It was the roar of the crowd 8 страница

 

Он больше не дрожал, не волновался, протягивая ему руку. Теперь Фрэнки было ужасно стыдно оглядываться назад, на свою безумную привязанность и хождения по пятам за ним… И всё-таки он многое пропустил через своё тогда ещё детское сердце, приняв, наконец, в себя такое чувство как терпение. Теперь его мечта была рядом, и он каждое утро просыпался с другими мыслями, твёрдо зная, что сегодня Джер снова будет рядом. Таким образом, как бы странно это ни звучало, Фрэнки «смирился» с удачей, свалившейся на его хрупкую фигурку.

 

Общение. Поцелуи. Движения. Фразы, адресованные лично ему.

Мало. Теперь ему было мало всего этого. Фрэнки хотел не просто чувствовать его… Теперь, кажется, он хотел Джера во всех смыслах этого дурацкого слова.

Как-то раз, после концерта Айеро нечаянно заглянул к нему в гримёрку, застав Джера в одних боксерах. Он был весь такой живой, взволнованный только что закончившимся шоу… «Сколько белого тела» - пуская слюнки, сказал бы сейчас Боб, увидев гладкую, совершенно не тронутую татуировками спину Джерарда. Однако Рэй ещё несколько дней кидал на Фрэнка недоумённые взгляды, после того, как тот сшиб его с ног, торопясь в туалет… Думаю, не стоит посвящать читателя в подробности, поверьте – это всего лишь анатомия… Когда любишь человека, наверно, ты не слишком задумываешься о сексе… Так говорят. Но Фрэнки теперь дошёл до высшего уровня, осознав, что Джерард – единственное, чего он хотел бы больше всего на свете…

