Никомахова этика» Аристотеля

«Никома́хова э́тика» или «Этика Никомаха» (др.-греч. Ἠθικὰ Νικομάχεια) — книга из разряда этических сочинений Аристотеля, посвящённая (точнее, адресованная) предположительно его сыну Никомаху.

Аристотель утверждает, что предметом его этики является счастье, которое он определяет как «деятельность души в полноте добродетели». Добродетель, таким образом, становится средством достижения счастья.

Учение о добродетелях

Аристотель делит все добродетели на нравственные, или этические, и мыслительные, или разумные, или дианоэтические[1]. Каждая из этических добродетелей представляет собой середину между крайностями; Аристотель называет такие этические добродетели: кротость, мужество, умеренность, щедрость, величавость, великодушие, честолюбие, ровность, правдивость, любезность, дружелюбие, справедливость, практическая мудрость, справедливое негодование[2]. Относительно нравственной добродетели Аристотель утверждает, что она есть «способность поступать наилучшим образом во всём, что касается удовольствий и страданий, а порочность — это её противоположность»[3]. Нравственные, или этические, добродетели (добродетели характера) рождаются из привычек-нравов: человек действует, приобретает опыт, и на основе этого формируются черты его характера. Разумные добродетели (добродетели ума) развиваются в человеке благодаря обучению[4].

НИКОМАХОВА ЭТИКА’

