Политика и политические системы 6 страница

Исторически первыми возникли восточные государства — Египет, Ассирия, Персия, Китай, Индия и другие. Как уже отмечалось, их характерной чертой явля­ется то, что с самого начала государство в восточном об­ществе выступает в качестве собственника на основные средства производства. Это обусловлено тем, что на всех исторических этапах государство здесь вынуждено выпол­нять функцию организации общественных работ, которые в сложных климатических условиях оказываются не под силу отдельным семьям или добровольным ассоциациям (например, строительство сложных ирригационных соору-

жений). Распорядителями или, в данном случае, фактиче­скими владельцами собственности здесь являются должно­стные лица государства. Социальное положение человека в восточном обществе, следовательно, определяется его при­надлежностью (или непринадлежностью) к чиновничеству, а также занимаемым местом в иерархии государственного аппарата. Соответственно и исторический тип восточного государства обусловливается не столько формой собствен­ности (она во все времена одна и та же — государственная), сколько технологическим способом производства и степенью эксплуатации государством производителей материальных благ (например, использование рабского труда или прину­дительное прикрепление крестьян к земле). Именно в таком смысле следует понимать рабовладельческий или феодаль­ный тип того или иного восточного государства.

В западном обществе, колыбелью которого является ан­тичное Средиземноморье, природно-климатические усло­вия, напротив, способствовали становлению института частной собственности. Здесь в преимущественном-положе­нии оказывались те общины, которые позволяли своим членам заниматься частнопредпринимательской деятельно­стью. Поэтому западные государства складывались и эволюционировали прежде всего как орудие в руках экономически господствующих классов. Именно класс, об­ладающий средствами производства, и создал здесь перво­начально города-государства для выявления воли частных собственников, защиты ими своих интересов и подчинения себе неимущих социальных групп. На всех последующих исторических этапах государственная власть в западном обществе также являлась производной от власти экономи­ческой, а исторический тип государства определялся, глав­ным образом, формой частной собственности на средства производства. Следовательно, применительно к западному обществу названия исторических типов государств — рабовла­дельческое, феодальное и буржуазное — четко указывают на экономически и политически господствующие классы и характер их отношений с подчиненными социальными груп­пами.

Имеющиеся классификации выделяют также государст­ва, переходные от одного исторического типа к другому.

Например, в литературе встречаются суждения о том, что
современное западное общество находится в состоянии пе­
рехода к новому, отличному от буржуазного, историческому
типу общества и государства. Однако по вопросу о госу­
дарствах переходного типа среди ученых существует боль­
шой разброс мнений, вплоть до взаимоисключающих.
Особенно это касается дискуссий относительно так назы­
ваемого социалистического государства. Суть нашей точки
зрения по данной проблеме состоит в следующем.
Проблема Согласно Марксу, социализм есть бес-
социалистического классовое, безрыночное и, следова-
государства» тельно, безгосударственное общество.
Оно станет естественной реальностью
на такой стадии развития производительных сил, когда
простой процесс труда превратится во всеобщий научный
процесс. В своих произведениях основоположники марксиз­
ма постоянно подчеркивали, что по мере движения общества
к социализму (коммунизму) государство как орудие клас­
сового господства будет отмирать. Поэтому, с марксистской
точки зрения, постановка вопроса о существенных чертах
«социалистического государства» должна быть признана те­
оретически бессмысленной. И действительно, в произведе­
ниях самого Маркса ни разу не встречается понятие
«социалистическое государство». Одновременно Маркс по­
лагал, что в период революционного перехода от капита­
лизма к коммунизму государство изменит свой характер,
а именно: из орудия господства имущего меньшинства оно
превратится в орудие реализации интересов большинства.
Однако такой тип государства он назвал не социалистиче»
ским, а «революционной диктатурой пролетариата» [59. Т.
19. С. 27].

В свете вышеизложенных критериев советское общество неправомерно было бы называть социалистическим в мар-ксовом смысле этого понятия. Оно не было бесклассовым, безрыночным и безгосударственным общественным устрой­ством. Неправомерно называть «социалистическим» и со­ветское государство. По Марксу, в социалистическом обществе вообще нет места государству как орудию гос­подства людей над людьми. Советское общество, в основе которого была единая государственная собственность, унас-

ледовало типологические черты традиционного (докапита­листического) восточного общества. Здесь были ликвидиро­ваны классы частных собственников, но реальным распорядителем государственной собственности являлся пар­тийно-государственный аппарат. Он же обладал и неогра­ниченной властью. Участие народа в распоряжении собственностью, распределении произведенного продукта и осуществлении власти было чисто формальным. Это озна­чает, что советское государство обладало типологическими чертами восточного государства.

