Критерии научного знания. Нормы и идеалы научности

Знание – результат познавательной деятельности и жизненного опыта человека, совокупность представлений, взглядов, концепций, теорий. Существуют обыденные, научные, религиозные, эстетические и другие виды знаний. Научные знания в свою очередь включают эмпирическое и теоретическое знание.

В общем виде идеал науки изображается ее определением. Идеал европейской науки — истинное знание сущности законов мира, выраженное связной, логической системой понятий и высказываний, подтверждаемое наблюдением и воплощаемое на практике. Такое знание способно объяснять и предсказывать. Оно иллюстрируется любой из завершенных естественных или общественных наук.

Конкретизация идеала разъяснением элементов общего оп­ределения ведет к сужению круга наук, представляющих идеал. Если в определение идеала науки внести предписание устанав­ливать количественные характеристики качественно определен­ных свойств, то иллюстрацией идеала окажутся физика и смеж­ные с нею науки. Другие науки получат статус качественно-опи­сательных, приближающихся к физике (география, геология, ге­ронтология, психология и т. п.) или уходящих в умозрение (выс­шая математика, теория доказательств в логике, теоретическая социология, космология и т.п.).

Разъяснение элементов определения идеала науки создает ви­димость деления наук на точные и неточные. Точность является внутренним свойством знания, выражающим степень устойчи­вости и определенности отношений между элементами объясне­ния и предсказания. Знание точно, если данные некоторой об­ласти действительности всякий раз получают исчерпывающие объяснения устойчивости составом его элементов. С другой сто­роны, знание точно, если устойчивы и определены отношения между его посылками к выводами в предсказаниях. Объем и со­держание знания связаны обратной пропорцией, из-за чего их характеристики находятся между двумя крайностями: все об од­ном (которое при отличии от всего другого тождественно ничто) либо ничего обо всем. Ни одна из крайностей знания не точнее другой. Отвлекаясь от одних подробностей предметов за други­ми, знание обретает все большую чистоту и строгость формы, но все меньше отражает свойства объективного мира (таково, на­пример, знание логики, высшей математики). Учитывая все но­вые подробности свойств предмета, знание обретает полноту и определенность содержания, оказывающиеся ненужными при малейшем изменении предмета. На фоне такого изменения со­держания и объема знаний следует признать правоту замечания П. Дюгема и А. Пуанкаре о том, что замена менее точного зна­ния более точным означает лишь замену одного знания другим, переопределяющим предмет. В свою очередь, конфуз перенесе­ния знания в несвойственную ему область давно подмечен фи­лософами: пусти философа в геометрию, он разведет там только болтовню; пусти геометра в философию, он будет строить там только карточные домики. Одним словом, каждая наука по-сво­ему точна. Заимствование особенностей смежных и даже отда­ленных наук не возбраняется, но это ведет к смещению предме­та и методов исследования. Скажем, введение в качественно-описательную науку измерения и счета требует ограничения ка­чественных характеристик явлений теми, которые связаны с эк­стенсивными величинами, и смещения интереса с изменчивых качественных особенностей явлений на отношения между ус­тойчивыми свойствами, качествами явлений, воплощаемыми в эталонах и объектах измерения. Например, география постули­ровала первичную целостность суши из факта видимого соот-етствия впадин и выпуклостей конфигураций материков. Тем самым отражено «что было и что стало». Заинтересовавшись от­ветом на вопрос: «Когда это было?», ввели скорость взаимоуда­ления материков. Интерес сместился от «что было» к «когда было». Разнородность предметов интереса исключает превосход­ство в точности одного из ответов. Само по себе введение ско­рости взаимоудаления материков не изменяет качественной ха­рактеристики, определенности события, выраженой словами «было» и «стало», раскрывает лишь его количественное пред­ставление по отношению к избранной единице измерения уда­ленности прошлого от настоящего.

Относительность точности научного знания роднит его с лю­быми вненаучными знаниями, если каждому знанию приписы­вать свою область отнесения, не соизмеримую с другими. Иное дело, когда соперничают различные знания по поводу одной и той же области их отнесения, одних и тех же событий, зафикси­рованных не средствами соперничающих знаний. Объяснения событий уводят в сферы соперничающих знаний, но предсказа­ния новых событий на основе свершившихся, которые фикси­руются не средствами предсказывающих знаний, выводят в ней­тральный общезначимый мир. И в нем научные знания опреде­леннее и в этом смысле точнее обыденного, оккультного и дру­гого вненаучного знания. Меньшая точность предсказаний обы­денного знания обусловлена узостью их предпосылок, меньшая точность предсказаний псевдознания обусловлена произвольно­стью их предпосылок.

