Казанские ведомости, 27.1.2004 г

27 января 1944 г. советские войска окончательно разгромили гитлеровцев под Ленинградом. Закончилась 900-дневная блокада северной столицы нашей страны. О том, что в обороне Ленинграда и в сражениях по его освобождению участвовали десятки тысяч уроженцев Татарстана, свидетельствуют многие исторические факты и документы.

Мы уже писали об интересных находках казанских поисковиков, бойцов «Снежного десанта» КГПУ, - подшивке газеты Ленинградского фронта «На страже Родины» («Ватанны саклауда»), листовке на татарском языке, которую немецкое командование разбрасывало над позициями защитников города на Неве. При содействии редакции Книги Памяти Татарстана на мемориал «Пискаревское кладбище» в Санкт-Петербурге передан список, насчитывающий более 17 тысяч фамилий уроженцев нашей республики, погибших на территории Ленинградской области. Архивные изыскания свидетельствуют, что две трети погибших на фронтах до сих пор числятся пропавшими без вести. Значит, под Ленинградом погибло не менее 40 тысяч наших земляков.

Имя еще одного из них возвращено истории лишь в этом году. В рождественские дни на ст. Бурундуки Дрожжановского р-на прибыла делегация из Екатеринбурга и Казани. Они привезли печальную, но одновременно и радостную весточку жительнице станции Екатерине Никифоровне Ашкеровой. Это маленькая полоска бумаги, на которой ее брат - Василий Бутылкин - написал свои данные на случай смерти. Записка чудом сохранилась в солдатском медальоне и найдена свердловскими поисковиками вместе с останками бойца весной прошлого года на территории урочища Гайтолово, что в Кировском р-не Ленинградской области. Нашел медальон боец отряда «Факел» Алексей, который и приехал со своим командиром Ришатом Латыповым.

Судя по записке, солдат был родом из с. Малые Бюрганы Буденновского р-на Татарии, 1918 г. рожд. В графе «родственники» указан Бутылкин Никифор (как выяснилось - отец). Небольшая нестыковка была в том, что свое отчество Василий указал как Михайлович. Все объяснили родственники солдата, найденные сотрудниками межрегионального информационно-поискового центра РТ «Отечество» в д. Малые Бюрганы. Две сестры и брат погибшего Василия имеют отчество от имени отца Никифора, но в деревне отца иногда звали и Михаилом. Видимо, это имя Василию нравилось больше, потому уже в 1938 г., когда его взяли в армию, он и назвался Михайловичем.

У Екатерины Никифоровиы сохранилась довоенная фотография, на которой Василий еще в гражданской форме, но уже со значками «Ворошиловский стрелок» и «ГТО».

Гости из Екатеринбурга рассказали сестре солдата, как он был найден и похоронен с почестями на мемориале «Синявинские высоты». Лежал солдат вместе с винтовкой в своем последнем окопчике, где и встретил смерть. Ребята передали с запиской личные вещи солдата - компас, еще один медальон с иголками. Подарили фотографии раскопа и захоронения.

Выслушав рассказ сестры с том, что Василий часто писал с фронта родителям, представитель центра «Отечество» Артем Лишафа подарил ей книгу «Все они хотели жить», в которой опубликованы письма солдат Татарстана. Со слов Екатерины Никифоровны, семья узнала о смерти Василия в1943 г. Его однополчанин сообщил в письме, что Василий погиб в боях по прорыву блокады Ленинграда.

В редакции Книги Памяти РТ ицентре «Отечество» имеются списки сотен солдатских медальонов, найденных на местах боев, в которых обратный адрес - ТАССР. Идет поиск родственников этих солдат. О том, не ли в этом списке родных вам фамилий, можно узнать по телефонам в Казани: 238-64-66 и 236-31-21.

ПАМЯТЬ – ЭТО ЦЕЛАЯ НАУКА

Выступление на конференции общества «Мемориал»,

2004 г.

По проекту «Возвращенные имена» мы работаем первый год, хотя книгу выпускаем уже четвертый. Получилось так, что к этой теме мы пришли от войны. И у нас представление о своих целях и задачах конкретное. Есть такая песня у «Любэ»:

«Мне копать траншею велено.

И я копаю, словно раб.

Кто за Сталина, за Путина,

а я за всех российских баб».

У нас такая цель: пока еще не умерли родственники репрессированных, эти книги успеть им вручить. Если не книги, то хотя бы справки, если не справки, то хотя бы в газете эти списки опубликовать в районах. Поэтому пытаемся в форсированном темпе охватить необъятное. Наверное, в ущерб академическому качеству. Но разве не для них – родственников жертв репрессий – замышлялась вся работа по реабилитации? Уверен в главном: если семья получит основную информацию о репрессированном, узнать подробности в архиве сможет и сама вдова, и тем более дочь или внуки. Архив, имеющий эту информацию, не откажется выдать справку.

