ВВЕДЕНИЕ
Время, в которое мы живем, знаменует собой не только смену веков и тысячелетий, отмеченную во всех календарях, но и смену исторических эпох, фиксирующую слом одной культурной парадигмы и возникновение на ее обломках другой. Политические и социальные, научно-технические и мировоззренческие перемены все чаще принимают характер кризисных трансформаций, порождая, тем самым, ощущение кризисности самого человеческого бытия. Постмодернистские настроения отражают дух нашего времени – болезненную ломку сознания, ощущение исчерпанности старого и непредсказуемости нового, неясные контуры которого не обещают ничего определенного и надежного. XX век актуализировал эсхатологическое чувство, устами своих пророков заявив о неизбежной гибели мира, в котором «Бог умер» (Ф.Ницше), «реальность агонизирует» (Ж.Бодрийар), где «забвение бытия» (М.Хайдеггер) предвещает «конец истории» (Ф.Фукуяма) и даже «конец человека» (Г.Марсель). Но онтологическая всеобщность новейшего кризиса вызвала необходимость радикальной переоценки ценностей: современный цивилизационный сдвиг резко изменил роль культуры в жизни социума. Заведенное в тупик политическими проектами и развитием техногенной цивилизации общество судорожно ищет выход в сфере культуры. Именно культура как средоточие всех базовых – социальных и духовных, логических и эмоциональных, нравственных и эстетических – смыслов человеческого бытия оказывается той силой, с помощью которой общество рассчитывает вырваться из тисков современного кризиса.
Смена парадигмальных оснований произошла и в гуманитарных исследованиях. Проблемы культуры, вчера еще представлявшиеся факультативными, сегодня осознаются как фундаментальные. Сравнительно новая гуманитарная дисциплина – культурология – постепенно становится генерализирующей наукой, способной концептуально и целостно осмыслить социальную действительность. Культурология выступает как самосознание культуры, которая уже не рассматривается как эпифеномен социального. Ныне общепризнано: культура пронизывает все без исключения состояния социальной жизни. Естественно, что вне культурологического рассмотрения разговор о человеке, истории, обществе сегодня едва ли возможен или, точнее, едва ли окажется продуктивным.
Предлагаемое учебное пособие призвано познакомить студентов с основными темами курса культурологии и фундаментальными проблемами теории культуры. Широкое поле исследования – от анализа онтологических оснований культуры до феноменологического описания ее процессов и тенденций, от поиска закономерностей культурно-исторического развития до рассмотрения форм и типов культуры – позволяет осуществить комплексный подход к главному предмету культурологического изучения.
В современной науке накоплен огромный объем идей, представлений и концепций, позволяющий исследовать феномен культуры с различных, подчас диаметрально противоположных познавательных и мировоззренческих позиций. Учитывая это обстоятельство и стремясь воссоздать реальную полифонию современной культурологии, пособие анализирует различные научные установки и стратегии – неокантианство и «философию жизни», семиотику и психоанализ, герменевтику и «аналитическую психологию». Критической интерпретации подвергнуты краеугольные для современной культурологии теории: концепции О.Шпенглера и К.Ясперса, Г.Риккерта и М.Бахтина, З.Фрейда и К.Г.Юнга, Н.Данилевского и А.Дж.Тойнби, Х.Ортега-и-Гассета и П.Сорокина.
По замыслу авторов, пособие должно стать опорным материалом для самостоятельной работы студентов при подготовке к семинарским занятиям. Учебный материал сопровождают вопросы и методические советы по их изучению, а также списки рекомендуемой литературы, в которых указаны как классические культурологические работы, так и современные учебные пособия, в том числе и подготовленные сотрудниками кафедры истории и культурологии МЭИ.
Тема I. Культурология как наука
Два корня слова «культурология» (лат. cultura – возделывание, обработка, почитание и гр. logos – понятие, учение) задают проблемное поле научной дисциплины, указывая на предмет ее непосредственного исследования. Культурология изучает все, что связано с культурно-историческим процессом от первобытности до современности, стремясь раскрыть смысл происходящего в культуре. С одной стороны, культурология может быть понята буквально как наука о культуре, с другой – как междисциплинарная метатеория, пытающаяся через погружение в культуру, психологию народов постичь действие механизмов истории, тайны творчества.
История культурологической мысли насчитывает несколько тысячелетий, ведь родоначальниками культурфилософской традиции можно считать софистов и киников – философские школы Древней Греции V в. до н.э. Вместе с тем, культурология – наука молодая. Как самостоятельная область знания она возникла в XX веке и находится сейчас в стадии самоопределения и становления. Суть этого становления можно определить как движение от совокупности культурологических учений к логике культуры (В.Библер).
Немало факторов предопределило возникновение и развитие культурологической науки.
Во-первых, за тысячелетия существования человечества создан огромный «архив» мировой культуры, за последние три века написано немало научных исследований, посвященных проблемам культуры. Возникла потребность разобраться в этом материале с целью выработки целостного взгляда на культуру, ее место и роль в жизнедеятельности человека и общества.
Во-вторых, глобальный кризис современной цивилизации высвечивает и проблемы кризиса культуры, требуя не разрозненного знания о культуре и ее тенденциях, представленного в различных гуманитарных науках, а самостоятельной науки, способной подсказать, как изменить ситуацию.
В-третьих, каждая значительная историческая эпоха, начиная с древности, формировала свою «картину мира». Культура, если понимать ее как «вторую природу», т.е. нечто созданное творческими усилиями человека, существует столько же, сколько человеческое общество, но необходимым элементом «картины мира» она становится только в Новое время. Именно эта эпоха и стимулировала исследования феномена культуры.
