Наступило утро. Все проснулись в не очень хорошем настроении. Оно и понятно: спать на полу, ещё и на худом матраце – удовольствие не из приятных. Девушки, казалось бы, спавшие на кровати, тоже встали с кислыми лицами.
– Ты посмотри, ну! Они не слушаются меня! – возмущалась Йошикама, пытаясь хоть как-то расчесаться.
– Не нервничай, Кеньйичи-сан, – сказала ей Хикари-нян под недовольные оханья, раздававшиеся со всех сторон. – Я же как-то расчесалась.
Кое-как поднявшись на ноги, я глянул на кровать. Девушки всю ночь спали, как и мы, в одежде. Выглядела она после этого она не слишком презентабельно.
Мариичи молча пыталась привести себя в порядок перед треснувшим зеркалом, которое вечером мы умудрились не заметить. С переменным успехом справившись с этим, она обернулась к Йошикаме:
– Да ладно тебе, Кеньйичи, брось это.
– Ага, брось. Тут неизвестно когда в душ попадёшь, а ты говоришь даже не расчёсываться, – недовольно возразила та.
– Ой, ладно, дело твоё, – отмахнулась от неё Мариичи. – О, мальчики проснулись.
– Ага, проснулись, если это можно было назвать сном… – прокряхтел Сатоме, потирая поясницу.
– У нас не было выбора, Матаку-кун, – ответил ему я. – Либо здесь, на улице.
Я взял Тамаши, чтобы убрать его в рюкзак. Ко мне с улыбкой подошла Йошикама-тян и мягко положила руку на кота.
– Эх, Коширо-кун. Даже здесь ты остаёшься неисправимым фанатиком кошек.
Я сделал шаг ей навстречу, приобнял свободной рукой и шепнул на ухо:
– Если бы ты была не такой глупой, ты была бы очень даже милой девушкой.
Глаза у Йошикамы округлились, и она осталась стоять, как вкопанная. Убрав подушку-кота в рюкзак, я щёлкнул пальцем перед её лицом.
– Очнись, Йошикама.
– Тьфу, Коширо-кун, что на тебя нашло? – сказала она, тряхнув головой.
– Да ничего, Кеньйичи-тян, всё в порядке, – я подмигнул ей и обернулся к остальным. – Люди, мне нужно кое-что сказать вам всем.
Все посмотрели на меня. Кроме Томоэ, который пытался растолкать отмахивающегося от него Дайске.
– Да отстаньте вы от меня, и так полночи шумели, – мычал он.
– Подъём, Акаме-сан, подъём! – не отставал от него Томоэ.
В итоге, через пять минут ему удалось разбудить Дайске и поднять на ноги. Недовольно ворча, тот подошёл к нам и спросил:
– Ну и зачем вы меня подняли?
– Ночью мы разговаривали с Томоэ на кухне, когда все уснули, – я начал рассказывать.
– Ага, лучше бы вы ночью спали, – встрял Дайске. – Я после вас никак улечься не мог.
Я проигнорировал его замечание.
– В общем, мне кажется, что я знаю, как вернуться назад. Нам нужно попасть туда, откуда всё началось.
– В центр города, что ли? – спросила Мариичи.
– Нет, не туда, – возразил я. – Там мы оказались позже… Нам нужно пойти в наш университет. Надеюсь, что он ещё цел. Мне кажется, именно там мы поймём, как вернуться в наш привычный мир.
– В университет? – переспросила Мариичи. – Ты думаешь, от него осталось больше, чем от гипермаркета или даже этого дома?
– Сэмпай, мы не узнаем наверняка, если не пойдём туда, – я попытался переубедить её. – Мне кажется, что именно там мы узнаем, как всё обстоит на самом деле и найдём способ вернуться назад.
– Кажется, кажется… Знаешь, что нужно делать, когда кажется, Татсумаки?! – Мариичи начинала злиться.
– Нужно довериться интуиции, – спокойно ответил я ей. – И выслушать меня.
Мариичи промолчала. Я продолжил.
– Вы с Кеньйичи были правы. Мы попали сюда из-за меня.
Акаме и Сатоме стали постепенно понимать, о чём идёт речь. Упомянутые мной Мариичи и Йошикама пристально смотрели на меня.