 

~~~

 

Тогда, во время интервью, Джерард признался, что Фрэнки действительно небезразличен ему, так как Уэй не общается с неинтересными и неприятными ему людьми. Таким образом, общественности следовало расценивать это как дружбу. В прочем, Фрэнки было абсолютно всё равно.

"Какое мне дело? я называю это любовью… Они пускай назовут, хоть дружбой, хоть зависимостью, хоть обязанностью, в конце-концов!.. что от этого изменится? Он здесь, рядом… И я ни за что не пущу его!"

 

 

Однако Фрэнки действительно вырос, различая теперь вокруг себя совершенно другой мир. В группе ему ужасно нравилось. Редко человек находит занятие по душе. Что ж, Фрэ и действительно оказался счастливчиком! Ребята дорожили им также, как и Джером. В прочем, оказалось, что его гитара действительно самым положительным образом вписывалась в музыку, так что теперь Фрэнки был не просто украшением или же куклой, привлекающей внимание фанатов (как это ранее замышлялось), а ещё и необходимым музыкантом.

 

В целом атмосфера на репетициях всегда была довольно раскованная. Джерард всё время прикалывался над Рэйем и его причёской. В прочем, было действительно смешно, когда Торро, злясь, начинал махать своей «гривой» и кричать что-то вроде: «Дибил! У меня наследственность такая! На себя хоть посмотри, жирдяй! Вот я твоим детям не завидую, с такой-то наследственностью!».

 

Майки постоянно опаздывал, особенно в последнее время, и вид у него обычно был такой, будто каждое утро для Уэя младшего начиналось с визита к проктологу. Что бы ему ни говорили, Майки мучительно закатывал глаза, давая понять, что уж кому-кому, а ему лекции читать не следует. В прочем, никто к нему особо и не приставал: казалось, если Майк только откроет рот, оттуда польётся какой-нибудь мучительный стон, соответствующий выражению лица. Фрэ было почему-то забавно наблюдать их диалоги с Джерардом.

- Майки! Чего ты такой загруженный?!

- Отстань, Джер…

- А вчера тому типу ты так не сказал, да?!

- Отвали ты, какому типу?

- Да ладно ты, я понимаю… Вы хоть смазкой пользовались?

- Придурок!

- А презервативами?!

Майки вздыхал и брался за гитару:

- Извращенец ты…

- Кто бы спорил! – поддакивал Рэй.

 

Джер только смеялся, отпуская злые приколы. Ему, правда, было нелегко сейчас. Но сарказм – единственное, во что он мог излить весь негатив, скопившийся внутри. Ребята прекрасно это понимали и старались не заострять внимание на поведении фронтмена, который, кстати, всё ещё кичился своим статусом.

 

Мэтт, как теперь подметил Фрэнки, оказался совсем не таким уж и простым человеком. Он всегда был с ними, но, в то же время, предпочитал наблюдать за происходящим со стороны, лишь изредка вставляя свои комментарии. Из всей группы Фрэнк никак не мог найти общего языка только с ним, что, к слову сказать, добро давило гитаристу на совесть. Мэтт почему-то уходил со сцены первый, никогда никого не дожидался и особо не вникал в рассуждения ребят насчёт музыки.

Последние концерты оставляли в Айеро вязкое чувство неудовлетворённости, и он никак не мог понять, с чем оно связано.

 

«Я что ли фальшивил где… Да нет, это точно! Как я мог? И потом, я не могу судить о своей игре… Майки, конечно, не обсуждается. Он, по-моему, вообще только и делает, что фальшивит – этого всё равно никто не замечает. Но, чёрт возьми, звучание дурацкое! Остаётся только Рэй. Да-да… виртуоз Торро. Но, скорее я поверю в то, что он девственник, чем в то, что он бездарен..»

 

Противное ощущение. Оно вот уже вторую неделю не давало Айеро покоя. Он изо всех сил выкладывался на концертах, но всё-таки не понимал, почему музыка несовершенна.

 

«А, может, так было и раньше, и я просто-напросто не замечал?»

 

Нет, не может. Действительно, ещё месяц назад звучание не так-то и беспокоило Фрэнки. Тогда ему важно было удержаться в группе. Но теперь, когда он, наконец, протрезвел и начал потихоньку вникать в детали, стало ясно, что у MCR, видимо, проблемы с барабанщиком…