В XX веке начала формироваться новая «картина мира», в создании которой активно участвуют представители современного научного знания. Новое мировидение подразумевает целостное исследование всего универсума, включая не только мир природы, но и социум, и культуру. В становление нового мировидения внесли свой вклад такие ученые XX века как выдающиеся врачи-психоаналитики З.Фрейд, К-Г.Юнг, К.Ясперс, Э.Фромм, физики-теоретики М.Борн и А.Эйнштейн, этолог К.Лоренц, физико-химик И.Пригожин, биогеохимик В.И.Вернадский, антрополог-иезуит Т.де Шарден, врач и миссионер А.Швейцер, математик, писатель и поэт А.Белый и др. Kультурология как область гуманитарного знания принимает активное участие в формировании нового мировидения, тесно сотрудничая в этом с естествознанием. Назрела необходимость самоопределения культурологии, нужно было уточнить специфику культурологического знания и место культурологии в системе гуманитарных наук.
На рубеже XIX-XX вв. неокантианцы Г.Риккерт и В.Виндельбанд предложили концепцию разделения наук о природе и наук о культуре. Суть ее в следующем. Естествознание (науки о природе) и история (науки о культуре) изучают одну действительность в многообразных формах ее проявления. Но изучают по-разному. Естествознание исследует необходимые повторяющиеся и устойчивые связи и отношения в природе, используя так называемый генерализирующий метод. В результате формулируется закон – универсальное и всеобщее, независимое от человеческого сознания, от его субъективного мира и непредсказуемых действий.
Науки о культуре (гуманитарное знание) изучают историю и человека, мир ценностей, используя так называемый индивидуализирующий метод. События истории, в отличие от природных явлений, – неповторимы, уникальны, индивидуальны. В этих событиях заметен след человека, его сознания, его субъективности. Сформулировать «бесстрастный» закон в истории трудно. Если законы природы не зависят от человека, он лишь открывает их, чтобы использовать в своих целях, то в гуманитарных науках, наоборот, человек – главное действующее лицо. Это следует учитывать, чтобы избежать возможных ошибок в исследовательских установках, связанных с этноцентризмом и хроноцентризмом. Этноцентризм (гр. ethnos – народ, лат. centrum – центр) – это свойство этнического самосознания, отражающее тенденцию рассматривать нормы и ценности собственной культуры как основу для оценки и выработки суждений о других культурах. Если этноцентризм возвеличивает традиции и ценности своей этнической группы до уровня всеобщей значимости, то хроноцентризм (гр. chronos – время) опасен перенесением собственных ценностей на другие исторические эпохи и культуры. Например, эпоха Возрождения, возвеличивая творческую личность-самость, видела ее проявления во всех – в том числе древних – культурах. Такая искусственная актуализация прошлого искажала объект исследования и не давала возможности воссоздать подлинный мир столь любимой гуманистами античной культуры. Все это необходимо учитывать исследователю, который занимается гуманитарными науками.
Необходимо отметить, что культурой как объектом научного познания занимаются различные гуманитарные науки: антропология, этнология, философия и социология культуры, классическая филология, структурная лингвистика, история культуры, искусствоведение и др. Каждая из этих «наук о культуре» изучает культуру под углом зрения своего предмета и метода. Например, история культуры раскрывает особенности, сходства и различия культурного развития определенных эпох, стран и народов, дает богатую информацию о многообразии культурных ценностей, о вкладе народов в мировую культуру человечества, о сложностях и противоречиях культурно-исторического процесса. Этнография изучает быт, верования, искусство народов мира. Этнология посредством сравнительного изучения национальных культур стремится выявить общие законы культурного развития. Социология культуры рассматривает культуру с точки зрения ее функционирования в эмпирически данной системе общественных отношений. Философия культуры выявляет сущность и значение культуры.
Поскольку культурология является интегративной дисциплиной, в ней применяются различные исследовательские методы. Культурология пользуется как общенаучными методами – системный подход, структурно-функциональный метод, метод единства исторического и логического, – так и методами частных наук. Примером применения методов разных научных дисциплин может служить книга Э.Б.Тайлора «Первобытная культура». В ней применен метод комплексного использования данных этнографии, археологии, фольклористики и других смежных дисциплин.
История культурологических учений. Истоки культурологии следует искать в античности. В римской интеллектуальной традиции появился сам термин «культура» (греки использовали понятие «пайдейя»), древнегреческие мыслители софисты и киники первыми указали на противоположность природного и культурного, разделив совершаемое «по природе» и «по установлению». Если софисты зафиксировали проблему противоположности природного и социально-культурного, то школа киников (Антисфен, Диоген Синопский) довела эту противоположность до логического предела: социальные связи и культурные навыки представлялись им мнимостью, животная естественность противопоставлялась законам общества. По существу, софисты и киники – это первые культурфилософы и первые критики культуры.
В Древнем Риме знаменитый политик, философ, оратор Марк Туллий Цицерон (II-I вв. до н.э.) ввел в обиход выражение «cultura anima», т.е. говорил о культуре души, культуре в смысле ухода, улучшения, облагораживания духовных склонностей и способностей человека. Но все же основной идеей, на которой сконцентрировали свое внимание умы античности, была идея гармонии природы-макрокосма и человека-микрокосма.
В Средние века с их теоцентрической (гр. theos – Бог, лат. centrum – центр) направленностью проблема культуры не могла оказаться в фокусе общественного интереса. Пути к Богу, к святости, к спасению – вот что волновало людей Средневековья.
Новое время породило антропоцентрическое (гр. anthropos – человек) мышление, основанное на гуманизме, рационализме и историзме. Последовательное появление и утверждение в западноевропейском сознании этих идей создало возможность принципиально нового взгляда на культуру: она была оценена как важнейшая, самостоятельная область человеческой деятельности, стала объектом общественного интереса и научного исследования.
Определяющей для культурологической мысли стала эпоха Просвещения. Мыслители XVIII в. дали первое теоретическое обоснование культуры, неразрывно связав его с идеей исторического развития – бесконечного и неуклонного «прогресса человеческого рода». Суть культуры, утверждали просветители, состоит в совершенствовании, улучшении и воспитании того, что существует первоначально лишь в качестве природного задатка. Культура – это то, что создано самим человеком, в отличие от всего того, что дано природой.
