Глава 10 как отличить потребность от болезненного пристрастия

Никогда не поймешь, что значит «достаточно», пока не узнаешь, что значит «чрезмерно».

Уильям Блейк

Разве можно доверять нашим телам в вопросах питания, если они постоянно обманывают наше доверие болезненным пристрастием к вредной для нас еде?

Это происходит потому, что от еды мы ждем не только вкусовых наслаждений и питательных веществ, требующихся организму. В первую очередь еда для нас — отвлекающий фактор. К примеру, когда мне приходилось часами присматривать за маленьким ребенком, а он капризничал, льнул ко мне и постоянно чего-то хотел, во мне начинали закипать досада и раздражение, и меня порой так и подмывало что-нибудь пожевать — не от голода, а чтобы на время отвлечься, ненадолго отдохнуть. Так же поступают работники офисов и студенты, которые готовятся к экзаменам. Дело, которым они заняты, не вызывает у них энтузиазма, а возможность посидеть на столе с пакетиком чипсов представляется привычным, хоть и временным способом бегства от действительности. Но голодны ли эти люди? Требует ли пищи их организм? Разумеется, нет. Вдобавок такое рассеянное, машинальное поглощение пищи не дает ни распробовать ее вкус, ни насладиться им.

Еще один вид злоупотребления едой — подмена других видов заботы и прочих радостей, которых не хватает в нашей жизни. К примеру, больные депрессией зачастую жуют не переставая, лишь бы не впасть в подавленное состояние. Еда — примитивный способ утешиться, почувствовать себя более комфортно, но, сколько бы мы ни жевали, в нашей жизни не прибавится любви, заботы или позитива.

В детстве мальчиков побуждают есть как следует, помногу, чтобы расти крепкими и здоровыми. Таким образом, их приучают питаться по причинам, не имеющим отношения к голоду: есть, чтобы быть послушными, сильными, достойными похвалы[20]. Здесь мы имеем дело с потребностью в безусловном одобрении, которую пища никогда не удовлетворит.

Чтобы положить конец перееданию и кусочничеству, мало одной силы воли или самодисциплины. Кусочничество удовлетворяет потребность — возможно, в отвлекающих факторах или в утешении, — и если эта потребность остается неудовлетворенной, кусочничество будет возобновляться или сменится другой, еще более вредной зависимостью. Для офисного работника или студента, который постоянно что-то жует, проблема заключается не в кусочничестве, а в работе, которая не гармонирует с состоянием души. Когда мы поглощены увлекательным творческим делом, у нас не возникает желания спасаться от него бегством, устраивая перекус. Эскапизм, стремление отвлечься от самой жизни, зачастую оказывается причиной переедания во время приемов пищи. После еды придется вновь браться за дело, а если вам этого не хочется, у вас наверняка возникнет желание затянуть обед или ужин. Стыдить и винить себя за переедание бесполезно и неправильно. Вы вовсе не лентяй и не обжора. Проблема кроется гораздо глубже. Сознавать это отчасти отрадно: значит, вы не безнадежны. Однако речь идет о сложном испытании, поскольку отучиться от переедания — это не просто взять себя в руки и помнить о самодисциплине: потребуются серьезные изменения, скорее всего, в работе, взаимоотношениях, взглядах, окружающей обстановке. Переедание — признак некоего разлада в вашей жизни, признак того, что у вас серьезные затруднения.

Почти все сказанное о болезненных пристрастиях к еде можно отнести и к наркотикам. Наркоманам известно, что одной силы воли недостаточно, чтобы избавить их от опасной привычки. Болезненное пристрастие к еде можно рассматривать как проявление такой же зависимости (в сущности, все, что отвлекает или рассеивает наше внимание, чревато зависимостью). Эта зависимость не носит исключительно психологического характера: многим «пищевым наркоманам» известны ее физиологические механизмы. К продуктам питания, вызывающим зависимость, относятся сахар, некоторые специи, уксус, глютамат натрия и кофеин. В той же степени, в которой плотные трапезы (и продолжительное физиологическое состояние насыщения) ассоциируются с отдыхом и прекращением умственной деятельности, переедание можно по праву считать физической зависимостью.

