Существо и свойства народного представительства

I. Представительство и полномочие

...Эта перемена обозначает огромный шаг в развитии общественной жизни. Политическая свобода получает здесь форму, гораздо более соответствующую требованиям государства. С помощью представительного начала она может распространяться на обширные области, на многочисленные народы, не ограничиваясь тесным пространством... Нет сомнения, что этим способом выдвигаются из массы, если не всегда лучшие силы земли, то, по крайней мере, люди, стоящие выше общего уровня.

Таким образом, в новых обществах, масса граждан, пользующихся политической свободой, имеющих право голоса, ограничивается выбором представителей, которым поручается ведение дел, охранение прав и интересов избирателей. Однако представительство не есть простое поручение, как частная доверенность или полномочие; государственное начало придает ему совершенно иной характер....

...На поверенного возлагается не исполнение частной воли доверителя, а обсуждение и решение общих дел. Он имеет в виду не выгоды избирателей, а пользу государства. Призванный к участию в политических делах, он приобретает известную долю власти, и тем самым становится выше своих избирателей, которые в качестве подданных, обязаны подчиняться его решениям....

Таким образом, воля граждан всецело переносится на представителя: за ними не остается ничего, кроме голого права выбора. Мало того, выборный человек является представителем не только своих избирателей, но и тех, которые его не выбирали, массы людей, лишенных выборного права, меньшинства, подававшего против него голос. В законодательных палатах депутаты считаются представителями даже и не округов, их избравших, а целой страны, целого народа. Представительное начало в своей полноте является как бы юридическим вымыслом, но это вымысел, вытекающий из самого существа дела, из государственного начала, из отношения власти к гражданам, из господства общего блага над частными целями.

Однако этим не исчерпывается существо представительства....Представитель не только лицо, служащее государству, но на этой службе он заступает место самих граждан, на сколько они призваны к участию в государственных делах. В нем выражается их право; через него проводятся их мнения. Считаясь представителем всего народа, действуя во имя общих государственных целей, он, вместе с тем, является органом большинства, его избравшего. При выборе лица, избиратели руководствуются не столько его способностями, сколько соответствием его образа мыслей и направления с их мнением и интересами, и хотя юридически он становится независимым, общение мыслей должно сохраняться постоянно; остается зависимость нравственная. Если же связь исчезла, если представитель или сами избиратели отклонились от прежних убеждений, новые выборы дают гражданам возможность восстановить согласие, заменить прежнего представителя другим....

Таким образом, в самом существе представительства лежит двойственный характер... Оно является вместе и выражением свободы, и органом власти. Свобода возводится здесь на степень государственной власти....

IV. Свойства народного представительства

...В наше время едва ли кто станет отрицать огромные и благодетельные последствия, истекающие из представительных учреждений для народов, к ним приготовленных, в странах, где установилось вожделенное согласие политической свободы с властью, порядком и общей пользой. Прежде всего, права и интересы граждан находят здесь высшее обеспечение. Классы, облеченные политическим правом, имеют возможность стоять за себя, защищать и свои, и общие выгоды. Участвуя в верховной власти, представитель является в ней законным заступником не только своих избирателей, но и всех граждан в совокупности. Закон, утвержденный на общем согласии, ограждает права всех и не подвергается произвольным переменам и нарушениям. Власти, друг друга сдерживающие, устраняют произвол, пресекают злоупотребления, содействуют прочности законного порядка. Нет сомнения, что представительное устройство не составляет единственной гарантии права и свободы. Напротив, оно имеет значение только при существовании других, ближайших к народу учреждений, непосредственно касающихся жизни. Независимый, бескорыстный, хорошо устроенный суд, надлежащая доля местного самоуправления гораздо лучше охраняют личность, собственность и интересы граждан, нежели участие их в верховной власти. Последнее составляет венец здания, а не краеугольный его камень. Но без политической свободы все низшие гарантии сами не ограждены от нарушения. Власть, ничем не сдержанная, легко склоняется к произволу. Низшие органы правительства, те, которые приходят в ближайшее соприкосновение с гражданами, получают свое бытие, свою силу и направление от власти верховной, а потому высшей гарантией прав и интересов народа может быть только народное представительство, участвующее в действиях и постановлениях самой верховной власти....

Такая крепость права, такое ограждение свободы от произвола имеют огромное влияние на возбуждение народных сил, на развитие общего благоденствия. Человеческая деятельность требует простора и безопасности. Уверенность в будущем, в прочности порядка, в невозможности произвола составляет первое условие всякого предприятия. Только при свободе энергия лица может проявиться во всей своей полноте; в свободе лежит главная пружина человеческого совершенствования. Куда бы мы не обратились, везде существует этот закон....Еще более требует свободы духовная деятельность человека, которая вся истекает из свободной мысли; для нее свобода так же необходима, как воздух для физического организма. Поэтому свободные народы — самые богатые и самые просвещенные....

Однако не следует и преувеличивать значения свободных учреждений. С одной стороны, как мы заметили, низшие, ближайшие гарантии могут существовать и без высших. При некоторой степени общественного развития, при благоразумии правительства, они могут вполне удовлетворить народным нуждам. Произвол сдерживается нравственной силой общества, опасением неудовольствий, желанием блага в правителях, которые обыкновенно готовы дать подданным всевозможные учреждения, охраняющие личность и собственность, если только не затрагиваются права верховной власти. С другой стороны, бури, вызываемые политической свободой, могут подвергать жизнь и имущество граждан гораздо большей опасности, вносить в общественные отношения несравненно бо'льшую шаткость, нежели самый сильный деспотизм. Поэтому частные интересы обыкновенно ищут успокоения от революционных смут под сенью самодержавной власти, которая доставляет каждому возможность мирно заниматься своими делами и безопасно достигать своих выгод. Просвещенный абсолютизм, дающий гражданам все нужные гарантии в частной жизни, содействует развитию народного благосостояния гораздо более, нежели республики, раздираемые партиями....Политическая свобода полезна для народов только в их зрелом возрасте, в полном цвете жизни. Поэтому и означенное выше положение, что представительное устройство, охраняя свободу и права граждан, наиболее содействует развитию общественных сил, не следует принимать за безусловное правило, приложимое ко всякому времени и ко всякому месту. Оно имеет значение только при известных данных.