Со второй половины XVIII века слово «культура» не просто входит в словарь образованного европейца, начинается научная разработка этого понятия. Просветители (Вольтер, Кондорсе, Тюрго, Руссо, Гердер и др.) связывали содержание культурно-исторического процесса с развитием человеческого разума. Они считали, что разумность порядков общественных и политических учреждений измеряется совокупностью достижений в области наук и искусств. Целью культуры, по их мнению, является задача сделать всех людей счастливыми, живущими в согласии с запросами и потребностями своей природы. Эта концепция культуры получила название натуралистической.
Вслед за просветителями каждый по-своему развили идею культуры выдающиеся немецкие писатели и философы Г.Гете, Ф.Шиллер, И.Кант, Г.Гегель и др. И.Кант видел выход этой проблемы в сферу морального, должного, Ф.Шиллер – эстетического, Г.Гегель – в область сознания.
Далее все новые и новые мыслители пытались выразить свое понимание культуры. Со временем накопился достаточно обширный научный материал, выявились актуальные культурологические проблемы.
Когда в Европе XVIII века закладывался фундамент теоретических представлений о культуре, господствовало механистическое мировоззрение. Главной проблемой была антитеза «культура – природа». В XIX веке – веке господства историзма и эволюционизма – в центре внимания оказалась проблема «культура – история». Именно тогда начала теоретически оформляться новая культурно-историческая концепция, представленная в книге Н.Я.Данилевского «Россия и Европа», а затем, уже в XX в., в трудах О.Шпенглера, А. Тойнби и др. В XX в. практически все важные культурологические вопросы связаны с проблемой «человек – культура».
В центре внимания философии культуры XX века – кризис культуры. Причины кризиса, диагноз «болезни» культуры установлен во всех направлениях культурфилософии XX века достаточно точно. И «конец культуры» как основного элемента новоевропейской «картины мира» ясно просматривается в исследованиях всех направлений: от социологических, экзистенциальных... до теологических.
Колоссальное значение для современной культурологии имеет «философия жизни» Ф.Ницше – знаменитого критика культуры, идеолога пересмотра всех культурных ценностей.
Культурологическую мысль XX в. существенно обогатили неокантианцы Г.Риккерт и В.Виндельбанд, сосредоточившее внимание на идее различия «наук и природе» и «наук о культуре», и Э.Кассирер, создавший учение о культуре как о мире «символических форм». Значительными для становления культурологии стали идеи психоанализа (З.Фрейд, К-Г.Юнг, Э.Фромм, Г.Маркузе), экзистенциализма (М.Хайдеггер, Ж-П.Сартр, К.Ясперс и др.), структурализма (К.Леви-Стросс, М.Фуко, Р.Барт). Социология культуры успешно развивалась в трудах М.Вебера, А.Вебера, П.Сорокина, М.Манхейма. Сказали свое веское слово о культуре и теологи XX века (Э.Жильсон, Ж.Маритен, М.Бубер, П.Тиллих, Р.Гвардини и др.).
Культурологическая мысль в России.Первые опыты определения понятия «культура» в России связаны с эпохой Просвещения, когда прогрессивные идеи западноевропейской мысли стали проникать в Россию и активно осваиваться. Уже в начале XVIII века термин «культура» вошел в русские словари, его употребляли в традиционном латинском значении и связывали не только с земледелием, но и с нравственностью. Позднее смысловое значение термина расширилось: его стали понимать как «искусство», «просвещение», «образование». Более глубокое осмысление приходит в 20-30 годы XIX столетия, в трудах просветителей Я.Козельского и А.Галича (одного из любимых лицейских преподавателей А.Пушкина), чья трактовка понятия культуры близка к идеям И.Канта.
С именем выдающегося мыслителя России П.Чаадаева (1794-1856) связан следующий этап в осмыслении самой культурной истории. В цикле «Философических писем», в статье «Апология сумасшедшего» Чаадаев высказал ряд мыслей, явившихся серьезным поводом для разговора о культуре Запада и России, о прошлом, настоящем и будущем европейской и особенно русской культуры, поставил ряд важных вопросов: Что такое Россия? Какое место занимает она в культурной истории человечества? В чем особенность русской культуры?
Идеи, высказанные Чаадаевым, глубоко взволновали всех мыслящих людей России. Зародилась дискуссия, послужившая стимулом к развитию основных направлений отечественной общественно-политической и культурологической мысли – «западничества» и «славянофильства».
Чаадаев, определявший культуру как духовное образование общественно-исторической жизни, полагал, что ее максимальное выражение имеет место в христианской традиции Запада. Утвердившийся в русском сознании взгляд на Россию как на европейскую христианскую страну вызывал у него сомнение. По мнению Чаадаева, «византийское наследие» (православие) оторвало русскую культуру от латинского (католического) Запада. Россия тем самым была поставлена вне истории. Вместе с тем, полагая, что у России есть надежда – через просвещение и цивилизацию – открыть для себя новые перспективы, он выдвинул идею «сознательного патриотизма». У России, по Чаадаеву, есть предназначение: найти свою «национальную идею». Этот поиск – акт не рациональный, а провиденциальный и мистический. У русского народа есть скрытый, нереализованный, огромный потенциал.
«Западники» и «славянофилы» сделали свои выводы из «национальной идеи» Чаадаева. Первые сконцентрировались на идее некапиталистического пути развития России через крестьянскую общину к социализму. Вторые стали искать основу «национальной идеи» в допетровской Руси. К западническому направлению русской культуры принадлежали такие яркие личности, как А.Грановский, А.Герцен, Н.Огарев, В.Белинский, Н.Чернышевский, Н Добролюбов, Д.Писарев и др. Они обогатили русскую общественно-политическую и эстетическую мысль интересными идеями, но непосредственно проблемами культуры представители этого направления занимались мало. Славянофилы – А.Хомяков, братья И.В. и П.В.Киреевские, братья А.К. и С.К.Аксаковы, Ю.Самарин, А.Кошелев и др. – активно занимались именно культурологическими вопросами. Идеологи славянофильства обратили внимание на изучение самобытности духовной жизни русского народа. Самобытность, по их мнению, составляет основу культуры. Без нее невозможно ни сохранить лучшее в культуре, ни достойно развиваться в будущем. Славянофилы были европейски просвещенными людьми: подолгу жили за границей, обучались в европейских университетах. По их мнению, все лучшее, что отличало культуру Запада – развитие науки, достижения в образовании – достойно внимательного изучения и продуманного применения в России. Они проявляли неподдельный интерес к своей истории, к истокам культуры. Многие из них, прекрасно зная историю славян, путешествуя по славянским странам, своими исследованиями внесли существенный вклад в развитие науки. Например, П.Киреевский собрал уникальный фольклорный материал, вылившийся в солидный труд под названием «Песни русского народа».
