//http://expert.ru/expert/2012/02/putem-srednego-klassa/?n=29918
Коммунистической партии Китая предстоит превращение из партии для богатых и бедных в партию среднего класса, только так она сможет провести политическую реформу на своих условиях
Политическую реформу в Китае обсуждают не только блогеры, но и высокие правительственные чиновники
«В мощном течении революции, если у вас есть Apple iPhone, или мотоцикл, или вы умеете пользоваться интернетом и едите в KFC, вас посчитают богатым преступником и вы станете ее целью. Если у вас на счету 100 миллионов юаней, вы успеете сбежать и спрятаться. Если же у вас всего 10 тысяч, вы намного уязвимее» — это цитата из декабрьского интернет-постинга одного из самых влиятельных китайских блогеров, известного писателя и автогонщика Хань Ханя, пугающего обывателя будущими угрозами.
Сообщения Хань Ханя (всего их три: «о революции», «о демократии» и «о свободе») — часть широкой общественной дискуссии о политической реформе, развернувшейся в Китае в последние месяцы. Она идет на самых разных уровнях и в самых разнообразных формах — от крестьянских протестов с требованиями восстановления справедливости до заявлений премьер-министра КНР Вэнь Цзябао о необходимости политической реформы. Если в начале года, испугавшись волны революций на Ближнем Востоке, китайские власти резко «заморозили» ситуацию в стране, арестовав нескольких известных диссидентов и даже запретив продажу цветов жасмина (дабы предотвратить «жасминовую революцию»), то уже осенью стало понятно, что одними репрессивными мерами ограничиться не удастся. Нет, жасмин в Китае по-прежнему вне закона, но брожение в обществе началось, и остановить его, кажется, уже невозможно, можно лишь попытаться повлиять на консистенцию конечного продукта.
Пока реакция властей не отличается последовательностью — общество получает противоречивые сигналы. В декабре впервые в новейшей истории Китая чиновники пошли на компромисс с бунтующими крестьянами на юге страны и выполнили часть их требований, признав справедливость таковых. В то же время два китайских оппозиционных интеллектуала были приговорены к длительным срокам тюремного заключения за публикацию своих сочинений в интернете.
Власти пока не понимают, как разговаривать с новыми слоями общества — политически активным средним классом, бунтующими крестьянами, требовательными рабочими. Старые формы коммуникации исчерпали себя, новые еще не придуманы или не опробованы. Между тем от характера и исхода этого диалога зависит и судьба КПК, и будущее Китая в среднесрочном и долгосрочном периоде. В ближайшие десять лет стране предстоит пройти через политическую реформу, которую придется проводить на фоне сокращающихся темпов экономического роста. Если КПК хочет контролировать ход реформы, ей необходимо заручиться поддержкой формирующегося среднего класса, который никогда раньше не был в центре внимания правящей партии. Делать это придется новому руководителю Китая Си Цзиньпину, который должен сменить Ху Цзиньтао на посту генерального секретаря ЦК КПК уже осенью этого года.
Экономическая ситуация
О грядущих экономических проблемах Китая «Эксперт» уже писал в прошлом году (см., например, «Три проблемы Китая» в № 43), однако имеет смысл поговорить о них в контексте темы политической реформы. По оценкам Economist Intelligence Unit, темпы экономического роста в стране снизятся до 4,5% в год с нынешних 10%. В 2015 году будет достигнут пик соотношения рабочей силы к общей численности населения, в дальнейшем эта пропорция будет только ухудшаться, пока не приведет к так называемой дилемме 4–2–1, когда одному работающему человеку придется содержать четырех дедушек и бабушек, двоих родителей и одного ребенка.
Сегодня «китайское экономическое чудо» все еще опирается на два столпа — экспортное производство и государственные инвестиции в основные активы, которые резко увеличиваются каждый раз, когда экспортный сектор начинает барахлить. Но в долгосрочном периоде эффективность такой системы вызывает сомнения, даже если не брать объективное падение конкурентоспособности китайского экспорта. «Капитальные инвестиции в масштабные строительные проекты обогащают государственные компании, они ничего не дают другим секторам экономики», — говорит известный китайский экономист У Цзиньлянь.