Нельзя, однако, не видеть, что оно имело и собственную специфику. Суть ее состоит в том, что советское государство, несмотря на свой бюрократический характер, обеспечивало весьма эффективную социальную защиту всех категорий граждан и одновременно сдерживало устремления служащих аппарата управления к личному обогащению. В отличие от восточного общества классического образца, здесь со­словное деление и сословные привилегии существовали в неявном и смягченном виде. Основная масса граждан от­давала свои силы и способности обществу и получала через свои трудовые коллективы и общественные фонды потреб­ления примерно равные средства существования. На этом, в сущности, основании некоторые аналитики, как, напри­мер, известный философ А. А. Зиновьев, называют советское общество реальным коммунизмом [36. С. 297—299].

Разумеется, советское общество никому не запрещено характеризовать и как социалистическое или коммунисти­ческое, если при этом отдается отчет в том, что понятие «социализм» употребляется в ином, нежели у Маркса, смыс­ле. Но в таком случае было бы целесообразно указывать к отличительную черту данного типа общественного уст­ройства: например, «государственный социализм». Маркс в подобных случаях именно так и поступал. В его произво­лениях неоднократно встречаются такие понятия, как «фе­одальный социализм», «казарменный коммунизм», •демократический коммунизм» и т. п. Но он никогда не употреблял понятие «социалистическое государство».

Кстати, из того факта, что советское государство, как и любое иное, нельзя характеризовать как «социалистиче­ское», отнюдь не следует, что его непременно надо было

отправлять на слом. Объективные условия, которые вызвали к жизни данный тип государства, не исчезли. Из этого следует, что некоторые присущие советскому государству характерные черты неизбежно будут вновь воспроизведены в новых формах. Можно, в частности, утверждать, что в России, как и в большинстве других стран бывшего СССР, _;| государство и впредь будет решающим фактором органи- | зации и развития экономики, а также других сфер обще­ственной жизни.

5.2. Правовое государство и гражданское общество

Государство и право

Напомним, что право есть система об­щеобязательных, формально опреде­ленных гарантированных государством норм, т. е. правил поведения общего характера, выступа­ющих в качестве регулятора общественных отношений. Дей­ствие права распространяется на все важнейшие сферы жизни. Мы уже отмечали, что его нормы являются юри­дическим выражением и закреплением отношений, скла­дывающихся в различных областях общественной жизни и прежде всего в сфере материального производства. Правовые нормы соответствуют культурному развитию общества, ис­пытывают влияние исторических традиций, требований нравственности и других факторов.

Как видно, государство и право не тождественные яв­ления. Если государство представляет собой организацию политической власти (выраженной в определенных орга­нах), то право — регулятор общественных отношений — состоит из норм, т. е. правил поведения общего характерам

В то же время государство и право есть тесно связанные между собой общественные феномены. Их объединяет более широкое социальное явление — политика. И государство, и право служат средствами политического властвования и потому оба имеют непосредственно политический характер. В этом своем качестве они находятся в тесном взаимодей­ствии, взаимозависимости. В чем же выражается эта вза­имосвязь?

Зависимость государства от права состоит в том, что право есть необходимое орудие в руках государства. Без

юридических норм государство не может обойтись. Именно с помощью норм права господствующие социальные силы выражают свою волю. В связи с этим в советской поли­тологической и правоведческой литературе часто приводи­лось марксистское положение о том, что право есть возведенная в закон воля господствующего класса [59. Т. 4. С. 443]. Право является, таким образом, средством ор­ганизации государственной власти. Посредством юридиче­ских норм государство осуществляет необходимые функции, делает свои веления общеобязательными для всего населе­ния страны.

Однако существование самого права немыслимо, просто невозможно без государства. Юридические нормы исходят от государства, оно конкретизирует их в индивидуальных актах, принимает меры к их обеспечению. Как мы видели, при легитимной власти большинство граждан добровольно следует нормам права. Вместе с тем в любом государстве всегда имеется какая-то часть людей, которые в той или иной мере не признают действующие законы, и. потому они не спешат их выполнять или попросту пытаются иг­норировать. В таких случаях для обеспечения всеобщности норм права государство вынуждено прибегать к мерам при­нуждения. Пока без этого не обходится ни одно государство.