сочинение Аристотеля (время написания не установлено). Название ‘Н.Э.’ восходит к имени человека, которому данный труд посвятил автор. Перу Аристотеля приписывают три книги, исполненные в форме трактатов о нравственности: ‘Н.Э.’, ‘Евдемова этика’ и ‘Большая этика’ (‘Большая мораль’). Но, в отличие от двух последних, принадлежность ‘Н.Э.’ Аристотелю полагается неоспоримым. ‘Н.Э.’ включает в себя десять книг, касающихся самых различных проблем. В первой книге Аристотель определяет область, метод и предмет своего исследования: поскольку человек по своей природе является общественным животным, постольку ведущей дисциплиной, изучающей его поведение, должна выступать политика. К этой сфере Аристотель относил и мораль. Полагая, что предмет науки о морали весьма переменчив, Аристотель констатировал, что философ способен разработать правильные оценки, только отталкиваясь от моральных взглядов, господствующих в наличное время. Такие оценки, по мысли Аристотеля, предполагают определенный уровень образования, а главное — достаточный жизненный опыт. Согласно Аристотелю, любое действие и предпочтение человека имеет целью некое Благо. Так же никем не отрицается, что среди множества благ наилучшим является то, которое делает жизнь человека удачной, успешной и счастливой. Сложность автор ‘Н.Э.’ усматривает в том, что человеческое счастье определяют по-разному: как наслаждение, богатство, почет, здоровье, знание и т.д. Любое из этих определений лишь уточняет, что представляет собой счастье при разных обстоятельствах и для разных людей. Человек не может обрести высшее благо ни в удовольствии, ни в богатстве, ни в почете, поскольку счастье в этом случае будет зависеть от других, т.е. от политики. По мысли же самого Аристотеля, счастье заключается в созерцательной жизни. Первая книга ‘Н.Э.’ завершается рассмотрением платоновской идеи Блага как общего понятия. Можно предположить, согласно автору, что Благо является целью нашей практической жизни. При этом значимым для Аристотеля оказывается то, что учение об Идеях создали друзья. Но истина дороже дружбы. Аристотель считает, что Благо не менее многообразно, чем бытие. Благо принимает разные формы в зависимости от обстоятельств: благо по отношению ко времени — это благоприятный случай; благо по отношению к количеству — это верная мера и т.д. Поэтому Благо в противоположность гипотезе Платона, согласно ‘Н.Э.’, не может быть Идеей, доминирующей при анализе человеческой деятельности. Аристотель предлагает ввести понятие ‘энергия’. Коль Благо многообразно и не может быть объектом научного изучения, коль всякое благо является целью, то главной желанной целью человека можно считать стремление к чему-то лучшему. Поступки и цели человека координированы и подчинены некоему ‘последнему благу’, относительно которого существует универсальное согласие, что это и есть счастье. Счастье, по мнению Аристотеля, может осмысливаться следующим образом: 1) Если трактовать счастье лишь как непрестанную погоню за наслаждениями, то жизнь, растраченную таким образом, можно уподобить лишь жизни животных. 2) Трактовка счастья как обретения почестей или достижения успеха также не является достаточным для его понимания: успех — это нечто внешнее, зависящее от окружения человека, от тех, кто его признает либо не признает. 3) Если же счастье сводится к умножению богатства, то это означает жизнь вопреки природе: богатство, по Аристотелю, только средство для чего-то иного, не имеющее смысла как самодостаточная цель. Человек обретает свое счастье в исполнении своего человеческого ремесла. Счастье — это энергия, движение, действие, сила осуществления, ‘деятельность души по осуществлению добродетели’, выполняемые в жизни до конца и в согласии с разумом (Логосом). Совершенство, по Аристотелю, — это практическое осуществление человеком своего предназначения в жизни, отмеряющей на его долю удачи и неудачи. Это способ самоутверждения перед лицом внешних обстоятельств. Во второй книге ‘Н.Э.’ дается определение понятия ‘добродетель’. Добродетель у Аристотеля — это внутреннее нравственное совершенство, вошедшее в привычку. Ее кульминация проявляется в деятельности высшей части иррациональной души, полной желаний, но сдерживаемой разумом. Это совершенство разумного желания, т.е. добродетель проявляется в нашей способности приспосабливаться к различным ситуациям: ‘в сфере действия и пользы нет ничего постоянного’. Добродетель есть добровольный выбор на основе правильного суждения того образа действий, который зависит от нас, — отмечает Аристотель в третьей книге ‘Н.Э.’. А это означает, что добродетель проистекает из практической мудрости, которую благоразумный человек делает нормой жизни. Хотя целью добродетели должно полагать, по мысли Аристотеля, достижение ‘золотой середины’, но она и сама по себе — верх совершенства. Так, мужество есть ‘золотая середина’ между трусостью и отчаянностью. Умеренность же суть ‘середина’ в наслаждениях. Человек, по Аристотелю, должен стремиться всегда придерживаться ‘золотой середины’. В пятой книге ‘Н.Э.’ анализируются ‘частные добродетели’: щедрость, великолепие, благородство, честолюбие, мягкость, приветливость, правдивость, умеренность в играх, скромность. Например, щедрость, т.е. добродетель в денежных вопросах, должна быть ‘серединой между расточительностью и скупостью’. Великолепие, добродетель власть имущих, есть чувство меры в расходах, середина между скудостью и вульгарной пышностью. Благородство находится посредине между тщеславием и малодушием. Благородный человек занимает среднюю позицию между честью и бесчестьем. В книге пятой ‘Н.Э.’ анализируется добродетель справедливости в ее различных проявлениях. Аристотель различает две формы справедливости и несправедливости: 1) Справедливость всеобщая, или установленная законом: безусловная добродетель в наших отношениях с другими и состоящая в полном исполнении закона, если сам закон установлен правильно. Это политическая форма данной добродетели. 