Мораль – важнейший социальный институт, одна из форм общественного сознания. Она представляет собой известную совокупность исторически складывающихся и развивающихся жизненных принципов, взглядов, оценок, убеждений и основанных на них норм поведения, определяющих и регулирующих отношения людей друг к другу, обществу, государству, семье, коллективу, окружающей действительности.
Особенностью морали является то, что она регулирует поведение и сознание людей во всех сферах жизни (производственная деятельность, быт, семейные, межличностные и другие отношения). Мораль распространяется также на межгрупповые и межгосударственные отношения.
Правовой морали соответствуют следующие четыре проявления:
1) мораль как знак, символ, миф. На этой ступени в символическом и мифическом сознании человека присутствуют в свёрнутом виде все последующие проявления морали и права.
2) мораль и право как ценности. На этой ступени формируется феномен морально-правового сознания. Появляется «человек моральный».
3) правовая мораль как социальная норма. На этой ступени человек приобретает новое качество, он становится «социальными».
4) правовая мораль как знание. На этой ступени «человек социальный» превращается в «человека рационального». На смену морали приходят правила, этикет, юридические законы, освобождённые от нравственного содержания.
Правовая культура - общий уровень знаний и объективное отношение общества к праву; совокупность правовых знаний в виде норм, убеждений и установок, создаваемых в процессе жизнедеятельности и регламентирующих правила взаимодействия личности, социальной, этнической, профессиональной группы, общества, государства и оформленных в виде законодательных актов.
Мораль и право тесно переплетены. С одной стороны, формализованная мораль может становиться правом. Десять заповедей — это одновременно моральный и правовой закон многих культур. Нравственная оправданность норм права для создания правового государства настолько же важна, как и их единство.
В праве отражено понятие «морального вреда», однако мораль остается сферой высших идей, делом совести, которая служит критерием для исторических правовых реформ. Кроме того, практика тоталитарных режимов показала, что иногда мораль может вступать в противоречие с правом.
У права и морали одни и те же задачи, одна общая цель: формирование отношений между людьми на базе общечеловеческих нравственных ценностей – гуманизма, справедливости, милосердия, уважения естественных прав человека, его гражданских и политических свобод. Они призваны охранять людей от общественно опасных посягательств, закреплять сложившиеся материальные и духовные отношения между людьми, оказывать целенаправленное воздействие на их поведение.
Мораль и право являются одним целым. Юридические решения, основанные только на формальном применении «буквы закона» и принятые в отрыве от моральных аспектов, не могут быть верными и справедливыми. В большинстве случаев правовые нормы соблюдаются добровольно, поскольку они соответствуют нравственным представлениям граждан о справедливом и несправедливом. Деятельность правоохранительных органов по предотвращению нарушений основана, прежде всего, на нравственном воспитании и убеждении. Нарушение всякой правовой нормы воспринимается как безнравственный поступок и влечёт за собой, помимо юридической ответственности, моральное осуждение.
И моральные, и правовые нормы являются социальными. Общим для них является то, что оба вида служат для регулирования и оценки поступков индивида. К различному можно отнести:
право вырабатывается государством, мораль — обществом;
право закреплено в государственных актах, мораль — нет;
за нарушение нормы права предполагаются санкции государства, за нарушение нормы морали — общественное осуждение, критика и в некоторых случаях санкции государства.
право и мораль различаются по характеру и способам их воздействия на сознание и поведение людей. Право регулирует взаимоотношения между субъектами с точки зрения их юридических прав и обязанностей. Мораль же подходит к человеческим поступкам с позиции добра и зла, похвального и постыдного, честного и бесчестного и т.д;
право и мораль различаются по уровню требований, предъявляемых к поведению человека. Мораль во многих случаях требует от личности гораздо больше, чем юридический закон. То есть уровень требований у морали выше, хотя закон очень часто предполагает достаточно суровые санкции за некоторые противоправные действия;
право и мораль различаются по сферам действия. Моральное пространство гораздо шире правового. Право регулирует не все, а наиболее важные области общественной жизни (собственность, труд, управление, правосудие), не затрагивая при этом такие стороны человеческих отношений, как, например, любовь, дружба, товарищество, взаимопомощь и т.п.;
у права и морали различные исторические судьбы. Мораль старше, древнее. Она существовала в обществе задолго до появления права. Право же появилось на определённой ступени социальной эволюции.
Билет № 28.
Вопрос 1.
ТЕОРИЯ СПРАВЕДЛИВОСТИ
Глава I
СПРАВЕДЛИВОСТЬ КАК ЧЕСТНОСТЬ
1. РОЛЬ СПРАВЕДЛИВОСТИ
Справедливость — это первая добродетель общественных институтов, точно так же как истина — первая добродетель систем мысли. Каждая личность обладает основанной на справедливости неприкосновенностью, которая не может быть нарушена даже процветающим обществом. По этой причине справедливость не допускает, чтобы потеря свободы одними была оправдана большими благами других. Непозволительно, чтобы лишения, вынужденно испытываемые меньшинством, перевешивались большей суммой преимуществ, которыми наслаждается большинство. Следовательно, в справедливом обществе должны быть установлены свободы граждан, а права, гарантируемые справедливостью, не должны быть предметом политического торга или же калькуляции политических интересов. Единственное, что позволяет нам неохотно принимать ошибочную теорию, — это отсутствие более лучшей теории. Аналогично, несправедливость терпима только тогда, когда необходимо избежать еще большей несправедливости. Будучи первыми добродетелями человеческой деятельности, истина и справедливость бескомпромиссны.
2. СУБЪЕКТ СПРАВЕДЛИВОСТИ
Многие вещи могут полагаться справедливыми и несправедливыми; не только законы, институты и социальные системы, но и самые различные конкретные действия, включая решения, суждения и обвинения. Мы также называем справедливыми и несправедливыми расположения и нерасположения людей, да и самих людей. Нашим предметом, однако, является социальная справедливость. Для нас главный субъект справедливости — базисная структура общества, или более точно, способы, которыми основные социальные институты распределяют фундаментальные права и обязанности и определяют разделение преимуществ социальной кооперации.