Среди поздних славянофилов яркой фигурой отечественной культурологии был Н.Я.Данилевский, чей знаменитый труд «Россия и Европа», опубликованный в 1869 г., стал явлением мировой культурологической мысли. Нельзя не отметить и К.Н.Леонтьева, в книге которого «Восток, Россия и Славянство» нашли подтверждение и развитие основные идеи Данилевского.
Начало «золотого века» русской философии обычно связывают с именем выдающегося религиозного мыслителя Вл.Соловьева. В его размышлениях о судьбе русской культуры и ее месте в мире переплетаются славянофильские и западнические идеи. Главные работы Вл.Соловьева – «Оправдание добра», «Три силы», «Три разговора о войне, прогрессе и конце всемирной истории» – имеют непреходящее значение для развития отечественной культурологии. В центре внимания Вл.Соловьева – христианская культура, которая, по его мнению, должна развиваться на основе органического соединения положительных элементов духовной культуры христианского Востока и Запада.
В дальнейшем осмыслением проблем развития культуры в целом, выявлением особенностей русской культуры в частности, занимались наследники Вл.Соловьева – выдающиеся русские религиозные философы Н.Бердяев и С.Булгаков, В.Розанов и П.Флоренский, Д.Мережковский и Л.Шестов, И.Ильин и Н.Лосский, Б.Вышеславцев и В.Эрн, Л.Карсавин и Е.Трубецкой, Н.Трубецкой и Г.Федотов.
Глубокий анализ проблем культурного развития России содержится в знаменитых сборниках «Вехи» (1909) и «Из глубины» (1922), составленных из статей лучших представителей русской интеллигенции. К сожалению, судьба большинства авторов этих сборников, как и всех русских мыслителей «серебряного века», сложилась трагически: одни по решению советской власти были высланы из страны, другие вынуждены были покинуть родину из-за невозможности реализовать свой творческий потенциал в новых исторических обстоятельствах, третьи оказались в ссылке и лагерях.
Впрочем, несмотря на политическую и духовную несвободу, откровенное идеологическое давление и постоянную угрозу личного преследования, советский период развития отечественной культурологии не был бесплодным. М.Бахтин и А.Лосев, Г. Шпет и Ю.Лотман, А.Гуревич и В.Библер и др. внесли весомый вклад в развитие мировой культурологической мысли.
Вопросы
1. Предмет и методы культурологии.
2. Культурология как наука: возникновение, развитие, основные проблемы.
3. Развитие культурологической мысли в России.
Методические советы
Подготовку первого вопроса начните с анализа этимологии слова «культурология». Охарактеризуйте предмет культурологии, выделите основные направления этой дисциплины. Что и как изучает культурология? Какие главные вопросы она ставит? В чем специфика «наук о культуре»? Чем отличается основной метод этих наук? Охарактеризуйте концепцию Г.Риккерта и В.Виндельбанда. Проанализируйте культурологию как интегративную область знания. В чем проявляется процесс интеграции наук в XX – XXI вв.? В чем проявляется интегративность культурологического знания? Каково место культурологического знания в современном мире? Подумайте, с какими дисциплинами связана культурология? В чем отличие культурологии от других наук, изучающих культуру?
Ответ на второй вопрос подразумевает изучение истории культурологических учений Западной Европы. Подумайте, когда и почему возникла культурология? Каковы истоки культурологического знания? Почему термин «культура» возник в античности, а понятие «культура» – в век Просвещения? Выделите основные этапы развития культурологической мысли. Следует иметь ввиду, что история культурологических учений становится понятна только в общем историческом контексте, а также в контексте развития философской мысли. Представление о ценностных ориентирах, основных проблемах и мировоззренческих установках античной и средневековой культур можно составить, обратившись к CD «Древние культуры» и к CD «Мир Средневековья».
Подумайте, почему определяющей для развития культурологической мысли стала эпоха Просвещения? Какие культурологические проблемы были актуальны в век Просвещения? Выделите основные проблемы, с которыми были связаны культурологические исследования XIX-XX вв.
Третий вопрос семинарского занятия посвящен развитию культурологической мысли в России. Изучая этот вопрос, важно помнить, что начало светской культуре и светским знаниям в России было положено в конце XVII в., и в эпоху Петра мы только начинали осваивать достижения европейской интеллектуальной традиции. Тем не менее, приобщение к европейской культуре, к образованию протекало быстро. Выделите основные этапы развития отечественной культурологической мысли, назовите важнейшие проблемы русской культурологии и ее наиболее выдающихся представителей.
Рекомендуемая литература
Риккерт Г. Науки о природе и науки о культуре //Культурология. XX век.
Антология. М., 1995. С.69-104.
Гвардини Р. Конец Нового времени //Вопросы философии, 1990. №4. С.142-163.
Вебер М. Критические исследования в области логики наук о культуре //Вебер М. Избранные произведения. М., 1990. С. 416-494.
Библер В.С. От наукоучения – к логике культуры: Два философских введения в XXI век. М., 1991.
Левит С.Я. Культурология как интегративная область знания //Культурология. XX век. Антология. М., 1995. С.654-658.
Моисеев Н.Н. Современный антропогенез и цивилизационные разломы. М., 1994.
Гуревич П.С. Культурология. М., 2001.
Ионин Л.Г. Социология культуры. М., 1996
Каган М.С. Философия культуры. СПб., 1996.
Костылева Т.В., Подкопаева И.А. Культурология как наука. История культурологических учений //Культурология. Программа курса. Материалы к лекциям. М., 1997. С.36-50.