– Похоже, что тогда, когда Йошикаму ударило по голове, я тоже поспособствовал этому. Не самому удару, а тому, что в аудитории вышибло окна. Сейчас, скорее всего, произошло то же самое, только в гораздо большем масштабе. Как предположил Томоэ, это могло быть связано с моими эмоциональными всплесками. Правда, это очень странно и непонятно: так изменить город, практически до неузнаваемости, за пару часов. Скорее всего, это всё тот же наш город, только… В альтернативной реальности. Мне самому трудно поверить, что это произошло из-за меня, но нам нужно вернуться домой. Поэтому мы должны отыскать наш университет. Что-то подсказывает мне, что именно там мы сообразим, что делать.
Я закончил говорить. В воздухе повисла гробовая тишина. Первой подала голос Мариичи:
– Я же тебя просила сказать тогда, что именно ты знаешь. Нет, блин, молчал, как рыба…
– Думаешь, я тогда об этом знал, Такешита? Не начинай скандал на ровном месте! – оборвал я её и повернулся к остальным. – Собирайте вещи, пора на выход. Чем быстрее доберёмся – тем быстрее, возможно, окажемся дома.
– Да чёрт с тобой, Татсумаки. Вообще не хочу с тобой разговаривать! Сумасшедший какой-то. Стёкла он эмоциями вышибает, города в пыль стирает, ишь… Прежде, чем психовать – думать надо!
– Сказала Мариичи-сэмпай, самая непредсказуемая девушка не только нашего коллектива, но и университета, – с ноткой издёвки в голосе ответил я. Мне не хотелось ввязываться в серьёзную перепалку, так как нужно было поберечь силы. Но Мариичи всегда была полна энергии, этого у неё не отнять.
– Заткнись, Татсумаки. Достал. Пойдёмте отсюда уже.
Я был зол на Мариичи. В самый ответственный момент она умудрилась устроить чуть ли не скандал. Даже не Йошикама, а она! Это не лезло ни в какие ворота. Но, так или иначе, нужно было отправляться в путь.
Дайске грохотал своим «обвесом» и перекладывал магазины для УЗИ, Матаку вертел в руках свой Desert Eagle, а Хикари-нян пыталась двумя руками поднять АК-74М Мариичи. Я подумал с облегчением: «Хорошо, что он на предохранителе».
Наконец, мы были готовы. Встав на пороге, мы искренне поблагодарили пустую квартиру за гостеприимство, а потом пошли вниз по лестнице.
***
В воздухе висел туман. Поёжившись, я стал прикидывать, в какой стороне от нас находится университет. Дайске-кун сообразил быстрее.
– Если мы сейчас рядом с гипермаркетом, а кафе в той стороне, – Дайске показал куда-то за гипермаркет, – то нам туда, – закончил он и решительно зашагал в сторону широкой дороги, где мы узнали улицу, по которой ходили на остановку.
Машин на ходу не было видно, а припаркованные машины были либо искорёжены, либо выгорели дотла. Мы же шли вдоль трамвайных рельс, которые кое-где торчали почти вертикально вверх и вообще были в не очень хорошем состоянии. Туман мешал видеть дальше, чем на пару десятков метров, но, что радовало, не мешал смотреть под ноги.
Мы проходили мимо одинаковых с виду трёх- и четырёхэтажных домов с потрескавшимися и местами выбитыми стёклами и выщербленными стенами. Вокруг была абсолютная тишина, нарушаемая только руганью Дайске, который уже в третий раз споткнулся.
– Твою мать, на кой я брал эту дымовую шашку, и так хоть глаз выколи! – негодовал он, так как шёл впереди нас и, так сказать, прощупывал дорогу.
Сзади всех шла Мариичи-сэмпай, крепко держа автомат, а Хикари и Кеньйичи шли вместе с нами в центре группы.
Я посмотрел назад, чтобы убедиться, что с девушками всё в порядке. Внезапно мне показалось, как в одном из окон что-то блеснуло, но из-за тумана я не смог ничего разглядеть. Я немного поднял руку и сказал:
– Постойте.
Мариичи-сэмпай возмутилась:
– Чего встал, Татсумаки? Эй, шевелитесь там!
Я заметил красную точку, пляшущую у нас под ногами. Моё сердце замерло. Внезапно точка дёрнулась, пропала, а затем в воздухе разнёсся глухой звук выстрела. Все вздрогнули и присели. Кроме Мариичи…
Она стояла, широко раскрыв глаза. Через секунду, издав звук, похожий на хрип она стала заваливаться вперёд. Я схватил её, не давая упасть. Левая рука угодила во что-то тёплое. Я резко одёрнул её – она была в крови.
Йошикама коротко вскрикнула и закрыла лицо руками. Мариичи выскользнула у меня из рук и упала на асфальт. Между лопаток зияла рваная дыра, из которой сочилась кровь. Скорее всего, снайпер стрелял разрывной пулей, чтобы наверняка нанести смертельный урон.