2) Справедливость частная, касающаяся раздела или обмена имуществом и почестями между членами общины. Это распределительная справедливость, которая устанавливает пропорциональное равенство между членами общины в зависимости от ценности каждого из них. Благодаря этой справедливости устраняется неравенство, возникающее при частных сделках. Она основана на принципе арифметического равенства людей. Ценность людей определяет пропорции при распределении. Справедливый обмен имущества становится возможным благодаря денежной оценке его рыночной стоимости. Справедливость, по Аристотелю, в любой своей форме также является серединой, а несправедливость — излишеством или нехваткой. В строгом смысле, ‘справедливость может существовать лишь между теми людьми, чьи взаимоотношения регулируются законом’. Аристотель отвергает софистическое противопоставление ‘политической справедливости’ и ‘естественной справедливости’. Установить политическую справедливость сложнее всего, поскольку она призвана исправлять в особых случаях неизбежные издержки уравнительности законов. Шестая книга ‘Н.Э.’ посвящена интеллектуальным добродетелям. Как поясняет Аристотель, речь идет о совершенно особой сфере. Но основной принцип остается все тем же: ‘Следует избирать середину, избегая излишеств и недостатков. Середина соответствует правильному порядку’. Сущность интеллектуальной добродетели — в правильном сочетании желания и разума, рациональной и иррациональной частей души. Интеллектуальная часть души — объект приложения истины. Аристотель перечисляет интеллектуальные добродетели: это наука, изучение искусства, изучение благоразумия, изучение созерцательного разума, теоретическая мудрость (т.е. мудрость в себе и для себя, не применяемая в практической деятельности). И наконец, Аристотель переходит к благоразумию и искусству политики. Аристотель представляет благоразумие как интуицию, или как способность воспринимать нетрадиционные ситуации. После этого он размышляет о второстепенных добродетелях: здравом смысле, сообразительности и рассудительности. Аристотель анализирует связи между мудростью теоретической и практической: ‘сегодня все при определении добродетели, указав на ее свойства и объекты, к которым она приложима, добавляют, что она должна соответствовать правильному порядку, а правильный порядок должен быть благоразумным’. В книге седьмой ‘Н.Э.’ рассматриваются отрицательные стороны человеческого характера: порочность, жестокость, неумение владеть собой, несдержанность. Последний порок связан с забвением под влиянием страсти одной из посылок практического силлогизма: невыдержанный человек в общем-то знает, в чем состоит благо, но не пользуется этим знанием в конкретных случаях. Этим он и отличается от человека благоразумного. В ‘Н.Э.’ Аристотель различает наслаждение и жизнь, проводимую в удовольствии. Его теория наслаждения содержится в седьмой и десятой книгах. Аристотель не согласен с теми, кто осуждает наслаждение. Само по себе наслаждение — это ни хорошо, ни плохо. По сути дела часто это даже не состояние, а деятельность, энергия и ее цель. Приятная деятельность есть цель всякой жизни. Поэтому ничто не мешает высшему благу одновременно доставлять и наслаждение. Что касается божественного наслаждения, являющегося чистым действием, то оно длится вечно. Аристотель подтверждает, что наслаждение — это ‘энергия’, а не генезис: некоторые формы энергии осуществляются в движении. Целостное, неделимое и законченное сразу по своем появлении, ‘наслаждение есть завершение действия’: оно суть осознание совершенства. Книги восьмая и девятая ‘Н.Э.’ посвящены дружбе. Эта добродетель — одно из самых необходимых условий жизни. Ведь никто бы не захотел жить без друзей, даже имея все остальные блага. Дружба может быть основана на удовольствии, пользе или благе. Лишь в последнем случае она желанна сама по себе. Как и всякая добродетель, дружба есть устойчивое отношение, которое реализуется в совместной жизни и достигает высшего развития у друзей, обладающих одинаковыми моральными качествами. Бог слишком отличается от человека, чтобы между ними могла существовать дружба. Какова основа дружбы? Ее можно обнаружить в любви к самому себе, в высшей степени положительной форме эгоизма, состоящей в любви и развитии всего лучшего в себе. Хороший человек должен быть в глубине души эгоистом, поскольку обязан любить прежде всего самого себя. И если бы все граждане, стремящиеся к добродетели, любили себя, то общество и полис получили бы от этого огромную пользу. Благосклонность, для которой не нужна совместная жизнь, есть не что иное, как ‘ленивая дружба’ и согласие, политическая форма дружбы. Быть благосклонным к другому — значит проявлять к нему дружеские чувства. Благодетель любит того, кому сделал добро, как художник любит свое произведение. Это свидетельство его энергии, его образа жизни в мире, его практической самореализации. Поэтому счастливый человек должен иметь друзей. Они позволяют ему существовать, в том смысле, что через совершенные им благодеяния он самореализуется. Даже мудрецу не обойтись без единомышленников. В дружбе меж мудрецами, самом совершенном виде дружбы, каждый из них вносит свой вклад в общую радость практической жизни. Только живя с друзьями, можно глубже ощутить радости собственного бытия. Это чувство, согласно мысли Аристотеля, доступно лишь человеку и недоступно Богу. Книга десятая ‘Н.Э.’ посвящена счастью. Счастье у Аристотеля — это по преимуществу созерцание, действие ‘самой божественной части в нас самих’. Счастье — не только абстрактное понятие: оно все же требует наличия внешних благоприятных условий, например, совместной жизни друзей. На более низкой, чем созерцание, ступени счастье может состоять также в общении с себе подобными. Поэтому этика — это еще и способ осмысления ‘политических’ отношений. Для того чтобы хорошо жить в обществе, следует воспитать в своем характере любовь к прекрасному. Это воспитание — дело политическое; правильные законы должны обеспечить здоровое воспитание и развить в человеке привычку и желание действовать добродетельно. Для сочинения таких законов опыт следует соединить с критическим суждением. Вся мораль Аристотеля определяется логикой ситуации, существующей в данный конкретный момент времени. Благоразумие позволяет справляться с наличными ситуациями лишь по мере их возникновения, а не заранее. Не существует Блага как такового, есть лишь конкретное благо. Человек должен ‘стремиться обессмертить себя в максимально возможной степени’. Таким образом, Аристотелем постулируется стремление к идеалу: он предполагает, что человек по природе своей не бессмертен, и бессмертие для него — не что иное, как идеал, постепенное и целенаправленное уподобление божественному образу, остающемуся недосягаемым. Моральная теория ‘золотой середины’, сформулированная Аристотелем в ‘Н.Э.’, широко использовалась в дальнейшем многими философами, в первую очередь Фомой Аквинским.

