Дополнительный Пекинский русско-китайский договор 14/2 нояб. 1860 г

Ст. 1 (о подтвержд. айгунского договора и присоединении Уссурийского края к России).

Ст. 2. Граничная черта на западе, доселе неопределенная, отныне должна проходить, следуя направлению гор, течению больших рек и линии ныне существующих китайских пикетов, от последнего маяка, называемого Шабин-дабага, поставленного в 1728 году (Юн-чжен VI года), по [72] заключении Кяхтинского договора,— на юго-запад до озера Цзай-сан, а оттуда до гор, проходящих южнее озера Иссыккуль и называемых Тэнгри-шань или Киргизский Алатау, иначе Тянь-шань-нань-лу (южные отроги Небесных гор) и по сим горам до Кокандских владений.

Ст. 3 (о постановке пограничных знаков, подлежащих комиссиях и т. д.).

Ст. 4. На протяжении всей граничной линии, определенной первою статьею сего договора, дозволяется свободная и беспошлинная меновая торговля между подданными обоих государств. Местные пограничные начальники должны оказывать особое покровительство этой торговле и людям, ею занимающимся.С сим вместе подтверждается постановление касательно торговли во второй статье Айгунского договора.

Ст. 5. Русским купцам, сверх существующей торговли на Кяхте, предоставляется прежнее право ездить для торговли из Кяхты в Пекин. По пути, в Урге и Калгане, им дозволяется также торговать, не открывая оптовой продажи. В Урге русскому правительству предоставляется право иметь консула (Линь-ши-гуань), с несколькими при нем людьми и на свой счет выстроить для него помещение. Касательно отвода земли под здание, величины постройки сего последнего, равно и отвода места под пастбище, предоставляется войти в соглашение с Ургинскими правителями. Китайским купцам, если они пожелают, также дозволяется отправляться для торговли в Россию. Русские купцы имеют право ездить для торговли в Китай во всякое время, только в одном и том же месте их не должно быть более двух сот человек; притом они должны иметь билеты от своего пограничного начальства, в которых обозначается имя караванного старшины, число людей, при караване состоящих, и место, куда следует караван. Во время пути купцам дозволяется покупать и продавать все, по их усмотрению. Все дорожные издержки относятся на счет самих купцов.

Ст. 6. В виде опыта открывается торговля в Кашгаре, на тех же самых основаниях, как в Или и Тарбагатае. В Кашгаре китайское правительство отводит в достаточном количестве землю для постройки фактории, со всеми нужными при ней зданиями для жилища и склада товаров, церкви и т. п., а также место для кладбища, и, по примеру Или и Тарбагатая, место для пастбища. Об отводе мест для вышеозначенных надобностей будет сообщено теперь же управляющему Кашгарским краем.Китайское правительство не отвечает за разграбление русских купцов, торгующих в Кашгаре, в том случае, когда грабеж будет произведен людьми, вторгнувшимися из-за линии китайских караулов.

Ст. 7. Как русские в Китае, так и китайские подданные в России в местах, открытых для торговли, могут заниматься торговыми делами совершенно свободно, без всяких стеснений со стороны местного начальства, посещать также свободно и во всякое время рынки, лавки, дома местных купцов, продавать и покупать разные товары оптом или в розницу, на деньги, или посредством мены и давать и брать в долг по взаимному доверию.Срок пребывания купцов в местах, где производится торговля, не определяется, а зависит от их собственного усмотрения.

Ст. 8. Русские купцы в Китае, а китайские в России, состоят под особым покровительством обоих правительств. Для наблюдения за купцами и предотвращения могущих возникнуть между ними и местными жителями недоразумений, русское правительство, на основании правил, принятых для Или и Тарбагатая, может назначить теперь же своих консулов в Кашгар и Ургу. Китайское правительство, равным образом, может, если бы пожелало, назначать своих консулов в столицах и других городах Российской Империи.

Консулы того и другого государства помещаются в домах, устроенных за счет их правительств. Впрочем, им не запрещается, по собственному усмотрению, нанимать для себя квартиры у местных жителей.

В отношениях с местным начальством консулы обоих государств, на основании второй статьи Тяньцзиньского трактата, соблюдают совершенное равенство. Все дела, касающиеся купцов того и другого государства, избираются ими по взаимному соглашению; проступки же и преступления должны судиться, как сказано в седьмой статье Тяньцзиньского договора, по законам того государства, подданным которого окажется виновный.