^Органическая взаимосвязь государства и права с наи­большей полнотой выражается в деятельности правового государства, которое является в свою очередь важнейшим элементом гражданского общества.

Понятий правового! Идея правового государства развилась
государства _из идеи господства закона в жизни
народа, общества, социальных групп,
личности, а также в деятельности государства и всех его
должностных лиц. Еще Платон отмечал: «Я вижу близкую
гибель того государства, где закон не имеет силы и находится
под чьей-либо властью. Там же, где закон — владыка над
правителями, а они — его рабы, я усматриваю спасение
государства и все блага, какие только могут даровать го­
сударствам боги» [67 Т. 3. Ч. 2. С. 188—189]. Аналогичные
взгляды высказывались и Аристотелем: «Там, где отсутст-
^вует власть закона, нет и государственного устройства.
Закон должен властвовать над всем» [3. Т. 4. С. 497].

Истории известен случай с древнегреческим философом Сократом, который был необоснованно приговорен к смер­тной казни. Имея возможность уйти от исполнения нака­зания, Сократ этого не сделал, так как тем самым он нарушил бы закон, соблюдение которого для него было свято. Превратив ценой своей жизни идею незыблемости закона в непреходящее завоевание человечества, Сократ навеки обессмертил свое имя.

Идеи верховенства закона в деятельности государства, его органов, должностных лиц и всех граждан позднее развивались такими представителями западноевропейской политической мысли, как Ш.-Л. Монтескье, Дж. Локк, И. Кант, Г. В. Ф. Гегель, К. Маркс. Философское обос­нование этой идеи дано И. Кантом, рассматривавшим государство как «объединение множества людей, подчинен­ных правовым нормам». Идея верховенства закона связана с утверждением суверенности народа, гарантированностью его свободы, подчинением государства обществу. Эта мысль была выражена К. Марксом в следующих словах: «Свобода состоит в том, чтобы превратить государство из органа, стоящего над обществом, в орган, этому обществу всецело подчиненный» [59. Т. 19. С. 26]. Государство, деятельность которого подчиняется установленному демократическим пу­тем закону, получило название правового государства.

Сам термин «правовое государство» (Rechtsstaat) сфор-мировался и утвердился в немецкой юридической литера­туре в первой трети XIX в. в трудах К.-Т. Велькера, И. Аретина, Р. фон Моля и других ученых. В дальней­шем теория правового государства получила широкое рас-^ пространение и в России, где в числе видных ее сторонников были Б. Н. Чичерин, П. И. Новгородцев, В. М. Гессен, Б. А. Кистяковский и другие.

Основные принципы В различных концепциях правового го-

сударства можно выделить, как мини-:. ^:"^:::^;.^:;

мум, три взаимосвязанных компо­нента, необходимых для выражения его специфики. Условно эти компоненты или элементы теории и предполагаемой ею практики В. С. Нерсесянц предлагает назвать так: собственно-правовой (или юриди-ко-нормативный), индивидуально-правовой (или компонент

прав и свобод личности) и организационно-правовой (или институционально-властный) [62. С. 7—9].

Основополагающим принципом первого из названных компонентов теории правового государства является прин­цип правового равенства, который означает формальную независимость друг от друга субъектов права. Причем пра­вовое равенство (а вместе с тем подразумеваемые им не­зависимость и свобода) носит всеобщий характер в том смысле, что оно распространяется одинаковым образом на всех субъектов соответствующего круга правовых отноше­ний. Это в первую очередь относится к взаимоотношениям личности и государства, признающимся равнозначными субъектами права, конфликты между которыми подлежат разрешению только судом.

Реализация принципа правового равенства предполагает такое правопонимание, в рамках которого так или иначе проводится различие в понимании права и закона. Суть этого различия можно свести к следующему.