Идеал научности предъявляется не только в целом системой научного знания, но и его частями, элементами, в особенности выраженными общепринятым, а не внутринаучным языком. Та­ковы рассмотренные объяснения, предсказания, а также доказа­тельство, факт, проблема, гипотеза, опыт и т.д. По каждому из названых элементов научное знание располагает определением, образцом, отличающим его от вненаучного знания. Например, факт определяется как событие, отраженное объективными сред­ствами, в принципе выделяемое из его истолкований и средств передачи. Помимо научного, только обыденное знание мирится с таким определением факта, псевдонаучное — считает фактом откровение, знамение, впечатление, свидетельство очевидца и т.д. Не исключено, что в такого рода явлениях присутствует нечто фактическое, но оно подлежит вскрытию, а не замещению доверием к самим явлениям.

Мерилом или критерием научности служат ее признаки, удо­стоверяемые определенными процедурами или средствами. При­знаки научности указаны в определении идеала научности и каж­дому из них сопутствует своя процедура удостоверения, идеаль­ная или материальная.

Первейшей идеальной процедурой удостоверения идеала на­учности служит восприятие представленного образца научного знания. Последующие идеальные удостоверения состоят в све­дении к образцу научного знания тех знаний, которые претенду­ют на научность либо эквивалентность научному знанию. Приб­лиженное или поверхностное сведение ограничивается сравне­нием характеристик претендента и образца, строгое сведение осу­ществляется комбинацией истолкований и логических выводов. Например, приняв за образец научного знания ту или иную завершенную теорию классической физики, приближенно мож­но удостовериться в научности органической химии или эволю­ционной биологии путем внешнего сопоставления смысловых структур. Сходство структур по выделяемое™ и субординации элементов (принципов, общих и частных законов или законоподобных отношений, а также выводных понятий, сопоставимых с опытом) свидетельствует о научности названых разделов химии и биологии. Строгое сведение в данном случае означает истол­кование принципов в такой форме, которая равноценна образ­цовой по определенности, позволяющей логически выводить измеримые величины, сопоставимые с опытом. Такое сведение пока лишь частично осуществимо и поэтому органическая хи­мия и эволюционная биология (эволюционная генетика) не от­вечают идеалу научности. Материатьная процедура удостовере­ния научности знания состоит в практической проверке его пре­образующих возможностей (на основе объяснения, выбора и предсказания) и выявлении их сопоставимости с возможностя­ми образцового знания. Если определенность, предсказуемость и масштабность преобразований сопоставимы, то претендент на научность отвечает критерию научности. Хотя, на первый взгляд, так сформированная материальная процедура удостоверения на­учности настолько неопределенна, что различия между научным и вненаучным знаниями должно выражаться в степени, а не по существу, на практике все же степенные ряды резко обрывають-ся и практический язык всегда фиксирует несопоставимость на­учного и вненаучного знаний. (из учебника - Будко)

Наука, выступая как целостная, развивающаяся система, имеет соб­ственные основания, обладает идеалами и нормами исследования. Эти характеристики пронизывают науку и как специфическую форму дея­тельности, и как совокупность дисциплинарных знаний, и как соци­альный институт.

К основаниям науки относят фундаментальные принципы, поня­тийный аппарат, идеалы, нормы и стандарты научного исследования. Принято считать, что зрелая состоявшаяся наука возможна лишь тог­да, когда можно установить лежащую в ее основаниях научную кар­тину мира, следовательно, научная картина мира является фундамен­тальным основанием науки. В настоящее время помимо естествен­ных, общественных и технических наук различают науку теоретичес­кую и экспериментальную, фундаментальную и прикладную. Говорят о большой науке, твердом ядре науки, о науке переднего края, подчер­кивая ее гипотетичность. Наука сегодня развивается с учетом глубо­кой специализации, а также на стыках междисциплинарных облас­тей, что свидетельствует о ее интеграции. Однако все научные знания, несмотря на их дисциплинарную дифференциацию, отвечают опреде­ленным стандартам и опираются на четко выверенные основания.