Споры, иски и тому подобные недоразумения, возникающие между купцами при торговых сделках, предоставляется решать самим купцам посредством выбранных из своей среды людей; консулы же и местное начальство только содействуют примирению, но не принимают на себя ответственности по искам.

Купцы того и другого государства, в местах, где дозволена торговля, могут вступать между собою в письменные обязательства по случаю заказа товаров, найма лавок, домов и т. п., и предъявлять их для засвидетельствования в консульство и местное правление. В случае неустойки по письменному обязательству, консул и местное начальство принимают меры к побуждению исполнить обязательство в точности.

Дела не касающиеся торговых между купцами сделок, например, споры, жалобы и пр., разбираются консулом и местным начальством, по общему соглашению; виновные же наказываются по законам своего государства.

В случае укрывательства русского подданного между китайцами, или побега его внутрь страны, местное начальство, по получении о том извещения от русского консула, немедленно принимает меры к отысканию бежавшего, а по отыскании немедленно представляет его в русское консульство. Подобные меры, равным образом, должны быть соблюдаемы и в отношении китайского подданного, скрывшегося у русских, или бежавшего в Россию.

В преступлениях важных, как-то: убийстве, грабеже с нанесением опасных поранений, покушений на жизнь другого, злонамеренном поджоге и т. п., по произведении следствия, виновный, если он будет русский, отсылается в Россию для поступления с ним по законам своего государства, а если китайский,— то наказание его производится,— или начальством того места, где учинено преступление, или, если того потребуют государственные постановления, виновный для наказания отправляется в другой город или область.

Как в преступлениях важных, так равно и маловажных, консул и местное начальство могут принимать нужные меры только в отношении к виновному своего государства, но никто из них не имеет никакого права ни задерживать, ни отдельно разбирать, а тем более наказывать подданного не своего государства.

Ст. 9. При распространении в настоящее время торговых сношений между подданными того и другого государства и проведении новой граничной линии, прежние правила, постановленные в трактатах, заключенных в Нерчинске и Кяхте, и в дополнительных к ним договорах, сделались уже неприменимыми; сношения пограничных начальников между собою, и правила для разбирательства пограничных дел, равным образом, не соответствуют современным обстоятельствам, а поэтому взамен сих правил постановляется следующее:

Отныне, кроме сношений, производившихся — на восточной границе, через Ургу и Кяхту, между Кяхтинским градоначальником и Ургинскими Правителями, а на западной — между генерал-губернатором западной Сибири и главным управлением Или, устанавливаются также сношения между военными губернаторами Амурской и Приморской областей и Хэй-лун-цзянским и Гиринским Цзянцзюнами (главнокомандующими); между Кяхтинским пограничным комиссаром и Цзаргучеем (бу-юань), по смыслу восьмой статьи сего договора.

Вышеупомянутые военные губернаторы и главнокомандующие (цзянь-цзюни), на основании второй статьи Тяньцзиньского договора, в сношениях своих должны соблюдать совершенное равенство и вести оные исключительно по делам, относящимся непосредственно к их управлению.

В случае дел особой важности, генерал-губернатору восточной Сибири предоставляется право иметь письменные сношения, или с Верховным Советом (Цзюнь-цзи-чу), или с Палатою Внешних Сношений (Ли-фань-юань), как главным местом, заведывающим пограничными сношениями и управлением.

Ст. 10. При исследовании и решении дел пограничных, как важных, так и маловажных, пограничные начальники руководствуются правилами, изложенными в осьмой статье сего договора; следствия же и наказания подданных того или другого государства производятся, как сказано в седьмой статье Тяньцзиньского договора, по законам того государства, к которому принадлежит виновный.

При переходе, угоне или увозе скота за границу, местное начальство по первому о том извещению и по сдаче следов страже ближайшего караула, посылает людей для отыскания. Отысканный скот возвращается без замедления, причем за недостающее число его, если бы оное оказалось, взыскивается по закону, но в сем случае уплата не должна быть увеличиваема в несколько раз (как то было прежде).

В случае побега за границу, по первому же о том извещению, немедленно принимаются меры к отысканию перебежчика. Найденный перебежчик немедленно передается, со всеми принадлежащими ему вещами пограничному начальству; исследование причин побега и самый суд производится ближайшим местным начальством того государства, подданным которого окажется перебежчик. Во все время нахождения за границею, от поимки до сдачи кому следует, перебежчику дается нужная пища и питье, а в случае надобности и одежда; сопровождающая его стража должна обходиться с ним человеколюбиво и не позволять себе своевольных поступков. То же самое должно соблюдать и в отношении того перебежчика, о котором не дано было уведомления.