Право, как известно, есть единый масштаб и -равная мера (норма), применяемая к социальным ситуациям и отношениям, имеющим одинаковые признаки. В этом своем качестве право выполняет регулирующую роль в обществе, определяет меру свободы людей, их объединений и госу­дарственных органов во взаимоотношениях между собой. При таком понимании права в нем можно выделить, во-первых, совокупность регулирующих норм, общих для че­ловечества в целом и составляющих его народов. Во-вторых, совокупность исторически обусловленных регулирующих норм, существующих в конкретных государствах (нацио­нальные системы права). И, в-третьих, группы родственных национальных систем права. Этими обязательными для всех субъектов общественных отношений нормами обусловлен приоритет права перед властью, волей отдельных личностей, общества в целом или какой-либо его части. Право, таким образом, выступает как независимый от воли законодателя социальный феномен со своими объективными свойствами и регулятивным принципом.

Закон же есть вся совокупность официально-властных установлений, общеобязательных актов и норм, наделенных принудительной силой. Хотя закон и выступает формой

выражения норм права, он все же жестко связан с волей законодателя и потому не всегда может соответствовать объективно сложившимся регулирующим нормам права. Од­нако принцип правового равенства требует, чтобы законо­датель, другие органы власти, как и все иные субъекты правовых отношений, исходили из норм существующей пра­вовой системы. Иными словами, данный принцип требует от власти, обладающей правом законотворчества, ограни­чивать свои права и свободы ею же созданными законами. Причем это самоограничение власти распространяется и на сам порядок принятия и пересмотра законов, который тоже регламентируется. Содержание любого законодательного ак­та, принятого с соблюдением всех формальных процедур его разработки, рассмотрения и утверждения, не должно, по идее, противоречить требованиям права. Такой законо­дательный акт принято называть правовым. Соответственно и государство, в котором законы принимаются и подверга­ются изменению только в законодательно установленном порядке, называется правовым.

Как видно, смысл и значение указанного различения права и закона в концепции правового государства состоят в выявлении объективных условий и оснований, необходи­мых как для разграничения и противопоставления права и произвола (в том числе и произвола в форме общеобяза­тельных актов и норм), так и для того, чтобы закон был правовым, т. е. полностью соответствовал требованиям пра­ва. Такое различение необходимо также для достижения соответствия требованиям права всех общеобязательных ак­тов и в целом нормотворческой и иной деятельности пуб^ личной власти. При отождествлении же права и закона, т. е. при понимании права как продукта ничем не огра­ниченного властно-принудительного нормотворчества, от­крывается путь для произвола со стороны властей. При таком «праве» власть, будучи в принципе свободной от • правовой связанности и ограниченности, в лучшем случае может воздерживаться от нарушения своих же актов. Только v при наличии общего и равного для всех критерия справед- ' ливости — четкой правовой нормы — может быть реали--' зован принцип равенства субъектов права.

Основополагающим принципом второго, индивидуально- \

176 I

правового компонента теории и практики правового госу­дарства является принцип неотчуждаемости прав и свобод человека. Реализация данного принципа имеет своим ус­ловием утверждение правовой формы и правового характера взаимоотношений между публичной властью и подвласт­ными как субъектами права. При этом предполагается также, что правосубъективность индивидов, правовой ха­рактер их отношений с государством — это не «дар» или уступка власти людям, а существенная составная часть объективно складывающегося в данном сообществе права, соблюдение которого является обязанностью всех, и прежде всего публичной власти, ее представителей. Иными словами, в правовом государстве за личностью признаются неотъем­лемые, неприкосновенные и ненарушаемые со стороны кого бы то ни было, включая и государство, права и свободы.

Принцип неотчуждаемости прав и свобод человека вы­кристаллизовывался на протяжении многих столетий. Клас­сическая его формулировка содержится в написанной американским просветителем и государственным деятелем Томасом Джефферсоном (1743—1826) Декларации незави­симости США (1776). «Все люди, — провозглашается в указанном документе, — созданы равными и наделены Творцом определенными неотъемлемыми правами, среди которых — право на жизнь, на свободу и на стремление к счастью» [30. С. 34]. В настоящее время общепринятым является положение, согласно которому права и свободы человека проистекают из присущего человеческой личности достоинства. Считается также само собой разумеющимся, что достоинство, как и вытекающие из него права, неотъ­емлемо от человека.

