Информация о пациентах
Семья: Грэм (отец) и Сэнди (мачеха), Стивен (17 лет).
Проблема: Грэм обеспокоен, ему кажется, что у Стивена нет никаких целей или стремлений. Похоже, его жизнь движется в никуда.
В Стивене было нечто, что раздражало меня с того момента, как я впервые его увидел. Ему было семнадцать, его растил отец, Грэм, со своей новой женой Сэнди. Они казались довольно милыми людьми, но Стивен меня просто бесил. Он вошел в кабинет так, словно всё это было сплошным надувательством. Он был так увлечен ничегонеделанием, что скорее стал бы плевать в потолок, чем приложил усилия и потратил огромные запасы энергии на то, чтобы бухнуться на мой диван.
«Итак, – сказал я, – что привело вас ко мне?»
«У Стивена проблемы с мотивацией», – ответил его отец.
Я посмотрел на парня и подумал, что меня это совершенно не удивляет.
«Расскажите поподробнее», – попросил я.
Оказалось, что Стивен никогда не был студентом. И это всё, что о нем можно было сказать. Дело было не в том, что он тупой (он не раз доказывал, что это не так), просто ему неинтересно.
«Ты чем‑нибудь интересуешься?» – спросил я его.
Стивен посмотрел наверх, снова уронил голову и промямлил: «Только своей музыкой».
«Что? – спросил я. – Я не расслышал».
«Своей музыкой».
«А… ясно. Ты на чем‑нибудь играешь?»
«Я диджей».
Обычно, когда дети говорят, что увлекаются музыкой, мне становится интересно. Это значит, что в них есть хоть какая‑то энергия, но в Стивене я не увидел ничего подобного. Он сказал это так, что я сразу представил себе тех скучных придурков, которые болтают с девчонками в барах и рассказывают им небылицы про работу в «Особой воздушной службе»[31], хотя на самом деле ближе всего к SAS они были, читая романы Энди Макнаба[32].
«Поэтому, когда он пришел ко мне в конце одиннадцатого класса и сказал, что хочет пропустить год школы, чтобы поработать над своей музыкой, я подумал, что это может быть неплохой идеей, – сказал Грэм. – И мы обустроили для него в подвале собственную студию – знаете, с очень хорошим оборудованием – при условии, что он вернет нам деньги, когда устроится работать диджеем».
«И как идут дела?» – спросил я Стивена.
«Хорошо».
Я повернулся к Грэму:
«Вы тоже так считаете?»
«Честно говоря, нет».
«Как, по‑вашему, прошел этот год?»
«Ну, на самом деле прошло уже полтора года, и мы не видели никакого дохода от этого занятия».
«А что вы видели?» – спросил я его.
«Кажется, большую часть времени он курит марихуану и играет в видеоигры».
Стивен посмотрел на своего отца и презрительно фыркнул: «Нет».
«Ну, именно так это выглядит со стороны, приятель», – сказал Грэм.
«Я больше не употребляю наркотики дома», – возмутился Стивен.
«Я чувствовал запах вчера ночью».
«Это были благовония».
Я засмеялся: «Ты шутишь, правда?»
Он повернулся ко мне: «Нет».
«На что же он живет?» – спросил я Грэма.
«Я даю ему пятьдесят долларов в неделю на карманные расходы».
«И как он должен их отрабатывать?»
«Да никак. Просто помогать по дому».
«Как помогать?»
«Стирать свое белье, немного убирать. Всё в таком духе».
Сэнди, которая до сих пор молча сидела в своем кресле, очевидно, не могла больше сдерживаться:
«Ох, Грэм, хватит. Когда он последний раз помогал по дому?»
«Я не помню, но он точно помогал».
«И что он делал?» – не уступала она.
Грэм уныло пожал плечами: «Ну, я не знаю. Наверное, он делает не так уж много».
«Он ничего не делает», – сказала Сэнди.
«Могу я высказать свое предположение, а потом задать вам один простой вопрос?» – спросил я родителей.
Они кивнули.
«Думаю, что из‑за всего этого у вас возникает довольно много конфликтов, потому что вы, – обратился я к Сэнди, – считаете, что Грэм слишком снисходителен. А вы, – добавил я, повернувшись к Грэму, – должно быть, думаете, что она права, но всё равно защищаете Стивена».
Они оба кивнули.
«А теперь, – продолжил я, – у меня к вам всего один вопрос. Если учесть, что Стивен живет у вас бесплатно, не должен выполнять никакой работы по дому и получает каждую неделю пятьдесят баксов, которые спускает на травку и фастфуд, и только сидит без дела и играет в видеоигры… я подумал: не захотите ли вы усыновить меня?»