Но охранение свободы, обеспечение права и проистекающее отсюда возбуждение народных сил не составляют единственной, ни даже верховной цели государства, личная свобода и частные выгоды подчиняются в нем высшим началам; на первом месте стоит благо целого союза....

...Все, что может сделать общественная мысль в приложении к государственной жизни, дается политической свободой. Народное представительство служит постоянным органом общественного мнения. Правда, это не единственное его выражение; существуют и другие пути: областные и сословные собрания, печать. Но в народном представительстве рассеянные, частные суждения приобретают общее средоточие, общественное мнение получает правильную организацию....Сосредотачиваясь в верховном собрании, оно получает и особенный вес, какого не имеют рассеянные, одиночные суждения; оно становится силой в глазах правительства и народа.

Никто не станет утверждать, что общественное мнение всегда верно видит вещи и судит о них безупречно....

Но если общественное мнение не может считаться непогрешимым судьей политических вопросов, если не следует подчиняться ему безусловно, то свободное его выражение всегда имеет неоспоримые выгоды. Оно прежде всего обнаруживает настоящее состояние общества и управления. Существующее зло не таится внутри, а выходит наружу. Народные нужды становятся известны всем, а потому скорее и легче могут быть изысканы средства исправления недостатков. В государствах, где политическая свобода не существует, где не допускается критика господствующего порядка, где выражение общественных потребностей считается неуважением к власти, правительству и в особенности монарху, не всегда легко узнать настоящее положение дел. Злоупотребления тщательно скрываются, ибо обнаружить их могут только те, которые сами в них виновны или за них отвечают. Правителям выгодно представлять в благоприятном свете результаты своего управления и устранять всякое противоречие....Плодом такого порядка вещей является расслабление всего государственного организма или общественный переворот, который разом изменяет весь жизненный строй народа.

Все это устраняется народным представительством, которое постоянно стоит настороже, поднимая голос во имя общественных нужд и обнаруживая истинное положение дел....

Этого мало. Народное представительство не только служит органом общественных потребностей, но оно оказывает правительству значительное пособие и при обсуждении средств к устранению зла. Если оно не всегда судит правильно, то, во всяком случае, оно вносит в суждение новые элементы, новые точки зрения, особенно касательно приложения законов к практике....Приложимость закона, польза, которую может принести известная мера, зависят не только от внутренней их доброты, но и от состояния общества, в котором они должны действовать, от того мнения, которое имеет о них народ. Закон, вошедший в общее убеждение посредством всесторЬнних и гласных прений, приобретает несравненно бульшую силу и пользуется бульшим доверием, нежели закон, обсужденный тайно и проникающий в общество, к нему не приготовленное.

Таким образом, приобщая к себе народное представительство, власть приобретает новые силы и новые опоры. Оно яснее видит состояние общества, глубже вникает в его потребности, получает новые элементы суждения и может действовать решительнее, опираясь на доверие народа и на общую готовность поддерживать меры, одобренные выборными людьми.

Но польза, приносимая государству народным представительством, не ограничивается свободным проявлением общественной мысли....Гораздо важнее то, что мысль здесь прямо переходит в дело, что общественное мнение становится выражением воли народной, участия граждан в общих делах государства. Правительство не только выслушивает мнение, когда ему угодно, но и должно с ним сообразоваться. Этим только способом устанавливается действительный контроль общества над государственным управлением, атакой контроль бывает весьма полезен....Взаимный контроль воздерживающих друг друга властей составляет самое надежное обеспечение хорошего управления....

Контролем представительного собрания устраняются и те произвольные и необдуманные решения, которые нередко навлекают бедствия на страну.

...Общественный контроль в особенности' полезен для финансов....Общественный контроль, несомненно, содействует правильности государственного хозяйства. Охраняя народный кошель, представители воздерживают произвольные расходы и устраняют легкомысленную расточительность, которая так часто расстраивает финансы в самодержавных государствах. А как скоро есть гарантия правильного хозяйства, так естественно возрастает доверие к государственным средствам. Вообще говоря, конституционные государства пользуются бульшим кредитом, нежели самодержавные, хотя это не общее правило. Кредит приобретается доверием к прочности существующего порядка и к умению правительства вести свои дела....

Представительные собрания действуют на правительство не только как задержка, но и как побуждение к деятельности. В этом также состоит одна из существенных выгод политической свободы. Трудно пребывать в покойной рутине, когда рядом стоит власть, постоянно следящая за правителями и напоминающая им о потребностях общества. В каждом сколько-нибудь независимом собрании существует более или менее сильная оппозиция, которая своею смелой критикой, своими неумолкающими нападками, возбуждением новых вопросов, заявлением об общественных нуждах беспрерывно толкает правительство вперед, заставляет его обращать внимание на все упущения и принимать меры к их исправлению....

Представительные учреждения сами в значительной степени доставляют элементы для хорошего правительства. Это опять одна из важных услуг, которые они оказывают государству. Здесь вы-делываются люди, развиваются и выказываются способности....Парламент дает государству способнейших деятелей....Конечно, это не может быть возведено в общее правило; подобные явления возможны только в обществе, которое вековой практикой приобрело опытность в государственных делах. Но нет сомнения, что парламентское поприще пополняет недостатки бюрократического и в значительной степени содействует возвышению способностей государственных людей.