Фрэнку ужасно не хотелось в это верить! Ребята, казалось, вообще ничего не замечали, а каждый щелчок, произведённый Мэттом, резал Айеро слух. Однажды после концерта Фрэнки попытался поговорить с Мэттом на тему его игры, что немало взбесило барабанщика.

- Сопляк! Чёрт возьми, месяц в группе, а уже права качаешь! – орал он на всю гримёрку.

- Да не кипятись ты! Не качаю я никаких прав… я просто сказал, что с барабанами что-то не так… - тихо говорил Фрэнки, сосредоточенно глядя себе под ноги.

Мэтт негодовал:

- Нет, я хренею! С барабанами что-то не так! Ты вообще хоть раз в руках барабанные палочки держал?

Фрэнку стало стыдно. Играть на барабанах он действительно не пробовал… Хотя, при желании, наверняка мог бы научиться. Но тогда он отрицательно мотнул головой.

- Тогда какого хера ты лезешь с советами, сосунок?!

Мэтт яростно хлопнул дверью, дав понять, что уступать он не собирается. Безобидное замечание гитариста привело Мэтта в бешенство – проследив за его реакцией, Фрэнки окончательно убедился в своих предположениях: ударные никуда не годятся.

 

Ему было жутко обидно за группу, успевшую стать ему родной. Если поёт Джерард, значит, звучание должно быть идеальное, значит всё должно быть чётко и красиво, чёрт возьми! И всё-таки Фрэ, хоть и с болью в сердце, понимал, что ударные – это не ритм-гитара, и без них в рок-группе не обойтись. Да и с Мэттом ему вовсе не хотелось ругаться…

Всё же Фрэнк решил для себя: или же он будет молчать дальше и наблюдать за тем, как Мэтт с успехом облажается на каждом концерте, или же сделает всё, чтобы последнего в MCR больше не было. Увы, но выбор стоял именно между этими двумя вариантами, и Фрэнки, похоже, оказался единственным, кто хотел исправить ситуацию.

 

- Так, я не понял. – Джерард выключил микрофон. – Если я не ошибаюсь, Фрэнки, ты не играешь?

Гитары затихли, и ребята, как и солист, удивлённо уставились на Фрэнка, недвижно стоящего на своём месте. Айеро был смущён и молча глядел на струны беззвучной гитары. Он робко поднял глаза:

- Да, не играю.

Джерард изумлённо повёл бровью:

- Ну и какого хрена? Это называется, мы решили к лету новый альбом подготовить, да?!

- Это называется: я не буду играть.

 

Фрэнки был смущён, но вовсе не напуган: Джерард, успевший должным образом раскусить его характер не мог не заметить, что Фрэнк сейчас, решителен и серьёзен, как никогда. В прочем, он не стал разрываться в бешенстве, вовремя осознав, что Айеро не будет ставить ультиматум по пустякам. Джерард медленно подошёл к нему и выжидающе посмотрел в его задумчивое бледное лицо:

- Фрэ, что случилось?

Айеро почему-то промолчал, устало опустив глаза.

- Что-то не так? – Джер осторожно коснулся кончиками пальцев его плеча.

Таким нежным и понимающим Фрэнки ещё никогда его не видел! Казалось, Уэй действительно обеспокоен поведением гитариста, и мысль об этом, явившаяся совершенно неожиданно, заставила Фрэнка скорее начать говорить, дабы не подумать о чём-нибудь похлеще барабанов.

 

- Не так. – Айеро метнул резкий взгляд на Мэтта, который, безусловно, уже понял, о чём пойдёт речь, и теперь нервно пощёлкивал палочкой по колену.

- Ну? – протянул Джерард всё так же не отрывая глаз от Фрэнка.

- А ты ничего странного не заметил вообще? Вы что, не слышите, как играете?! Музыку вообще чувствуете?! – взорвался Фрэнки, обернувшись к музыкантам.

Мэтт резко перебил его:

- Ты что ли чувствуешь?!

- Да в чём дело?! – возмутился Джерард. – Можешь ты нормально сказать, что тебя не устраивает.

- Джер, у нас хреновые барабаны. Или… - Фрэ перевёл взгляд на Мэтта. – Или барабанщик…

- Слушай, какого чёрта?! – Мэтт вскочил с места.

- Такого! – Фрэнки больше не собирался молчать. – Такое чувство, что ты вообще не чувствуешь ритма! Это ведь ужасно! Получается не музыка, а месиво! Отвратительное месиво!

 

Айеро говорил громко, но чётко, стараясь перекричать орущего Мэтта, требующего вышвырнуть «щенка» ко всем чертям. Майки, с присущим ему взглядом мученика, тихонько поставил гитару и вышел прочь. Джерард проводил его строгим взглядом и, приложив руки к ушам, заорал, что было сил:

