Этими проповедниками равенства. Ибо так говорит ко мне

Справедливость: "люди не равны".

И они не должны быть равны! Чем была бы моя любовь к

Сверхчеловеку, если бы я говорил иначе?

Пусть по тысяче мостов и тропинок стремятся они к будущему

И пусть между ними будет все больше войны и неравенства: так

Заставляет меня говорить моя великая любовь!

Изобретателями образов и призраков должны они стать во

Время вражды своей, и этими образами и призраками должны они

Сразиться в последней борьбе!

Добрый и злой, богатый и бедный, высокий и низкий, и все

Имена ценностей: все должно быть оружием и кричащим символом и

Указывать, что жизнь должна всегда сызнова преодолевать самое

Себя!

Ввысь хочет она воздвигаться с помощью столбов и ступеней,

Сама жизнь: дальние горизонты хочет она изведать и смотреть на

Блаженные красоты, -- для этого ей нужна высота!

И так как ей нужна высота, то ей нужны ступени и

Противоречия ступеней и поднимающихся по ним! Подниматься хочет

Жизнь и, поднимаясь, преодолевать себя.

И посмотрите, друзья мои! Здесь, где пещера тарантула,

Высятся развалины древнего храма, -- посмотрите на них

Просветленными глазами!

Поистине, тот, кто некогда здесь, в камне, воздвигал свои

Мысли вверх, знал о тайне всякой жизни наравне с мудрейшим из

Людей!

Что даже в красоте есть борьба, и неравенство, и война, и

Власть, и чрезмерная власть, -- этому учит он нас здесь с

Помощью самого ясного символа.

Как божественно преломляются здесь, в борьбе, своды и

дуги; как светом и тенью они устремляются друг против друга,

божественно стремительные, --

Так же уверенно и прекрасно будем врагами и мы, друзья

мои! Божественно устремимся мы друг против друга! --

Горе! Тут укусил меня самого тарантул, мой старый враг!

Божественно уверенно и прекрасно укусил он меня в палец!

"Должны быть наказание и справедливость -- так думает он,

-- ведь недаром же ему петь здесь гимны в честь вражды!"

Да, он отомстил за себя! И, горе! теперь мщением заставит

Он кружиться и мою душу!

Но чтобы не стал я кружиться, друзья мои, привяжите

меня покрепче к этому столбу! Уж лучше хочу я быть столпником,

Чем вихрем мщения!

Поистине, не вихрь и не смерч Заратустра; а если он и

танцор, то никак не танцор тарантеллы! --

Так говорил Заратустра.

О прославленных мудрецах

Народу служили вы и народному суеверию, вы все,

Прославленные мудрецы! -- а не истине! И потому только

Платили вам дань уважения.

И потому только выносили ваше неверие, что оно было

Остроумным окольным путем к народу. Так предоставляет господин

Волю своим рабам и еще потешается над их своеволием.

Но кто же ненавистен народу, как волк собакам, --

Свободный ум, враг цепей, кто не молится и живет в лесах.

Выгнать его из его убежища -- это называлось всегда у

Народа "чувством справедливости"; на него он все еще

Натравливает своих самых кусачих собак.

Quot;Истина существует: ибо существует народ! Горе, горе

Ищущему!" -- так велось исстари.

Своему народу хотели вы дать оправдание в его поклонении;

Это называли вы "волею к истине", вы, прославленные мудрецы!

И ваше сердце всегда говорило себе: "Из народа вышел я,

Оттуда же низошел на меня голос Бога".

Упрямые и смышленые, как ослы, вы всегда были ходатаями за

Народ.

И многие властители, желавшие ладить с народом, впрягали

Впереди своих коней -- осленка, какого-нибудь прославленного

Мудреца.

А теперь, прославленные мудрецы, хотелось бы мне, чтобы вы

Наконец совсем сбросили с себя шкуру льва!

Пеструю шкуру хищного зверя и космы исследующего, ищущею и

Завоевывающего!

Ах, чтобы научился я верить в вашу "правдивость", вам надо

Сперва отказаться от вашей воли к поклонению.

Правдивым называю я того, кто идет в пустыни, где нет

Богов, и разбивает свое сердце, готовое поклониться.

На желтом песке, палимый солнцем, украдкой смотрит он с

Жадностью на богатые источниками острова, где все живущее