Ст. 11. Письменные сношения главных пограничных начальников того и другого государства производятся через ближайших пограничных чиновников, которым отправляемые бумаги отдаются под расписку.

Генерал-губернатор Восточной Сибири и Кяхтинский градоначальник отправляют свои бумаги к кяхтинскому пограничному комиссару, который передает их Цзаргучею (бу-юань); ургинские же правители посылают свои бумаги к Цзаргучею (бу-юань), который передает их кяхтинскому пограничному комиссару.

Военный губернатор Амурской области пересылает свои бумаги через помощника (Фу-ду-туна) главнокомандующего (цзян-цзюнь) в городе Айгуне, через которого также передают свои бумаги к военному губернатору Амурской области Хэй-лун-цзянский и Гиринский главнокомандующие (цзян-цзюнь). [75]

Военный губернатор Приморской области и Гиринский главнокомандующий (цзян-цзюнь) пересылают бумаги через начальников своих караулов на реках Уссури и Хунь-чунь.

Пересылка бумаг между генерал-губернатором Западной Сибири и Илийским Главным Управлением или главнокомандующим (цзян-цзюнем) производится через русского консула в городе Или (Кульдже). В случае дел особой важности, требующих личных объяснений, главные пограничные начальники того и другого государства, могут отправлять друг другу бумаги с доверенными русскими чиновниками.

Ст. 12. На основании одиннадцатой статьи Тяньцзиньского договора, отправляемые по казенной надобности из Кяхты в Пекин и обратно легкие и тяжелые почты будут отходить в следующие сроки: легкие — каждый месяц однажды из того и другого места; а тяжелые — из Кяхты в Пекин каждые два месяца однажды; а из Пекина в Кяхту каждые три месяца однажды.

Легкие почты до места назначения должны идти никак не более двадцати, а тяжелые — не более сорока дней. С тяжелою почтою посылается одновременно не более двадцати ящиков, весом каждый не более ста двадцати китайских фунтов (гинов),— четырех пудов. Легкие почты должны быть отправляемы в тот же день, в который будут доставлены; при промедлении в сем случае должно быть производимо строгое исследование и взыскание. Отправляемый с легкими и тяжелыми почтами почтальон, в проезд через Ургу должен заезжать в русское консульство, отдавать адресованные к проживающим там лицам и принимать равным образом адресованные ими письма и посылки. При отправлении тяжелых почт должны составляться накладные (циндань) посылаемых ящиков. Из Кяхты накладные, при отношении, отсылаются в Ургу к тамошнему правителю, а из Пекина, при отношении же,— в Палату Внешних Сношений (Ли-фань-юань).

В накладных точно обозначается: время отправления, число ящиков и общий вес их. Частный вес каждого ящика должен быть обозначаем на самой обшивке ящика и писаться русскими цифрами, с переводом их на монгольский или китайский счет. Если бы русские купцы по своим торговым делам нашли нужным учредить, на свой счет, для пересылки писем или перевоза товаров, почту, то, для облегчения казенных почт, сие им дозволяется. При устройстве почтового сообщения купцы должны только предварить местное начальство, для получения от него согласия.

Ст. 13. Отправление обыкновенных бумаг российского министра иностранных дел в Верховный Совет (Цюнь-цзи-чу) Дайцинского государства, а также генерал-губернатора Восточной Сибири в тот же Совет, или в Палату Внешних Сношений (Ли-фань-юань), производится обыкновенным порядком, через почту, не стесняясь впрочем сроком отхода почт; в случае же дел особой важности, бумаги от вышеозначенных лиц могут быть отправляемы с русским курьером. Во время пребывания в Пекине русских посланников, бумаги особой важности могут быть также отправляемы с нарочно командированными русскими чиновниками. Русские курьеры на пути своем не должны быть никем и нигде задержаны. Командируемый для доставления бумаг курьер непременно должен быть русским подданным. О выезде курьера дается знать за сутки в Кяхте Цзаргучею (бу-юань) комиссаром, а в Пекине в Военную Палату (бин-бу) из русского подворья.

Ст. 14. Со временем, когда в постановленном в сем договоре касательно сухопутной торговли встретится что-либо для той или другой стороны неудобное, то генерал-губернатору Восточной Сибири предоставляется войти по сему предмету в соглашение с пограничными сановниками Дайцинского государства, и составить дополнительные условия, придерживаясь во всяком случае вышепостановленных оснований.

 

ЯПОНІЯ