Современные представления о содержании неотъемлемых прав и свобод человека отражают интеллектуальный и по­литический опыт человечества, связанный с преодолением имевших место в прошлом различных форм угнетения лю­дей. Политической и правовой наукой ныне в качестве неотъемлемых признается широкий комплекс гражданских, политических, экономических, социальных и культурных прав и свобод человека. Задача их рассмотрения выходит за рамки данной темы. Поэтому здесь лишь заметим, что в концентрированном виде они изложены во Всеобщей де-

кларации прав человека, принятой Генеральной Ассамблеей Организации Объединенных Наций 10 декабря 1948 г. Де­кларацию дополняют еще четыре документа ООН, прида­ющие ей юридическую силу: Международный пакт об экономических, социальных и культурных правах, Между­народный пакт о гражданских и политических правах и два Факультативных протокола к последнему. Взятые все вместе, они составляют документ, известный под названием Международный билль о правах человека [72 ]. К реальному обеспечению и неукоснительному соблюдению закреплен­ных в нем прав и свобод человека призваны стремиться все государства, если они действительно желают стать пра­вовыми.

Основополагающим принципом институционально-вла­стного компонента теории и практики правового государства является принцип разделения властей, согласно которому различные органы и учреждения механизма государственной власти четко специализируются в осуществлении властных полномочий. В классическом варианте разделения властей целостный механизм государственной власти представлен институтами законодательной (парламент и представитель­ные органы местного управления), исполнительной (пра­вительство и исполнительные учреждения на местах) и судебной (органы правосудия и надзора) ветвей власти. При этом предполагается, что парламент принимает законы, соответствующие требованиям права, и никаких исполни­тельных функций он не осуществляет. Исполнительная власть призвана оперативно управлять обществом в строгом соответствии с принятыми законами, никаких же законо­дательных функций на нее не возлагается. Судебная власть призвана защищать права, обеспечивать соблюдение закон­ности в деятельности всех субъектов права.

Принцип разделения законодательной, исполнительной и судебной властей не означает, однако, их независимости друг от друга. В структуре механизма государственной вла­сти первичный, верховенствующий характер имеет законо­дательная власть. Устанавливаемые ею правовые нормы являются основой деятельности институтов других ветвей власти. Исполнительная власть, хотя и действует в рамках своих полномочий самостоятельно, носит по своей сути вторичный, производный характер. Все ее действия и акты

соответствующих органов основываются на законе и на­правлены на исполнение закона. Закон является основой функционирования и судебной власти. Однако в осущест­влении правосудия суд действует независимо от законода­тельной и исполнительной властей и подчиняется только закону. Одновременно суд призван выполнять функции арбитра в спорах других ветвей власти о праве. В этой связи существенное значение в системе судебной власти имеет институт конституционно-правового контроля за пра­вомерностью актов и действий всех ветвей власти. Консти­туционный суд призван защищать право от всех возможных форм его нормативного нарушения.

Основной смысл принципа разделения властей, следова­тельно, состоит в создании организационно-правовых усло­вий, исключающих монополизацию власти в руках одного лица, органа или социального слоя и обеспечивающих со­ответствие всей системы публичной власти (ее институци­онально-властных структур, функций, полномочий, актов, действий и т. д.) требованиям права. В идеале концепции правового государства предполагается, что все институты власти являются одинаково представительными, должност­ные лица их избираются народом. Однако подчеркнем, что только во взаимосвязанном и согласованном единстве рас­смотренные принципы выражают существо концепции пра­вового государства.

Таким образом, в правовом государстве вся система организации и правил деятельности публичной власти, ха­рактер ее взаимоотношений с подвластными соответствует критериям правомерности и справедливости, исключают лю­бые легализованные формы произвола властей, ущемления прав и свобод граждан. В нем обеспечивается верховенство только такого закона, который полностью отвечает требо­ваниям права. Это означает, что основной принцип пра­вового государства состоит в том, что государственная власть в нем ограничена правом. С учетом этого правовое госу­дарство в самом общем виде еще можно определить как государство, в котором господствует право.

Понятие В органической связи с идеей право-
гражданского _вого государства формировались и
представления о гражданском обще-

стве. Исторически идея гражданского общества восходит к политико-правовой мысли западноевропейской античности, в частности к творчеству Цицерона, когда складывались представления о гражданстве и возникло понятие общества. Именно в это время от латинского слова civis (гражданин) было образовано понятие civitas (общество). Оба понятия были связаны одновременно с представлением о городе и государстве, о том, что лежит по ту сторону (citer), т. е. в городе, в отличие от деревни, и о культурном различии между ними. Отсюда просматривается и родство понятий civis (гражданин) и civilis (гражданский и культурный). Однако в широкое употребление понятие «гражданское об­щество» вошло после Французской буржуазной революции XVIII в., уничтожившей сословность и провозгласившей Декларацию прав человека и гражданина. С гражданским обществом связывался процесс правового регулирования вза­имоотношений между личностью, обществом и государст­вом.

