«…Б. Процедура надзора-пересмотра: вопросы по существу
51. Что касается существа жалобы, Суд повторяет, что право на справедливое слушание в суде, гарантируемое статьей 6 §1 Конвенции должно толковаться в свете Преамбулы к Конвенции, которая в соответствующей части провозглашает, что законность является частью общего наследия договаривающихся государств. Одним из [2] основополагающих аспектов законности является принцип правовой определенности, который требует, среди прочего, чтобы если суды вынесли окончательное решение по вопросу, то их решение не ставилось бы под сомнение (см. Brumarescu, приведенное выше, § 61).
52. Правовая определенность предполагает уважение принципа res judicata [2] (см. Brumarescu, приведенное выше, § 62), то есть принципа окончательности судебных решений. Этот принцип настаивает на том, что ни одна сторона не имеет права требовать пересмотра окончательного и обязывающего судебного решения просто в целях проведения повторного рассмотрения и вынесения нового решения по делу. Полномочия вышестоящих судов на пересмотр должны использоваться для исправления судебных ошибок, неправомерных судебных решений, а не для того, чтобы заменить пересмотр. Пересмотр не может рассматриваться как замаскированная апелляция, а простая возможность существования двух взглядов на вопрос не является основанием для повторного рассмотрения. Отступления от этого принципа оправданы, только если они необходимы в обстоятельствах существенного и неопровержимого характера.
53. Однако в деле заявителя судебное решение от 8 июня 1998 года было лишено юридической силы 19 марта 1999 года Президиумом Белгородского областного суда на том основании, что судья Лебединская из Новооскольского районного суда неправильно истолковала соответствующие законы. Президиум отклонил требования заявителя и закрыл вопрос, тем самым ни во что не ставя весь судебный процесс, который закончился вынесением решения, юридически обязывающего по статье 208 Гражданского Процессуального кодекса и в отношении которого началось исполнительное производство.
54. Суд отмечает, что пересмотр судебного решения от 8 июня 1998 года в порядке надзора был инициирован Председателем Белгородского областного суда (не являвшегося стороной производства), на которого такие полномочия были возложены статьями 319 и 320 Гражданского Процессуального кодекса. Как и в ситуации по румынскому праву, проанализированной в Brumarescu, реализация этого полномочия Председателем не подпадала под какие-либо временные ограничения, так что судебные решения подлежали оспариванию безусловно.
55. Суд повторяет, что статья 6 §1 обеспечивает каждому право направить любой иск, относящийся к его гражданским правам и обязанностям в суд или трибунал. Таким образом, она содержит в себе «право на суд», один из аспектов которого составляет право доступа, то есть право инициировать производство в судах по гражданским вопросам. Однако это право было бы иллюзорным, если бы внутренняя правовая система договаривающихся государств позволяла, чтобы окончательное обязывающее судебное решение оставалось недействующим в ущерб одной стороне. Было бы невозможно детально описать в статье 6 §1 процессуальные гарантии, данные тяжущимся сторонам – справедливое, публичное и быстрое производство – без защиты исполнения судебных решений; толкование статьи 6, как касающейся исключительно доступа в суд и проведения производства, вероятно, привело бы к ситуациям несовместимым с принципом законности, который договаривающиеся государства обязались соблюдать, когда они ратифицировали Конвенцию (см. дело Hornsby v. Greece, судебное решение от 19 марта 1997, Отчеты 1997- II, стр. 510, § 40).
56. Суд считает, что право тяжущейся стороны на суд будет в равной степени иллюзорным, если правовая система договаривающегося государства позволяет отмену судебного решения, ставшего окончательным и обязывающим, вышестоящим судом по протесту, принесенному должностным лицом государства.
57. Используя процедуру надзора-пересмотра для отмены судебного решения от 8 июня 1998 года, Президиум Белгородского областного суда нарушил принцип правовой определенности и «право на суд» заявителя по статье 6 § 1 Конвенции.
58. Соответственно имело место нарушение этой статьи.
В. Процедура надзора-пересмотра: процедурные вопросы
59. С учетом жалобы на процедурные нарушения при рассмотрении в Президиуме Белгородского областного суда, Суд выяснил, придя к выводу, что имело место нарушение «права на суд» заявителя самим фактом использования процедуры надзора-пересмотра, что нет необходимости рассматривать, были ли в этом производстве доступны процессуальные гарантии статьи 6 Конвенции. …».