Тема II. Понятие культуры
По праву относящееся к числу фундаментальных понятий новейшей гуманитаристики – понятие «культура» не только прочно вошло в научный обиход, оно занимает важное место в обыденном сознании и лексиконе современного человека. Вместе с тем, это понятие остается чрезвычайно неопределенным: трудно назвать другое слово, которое имело бы такое множество смысловых оттенков, и другой термин, который был бы связан с таким многообразием дефиниций.
Разумеется, это многообразие (современные исследователи насчитывают от трехсот до четырехсот определений культуры) имеет свои причины. С одной стороны, оно обусловлено разными исследовательскими установками. Феноменологические и семиотические, исторические и философско-антропологические, социологические и психоаналитические принципы реализуются в различных подходах к анализу феномена культуры и, соответственно, в разнообразных дефинициях этого явления. С другой стороны, множественность трактовок есть естественное отражение многоликости и многослойности самого феномена. Культура, выражающая глубину и неизмеримость человеческого бытия, так же многогранна и неисчерпаема, как и сам человек.
Понятие «культура» появляется в Древнем Риме как оппозиция понятию «натура», т.е. природа. Оно обозначает «возделанное», «обработанное», «искусственное», в противоположность «первозданному», «естественному», «дикому». Первоначально связанное с теорией и практикой земледелия («agricultura»), со временем слово «культура» стало включать в себя все более широкий круг предметов, явлений и действий, общим свойством которых были их сверхприродный характер и преобразующая материальный мир человеческая деятельность. Особый мир артефактов – искусственно созданных объектов, в котором соседствуют символы и материальные объекты, идеи и социальные структуры, не просто обособляется от естественного, природного мира, но и противопоставляется ему.
Оппозиция «природа – культура» является исходной – не только исторически, но и логически – в осознании культуры как специфической формы бытия. Именно исследование соотношения природного и культурного становится отправным пунктом культурологического анализа. Неслучайно, указанная антитеза лежит в основе большинства культурфилософских исследований XIX – начала XX вв. Своеобразное резюме исследования этого вопроса предлагает культурфилософия неокантианства, которая в качестве исходной точки тоже избирает демаркацию природы и культуры.
С точки зрения неокантианцев, мир природы – это мир, где господствует слепая необходимость, жесткая система причинно-следственных отношений. В этом мире властвуют независящие от человека законы, здесь не остается места человеческим целям и интересам. Культура же – это мир целенаправленно «возделанной» природы, преобразованной людьми в своих интересах; «вторая вселенная», созданная человеком, его материальными и духовными усилиями. Источник мира культуры – сам человек, в культуре всегда остается след человеческой субъективности, человеческой воли.
Теоретическим основанием, которое позволяет отличить культурные процессы от феноменов природы является, с точки зрения неокантианцев, принцип ценности. Ценности, представляющие собой свойства того или иного объекта удовлетворять потребности и желания социального субъекта (индивида, группы людей, общества), служить его интересам и целям, оказываются важнейшим, определяющим компонентом культуры. Природа индифферентна по отношению к ценностям, любое явление культуры, напротив, есть воплощение какой-нибудь признанной человеком ценности. Если от объекта культуры отнять ценность, он станет частью простой природы. О ценностях, следовательно, нельзя говорить, что они существуют или не существуют. Можно сказать, что они значат или не имеют значения. Сущность ценностей, стало быть, состоит в их значимости, а не фактичности.
Именно с принципом ценности связана специфика наук о культуре. С точки зрения неокантианцев, различие наук о природе и наук о культуре есть различие не столько предмета, сколько метода исследования. Науки о природе ориентированы на генерализирующий метод, который, выявляя общее, повторяющееся, сходное, устанавливает объективные закономерные связи и игнорирует человеческие ценности. Индивидуализирующий метод наук о культуре не просто стремится понять единичные факты, он всегда нацелен на специфическое, уникальное, имеющее неповторимое значение для человека и в широком смысле может быть обозначен как метод отнесения к ценности.
Итак, мир культуры – это мир человеческих ценностей. Мир этот многообразен, он включает в себя этические, эстетические, познавательные системы, каждая из которых складывается по принципу позитивно-негативной дополнительности и, тем самым, задает систему координат: Добро – Зло, Красота – Безобразие, Истина – Ложь. Ценности категориально абсолютны (культурный порядок не может быть построен вне указанной системы координат), но реально относительны (очевидное разнообразие ценностных ориентаций обеспечивает многообразие культурных миров). Системы ценностей историчны: история мировой культуры позволяет проследить то, как изменялись представления человечества о Красоте, Добре и Истине, а вместе с ними менялись художественные стили, нравственные установки, научные теории. Наконец, ценности иерархичны. Статус форм культуры позволяет судить об иерархии ценностей в том или ином обществе. Свидетельством тому – доминирующая роль художественно-эстетических ценностей в древнегреческой культуре, политико-правовых в древнеримской, религии в Средние века, а науки в Новое время.
Иерархия ценностей связана, в конечном счете, с идеалами культуры, которые определяют сознательные стимулы и доминирующие мотивы человеческой деятельности. Обладая эталонным статусом, идеал являет проекцию будущего, на основании которой выносится вердикт прошлому и настоящему. Идеал связан с осуществление высшей ценности, абсолюта. Идеал консолидирует культуру как целостность, выстраивает ее, формирует ядро культуры. Неслучайно, именно через идею абсолюта принято характеризовать ту или иную культуру: космоцентризм определяет суть античности, теоцентризм – средневековья, антропоценризм – Ренессанса, рационализм – Нового времени.
Формирование того или иного идеала сообщества является одним из основных условий существования и развития культуры. «Культура всегда есть направленность... на идеал», – утверждал голландский культуролог Й.Хейзинга. Потеря идеала, чем бы она ни была вызвана, с неизбежностью ведет к кризису культуры. Русский историк и культуролог Н.Данилевский подчеркивал, что гибели цивилизации предшествует либо апатия отчаяния, когда общество утрачивает веру в свою способность сколько-нибудь приблизиться к идеалу, либо апатия самодовольства, когда кажется, что желанная цель уже достигнута. Утрачивая идеал, общество теряет цель существования.
