Это было мое вступительное слово, теперь я готов выслушать вас

Ученик: сэнсей, у меня вот какой вопрос: в своих «Высказываниях о ки» Тохей-сэнсей пишет, что ки состоит из бесконечно малых частиц. Мне всегда сложно было это осознать, потому что получается, что при этом ки – это некая форма материи. В «Шокушу» сказано: «меньше, чем атом», и мне всегда трудно было это вообразить. Может, все дело в неточности перевода?

Да, очень интересное замечание. У Тохея-сэнсея слово «ки» имеет множество разных значений, да? В данном случае, похоже, он говорит о материи. А еще я слышал, как он говорил, что ки – это некая подоснова вселенной. Вселенная состоит из ки. Вдумайтесь в эти слова. С точки зрения физики, ученые скажут вам, что при изучении молекул, атомов и элементарных частиц, когда вы переходите на уровень все более и более мелких частиц и что, в конце концов, различия между материей и энергией, или, как говорят физики, между частицей и волной, перестают быть заметными. Разницы нет. Разница возникает в восприятии нашими органами чувств. Но на уровне мельчайших частиц эту разницу заметить уже нельзя. Но это еще не все. Ученый-физик скажет вам, что, является ли один и тот же объект частицей или волной, зависит от точки зрения, от самого исследователя, от хода его мыслей и от его ожиданий.

Тут явно кроется какая-то загадка. Думаю, следует сказать, что мы здесь собрались вовсе не за тем, чтобы пытаться понять, что же такое ки. Любопытство – это вполне естественно, но если наш разум будет занят попытками понять, что же такое ки, мы загоним себя в порочный круг мыслей, но так и не сможем ощутить ки. Но при этом мы можем прямо сейчас выбросить мысли из головы и ощутить ки просто за счет присутствия здесь и сейчас.

Ученик: сэнсей, но тогда, если следовать вашей логике, получается, что постичь суть ки невозможно. Однако в преподавании ки-айкидо нам постоянно приходится пользоваться этим словом. А еще я обратил внимание, что вы часто говорите слово «осознанность». Если не ошибаюсь, недавно вы сказали: «Ваша ки – это ваша осознанность». Эта фраза требует пояснения, когда мы учим новичков расширять ки во все стороны, образуя сферу, а не думать о том, что ки излучается из глаз, из кончиков пальцев и так далее. Не могли бы вы пояснить, как пользоваться словом «осознанность» применительно к ки, когда мы обучаем новичков?

С таким же успехом меня можно спросить, как швырять кость собаке. Мы просто предупреждаем, что не надо попусту тратить время в попытках понять, что это такое. Но я понимаю, что ты имеешь в виду. Словами о кости и собаке я хочу сказать, что многие приходят в додзё с четким намерением выяснить, что происходит, и тратят на это колоссальное время. В некотором смысле мы хотим им помочь сформировать некое понимание. Я не хочу сказать, что это в принципе нельзя понять. Речь идет о том, что вам не удастся разобраться в этом. Но вы вполне можете это ощутить. И тогда вы получите прямое понимание. Вы сами знаете, когда ощущаете ки. Вы знаете это всем телом. Знаете напрямую. Возможно, вы не сможете подобрать никаких дополнительных слов сверх того, что я сказал сегодня, а мои слова основаны на личных ощущениях. Понятно, что пока вы не попробуете сахар, вы не сможете описать его вкус. У меня есть заманчивое предложение: давайте попробуем этот сахар. Но другие не узнают вкус этого сахара, пока сами его не попробуют. И тогда вы поймете, что это такое.

Возвращаясь к заданному вопросу: да, я люблю пользоваться словом «осознанность» практически в том же смысле, что и «расширение ки». Аналогичным образом я говорю о слушании, как об открытости всем звукам окружающего пространства. Сейчас слышно, как за окном проходят фанаты, что на теннисном корте что-то происходит и, конечно, слышно, что на той стороне улицы в спортивном зале звонят в дверь, а Тайлер ерзает на стуле. Можно просто сидеть и слушать. В некотором смысле это и есть просто расширение ки, однако при расширении ки мы не только раскрываем слух и слушаем, мы открываем все наши органы чувств, а вдобавок еще и интуицию, и способность восхищаться и благоговеть. Когда мы испытываем подобную радость, пьянящее и всеобъемлющее удовлетворение ума и тела, это отнюдь не эгоистически приятное переживание. Это состояние полной открытости перед всем, а значит и повышенной чувствительности. Вы полностью раскрываетесь. Именно так я понимаю слова Тохея-сэнсея о расширении ки.