 

11. Учение Стагирита о счастье, дружбе и справедливости*(10 вопрос очень похож! Наверное там можно не так подробно)

Этика Аристотеля. Что такое счастье? Для Аристотеля этика в отличие от физики и математики есть практическая наука.

Последней целью и последним благом является счастье. Но что такое счастье? Счастье для Аристотеля - это не жизнь, растраченная на удовольствия, наслаждения и развлечения, это не почести и успех и не богатство, а совпадение добродетели человека с внешней ситуацией.

Добро связывается с обилием добродетелей, зло с их скудостью. Аристотель особенно высоко ценил следующие добродетели: разумная мудрость, практическая мудрость, рассудительность, мужество, умеренность, щедрость, правдивость, дружелюбие, любезность.

Превыше всего Аристотель ставил разумную мудрость, ибо это та добродетель, с помощью которой постигается любая реальность, благодаря ей постижим и бог. Гармоническим сочетанием всех добродетелей является справедливость.

Добродетелям можно и нужно научиться. Они всегда выступают серединой, компромиссом благоразумного человека: "ничего слишком...". Великодушие есть середина между тщеславием и малодушием, мужество - середина между безрассудной отвагой и трусостью, щедрость - середина между расточительностью и скупостью и т.д.

Писал Аристотель о счастье. Он считал счастье высшим благом человеческого существования и при этом допускал, что не все люди находят счастье в одном и том же. И после рассуждений о различных типах счастья, которое мы можем обрести с помощью тех или иных вещей, Аристотель приходит к выводу, что должно существовать некое счастье, свойственное лишь человеку. Счастье, которое не спутаешь с удовлетворением, испытываемым камнем, когда мы не беспокоим его, не передвигаем с места на место. Счастье, которое не спутаешь с тем, что чувствует дерево, которое не пытаются вырвать с корнем. Счастье, которое не спутаешь и с тем, что чувствует животное, когда оно наелось и ему тепло, когда ему удалось укрыться от бури и когда его ласкает хозяин. Счастье человека, в чем оно? Аристотель говорит, что оно состоит, ни больше ни меньше, в том, чтобы направлять нашу жизнь, направлять работу нашей души в соответствии с разумом и добродетелями. И вот от этого мы уже испытываем первый шок. «В соответствии с разумом» означает, что если мы хотим быть счастливыми, то не должны думать, что счастье приходит внезапно, что это как бы атмосферное явление. «В соответствии с добродетелями» означает, что если мы не прилагаем усилий и не развиваем те способности, те достоинства, которые нас характеризуют, отличают как человека и заставляют нас решительно заслуживать право называться человеком, то мы не добьемся счастья. Аристотель не описывает добродетели так тривиально, как их сегодня воспринимаем мы. Он видит в них благой образ жизни, искусство быть в ладу с самим собой и со всеми остальными. И он спрашивает себя: можно ли добиться счастья, можно ли достичь счастья? И сам отвечает на этот вопрос: да, счастья можно достичь путем длительного обучения, потому что нужно научиться приобретать добродетели, то есть нужно работать с добродетелями и с недостатками, пока в конце концов не будет достигнуто равновесие, стабильность. Вот что говорит Аристотель.

Аристотель о дружбе

Своеобразный итог древнегреческой философии дружбы подвел Аристотель, который дал в "Никомаховой этике" первый цельный очерк теории дружбы как самостоятельного нравственного отношения, не совпадающего с другими видами социальных связей и эмоциональных привязанностей. Философ рассматривает дружбу как "специфически человеческий факт, объяснение и цель которого следует искать без обращения к законам природы или к трансцендентному Благу, выходящему за рамки эмпирического существования" (Fraisse, 1974, p. 190). Иначе говоря, Аристотель подвергает дружбу не только философско-этическому, но и психологическому анализу.