Ценностное отношение, как правило, фиксируется в виде культурной нормы. Возникая из достаточно случайно утверждающихся в культуре образцов, ценности кодифицируются, ритуализируются и постепенно превращаются в норму, которая закрепляется в памяти, обычаях, традициях, законах. Таким образом, нормы – исторически обусловленные бытием требования к человеческой деятельности и социальным отношениям – становятся наряду с ценностями и идеалами существенным компонентом культуры.
Культура нормативна: она началась с древнейших табу и сегодня непредставима без запретов, повелений и заданных образцов. Этические кодексы, художественные каноны, научные парадигмы, правовые предписания – нормотворчество охватывает все культурные сферы. Во все времена важнейшую роль в этом процессе играли религии, в особенности ортопраксические, в которых религиозная практика доминирует над доктринальным компонентом. Например, в иудаизме талмудическая традиция формулирует 613 повелений и запретов, призванных регламентировать все стороны жизни иудея. Согласно мусульманской традиции, любой человек, решившийся принять ислам, должен вступить на праведный путь, определенный Всевышним и закрепленный в Коране и Сунне. Каждый шаг на этом пути регламентирован шариатом (от араб. «аш-шариа» – «прямой, правильный путь») – всеобъемлющей системой религиозно-культовых, социально-политических, экономико-правовых, морально-этических и утилитарно-бытовых установлений.
Обыденное сознание, парадоксальным образом смыкаясь в этом с модными философскими и психологическими концепциями, сравнивает жизнь с игрой. Но если жизнь – игра, то культура – правила игры. Правила – далеко не самый привлекательный компонент игры, но именно они вносят в игру смысл. Как показывает практика, иногда они могут быть нарушены, но без правил, игра теряет всякий смысл. Все это справедливо и в отношении культуры. Вместе с тем, говоря о нормативности культуры, следует помнить, что, помимо созидательных стремлений, направленных на поддержание порядка и стабильности, культура всегда содержит в себе тенденции неправильного, анормального. Эти тенденции могут быть прямо контркультурными (такова, например, была позиция хиппи относительно господствующей культуры общества потребления, сложившейся в 60-х годах XX века) или более свободными в своих основаниях и проявлениях. Русскому культурологу М.Бахтину удалось показать, что господствующая культура (он назвал ее «официальной») всегда содержит в себе «самоотрицающее» начало – «карнавальную культуру», которая пересматривает основные оппозиции традиционной культуры, переоценивает ценности, отменяет нормы. Но, даже отбрасывая, переоценивая и отменяя, культура не может существовать вне системы норм и ценностей.
Итак, человеческое общество не может существовать вне системы ценностных отношений, а стало быть, не может существовать вне культуры. Культура, таким образом, являет собой способ существования человека и общества, который базируется на определенной системе ценностей, идеалов и норм и осуществляет эту систему.
Культура как система ценностей обладает особой целостностью. Искусство, религия, наука, нравственность, являясь формами культуры, не составляют каждая в отдельности ее систематического единства. Но любое явление культуры, будучи конкретно-систематичным, вбирает в себя весь культурный космос, приобщаясь к заданному единству культуры. Такое понимание культурной целостности нашло отражение в концепции «автономной причастности» явления культуры, разработанной М.Бахтиным.
Идея целостности важна и для культурфилософии Г.Зиммеля. Культура, в его понимании, всегда есть нечто большее, чем простая сумма художественных, нравственных, научных ценностей. Более того, настаивает немецкий философ, культурная значимость произведения искусства или науки не соответствует тому значению, которое это произведение получает в ряду данной предметной области. Художественное произведение, например, может быть совершенно по-разному рассмотрено и оценено с точки зрения эстетики и истории искусства, с одной стороны, и с точки зрения его культурной ценности, с другой. В первом случае речь должна идти о его соответствии эстетическим требованиям и идеалам, во втором о том, что оно дает для развития личности. Следовательно, именно личность и оказывается здесь центром, а ее требования – основой нормотворчества. Многочисленные знания и развитые эстетические чувства, при всей их важности, сами по себе еще не создают культуру. Культура появляется там, где односторонние совершенства упорядочиваются, как говорит Г.Зиммель, в целостность души, т.е. когда они способствуют реализации единого целого, служат развитию человеческой сущности.
Человеческая сущность, точнее говоря, ее неоднозначный характер, ставит перед культурологией новые вопросы. Биосоциальный дуализм сущности человека заставляет исследователей рассматривать особый ракурс взаимоотношения естественного и культурного – столкновение и активное противоборство природы и культуры в самом человеке.
Особая роль в этом исследовании принадлежит Зигмунду Фрейду (1856 – 1939), который ставит перед собой цель проанализировать роль культуры в душевной жизни человека, описать характер переживания человеком требований культуры. Осуществляя таким образом психоанализ культуры, Фрейд приходит к неутешительному выводу: несмотря на то, что созидание и поддержка культуры остается важным делом человечества, каждый отдельный индивид является врагом культуры. Причины недовольства культурой коренятся в конфликте «естественного» (первичные влечения человека) и «культурного» (преобразованные влечения). «Естественная» часть психики подчиняется принципу удовольствия, т.е. стремится к реализации без учета внешних обстоятельств. «Культурная» сфера руководствуется принципом реальности, т.е. реализуется на основе учета внешних условий. Культура строится на подавлении влечений и принуждении, она накладывает груз запретов на проявление индивидуальных стихийных порывов. Конечно, культура позволяет человеку господствовать над природой, помогает урегулировать межличностные отношения. Более того, по мнению Фрейда, все средства защиты от угрожающих человеку страданий принадлежат именно культуре. Но культура – это не только господство над природой вообще, в первую очередь – это господство над природой самого человека. Культура всегда и везде ограничивает человеческую свободу. Не имеющий возможности реализовать свои влечения человек все более «невротизируется». Цель человеческой жизни – счастье – оказывается не достигнутой и большую часть вины за это несет репрессивная по сути своей культура. Впрочем, человеку не на кого пенять, он сам обменял свое счастье на безопасность. Культуру нельзя отменить, она стала способом существования человека. В конце концов, культура не просто обеспечивает совместную жизнедеятельность людей путем ограничения их антисоциальных влечений, но и предоставляет «запасные выходы» для подавленных (вытесненных) желаний. Средством плодотворного разрешения конфликта между запретными, но неустранимыми побуждениями либидо и общепринятыми нормами становится сублимация – процесс подмены недопустимых влечений бессознательного целями более «высокими», на достижение которых в итоге и расходуется энергия либидо. Сублимация запретных импульсов либидо есть, по Фрейду, источник и тайна культурного творчества.