Таким образом, вы свободно можете пользоваться словами «осознанность» или «открытость», не опасаясь перемудрить. Судзуки-сэнсей очень любил слово «осознанность». Он во всем усматривал возможность потренировать осознанность. Я знаю, что он сам испытывал это состояние и неоднократно говорил, как ему хотелось бы, чтобы мы все тоже его испытывали. Просто тренируйте свою осознанность, расширяйте ки. Он часто говорил: «Выпустите осознанность наружу. Наполните додзё своей осознанностью. Пусть ваша осознанность станет всеобъемлющей». Как только вам удастся этого добиться, внутренний диалог остановится. Вы прекратите попытки постичь ки при помощи разума. Видите, на мыслях о ки мы спотыкаемся. А это противоречит принципу расширения ки. Расширение ки означает полное принятие, осознанное присутствие.

Пожалуй, других слов для описания этого состояния я подобрать не смогу. Трейси уже задавал мне сегодня этот вопрос. Я сказал, что мы пока не касались этой темы в наших беседах. А он ответил: «Да, я об этом думал и хотел задать такой вопрос: каким трем вещам вы научились от Тохея-сэнсея? Не от Судзуки-сэнсея, а именно от Тохея-сэнсея?» Времени на размышление особо не было. И знаете, три вещи я насчитать не смог. Вспомнилась только одна. Наблюдая за Тохеем-сэнсеем, работая с ним в паре, присутствуя на его занятиях, выпивая и отдыхая с ним, просто находясь рядом с ним, я как-то впитал это. Пожалуй, это не самое лучшее объяснение. Не уверен, что можно впитать что-нибудь подобное как через мембрану. Речь идет скорее о передаче. Не могу сказать, что мне не удалось научиться этому же самому у Судзуки-сэнсея – конечно же, я научился. Но эти два мастера постоянно находились в таком состоянии сознания. И чем больше времени вы проводите рядом с такими людьми, тем больше сами начинаете пребывать в таком состоянии. Вы просто перенимаете его. Это контакт очень высокого уровня. Может, это и не очень верное сравнение, но для острова Мауи в самый раз.

Для меня это центральный момент учения Тохея-сэнсея. Лично я именно это перенял у него. Он умел это объяснить. Однажды, когда я пришел к нему в гости, он сказал: «А, вижу, ты находишься в этом состоянии. Ты учишься у Судзуки-сэнсея». Так что он даже мог это видеть. Конечно, тогда я тоже уже мог это видеть.

Надеюсь, я не слишком затянул пятнадцатиминутную беседу, которую вы планировали. Но мне очень хотелось об этом рассказать, потому что это очень согласуется с темой нашего сегодняшнего разговора. Это действительно какая-то загадка. И мы не собираемся сразу предлагать разгадку. Это настолько захватывает, настолько затягивает, что этому можно посвятить жизнь. Раз испытав подобное состояние, уже не понимаешь, как можно жить, не открывая сердце и разум. Полагаю, я ответил на твой вопрос.

Ученик: спасибо, сэнсей.

Ученик: возможно, мой вопрос немного не в тему, но когда лично я делаю киатсу, то ловлю себя на том, что для тех, кто никогда не делал киатсу, совершенно невозможно найти приемлемое объяснение, что это такое. Как же им объяснить, что такое киатсу?

Да, это очень хороший вопрос. Я знаю, о чем ты говоришь. Думаю, что самое важное при рассказе о киатсу – это донести, что происходит при взаимодействии двух людей. Дело не в том, что делает один человек с другим, а в том, что они переживают совместно. И если человек, которому делают киатсу, сам не владеет этой техникой, эффект будет гораздо меньшим. Точно так же как и в других сферах жизни. Киатсу – это продолжение того, что происходит с людьми в повседневной жизни. Я всегда говорил, что даже разговор является формой киатсу. Безусловно, если я буду говорить ясно, увлеченно и искренне, но вы не будете при этом слушать, то я с таким же успехом могу говорить в пустой комнате. Во время киатсу происходит то же самое. Вы можете быть великим мастером киатсу, вы можете прекрасно уметь отпускать ситуацию и виртуозно владеть этой таинственной техникой передачи ки, но если ваш напарник не занимается, если он не будет открыт, то вам мало что удастся передать, эффект будет минимальным.

Ученик: ясно, но я так и не понял, что при этом говорить.

Я не очень понял, какую именно задачу ты ставишь. Нам нужно проявлять осторожность, чтобы не искажать картину и не привнести ничего лишнего. Все точно так же, как при разговоре. Будто ученик спрашивает, что на самом деле происходит, когда вы с кем-нибудь говорите. Все зависит от того, насколько каждый из вас открыт. Если вы по-настоящему открыты, то между вами происходит интенсивная передача ки, налаживается связь при помощи ки. Если вы не открыты, то этого не произойдет. В этом и заключается суть киатсу. В нем нет ничего особенного.