3. ОСНОВНАЯ ИДЕЯ ТЕОРИИ СПРАВЕДЛИВОСТИ
Моя цель состоит в представлении концепции справедливости, которая обобщает до более высокого уровня абстракции знакомую теорию общественного договора. Принципы справедливости выбираются за занавесом неведения. Это гарантирует, что никто не выиграет и не проиграет при выборе принципов в результате естественных или социальных случайных обстоятельств. Так как все имеют одинаковое положение и никто не способен изобрести принципы для улучшения своих конкретных условий, принципы справедливости становятся результатом честного соглашения или торга. При данных обстоятельствах исходного положения, симметрии отношений среди индивидов, эта исходная ситуация справедливости честна для индивидов как моральных личностей, т. е. как рациональных существ, смею надеяться, имеющих свои собственные цели и способных к чувству справедливости. Исходное положение, можно сказать, — это подходящий исходный статус-кво, и следовательно, фундаментальные соглашения, достигаемые в нем, справедливы. Этим объясняется уместность имени “справедливость как честность”: оно передает идею, что принципы справедливости приняты в исходной ситуации, которая честна. Это не значит, что концепция справедливости и честности — одно и то же; точно так же фраза “поэзия как метафора” вовсе не означает, что концепции поэзии и метафоры совпадают.
При разработке концепции справедливости как честности основная задача заключается, очевидно, в том, чтобы определить, какие принципы справедливости следует выбрать в исходном положении. Для того чтобы сделать это, мы должны описать эту ситуацию более детально и тщательно сформулировать проблему выбора, которая в ней возникает. Этими вопросами я займусь в последующих главах. Можно заметить, однако, что раз принципы справедливости мыслятся как возникающие из исходного соглашения в ситуации равенства, встает вопрос о том, следует ли признавать при этом принцип полезности. Сперва кажется, что лица, рассматривающие себя равными, готовыми к предъявлению взаимных притязаний, вряд ли согласились бы на принцип, требующий меньших жизненных перспектив, просто ради увеличения суммы преимуществ других. Так как каждый защищает собственные интересы и продвигает свою собственную концепцию блага, ни у кого нет резона терять во имя большего удовлетворения в общем балансе. При отсутствии сильной и постоянной благожелательности, рациональный человек не примет базисной структуры лишь потому, что она максимизирует алгебраическую сумму преимуществ, которая никак не влияет на его собственные права и интересы. Так что принцип полезности кажется несовместимым с концепцией социальной кооперации среди равных во имя взаимного преимущества. Этот принцип несовместим с идеей взаимности, которая неявно присутствует в понятии вполне упорядоченного общества. Во всяком случае, я буду исходить из этого в своей дальнейшей аргументации.
4. ИСХОДНОЕ ПОЛОЖЕНИЕ И ОБОСНОВАНИЕ
Я говорил, что исходное положение — подходящий исходный статус-кво, который гарантирует, что фундаментальные соглашения, достигаемые в нем, являются честными. Этот факт объясняет имя “справедливость как честность”. С моей точки зрения, одна концепция справедливости более разумна по сравнению с другой, или более обоснована, если рациональные личности в исходном положении могли бы выбрать свои принципы вместо тех или иных принципов справедливости. Концепции справедливости должны быть ранжированы согласно их приемлемости для личностей, поставленных в некоторые обстоятельства. Понимаемая в этом смысле проблема обоснования разрешается путем дискуссии относительно того, какие принципы было бы рационально принять при данной договорной ситуации. Это связывает теорию справедливости с теорией рационального выбора.
Глава II
ПРИНЦИПЫ СПРАВЕДЛИВОСТИ
10. ИНСТИТУТЫ И ФОРМАЛЬНАЯ СПРАВЕДЛИВОСТЬ
Под институтом я буду понимать публичную систему правил, которые определяют должность и положение с соответствующими правами и обязанностями, властью и неприкосновенностью, и тому подобное. Эти правила специфицируют определенные формы действий в качестве разрешенных, а другие — в качестве запрещенных, и по ним же наказывают одни действия и защищают другие, когда происходит насилие. В качестве примеров институтов, или более общих социальных практик, мы можем привести игры и ритуалы, суды и парламенты, рынки и системы собственности. Институт можно представить двумя способами: сначала как абстрактный объект, т. е. как возможную форму поведения, выражаемую системой правил, и далее, как реализацию мысли и поведения определенных личностей в определенное время и в определенном месте действия, специфицированных этими правилами. Тут возникает двусмысленность, что считать справедливым или несправедливым — институт реализованный, или же институт как абстрактный объект. Самое лучшее — считать справедливым или несправедливым реализованный институт, эффективно и беспристрастно управляемый. Институт как абстрактный объект справедлив или несправедлив в смысле справедливости или несправедливости любой его реализации.
Если мы считаем, что справедливость всегда выражает определенный вид равенства, тогда формальная справедливость требует, чтобы законы и институты применялись равно (т. е. одинаковым образом) к представителям классов, определенных ими. Как утверждал Сиджвик, этот вид равенства является следствием самого понятия института или закона, раз они мыслятся в качестве схемы общих правил 12. Формальная справедливость есть приверженность принципу, или, как часто говорят, повиновение системе
11. ДВА ПРИНЦИПА СПРАВЕДЛИВОСТИ
Первая формулировка двух принципов такова.
Первый принцип: каждый человек должен иметь равные права в отношении наиболее обширной схемы равных основных свобод, совместимых с подобными схемами свобод для других.
Второй принцип: социальные и экономические неравенства должны быть устроены так, чтобы: (а) от них можно было бы разумно ожидать преимуществ для всех, и (б) доступ к положениям (positions) и должностям был бы открыт всем.
Эти принципы должны быть упорядочены так, что первый принцип первичен по отношению ко второму. Это упорядочение означает, что не могут быть оправданы нарушения основных свобод, защищенных первым принципом, или же компенсация нарушения большими социальными и экономическими преимуществами. Эти свободы занимают центральное положение в применениях и могут быть ограничены или стать частью компромисса только при конфликте с другими основными свободами. Поскольку эти свободы могут быть ограничены при столкновении друг с другом, ни одна из них не является абсолютной; но будучи приспособлены друг к другу, они все подчинены одной и той же системе. Трудно, вероятно, даже невозможно дать полную спецификацию этих свобод независимо от конкретных обстоятельств данного общества — социальных, экономических или технологических. Гипотеза заключается в том, что общая форма такого перечня должна быть изобретена с достаточной точностью, так чтобы поддерживать эту концепцию справедливости. Конечно, свободы, не входящие в перечень, например, право владеть определенными видами собственности (в частности, средствами производства) или свобода договоров, как она понимается доктриной laissez-faire, не являются основными; по этой причине они не защищены первым принципом. Наконец, в отношении второго принципа, распределение богатства и дохода, власти и ответственности, должно быть совместимым как с основными свободами, так и с равенством возможностей.