Иногда болезненные пристрастия к еде говорят о подлинных потребностях организма в конкретных питательных веществах, но обычно (особенно если речь идет о неполезной суррогатной пище) не имеют никакого отношения к еде. Еда в данном случае лишь заменитель: сахар заменяет сладость жизни, глютамат натрия — интерес и жажду жизни, обильная пища — заботу в целом. Если как следует прислушаться к своему организму, вы сможете отличить настоящий аппетит от психологического пристрастия, которое мы проецируем на еду.

В сущности, это не так сложно. Как правило, различия между ними очевидны. В случае с перееданием и кусочничеством просто задайте себе вопрос: «А я сейчас голоден?» Только и всего, все гениальное просто. Если вы не голодны, значит, вы едите, утоляя какой-то иной аппетит. Даосская поговорка «ешь, когда голоден, пей, когда испытываешь жажду, спи, когда устанешь», образец почтительного отношения к природе и организму, — краткое изложение основополагающего принципа йоги питания.

Вы сами не знаете, голодны или нет? Порой люди так долго пренебрегают сигналами организма, что перестают распознавать даже такие простые ощущения, как голод. Из-за постоянных перекусов они, возможно, никогда и не чувствовали настоящего голода. Если это относится и к вам, советую некоторое время воздерживаться от еды. Дождитесь момента, когда будете уверены, что хотите есть. Несколько пропущенных перекусов или даже стандартных приемов пищи вам не повредят (если вы не больны диабетом или острой гипогликемией). Когда проголодаетесь, не спешите, подробнее ознакомьтесь с физическими и эмоциональными аспектами этого ощущения, а затем утолите голод медленно и вдумчиво.

Если вас тянет на какую-то особую пищу, задайте организму прямой вопрос: почему именно эта пища, а не какая-то другая? Иногда помогает вербализация вопроса: «Тело, ты правда этого хочешь?» (Понимаю, звучит глупо, но часто помогает. Попробуйте!) Задавая его, представьте себе весь процесс питания и опыт, связанный с ним, все, что происходит до еды, во время еды и особенно после нее. Как ощущается насыщение на физическом уровне? Вы сумеете понять, откуда исходит тяга к пище[21].

При обращении к телу с вопросами дыхание является бесценным инструментом. Почувствовав болезненную тягу к какой-либо еде, сначала попробуйте определить, где именно в организме она гнездится: возможно, в животе, в солнечном сплетении, груди, горле, глубине ротовой полости или где-нибудь еще. Затем сделайте вдох этим очагом болезненной тяги. Почувствуйте или представьте, как воздух проникает в него. Затем спросите организм, чего он хочет: на вдохе ответ будет гораздо более четким.

Этот прием особенно полезен в случае с перееданием во время стандартных приемов пищи, когда мы съедаем больше, чем требуется организму. Вспомните, как в предыдущей главе мы постепенно уточняли позу Маха-мудра, как при выдохе наблюдали за организмом, следили за своими ощущениями, постепенно доходя до предела своих возможностей. Дыхание — мост между разумом и телом. Во время еды, гадая, достаточно ли вы съели, просто продлите паузу, помедлите с пустым ртом и сделайте глубокий, неторопливый, полноценный вдох. Он автоматически обеспечит вам устойчивую связь с организмом, и вы поймете, действительно ли он хочет, чтобы вы продолжали есть. Переедание, обжорство неразрывно связаны с поверхностным дыханием, особенно с неглубокими вдохами.

Но помните, что глубокое и неторопливое дыхание — отнюдь не фокус, который поможет вам перестать есть. Вопрос должен быть откровенным. Что бы ни ответило вам тело, доверьтесь ему.

Вполне возможно, вы все-таки решите съесть первый или четвертый кусок торта потому, что его жаждет ваше тело; может быть, эта жажда мешает поддерживать связь с ним. Так или иначе, примите решение и порадуйтесь! Следите лишь за тем, чтобы осознанно смаковать каждый съеденный кусок и радоваться ему. Прочувствовав вкус торта, близко познакомившись с ним, ваше тело лучше поймет, что это такое. В следующий раз болезненная тяга будет не столь сильной: зная, что представляет собой торт, ваш организм вряд ли согласится на такую замену удовлетворения иных потребностей (см. к примеру главу о сахаре). Согласно высказыванию Блейка, необходимо знать, что такое «чрезмерно», а в нашем случае путь к такому знанию лежит через ощущения, мысли и чувства, касающиеся переедания.