Силами нашей редакции (это 6 штатных сотрудников) и с помощью программы «Мемориала» «Точка опоры», мы в 2002 г. работали одновременно в 6 архивах только в своей республике, по разным направлениям. Это и ФСБ, и МВД - раскулаченные и высланные. Наиболее интересные данные - это умершие на территории республики, у нас сведения о 23 тыс. человек. В том числе, в Казанской психбольнице и в ее филиале на острове Свияжск. Мы нашли материалы военного трибунала 20-30-х годов в своем архиве (так называемом архиве по личному составу). Как ни странно, именно там хранятся все эти приговоры.

Как руководитель рабочей группы, я придерживаюсь такой тактики: в каждом архиве работают конкретные 1-3 человека и они не меняются. Медленнее идет, но зато они знают свой архив досконально, знают эти дела, специфику. И я людей не дергаю на другие участки. Одна сотрудница, к примеру, работает в архиве МВД Татарстана с заявлениями от родственников на реабилитацию раскулаченных и компенсацию. Она работает третий год. Три сотрудницы работают в архиве ФСБ Татарстана, на компьютерах нашей редакции. Эта тактика оправдывается, потому что мы уже за 4 года выпустили 7-й том на двух языках – русском и татарском. Обработку архива ФСБ Татарстана уже практически завершили.

Материальных проблем у нашей редакции, в общем-то, нет. Правительство поддерживает полностью: и помещение, и техника, и компьютеры, и видеокамера - есть. Кроме приличной зарплаты и стратегического понимания цели. Пока мы с вами решаем, сколько полей заносить и насколько полно, нам закроют доступ в архивы. У нас это уже начинается. Прокуратура начинает намекать: может, хватит будировать общественное мнение, хватит говорить про репрессии, про психбольницу... Не пора ли завершать эту работу?

Хотя мне кажется, что реабилитация по-настоящему только начинается. У нас до сих пор еще осужденные по 58-й статье не все реабилитированы, а сколько осужденных по так называемым административным статьям, по указам и т.д.? В Татарстане еще военнопленных 50 тыс. не реабилитировано. Прокуратура считает почему-то не своим делом оправдывать тех, кто доведен до смерти в заключении всего лишь за то, что опоздал на работу, прихватил с поля несколько колосков или недоплатил налог. А таких только по Татарстану тысячи. Кто будет заниматься их реабилитацией? Или это не жертвы системы?

Начинается тихое наступление и на наши инициативы. Пока нам запретили вносить в Книгу Памяти, например, уроженцев других регионов, умерших у нас. Считается, что это чужие: кто их осудил, кто к нам прислал, тот пусть и реабилитирует. Возможность того, что их давно реабилитировали, скажем, на Украине или в Подмосковье, даже не рассматривается. Самое обидное, что решает это комиссия по реабилитации, в которую, в нарушение закона, назначены прокурор, министр МВД, директор ФСБ. В общем, те, кто не имеют права что-то решать. И это положение дублируется на всех уровнях - начиная с республиканского до районного. И в редколлегии Книги Памяти Татарстана то же положение.

Как с ними поспоришь, они «хозяева». Они авторитетное большинство. Я пытаюсь, конечно, сослаться на инструкцию Прокуратуры России, но результатов никаких.

Еще одной первостепенной задачей считаем распространение имеющейся у нас информации не только по республике, но и по другим регионам, выставление ее в Интернете. Напоминаю, что многие ваши земляки умерли в заключении на территории Татарстана. Мы тоже пытаемся их могилы искать, как-то их останки прибрать. Но главное – мы уже сейчас можем разослать списки всем желающим в текстовом виде. Обращайтесь к нам.

Только не путайте нас с казанским «мемориалом». Он, к сожалению, с нами не сотрудничает. У них свой сайт есть, конечно, но на этом сайте вы найдете только список расстрелянных, хотя у нас 43 тыс. репрессированных уже есть в компьютерном виде. Мы все это уже передаем в «мемориал» в Москву, но вот понимания с казанским обществом у нас, к сожалению, нет.

Если какие-то будут предложения о сотрудничестве, я обеими руками «за». С Новгородом мы давно сотрудничаем, с Санкт-Петербургом, с Омском, со Свердловском, с Нижним Новгородом у нас хорошие контакты. Я уж не говорю о Москве. Пожалуйста, милости просим.