В качестве таковых принято выделять: характерные для данной эпохи и конкретизируемые применительно к специфике исследуемой области идеалы и нормы познания; научную картину мира; философ­ские основания. Многие ученые считают, что научный прогресс развивается на не­прерывном основании. Эта позиция отражена кумулятивной моделью развития науки. Кумулятивизм, возникший на основе обобщения прак­тики описательного естествознания, предполагал упрощенное пони­мание роста знания, когда к накопленной сумме истинных положе­ний постепенно присоединяются и добавляются новые утверждения. Эмпиристский кумулятивизм отождествляет рост знания с увеличе­нием его эмпирического содержания, рационалистский кумулятивизм предполагает такой способ развития знания, где каждый последую­щий элемент включается в систему наличествующих абстрактных прин­ципов и теоретических обобщений. Заблуждения истолковываются как субъективный процесс, произвольное отбрасывание старого и опро­вержение принятого.

Однако история науки свидетельствует, что научное развитие пред­полагает ломку и смену оснований науки, что отражено антикумуля­тивной моделью развития науки. Ее следствием является тезис о не­соизмеримости теорий, согласно которому сменяющие друг друга те­ории не связываются логически, а используют разнообразные прин­ципы и способы обоснований. Развитие науки истолковывается как дискретный процесс. История науки представляет собой не линейное развитие, а нагромождение «исторических прецедентов». Процедуры выбора тех или иных основоположений опираются на социальные и психологические предпочтения. Заявившая о себе в настоящий период позиция теоретического и методологического плюрализма провозгла­шает, что множество равноправных типов знания есть реальность, ко­торая свидетельствует о развитии как науки, так и личности. Периоды борьбы альтернативных теорий — самые плодотворные периоды. Ис­токи альтернативных концепций коренятся в различных мировоззрен­ческих и методологических позициях ученых.

Важно понимать, что перестройка самих оснований науки может происходить на «территории» внутридисциплинарного развития, т.е. затрагивая лишь принадлежащие к данной области дисциплины. Мо­жет происходить и за счет междисциплинарных связей, когда более прогрессивная дисциплина транслирует изменение своих оснований на другие смежные или даже весьма отдаленные дисциплинарные области. Основания науки напрямую связаны с порождением знания и выполняют генетическую функцию.

Система идеалов и норм распадается на: 1) идеалы и нормы объяс­нения и описания; 2) идеалы и нормы доказательности и обоснованно­сти знания; 3) идеалы и нормы построения и организации знания. Иде­алы и нормы имеют двоякую детерминацию: они зависят как от специ­фики изучаемых объектов, так и от конкретно-исторических условий той или иной эпохи. Несмотря на то, что идеалы и нормы тесно связа­ны и могут «перетекать» друг в друга, их не следует отождествлять.

Во-первых, норма указывает на типичное, усредненное правило, на должное и обязательное в науке. Идеал — на высшую эталонную форму развития объекта, которая выходит за рамки нормы.

Во-вторых, нормы претендуют на повсеместную реализацию. От идеалов требовать универсальной степени реализуемость вряд ли пра­вомерно, они в большей мере выступают как ориентир.

В-третьих, норма, выступая как ординарное средство познаватель­ного процесса, задает пределы пространства для реализации целей. Идеал есть экстремум, в котором совпали цели и ценности, цель реа­лизуется как предельно-совершенное состояние, как, например, иде­ал истины, либо идеал гуманитарно-ориентированного использова­ния науки.

В-четвертых, нормы подвержены изменениям и трансформаци­ям, идеалы же отличаются большей устойчивостью, система идеалов менее динамична, так как ориентирует на совершенный образец зна­ния. Когда норма достигает своего совершенного выражения, как на­пример, в геометрии Евклида, он может приобрести статус идеала, превратиться в идеал дедуктивного построения знания.

Идеалы и нормы исследования влияют на исследовательский про­цесс с самых ранних его стадий, они определяют постановку и форму­лировку проблемы как исходного пункта исследования. В проблеме должно содержаться противоречие, указывающее на существующий предел знания и те новые факты, для объяснения которых и необхо­димо научное исследование. В этом суть требования прогрессивного сдвига и решения проблемы. Основания, включающие в себя идеалы, нормы и научную картину мира, придают систематический характер совокупной системе знания, поэтому за ними закреплена функция си­стематизации и интеграции. Соотношение социокультурных ценнос­тей и когнитивных, собственно научных, идеалов и норм научно-тео­ретического исследования оказывает большое влияние на развитие научных направлений.

Современные ученые считают, что идеалы и нормы науки выпол­няют роль регулятивных принципов. Они задают цели, определяют процесс воспроизведения объекта, ход исследовательской деятельно­сти. Идеалы и нормы имеют конкретно-исторический характер и на­кладывают свой отпечаток и на процесс коммуникации ученых, они проявляются в оформлении научно-исследовательских работ и в са­мой тактике построения научного исследования.