Именные или, по П. А. Леканту, субстантивные односоставные предложения являются принципиально безглагольными, т.е. не только не содержат глагольных форм, но и не предполагают пропуска глагола. В их семантике нет значения действия, процесса, признака. Они имеют бытийное значение, которое выражается не лексически, а синтаксически.
Номинативные предложения
Главный член номинативных предложений выражен существительным в именительном падеже (N1), что и обусловило их название. Иногда их называют бытийными, экзистенциальными, поскольку в их семантику входит утверждение бытия, существования предмета (Мороз и солнце (А. Пушкин); Ночь, улица, фонарь, аптека, Бессмысленный и тусклый свет (А. Блок); Черный вечер. Белый снег. Ветер, ветер! (А. Блок); Зима).
Показателем времени (темпоральности) является сам факт отсутствия глагола (соответствует настоящему синтаксическому времени), интонация и частицы выражают модальность (Зима. Зима? Скорее бы зима!). Главный член не содержит указания на лицо, но по семантике предложение соотнесено с третьим синтаксическим лицом (бытие предмета, не являющегося участником сообщения).
В традиционном понимании они рассматриваются в синтаксисе предложения, так как приобретают предикативность только с интонацией самостоятельного предложения; в составе сложного предложения они не встречаются.
Однако в Грамматике – 70 [Шведова] представлено иное понимание номинативных предложений. Выше мы уже приводили подход от парадигмы, когда глагол быть рассматривается как вспомогательный, а двусоставность форм, использующих этот глагол, отвергается, так как, по мнению Н. Ю. Шведовой, этот глагол передает лишь общую грамматическую информацию предикативности. Семантическая информация сказуемого, предикативные отношения в таком случае автором не усматриваются (Зима; Была зима; Пусть будет зима; Была бы зима и т.д.). Эту точку зрения разделяет О. Б. Сиротинина, отвергают П. А. Лекант, В. В. Бабайцева, Н. С. Валгина и др.
В Грамматике – 70 круг номинативных расширяется и за счет отнесения к номинативным конструкций с детерминантами: Войне конец; Сыну год; В воздухе гарь; На обед щи [Грамматика – 70: 560]. Думается, вряд ли это правомерно, поскольку детерминант грамматически связан с опущенным сказуемым: Год исполнился (кому?) сыну; Гарь носится (где?) в воздухе и.т.д.
Поэтому мы разделяет традиционную точку зрения на подобные конструкции как на неполные двусоставные [Грамматика – 60, т.2, ч.2: 98-102]. (П. А. Лекант такие структуры называет расчлененными номинативными. Ученый говорит об остающейся спорности таких конструкций, не образующих словосочетания с главным членом номинативом. Он считает, что идущая от трудов А. А. Шахматова и А. М. Пешковского точка зрения рассматривать их как неполные двусоставные с пропуском сказуемого нуждается в корректировке. Эллипсис или «подразумевание» сказуемого вряд ли возможны, поскольку само сказуемое избыточно. Значение бытийности выражается номинативом.
Второстепенные члены при номинативе У меня радость; В доме шум являются приосновными, т.е. детерминантами, которые имеют самостоятельное пространственное, временное или объектное значение.
Свою позицию П. А. Лекант подкрепляет актуальным членением подобных конструкций: У тебя / истерика, Николай Иванович (А. Толстой); За дюнами / обширные болота и низкие леса (К. Паустовский).
Пауза разделяет тему (детерминант) и рему (номинатив) [Лекант: 315]. Думается, что, несмотря на приводимую аргументацию, автор, как и Н. Ю. Шведова, не во всем убедителен, поскольку детерминант все же грамматически связан с подразумеваемым сказуемым, тогда как актуальное членение таких высказываний характеризуется препозицией ремы и нередко отсутствием темы).
Семантика главного члена номинативного предложения ограничена выражением следующих значений:
1) главный член может называть явления, состояния: Жара; Дождь; Тишина;
2) в качестве главного члена могут использоваться слова со значением времени: Утро; Вечер; Масленица; Март месяц; значение конкретного времени передается сочетанием с числительным: Сорок первый год;
3) главный член может иметь значение пространства, вместилища; Улица, (фонарь), аптека (А. Блок); Привокзальная площадь; Аллея славы.
Комбинация значений дает яркий стилистический эффект в поэтической речи:
Ночь, улица, фонарь, аптека,
Бессмысленный и тусклый свет (А. Блок);
Шепот, робкое дыханье,
Трели соловья,
Серебро и колыханье сонного ручья. Свет ночной, ночные тени,
Тени без конца,
Ряд волшебных изменений
Милого лица.
В дымных тучках пурпур розы,
Отблеск янтаря,
И лобзания, и слезы,
И заря, заря (А. Фет).