Представительные учреждения служат лучшей политической школой и для народа. Приобретая долю влияния на государственные дела, избиратели, естественно, принимают в них живое участие. Гласное обсуждение вопросов развивает в народе политическую мысль, необходимость совокупной деятельности, изощряет практические способности граждан. Можно сказать, что только с помощью представительных учреждений общественное мнение может достигнуть надлежащей зрелости....

Наконец, представительные учреждения внушают народу и бульшую привязанность к существующему порядку. Здесь удовлетворяется прирожденное человеку чувство свободы. Если всякий совершеннолетний хочет сам управлять своими действиями, то и народ, достигший политической зрелости, естественно, стремится к самоуправлению. Участвуя в верховной власти, гражданин чувствует себя не подвластным, а свободным лицом; он исполняется сознанием своего достоинства, своего права и своей силы, — сознанием, дающим высшую цену и красоту самой жизни....Чувствуя себя живым членом государственного организма, он всеми силами заботится об его сохранении. Государство приобретает новые опоры в мыслях и сердцах своих граждан.

Таковы весьма значительные выгоды, которые может принести государству народное представительство. Твердые гарантии права, возбуждение общественной самодеятельности, новые мысли, новые силы, — все это может дать свобода, входящая в государственную жизнь, как один из существенных ее элементов. На помощь правительству приходит здесь целое общество, а это должно возводить государство на высшую ступень развития. Если бы этими выгодами исчерпывалась вся сущность дела, если бы свобода всегда приносила подобные плоды, едва ли на свете существовали бы иные государства, кроме представительных....

Философия права (1900) [226]

Книга первая

ЛИЧНОСТЬ И ОБЩЕСТВО

Глава I

Личность

Общество состоит из лиц, а потому лицо, естественно, составляет первый предмет исследования....В человеческих обществах главными определяющими факторами жизни и развития являются не слепые инстинкты, а разум и воля, которые, по существу своему, принадлежат не безличному целому, а отдельным особям. Не общество, а лица думают, чувствуют и хотят; поэтому от них все исходит и к ним все возвращается. Если в физическом организме изучение строения клеточек составляет необходимую научную основу биологических изысканий, если в обществах животных мы должны изучить строение и функцию отдельных единиц прежде, нежели заняться наблюдением совокупной их жизни, то в отношении к человеческим обществам это вдвойне необходимо....

Но что такое человеческая личность? Человек, прежде всего, отделяется от других, как самостоятельный животный организм, имеющий свои физические потребности и стремящийся к их удовлетворению... Но над чисто животными элементами воздвигается целый духовный мир, источником которого служат разум и воля: этими высшими способностями человек вступает во взаимодействие с себе подобными; на истекающих отсюда отношениях строится общежитие.

...Свободная воля составляет, таким образом, основное определение человека, как разумного существа. Именно вследствие этого он признается лицом и ему присваиваются права. Личность, как сказано, есть корень и определяющее начало всех общественных отношений; поэтому мы должны точнее рассмотреть, в чем состоит ее природа и каковы ее свойства. Они ясны из предыдущего.

Во-первых, личность не есть только мимолетное явление, а известная, постоянно пребывающая сущность, которая вытекает из ее действия в прошлом и будущем, признает своими, и это самое признается и всеми другими. Без такого признания нет постоянства человеческих отношений. Но этим самым личность определяется, как метафизическое начало....

Во-вторых, личность есть сущность единичная. Это не общая субстанция, разлитая во многих особях, а сущность, сосредоточенная в себе и отделенная от других, как самостоятельный центр силы и деятельности. Это своего рода атом.

В-третьих, личность есть сущность духовная, то есть, одаренная разумом и волею. Человек имеет и физическое тело, которое ограждается от посягательства со стороны других; но это делается единственно вследствие того, что это тело принадлежит лицу, то есть духовной сущности....

В-четвертых, воля единичного существа признается свободною. Вследствие этого ей присваиваются права, то есть власть распоряжаться своими действиями и присвоенными ей физическими предметами. В этом заключается коренной источник права; животные прав не имеют.

В-пятых, личности присваивается известное достоинство, в силу которого она требует к себе уважения. Это опять начала чисто духовные, неизвестные физическому миру....

Глава II

Общество

Человек есть существо общежительное; таково первое положение всякой теории человеческого общества. Отдельное лицо не в силах удовлетворять свои потребности; оно ищет общение с другими. Это стремление вложено в него самой природой; оно проявляется с самых первых времен его существования. Человек не живет в одиночку, подобно многим животным даже высшего разряда, а всегда в соединении с другими....

Первая потребность, из которді^ рождается общение и которая одинаково присуща человеку и животным, есть потребность размножения. Она ведет к соединению полов, к воспитанию детей и к основанию семейств....

Другая, столь же важная потребность, ведущая к общению, состоит в удовлетворении материальных нужд. В одиночку человек есть самое беспомощное существо. У него меньше средств для предохранения себя от посторонних влияний и меньше орудий для защиты и нападения, чем у других животных. Все это восполняется деятельностью разума, с помощью которого он приобретает внешние орудия и средства защиты, извлекает из природы нужные ему материалы и перерабатывает их для своей пользы. Разум покоряет ему природу и делает его царем земли....

В действительности, кроме экономических потребностей существуют другие, гораздо высшие, потребности чисто духовные, которые, в свою очередь, могут удовлетворяться только взаимным общением между людьми. Лишь при этом условии возможно развитие разума, который, как сказано, является владычествующим фактором в самых материальных отношениях.

Первое явление духовной жизни в общении людей есть язык. Это одно уже совершенно выделяет человеческое общество из всех подобных явлений животного царства. Слово служит выражением общих понятий, которые отсутствуют у животных и составляют специальную принадлежность человека. Через посредство языка происходит общение разума; люди понимают друг друга....