Сзади подбежали Томоэ, Матаку и Дайске, но я даже не обернулся. Я не мог поверить в происходящее. Её просто пристрелили. Я не знал кто, не знал, зачем… Я почувствовал, как глаза начинают печь, а сердце будто сжали тисками. Я тихо хрипел: «Нет… Только не это…». Томоэ подошёл сзади и положил руку мне на плечо, но я сбросил её и зажмурился. Внутри меня горела одержимость.
Абсолютно не отдавая себе отчёта, я сбросил с плеч рюкзак, схватился за автомат Мариичи, отстегнул его от ремешка и снял с предохранителя. Парни сзади в ужасе отпрянули. Подняв подёрнувшийся красной пеленой взгляд, я направил ствол в одно из окон третьего этажа и крикнул: «Выходи!». Не получив ответа, я дал короткую очередь в то окно. Стекло со звоном осыпалось. «Выходи!!!» – крикнул я громче. Никто не появился. Сглотнув ком в горле, я зажал спуск.
Автомат стрелял непрерывно. Я высаживал окна этаж за этажом, пока в доме не осталось ни одного целого стекла. Стрелять было уже некуда. Заменив опустевший рожок автомата на новый, я заорал в третий раз что было сил: «ВЫХОДИ!!!».
Вновь не получив ответа, я бросился к Дайске, который был слишком шокирован происходящим, чтобы сопротивляться, и выдернул у него из-за пояса гранату. «Ты что?» – попытался было возразить он, но я уже сорвал чеку и швырнул гранату в окно третьего этажа.
Раздался оглушительный взрыв. Все прижались к земле. Внезапно раздался крик. Я увидел человека, который вместе с обломками вылетел из окна четвертого этажа и камнем упал вниз.
Я медленно пошёл в направлении упавшего человека. Он был высоким, немного худым, одет в чёрное пальто, брюки и туфли, а рядом лежала снайперская винтовка с разбитым оптическим прицелом. Человек хрипел, пытаясь встать.
В тот момент слёзы на моих глазах уже высохли, целиком уступив место одержимости. Я направил автомат ему в голову и прошипел:
– Кто ты?
Человек не ответил, продолжая попытки встать. Я понял, что не получу ответа на свой вопрос, и меня целиком захлестнула ярость.
– Ты…
Спуск. Короткая очередь в спину. Сдавленный крик.
– Ты… Отнял у меня…
Ещё одна очередь. В голову. Ни звука в ответ.
– Как ты посмел… Как ты посмел сделать это? – шипел я злобно.
Спуск. Очередь раздробила его позвоночник.
– Как ты посмел забрать то, что мне дорого?
Повторная очередь между лопаток. Под телом растеклась лужа крови.
– ТВАРЬ! – заорал я во весь голос и зажал спуск…
Тело изрешетило пулями. Брызги крови покрывали уже всё вокруг. Они смешались с кровью Мариичи на моей одежде и руке. Я не мог остановиться, просто стрелял и кричал, что было сил:
– СВОЛОЧЬ! ПОДОНОК! ТЫ ОТНЯЛ ЕЁ У МЕНЯ!!!
Патроны закончились, автомат защёлкал вхолостую. Я отошёл на шаг назад, оступился о снайперскую винтовку и упал в лужу крови, растёкшуюся под натуральным месивом, в которое превратился выпрыгнувший из окна стрелок.
На подкашивающихся ногах, перепачканный кровью я вернулся к остальным, сидящим вокруг Мариичи. У Хикари и Кеньйичи глаза были на мокром месте, да и парни тоже с трудом сдерживали себя. Они смотрели на меня со страхом, но никто не проронил ни слова. Я упал на колени возле тела Мариичи. Глаза её были закрыты.
– Я отомстил за тебя, Такешита… Отомстил… – прошептал я сквозь слёзы и, выронив автомат, упал на землю.
Я слышал всхлипы Йошикамы, сбивающееся дыхание Томоэ, но я абсолютно никак не мог отреагировать на это… Я лежал на земле в полубессознательном состоянии, взяв ещё тёплую руку Мариичи-сэмпай своей, измазанной в её крови и крови снайпера.
Я до сих пор не мог поверить, что её больше нет, как и не мог поверить в то, что я сам убил живого человека. Я отомстил за потерю того, что было мне дорого, как и обещал когда-то. Но защитить её я не смог. И вернуть теперь тоже не смогу…
