Г) Исследование понимания простых предложений

Следующим этапом изучения импрессивной стороны речи является исследование понимания простых предложений, которые, по мнению многих лингвистов (А.А. Потебня, 1862, 1888 и др.) и неврологов (Джексон, 1884 и др.), являются основной единицей речи.

Понимание предложений (или, иначе говоря, целых высказываний) предполагает сохранность понимания отдельных слов, но не исчерпывается этим условием. Для успешного понимания высказывания кроме сохранности понимания основных грамматических форм, объединяющих слова в предложение, необходимы еще и сохранение в памяти следов от серии слов, составляющих предложение, и, как было указано выше, возможность затормозить то преждевременное суждение о смысле всего высказывания, которое может быть сделано на основе лишь одного фрагмента целой фразы. При отсутствии последнего условия подлинное понимание высказывания заменяется простой догадкой о его смысле.

Комплексный характер понимания предложений делает понятным, что этот процесс может нарушаться при самых различных страданиях головного мозга. Это заставляет не ограничиваться констатацией нарушений, но подвергать их детальному анализу.

Как было уже упомянуто выше, исследование понимания предложений начинается с того, что больному задают ряд вопросов, на которые он должен ответить; исследование их полного понимания достигается тем, что среди прочих вопросов больному предлагаются такие, которые не связаны с предыдущими по контексту и понять которые можно только, восприняв входящие в его состав слова и их синтаксические связи, обеспечивающие единство предложения.

Дальнейшее исследование понимания простых предложений (о методах исследования понимания сложных логико-грамматических структур речь будет идти ниже) осуществляется обычно так: больному предъявляется ряд простых фраз, после чего он должен каждый раз найти картинку, на которой изображено соответствующее этой фразе событие.

Методом исследования понимания предложений является и широко применяемый в клинике прием исполнения словесных приказов при расширенном объеме фраз, как это делается в известной пробе Пьера Мари, включающей выполнение трех последовательных действий, сформулированных в одном предложении (например: «Возьмите книгу, положите ее на окно, а тарелку дайте мне»). Это может быть использовано как «сенсибилизированный» прием для исследования доступного больному объема информации. Дефекты запоминания отдельных изолированных действий и возможность контаминации отдельных частей с извращением общего смысла высказывания служат типичным признаком нарушения синтетической деятельности коры на уровне второй сигнальной системы.

Существенное значение имеет исследование понимания таких конструкций, смысл которых не исчерпывается упомянутыми в них предметами и выполнение которых требует предварительного анализ соответствующих речевых структур. Примером таких инструкций является: «Покажите, чей карандаш» или «Чьи очки?» или инструкция: «Покажите, чем печку разжигают» (при наличии картинок, изображающих печку, дрова и спички). Тенденция оставить эту инструкцию без анализа может привести к тому, что больной воспринимает не связь слов в целой фразе, а изолированные слова; в первых двух случаях он показывает упомянутые в фразе карандаш или очки (а не их владельца), а в ответ на последнюю фразу показывает на упомянутую в фразе «печку», что указывает на фрагментарное восприятие смысла предложения.

К этой группе относится и такая «конфликтная» инструкция: «Если сейчас ночь, вы поставите крест на белом квадратике, если сейчас день, вы поставите крест на черном квадратике». Невозможность преодолеть прямую, хорошо упроченную связь (ночь – черный, день – белый) и адекватно выполнить инструкцию может быть симптомом только что упомянутых дефектов.

Понимание простого предложения, не включающего сложные формы управления, обычно не представляет больших трудностей для больных с мозговыми поражениями. Тот факт, что форма простого предложения является наиболее привычной и хорошо упроченной единицей разговорной речи, делает ее понимание достаточно сохранным. Нередко даже в тех случаях, когда больной перестает понимать значение отдельных слов, это с успехом можно восстановить, включая это слово в контекст привычного предложения.

Однако понимание предложений может иметь известные границы. Одним из осложнений для понимания предложения является увеличение его объема. Больные с поражением височных отделов коры (коркового отдела слухоречевого анализатора) могут испытывать заметные затруднения даже при небольшом расширении объема предлагаемого на слух предложения. При этом отдельные входящие в него слова выпадают, предложение перестает восприниматься как целое, и больной обнаруживает тенденцию реагировать на отдельные, выхваченные из контекста слова. Поэтому те виды фрагментарного понимания фразы, о которых мы говорили выше, нередко можно наблюдать у больных с тяжелыми поражениями височных отделов коры.

Второе осложнение правильного понимания предложения связано с необходимостью затормозить те догадки о его смысле, которые возникают по поводу отдельных слов, включенных в предложение. Опасность подмены подлинного понимания смысла предложения такой догадкой бывает особенно велика в тех случаях, когда смысл предложения расходится с привычным и когда отдельные его фрагменты вызывают привычные связи, не соответствующие контексту целого предложения.

Подобные импульсивные ответы могут встречаться как у больных с общемозговыми нарушениями, так и у больных с отчетливым лобным и лобно-височным синдромом; особенности, выступающие у этой группы больных при решении подобных задач, мы уже описали выше. Именно в силу этих особенностей опыты с пониманием предложений, простых по своему строению, но вступающих в конфликт с привычными связями, возникающими при восприятии одного из фрагментов, оказываются очень полезными при исследовании больных с поражениями передних отделов мозговой коры.

Последним фактором, осложняющим адекватное понимание смысла целых высказываний, является сложность их логико-грамматической структуры. Это условие было исключено в тех простых предложениях, которые входили в состав только что описанных опытов. Однако важность его настолько значительна, что она требует специального рассмотрения.