-ЗАТКНИСЬ!!!!

Причём эта фраза, судя по всему, была адресована Мэтту. Это его так взбесило, что он, неожиданно для самого себя, замолчал.

- Ты что предлагаешь? – Джер напряжённо уставился на Фрэнка.

- Ничего. Я говорю, ударные у нас – хреновей некуда!

- Ну, Мэтт, - Уэй глянул на барабанщика. – может чего поломалось?

Последнее прозвучало так нелепо, что Мэтт взорвался истерическим хохотом:

- Поломалось?! Да мы её только настроили! Там каждый винтик проверен сотню раз!

- Ну тогда… - начал было Фрэнки.

- Молчи ты!!!! – Мэтт изо всех сил старался закрыть ему рот. Клянусь, была бы его воля, он ни секунды не промедлил перед тем, как размазать Айеро по стенке!

- Мэтт, серьёзно… - промычал до этого молчавший Рэй. Он поднял голову и укоризненно уставился на опешившего барабанщика. – Мы просто столько лет вместе… я тебе говорить не хотел, но раз уж на то пошло, ты действительно глючишь в последнее время… Ты прости, дружище, мы вовсе тебя не гнобить собрались…

- Вы что, охренели все?! – Мэтт в бешенстве выкатил посиневшие белки.

Рэй, ожидавший видимо такой реакции, отвёл взгляд и терпеливо продолжил:

- Поверь, если б мы срать на тебя хотели, молчали бы и дальше. Но мы же друзья… Прости, но нужно делать что-то…

 

Джерард, до этого беспомощно взиравший выпученными от недоуменного любопытства глазами на эту заваруху, хотел было вставить своё «слово фронтмена» дабы хоть как-то разрядить ситуацию, но яростный хлопок двери, оглушивший его и без того перенапрягшиеся за сегодня уши, заставил его осечься на полуфразе.

 

Мэтт пулей вылетел из студии, даже не забрав куртки…

Он ушёл.

Ушёл, чтобы больше никогда не вернуться сюда обратно.

 

- Ну… Кто-нибудь знает, где найти талантливого барабанщика? – проговорил Джерард, сделав особое ударение на слове «талантливого», и с досадой глянул на пустую барабанную установку.

 

Фрэнку было почти что стыдно. Кажется, он не просто рассорил лучших друзей, но и втащил группу в очередной тупик…

В прочем, такое же чувство было и у Рэя, молча укладывающего гитару.

Однако Фрэнки понял, что не оказался одинок в данной ситуации. К тому же, у него нашлись сподвижники, что ещё раз доказывало правоту его размышлений. И всё-таки ему было паршиво стоять здесь, пред Джерардом и чувствовать, как его взгляд прожигает насквозь живот…

 

«Да, Фрэнки… Я не хочу сказать, что ты идиот… но ты же понимаешь, что так оно и есть… Фу ты чёрт, но что я должен был сделать?! Молчать?! Да ни за что! всё в порядке… но я всё равно идиот полнейший…»

 

Казалось бы, только миновал наитяжелейший кризис, выжавший из MCR чуть ли не все соки. Фрэ даже и представить не мог, чего стоило ребятам держаться вместе в то время! Чего им это стоило! А теперь, когда, наконец, всё более или менее стало налаживаться, когда Джерард – виновник всех несчастий – уже подумывал о реабилитационном центре, когда, чёрт возьми, сразу четыре продюсера предложили им свою помощь, чтобы раскрутить как следует – Фрэнки нечаянно заметил дефекты в звучании и здорово наделал в малину…

 

Но у Мэтта действительно были проблемы. Нервотрёпки, выступления, всякая муть с Джерардом, бесконечные унижения с его стороны – он был просто выжат, как лимон. А, может, и действительно болен… В любом случае, отдавать должный ритм он уже не мог. Это странное чувство, когда гитары ревут изо всех сил, и ты не понимаешь в каком месте нужно вступить… В общем, Мэтт устал, и его можно понять.

 

Как ни крути, уход старого барабанщика подразумевает приход нового. Понятно, что придётся этого второго искать… Кроме того, новый человек в группе – куча проблем. Уж теперь-то Фрэнки знал это! Придётся вводить его в курс дела, рассказывать, чего и как, репетировать песни все до единой по десятку раз…

 

Ну вот, кажется, ещё один кризис.

 

«Чёрт возьми, Фрэнки! Ты где-нибудь ещё видел столько дерьма, сколько в этой ситуации? Давай, ищи барабанщика! Вперёд и с песней…»

 

Глава 17

 

