Анжела Гарсиа (Garsia, 1991) изучила процедуру улаживания конфликтов, проводя исследования в рамках Калифорнийской программы, разработанной для урегулирования разнообразных споров, в том числе разногласий между владельцами и арендаторами, вызванных спорами из-за небольших денежных сумм, а также между членами семьи или друзьями. Конечной целью Анжелы Гарсиа было сравнить, как разрешаются конфликты в рамках определенных социальных институтов и в обычных разговорах. Важнейшим тезисом ученого стало утверждение, что урегулирование, происходящее в контексте институтов, облегчает разрешение конфликта, поскольку исключает процессы, ведущие в случае обычных разговоров к углублению разногласий. Кроме того, если даже при разборе конфликтов с помощью посредника и возникает спор, все равно имеются процедуры, отсутствующие в рамках обыденных разговоров, благодаря которым и возможно прекращение конфликта.
Гарсиа сначала анализирует очередность произнесения, что характерно и для исследований сторонников анализа разговоров. Посредник определяет, кто, когда может говорить и каковы должны быть ответы. Например, истцы выступают первыми, участникам спора нельзя прерывать их, пока они говорят. Этот запрет существенно ограничивает конфликтность в спорах, если приглашен посредник. И, наоборот, в обычных разговорах прерывание речи другого повышает вероятность и масштаб конфликта. Его накал снижается также из-за того, что участники спора должны спрашивать у посредников разрешения высказаться. Эта просьба может быть отклонена, и даже если ее удовлетворяют, сам факт того, что она высказана, уменьшает возможность непосредственного конфликта спорящих. Другой ключевой фактор снижения конфликтности состоит в том, что участники спора адресуют свои замечания посреднику, а не друг другу. Когда вопрос обсуждается совместно, посредник, а не участники, контролирует предмет обсуждения, а также задает участникам спора прямые вопросы. Таким образом, он одновременно служит буфером и контролером, и его функция при выполнении обеих ролей — ограничить возможность конфликта.
Особенно он стремится сократить вероятность прямых и сопутствующих обвинений и опровержений, высказываемых участниками спора. Велика вероятность, что такая «перекрестная беседа» приведет к конфликту, а посредники стремятся его предотвратить и готовы быстро действовать в случае его возникновения. Чтобы остановить перекрестный разговор, посредник может переменить тему обсуждения, изменить направление вопроса или применить к спорщикам санкции.
В целом, «при участии посредника не бывает прямо адресованных или сопутствующих им оппозиционных высказываний, формирующих спор» (Garcia, 1991:827). Обобщая, Гарсиа перечисляет следующие характеристики посредничества, помогающие спорящим ослабить спор или ликвидировать его, сохранив при этом реноме:
1. Обвинения и опровержения этих обвинений в системе очередности выступлений, если спор проходит с участием посредника, не соседствуют друг с другом и, таким образом, снижается возможность разрастания спора.
[308]
2. Опровержения даются не непосредственно на обвинения, а на вопросы посредника. Как следствие, эти опровержения, будучи отделены от ответов, с меньшей вероятностью вызовут полемические возражения.
3. Поскольку спор предполагает промедление между обвинением и ответом на него, спорящим разрешается не отвечать на некоторые обвинения, что означает их вину. Отсрочка позволяет участнику спора «пренебречь некоторыми обвинениями в свой адрес, чтобы сосредоточиться на более важных или проигнорировать те, которые он не может правдоподобным образом опровергнуть» (Garcia, 1991, р. 830). В результате остается меньше спорных вопросов для обсуждения.
4. Обвинения и опровержения смягчаются посредническим участием. Например, к обвиняемому можно обращаться косвенно, употребляя местоимение «мы», а само обвинение может быть смягчено использованием выражений типа «ну, предположим» или «может быть».
В отличие от Клеамана Гарсиа не утверждает, что структура взаимодействия при участии посредника сходна с их организацией в повседневной жизни. По сути дела, она считает, что существует разный порядок взаимодействия. Однако, как Клейман и другие представители анализа разговоров, Гарсиа (Garsia, 1991, р. 833) видит ключ к пониманию сути происходящего при взаимодействии, особенно когда участвует посредник, в «самом порядке взаимодействия, характерном для посредничества», а не в его социальной или нормативной структуре.
Относительно недавно Грейтбетч и Дингвол (Greatbatch & Dingwall, 1997) обратились к изучению слушаний по разводам при участии посредников, что проводились в десяти учреждениях Англии. В данном случае стороны говорят непосредственно друг с другом и часто вступают в спор. Учитывая эту особенность, Грейтбетч и Дингвол стремились понять, как вспыхивают такие споры. Хотя посредники вольны предпринимать различные действия, основным предметом исследования были не они, а действия спорящих, направленные на выход из дискуссии. Так, одна сторона может не воспользоваться правом высказаться и позволить говорить другой, она может взять на себя инициативу и обратиться к посреднику, а не к участнику спора, объявить, что устраняется от спора и выдвинуть доводы примирения (например, «я сам виноват»). В большинстве же случаев английские спорщики не разговаривают непосредственно друг с другом; предпочитая обратиться к посредникам. Но, скорее всего, главную роль играют не различные детали проводимых исследований — важно, что Грейтбетч и Дингвол (Greatbatch & Dingwall, 1997, p. 164) оспорили утверждение Гарсиа, будто происходящее в такой обстановке не сходно с обыденной жизнью: «Описанные здесь способы смягчить ситуацию применяются далеко не только при участии посредника; это общие речевые практические способы, характерные и для обычных разговоров». Иными словами, чтобы выйти из конфликта, спорящие прибегают к действиям, сходным с теми, какие используются людьми в повседневной жизни для того, чтобы прекратить спор.
[309]