Люди соединяются для известных целей, для удовлетворения своих материальных и духовных потребностей. Многие из этих целей имеют временный и преходящий характер, а потому и возникающие из них соединения являются и исчезают....

Другие цели, напротив, обнимают разнообразные стороны жизни и создают для человека общую среду, в которой он живет и действует. Таково государство, представляющее общество, как единое целое. Но именно потому, что эти цели духовные, все такого рода союзы, по существу своему, должны быть основаны на признании духовной природы человека, то есть, на признании его разумно-свободною личностью, ибо только ей свойственно это высшее служение и только ей могут быть предъявлены вытекающие отсюда требования. Там, где человеческая личность не признается, там нет истинно человеческого общежития, а могут быть лишь смутные его зачатки. Там есть внешнее насилие, а не разумное устройство.

Таким образом индивидуализм, состоящий в признании свободы лица, составляет краеугольный камень всякого истинно человеческого здания. Теории, которые не хотят знать ничего кроме владычества целого над частями, пригодны для машин, а не для людей. В действительности, сознанием и волею обладают только отдельные лица, а не общие учреждения, которые существуют и действуют единственно тем, что они представляются лицами....

Анализ дал нам два противоположные элемента общежития. Духовная природа личности, как мы видели, состоит в свободе; общественное начало, как ограничение свободы, выражается в законе. Поэтому основной вопрос заключается в отношении закона к свободе. Это отношение совершенно иное, нежели то, которое господствует в области физических явлений. Там закон властвует как физическая необходимость, которой нельзя избежать; здесь он является как требование, обращенное к свободному лицу, которое, как таковое, может его исполнить или от него уклониться. Отсюда первый коренной вопрос: какого рода это требование, сопровождается ли оно принуждением или нет? От различного решения этого вопроса зависит двоякое отношение закона к свободе принудительное и добровольное. Первое касается внешних действий, составляющих область внешней свободы, которая одна подлежит принуждению; второе обращается к внутренним побуждениям, истекающим из свободы внутренней. Из первого рождается право; второе составляет источник нравственности. Мы должны исследовать каждое из этих двух начал отдельно.

Книга вторая

ПРАВО

Глава I

Существо и основные начала права

Что такое право?

Это слово, как известно, принимается в двояком значении: субъективном и объективном. Субъективное право определяется как нравственная возможность, или иначе, как законная свобода что-либо делать или требовать. Объективное право есть самый закон, определяющий эту свободу. Соединение обоих смыслов дает нам общее определение: право есть свобода, определяемая законом. И в том, и в другом смысле речь идет только о внешней свободе, проявляющейся в действиях, а не о внутренней свободе воли; поэтому, полнее и точнее можно сказать, что право есть внешняя свобода человека, определяемая общим законом.

...Существенная задача состоит в разграничении области свободы отдельных лиц. Для" разрешения ее путем общего закона требуется общее разумное начало, которое могло бы служить руководством, как в установлении закона, так и в его приложении. Что же это за начало?

...Это начало есть правда, или справедливость. Самое слово показывает, что оба эти понятия, право и правда, проистекают из одного корня....

...Равенство остается отвлеченным или формальным началом, во имя которого общий закон одинаково распространяется на всех. В этом состоит равенство пред законом, высокий идеал, к которому стремятся человеческие общества и которого многие уже достигли. Сознание этого идеала издавна лежало в душе человеческой. Отсюда старинное требование, чтобы правосудие изрекало свои приговоры, невзирая на лица. Поэтому правда нередко изображается держащей весы с завязанными глазами, в знак беспристрастия. Но осуществление этого начала в общественной жизни было делом долгой истории и упорной борьбы. Только в новейшее время оно получило преобладание над разными историческими наростами.

В силу этого начала, закон устанавливает общие для всех нормы и одинаковые для всех способы приобретения прав. Самое же осуществление этих прав и пользование ими предоставляются свободе. Закон устанавливает, например, право собственности и способы ее приобретения, но он не определяет, что кому должно принадлежать: это — дело самих лиц....

При таком свободном взаимодействии лиц возможны однако столкновения прав. Разрешение этих столкновений есть дело правосудия. Оно решает, чту по Закону принадлежит одному и что другому....

Глава II Личные права

Французская революция провозгласила, как известно, целый ряд прирожденных и неотчуждаемых прав человека. Кант, напротив, утверждал, что прирожденное человеку право только одно, а именно, свобода; все остальное в ней заключается и из нее вытекает. И точно, как мы видели, свобода есть корень и источник всех прав; но в каком смысле может она считаться прирожденным правом человека?

Не в том конечно, что это начало всегда ему присуще, как неотъемлемая принадлежность его природы, которой он фактически не может быть лишен... Истинно человеческая свобода не есть свобода животного, находящегося на воле, а свобода гражданская, подчиненная общему закону. Только в силу этого подчинения свобода становится правом. Но подчинение человека гражданскому порядку не дается разом; это — дело долгой истории....Мы видели, что свобода составляет самую духовную сущность человека, неотъемлемое его определение, как разумного существа. Развитие состоит именно в том, что начала, лежащие в глубине природы, приводятся в сознание и переводятся в жизнь. Поэтому, признание человека свободным лицом составляет величайший шаг в историческом движении гражданской жизни; оно обозначает ту ступень, на которой гражданский порядок становится истинно человеческим....

Началом равенства перед законом не исчерпываются однако требования гражданской свободы. Им устанавливается только отвлеченно формальное ее условие; содержание ее составляет те различные права, которые вытекают из нее, как необходимые следствия.

Сюда принадлежит, прежде всего, право располагать своими действиями по своему изволению, не нарушая чужого права и общих условий общежития. Основное правило здесь то, что все, что не запрещаю, то дозволено, в силу естественно принадлежащей человеку свободы. Отсюда вытекает, во-первых, право перемещаться, куда угодно, и селиться, где угодно, не спрашивая ничьего разрешения....