Дружба, по Аристотелю ("Никомахова этика", VIII, 1, 5) величайшая социальная и личная ценность, "самое необходимое для жизни. Действительно, никто не выберет жизнь без друзей (philoi), даже в обмен на все прочие блага" (Аристотель. 1983, т.4, c.219).

Аристотель подходит к определению дружбы одновременно с нескольких сторон.

Во-первых, в зависимости от типа партнера он различает отношения отеческие, братские, родственные, супружеские, соседские, политические, товарищеские, эротические и основанные на гостеприимстве. Такая классификация объективна, но вместе с тем содержит указание на специфику связанных с данными отношениями эмоциональных переживаний.

Во-вторых, он разграничивает равные отношения и отношения, основанные на социальном или нравственном превосходстве одного партнера над другим.

В-третьих, он дифференцирует характер испытываемых человеком чувств, различая спокойное дружелюбие, расположение и приязнь вообще, индивидуализированные дружеские чувства и страстную любовь, влечение.

В-четвертых, он классифицирует мотивы заключения и поддержания дружеских отношений: утилитарная дружба - ради пользы, выгоды; гедонистическая дружба - ради удовольствия, приятности; совершенная дружба, в которой эти мотивы подчинены бескорыстной любви к другу как таковому.

Однако, выделяя "виды дружбы", Аристотель сомневается в том, что у этих "видов" имеется общий "род". "Дружба" как родовое понятие у него совпадает с совершенной "дружбой добродетельных", совмещая в себе все то, что есть в других "видах" дружбы.

Дружба, основанная на соображениях пользы или удовольствия, не может быть ни истинной, ни прочной

"...Это дружба постольку поскольку, ибо не тем, что он именно таков, каков есть, вызывает дружбу к себе тот, к кому её питают, но в одном случае тем, что он доставляет какое-нибудь благо, и в другом - из-за удовольствия. Конечно, такие дружбы легко расторгаются, так как стороны не постоянны (в расположении друг к другу). Действительно, когда они больше не находят друг в друге ни удовольствия, ни пользы, они перестают и питать дружбу" (Там же, VIII, 3, 19-24. стр. 222)..

Совершенная же дружба бескорыстна и не знает разграничения экспрессивных и инструментальных ценностей: "...питая дружбу к другу, питают её к благу для самих себя, ибо, если добродетельный становится другом, он становится благом для того, кому друг" (там же, VIII, 7, 33-35; с.227)..

Соображения пользы, удовольствия, взаимопомощи не имеют в такой дружбе решающего значения, потому что отношение к другу в принципе не отличается от отношения человека к самому себе. "...Все проявления дружбы из отношения к самому себе распространяются на отношение к другим. И все поговорки в этом согласны, например: "душа в душу", и "у друзей все общее", и "уравненность - это дружность", и "своя рубашка ближе к телу..." (Там же IX, 1168b, 6-10; с.256).

Благодаря этому дружба является также необходимым средством самопознания: "Как при желании увидеть свое лицо мы смотримся в зеркало и видим его, так при желании познать самих себя мы можем познать себя, глядя на друга" ("Большая этика" 1213 a, 21-24. Там же с.373)).

Друг - наше "второе Я". Ближе друга у человека никого нет. Поэтому, считает Аристотель, количество друзей всегда ограничено..Близкая дружба - это дружба с немногими, "при товарищеской дружбе не бывает большого числа друзей, да и в гимнах говорится о парах" ("Никомахова этика", IX 1171 a, 15-17. Там же, с.263).

Из такого понимания дружбы вытекает целый ряд психологических проблем: разграничение дружбы и простого "расположения", выявление особенностей юношеской и старческой дружбы, зависимости дружбы от индивидуальных черт личности и т.п.

Дружба в понимании Аристотеля уже не является ни традиционным социальным институтом, ни разновидностью расчетливого товарищества, ни проявлением сексуального влечения, ни абстрактной добродетелью, а самостоятельным высокоиндивидуализированным межличностным отношением. По сути дела, Аристотель сформулировал все важнейшие вопросы психологии и этики дружбы3. Однако он и мысли не допускает о возможности дружбы между свободным человеком и рабом.