Мое первое знакомство с целительством

В возрасте двенадцати лет я вместе со своим учителем совершал пешее путешествие по равнинам Индии. Однажды мы остановились на железнодорожной станции в Этахе, где мой учитель подошел к начальнику станции и сказал: "Мой мальчик очень голоден. Пожалуйста, дайте ему немного еды". Начальник станции пошел к себе домой, чтобы принести оттуда что-нибудь съестное. Однако дома на него набросилась жена: "Тебе известно, что наш единственный сын болен оспой. А ты занят тем, что носишь пищу каким-то бродячим садху. Мой сын умирает! Убирайся прочь из дома! У меня горе". Он вернулся с вытянувшейся физиономией и стал оправдываться: "Что я мог поделать? Моя жена говорит: "Если это настоящий свами, то почему бы ему не войти в наше положение и не исцелить сына? Разве у него нет сердца? Наш единственный сын умирает, а ты занят тем, что носишь кому-то пищу"". Мой учитель улыбнулся и велел мне следовать за ним. Мы подошли к дому начальника станции. Моему учителю был брошен вызов, он всегда наслаждался такими ситуациями. Однако я стал жаловаться: "Я голоден. Когда мы поедим?" "Тебе придется подождать", -- сказал он. Я часто жаловался на голод. Нередко я начинал плакать со словами: "Ты не кормишь меня", а иногда даже убегал прочь в слезах. Однако он приучал меня к терпению. "Ты сейчас расстроен, -- сказал он мне. -- Подожди пять минут и твое плохое настроение пройдет. В такой ситуации самое правильное ждать". Однако я продолжал жаловаться, и женщина хотела выгнать меня из дома. Я впервые в своей жизни увидел человека, больного оспой. Все тело у мальчика, даже лицо, было в больших нарывах, из которых сочился гной. Мой учитель сказал родителям: "Не волнуйтесь, через две минуты ваш мальчик полностью поправится". Взяв стакан воды, он трижды обошел вокруг кровати, на которой лежал мальчик, а затем выпил воду. После этого он повернулся к женщине и произнес: "Ну вот, теперь ваш мальчик поправляется. Разве вы не видите?" К нашему изумлению нарывы на мальчике начали исчезать, но к моему ужасу они в то же самое время стали появляться на лице моего учителя. Я страшно испугался и начал плакать. "Не бойся, -- успокаивающим тоном сказал мне мой учитель, -- со мной ничего не случится". Спустя две минуты лицо у мальчика полностью очистилось, и мы покинули этот дом. Я шел за моим учителем до тех пор, пока мы не подошли к банановому дереву. Здесь он сел, и вскоре нарывы у него стали исчезать, но в то же время появляться на дереве. А спустя еще десять минут их не стало и на дереве. Когда я увидел, что с моим учителем все в порядке, я крепко обнял его и расплакался. "Не делай так больше, -- упрашивал я его. -- Ты очень плохо выглядел, и это испугало меня". Через какое-то время множество людей бросилось на наши поиски. "Мы совершили что-нибудь дурное?" -- спросил я. "Нет, -- сказал мне он. -- Пойдем со мной". Он взял меня за руку, и мы опять отправились на берег реки Джамуна. В конечном итоге мы остановились у другого дома, где нам дали немного еды, а затем зашли в огороженный внутренний двор, где поели и отдохнули, не опасаясь, что нас кто-то сможет найти. Мудрецам доставляет удовольствие принимать на себя страдания ради помощи другим людям. Обычному человека не понять такой предрасположенности. Человеческая история дала нам много примеров того, как духовные учителя страдали за других. Такие мудрецы становятся примерами для подражания, и даже сегодня велико число тех. кто следует по стопам этих великих людей. Когда индивидуальное сознание, расширяясь, становится единым с космическим сознанием, легко получать наслаждение, страдая за других. Такие люди уже не испытывают мучений, хотя обычному человеку кажется, что они страдают. Человек страдает лишь до тех пор, пока его сознание остается ограниченным рамками собственной индивидуальности. Великий человек не страдает, когда что-то происходит с ним самим; больше боли ему приносят страдания других. Боль и наслаждение -- это парные противоположности, с которыми сталкивается человек, когда его органы чувств вступают в контакт с объектами этого мира. Люди, сознание которых превзошло чувственный уровень, освобождаются от этих парных противоположностей. Существуют приемы, позволяющие человеку по своей воле уводить ум от органов чувств и направлять его внутрь с целью обнаружения центра сознания. Находясь в таком состоянии, человек не подвержен чувствам боли и удовольствия. Такой однонаправленный ум порождает также динамическую волю, которая может быть направлена на лечение других. Все подобные целительные силы, исходящие от людей, берут свое начало из единого источника -- сознания. В тот самый момент, когда целитель начинает осознавать свою личность, этот спонтанно льющийся поток целебной силы иссякает. Целительство -- это сила, естественно присущая человеку. Лечить людей можно с помощью силы воли, в действие которой не вмешивается низший ум.