Грустно и противно. Фрэнки с болью наблюдал очередной упадок в группе. И самое ужасное было то, что он сам его спровоцировал. Уже две недели MCR не репетировали, никто из ребят в студии не появлялся, и Джерард, судя по всему, пил.

 

Фрэнк совершенно отбился от рук в поисках барабанщика. Джерси не такой уж и большой город, чтобы он не знал всех хороших музыкантов. Но ведь и свободные барабанщики-то на дороге не валяются! За свою жизнь Фрэнки играл в двух группах, не считая My Chem. И из обеих благополучно свалил по одной и той же причине – наскучило. Достойных музыкантов там не было – обычные мальчишки, едва умеющие справляться с гитарами, и ударники, отбивающие один и тот же ритм… для всех песен – всё равно, медляк это или же самый настоящий панк-рок – один и тот же ритм…

 

Ещё, незадолго до того, как связаться с MCR, Фрэнк делал вид, что играет в Pencey Prep. Но там тоже ничего серьёзного – он приходил на репетиции, лишь бы потренировать игру – не более того. И барабанщик там был самый обычный. Такой ритм, кажется, смог бы любой пятиклассник отбить. В любом случае, Фрэ мог без проблем найти этих ребят, но даже и не пытался. Он знал, такое не подойдёт для MCR. Хотя бы потому, что они играли необычную музыку, и Рэй строил сложные замудрёные конструкции, к которым непросто было подобрать нужный ритм – его просто нужно было чувствовать. Так что, нужен был не просто барабанщик, а опытный и, как минимум, талантливый музыкант.

 

Словом, за две недели ситуация не сдвинулась с мёртвой точки ни на миллиметр. Фрэнк здорово поднапряг и ноги и мозги, чтоб обрыскать все существующие в городе клубы и вспомнить хоть одного достойного ударника. Короче, Айеро так усердно ломал голову над этим вопросом, что вконец у него просто-напросто опустились руки. Две недели без музыки, без Джерарда… И жизнь снова тускнела.

 

Он сидел за столиком в кафе, лениво помешивая коктейль соломинкой, и завистливо косился в окно, на пёструю толпу. Люди улыбались так жизнерадостно, будто у них, чёрт возьми, вообще не было никаких проблем. А у него полнейший упадок, и настроение на грани депрессии… Бедняга даже позвонить не мог: стоило включить телефон, и паршивая трубка разрывалась голосами журналистов, и без того штурмующих его парадную. Ну конечно! My Chemical Romance снова сели на мель – что может быть забавнее этого события! И всё-таки Фрэнк крепился мыслью о том, что, как говорила миссис Айеро, всё, что ни делается – только к лучшему. И действительно! Теперь он хотя бы знал, где в его доме расположен чёрный вход...

 

На улице – чертовски тёплая погода… А он сидел здесь… И лучшее время его жизни, казалось, проходило мимо… Просто пролетало, проносилось! Как та девочка в зелёном платье, бегущая по тротуару. Сколько ей лет? Может, 10 или 12… Хотя, впрочем, какая ему была разница? Что, Фрэнки никогда не видел школьниц в зелёных платьях? Но он молча следил за ней.

 

«Столько людей вокруг, а ей пофиг... Прёт себе за шариком. Да ещё и лыбу тянет! А чему веселится? Летящему шарику? ну чудачка… Ей бы наверно пошёл желтый цвет. Или какой-нибудь оранжевый… Хотя нет. Зелёный – самое оно! Такой сочный… хм, я и не задумывался никогда, что этот цвет такой ээ… привлекательный»

 

- Ваш счёт, сэр.

- Чего? – загрустивший Фрэнк аж всполошился.

Высокий парень в кипельно-белой рубашке стоял, слегка наклонившись над ним, и протягивал чек. Официант. Он такой же улыбающийся, как и все те люди.

 

- Ага, спасибо… Я посижу ещё…

Он проводил нетерпеливым взглядом парня и, подперев рукой щёку, снова уставился в окно: счастливая девочка, поймавшая-таки свой розовый шарик, сидела на парапете и оживлённо болтала ногами.

 

 

«Чертовы официанты в белых рубашках. Так. Я о чём? А, ну да, о цветах… Ненавижу белый цвет! Совсем пустой… Не понимаю, какого фига он вообще нужен – всё равно ничего из себя не представляет. Вот зелёный – это другое дело. Он хоть на траву похож…»

 

Фрэнки вдруг страстно захотелось чего-нибудь зелёного. Почему-то ему казалось, что только этот цвет способен придать ему жизненного тонуса. Недолго думая, Айеро поднялся: кажется, он знал, что ему поможет.