Разумеется, понимание культуры как насилия над природой вообще и природой человека в частности, имеет не только сторонников. Многочисленные противники подобных взглядов убеждены, что культура не только не ограничивает, но развивает органические предрасположенности. Культурное развитие – это не просто возвышение над природой, это развитие изначального ядра индивида, завершение его сущности согласно нормам его внутреннего смысла. Понятно, что с этой точки зрения только человек может быть предметом культуры, ведь он единственное существо, обладающее изначальным побуждением к самоосуществлению.
Базовое противоречие естественного и культурного обнаруживает себя не только в форме конфликта человеческой природы и культуры. Философия культуры ХХ века фиксирует новую антиномию. Жизнь и культура – два этих феномена, их содержание и взаимоотношения становятся одной из центральных проблем новой гуманитарной традиции – «философии жизни», а также, что более важно, одной из главных тем новейшего времени. По крайней мере, именно в таком свете предстает эта проблема в трудах Георга Зиммеля (1856 – 1918) и Хосе Ортеги-и-Гассета (1883 – 1955), воспринявших, хотя и каждый по-своему, фундаментальные идеи родоначальников «философии жизни» – Ф.Ницше, А.Бергсона и В.Дильтея.
Предметом философских рассуждений оказывается конфликт двух субстанций – жизни и культуры. Указанный конфликт, предстает ли он в виде противоборства «субъективной и объективной культуры» (Г.Зиммель) или принимает форму противоречия между «жизненным и культурным императивами» (Х.Ортега-и-Гассет), остается по сути своей неизменным. Культура и жизнь – две стороны одного и того же динамического процесса. Они нераздельны, но и не тождественны друг другу.
Жизнь с необходимостью порождает культуру, она изначально обладает неким трансцендентным измерением, в котором, по словам Ортеги, человек выходит за собственные границы. Стремясь к тому, чтобы быть «более-чем-жизнь» (Г.Зиммель), она образует культуру как собственную утонченную, исполненную разума форму. С одной стороны, приобретая ценностное содержание, материал жизни становится полной жизнью на человеческом уровне. С другой стороны, те институты и образования, которые создает жизнь, лишь первоначально служат практическим целям. Однажды возникнув, они стремятся стать автономными и со временем приобретают самостоятельное значение. При этом не только ценности (справедливость, истина, красота, добро), но и соответствующие им культурные формы оказываются ценными сами по себе, а не только в той мере, в какой они полезны для жизни. Культура становится самоценным и самодостаточным образованием, а ее принципы (интеллектуальные, моральные, политические, религиозные, эстетические) принимаются без проверки как истинные и благие.
Культура, возвысившаяся над жизнью, обретает собственную логику развития, но при этом, будучи оторвана от жизненной стихии, все более и более лишается действительного содержания, превращается в пустую форму, неспособную содержать в себе бесконечное многообразие развивающихся жизненных импульсов. Культура жива, пока получает приток жизни от субъекта. Когда он прерывается, культура засыхает и умирает.
Тяготеющая к постоянству форм культура и реализующаяся в динамике и спонтанности жизнь перестают регулировать и направлять друг друга. Культура предъявляет претензии к жизни, которая, в свою очередь, не желает о них ничего слышать. В этой наиболее острой форме конфликта культура предстает дорогостоящим излишеством, а жизнь – чем-то малоценным, и кажется, что сама по себе, лишенная сверхжизненных придатков, она утрачивает всякий смысл. Крах, который терпит культура, оборачивается крахом жизненности.
Является ли эта трагическая ситуация неизбежной и неразрешимой? Существуют ли какие-то действенные способы решения проблемы кроме прекраснодушных призывов к жизни быть культурной, а культуре стать жизненной? Ортега полагает, что выход из кризиса может быть найден, если вновь обратиться к ключевому для теории культуры понятию – ценности.
Трансцендентные по своей природе ценности культуры нуждаются в постоянной проверке. Только своеобразная селекция культуры позволит нам убедиться в том, что этический идеал по-прежнему возбуждает наши порывы, красота вызывает чувство наслаждения, а научные истины согласуются с нашими убеждениями. Ценности культуры должны поверяться жизнью, они приобретают смысл, лишь став частью жизнедеятельности человека, существенной стороной его жизнетворчества. Подлинной можно назвать только ту культуру, которую человек делает личным достоянием, обращаясь к ней в силу спонтанной внутренней потребности.
Хронический, по выражению Г.Зиммеля, конфликт жизни и культуры заставляет по-новому взглянуть на природу интересующего нас феномена. Немыслимая вне человеческой жизни культура, безусловно, является существенной частью индивидуального бытия человека. С каким бы разнообразием взглядов и трактовок мы не встретились, неизменным знаменателем остается понимание культуры, прежде всего, как антропологического феномена. Культура глубочайшим образом сопряжена с сущностью человека. Ее основанием служит неустроенность человека в природе, его потребность в реализации своих неинстинктивных побуждений. В культуре воплощается самосознание человека и его «оплаченное страданием самостояние» (Г.Гадамер). Словом, культура – это именно то, что наилучшим способом характеризует человека как вид. «Человек культурный» – такое название потребовало бы по-новому взглянуть на истинную природу субъекта истории.
Вопросы
1. Культура как система ценностей, идеалов и норм.
2. Природа человека и культура. Концепция культуры З.Фрейда.
3. Императив культуры и императив жизни: культурологическая концепция Х.Ортеги-и-Гассета.