Вслед за Н. С. Валгиной выделяем следующие семантико-функциональные типы номинативных предложений:
1. Собственно бытийные: Зима; Мороз; Тишина.
2. Предметно-бытийные: Лес; Березы; Ручей (Р. Рождественский); Она! Вся кровь во мне остановилась (А. Пушкин).
3. Указательные (содержат в своем составе указательные частицы вот, вон): Вот моя деревня. Вот мой дом родной.
4. Оценочно-бытийные (содержат в своем составе восклицательные частицы какой, ай да, ну и, что за, вот это): Ай да девка! Ну и мороз! (Не являются односоставными предложения с номинативом – оценочным существительным типа Что за чушь! Какой вздор! Молодец! Мерзавец! Безобразие! У таких конструкций отсутствует значение бытийности. Чаще всего они содержат характеристику лиц, явлений, понятных из речевой ситуации, и рассматриваются как двусоставные ситуативно-неполные предложения).
5. Желательно-бытийные (содержат в своем составе частицы если, если бы, только бы, только): Только бы не смерть! Если б счастье!
Генитивные предложения
По основному значению бытийности и настоящего времени генитивные предложения сходны с номинативными. Однако родительный количественный (квантитативный) вносит в них добавочное значение избытка, а восклицательная интонация - экспрессивно-эмоциональную оценку: Добра-то, добра! – сказал Яков (А. Чехов).
Учитывая количественное значение генитивных предложений, А. А. Шахматов склонен был видеть в них «пропуск названия количества» [Шахматов: 50]. Ученые предполагают, что исторически эти конструкции сложились под влиянием количественно-именных типа Много добра! Сколько воды!, однако в современном языке они представляют собой самостоятельную продуктивную модель, по которой могут быть построены конкретные предложения с лексически неограниченным наполнением [Лекант: 316]. Может быть использовано любое имя существительное, соотносимое с понятием количества или меры. Для подчеркивания значения избытка, неограниченно большого количества или меры служит частица – то, а также повтор: Смеху-то, смеху! (А. Чехов). Отнесение данных предложений к безличным, как это сделано в Грамматике - 70, неубедительно, по мнению П. А. Леканта и нашему, так как в них не выражается независимый признак и нет значения безличности. Итак, основным значением генитивных предложений считаем передачу семантики бытийности (т.е. значения наличия, существования предмета) и характеристику предмета с количественной стороны. Это значение выражается независимым родительным падежом имени существительного (N2), в структуру таких предложений могут входить повторы, частица - то.
Кроме того, данные конструкции по-особому интонируются в речи, имеют ярко выраженную экспрессивно-разговорную окраску.
Выше (в типе безличных глагольных предложений) рассматривались как переходные между глагольным и именным типом односоставных предложений так называемые безлично-генитивные: Нет денег; Ни денег, ни славы; Ни звука, ни шороха и под. Есть, однако, точка зрения [Гайсина: 239], согласно которой они включаются в генитивные именные предложения.
Думается, это вряд ли возможно, так как они лишены того общего значения бытийности, которое свойственно именному типу односоставных предложений. Это может быть значение фрагментарности и одновременно большой емкости выражаемого содержания. В них называются отдельные детали ситуации, но детали важные, рассчитанные на опыт и воображение слушателя или читателя, такие, по которым легко себе представить общую картину описываемой обстановки или события: Ночь, улица, фонарь, аптека, Бессмысленный и тусклый свет (А. Блок).
Вокативные предложения
Вопрос об этих предложениях решается в лингвистике по-разному: одни ученые считают их особым типом односоставных предложений [Шахматов], другие включают в состав номинативных [Руднев], третьи относят к нечленимым структурам [Галкина-Федорук, Горшкова, Гвоздев, Попов], четвертые рассматривают как тип, стоящий на границе односоставных и нечленимых предложений [Бабайцева], пятые включают в список несамостоятельных именных односоставных предложений наряду с именительным представления и постпозитивным номинативом [Гайсина].
Разноречивость характеристик вызывается синкретизмом семантико-грамматических свойств вокативных предложений. В качестве вокативных предложений рассматриваем изолированные обращения, сопровождающиеся особой интонацией, которая передает сложные чувства, волеизъявление, мыль (радость, упрек, удивление, возмущение, негодование, недоумение и т.д.).. При этом вокативное предложение оформляется как самостоятельное (т.е. имеет знак конца предложения).
Структурную схему данного типа предложений не выделяют.
Итак, вокативные предложения – это обращения, осложненные выражением нерасчлененной мысли, чувства, волеизъявления. Они содержат имя существительное (или местоимение) в именительнои падеже, произносимое с особой интонацией, передающей призыв, побуждение к прекращению действия, несогласие с собеседником, укор, упрек, сожаление, негодование и т.п .: – Бабушка! – укоризненно и с расстановкой произнесла Олеся (А. Куприн); Аркадина (тихо): – Это что-то декадентское. – Треплев (умоляюще и с упреком): – Мама!!! (А. Чехов).