~~~

 

Боб встретил его, как и всегда: широко улыбаясь. У него постоянно была такая понимающая, осознающая мина, будто он готов согласиться со всем, что только ему скажут. Они давно не виделись. Почти 2 месяца. И, если честно, Фрэнку сейчас было немного неловко делать вид, будто ничего за это время не случилось и всё в порядке.

Боб, конечно, знал, что Айеро играет в какой-то группе. В «какой-то». А больше он ни о чём не подозревал… Однако сейчас, усаживаясь перед ним на стул, Фрэнк почувствовал, что придётся Бобу всё рассказывать – уж очень взгляд у того был недоумённый и, хотя и дружелюбный, всё же тупой.

 

- Ну, Фрэ-э-энки!!! Как же давно я тебя не видел! Признаюсь, даже соскучился! – Боб так повёл бровью, что, случись это на пару месяцев раньше, Фрэнк воспринял бы это как попытку скомпрометировать его и без того нетрадиционно ориентированную персону.

Однако Айеро непринуждённо улыбнулся в ответ:

- Столько проблем…

- Всё ведь поправимо, старик! Я ужасно рад, что ты не забыл ещё адрес моей конуры! – он гыкнул своим добрым смехом и пожал плечами. – Тату – это великое искусство! Грех про него забывать.

- Ну, ты и загнул! – изумился Фрэнки. – Если я перестану ставить на себе клейма – наверно, подохну со скуки…

- Так ты хочешь рисунок? – почему-то удивился Боб.

Фрэнки притормозил.

 

«Нет! Представляешь, я сюда пришёл, чтобы на стуле посидеть.»

 

- Ну да! – он оживлённо придвинулся к мастеру. – Я хочу новый рисунок! Суперзамудрёный и, главное, цветной. Что-то красно-зелёно-синее – понимаешь? И больше зелёного! – Фрэнки замолчал и невольно улыбнулся своей последней фразе, прозвучавшей так по-детски нелепо.

- Понимаю. – улыбнулся Боб. – Будет тебе зелёный.

 

Фрэнки проворно поднялся, чтобы снять футболку – он решил набить тату на животе – но Боб, обычно горящий желанием поскорее начать работу, сидел, всё также сложив руки на крышке стола, и невинно хлопал глазками.

Айеро куснуло сомнение: по адресу ли он вообще явился за тату.

 

- Ээ… вот здесь было бы неплохо, я думаю. – он многозначительно ткнул себе в правый бок и повозил пальцем в нужном месте.

Боб робко улыбнулся и опустил взгляд куда-то вниз, кажется себе на ногти:

- Приходи дня через два, дружище! Я тебе тогда хоть на заднице набью…

Фрэнк здорово опешил.

 

«Что значит через два дня?».

 

- Прости, а что случилось? – он шустро натянул футболку и сел на прежнее место.

- Да нет, ничего такого! Я просто… Ээ… немного не в форме сегодня.

Как это Боб не в форме? Уж кто-кто, а он всегда был, как огурец!

 

Фрэнки подозрительно покосился ему на нос:

- Типа «после вчерашнего»?

Боб живо рассмеялся, откинувшись на спинку стула:

- Можно и так сказать!

Но уж Фрэнк-то знал, что Боба споить никакого терпения не хватит! Его стойкости можно было только завидовать. Сколько бы он ни выпил и ни выкурил за ночь – на утро у него были всё те же розовые щёки и добродушная улыбка.

 

«Не пойму, зачем он врёт? Всё равно ведь не умеет! Что-то не так… Стоп.»

 

- Боб, скажи, что-то случилось, да?

- Да нет, ничего, я тебе говорю!

- Что-то насчёт меня?

- Тебя?

- Да? Я немедленно хочу знать, что тебе наплели!

Боб снова рассмеялся:

- Да нет же, Фрэнк! Ты не так понял! Я бы тебе с радостью помог, ты же знаешь. Просто физически не могу! – он широко улыбнулся и поднял наконец-таки ладонь.

Фрэнк осторожно перевёл на неё взгляд. Он только теперь обратил внимание на руки мастера с перевязанными пластырем пальцами.

- Что у тебя с руками?! – зрелище было не из приятных.