№ 1.2. Постановление Европейского Суда по правам человека от 10 апреля 2008 г. Дело "Лучкина (Luchkina) против Российской Федерации" (жалоба N 3548/04) (Первая секция)
Текст Постановления опубликован в Бюллетене Европейского Суда по правам человека. Российское издание. N 10/2009.
21. В рамках рассмотрения дела судом надзорной инстанции не заявлялось о том, что в ходе предшествующего судебного разбирательства имело место существенное нарушение, как, например, судебная ошибка, существенные процессуальные нарушения или злоупотребление полномочиями. Судебное решение, принятое в пользу заявительницы, было отменено на том основании, что суды нижестоящей инстанции неправильно применили нормы материального права. Указанное основание не представляет собой существенное нарушение по смыслу прецедентной практики Европейского Суда и не может оправдать несоблюдение принципа правовой определенности.
№ 1.3. Постановление Европейского Суда по правам человека от 1 апреля 2010 г. Дело "Панасенко (Panasenko) против Российской Федерации" (Жалоба N 9549/05) (Первая Секция)
Текст постановления опубликован в Бюллетене Европейского Суда по правам человека. Российское издание. N 9/2010
24. Прежде всего, Европейский Суд отмечает, что, по мнению властей Российской Федерации, отмена решений в порядке надзора вызвана потребностью устранения существенной ошибки, допущенной при первоначальном разбирательстве. Европейский Суд напоминает свой последовательный подход, согласно которому ошибки, связанные с юрисдикцией, в принципе, могут рассматриваться в качестве "существенных нарушений", подлежащих устранению посредством надзорного производства (см., с необходимыми изменениями, Постановление Европейского Суда от 10 апреля 2008 г. по делу "Лучкина против Российской Федерации" (Luchkina v. Russia), жалоба N 3548/04, § 21). Однако текст постановления президиума от 14 октября 2004 г. не позволяет Европейскому Суду сделать вывод, что решения нижестоящих судов были действительно отменены из-за того, что эти суды оценивали конституционность федерального закона вне пределов своей юрисдикции. Ни предполагаемая ошибка подведомственности, ни превышение полномочий не были упомянуты президиумом как основание для отмены решений от 1 и 30 апреля 2003 г. Напротив, из формулировки постановления суда надзорной инстанции следует, что единственным основанием для отмены решений явилось неверное истолкование и неправильное применение судами соответствующих частей закона "О государственных долговых товарных обязательствах". Кроме того, государственный орган-ответчик не требовал пересмотра дела в связи с тем, что в предыдущих разбирательствах была допущена существенная ошибка, такая как, в частности, ошибка подведомственности, серьезные нарушения процедуры суда или превышение полномочий (см. упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Лучкина против Российской Федерации"). Такой довод был выдвинут только в объяснениях властей Российской Федерации. В отсутствие ссылки на основание для отмены решения, выдвинутое властями Российской Федерации, в тексте постановления суда надзорной инстанции от 14 октября 2004 г. Европейский Суд не может заключить, что отмена была вызвана и тем более оправдана ошибкой подведомственности, допущенной нижестоящими судами. Соответственно, он отклоняет довод властей Российской Федерации.
1.4. Звездин против РФ:
30. Европейский Суд обращает особое внимание на то, что обязательное для исполнения судебное решение подлежит отмене только в исключительных обстоятельствах, а не с единственной целью получения иного решения по делу (см. упоминавшуюся в § 27 настоящего Постановления прецедентную практику Европейского Суда). Судебное решение от 15 сентября 2004 г. было отменено в порядке надзора в связи с неправильным применением норм материального права и правил территориальной подсудности. Данные ошибки могли быть устранены в рамках кассационного пересмотра дела. Таким образом, ситуации, при которой вступившее в законную силу судебное решение, принятое в пользу заявителя, было отменено, можно было бы избежать, если бы военный комиссариат Ростовской области подал кассационную жалобу
32. Учитывая изложенные обстоятельства, Европейский Суд приходит к выводу, что, удовлетворив требование военного комиссариата Ростовской области об отмене решения Новочеркасского городского суда Ростовской области от 15 сентября 2004 г., президиум Ростовского областного суда нарушил принцип правовой определенности и право заявителя на суд, гарантированное пунктом 1 статьи 6 Конвенции. Следовательно, имело место нарушение указанных положений.
№ 2.
«Промежуточная резолюция относительно нарушений принципа правовой определенности процедурой пересмотра в порядке надзора в гражданском судопроизводстве в Российской Федерации - принятые общие меры и нерешенные вопросы», принятая 8 апреля 2005 г. Комитетом Министров Совета Европы [3]