Вопрос 2
Ценности — это то, что наиболее дорого, свято как для одного человека, так и для всего человечества. Когда речь идет об отрицательном отношении людей к тем или иным явлениям, о том, что ими отвергается, нередко используются термины «антиценности» или «отрицательные ценности». Ценности отражают отношение человека к действительности (к тем или иным фактам, событиям, явлениям), к другим людям, к самому себе. Отношения эти могут быть различными в разных культурах и у разных народов или социальных групп.
На основе ценностей, которые люди принимают и исповедуют, строятся человеческие отношения, определяются приоритеты, выдвигаются цели деятельности.
Личностные ценности
Основой жизнедеятельности каждого человека являются его убеждения, культура и мировоззрение, которые можно именовать как некое единство личных ценностей, сформированных на практике индивидуального жизненного опыта, приобретённых навыков и знаний, прививаемых посредством воспитания, образования и совершённого выбора. Развитие гражданского общества постоянно нуждается в утверждении соответствующих норм и правил, основанных на гуманизме и сознании личности. Всё это влечёт потребность в повышении нравственных качеств каждого из нас, что говорит, в том числе, и о необходимости охраны и безостановочного совершенствования всей совокупности личностных ценностей. Каждое явление, в том числе и нравственное совершенство, имеет своё начало и последовательные шаги развития. Каждый из нас рождается и вступает в этот мир, проходя многие события и условия, формирующие наше мышление, душу, мировоззрение и образ жизни. Важно разобраться в этих условиях и найти наиболее благоприятные и перспективные возможности для воспитания наиболее гуманистических качеств человеческого характера, соответствующих человеческой природе, возносящей нас в мир духовного совершенства.
В связи со всем сказанным, проникновение в нравственные устои можно начать с утверждения того, что главенствующим принципом и истоком формирования нравственной личности становится свобода, выраженная в возможности действовать и мыслить в согласии с совестью. Так как если мы попираем человеческую советь, то лишаем себя не только свободы, но прежде всего важнейшего качества своей личности, связующего нас с высшими духовными истоками Бытия. Без совести мы слепнем и становимся рабами обстоятельств и животной природы страха, желаний и похоти, теряя человеческий образ, дарованный нам при рождении.
Также можно утверждать, что физической основой душевного и духовного благополучия человека является здоровье, неотъемлемо связанное с уважением, верой, неприкосновенностью личной жизни, безопасностью, правом на труд и социальной востребованностью. Это совершенно необходимая часть личностных ценностей, так как, лишаясь здоровья, мы часто теряем и возможность осуществлять духовное совершенствование, ставя во главу угла свои страдания и немощь, отвлекаясь от главной цели жизни. Тем более понятие здоровья многогранно, поэтому оно охватывает не только состояние нашего телесного естества, но также души и даже духа.
Рассматривая благополучие своей души, мы не можем пройти мимо вопросов её воспитания. Поэтому в свою очередь, важно заметить, что гуманизм, доброта, добрая воля, бескорыстие, энтузиазм, этичность, эстетика, знания и творчество становятся школой нравственной культуры человека, воспитывающей честь и достоинство личности. Это слова о человеческом мировоззрении – важнейшей ценности нашей личности. Духовные устои и способность воспринимать мир полноценно и всестороннее формируют не только наш образ мышления, но и те принципы и образ жизни, который служит утверждению в нашем сердце и окружающем мире нравственных устоев Бытия.
В итоге любовь к ближним, жизненный опыт, семейные отношения и гражданская активность наделяют каждого человека отчизной – основой самоопределения каждой личности. Как растение питается соками земли, лучами солнца и влагой пространства, принявших семя и взрастивших его корень и побеги, так личность становится индивидуальностью и творцом только из совокупности любви, проявленной к ней. Той любви, которая согрела нас, поддержала и вознесла, поселившись в человеческом сердце, питая ощущением счастья на протяжении всей жизни, помогая преодолевать испытания и находить истинные решения, даруя благодатный путь духовной самореализации.
Семейные ценности
Колыбелью человеческой жизни является семья, объединяющая людей на добровольных основах любви и согласия. Образ жизни семьи и поведение её членов представляют ценности, являющиеся необходимым условием для нравственного бытия человека, преемственности поколений и построения гражданского общества и государства. Процесс формирования семьи и ее благополучие зависит от многих составляющих скрытых в наших личностных качествах, в способности находить согласие и в том сокровенном понятии, которое мы называем любовью. Попробуем описать их и создать благоприятные условия для воспитания этих свойств в характере каждого человека.
Семейные отношения, новое пространство бытия, микромир безмерного согласия, сама Любовь. Бесспорно, что всё это опирается, прежде всего, на нравственные отношения между мужчиной и женщиной, проистекающие из взаимного уважения, доверия и верности. Всё иное не может дать нам то качество отношений, которое необходимо для подобного единства и совместного творчества, превращающего две личности в одно «есмь», определяющее то высшее, согласное «Я», которое живёт в нашем сердце.
Взаимопонимание, дружеские узы и творческий союз между членами семьи укрепляют её целостность и являются основой нравственного образа жизни человека. В этих словах перед вами раскрывается явление нашей разумности, ведь семья не может основываться исключительно на духовных идеалах. Высшие ценности требуют своего воспитания, а, следовательно, кропотливых шагов от малого к великому. Поэтому семейные отношения должны представлять согласие во всех проявлениях человеческой личности, как в мире физических явлений, так и в мире душевных переживаний.
Основой всех этих шагов становятся любовь и согласие между отцом и матерью, дарующих ребёнку душевное и нравственное благополучие, являющееся основой стабильности построения гражданского общества. Именно это качество отношений становится тем переходящим Божественным огнём сознания, которое отличает человека от мира бессознательной природы. Явление жизни уже указует нам на присутствие любви, поэтому для каждого человека важно не только принять этот дар, но осознав Высшее, вознестись в Его сокровенное духовное явление, даровав это Знание через собственное сердце вновь утверждающейся разумной жизни – своим детям.