 

- Вот поэтому я и не могу тебя сегодня…

- Да что с пальцами?! Отрезал что ли?! – Фрэнк просто в о п и л в ужасе.

- Какой, нахрен, отрезал! Мозоли…

 

«ЧТО?! мозоли? Интересно, чем он их натёр? Пультом от телевизора?»

 

Фрэнки сквасил самую что ни на есть недоумённую мину:

- Чего?

- Да мозоли натёр, говорю. – Боб смущённо опустил взор на свои, так сказать, пальцы.

- Чем?

- Да чем-чем… Просто кожа на пальцах тонкая, а у меня так вообще с этим беда! Вот я и не рассчитал… Вчера молодость решил вспомнить. – он снова улыбнулся. – Увлёкся, видишь ли… и пальцы перевязать забыл! Палочки при сильном-то накале, могут и вкровь руки разбить!

- Палочки? – Фрэнки залился заразительным смехом. – Ты, оказывается, любишь китайскую кухню? Здорово же ты её любишь, братец! Аж до мозолей!

- Да какая кухня! – также хохотал Боб. – Барабаны!

В суть последней фразы Фрэнки вник секунд через семь и, как только вник, мигом перестал ржать. Тихая истерика выталкивала глаза из орбит… Он так резко накинулся на Боба, что тот, мягко говоря, чуть не обделался.

 

- ЧЕГО?!

- Ба…-барабаны… Палочки барабанные…

- ПОВТОРИ?!

- Да что тебе повторить?! – ошеломлённый Боб принялся оправдываться. – Давно не играл просто, вот и всё… Месяца три наверно… А вчера без разогрева… Короче, так увлёкся, что угробился…

 

Фрэнку снесло мозги. Бледный, он чуть ли не трясся, вцепившись в крышку стола, и намеревался откусить Бобу башку.

 

- Ты что, барабанщик?!

 

- Да ну, что ты… Ну вообще, по юности-то рубил в группах. - мастер самодовольно ухмыльнулся. – Теперь всё времени как-то нет… а барабаны – для меня - святое, не могу просто взять и вытащить их из своего гаража. Смелости не хватает. Наверно, это моё хобби. Короче, дело для души, понимаешь?

 

Ещё бы Айеро его не понял! Сейчас Боб воспроизводил его желания и мысли вслух: барабанщик и его установка как дело сердца… Вы понимаете, о чём я? Если человек играет «для души», как это, судя по всему, делал Боб, какие могут быть сомнения в том, что он прирождённый музыкант?

 

- Твою мать… - шёпотом протянул Фрэнки. – Но почему ты никогда не говорил?!

- Ну, ты как-то и не спрашивал особо… - тихо проговорил Боб и с грустью протарабанил какую-то дробь по столу карандашом.

В прочем, Фрэнки уже его не слушал. Он истерически давил на клавиши, набирая номер Джерарда.

 

- Алло, Джерард?! – задыхаясь от волнения, закричал он в трубку.

- Дээ… - протянул сонный голос. Джи что-то хрюкнул и зевнул, заставив и без того перевозбуждённого Фрэ задрожать.

- Джи, я… - начал было он полушёпотом, но столько пошлых мыслей в этот момент полезло в голову, что, как и всегда в таких случаях, Фрэнки заговорил громко и быстро, пытаясь заглушить треклятый «зов природы». – Я нашёл барабанщика! Б а р а б а н щ и к а, слышишь?! Мой давний приятель, Боб. – он рассеянно глянул на Боба и тут же поспешил отвести глаза, дабы не прикончиться от убийственного вида рожи мастера.

Действительно, стоило видеть Боба в этот момент! Он так выкатил глаза и отвесил нижнюю челюсть, что…

 

И правда, вам тоже лучше бы этого не видеть.

 

- Алло?! Джи?! – кажется, трубка отвечала Фрэнку молчанием.

- Кого ты нашёл? – переспросил хрипловатый голос. Фрэнки понял: Джерард отвлекался на бутылку.

- Барабанщика! Кончай пить! Нужно репетировать!

- Когда?.. - голос казался убийственно безразличным.

