Теория войны К. Фон Клаузевица

Прусский генерал К. фон Клаузевиц (1780-1831), военный теоретик и, как его иногда называют, “философ войны”, создал монументальный труд “О войне’’, на столетие ставший настольной книгой полководцев. Его труд вдохновлял государственных деятелей от Бисмарка до Ленина. Он обобщил свои размышления о войне в последние годы жизни, будучи директором военной школы в Берлине. Сочинение К.фон Клаузевица не только внесло решающий вклад в военную теорию, но и заметно обогатило изучение войны как феномена международных отношений. Принадлежность взглядов знаменитого пруссака к классической

традиции в изучении международных отношений предопределилась изначальным определением войны в качестве “крайней степени применения насилия’’, которое, по его мнению, проистекает из политических отношений между людьми, является наиболее острым проявлением конфликта между ними, не имеющего, однако, другой природы, кроме человеческой: “Война в

человеческом обществе, - война целых народов, и притом народов цивилизованных, - всегда вытекает из политического положения и вызывается лишь политическими мотивами. Она, таким образом, представляет собой политический акт”. Вот что он писал о природе войны: “Было бы бесполезно, даже неразумно, из-за отвращения к суровости ее стихии упускать из виду ее природные свойства... Введение же в философию самой войны принципа ограничения и умеренности представляет полнейший абсурд”. И тут же излагал диалектическое понимание войны, внешне противоречащее толкованию ее как “крайней формы физического насилия”.

Сам Клаузевиц писал, что “война... может воплощаться в весьма разнообразные по значению и интенсивности формы, начиная от войны истребительной и кончая выставлением простого вооруженного наблюдения”.

30. Карл Клаузевиц о природе войны.

Прусский генерал К. фон Клаузевиц (1780-1831), военный теоретик и “философ войны”. Написал книгу «О Войне». Сочинение К. фон Клаузевица не только внесло решающий вклад в военную теорию, но и заметно обогатило изучение войны как феномена международных отношений. Принадлежность взглядов знаменитого пруссака к классической традиции в изучении международных отношений предопределилась изначальным определением войны в качестве “крайней степени применения насилия’’, которое, по его мнению, проистекает из политических отношений между людьми, является наиболее острым проявлением конфликта между ними, не имеющего, однако, другой природы, кроме человеческой: “Война в человеческом обществе, - война целых народов, и притом народов цивилизованных, - всегда вытекает из политического положения и вызывается лишь политическими мотивами. Она, таким образом, представляет собой политический акт” Клаузевиц-реалист с иронией относился к пацифистским мечтаниям о “вечном мире” и открещивался от заблуждений некоторых филантропов, “имеющих своим источником добродушие”. Он излагал диалектическое понимание войны, внешне противоречащее толкованию ее как “крайней формы физического насилия”. Но в таком случае “война стала бы независимой от разумной воли”, а поскольку она находится под действием многих сил, развивающихся не вполне одинаково, и факторов, препятствующих ей, то “действительная” война, в отличие от воображаемой абстрактно“абсолютной”, превращается в то, что прусский теоретик называет “пульсацией насилия’’.

Хрестоматийной стала главная формула, определяющая смысл войны: “Война есть продолжение политики другими средствами”. Это определение превратилось с течением времени в символическое клише, заслонившее от многих диалектику Клаузевица. Из определения сути войны, писал он, не следует, что политическая цель становится “деспотическим законодателем”, так как политике “приходится считаться с природой средства, которыми она пользуется”. Объективная природа войны как “насилия, имеющего целью заставить противника выполнить нашу волю”, сводит ее “к учету интересов”, зависящих от многих обстоятельств, среди которых “большую роль играет неведомое, риск, а вместе с ним и счастье”, наконец, случай.

Важные замечания Клаузевица касаются психологических аспектов войны, в особенности влияния

национального характера, морального состояния народа на политические цели войны: “Одна и та же политическая цель может оказывать весьма неодинаковое действие не только на разные народы, но и на один и тот же народ в разные эпохи. Поэтому политическую цель можно принимать за мерило, лишь отчетливо представляя себе ее действие на народные массы, которые она должна всколыхнуть... Между двумя народами, двумя государствами может оказаться такая натянутость отношений, в них может скопиться такая сумма враждебных элементов, что совершенно ничтожный сам по себе повод к войне вызывает такое напряжение, далеко превосходящее значимость этого повода, и обусловит подлинный взрыв”.

Наполнив к тому же свое сочинение всесторонними рекомендациями относительно всех мыслимых в прошлом столетии условий и обстоятельств военных действий, таких, например, как оборона болот или геометрические элементы стратегий, прусский генерал, по существу, оставил будущим поколениям военных деятелей научное пособие, не утратившее значение и в эпоху двух мировых войн XX столетия, несмотря на то, что технический прогресс преобразил их характер. Нередко говорят и пишут, что появление ядерного оружия лишило смысла формулу “война есть продолжение политики другими средствами”. Сам Клаузевиц писал, что

“война... может воплощаться в весьма разнообразные по значению и интенсивности формы, начиная от войны истребительной и кончая выставлением простого вооруженного наблюдения”. Допустимо сказать, что философские аспекты его труда отнюдь не утратили смысла в ядерную эпоху. Достаточно лишь сопоставить рассуждения Клаузевица с “дилеммой безопасности”, отчасти служившей рабочей концепцией в доктрине национальной безопасности США в годы “холодной войны”. Классическое же представление Клаузевица о войне как сочетании политических действий с вооруженным насилием и военной угрозой после Второй мировой войны нашли наиболее законченное продолжение в дипломатию-стратегической концепции французского социолога и философа Раймона Арона.