Совет «примите решение и порадуйтесь» способен вызвать прилив веры в свои силы и глубокое чувство освобождения. Мы рассуждаем так: как можно радоваться тому, что я дал себе волю? А если я объемся? Если разом съем целую коробку конфет? Или даже две коробки? А если вообще потеряю власть над собой?

Именно это я и предлагаю сделать. Потерять власть над собой. Перестаньте контролировать себя, доверьтесь высшему разуму. Это нормально, это совершенно в порядке вещей. Тело вам друг, притом мудрый друг. Скорее всего, вы обнаружите, что умеренность придет к вам сама — достаточно только дать себе искреннее разрешение выбирать все продукты, какие душе угодно[22]. Бороться с собой незачем. Можно возразить, что слова «я съем столько, сколько захочу» люди часто приравнивают к словам «я съем столько, сколько смогу», но предполагать такое можно, лишь исходя из предпосылки, что мы по природе склонны действовать себе во вред, безрассудны и невоздержанны. «Сколько смогу» по определению больше, чем «сколько захочу». Обжорство, разгул, регулярные переедания — все это проявления войны против самих себя, а не нашего истинного «я», выпущенного на свободу. Для таких людей чувство вины — лучший соус к любому блюду. Увы, придется вам обходиться без него, если вы хотите прислушиваться к сигналам тела и воспринимать их без искажений. Смиритесь со своим выбором, даже если он нарушает все известные вам правила здорового и полезного питания, а затем сосредоточьтесь на происходящем и наслаждайтесь им.

Так же внимательно понаблюдайте за последствиями подобного приема пищи. Люди, которым свойственно переедать, часто едят еще больше, чтобы отвлечься от дискомфорта. Отвлекающие факторы в современной жизни настолько вездесущи, что мы даже не замечаем, как наносим ущерб режиму собственного питания. Тело жалуется на последнюю выпитую банку газировки, но вы его не слышите: вы увлеклись телепередачей.

Поэтому у вас и не закрепляется связь «от газировки мне становится нехорошо». Если та или иная пища вызвала у вас дискомфорт, настоятельно необходимо терпеливо прочувствовать его. Таким образом, опыт, связанный с питанием, ассоциируется с его последствиями, а не только с удовольствием, которое еда доставляет, попадая в рот.

Самый коварный способ отвлекаться от последствий неразумного питания (а также от других зависимостей) — обещания «это было в последний раз», «завтра сяду на диету», «завтра буду есть поменьше». Мы переключаем мысли на чудесное будущее и отвлекаемся от настоящего. И неудивительно: от настоящего с вздутием живота, ощущением тяжести и сонливости хочется сбежать. Но не прочувствовав этот дискомфорт полностью, человек обречен сталкиваться с ним вновь и вновь, пока не привыкнет воспринимать его как неотъемлемую составляющую переедания. Чтобы не повторять этот опыт, его следует сделать менее терпимым (полностью ощутив дискомфорт), а не более сносным (с помощью фантазий о завтрашнем дне). Так что признайте, что все эти обещания коварны, что на самом деле они не что иное, как отвлекающие факторы, и вернитесь в настоящее, каким бы неудобным оно ни было[23].

Общеизвестно, что цивилизованному человеку свойственно избегать боли и отрицать ее, и это же относится к любым, даже самым ничтожным неудобствам. Снотворные препараты, аутотренинг, болеутоляющие и многочисленные отвлекающие факторы притупляют наше восприятие жизни. Когда болит голова, мы тянемся за аспирином, когда у нас изжога — за антацидом, когда нам тревожно или грустно, мы погружаемся в приятные воспоминания и мечты. Таким образом, мы не ассоциируем последствия наших поступков с самими поступками. У хаотичных последствий поступков есть название: карма.