Во-вторых, из того же начала следует право заниматься, чем угодно, и избирать себе род жизни по своему изволению. В этом состоит свобода труда, право неотъемлемо принадлежащее человеку, как свободному лицу, но которое однако только в новейшее время получило полное признание в европейских обществах....

С свободою труда связано, в-третьих, право обязываться известными действиями в отношении к другому. Здесь заключается источник личного договора....Признание его неразрывно связано с самым признанием свободной человеческой личности и неотъемлемо принадлежащего ей права располагать собою по собственному усмотрению....

Свобода лица выражается не только в праве располагать своими физическими действиями, но и в свободном выражении своих мыслей и чувств. Так как юридический закон касается одних внешних действий, то внутренние помыслы не подлежат его определениям....Это относится в особенности к свободе совести....

Кроме требований общественной пользы, личное право ограничивается и правами других, также как и, наоборот, оно требует признания с их стороны. Отсюда проистекает двоякое юридическое отношение лиц: отрицательное и положительное.

Первое состоит в признании неприкосновенности лица, как в физическом его бытии, так и в духовной его сущности. Поэтому, всякое учиненное ему насилие неправомерно, иначе как для отражения им самим совершенного насилия. Если лицо вторгается в область чужого права, то против него может быть употреблено принуждение, ибо этим охраняется неприкосновенность другого лица, имеющего равные с ним права. Эти отношения распространяются, как увидим далее, и на то, что присвоено лицу....

Положительная сторона личного права в отношении к другим состоит в праве вступать с ними во всевозможные соглашения, не нарушая однако прав третьих лиц и общих постановлений. И тут прилагается общее правило, что все, что не запрещено законом, дозволено, в силу естественной свободы человека. Здесь лежит источник всякого рода договоров....

Книга четвертая

ЧЕЛОВЕЧЕСКИЕ СОЮЗЫ

Глава I

Существо и элементы человеческих союзов

...Человеческие общества суть не учреждения, а союзы лиц. Если между этими лицами устанавливается живая связь, если вырабатываются общие интересы и учреждения, то все это совершается не иначе, как путем взаимодействия самостоятельных единиц, одаренных каждая собственным сознанием и собственной волей. В этом именно состоит существо духа, что орудиями его являются разумные и свободные лица. Они составляют самую цель союзов. Не лица существуют для учреждений, а учреждения для лиц. От них исходит и совершенствование учреждений. Последние развиваются и улучшаются именно вследствие того, что лицо отрывается от существующего порядка и предъявляет свои требования и свои права....

Таким образом, лицо, с одной стороны, имеет самостоятельное существование помимо общества; с другой стороны, оно является краеугольным камнем всего общественного здания. Поэтому индивидуализм составляет основное начало всякого человеческого союза; без этого нет истинно человеческой жизни, нет ни права, ни нравственности, следовательно, нет тех характерных черт, которые отличают человеческие общества от чисто животных соединений. Отсюда понятно крайняя односторонность тех учений, которые исходят от отрицания индивидуализма....

Общество, которое отрицает индивидуализм, подрывает собственные свои духовные основы. Жизненное его призвание состоит в осуществлении права и нравственности, а корень того и другого лежит в единичном лице. Задача заключается, следовательно, не в отрицании одного элемента во имя другого, а в разумном соглашении обоих. Для этого нужно прежде всего ясное понимание тех начал, которые сочетаются в общежитии, а также способов их сочетания. В этом и состоит задача философии права.

Эти начала, как мы видели, суть право и нравственность, из которых первое определяет внешнюю, а вторая внутреннюю свободу человека. Право есть начало принудительное; поэтому им определяется вся принудительная система законов и учреждений, составляющая, можно сказать, остов общественного тела. Необходимость установления такой системы вытекает из самих требований права. Мы видели, что потребность принуждения ведет к установлению власти, его прилагающей. Эта потребность вызывается как столкновениями между людьми, так и соединением сил для достижения общих целей. Для того, чтобы право соблюдалось нерушимо, оно должно выразиться в системе учреждений, владычествующих над лицами. В этом состоит первое основание всякого общественного порядка.

Через это право возводится на высшую ступень: из частного оно становится публичным. Вместо отношения отдельных лиц между собою, тут является отношение целого и частей. Однако и первое отношение не исчезает; лицо не поглощается обществом, а сохраняет свою самостоятельную сферу деятельности и свои определения. Сами союзы, в которые вступают лица, могут иметь более или менее частный характер. Только на высшей ступени, в государстве, господствующим началом становится публичное право.

Но возвышаясь в общественную сферу, право не теряет через это своих существенных свойств. И тут, как и в праве вообще, основное отношение состоит в Противоположности закона и свободы. Где нет свободы, там нет субъективного права, а где нет закона, там нет объективного права. Но к этим двум началам присоединяется новый элемент — власть, призванная охранять закон и сдерживать свободу. Она составляет необходимое центральное звено всякого общественного порядка; это — владычествующий в нем элемент....

Таким образом, по содержанию, общественная жизнь слагается из трех элементов. Мы имеем, с одной стороны, систему интересов, которая управляется частным правом, с другой стороны — нравственный закон, составляющий абсолютное предписание, обт ращающееся к человеческой совести, и, наконец, собственно общественный элемент, образующий область совокупных интересов, управляемых публичным правом и представляющий сочетание права и нравственности. К этому присоединяется, как мы уже видели (кн. 1, гл. 2), четвертый элемент, составляющий их исходную точку, а именно, коренящиеся в физиологических определениях естественные связи, которые лежат в основании всего человеческого общежития. Отсюда, как из первоначального центра, расходятся противоположные определения права и нравственности, которые опять сводятся к высшему единству в общесгвенном начале.