В дальнейшем родительская обязанность по сохранению семейных ценностей посредством гражданского, культурного и нравственного воспитания детей представляет основу укрепления общественных устоев. Именно родители несут ответственность перед обществом и Богом за качество нравственного и духовного воспитания своих детей. Каждый ребёнок – это дар Любви и Творчества, ведущего нас к собственному совершенству и способности ещё раз осмыслить собственное бытие и вложить в сердце юности самые сокровенные чаяния об устройстве жизни, мира и государства.
Поэтому для детей гармония семейных отношений, выраженная в уважении к родителям и людям старшего возраста, становится оплотом преемственности поколений, представляя нравственный образец служения государству, обществу и миру. Без единства нити жизни, знания, навыков и мировоззрения человечество обречено на страдание безостановочного преодоления одних и тех же рубежей развития. Только, приняв мудрость и опыт старших, мы становимся способны сделать новый шаг в будущее, совершенствуя собственное естество, душу и волю.
Важным этапом становления нашего самосознания является готовность встать на защиту культуры, прав, свобод и безопасности семьи, отчизны и мира. Охраняя душевный и нравственный покой детей и людей старшего поколения, мы выбираем свою жизненную позицию, доверяя своё бытие Высшим силам Добра. Семья и любовь – это основа человеческой жизни и первый шаг в мир к Небесным высям нравственного совершенства. Эта ценность формирует наше истинное представление о духовном служении в окружающем вас мире бытия, тем самым определяя первичные устои самоопределения, которые становятся нашей личностью, нашим «я» и «есмь». Личность, приобретшая эти качества, бесспорно, почтёт за долг встать на защиту нравственности от любых посягательств зла, пренебрегая не только материальными благами, но и собственной жизнью. Именно это достояние равносильно ценности нашего бытия, самосознания и самоопределения.
Правовые ценности
Одним из условий формирования гражданских прав и свобод является привитие личности нравственных ценностей, гарантирующих обществу позитивный образ мышления и социальную безопасность. Но качества личности рождаются из познания окружающего нас мира. И бытие людей, уже имеет множество качеств и свойств в большей или меньшей степени переходящих в наше мышление, взгляды и убеждения. Поэтому внешние, общественные нормы и правила должны соответствовать тем высоким целям, которые мы ставим сегодня перед собой. Многие века люди мечтали о том, чтобы этой основой стал свод законов, определяющий моральные и этические нормы жизни человека. Но пока все подобные шаги мы именуем идеализмом, потому что формирование гармоничных отношений между отдельными людьми и различными сообществами – это один из наиболее сложных процессов воплощения доброй воли. Он требует утверждения фундаментальных нравственных основ совместной жизни, принимаемых каждым человеком. Присутствие этих ценностей должно рождать и гарантировать всеобщее согласие, создавая нерушимые институты взаимосотрудничества. Именно подобная совокупность законов и правил нравственного поведения формируют нашу личную мотивацию, превращаясь на практике жизни в правовые ценности. Все эти слова для кого-то покажутся благими пожеланиями, не несущими за собой реальной практики реализации. Но хочется сказать, что отсутствие всех этих ценностей разрушает вашу жизнь, превращая духовное человеческое существо – прообраз Божий в раба и изгоя, лишая благословения и предначертанного пути. Пришло время осознать, что круговертью всех кровопролитных событий и душевных страданий человечество обязано только себе, постоянно отрекаясь от веры в своё духовное предназначение. Именно сознание и добрая воля способны сделать слова о жизни, счастье и согласии реальностью. Сравнивая описанное с существующим, не сложно найти тот путь, который является истинным, способным привести людей к всеобщему благополучию. Решение уже готово к воплощению и оно зависит только от жизненной позиции каждого из вас.
Отправной точкой реализации наших нравственных чаяний и гражданских инициатив является нравственность законов, основывающихся на ясности, гуманизме, достоверности, непредвзятости и открытости судебной практики. Любое присутствие фальши и формализма в законах и соответствующем судопроизводстве лишают их смысла, являя зло, сбивая людей с пути нравственного самосовершенствования, лишая нас путеводного огня справедливости и гармонии бытия.
Сохранение правовой культуры рождается из соблюдения обществом нравственности информации, а личностью культуры поведения в социальной среде. Именно информационная среда и культура поведения окружающих нас людей сообщают о сформировавшихся нормах жизни и нравах бытия. Преобладание нравственной информации и соответствующего мышления людей формируют ту воспитательную, правовую культуру, которая способна утверждать в сознании каждой личности устои, способствующие всеобщему культурному и духовному росту.
Конечным выводом и целью формирования правовых ценностей является воспитание самосознания личности, соблюдающей и совершенствующей закон. Мудрость и живая истина законодательства непрерывно воспитывают наше сознание, формируя модели поведения и образцы нравственной справедливости, формируя пример гармоничного бытия. Подобное мировоззрение становится основой нравственной жизни человека, тем самым даруя нам свободу творческого самопроявления, созидающего гармонию и согласие.
Патриотизм
Итоговым аспектом формирования гражданских ценностей является воспитание в личности патриотической культуры, как неотъемлемой части устоев нравственного, правового, гражданского общества. Патриотизм – одна из основ государственной и общественной морали, формируемая из целого ряда качеств и норм.
Патриотическая культура рождается с уважительного отношения личности и общества к историческим ценностям. Знания об истоках жизни, общества, государства и своей семьи формируют в каждом человеке мировоззрение, способное воссоединить взгляды многих поколений в единый потенциал нравственного мышления. Гуманизм и духовная полнота личности дают нам возможность не только осмыслить логику преемственности событий, но прежде всего, найти смирение перед Высшими силами и вынести урок согласия через покаяние, переосмысление и принятие сложившихся традиций.
Основой патриотизма является любовь к отечеству, готовность защищать его внешние и внутренние интересы от формализма, агрессоров, экстремизма, терроризма и коррупции. Это явление реализуется через наш духовный рост, когда наше «я» принимает и воссоединяет себя с тем миром любви, который окружает личность в образе наших близких, друзей, взглядов и творчества. В этом акте мы восстаем на зло, как в сердце своём, так в мире бытия, преодолевая и повергая которое мы извечно утверждаем Высшие духовные ценности.
