа, наличие епископа — залога этого присутствия.

В посланиях св. Игнатия определенно выступает единоличный епископат, наряду с пресвитерием и диаконами. «Без них нет Церкви» (Трал. 3). Без них ничего не надо делать в Церкви. Довольно часто св. Игнатий рассматривает эти три степени как правящую часть Церкви и увещает подчиняться епископам, пресвитерам и диаконам, но еще чаще выдвигает две первых степени, или одну — епископскую, с которой должен согласиться пресвитерий. «Надлежит (вам) согласоваться с мыслию епископа… и ваше знаменитое достойное Бога пресвитерство так согласно с епископом, как струны в цитре» (Еф. 4). В собственном смысле верховным епископом является Сам Бог: епископы поставляются по Его воле и являются Его служителями на земле; им нужно поэтому повиноваться, как Богу, как домоправителям, посланным Домовладыкой. В повиновении епископам — признак истинных христиан. «Которые Иисус Христовы, те с епископом» (Филад. 3); все должны следовать епископам, как Иисус Христос — Отцу. (Смир. 8). Кто обманывает епископа, обманывает Самого Бога. Отсюда, «прекрасное дело — знать Бога и епископа. Почитающий епископа почтен Богом; делающий что‑нибудь без ведома епископа служит диаволу» (Смир. 9). Где епископ, там и Церковь. «Без епископа никто не делай ничего, относящегося до Церкви… Непозволительно без епископа ни крестить, ни совершать вечерю любви, напротив, что одобрит он, то и Богу приятно» (Смир. 8). Каковы функции епископа? — Это: 1) пастырское душепопечение; ничего не должно быть без воли епископа (Трал. 2); он должен наставлять верующих, заботиться о вдовах, рабах, устраивать собрания и наблюдать за тем, чтобы на них являлись все; 2) учительство; епископ должен охранять верующих от ложных учений; 3) совершение таинств; лишь епископу принадлежит право совершать Крещение и Евхаристию, и тому, кому он предоставит это. Рядом с епископами св. Игнатий часто ставит пресвитерий, но говорит об их правах неопределенно. Им наравне с епископами должно повиноваться и без них ничего не делать (Трал. 2), но сами они должны быть в согласии с епископом и уважать его (Еф. 4). Пресвитеры составляют коллегию, окружающую епископа, как апостолы Господа, и его совет, решающий церковные дела. На богослужебных собраниях они занимают почетные места вокруг епископа. Им принадлежат судебные и дисциплинарные функции, они вместе с епископами принимают и кающихся. Несомненно, что они ниже епископа и Евхаристию могут совершать с его разрешения, но каковы их права, в точности сказать нельзя. Еще менее определенно св. Игнатий говорит о правах диаконов. Он относится к ним с особенной теплотой; называет постоянно «сослужителями своими», «сладчайшими», однако, ставит ниже пресвитеров; если в отношении к епископу и пресвитерам св. Игнатий требует повиновения, то в отношении к диаконам — только почтения; диаконы должны удовлетворять всем и повиноваться пресвитерам. Диаконы являются «служителями таинств Иисуса Христа», а не только агап — «яств и питий», словом, они являются ближайшими помощниками епископа при совершении таинств и в делах управления, почему св. Игнатий и выражается о них с такой теплотой (Трал. 2).

Взаимное отношение всех трех степеней св. Игнатий изображает, приглашая верующих взирать на епископов, как на представителя Самого Бога, на пресвитеров — как на представителей апостолов, а на диаконов — как на слуг Церкви Божией (Трал. 2; Смир. 8).

В 6–й главе послания к св. Поликарпу излагаются обязанности христианской паствы (прочитать).

Интересно, что в посланиях св. Игнатия при обозначении христианской общины применяется глагол «парикэо», откуда происходит слово «парикиа», в переводе означающее жительство в чужой стороне, временное пребывание. Впоследствии этим словом стали называть приход, церковную общину, вкладывая тот смысл, что истинным домом, постоянным местом жительства для христиан является небесный Иерусалим.

Эсхатология св. Игнатия определенна. Лжеучители, если не покаются, пойдут в вечный огонь, мученики же пойдут к Богу, и вообще верующие получат тем большую награду, чем больше понесли трудов, и достигнут уготованной им вечной жизни и нетления.

Источники посланий св. Игнатия — писания апостолов. Особенное сродство у него в учении со св. Иоанном Богословом.

Богословие св. Игнатия имело большое значение в последующем развитии христианского вероучения. Его христология и сотериологическое освещение христианства оказали влияние на св. Иринея, на великих отцов IV–го века; его учение способствовало ясному выражению догмата о Божестве Иисуса Христа. Воззрения его на Церковь нашли себе отзвуки у св. Киприана.

Проф. И. Попов считает послания св. Игнатия «выше других произведений Мужей апостольских» (с. 27).