Эти четыре элемента составляют, вместе с тем, основание четырех разных союзов, представляющих естественные разветвления человеческого общежития. В каждом из них находятся все элементы, но тот или другой является преобладающим. Эти союзы суть семейство, гражданское общество, церковь и государство....

Эти четыре союза представляют, вместе с тем, развитие четырех формальных начал всякого общежития. Эти начала суть, как мы видели: власть, закон, свобода и цель. И тут, при совместном существовании, преобладающим является то одно, то другое. В семействе первенствующее значение имеет общая цель, благо союза, которое не отличается еще от блага членов: оно состоит в единении членов, основанном на взаимной любви; поэтому оно всецело охватывает их жизнь. Это составляет первую ступень общежития. Затем, в двух противоположных друг другу союзах, в гражданском обществе и в церкви, преобладающими началами являются, с одной стороны, свобода, подчиняющаяся закону, а с другой — закон, исполняемый свободою. Наконец, государство, возвышающееся над обоими, является высшим выражением начала власти, вследствие чего ему принадлежит верховная власть на земле....

Таким образом, мы имеем цельную и стройную систему человеческих союзов, представляющую полное развитие идеи общежития и отвечающую самым внутренним свойствам души человека, а потому выражающую истинную его природу. Последовательное рассмотрение каждого из них раскроет нам в подробностях как их существо, так и основные их определения....

Глава III

Гражданское общество

Гражданское общество есть совокупность частных отношений между лицами, управляемых гражданским или частным правом. Кроме отдельных лиц, сюда входят и образуемые ими частные союзы. С этой точки зрения семейство входит в состав гражданского общества, хотя оно имеет свои собственные, специально ему свойственные начала.

Но и тут право устанавливает только формальную сторону общежития. Содержание его составляют определяемые правом интересы, материальные и духовные. Мы видели, что понятие об интересе к праву не приложимо. Интерес есть цель, которую ставит себе человек; правом же определяется область его свободы, то есть возможность преследования этих целей совместно со свободой других. Правом устанавливаются границы, в которые интерес вносит жизненное содержание. При общении людей, из этого возникает живое взаимодействие интересов, которые, соединяясь и разделяясь, образуют бесконечно разнообразное сплетение частных отношений. Совокупность их и есть то, что называется человеческим обществом, или просто обществом, в отличие от государства. Последнее название обозначает не столько юридическую, сколько жизненную сторону этих отношений....

Находясь в государстве и подчиняясь ему внешним образом, общество состоит с ним в постоянном взаимодействии. Оно влияет на государство, также как последнее, со своей стороны, влияет на него. Но общество не поглощается государством, также как и семейство им не поглощается, хотя и оно в нем находится и состоит у него в подчинении. Для человеческой личности, для ее свободы и прав, это признание самостоятельности гражданского общества имеет в высшей степени важное значение, ибо этим оно ограждается от поглощения целым. Этим разрешается, вместе с тем, и вечно продолжающийся спор между индивидуализмом и централизмом в общественной жизни. На индивидуализме зиждется гражданское общество, централизм составляет принадлежность государства....

Устройство гражданского общества, в своем историческом развитии, проходит через три следующие друг за другом ступени: порядок родовой, сословный и общегражданский....

В последнем сохраняется различие интересов, а вместе с тем и все разнообразие общественных положений и классов; но это не ведет к различию прав: закон остается один для всех. Им определяются как частные отношения людей между собой, так и права частных союзов. Это и составляет идеал права, а потому общегражданский порядок должен считаться окончательным. Но установление его возможно единственно вследствие того, что надо гражданскому обществу, как самостоятельному союзу, представляющему совокупность частных отношений, воздвигается государство, как представитель целого, которому вверяется охрана общего закона....

Глава V

Государство

Государство есть союз людей, образующий единое, постоянное и самостоятельное целое. В нем идея человеческого общества достигает высшего своего развития. Противоположные элементы общежития, права и нравственность, которые в предшествующих союзах, в гражданском обществе и в церкви, выражаются в односторонней форме, сводятся здесь к высшему единству, взаимно определяя друг друга: в юридических установлениях осуществляются общие цели, господствующие над частными, что и дает им нравственное значение....

В силу этой идеи, государство является верховным союзом на земле; ему, поэтому, присваивается верховная власть. Во всяком разумно устроенном человеческом обществе такая власть необходима, ибо без нее невозможно соглашение разнообразных его элементов: надобно, чтобы кто-нибудь разрешал возникающие между ними столкновения. Но она не может принадлежать ни гражданскому обществу, которое есть собрание дробных сил, ни церкви, которая принудительной власти не имеет, она может принадлежать только государству, которое сочетает в себе оба элемента, юридический и нравственный. Поэтому государство вкратце может быть определено, как союз людей, образующих единое целое, управляемое верховной властью....

Но если государство воздвигается, как владычествующий союз над всеми остальными, то, спрашивается, в чем же состоят их взаимные отношения? Где границы его деятельности и чем обеспечивается самостоятельность подчиненных союзов?

Теоретически эти границы определяются той сферой деятельности, которая, по идее, принадлежит государству. Прежде всего, как союз юридический, оно призвано устанавливать и охранять нормы права. Мы видели, что существеннейшая сторона права состоит в установлении общих обязательных норм, одинаковых для всех. Такая задача очевидно может и быть только делом власти, возвышающейся над всеми частными лицами и установлениями, то есть государства. Оно же призвано охранять эти нормы от нарушения. Первое совершается законодательством, второе — судом.

Но задачи государства не ограничиваются охраной права....Оно призвано удовлетворять и все материальные и духовные интересы общества, насколько они касаются целого и требуют совокупной организации. Это составляет задачу гражданского управления....