- Ээ… ну давай, дня через 2 – протянул Фрэнки, глянув на белого, как простыня, друга с трясущимися пальцами.

 

~~~

Думаю, не стоит расписывать реакцию Боба, сначала напрочь отказавшегося играть с MCR, но всё-таки согласившегося сделать это ради лучшего друга. Наверно, это неинтересно, да и не так важно…

Группа обрела барабанщика, и Боб оказался музыкантом, что надо. Многое было забыто и неотшлефовано, однако он здорово загорелся этой идеей: играть в рок-группе. Так что прошёл ещё месяц, и музыка снова зазвучала. Не заревела и не загудела тормозящими рывками, как это было в последнее время, а именно зазвучала.

Тяжело, конечно, ни с того ни с сего принимать в группу нового человека, отпуская при этом того, с кем работал годами, с кем ты эту самую группу строил. Но в конце-концов, ребята поняли, что скандал с Мэттом стоил результата. Боб добавил свежего чёткого ритма, что придало музыке новых красок. Это звучало по-другому… Но этому определённо стоило звучать.

 

Рэй даже признался, что сам никогда не осмелился бы на такой смелый поступок, как организация перестановок в группе.

 

- Наверно, я не сумел бы сказать ему об этом прямо в глаза… Знаешь, больно было харкать ему в душу. Если бы ты тогда не начал, клянусь, я бы точно молчал!

 

Майки принял Боба со всем соответствующим уважением, лишь изредка по привычке закатывая глаза, когда тот сбивался и просил начать заново. Впрочем, этот жест скорее был похож на проявление недомогания, нежели звезданутости. И только Джерард, всё так же старавшийся не пить перед репетициями, ни разу не подошёл к Фрэнки.

Айеро вообще было не по себе. Если все ему так благодарны, если он действительно приносит пользу группе, то почему Джерард не обращает на него внимания?

 

«Какого хрена он строит из себя важную персону?! Я просто понять не могу… Будто мы поругались… но ведь мы не ругались! Если ему не нравится музыка, почему он молчит?! Джерард не из терпеливых. Он никогда не молчит в таких случаях. Значит его всё устраивает! Ну а, если ему так дорог был Мэтт, почему он его не вернул? Почему он, в конце-концов не отчитывает меня? Он так любит покачать права… а теперь молчит.»

 

Действительно, Джерард был угрюм и неразговорчив в последнее время. Он холодно принял Боба, ничего не сказал Фрэнку. Он вообще делал вид, что ничего и не произошло, лишь однажды заявив Майку, попытавшемуся заочно расхвалить Айеро:

- Фрэнк? Его имя не слазит у вас с языков! «Привёл классного парня». - сморщив нос, передразнил он негромкий голосок брата. - Ну и что с того? Выгнал одного – привёл другого. Как он ещё должен был поступить? сесть нам на шею? сам заварил эту кашу - сам пусть и расхлёбывает. Какая вам, чёрт возьми, разница?! Особенно тебе! Улыбайся дальше, осёл. Может, однажды ему не понравится и твоя рожа. Поверь, тебе замену найдут ещё быстрее.

 

Услышь Фрэнки эти слова – он бы сгорел на месте. Ему и без того было обидно и даже стыдно в каком-то плане перед Джерардом. Он был абсолютно непробиваем! Иногда Фрэнк чувствовал на себе его ледяной взгляд и готов был провалиться под землю в такие моменты. Он сломал голову, пытаясь прочесть мысли Уэя, и вконец понял, что долго не протянет.

 

Тяжело, знаете ли, когда твой любимый человек находится рядом по 15 часов в сутки, а ты не можешь даже понять, о чём он думает. Вот и Фрэнки не мог.

 

Жаль...

 

Часть 2

 

Глава 1

 

Люди…

 

Жизнь пропускает их сквозь пальцы, как песок… Все они – толпа, мощная, неугомонная. А стоит лишь разделить её на составляющие – каждый всего лишь слабый маленький человечек… Он жалок перед этой жизнью, беспомощен…