Видимо, понимают это и власти, которые сменили приоритеты инвестиционной активности. К 2015 году в Китае должны построить 35 миллионов квартир по программе социального жилья. «Cоциальное жилье — главный приоритет внутренней политики в том, что касается поддержки экономического роста, обеспечения социальной стабильности и снижения цен на жилье», — утверждает экономист UBS Тао Ван. Cегодня цены на жилье в крупных китайских городах практически сравнялись с американскими (см. график) при значительно меньшем уровне доходов, это вызывает растущее недовольство городского населения. Ускорение инфляции в крупных городах ведет к тому, что городской средний класс перестает богатеть, а, напротив, испытывает нарастающие сложности в поддержании того уровня жизни, к которому привык.
Переход к модели экономического роста, основанного на внутреннем потреблении, требует создания мощного потребляющего среднего класса. Но именно здесь таится основная угроза существующей системе: массовый городской средний класс неизбежно будет требовать политической либерализации.
Болотная» деревня
За пределами городов ситуация тоже далеко не блестящая. Многие комментаторы называют уканьские события декабря прошлого года своеобразным водоразделом во внутренней политике Китая, комментарий на эту тему появился даже в официальной «Жэньминь Жибао». «Системные причины уканьских событий имеют общенациональные корни, а мирное разрешение конфликта имеет общенациональное значение», — говорит директор департамента политических исследований Института изучения социализма КНР Ван Чжаньян.
Местечко Укань в провинции Гуандун на юге Китая бурлило еще с начала осени, местные жители выяснили, что кто-то продал крестьянскую землю для жилищного строительства, да так, что сами крестьяне остались не у дел. Чиновники вразумительных ответов дать не смогли, и тогда жители начали организовывать акции протеста и писать петиции. В начале декабря четверых организаторов задержали, один из них впоследствии умер в тюрьме. Власти стали говорить об инфаркте, однако семья умершего заявила, что тот был сильно избит. Крестьяне начали организовывать марш протеста к зданию правительства административного центра района Луфэна. Однако власти провинции Гуандун решили сыграть на опережение и вернули тело умершего активиста, а также отпустили остальных задержанных.
«Главное то, как власти относятся к общественным структурам, организуемым снизу. Нельзя видеть в них врагов, в этом ключ решения уканьской ситуации и других подобных», — говорит научный сотрудник Академии общественных наук КНР Цзян Сяосин.
По данным ежегодного отчета Академии общественных наук КНР, в Китае в 2011 году своей земли лишились 3 млн крестьян, а их общее число за годы реформ достигло 50 млн человек. Ежегодно в стране регистрируются десятки тысяч мелких акций протеста, большая часть которых связана с земельными спорами. Все последние годы средства от перевода земли из сельскохозяйственной в промышленную или жилую категорию составляли главную статью дохода местных бюджетов многих китайских городов и уездов. Все предыдущие протесты китайские власти решали в силовом ключе — демонстрации разгонялись, наиболее активные участники приговаривались к реальным срокам тюремного заключения. Да, иногда требования крестьян частично удовлетворялись, но никогда это не было итогом открытых переговоров, государство до декабря прошлого года не видело в самоорганизовавшихся гражданах достойных партнеров для диалога.
Конечно, глядя на то, как китайские власти реагируют на новые акции протеста, судить, насколько радикальны изменения, можно будет лишь спустя несколько месяцев. Среди плакатов возмущенных уканьцев был один, выходящий за рамки отдельного земельного диспута: «Против авторитаризма». Но затем в интервью гонконгским СМИ протестующие прояснили свою позицию: «Не поймите нас неправильно, мы не против КПК, мы лишь протестуем против авторитаризма деревенских чиновников». Это значит, что у китайских властей еще есть какое-то время, чтобы измениться.