Методические советы
Непосредственная задача этого семинарского занятия – осмысление феномена, а стало быть, и определение понятия культуры. Методологический принцип – дефиниция через демаркацию. Очевидно, что определить – значит установить пределы, границы интересующего нас феномена. Для этого необходимо отделить, сопоставить, а в некоторых случаях и противопоставить друг другу: культуру и природу, культуру и жизнь, человека и культуру. На выполнение этой задачи и нацелены вопросы семинара.
Для ответа на первый вопрос внимательно прочитайте главу «Основные условия культуры» из книги Й.Хейзинги «В тени завтрашнего дня». Проанализируйте те черты, которые обеспечивают возникновение, функционирование и развитие культуры, определяют основу ее существования.
Что такое ценности? Как вы понимаете требование равновесия материальных и духовных ценностей? Какие ценности вы отнесли бы к материальным? Правомерно ли в принципе понятие «материальные ценности»? В чем, на ваш взгляд, заключается равновесие различных систем ценностей? Покажите, как связаны ценностные системы с формами культуры? Тождественны ли понятия эстетические ценности и искусство, познавательные ценности и наука? Можно ли говорить об уровне развития культуры? Имеют ли право на существование выражения «высокая культура» и «низкая культура»? Аргументируйте свой ответ.
Что такое идеалы культуры? Как связаны идеалы с иерархией ценностей? Проследите исторические перемены в иерархии ценностей человека западной культуры. Какую роль играют идеалы сообщества в развитии, кризисе и гибели культуры?
Как возникают культурные нормы? Что такое табу? Какую роль играли запреты в жизни архаического общества? Существуют ли табуированные зоны в современной культуре? Какое место занимают нормы в системе культуры? Какие обстоятельства угрожают культурному порядку? Возможно ли управление культурными процессами?
Изучение второго вопроса следует начать с анализа статьи З.Фрейда «Недовольство культурой». Найдите в тексте статьи определение культуры, которое дает основатель психоаналитического учения. Обратите внимание на то, что проблему взаимоотношения человеческой природы и культуры Фрейд решает, опираясь на фундаментальную для классического психоанализа структурную модель психической жизни индивида. В анатомии личности выделяются три основные структуры: «Оно», «Я» и «Сверх-Я». «Оно» – резервуар бессознательных или вытесненных из сознания влечений, наиболее архаичная и, вместе с тем, чрезвычайно активная часть психики, не подчиняющаяся внешним правилам, не знающая норм и ограничений, стремящаяся к удовольствию. Сознательное «Я» – это посредник между «Оно» и внешним миром, формирующийся в ходе социализации индивида. «Я» обслуживает влечения «Оно», пытаясь привести его иррациональные импульсы (либидо, эрос, танатос и т.п.) в соответствие с требованиями реальности. «Сверх-Я» представляет собой результат интроецирования («вкладывания») требований и предписаний общественной жизни, их перевод в элементы внутреннего мира. Подумайте, каков характер отношений между феноменом культуры и различными сферами личностной структуры? Фрейду близка мысль Хейзинги: культура проявляет себя не только в господстве над внешней природой, но, главное, в господстве над природой самого человека. А как вы думаете, в чем заключается человеческая природа? Где ее место в структуре личности?
Рассмотрите понятие «неудовлетворенности культурой». В чем причины этой неудовлетворенности? Является ли неудовлетворенность культурой неотъемлемым свойством личности или порождением конкретно-исторического конфликта человека и культуры. В чем суть конфликта человека и культуры? Почему Фрейд полагает, что «большую часть вины за наши несчастья должна взять на себя культура»? Согласны ли вы с этим утверждением. Аргументируйте свой ответ.
Как на ваш взгляд связаны понятия «человек», «общество», «культура»? Как цель жизни человека согласуется с ценностями и установками культуры? Согласны ли вы с тем пониманием счастья, которое предлагает З.Фрейд? Проанализируйте фрейдовскую «негативную» версию счастья. Какого рода страдания угрожают индивиду? Что позволяет избежать страданий или ослабить их воздействие? Какую роль способна сыграть в этом культура? Существуют ли пути понижения «недовольства культурой»? Какую роль в культуре играет сублимация? Возможна ли нерепрессивная культура, культура без подавления?
Третий вопрос семинара посвящен анализу антиномии жизни и культуры. Начните его рассмотрение с изучения фрагментов работы Х.Ортеги-и-Гассета «Тема нашего времени». Обратите внимание на то, что свое исследование проблемы соотношения витального и культурного испанский философ построил на анализе противоречий между императивом жизни и императивом культуры. Раскройте содержание термина «императив»? Вспомнив университетский курс философии, подумайте, к витальным или культурным предписанием вы отнесли бы «категорический императив» И.Канта. Ортега назвал свое учение «рациовитализмом». Как вы объясните смысл этого названия?
Какое место занимает культура в системе человеческого бытия? Почему Ортега называет законы культуры трансвитальными, а культурные ценности трансцендентными? Как вы понимаете выражения «безжизненная культура» и «безкультурная жизнь»? Возможна ли «смерть культуры»? Что такое «селекция культуры»? Какие ценности современной культуры, по вашему мнению, необходимо переоценить, подвергнуть жизненной проверке?
Рекомендуемая литература
Риккерт Г. Науки о природе и науки о культуре. М., 1998.
Зиммель Г. О сущности культуры //Зиммель Г. Избранное. Том 1.Философия культуры. М., 1996. С.475-483.
Хейзинга Й. Homo Ludens. В тени завтрашнего дня. М., 1992.
Фрейд З. Психоанализ. Религия. Культура. М., 1991.
Ортега-и-Гассет Х. Тема нашего времени //Ортега-и-Гассет Х. Что такое философия? М., 1991. С.3-50.
Кассирер Э. Опыт о человеке: Введение в философию человеческой культуры //Проблема человека в западной философии. М., 1988. С.3-31.
Каган М.С. Философия культуры. СПб., 1996.
Гуревич П.С. Культурология. М., 2001.
Михайлов А.Н. Культурология в текстах и комментариях. М., 1999. Раздел I.
