14. Главных страстей восемь: чревоугодие, блуд, сребролюбие, гнев, печаль, уныние, тщеславие, гордость.
15. Страсти бывают двух родов: естественныя, вырождающияся из естественных потребностей, как напр. чревоугодие и блуд, и не естественныя, не коренящияся в естестве, как напр. сребролюбие. Действия же их проявляются четверояко: некоторыя действуют только в теле и чрез тело, как чревоугодие и блуд, — а некоторыя проявляются и без содействия тела, как тщеславие и гордость; далее, иныя возбуждаются со вне, как сребролюбие и гнев, — а иныя исходят из внутренних причин, как уныние и печаль. Такого рода обнаружение действия страстей подает повод допустить в них еще два рода, — деля их на плотския и душевныя: плотския в теле зарождаются и тело питают и услаждают; а душевныя из душевных склонностей исходят и душу питают, на тело же нередко действуют разрушительно. Эти последния врачуются простым врачеванием сердца внутренним; а плотския двояким лекарством врачуются, — и внешним и внутренним.
16. Поясним нечто из сказаннаго более пространным разсуждением. Страсти чревоугодия и блуда, коренясь в теле, возбуждаются иногда без содействия души, по одному раздражению потребностей, из коих исходят; но влекут и душу по ея связи с телом. Для обуздания их недостаточно одного напряжения душевнаго против них вооружения, но надо при сем укрощать и самое тело постом, бдением, истомлением посредством труда; нужно бывает и временное уединение, а нередко и совсем отшельничество. Ибо как оне происходят от порочности души и тела, то и побеждены быть могут не иначе, как трудом обоих. — Тщеславие и гордость зараждаются в душе без посредства тела. Ибо какую нужду имеет тщеславие в телесном чем, когда из-за одного желания похвал и славы доводит до падения плененную им душу? Или какое телесное действие имело место в возгордении люцифера, когда он зачал его в одной душе и помышлении, как говорит Пророк: ты говорил в сердце своем: взыду на небо... и буду подобен Всевышнему (Ис. 14. 13. 14). Не имел он в такой гордости подстрекателя совне; она и зародилась и созрела вся внутрь его.
17. Эти восемь страстей, хотя имеют разное происхождение и разныя действия, однако шесть первых, т.-е. чревоугодие, блуд, сребролюбие, гнев, печаль, уныние соединены между собою особым неким сродством, по коему излишество предыдущей дает начало последующей. Ибо от излишества чревоугодия необходимо происходит блудная похоть, от блуда сребролюбие, от сребролюбия гнев, от гнева печаль, от печали уныние. Потому против них надо сражаться тем же порядком, переходя в борьбе с ними от предыдущих к последующим: чтоб победить уныние, сначала надо подавить печаль; чтоб прогнать печаль, прежде нужно подавить гнев; чтоб погасить гнев, нужно попрать сребролюбие; чтоб исторгнуть сребролюбие, надо укротить блудную похоть; чтоб подавить блудную похоть, надо обуздать страсть чревоугодия. И остальныя две страсти, тщеславие и гордость, — таким же способом соединяются между собою, т.-е. усиление первой из них дает начало другой, от чрезмернаго тщеславия раждается страсть гордости; таким же порядком и победа над ними приобретается, т.-е., чтоб истребить гордость надобно подавить тщеславие. Но с теми шестью страстями они не соединяются родовым образом; ибо не от них раждаются, а напротив по истреблении их. В эти две страсти мы впадаем особенно после победы и восторжествования над прочими страстями. — Впрочем, хотя эти восемь страстей в таком между собою находятся отношении, как теперь показано однакож частнее оне разделяются на четыре союза: блудная похоть особенным союзом соединяется с чревоугодием, гнев со сребролюбием, уныние с печалию, гордость с тщеславием.