Интернет и власть
В условиях жесткой цензуры в СМИ самое интересное в общественной жизни Китая происходит в интернете — в социальных сетях и в блогосфере. Здесь власти страны в последнее время тоже усилили идеологическую работу. Как известно, в Китае нет доступа к «Твиттеру», у китайцев своя система обмена короткими интернет-сообщениями — «Вэйбо». По даным Центра исследования общественного мнения «Жэньминь Жибао», на конец 2011 года в «Вэйбо» было почти 20 тыс. различных пользователей, связанных с государственными органами, и их число увеличивается каждый месяц.
Существование проблем коммуникации между властью и обществом признают в Китае на самом высшем уровне. Летом прошлого года председатель КНР Ху Цзиньтао назвал «отрыв от народа» в числе четырех главных вызовов, стоящих перед страной «острее, чем когда бы то ни было».
О необходимости политических реформ заявил и премьер-министр КНР Вэнь Цзябао в ходе общения с главами крупных компаний во время сентябрьского китайского Давоса. Причем в отличие от прошлых лет ответы премьера оказались в распоряжении китайских СМИ и вызвали большую дискуссию в интернете. Вэнь Цзябао упомянул о пяти пунктах реформы, первым из которых стало «управление государством на основании закона и отделение партии от государства», а также «защита демократических прав граждан и расширение выборной системы».
На практике расширение демократических прав сталкивается с сопротивлением на местах. Осенью этого года было зарегистрировано рекордное число независимых кандидатов на выборах во Всекитайское собрание народных представителей (ВСНП), среди которых оказались и известные в Китае люди, ранее не увлекавшиеся политикой. После того как китайским СМИ запретили освещать их кампании, активность полностью переместилась в интернет. Большинство независимых кандидатов не были допущены к выборам по формальным основаниям, но сигнал получился довольно ясным: продвинутый городской средний класс нуждается в новом представительстве в органах власти и не видит возможности ее обеспечить в рамках существующей однопартийной системы.
В связи с активностью независимых кандидатов в Китае даже начали вспоминать о тайваньском опыте, в частности о движении «Данвай», положившем конец монополии на власть правящего там Гоминьдана. В начале 1980-х тайваньские власти разрешили независимым кандидатам баллотироваться на выборах, однако создание оппозиционных партий было запрещено. В результате в парламенте образовалось внепартийное меньшинство, которое получило название «Вне партии» («Данвай»). Затем в 1986 году данвайцы основали Демократическую прогрессивную партию (ДПП), которой, в свою очередь, потребовалось еще почти пятнадцать лет для того, чтобы выиграть у Гоминьдана на демократических выборах.
Товарищ Си
Как бы то ни было, основной груз накопившихся политических проблем ляжет на плечи нового руководства КНР во главе с Си Цзиньпином, который должен принять от Ху Цзиньтао руководство партией и государством осенью 2012-го и зимой 2013 года. Вряд ли Си отважится на радикальные реформы в первые годы своего правления, так что каких-то кардинально новых шагов от него стоит ожидать не раньше 2015 года. Пока он держится в русле устоявшейся традиции. В конце декабря он призвал усилить идеологическую работу в университетах, обращая особое внимание на молодых преподавателей, которые «могут оказывать большое влияние» на неокрепшие умы.
Сторонники реформ, в свою очередь, сегодня апеллируют к авторитету Дэн Сяопина, который в конце 1980-х сказал, что экономическую реформу невозможно проводить в отрыве от политических преобразований. Однако после событий на площади Тяньаньмэнь политическая реформа оказалась вне легального поля общественной дискуссии, все проблемы в стране пытались решать исключительно экономическими методами. Китай Цзян Цзэмина сделал ставку на высокие темпы экономического роста и благосостояние богатых — именно при нем восточные провинции резко оторвались в своем развитии от внутренних районов Китая. Китай Ху Цзиньтао поставил во главу угла социальную гармонию и помощь беднейшим слоям населения, иногда за счет более состоятельных — многие развитые города Китая сегодня в обязательном порядке инвестируют в проекты во внутренних районах. Китай Си Цзиньпина должен будет обратиться к среднему классу, и на этот раз одними экономическими мерами ограничиться не удастся.
Гонконг