...Высшая цель, представляющая полное осуществление идеи, состоит в гармоническом соглашении всех элементов в совокупном устройстве, в видах общего блага. Отсюда четыре давно известные и всеми признанные формы государственного устройства или образы правления: монархия, аристократия, демократия и смешанная. Каждая из этих форм имеет свое преобладающее начало, свое устройство и свои способы действия; каждая соответствует известным общественным потребностям или известной ступени развития, чем и оправдывается ее существование. Но идеалом очевидно может быть только смешанное правление, ибо оно одно заключает в себе всю полноту государственных элементов, а идеал состоит именно в гармоническом сочетании всех элементов....

...Верховная власть распределена здесь между различными органами. Это распределение связано с разделением власти на отдельные отрасли, вытекающие из самого ее назначения. Эти отрасли суть власть законодательная, судебная и правительственная. Первая представляет отношение власти к закону, вторая — к свободе, третья — к государственной цели. Последнюю можем разделить на две: на власть военную и административную, из которых первая имеет в виду безопасность, а вторая благоустройство. В совокупности они представляют полное осуществление государственных целей, а с тем вместе и идеи государства....

Глава VI

Международные отношения

Государство есть верховный человеческий союз. Но государств на земле много, и между ними постоянно происходят столкновения, которые, за отсутствием высшего судьи, разрешаются войнами, то есть, правом силы. Может ли это считаться нормальным явлением в человеческом обществе? И не требуется ли установление власти, которой подчинялись бы все государства в мире?...

...Нравственный закон не воспрещает войн, но он требует, 1) чтобы по возможности смягчались проистекающие из них бедствия; 2) чтобы они велись только во имя высших, нравственных целей, а не по прихоти правителей и не для притеснения других....

Вечный мир, о котором мечтают моралисты, может быть только венцом всего развития человечества....

Максим Ковалевський

Государственное право европейских держав (1883) [227]

При всем разнообразии существующих государственных форм Западная Европа и Америка представляют нам один общий тип так называемого правового государства. Конституционная монархия и представительная республика, — все равно, будут ли они основаны на начале политической централизации или... федерализма, — имеют между собой целый ряд сходных черт, а эти черты складываются в одно общее понятие правового государства. Спрашивается, какие же это черты?

Всего нагляднее выступают они в сравнении современного государства с древним. Древнее государство имело своей основой иерархическое соподчинение замкнутых сословий. Одни из этих сословий — рабы, полусвободные, колоны и т.д. лишены были всяких политических прав и в то же время приурочены раз навсегда и наследственно к службе другим. Поднимаясь от них по ступеням, если можно так выразиться, общественной лестницы, мы одинаково встречаем в любом из государств Древнего мира большее или меньшее число сословий, члены которых наделены гражданскими правами и не имеют прав политических. Наконец, на высших ступенях стоят жрецы, воины, к которым в Греции и Риме присоединяются граждане сперва одного главного города, а затем... и пригородов, муниципий, колоний и т. д.

Эти высшие сословия одни полноправны, одни разделяют между собою политическую власть в государстве, что по понятиям тогдашнего времени равносильно политическому равноправию.

От древнего государства перейдем к новому. При всех ограничениях, какие по отношению к равноправию создает в разных государствах избирательный ценз, мы вправе сказать, что гражданин любого государства есть «правоспособное лицо» — это значит не только то, что его нельзя считать вещью,... что он не только свободен в своей гражданской деятельности, но и то, что он в большей или меньшей степени участвует в управлении общественными делами. Чем далее проводится избирательными законами начало всеобщего голосования, тем резче выступает политическое равноправие граждан. Чем слабее оно проведено, тем более ограничена, если не гражданская, то политическая правоспособность, но нигде это ограничение не идет до того, чтобы дать право утверждать, что тот или иной гражданин не имеет никаких политических прав. Если не в общих государственных выборах, то в земских, городских или общинных гражданин является участником политической власти, определяя выбор других на политические должности, или сам попадая на последние в силу того же выбора.

Итак, одной из основных особенностей современного государства, которое мы назовем правовым, в отличие от древнего, является начало равенства, более или менее далеко проведенного равенства, не только гражданского, но и политического. Это равенство очевидно не означает того, чтобы тот или другой класс общества, или то или другое лицо не имело бы преобладающего значения в делах общины, города, области или государства. Оно означает только то, что нет лиц, по рождению обреченных на роль одних немых зрителей чужого дела.

Итак, первая черта правового государства: участие всех его граждан в разной степени в политической власти. Говоря это, я решительно расхожусь с теми, которые видят различие между свободой, как разумели ее древние и современным понятием о ней, то обстоятельство, что для человека древности свобода означала непременное участие в политической власти, а для человека нового мира только свободу самоопределения, свободу личной деятельности.

В понятие той и другой свободы одинаково входит элемент участия в политической власти. Различие же лежит только в том, что в новом государстве к этому элементу присоединяется еще другой, который не входил в представление о свободе в государствах Древнего мира. К рассмотрению этого элемента мы сейчас и перейдем, так как в нем лежит другая характерная черта правового государства.

Когда в древней Индии, в Риме или Греции известное лицо стояло, так сказать, во главе общественной лестницы, принадлежало к высшим сословиям, это не значило еще, чтобы лицо это было свободно в выборе и направлении своей личной деятельности. Член жреческой касты, например в Индии, не мог, если бы и пожелал этого, заняться лично земледелием, скотоводством или поступить на частную службу; он был стеснен не одними общественными предрассудками, но и самою буквой закона. Менее резко та же черта выступает в классических государствах древности: римский патриций как и афинский гражданин обязан был заниматься политическими делами и не мог уклониться от них в интересах личного преуспеяния. Далее. Если мы обратим внимание на ту сферу проявления личной свободы, которая обнимается понятием «свободы юридических сделок», то мы придем опять-таки к заключению, что политическое равноправие в древности не сопровождалось полной свободой личности. При всем желании афинский или римский гражданин не мог сделать женой свою рабыню, а при кастовом устройстве, какое мы встречаем в Индии или в Египте, жрец или воин не мог вступить в законный брак не только с рабыней, но и с женщиной низшего, зависимого состояния. Возьмем пример: при всем желании политически равноправный гражданин Древнего мира не мог сделать собственником человека не свободного, так как последний по закону не имел собственности и все, чем он владел, считалось принадлежностью господина.