Но гораздо менее известен тот факт, что мы избегаем столкновений не только с болью, но и с удовольствием. Даже незначительное удовольствие, прочувствованное во всей полноте, может оказаться на редкость мощным. Празднования зачастую становятся бегством от этой остроты впечатлений, попыткой двинуться дальше. В следующий раз, испытав восхитительную гордость за свои достижения, постарайтесь прочувствовать ее. Очень скоро наш разум попытается извлечь из нее новые преимущества и дополнительные радости. В половых сношениях нашей культуре свойственно преувеличивать значение оргазма как кульминации и финала наслаждения. Во время еды мы торопимся положить в рот следующий кусок, не порадовавшись предыдущему. Не приобретая завершенного опыта боли и наслаждения, мы ведем обрывочную, бессвязную жизнь.

Осознанное дыхание помогает скрепить узами фрагменты нашей жизни и нашего «я». Оно возвращает нас в данную минуту, в «здесь и сейчас». За едой сделайте паузу, вдохните, чтобы изменить привычке глотать кусок за куском, осознайте происходящее. При этом путы порабощающей привычки ослабеют. Вы не только получите более отчетливый сигнал от тела, но и, скорее всего, последуете ему. И вам не придется обещать себе, что последуете когда-нибудь потом: это или произойдет само собой, или вообще не случится. Пауза для глубокого дыхания не должна наступать строго по расписанию или зависеть от того, сколько вы съели. Доверьтесь силе дыхания, и будь что будет. Напряжение спадет. Помните: если вы прибегаете к силе воли, значит, вы принуждаете себя к тому, чего на самом деле не хотите. Действуя осознанно с помощью дыхания, вы подстраиваетесь к различным уровням желаний.

В первой главе я писал о том, как следует пользоваться силой воли, чтобы не забываться, чтобы проливать свет осознания в тех ситуациях, когда мы утрачиваем связь со своим «я». Если вы готовы объесться тортом, правильным применением силы воли будет не воздержание, а воспоминание о том, как плохо становится, когда объешься, и внимание к нынешним ощущениям тела. Только в этом случае ваше решение есть или не есть торт окажется информированным. А информированное решение обычно бывает мудрым.

Примененная таким образом сила воли способствует внутренней гармонии и единству — в отличие от борьбы с внутренним голосом — и придает сил, а не утомляет. Но иногда подавление аппетитов тоже сопровождается временным приливом энергии: представьте себе человека, страдающего анорексией и торжествующего потому, что ему удалось отказаться от обеда. Это заимствованная энергия, но, поскольку ее уровень довольно высок, она способна ввести нас в заблуждение, заставить предположить, что, сопротивляясь болезненным пристрастиям, мы становимся сильнее, чище, лучше, дисциплинированнее. К счастью, существует еще один способ, позволяющий безошибочно отличить истинный аппетит от ложного (то есть тяги к заменителям питания, не удовлетворяющим потребности). Если мы имеем дело с настоящим аппетитом тела, тогда при любых попытках отвергнуть его он лишь усиливается. Если речь о болезненном пристрастии, не относящемся к истинным потребностям, тогда оно ослабевает всякий раз, когда мы сопротивляемся ему. Это правило справедливо не только для питания. Если ваша душа к чему-то стремится, а вы препятствуете ей, стремление усиливается настолько, что жизнь становится невыносимой. Но если вы обуздываете привычку, которая отвлекает вас от творческой цели, приносящей радость, влияние привычки будет постепенно снижаться. Труднее всего отказать себе в первый раз (впрочем, и в остальных случаях будет непросто).

Поддерживая связь с телом, разрешите себе полностью поверить результатам. Поклянитесь, что смиритесь с ответом тела. Не пытайтесь пользоваться этим методом, чтобы подавлять болезненные пристрастия или бороться с ними. Откажитесь от любых надежд на то, что будете есть другие продукты и в меньшем количестве. Не слушая тело и не доверяя ему, мы очутились в нынешней ситуации. Чтобы изменить такое положение вещей, требуется прислушиваться к организму, доверять ему и уважать его решения. Для этого большинству людей нужна отвага, без которой можно обойтись, действуя исключительно волевыми методами. В сущности, сила воли — мелочь. Применяя ее, мы ничем не рискуем, так как она исходит от нас нынешних. Капитулировать, довериться, допустить перемены — гораздо более серьезный труд.