Исходным моментом современных представлений о гражданском обществе явилась идея Гегеля о различении общества и государства. До этого на протяжении столетий понятия «государство» и «общество», а затем «государство» и «гражданское общество» рассматривались как синонимы. Данная идея является не более чем отражением объектив­ного процесса дифференциации, «эмансипации» различных сфер общественной жизни, становления их в качестве са­мостоятельных относительно государства. Этот процесс и ведет неуклонно к формированию гражданского общества, в котором человеку законом гарантируется свободный выбор его экономического, политического и духовного бытия.

Общество, в котором имеется и постоянно расширяется область свободного волеизъявления людей, где компетенция государственного вмешательства в их деятельность ограни­чена и строго определена, называется гражданским обще­ством. Такое общество составляет комплекс частных лиц, их добровольных ассоциаций и институтов (включая семью, школу, церковь, средства массовой информации, производственные, творческие и иные объединения по ин­тересам, политические партии, общественные организации

G

и движения), взаимодействие которых регулируется граж­данским правом и которые как таковые прямо не зависят от самого политического государства.

Становление гражданского общества есть, в сущности, бесконечный процесс совершенствования всех без исклю­чения сторон жизнедеятельности людей. Как и правовое государство, реально оно возникает лишь на индустриальной стадии развития производства. Его материальной основой является крупная машинная промышленность и развитая сфера научно-технического обеспечения производства. В отличие от традиционных общественных форм, облик ко­торых определяется аграрным, сельскохозяйственным типом производства и крестьянским, деревенским укладом жизни, гражданское общество заявляет о себе ростом городов, рас­ширением и усложнением инфраструктуры городского хо­зяйства, доминированием городских форм жизнедея­тельности людей. Его появление знаменует формирование одновременно нового типа личности, нового типа коллек­тивности и нового типа отношений между личностью, об­ществом и государством.

Отличительные Они проявляются прежде всего в но-

черты гражданского _Вом, ассоциативном, характере связей
общества, „ „
, и отношении между людьми. Это оз­
начает, что в таком обществе группы
людей и их организации обладают реальной, гарантирован­
ной государством, возможностью свободно объединяться для
достижения общих хозяйственных, политических, научных,
культурных и иных целей. В отличие от коллективности
традиционного общества, которая поддерживается обычаем,
преданием, мифом, предрассудком или просто безотчетным
«коллективным бессознательным», ассоциативный тип кол­
лективности обеспечивается сознанием принадлежности лю­
дей к общей культуре, единства их интересов и
устремлений, рациональности выбранных средств и методов
достижения цели деятельности. Такой тип коллективности
предполагает самостоятельность человека, его независи­
мость от внешней опеки, способность рассчитывать на соб­
ственные силы и, следовательно, на новое, более
ответственное и более деятельное, отношение к сообществу
равных и неравных себе индивидов.

С точки зрения характера отношений между личностью, обществом и государством становление гражданского обще­ства означает утверждение демократических, правовых норм во всех сферах общественной жизни. В ходе станов­ления и развития гражданского общества происходит замена архаичных, традиционных форм регулирования жизнедея­тельности людей рациональными, установленными самими гражданами и гарантированными государством, института­ми и нормами. Чем большее развитие получают структуры общественной самодеятельности граждан, тем больше по­является оснований для правовой регламентации обществен­ных отношений. Гражданское общество и есть не что иное, как форма организации общественной жизни, основанная на соблюдении индивидами, их объединениями и государ­ством сознательно установленных взаимных прав и обязан­ностей. Оно несовместимо ни с тоталитарными, ни с авто­ритарными методами управления общественными процес­сами. Следовательно, гражданское общество и правовое государство составляют единое целое и выражают степень демократизма политической жизни и политической системы как ее институционально-правового механизма.

Поскольку соотношение между государством и граждан­ским обществом является особой проблемой, вызвавшей многовековую полемику, рассмотрим это соотношение более подробно.