Это ограничение «свободы сделок» касалось самых разнообразных сторон личной деятельности человека....

Таких ограничений личного самоопределения человека и свободы сделок не знает современное правовое государство: гражданин в нем свободно избирает любое занятие и свободно вступает с любыми лицами в имущественные и брачные договоры. Чем спрашивается объясняется эта черта различия?

Она лежит в том, что древнее государство если не поглощало всецело, то подчиняло себе личность в гораздо большей степени, нежели новое. Другими словами, в том, что древняя свобода означала одно лишь участие в политической власти, а новая сверх того означает еще невмешательство в личную деятельность. Очевидно, что говоря это, мы не хотим сказать, что и современное государство не имеет права принуждать частное лицо к известного рода действию, иначе было бы необъяснимо как существование всеобщей воинской повинности, так и не меньше общей обязанности платить налоги. Мы хотим сказать только то, что вынуждая известные действия, необходимые для его целей, государство предоставляет во всех остальных полную свободу личного выбора....Оно было совершенно немыслимо в древности, в которой личность признавалась настолько, насколько это угодно было государству.

Итак, вторая черта отличия современного правового государства от древнего лежит в свободе личного самоопределения. Французские публицисты, России в том числе, употребляют два различных термина для обозначения, с одной стороны, суммы тех прав, в силу которых гражданин современного государства является участником политической власти и тех, которыми обуславливается его свобода самоопределения по отношению к государству: первые они называют политическими, вторые — «публичными»....

Самоуправление общества проникает во все сферы государственной жизни. На нем построена одинаково администрация сельской общины, города области и всего государства. Вот почему...ни одно государство, решительно вступившее на путь развития народного представительства, не может помириться долгое время ни с административной централизацией, ни с правительственной опекой над общинами... Самое большее, если правительство оставит за собой некоторый контроль за их деятельностью в лице назначаемого им самим начальника области, как это доселе еще встречается в континентальных государствах западной Европы.... Не вдаваясь в подробности, мы вправе сказать, что в правовом государстве «публичные права» граждан гарантированы: с одной стороны народным представительством, с другой — местным самоуправлением. Первое делает возможным для граждан заведование общими делами страны. Второе — заведование интересами сельской общины, города и области. Спрашивается теперь, какие гарантии выставляет правовое государство по отношению к двум другим категориям прав личности — публичным правам и правам гражданским? Самоуправление общества, сказали мы, на деле сводится к тому, что страною в каждый данный момент управляет правительство большинства, такой порядок вещей представляет своего рода опасность для тех граждан, которые не входят в ряды этого большинства.

Вполне естественным является стремление партии, стоящей у кормила правления воспользоваться той властью, которая имеется у нее в руках, нередко в ущерб противнику — возложить на меньшинство, например, все или значительную часть налоговых тягостей, стеснить так или иначе личную свободу его членов....

Чтобы все эти последствия сделались невозможными, необходимо одно: точное соблюдение правительственной партией существующих законов, это в свою очередь мыслимо только под условием признания за каждым «права обжалования» пред судами тех действий правительства, которые, затрагивая интересы частного лица, в то же время являются в его глазах явным нарушением существующих законов.

Не удивительно поэтому, если всякое деспотическое правительство (а таким мы одинаково признаем всякое правительство, ставя'-щее себя выше закона) настаивает на том, чтобы его чиновники не могли быть привлекаемы к суду наравне с прочими гражданами....

Действующие законодательства разно решают вопрос об устройстве судебного контроля за администрацией: одни, как, например, английское или итальянское, поручают его общим уголовно-гражданским судам, другие создают специальные для него органы, так называемые административные суды....Существенная сторона дела лежит не в том, чтобы так называемые административные дела ведались общими или специальными судами, а в том, чтобы эти суды пользовались возможной независимостью от администрации. Независимость эта в свою очередь достигается началом несменяемости судей; началом, гарантирующим правосудие от гнета господствующей партии и поддерживаемого ею правительства.

...Спрашивается теперь: не существует ли в правовом государстве каких-либо гарантий против возможности отмены обеспеченных Конституцией — публичных прав законодательным путем? Такая гарантия возможна только там, где Конституция и перечисляемые ею публичные права граждан поставлены выше законов, другими словами, где признается за правило, что новыми законами не могут быть отменены основы Конституции и, в частности, публичные права граждан....

Итак, средствами, с помощью которых современное правовое государство проводит в жизнь начало политического и гражданского равноправия являются, с одной стороны, самоуправление — местное и общее, а с другой — подчинение одинаково администрации и законодательства судебному контролю.

Гражданское и в меньшей только степени политическое равноправие граждан, участие их в заведовании местными и общими государственными интересами через посредство местного самоуправления и народного представительства, наконец, судебная защита гражданских и публичных прав против произвола органов администрации и законодательства (последнее только в Америке) — таковы отличительные особенности... правового государственного порядка....

Правовое государство, не будучи идеальной и потому конечной формой политического устройства, в то же время должно быть признано тою, до которой доросло большинство наций в Европе и Америке и которая не успела еще перерасти ни одну из них. Это последний, но не конечный продукт политического творчества....

Сергій Котляревський

Власть и право. Проблема правового государства (1915) [228]

Глава 1