18. Каждая из страстей не в одном виде проявляется. Так, чревоугодие бывает трех видов: или пораждает пожелание есть прежде установленного часа, — или ищет многоястия до объядения, не разбирая качеств пищи, или требует лакомой пищи. Отсюда безпорядочное ястие, походя, обжорство и сластолюбие. От этих трех происходят разные злые недуги в душе: от перваго раждается досадование на монастырский устав, — от этого досадования возрастает недовольство жизнию в монастыре до несносности, за которою скоро следует обычно и бегство из монастыря; от втораго возбуждается плотская похоть и сладострастие; а третье ввергает в сребролюбие и не дает места нищете Христовой.
Блудной страсти три вида: первый совершается чрез смешение одного пола с другим; второй производится без смешения с женщиною, за который от Господа был поражен Онан, сын Патриарха Иуды (Быт. 38, 9. 10), и который в Писании называется нечистотою; третий производится умом и сердцем, о котором Господь в Евангелии говорит: кто смотрит на женщину с вожделением, уже прелюбодействовал с нею в сердце своем (Мф. 5, 28). Эти три вида бл. Апостол указал в след. стихе: умертвите уды ваша, яже на земли: блуд, нечистоту, похоть и проч. (Кол. 3, 5).
Сребролюбия три вида: в первом оно не дает отрекающемуся от мира обнажиться от всякаго имущества; во втором оно заставляет того, кто все уже раздал бедным, снова приобретать такое же имущество; в третьем оно разжигает желание к приобретениям и того, кто ничего прежде не имел.
Три вида и гнева: первый тот, который пылает внутри; второй тот, который прорывается в слово и дело; третий тот, который горит долгое время, и называется злопамятством.
Печали два вида: первый — что посещает по прекращении гнева, или причиняется нанесенными убытками и потерями, и не исполнением желаний; второй происходит от опасений и страхов за свою участь, или от неразумных забот.
Уныния два вида: один ввергает в сон, — а другой гонит из келлии.
Тщеславие хотя многовидно, однакож главных у него два вида: в первом превозносимся плотскими преимуществами и видимыми вещами; а во втором воспламеняемся желанием суетной славы из-за духовных предметов.
Гордости два вида: первый плотской, второй — духовный, который гибельнее перваго. Он особенно искушает тех, которые преуспели в некоторых добродетелях.
19. Хотя эти восемь страстей искушают весь род человеческий; впрочем не на всех одинаковым образом нападают. Ибо в одном главное место занимает дух блуда; в другом преобладает гневливость; в ином властвует тщеславие; а в другом гордость господствует: так что хотя все страсти на всех нападают, но каждый из нас различным образом и порядком раболепствует им.
20. Посему нам надобно вести брань с этими страстями так, чтобы всякий, открыв, какая страсть особенно вредит ему, против нея главно направлял и борьбу, употребляя всякое старание и заботу для наблюдения за нею и подавления ея, против нее направляя копья ежедневных постов, в нее бросая ежеминутно стрелы сердечных стенаний и воздыханий, и непрестанно проливая слезы в молитве к Богу о прекращении мятущей его брани. Ибо никто не может восторжествовать над какою либо страстию, пока не убедится, что своим тщанием или трудом не может одержать победу над нею; хотя при том ему, чтоб очиститься от нея, и самому необходимо день и ночь пребывать во всяком труде и всякой заботе о том.
21. Когда такой борец почувствует, что освободился от первейшей своей страсти, тогда опять должен с полным вниманием разсмотреть тайники своего сердца, чтоб увидев, какая за тем еще есть в нем сильнейшая сравнительно с остальными страсть, против нея в особенности подвигнуть все духовныя оружия. Побеждая таким образом всякий раз первейшия в себе страсти, он скорее и легче будет одерживать победу над остальными, низшими их.
22. Когда одержишь победу над одною или несколькими страстями, не должно тебе превозноситься сею победою. Иначе Господь, увидев надмение сердца твоего, перестанет ограждать и защищать его, — и ты, оставленный Им, опять начнешь быть возмущаем тою же страстию, какую победил — было при помощи Благодати Божией. И Пророк не стал бы молиться: не предай Господи, зверям душу, исповедающуюся Тебе (Ис. 73, 19), — если б не знал, что возносящиеся сердцем опять предаются страстям, которые победили, чтоб смирились.