Значение таких коммуникативных единиц выявляется в определенной речевой ситуации, а в письменной форме речи они обязательно сопровождаются ремарками драматурга или „объясняются' словами автора.
Как отмечает Н.С. Лаврентьева, совершенно очевидно, что это явления разговорного стиля, эмоциональной речи. В художественном стиле вокативные предложения включаются в прямую речь и участвуют в создании характеристики персонажа. В.В. Бабайцева, выделяющая вокативные односоставные предложения вслед за А.А. Шахматовым, отмечает, что они не являются типичными односоставными, и это определяет потенциальную способность вокативных предложений к переходу в разряд нечленимых при утрате лексической значимости существительных: Кто-то фыркнул, кто-то протянул: – Батюшки! (М. Вигдорова); – Боже мой! Боже мой! Если бы мне иметь сто жизней, они не насытили бы всей жажды познания, которая сжигает меня (В. Брюсов).
5. Конструкции, по форме совпадающие с номинативными предложениями (изолированно употребленные именительные падежи: именительный темы, постпозитивный номинатив, собственно названия)
Вопрос о составе и границах односоставных предложений до настоящего времени не имеет однозначного решения. В частности, указательные и оценочные предложения, заголовки и названия, именительный темы (представления, лекторский), постпозитивный номинатив, приветствия и благодарность, предложения с детерминантами имеют различную трактовку. Разграничение номинативных предложений и схожих по форме конструкций представляется возможным при учете таких критериев, как предикативность и самостоятельность функционирования. В этом случае круг номинативных предложений сужается. О конструкциях, лишь по форме схожих с номинативными, говорил А. Н. Гвоздев:
1). Именительный представления (по терминологии А. М. Пешковского) (препозитивный номинатив) или темы высказывания (по терминологии А.С. Попова). Функция именительного представления – выразить возникающее представление о предметах и явлениях. Но он не содержит высказывания о них. Характеризуется интонацией незаконченности. Пауза между ним и основным высказыванием предупреждает, что тема, названная в именительном представления, будет раскрыта в предложении: Москва... Как много в этом звуке для сердце русского слилось! (А. Пушкин); Сталинград! Это слово еще не упоминалось в сводке, но оно было у всех на устах.
Структурная связь именительного представления / темы с последующим высказыванием осуществляется с помощью использования местоименных слов или сочетаний, соотносящихся с именительным представления / темы. А. М. Пешковский описывает именительный представления как конструкции, не образующие ни предложений, ни их частей, уподобляя их, в числе других, сходных по синтаксическому значению конструкций (обращения, вводные слова, междометия), «пуле, попавшей в организм» [Русский синтаксис в научном освещении: 404].
А.М. Пешковский также выделяет так называемый «лекторский» именительный. Он видит различие именительного темы и лекторского именительного в том, что лекторский именительный имеет целью выделить представление и тем самым облегчить его восприятие в следующем предложении, т.е. мысль преподносится в два приема со специальным выделением темы.
2). Постпозитивный номинатив располагается после сообщения, служит цели раскрытия содержания впереди стоящего подлежащего, данного в общей, неконкретной форме: Какая это огромная и сложная дистанция – двенадцать месяцев; – Пропади он, твой кисет! (М. Шолохов); Сопя носом и выпячивая губы, он долго разворачивал трубочку и, не найдя на ней никакой цифры снутри, смотрел, нет ли ее на другой, внешней стороне, - бесполезное, но очень обычное занятие (В. Набоков); По бокам было три комнаты с крупными черными цифрами на дверях; это были просто листочки, вырванные из старого календаря, – шесть первых чисел апреля месяца (В. Набоков); Сюда принесла я блаженную память Последней невстречи с тобой – Холодное, чистое, легкое пламя Победы моей над судьбой (А. Ахматова).
3). Именительный падеж в роли простого наименования – названия, надписи на вывесках. Эти конструкции не имеют предикативности, являются лишь наименованиями, а не высказываниями: Центр культуры; «Евгений Онегин».
Ряд ученых выражает сомнение относительно приветствий: Привет; Добрый день / вечер и т.д. Думается, целесообразно рассматривать их в кругу нечленимых предложений как предложения речевого этикета.
Итак, номинативные предложения – это односоставные предложения субстантивного типа, главный член которого имеет форму именительного падежа существительного и совмещает в себе функции наименования предмета и идею его существования, бытия. Значение бытия является доминирующим, причем это статическое бытие предмета в отличие от динамического, где подчеркивается процесс возникновения предмета или явления. Сравните: За поворотом магазин; Опять ненастье.
Такие конструкции Н. С. Валгина относит к эллиптическим двусоставным, а В. В. Бабайцева – к переходному типу между односоставными и двусоставными предложениями.
