Если почти все наши бойцы свалились, почему Арлекин не напал?

Он кивнул:

Вот и я не знаю.

— Арлекин состоит из супербойцов. Вроде тебя в вампирском варианте. Должны были атаковать.

Ашер и прочие вампиры и посейчас гадают и строят гипотезы, отчего Арлекин не воспользовался ситуацией. Это все я тебе потом расскажу, потому что сейчас… — Он сделал движение, будто хотел взять меня за руку — и убрал руки. — Ты мне доверяешь?

Я сдвинула брови, глядя на него:

Ты же знаешь, что да.

Оборону я организовал, все прикрыл, Анита. Но только ты можешь передать Жан-Клоду достаточно энергии, чтобы сохранить жизнь меньшим вампирам.

Я хотела спросить о многом, но он был прав. Я должна довериться Эдуарду, знать, что свою работу он сделает, и я доверялась, но…

Лебедей-оборотней в городе не так уж много.

Мы сперва обратились к львам, но их Рекс отказал нам.

Джозеф отказал нам в помощи? — Я не стала скрывать, как это меня потрясло.

Да.

Мы же ради львов из кожи вон лезли. Черт, я же даже спасла ему жизнь однажды… или дважды, не помню.

Его жена сказала, что секс у него будет только с ней.

Не в сексе же тут дело, Эдуард!

Он пожал плечами.

Львы не станут мешать вампирам умереть.

Я это сказала вслух, чтобы сама услышала. Потому что не могла поверить.

Я бы это воспринял так, — согласился он.

Мы переглянулись, и я почувствовала, что у меня глаза так же холодны, как у него. И подумали мы одно и то же: львы за это заплатят. Паразиты неблагодарные.

Осталось меньше двух часов, Анита.

Я кивнула:

Это значит, что времени на ошибку у нас нет, Эдуард. У лебедей энергии достаточно?

В этой стране лебединый король — Донован Риис.

Знаю. Ему приходится ездить между группами, приглядывать и решать возникающие проблемы. Еще он рассказывает в других городах, как отлично действует у нас тут мохнатая коалиция. Создать еще одну коалицию он не пытается, просто рассказывает. Но нам уже звонят из других городов и уточняют детали.

Политик, — сказал Эдуард.

Я кивнула:

Быть лебединым царем — сила врожденная. Я думаю, он прямо рождается со всеми нужными умениями. Донован говорил, что обычно в том же поколении рождается королева лебедей и они правят вместе, но вышло так, что не родился младенец с соответствующей родинкой или с нужной силой, чтобы ему помочь. И работа Риису выпала двойная.

Он говорит, что оставляет своих лебедушек на попечение твоих леопардов, когда уезжает на время.

Я кивнула:

Их в городе только три.

Они оставались в твоем доме, — сказал Эдуард.

Ага.

А зачем?

Иногда за ними надо приглядывать.

Донован это говорил — что ты заботишься о его народе. Говорит, что ты их однажды спасла и при этом чуть не погибла.

Было дело.

Говорит, что ты рискнула жизнью ради его людей, и он сделал бы для тебя то же самое. Так чего уж там говорить о легком сексе среди союзников?

Последней фразы он не говорил, — сказала я.

Эдуард усмехнулся, покачал головой:

Ну, не говорил. Он сказал так: «Я бы ради Аниты и ее людей рискнул жизнью. То, что просите вы — это такая малость».

Вот это похоже на Донована.

Он предлагает тебе кормиться от всех лебедей-оборотней в США. Их почти во всех больших городах от одного до шести.

Я понятия не имела, что их так много.

Я думаю, это только Донован знал. Он мне дал кучу разведданных, Анита, и даже не взял с меня обещание не использовать против него, если когда-нибудь получу контракт от какого-нибудь охотника на лебедей.

— Эдуард…

Он поднял руку, предупреждая мою речь:

Если хочешь, я дам такое обещание тебе.

Мы обменялись долгим взглядом, и я сказала.

Нет, Эдуард, обещай мне, что ты ничего из узнанного тобой не применишь ни против одной из групп животных.

Я не буду охотиться на лебедей.

Эдуард, я серьезно. Ты узнаешь многое о вампирах и оборотнях такого, что можно применить против них. Мне нужно твое честное слово, что это не обратится против них — или против меня.

Его лицо стало пустым и холодным, почти таким, как когда он убивает, но только в глазах мерцал едва заметный огонек злости.

Даже львы? — спросил он.

Они члены коалиции.