Повседневное иждивенчество и потребительский образ жизни часто «размывают» наше понимание и востребованность патриотических ценностей. Но важно понимать, что именно патриотизма позволяет нам определить высшие ценности жизни в служении обществу, вере, интересам народа, процветанию государства. Без определения этих качеств бытия, человек не становится гражданином, так как не выходит за грань личностного мышления. Это важная ступень нашего развития, когда от внутренней работы над поиском своего духовного начала мы переходим в качество творцов. Только в этом случае личность становится Человеком, способным помочь ближнему, даровать миру согласие и возжечь в сердцах миллионов людей истинную Любовь.
Билет № 29
Вопрос 1
Нравственная культура личности - совокупность и меру развитости нравственного сознания и мировоззрения, нравственных качеств, полноту и последовательность их проявления в саморегуляции, в поведении, общении и деятельности личности.
Структуру нравственной культуры личности составляют:
а) развитость нравственного сознания (нравственные знания о добре; чести и т.д.; нравственные чувства и эмоции, нравственная воля, нравственные ценности);
б) развитость нравственного мировоззрения (нравственные идеалы, нормы и принципы, нравственные ориентации и интересы, убеждения и верования);
в) совершенство нравственных качеств (человеколюбие, уважительное отношение к людям, сострадание, сочувствие, справедливость, совестливость, доброта, честность, достоинство, чувство и понимание долга, ответственность и др.);
г) последовательное проявление нравственных качеств, соблюдение норм и принципов морали.
По содержанию нравственная культура личности во многом совпадает с нравственной культурой общества или группы. Но она может существенно отличаться от них субъективностью осмысления и выражения, доминированием тех или иных нравственных ценностей, направленностью. Так, «золотое правило» нравственности повелевает и рекомендует: «относись к другим людям так, как ты желал бы, что бы относились к тебе». Оно может быть выражено и другими суждениями. Но каждый человек по-своему понимает данный императив.
Один трансформирует его только к семейным отношениям, другой - к неофициальным межличностным отношениям, третий - к профессионально-служебным. Таких вариантов может быть достаточно много. Тем не менее ценность и смысл данного правила-нормы сохраняются, остаются понятными и востребованными.
Отличие нравственной культуры личности от культуры общества состоит и в том, что антикультурные, безнравственные позиции, поведение и проступки имеют место прежде всего у отдельного человека. Большие массы людей переходят к безнравственным действиям или поддаваясь влиянию отрицательно направленных лидеров, или когда они доведены до крайней нужды и бесправия.
Проблемы воспитания.
На данный момент одной из основных проблем воспитания является отсутствие однородной воспитывающей среды. Традиционный уклад жизни (семейный, общественный, национальный) со своими духовно-нравственными ценностями разрушен. На смену традиционному обществу пришло гражданское. Условия жизни изменились, но требования к воспитанию остались те же. Нужно воспитать гармонично развитую личность, с гражданской активной позицией, патриота своей родины, нравственного человека, сознательно делающего выбор в сторону общественного блага. Но воспитание может дать плоды, основываясь лишь на религиозном фундаменте. В обществе же, испытывающем духовный кризис, не имеющем единой идеологии, отшедшем в своем историческом развитии от своих духовных и национальных корней, эта задача становится практически неразрешимой.
Вторая - школа перестала заниматься воспитанием. Акцент делается на образование, уровень которого, кстати, стремительно падает, и из образования фундаментального оно превращается в прикладное, обслуживающее. В советское время школа выполняла воспитательные функции. Хотя семейный уклад уже был разрушен, но семейные ценности еще поддерживались и внедрялись через идеологию. Была поставлена серьезная работа с родителями во всех дошкольных и школьных учреждениях. Все изменилось. Родителей зачастую надо воспитывать самих, т.к. нравственный уровень общества стал очень низок. Это вторая современная проблема в педагогике.
Третья связана с отсутствием педагогических кадров. В общине с ее коллективным воспитателем - средой и носителями этой среды – эти вопросы решаются естественно и гораздо проще. Но и они требуют дальнейшей разработки. Ясно уже сейчас, что община – это то место, где возможна ежедневная совместная деятельность взрослых и детей по созданию уклада жизни, который, в свою очередь, оказывает огромное воспитательное и охранительное воздействие. Общинные виды жизни разнообразны. Общины складываются на основе образования детей закрытого типа, (например, православная гимназия "Братство милосердия" Новоалексеевской пустыни), внешкольного воспитания (Миссионерский Центр общинной педагогики ОГКО "Спас"). Можно говорить о создании военно-патриотических клубов на общинной основе, о любой самоорганизации на принципах общинного взаимодействия, направленных на педагогические цели и создание среды воспитания.
Вопрос 2
1. Эвтаназию можно определить следующим образом: это умышленные действия или бездействие медицинского работника, которые осуществляются в соответствии с явно и недвусмысленно выраженной просьбой информированного больного или его законного представителя с целью прекращения физических и психических страданий больного, находящегося по медицинским показателям в угрожающем жизни состоянии, в результате которого должна наступить его смерть.
Здесь необходимо обозначить два вопроса – собственно моральный (в частности, «что можно сказать о характере человека, совершающего подобные действия?») и юридический («должны ли подобные действия быть запрещены законом?»). Некоторые утверждают, что, хотя эвтаназия безнравственна, её не следует запрещать в законодательном порядке. Их доводы таковы: во-первых, слишком высоки затраты на претворение законных санкций в жизнь, и во-вторых, перспектива непослушания настолько широка, что она уже подрывает общее уважение к закону. Другие оппоненты утверждают, что, хотя эвтаназия не во всех случаях неправильна, она не должна быть разрешена законом. Один из вариантов этого аргумента тот, что практикой эвтаназии слишком легко злоупотребить. Другой вариант гласит, что легализация ставит многих людей в затруднительное положение выбора: либо продолжать жить, либо, умерев, уйти с дороги, – положение, в которое никого нельзя ставить. Более общим явилось мнение, что эвтаназия с моральной точки зрения допустима только в исключительных случаях, но в таких случаях следует её узаконить. Недавние законодательные инициативы в тех странах, где она дозволяется, разрешают эвтаназию только в исключительных случаях.
Судя формально, намеренное умерщвление невинного всегда является нравственным злом. Значит, эвтаназия – нравственное зло. Сторонники эвтаназии могут апеллировать к факту, что и вышеприведённое умозаключение подразумевает различие между оправданными и неоправданными умерщвлениями. Если некоторые виды умерщвления оправданны, почему нельзя оправдать хотя бы в некоторых обстоятельствах добровольную эвтаназию?
Как известно, два вида убийства принимаются даже многими из самых рьяных противников эвтаназии – самооборона и наказание. Ни один из них не является несправедливым; по сути, ни один из них не является злом. Можно ли рассматривать добровольную эвтаназию как третий вид оправданного умерщвления?
Попытаемся привести аргументы в пользу того, что эвтаназия выходит за рамки несправедливого убийства.
1. Жизнь есть благо только тогда, когда в целом удовольствия превалируют над страданиями, положительные эмоции – над отрицательными. Согласно этому аргументу состояние некоторых людей таково, что им лучше умереть, чем продолжать жить. Ярким примером такой ситуации являются те пациенты, которые страдают от сильных болей или обречены на жизнь в унизительной зависимости от других.
Противники эвтаназии приводят два возражения. Первое: некорректно сравнивать «количества» страдания и блага, ибо здесь налицо противостояние между жизнью в форме страдания и отсутствием жизни в какой бы то ни было форме. Жизнь остаётся благом даже тогда, когда становится по преимуществу страданием (а многие рассматривают так и всякую, даже внешне благополучную жизнь…). Второе. Аргументируя допустимость эвтаназии тем, что такова воля самого больного, мы тем самым признаём, что если бы больной был в состоянии распорядиться своей жизнью, то он бы сам прекратил её, т. е. мы фактически признаём право на самоубийство. Однако не все, кто признаёт право на эвтаназию, признаёт моральное право на самоубийство.
2. Сторонники эвтаназии постулируют, что жизнь можно считать благом до тех пор, пока она имеет достойную форму, существует в поле культуры, нравственных отношений. Деградировав до сугубо витального, дочеловеческого уровня, она лишается этической санкции и может рассматриваться как объект, вещь, и потому вопрос о её прекращении – не более чем вопрос о том, срубить ли высохшее дерево.
Этот аргумент поражает прежде всего своей эмоциональной пустотой, ибо помимо внешней стороны человеческой жизни существует её внутренняя сторона. И до какого бы зоологического, растительного уровня она фактически ни деградировала, это вовсе не значит, что человек готов относиться к себе или к своим родным в таком состоянии также, как он относится к высохшему дереву или чертополоху. Здесь уместно напомнить об отношении человека к мёртвым останкам своих собратьев: могилы являются предметом уважительного отношения, и это рассматривается как показатель отношения к тем людям, напоминанием о которых они являются. Если нравственное отношение к человеку распространяется на его останки, то тем более оно должно распространяться на живое тело, пусть даже исковерканное болезнью.
3. Оказание помощи кому-либо в улучшении его положения всегда нравственно допустимо. Если умерщвление улучшит чьё-либо положение и человек сам хочет, чтобы его лишили жизни, как подобное умерщвление может считаться причинением не заслуженного этим человеком вреда? И что же тогда является добровольной эвтаназией, если не это?
У этого аргумента имеются серьёзные недостатки. На самом ли деле умерщвление «безнадёжных» пациентов является единственной альтернативой бездействию? И что вообще значит «улучшить положение»?..
2. Приступая к теме смертной казни, важно, прежде всего, проанализировать нравственный аспект этой темы, – именно он должен стать принципиальной основой для решения вопроса о возможности и границах применения смертной казни. В свое время мы уже обращались к этой проблематике [2], и в той подробной статье были рассмотрены различные варианты обоснования смертной казни и доводы против нее, исходя из того или иного понимания цели и смысла наказания как такового. В качестве вывода было сказано о принципиальной допустимости смертной казни с точки зрения последовательного атеистического и материалистического сознания: пожизненное заключение, как альтернатива, совершенно бессмысленно с этой точки зрения. И вообще: «»Если Бога нет, то все позволено», и дело лишь за разумным, взвешенным определением степени общественной целесообразности тех или иных мер» [2, C. 52]. Напротив, было отмечено, что «с точки зрения последовательного христианско-религиозного подхода смертная казнь должна быть признана абсолютно недопустимой, поскольку представляет собой предельное насилие над личностью и дерзость окончательного приговора человеку в его метафизическом плане» [2, C.53]. Эти тогдашние выводы нуждаются в корректировке.
Прежде всего, необходимо признать тот ясный факт, что государство имеет право на применение смертной казни, как и на распоряжение жизнью своих граждан в иных формах (призыв на военную службу с последующим участием в боевых действиях). Другое дело, что государство должно при этом мыслиться не как безответственная и чуждая для граждан сила, а как высшее выражение воли и жизни народа, как политически-правовая реализация Родины. Признание принципиального права государства на применение смертной казни означает ее допустимость, однако ничего еще не говорит в пользу ее необходимости. Возможна позиция, согласно которой государство, имея принципиальное право на смертную казнь, должно все-таки по возможности воздерживаться от ее применения, по крайней мере, в мирное время: смертная казнь, согласно этой точке зрения, допустима, но лучше обходиться без нее. Аргументы в пользу такого отказа достаточно известны: неустранимый риск судебных ошибок, необходимость палачей, сомнительная профилактическая эффективность смертной казни, гуманистические соображения. При этом первые три аргумента, имеющие рациональный смысл и внятное обоснование, как правило, выдвигаются на первый план, а «гуманистические соображения» играют, на первый взгляд, роль некоторого эмоционального подкрепления. На самом деле, если разобраться, именно они являются определяющими в отказе «цивилизованного мира» от смертной казни. (Заметим, кстати: при принятии резолюции ООН от 15 ноября 2007 года с призывом ко всем нациям ввести мораторий на смертную казнь 99 стран высказалось «за», а те 52 страны, которые «против», – это «развивающиеся» страны, прежде всего, мусульманские, и США. Именно они-то, очевидно и не принадлежат к «цивилизованному миру».)
Риск судебных ошибок, действительно, всегда был, есть и будет, уродливость «работы» палача, действительно, вне всяких сомнений, смертные казни, действительно, никогда не могли радикально сократить преступность, однако никогда во всю историю человечества эти доводы не рассматривались как возможная причина отказа от смертной казни. Если она и отменялась когда-либо, то только по порыву нравственного чувства отдельных правителей. Глядя на историю надо признать законодательное закрепление смертной казни правилом, из которого крайне редки были исключения. Отчего же современный «цивилизованный мир» столь упорно добивается запрета смертной казни? Может быть, снизилась преступность и смягчились общественные нравы? – Ничего подобного, и скорее, наоборот. И даже в том случае, если бы это было так, – незачем было бы законодательно отменять смертную казнь: ведь в обществе законопослушных людей с высоким правосознанием, – кому бы мешало то, что смертная казнь предусмотрена законом за те преступления, которые никто не совершает?
Наличие в законе высшей меры наказания в виде смертной казни является нормальным для нравственно здорового общества. Неприменение этой меры за ненадобностью есть показатель криминологического благополучия общества. Отказ от законодательного закрепления смертной казни, даже по отношению к преступлениям явно возмущающим общественное мнение и совесть, нельзя расценивать иначе как позорную слабость нравственной позиции законодателя. Общий принцип выстраивания здорового правосознания прекрасно выразил Ф.М. Достоевский: «Законы должны быть возможно более суровыми, а общественная атмосфера – возможно более мягкой». Пока, в свете отмены смертной казни все выглядит «с точностью до наоборот»…
3. Многие ученые с энтузиазмом восприняли идею клонирования человека. Имплантируя зародыши последовательно одной и той же суррогатной самке, можно исследовать влияние ее организма на развитие плода.
Разработанные методы клонирования животных пока еще далеко несовершенны. В процессе экспериментов наблюдается высокая смертность плодов и новорожденных. Еще неясны многие теоретические вопросы клонирования животных из отдельной соматической клетки. Тем не менее достигнутые успехи показали теоретическую возможность создания генетических копий человека из отдельной клетки, взятой из какого-либо его органа.
Вместе с тем большинство ученых и многие политики выступают против создания клонов человека. И их возражения и опасения вполне оправданы. Прежде всего следует отметить, что использование генетической инженерии в евгенических целях противоречит моральным и этическим принципам, выработанным человечеством. Помимо этого клонирование, как и другие генно-инженерные методы, может быть использовано во вред человеку, как это мы знаем на примере атомной энергии.
Сторонники клонирования видят в нем, прежде всего, способ размножения, которым могут воспользоваться люди, в силу каких-либо причин не имеющие возможности по-иному воспроизвести свои гены и получить в результате родного им ребенка. И вообще, считают они, разгаданную тайну природы ни закрыть, ни отменить нельзя. Что же касается использования ее в аморальных, безнравственных целях, то нельзя быть застрахованным от этого, и поэтому речь должна идти лишь о постоянном этическом контроле над подобными исследованиями.
На настоящее время препятствием для клонирования человека можно считать:
· Технологические трудности, в связи с тем, что сейчас неотработанна технология клонирования, вследствие этого происходит большое количество неудачных попыток. Кроме этого имеется одно существенное ограничение для клонирования, а именно не возможность повторения сознания;
· Социально-этический аспект, т.е. вследствие того, что технология как уже было указано выше, является неотработанной, существует большая вероятность появления большого количества бракованных клонов — появление лиц с генетическими мутациями и т.п. А это в свою очередь является угрозой для всего человеческого вида;
· Этическо-религиозный аспект. Большинство религий к клонированию человека относятся отрицательно, например РПЦ не выступает против исследований в этой области, но выступает против клонирования человека. Это связано с тем, что человек является «созданием божьем», человек не может поставить себя на место Бога и создавать себе клонов, ибо это является гордыней, а она, как известно наказуема. Легенда о вавилонской башни, описанная в Библии служит ярким примером этого, наказанием тогда послужило смешение языков;
· С точки биологической безопасности вида, этот вопрос тоже является достаточно спорным. Мы уже говорили о возможных мутациях, которые могут произойти вследствие «сырости» самой технологии клонирования;
· Общественное мнение. В своем докладе мы уже приводили результаты социологических опросов, из которых видно, что общество не возражает против терапевтического клонирования (несмотря на то, что и там существуют этические проблемы, вызванные тем считать ли эмбрион началом жизни человека, формирование его индивидуальности или нет), но резко против репродуктивного клонирования;
Последним и самым главным препятствием является законодательные запреты. Такой запрет существует в России, он был наложен ФЗ от 20 мая 2002 г. № 54-ФЗ «О временном запрете на клонирование человека»5. Срок этого запрета определен в пять лет. В этом году он был продлен.
Билет №30
Вопрос 1
1. Современная нравственная ситуация в нашей стране вызывает всеобщие сетования. Упадок нравов и потеря ориентиров распространилась повсеместно. Когда исчезло идеологическое давление, масса людей оказалась не в состоянии решать свои нравственные задачи. Одни в силу полного бескультурья и полудикости; другие – из-за приверженности к «официозной» морали; третьи – потому, что противостоять им уже нечему, а положительной программы нет. Кроме того, общая обстановка нестабильности, когда каждая нация, класс и слой «тянут одеяло» на себя», когда каждый считает себя самым обиженным, а заочно и самым лучшим, трудно предположить, что идея нравственного равенства привлечет многих.
Оздоровить же духовные тенденции предлагают самыми разными способами. Во-первых, необходимо стабилизировать экономику – основу всякого благополучия. Иногда даже считает, что это решит все проблемы – исчезнет большинство пороков, связанных с бедностью и неустроенностью. Отчасти это верно, но следует помнить, что предприимчивость и конкуренция могут стать источником как новых добродетелей, так и новых пороков. Да и нравственное благополучие никогда не сводится к сытости, ибо «не хлебом единым жив человек». Во-вторых, надо преобразовать всю систему воспитания, перейти от догматического «вдалбливания» правил к подготовке людей свободных, имеющих нравственное понятие о долге. На деле, между тем, за нравственное воспитание выдаются морализаторские проповеди. Содержанием воспитания большинство предлагает сделать общечеловеческие ценности как непреходящую основу всякой нравственности. Признание их приоритета над национальными и групповыми интересами объединяет ныне нравы всего мира [1].
Таким образом, в ХХ веке усиливается общечеловеческое начало в нравственности. Экономика столь интегрирована, в политике мы все так зависим друг от друга, средства коммуникации столь прочно связали все части света между собой, что человечество смогло, наконец, осознать себя единой семьей. А значит, моральная история у нас на всех одна. Никому не заказано внести вклад в общее нравственное движение, никто не может устраниться от него и объявить «новый» путь. Ведь считать себя «избранным народом», отдельно взятой страной» - значит унижать достоинство других, что несовместимо с нравственностью. Поэтому выиграть в плане добра человечество может только целиком.
2. Основные направления развития и совершенствования права связаны с социально-экономическими и политическими реформами, происходящими в стране. Одновременно идут глубинные процессы изменения самого содержания права, обновления законодательства и осознания новой роли правовых явлений в жизни человека и общества. Здесь можно выделить такие тенденции:
1) общие, характерные для права в целом, включая систему права и систему законодательства как две стороны одного целостного явления; 2) тенденции развития структуры (системы) права; 3) те нденции совершенствования законодательства.
К общим тенденциям относятся следующие.
1. Постепенное изменение соотношения «человек и право». С одной стороны, речь идет об «очеловечивании» права, о создании такой правовой системы, где бы в центре внимания всегда были человек, его права и свободы. Реальные шаги в этом/направлении сделаны в Декларации прав и свобод/человека и гражданина, Конституции РФ, Гражданском кодексе РФ, законах о собственности, гражданстве и других нормативных актах. Сюда же относится изменение методов правового регулирования: переход от императивных к диспозитив-ным методам, преобладание общедозволительного типа регулирования в отношениях между людьми. Одним словом, все больше выкристаллизовывается и расширяется сфера действия частного права.
С другой стороны, наблюдается определенное ограничение публично-правового регулирования, которое в прежние времена было доведено до абсурда (свидетельство тому — установление предельных размеров садовых домиков, бань, погребов и т. п.). В настоящее время происходит выравнивание отноше
ний между государством и отдельным человеком с точки зрения объема прав и обязанностей между ними, гарантий их реализации.
2. Децентрализация правового регулирования. Конституция РФ и Федеративный договор создали базу для законодательного стимулирования развития субъектов Федерации, органов местного самоуправления. Значительное развитие получают такие средства децентрализованного регулирования, как договоры, субсидиарное применение, аналогия закона и права.
3. Интеграция в российское законодательство в определенных случаях общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров Российской Федерации (ст. 15 Конституции РФ). Можно говорить также об интеграционной тенденции законодательства стран — участниц СНГ в экономическом, информационном пространстве, сфере борьбы с преступностью.
В числе тенденций развития структуры (системы) права можно назвать такие.
1. Процесс постепенного накопления нормативного материала и распределение его по структурным блокам — институтам, отраслям. Все более заметна тенденция к определенной унификации подобных блоков как равнозначных по объему, структуре и другим характеристикам, что позволяет расширять плоскости их взаимодействия, повышать эффективность регулирования. Данный процесс включает в себя образование новых институтов и отраслей (банковское, налоговое право), а также вычленение их из уже существующих структурных подразделений (семейное право).
2. Рост значения правового регулирования, что влечет за собой образование комплексных структурных объединений юридических норм. Это обусловлено комплексным характером предмета и метода правового регулирования, субъектов и объектов правовых отношений. Возникновение комплексных образований зависит и от степени развитости правовой системы, от взаимодействия ее с другими нормативно-регулятивными системами общества.
3. Возможное развитие системы права в направлении от современной структуры с ее довольно прочными связями между институтами и отраслями к «плазменному» строению,
где первичные структурные элементы будут находиться в состоянии относительной автономности. В необходимых случаях при наличии определенных системообразующих факторов они могут создавать структурные ассоциации для решения каких-либо вопросов. Проблемы, возникающие из естественных потребностей общественного развития, обусловливают цели законодателя по их урегулированию.
Вопрос 2
1.Этика права у субъекта права — вещь произвольная. Она предполагает своеобразную нравственную реакцию на внешнее, государством закрепленное право, законы. Проявляется эта реакция в индивидуальной позиции человека, в его общении, в поведении по отношению к гражданским и политическим институтам. Итак, субъектом правовой этики является каждый правоспособный гражданин. Он и творит право, и демонстрирует свое нравственное отношение к сложившимся правовым нормам.
Субъектом юридической этики является специалист, непосредственно реализующий в профессиональной практике свое отношение к законотворческой и правоприменительной институциональной деятельности. Закон по-разному может быть использован: это относится не к закону, а к юристу, который по-своему его толкует и применяет.
У субъекта правовой этики на первое место выходит ценностное отношение к праву; его роль в нормативном правовом творчестве минимальна и очень опосредованна.
У субъекта юридической этики ценностное отношение уходит в тень, а на первом месте оказывается знание нормативных документов и умение их практически применить, то есть знание «буквы закона». При этом у специалиста-юриста знание может не состыковываться с внутренней нравственной оценкой нормы закона. В этом случае возникает внутриличностный конфликт между человеческой позицией (гражданской) и позицией специалиста.
Поскольку сфера профессиональной деятельности юриста очень широка (генеральный прокурор, следователь, юрисконсульт, депутат думы, мэр города, руководитель трудового коллектива, таможенник, нотариус и т.д.), то нравственно-правовая позиция и должностная юридическая находятся в постоянном взаимовлиянии, принуждая постоянно совершать трудный нравственный выбор.
2. Наше государство должно взять на себя роль гаранта социальной справедливости в том смысле, который вкладывают в нее граждане России. Следует добиться положения, чтобы законы, непосредственно затрагивающие права и свободы личности, принятые государством, соответствовали гуманистической природе права, требованиям справедливости.
Жизненно необходимо принять назревшие меры для восстановления доверия граждан государству, праву, друг другу. Преобразования должны состоять в реабилитации понятий гражданской и социальной солидарности, гражданского и общественного долга, нравственности в качестве источников неотъемлемых обязанностей человека и естественных ограничений прав и свобод. Всему этому и должна способствовать консенсусная демократия.
Еще одно направление формирования морального климата в стране — придать нравственным нормам опосредованный косвенный вид, то есть перевести на язык процедур и технологий. В этом контексте важно принятие профессиональных кодексов, создание этических комитетов, развитие прикладной этики. Положительное значение этических кодексов состоит, во-первых, в том, что они привлекают внимание индивидов к их моральному статусу (для многих людей простой императив — ты должен быть моральным - является, как ни странно, большой новостью). Во-вторых, они дают представления о ценностном содержании этической теории, не подменяя ее.
Государство должно осуществлять нравственное воспитание граждан. Мы знаем, что действие в конечном счете — это переход возможности в действительность, потенции - в акт. Из постоянного делания добра вырастает добродетель. Поступающий нравственно не довольствуется уникальностью своего нравственного деяния; он продолжает его, превращая акт в привычку.
