Противозаконно, — сказала я

Они почти всех своих детей учат дома, не в школе.

Крайний изоляционизм.

Питера идея стать тигром-оборотнем совершенно не привлекает. Он не очень любит людей, которые ему говорят, что делать и чего не делать.

Ему шестнадцать, — напомнила я. — В этом возрасте мало кто любит, чтобы им командовали.

Не думаю, что он это перерастет.

Он слушается приказов твоих и Клодии.

Он слушается тех, кого уважает, а это уважение надо заслужить. Я не дам какому-нибудь тигриному клану наложить на него лапы, Анита.

Они не смогут тебя заставить, и Питера тоже. Кристина живет в Сент-Луисе уже несколько лет, и ее ни разу не беспокоили — насколько мне известно.

В Соединенных Штатах известны четыре клана тигров, и все они держатся особняком. В их культуре есть различение между чистокровным — наследственная ликантропия, и атакованными. Получить тигриную ликантропию — это рассматривается как награда за отлично сделанную работу. Давать ее тому, кого не ценишь — грех.

Похоже по описанию на вампиров. У них примерно такое же отношение к слугам-людям и подвластным зверям. Но я прилично видела такого, когда теми и другими становились насильно, а не добровольно.

А ты добровольно? — спросил он, и глаза его были сейчас совсем Эдуардовыми.

Я вздохнула:

Скажу я «нет», ты начнешь думать какие-то глупости?

Нет, ты его любишь. Я этого не понимаю, но вижу.

А я про тебя с Донной не понимаю.

Знаю.

Сперва я не желала, но как-то это произошло. Хотя к теперешнему состоянию никто меня не вынуждал.

Ходят слухи, что ты и есть власть за кулисами. Та, кто дергает за ниточки.

Не всякому слуху верь.

Если бы я верил им всем, то побоялся бы находиться с тобой наедине.

Я уставилась на него, пытаясь прочитать что-нибудь по этому непроницаемому лицу.

Мне лучше не знать, что говорят обо мне за моей спиной?

Лучше не знать.

Я кивнула:

Хорошо, тогда зови доктора — посмотрим, могу ли я стоять и двигаться.

Анита, прошло только десять часов. Не может быть, чтобы ты уже совсем выздоровела.

Заодно и узнаем.

Если ты можешь так быстро выздоравливать, то это некоторые из слухов подтверждает.

Тебе про меня в полиции сказали?

Там не все знают о нашей дружбе.

Так что за слухи?

Что ты оборотень.

Среди моих ближайших друзей есть оборотни, — сказала я.

В смысле?

В смысле, что зови доктора. Я не собираюсь валяться в постели, чтобы люди не дай бог не подумали то, что они уже думают. На самом деле даже некоторые оборотни уже считают меня одной из них — по ощущению от моей энергии.

Тебе чем-то повредит еще остаться в постели?

Какая тебе разница, что меня будут считать оборотнем?

Разница в том, что когда Питер увидит тебя на ногах, то почувствует свою слабость. А он хочет быть весь из себя такой мачо.

Если врачи скажут, что я слишком еще больна и не могу передвигаться, я останусь в постели. Я-то уж точно не мачо.

Нет. Но у Питера такие же раны, как у тебя, и он знает, как они ощущаются.

У него раны не заживают быстрее нормы?

Вроде бы нет. А что?

Признак не стопроцентный, но часто бывает, что когда жертва заболевает ликантропией, раны заживают не по-человечески быстро.

Всегда?

Нет, но бывает. Смертельные раны заживают быстрее. А не столь критичные — иногда да, иногда нет.

Что мне сказать Питеру про инъекцию?

Я покачала головой:

Этого решения я принимать не могу. И не буду.

Я глядела на него, изучала лицо, где не было ни жизнерадостности Теда, ни холода Эдуарда. А была в этом лице настоящая боль и, быть может, вина. Так как я думала, что глупо было тащить Питера в эту кашу, я ничем не могла ему помочь. Питер не был готов к таким серьезным делам. И самый тут стыд и срам, что через пару лет он уже вполне был бы.

Ты думаешь, что я зря его привез и что он не был готов.

Слушай, я тебе это сказала сразу, когда его увидела. Тебе не пришлось читать мои мысли, Эдуард, я обычно говорю тебе, что думаю.

Ладно, так что ты думаешь?

Ну, блин… — Я вздохнула. — Хорошо. Конечно, не надо было тебе его сюда тащить. В бою он произвел на меня хорошее впечатление — держался и помнил, чему его учили. Через пару-тройку лет, если он захотел бы пойти по стопам отца — вперед. Но ему еще учиться и учиться. Слегка ему надо будет закалиться перед тем, как ты снова бросишь его в стаю волков.

Эдуард кивнул: