Человек, который читал священные книги 3 страница

– Съешь эти камни! – рявкнул надзиратель. – А не сможешь съесть – продай. Да для чего тебе голова дана?

Гокул обиделся. Он попробовал на зуб один из камешков и решил, что они несъедобны. Что же с ними делать? Потом он вдруг вспомнил, что видел похожие в одной лавке в Бенаресе.

И вот на следующий день Гокул снова отправился в священный город. Здесь он отыскал нужную лавку и спросил хозяина, не желает ли он купить камешки, похожие на те, что продаются в его лавке.

– Охотно, – ответил хозяин. – Я дам тебе хорошую цену за каждый такой камешек. Сколько их у тебя?

– Да целый воз, – ответил Гокул. – Но учти, взамен я хочу деревянную лошадку и сандалии для девочки.

– Целый воз! – рассмеялся хозяин. – Ты, наверное, шутишь. Покажи мне один из твоих камешков.

Гокул тут же достал из кармана пригоршню. Ювелир – а это была ювелирная лавка – на мгновение потерял дар речи. Он побледнел, решив, что перед ним грабитель, обчистивший королевскую казну.

– Подождите здесь, господин, – пробормотал он дрожащим голосом, – я вернусь через несколько минут.

И на подгибающихся ногах ювелир вышел из лавки. Вскоре он вернулся вместе с вооруженными полицейскими, а вокруг лавки столпились жадные до зрелищ жители Бенареса.

– Вот он, – сказал ювелир, указывая на Гокула. – Наверное, это и есть сбежавший из тюрьмы заключенный, которого ищет губернатор.

Такой поворот событий немало удивил Гокула. Еще удивление возросло, когда он увидел знакомого монаха. Тот выступил вперед и заявил:

– Я уверен, что этот тот самый человек. Он разбрасывает рупии горстями!

– Вздерните его! Вздерните его! – закричала толпа. – Должно быть, это тот самый бандит, что грабил и убивал невинных паломников. Смотрите, его карманы раздуваются от золота и серебра.

Не дав Гокулу возможности объясниться, полицейские схватили его и затолкали в крытую повозку, которая доставила его в ближайшую тюрьму. Здесь он предстал перед губернатором. Гокул услышал, как полицейские назвали его совершившим побег преступником, приговоренным к смертной казни.

– Добро пожаловать обратно, господин преступник, – обратился губернатор к Гокулу. – Милости просим в нашу тюрьму! Очень мило с твоей стороны отдать монаху целую пригоршню рупий. Твоя щедрость вызвала у него подозрения. Он-то и помог нам выследить тебя. На этот раз тебе от нас не сбежать.

– Но что я сделал? – воскликнул ошеломленный Гокул.

– Спроси лучше, чего ты не сделал! Ты грабил и убивал и по справедливости был приговорен к смерти. Если бы ты не сбежал, тебя бы давно уже повесили. А теперь я хотел бы узнать: почему ты хотел обменять целый воз драгоценных камней на игрушечную лошадку и пару сандалий?

– Это для моих детей, – ответил Гокул и рассказал свою историю про десять рупий, первый визит в Бенарес и про все остальное.

Губернатор задумался. С одной стороны, было очевидно, что Гокул говорит правду. С другой стороны, люди утверждали, что это сбежавший из тюрьмы преступник. Наконец, губернатор пришел к выводу, что об этом запутанном деле следует рассказать королю.

 

И вот Гокул предстал перед королем и первым священником государства. К удивлению всех присутствующих, едва завидев Гокула, король и священник поднялись с места и прошептали:

– Вот он! Это он! Человек, которого мы ищем!

– Сын мой, – сказал священник, обнимая Гокула, – где же ты был все это время?

Король тоже обнял Гокула, приказав накинуть ему на плечи дорогой шелковый платок и принести напитки.

– Нам с королем, – продолжал священник, – несколько ночей снился один и тот же сон. Мы слышали голос, говоривший, что Господь хочет помочь своему верному слуге Гокулу. Во сне мы видели, как ты возделываешь поле, копаешь колодец, читаешь молитвы, но сон не открыл нам, где ты живешь.

Озадаченный Гокул не знал, что и сказать.

– А потом, – заговорил король, – я ясно увидел во сне, что ты хочешь купить шелка для своей жены, лошадь и меч для сына, платок и сандалии для дочери. Мы уже приготовили все это для тебя вместе с другими дарами. А теперь скажи, где ты живешь, и все подарки будут отправлены в твой дом.

Гокул назвал свою деревню и добавил, что такому простому человеку, как он, больше подойдет деревянная лошадка и игрушечный меч, а также простые сандалии.

– Нет, нет, – запротестовал король. – Мы не можем ослушаться Божьей воли, которая открылась нам во сне.

– Мы дадим тебе настоящую лошадь и деревянную лошадку для твоего сына, пару золотых и пару простых сандалий для дочери. Иначе Господь разгневается на нас.

– Мне очень жаль, – добавил король, – что тебе пришлось так много испытать. Прошу тебя, возьми также подарки, которые мы приготовили для твоей жены.

– Но скажите же мне, – заговорил пришедший в себя Гокул, – почему ювелир поднял такую шумиху вокруг моих камешков? – И Гокул вынул из кармана пригоршню своих камешков. – Они такие красивые, что же с ними не так?

– Да ведь это же драгоценные камни!

Услыхав это, Гокул расстроился. «Что же мне с ними делать?» – задумался он, а потом обратился к королю:

– Ваше величество, а давайте заключим с вами сделку. В обмен на ваши подарки я отдам вам свои камешки при условии, что четвертая часть будет передана в храм для нуждающихся. Может быть, эти камни помогут тем, кто знает, что с ними делать. Я не знаю. Видите ли, матушка всегда говорила мне: «Благословен тот, кто нашел работу по сердцу, и другого благословения ему не нужно». Я нашел себе работу по сердцу, к чему мне драгоценные камни?

 

Вернувшись домой, Гокул увидел, что все королевские подарки уже доставлены.

– Слава богу, ты достойно держался перед королем и священником! – сказала Ганга, обнимая мужа. – Я уже знаю все, что произошло в Бенаресе.

– Это всего лишь здравый смысл, Ганга: по одежке протягивай ножки.

 

Синий шакал

 

– Мы явились по твоему велению! – хором сказали животные, обитатели леса, пав ниц перед своим повелителем, не зная, что их король – Синий – всего лишь обычный шакал, свалившийся в чан с краской во время одного из набегов на окраины соседнего города. – Что за благородный окрас! – говорили они друг другу, восхищаясь своим только что избранным королем. – Никогда не видели ничего подобного…

А наш шакал, теперь известный под именем Синего, вовсе не желал, чтобы животные общались с его собратьями-шакалами. Ведь тогда всем стало бы известно, что он не принадлежит к древнему роду. И он издал указ, согласно которому все шакалы изгонялись из леса.

– Не предавайтесь унынию! – сказал один старый шакал, увидев, что члены его стаи пали духом. – Мы должны отомстить Синему.

– Легче сказать, чем сделать, – пробормотали остальные шакалы. – Где мы теперь будем жить? В городе, где полно собак? Да они разорвут нас на клочки. Даже не думай о мести! Все обитатели этого леса на стороне Синего.

– Тогда я и один справлюсь, – ответил старый шакал. – Разве вы не видите, что лев, тигр и все остальные, расточающие Синему похвалы, введены в заблуждение его необычным цветом. Они поклоняются ему как своему королю и даже не подозревают, что он всего-навсего обычный шакал. У меня есть план: мы должны собраться вечером и завыть в его присутствии. Он ведь тоже шакал, и натура его возьмет верх – он завоет вместе с нами. Недаром говорят: «Трудно скрыть свою истинную сущность: сделайте пса королем, он и во время коронации на кошку залает». А животные, увидев, что он – обычный шакал, устыдятся самих себя, схватят его и казнят на месте.

Случилось все так, как и предсказывал старый шакал.

 

Прогулка короля Викрама

 

– Давай-ка прогуляемся сегодня вечером, – сказал король Уджайна Викрам своему адъютанту, – и посмотрим, как обстоят дела в моем городе.

– Хорошо, государь, – ответил адъютант. – Как обычно, в полночь я буду в вашем распоряжении.

Король Викрам имел обыкновение гулять после заката по своей столице в сопровождении одного адъютанта. Он хотел знать, какие настроения владеют его подданными, чем они живут. Эта привычка, однако, очень не нравилась премьер-министру, ибо во время своих прогулок король не раз попадал в переделки.

– Присматривай за королем, – сказал премьер-министр адъютанту, – он не должен рисковать своей жизнью. Он должен помнить, что каждый из его подданных живет в соответствии со своим положением. И помни, если что-нибудь случится с королем, отвечать будешь ты.

– Государь, чей костюм вы наденете сегодня? – спросил адъютант, помня о предостережении премьер-министра.

– Мне все равно, выбери сам, – ответил король. – Сегодня я хочу прогуляться за городской стеной. Значит, мы должны выйти за ворота до того, как пробьет двенадцать. Вернемся в город на рассвете. Что скажешь?

– Как прикажете, ваше величество, но если не возражаете, наденьте сегодня костюм моего слуги.

– Почему?

– Потому что вы всегда говорите только правду, и из-за этого не раз ваша жизнь висела на волоске. Вспомните хотя бы логово грабителей, в которое мы попали на днях.

Король засмеялся, но адъютант был серьезен.

– К счастью, – продолжал он, – предводитель этой воровской шайки решил, что вы шутите, когда заявили, что вы – король Викрам собственной персоной. Я бы не хотел, чтобы подобное произошло сегодня ночью. Если вам будут задавать вопросы, я сам отвечу на них. Ради спасения жизни я солгу не моргнув глазом.

– Хорошо, – согласился король. – Пусть будет так. До рассвета ты будешь моим господином, а я твоим слугой.

Незадолго до полуночи король и его адъютант, переодетые путниками с Явы, покинули город через Западные ворота и зашагали по дороге, ведущей в порт Баригазы. Все было как обычно. Была безлунная ночь, тишина которой нарушалась лишь боем часов на башне Уджайна, лаем собак и уханьем сов.

– Давайте отыщем какой-нибудь постоялый двор, – сказал адъютант. – Ночь темная, все равно ничего не видно. Да и городские ворота откроются только на рассвете. Несколько часов мы можем поспать.

– Тсс! Послушай! – прервал его король. – Я слышу музыку, она доносится из того дома. Кто в такой час в этом бедном квартале может услаждать слух музыкой? Пойдем посмотрим.

Они без труда нашли старый дом. Скорее, это был даже не дом, а убогая хижина. Забор вокруг нее повалился, стены были покрыты трещинами, из окошка пробивался тусклый свет.

– Если этот дом снаружи выглядит такой лачугой, внутри, должно быть, еще хуже, – пробормотал король. – Но обитатели этой лачуги распевают веселые песни!

Он заглянул в окно и увидел юношу в траурной одежде, поющего песни, и женщину с обритой наголо головой – не то монашку, не то вдову. Она весело танцевала.

– Посмотри-ка, – сказал король адъютанту, – и скажи, что ты видишь. Я ничего не понимаю. Может быть, хозяин дома объяснит нам.

Адъютант заколебался.

– Они веселятся, – сказал он, – может быть, лучше не мешать им? В конце концов, разве у нас есть право вмешиваться в их жизнь?

Но король хотел удовлетворить свое любопытство и не мешкая постучал в дверь. Услышав стук, юноша в траурном облачении выглянул на улицу.

– Кто вы? И что вам нужно в такой неурочный час? – спросил он.

– Мы путники, прибыли с Явы, – ответил адъютант. – Ищем постоялый двор. Не могли бы вы указать нам его?

– Это бедный квартал, здесь нет постоялых дворов. А мой дом в трауре, поэтому я не могу пригласить вас.

– Но вы же распевали веселые песни! – не выдержал король.

– Это вас не касается, – ответил юноша. – Не суйте нос в чужие дела!

– Когда все идет как должно, вмешиваться в чужие дела действительно не стоит, но если вы в трауре, наш долг – скорбеть вместе с вами.

– По крайней мере, так принято у нас на Яве. – добавил адъютант. – Если наши соседи довольны жизнью, мы приходим к ним только по приглашению, но когда их дом посещает горе, мы являемся незваными, чтобы разделить их скорбь и облегчить ношу. Поэтому если вам показалось, что мой спутник неумеренно любопытен, простите его. Не любопытство, а беспокойство побудило его задать вопрос.

– В таком случае, – сказал юноша, – я расскажу вам все, хотя и не уверен, что это как-то облегчит мои страдания. Рассказ мой будет кратким. Мой отец потратил все свои сбережения, чтобы дать мне хорошее образование. Он хотел, чтобы я стал судейским писцом. Но поскольку в течение долгого времени новых вакансий в суде не было, я стал безработным. Сегодня мой отец вдруг сказал моей жене: «Ступай, дочь моя, и принеси серебряный кубок. Сегодня у нас будет гость королевской крови». Поскольку у нас не было денег, она вынуждена была остричь и продать свои роскошные волосы, чтобы купить серебряный кубок. Полночь уже минула, а гость, о котором говорил отец, так и не появился. Сейчас он плачет. «Из-за своего глупого сна, – говорит он, – я заставил сноху обрить голову». И вот моя жена танцует, чтобы хоть как-то отвлечь отца от грустных мыслей, а я пою, чтобы развеселить его. Но он безутешен. Теперь вы знаете мою историю. Близится рассвет, и я прошу вас уйти. Вы легко отыщете дорогу в Уджайн. Там вдалеке хорошо видны очертания его башен.

– Господин, – сказал король Викрам, – я никогда не видел, чтобы члены семьи выказывали такую преданность друг другу. Вы умный человек, и я уверен, что экзамен не будет представлять для вас трудности.

– Экзамен? – воскликнул юноша. – Какой экзамен?

– Экзамен на место в королевском суде, – ответил король.

– Вот почему мы идем в Уджайн, – добавил адъютант. – Это и есть цель нашего долгого путешествия с Явы в Баригазу, а оттуда в Уджайн.

– Но я не слышал ни о каком экзамене, – пробормотал юноша.

– Слышали вы или нет, но вам стоит попытаться занять вакантное место. Это ваш долг по отношению к отцу.

На этом король и его спутник распрощались с юношей и отправились в Уджайн.

На следующее утро, когда часы на башне возвестили о начале нового дня, король Викрам издал указ о проведении экзамена. Эта весть быстро распространилась по городу и за его пределами.

– Как странно… еще вчера вечером мы не слышали ни о каком экзамене, – удивлялись жители города. – Наверное, пропустили новость мимо ушей.

И толпы ученых людей заполонили большой зал университета.

Вместе с прочими кандидатами на вакантную должность пришел и юноша из лачуги.

– Вообрази только, – сказал он жене, перед тем как отправиться в путь, – жителям далекой Явы была известна дата экзамена, а мы, живущие в двух шагах от Уджайна, узнали об этом случайно. Мне, пожалуй, стоит поторопиться. Когда отец проснется, скажи ему, что наши ночные гости наверняка были королевской крови. И закрой голову, чтобы отец не думал о твоих волосах. Сама знаешь, в нашей общине волосы состригают только монашки и вдовы.

Когда в большом зале прозвучал удар гонга и все кандидаты уселись, адъютант объявил тему экзаменационного сочинения, которую придумал не кто иной, как король Викрам. Тема была необычной: размышления о поющем юноше в траурной одежде, танцующей женщине с обритой головой и плачущем старике.

Из всех кандидатов только один знал, как связать воедино таких разных персонажей. Юноша написал великолепное сочинение, и экзаменаторы единодушно рекомендовали его на пост в королевском суде.

– После этого меня принял король Викрам, – рассказывал юноша своей жене. – И откуда он только узнал, что ты остригла волосы? Ведь когда я предстал перед ним, он поздравил меня и сказал: «Что ж, теперь ты можешь позволить себе выкупить волосы твоей жены». Разве это не странно?

 

Гариб и сорок разбойников

 

Ситара считалась красивейшей невестой в Биджапуре. Но красота эта не приносила радости ее мужу, Гарибу-сандальщику. А все потому, что Ситара была самой ленивой женщиной на свете.

Каждый вечер, возвращаясь домой, Гариб заставал жену за одним и тем же занятием – она сидела, уставив глаза в пустоту. И домашние дела, конечно, не были переделаны. А это, согласитесь, немаловажно для бедняка, рассчитывающего на помощь жены.

– Что случилось, Ситара? – спросил как-то жену Гариб.

– О, ничего, – лениво ответила она. – Я просто замечталась.

Но однажды терпение Гариба лопнуло и он решил поговорить с супругой.

– Ну, хватит, Ситара! – воскликнул он. – Я ничего не имею против того, чтобы ты мечтала, как ты говоришь, но почему бы тебе не мечтать в моей лавке, вместо того чтобы слоняться по двору? Твое присутствие в лавке привлечет покупателей, и торговля пойдет бойко.

– Ну уж этого ты от меня не дождешься, – капризно ответила жена. – Мне и без того надоело быть женой сандальщика.

– И что ты предлагаешь мне делать? Стать каменщиком или, может, стихи писать?

– О нет! – воскликнула Ситара. – Я бы хотела, чтобы ты нашел себе более благородное занятие.

Тут она зарыдала и убежала на кухню. Через несколько минут, осушив глаза, она вернулась и поставила перед Гарибом блюдо с едой.

Гариб был без ума от своей юной жены, даже гордился ею: ни одна красавица из королевского дворца не могла сравниться с нею. Ему больно было видеть, как она всхлипывает и отказывается от еды. Что же с ней происходит?

– Разве ты не голодна? – спросил наконец Гариб.

– Нет, – ответила Ситара. – Лучше бы я умерла. Не буду есть. Если бы ты любил меня, то знал бы, что мне нужно.

– Вообще-то, – сказал Гариб, – я не умею читать мысли, да и не астролог я.

– Вот в этом твоя проблема, – фыркнула жена. – Если бы ты хоть чуточку заботился обо мне, то стал бы астрологом и мы разбогатели бы.

Сандальщик очень удивился, но Ситара знала, что муж слишком сильно любит ее и не сможет отказать ей. Она уже некоторое время собирала вещи, которые, как ей казалось, должен иметь всякий уважающий себя астролог: несколько старых потрепанных книг, астролябия, морские раковины, абак, четки, пара компасов. Теперь, решила она, самое время показать все это мужу. Увидев этот странный набор, Гариб испугался. «Да я в астрологии разбираюсь столько же, сколько в колдовстве», – запричитал он. Вот если бы жена завела речь о каком-нибудь ремесле, он бы еще подумал, но астрология…

Но Ситара была тверда. Она хотела, чтобы муж стал астрологом, и точка. Однаджы ей довелось увидеть на базаре жену придворного астролога – она вся была увешана драгоценностями. Люди пялились на нее, хотя она была страшна как смертный грех, а красавицу Ситару даже не замечали.

– Если бы ты не был таким упрямым, – умоляла она мужа, – и делал то, что я тебе скажу, все было бы хорошо. Завтра я присмотрю за лавкой, а ты отправишься на базар, взяв с собой все эти вещи, что я купила. Я даже сняла для тебя место на базаре.

Гариб пробовал сопротивляться, но все было напрасно. Ситара снова заплакала и заявила, что, если муж не выполнит ее просьбу, она соберет свои вещи и вернется к матери.

Это решило дело.

 

На следующее утро друзья Гариба очень удивились, увидев его в палатке, расположенной прямо в центре рыночной площади. Он завернулся в плащ с вышитыми на нем знаками зодиака. Рядом с палаткой висела табличка, на которой большими буквами было написано: «Предсказание судьбы! Составление и толкование гороскопов!»

– Бедняга, – посочувствовали друзья, – он тронулся рассудком. Иначе не покинул бы свою лавку ради того, чтобы выставить себя на посмешище на рыночной площади. Невозможно за одну ночь стать астрологом. Люди посвящают изучению звезд целую жизнь.

Вскоре перед палаткой Гариба собралась целая толпа. У каждого была своя версия случившегося.

– Прошлой ночью Гарибу во сне явилась богиня мудрости, она наделила его даром прорицания, – говорили одни.

– Да он просто сошел с ума, – возражали другие. – Его нужно немедленно отправить в лечебницу, пока еще не слишком поздно.

– Сами вы сумасшедшие, – защищали Гариба третьи, – хватит оскорблять его. Откуда вы знаете, что он ничего не смыслит в астрологии?

– Да мы-то хорошо его знаем – это же Гариб-сандальщик.

– Ну, это еще ни о чем не говорит, – сказал человек, веривший в вещий сон. – Вы просто завидуете ему. Кришна вот тоже стадо пас, но это не помешало ему сразиться с демонами. Вы просто ограниченные люди. А ну уходите, пока мы не прогнали вас.

Толпа становилась все больше, напряжение росло, и не миновать бы потасовки, но появление первого клиента новоиспеченного астролога несколько разрядило ситуацию. Случилось так, что клиентом этим был не кто иной, как придворный ювелир Ладду Сингх.

 

Ладду Сингх пребывал в сильном расстройстве, и было отчего – он потерял бесценный рубин, принадлежавший королю. Он перевернул все, пытаясь отыскать драгоценный камень, но все было напрасно. Долго скрывать пропажу от короля было невозможно, а ювелир прекрасно знал, что наказанием за потерю – или кражу – королевского сокровища была смерть.

И вот, потеряв уже всякую надежду и мысленно попрощавшись с жизнью, Ладду Сингх проходил по рыночной площади, где услыхал, как один из прохожих говорил другому:

– Знаешь Гариба-сандальщика? Только представь: ему приснился вещий сон, и теперь он – астролог, предсказывает будущее.

Утопающий и за соломинку ухватится, и Ладду Сингх поспешил проложить себе путь через толпу к палатке астролога. Здесь он представился нашему новоиспеченному астрологу и поведал ему свою печальную историю.

– Если вы действительно владеете искусством прорицания, – наконец сказал ювелир, – для вас не составит труда указать, где находится камень. Сделайте нужные расчеты и скажите мне результат. Если вам удастся отыскать рубин, я заплачу двести золотых монет. Если нет, я использую все свое влияние при дворе, чтобы вы понесли наказание как самозванец.

Гариб ужаснулся. Если бы Ладду Сингх помедлил несколько минут, он бы из уст самого сандальщика услыхал, как тот стал астрологом, но теперь было уже поздно – ювелир ушел.

Гариб погрузился в невеселые размышления. Какая ирония судьбы, думал он. Та, ради которой он стал астрологом, приведет его в тюрьму.

– О, женщина! О, бессердечная женщина! – в отчаянии вскричал Гариб, собирая свои вещи. – Неужели нет в тебе жалости? Неужели ты хочешь, чтобы твой муж утопился в реке?

– Прошу вас, не кричите так громко! – прошептала женщина, чье лицо было закрыто покрывалом. – Если вы будете молчать, я дам вам четыреста золотых монет.

Гариб растерянно умолк. Он и не заметил, как женщина подошла к палатке. Кто она? Что ей нужно? Почему она стоит перед ним на коленях? Вскоре женщина снова заговорила, и загадка наконец разрешилась.

– Сжальтесь надо мной! – взмолилась она. – Не говорите моему мужу, что это я украла рубин, иначе он тотчас разведется со мной. Вы женатый человек и понимаете, как женщины любят драгоценности. Этот рубин так красив, что я не устояла и решила забрать его себе. Я не знала, что он принадлежит королю.

Подозревая, однако, что драгоценный камень стоит немало, она последовала за мужем, закрыв лицо покрывалом, чтобы посмотреть, что он будет делать. В тот миг, когда он направил свои шаги к палатке Гариба, женщина поняла, что она пропала.

– Я подождала, пока он уйдет, и решила поговорить с вами. Спасибо, что не сказали ему правду!

Тут Гариб напустил на себя важный вид и торжественно произнес:

– Женщина, мне известно все, что ты сделала и даже больше. Но ты правильно решила прийти сюда и сознаться в содеянном. Теперь ступай домой и спрячь рубин под матрас на постели, где твой супруг любит отдыхать после обеда. И не забудь принести мне обещанные четыреста золотых монет.

Не стоит и говорить, что Гариб указал придворному ювелиру точное местонахождение пропавшей драгоценности и получил заработанные деньги. Еще раньше жена ювелира принесла ему целый мешок золотых монет. Казалось, Гариб должен был радоваться, но на сердце у него было тяжело. Ему претил обман, к тому же он считал, что каждый должен заниматься своим делом.

 

Задолго до его появления новость о случившемся достигла ушей Ситары. Она встретила мужа с распростертыми объятиями. От ее лени не осталось и следа. Лицо Ситары сияло, сиял и дом – все было готово к встрече усталого супруга.

– Вот, – сказал Гариб, протягивая ей мешок, – здесь несколько сотен золотых монет, хватит, чтобы купить тебе диадему. Я надеюсь, ты не заставишь меня снова рисковать своей жизнью, занимаясь этой нечестивой астрологией!

– Сначала зайди в дом и поешь, – сказала жена и накормила мужа невиданными лакомствами.

Затем он во всех подробностях рассказал ей о том, что случилось на рыночной площади, надеясь, что жена поймет его и больше никогда не попросит его прикидываться астрологом.

– Я знаю о звездах не больше, чем ты о том, что происходит в Китае. Для такого невежественного человека, как я, опасно высказывать суждения о планетах и их влиянии.

Но слова Гариба произвели обратный эффект.

– Дорогой муж! – воскликнула Ситара. – Как ты можешь думать о том, чтобы оставить свою новую профессию? Ты даже не успел толком распробовать ее. К тому же того, что ты заработал за один день, будучи астрологом, сандальщику не заработать и за всю жизнь.

Гариб запротестовал: труд сандальщика – честный труд, а прикидываться астрологом – мошенничество. Не хочет же она, в самом деле, чтобы он стал вором?

Но все его доводы разбились об упрямство Ситары. Она снова начала всхлипывать и утверждать, что муж не любит ее, опять пригрозила, что вернется к матери. Мешка золотых монет не хватит даже, чтобы купить один рубин, а ей хочется иметь приличные украшения.

– А если ты совсем не любишь меня, – заявила, наконец, Ситара, – пожалуйста, найди какую-нибудь девицу, пусть она занимается домашним хозяйством, а я ухожу.

Наконец Гариб сдался.

 

На следующее утро перед палаткой Гариба собралась толпа куда большая, чем накануне, но никто не ругался и не кричал. Люди встретили Гариба почтительным молчанием и поклонились ему. Они держались от палатки на некотором расстоянии и взирали на новоявленного астролога с немым восхищением, ибо история с рубином уже успела стать всеобщим достоянием и слава о новом астрологе разлетелась по всему городу. Жители Биджапура на все лады превозносили добродетель Гариба, хотя у каждого была своя версия истории о пропавшем рубине.

– Точно вам говорю, – заявил продавец кукол, – Гариб Всевидящий сверился со своими книгами и при помощи астролябии определил положение Сатурна. И эта далекая планета открыла ему точное местонахождение потерянного рубина. Сорока спрятала его под деревом в саду ювелира.

Тем временем торговец зерном рассказывал старьевщику другую историю: Гарибу вовсе не нужно было лезть в книги, он наизусть знал положение звезд, а рубин нашел при помощи медитации.

– А способностью к медитации, – прибавил торговец, – он был наделен во сне. Кстати, рубин нашли в банке с вареньем, куда его случайно засунул сам ювелир.

– Стоило Гарибу взглянуть на гороскоп ювелира, – говорил красильщик, – и он тотчас сказал, что рубин спрятан в мышиной норе. Еще он посоветовал Ладду Сингху каждый раз перед полнолунием съедать луковицу, чтобы избежать подобных проблем в будущем.

И случилось так, что как раз в это время по рыночной площади проносили паланкин супруги богатейшего торговца Биджапура.

– Кто такой этот Гариб? – спросила она у своей служанки. – Ступай и выясни, почему все говорят о нем.

Вскоре служанка вернулась и рассказала своей госпоже историю о пропавшем рубине и еще о сотне чудесных открытий, которые Гариб, разумеется, не совершал. Жена торговца немедленно покинула свой паланкин и, отпустив служанку и носильщиков, стала пробираться к палатке Гариба, локтями прокладывая себе путь в толпе.

Здесь она, закрыв лицо покрывалом, обратилась к Гарибу, назвав его «защитником несчастных», и попросила о помощи.

– У меня очень ревнивый муж, – сказала она, – и если он заметит, что на мне нет изумрудного ожерелья, подаренного им прошлым вечером, он сделает мою жизнь невыносимой.

– Обман, – пробормотал Гариб, не глядя на женщину, – я не астролог, а обманщик, мошенник.

Услышав слово «обман», жена торговца разразилась слезами и призналась, что вовсе не так добродетельна, как кажется, и вполне заслуживает наказания. Но что же ей делать? Она не дарила ожерелья бедному, но красивому поклоннику. Оно было на ее шее еще час назад, когда женщина вышла из дома, чтобы искупаться в реке. А теперь оно пропало. Если она вернется домой без драгоценного украшения, супруг наверняка решит, что жена подарила его одному из своих многочисленных воздыхателей.

Гариб был тронут ее отчаянием. Но чем он мог помочь бедной женщине? Он печально посмотрел на нее и вдруг вскочил на ноги с криком:

– О боже! Посмотрите на эту дыру!

Он заметил, что, хотя лицо женщины было закрыто покрывалом, ее сари разорвалось от талии до подола: это случилось, когда она пробиралась сквозь толпу. «Будь здесь ее муж, – подумал Гариб, – он бы убил меня на месте. А Ситара просто откусила бы мне голову, если бы увидела такую посетительницу в моей палатке».

Без лишних слов Гариб поспешил набросить на плечи клиентки свой плащ, расшитый знаками зодиака, и прошептал:

– Ради всего святого, обратите внимание на дыру. Поспешите!

Эти слова поразили женщину до такой степени, что она бросилась прочь.

При виде ее стремительно удаляющейся фигуры Гариб ощутил огромное облегчение. Но длилось оно недолго. Как он объяснит Ситаре исчезновение своего плаща?

– Разве поймет она, что я отдал плащ женщине, чтобы прикрыть ее наготу? – говорил сам себе Гариб. – Вряд ли. Ведь однажды она запретила мне делать сандалии для женщины, чьи ножки были изящнее, чем ее. Жена наверняка устроит сцену, хуже того – она вполне может отправиться в дом торговца и закатить там скандал. Обвинение в самозванстве и мошенничестве ничто по сравнению со скандалом, в котором к тому же замешан ревнивый муж.