Глава 7. Земля в саду по-прежнему была покрыта тонким слоем снега, холодный воздух обдувал мое тело

Земля в саду по-прежнему была покрыта тонким слоем снега, холодный воздух обдувал мое тело. Но все равно остатки сонливости не желали уходить.

Я потряс головой и направился к умывальнику в углу сада. Отвернув старинный серебряный вентиль, подставил руки под струю воды.

Плеснул себе в лицо; вода была ледяная, и лицевые нервы немедленно возмутились, послав болезненный сигнал. Я подивился, как вода вообще не замерзла. Не обращая внимания на боль, я плеснул водой в лицо еще два-три раза, затем глотнул прямо из-под крана.

Когда я вытирал лицо висящим на шее полотенцем, входная дверь открылась, и по ступенькам крыльца спустилась Сугуха в кофте. Обычно по утрам она очень энергична, но сегодня был тот редкий случай, когда она шла полусонная, неуверенно держа голову.

– Доброе утро, Сугу.

Услышав мой голос, Сугуха вялыми шагами подошла ко мне, моргнула и ответила:

– Доброе утро, братик.

– Какая ты сегодня сонная. Во сколько ты вчера легла?

– Эээ, часа в четыре.

Это меня прилично удивило; я покачал головой.

– Нельзя так, детям нельзя так долго оставаться на ногах. Чем ты занималась?

– Аааау… в Интернете сидела…

Ответ меня удивил еще больше. Прежняя Сугуха – я и представить себе не мог, чтобы она могла так засидеться в Интернете. Эта девочка… она здорово выросла за те два года, что меня здесь не было, подумал я, и меня внезапно охватил прилив эмоций.

– Во всем надо знать меру – хотя, конечно, чья бы корова мычала…

Последние мои слова прозвучали довольно-таки неуверенно. Внезапно я вспомнил, что было прошлой ночью, и сказал:

– Слушай, Сугу, повернись-ка.

–?..

Все еще не вполне проснувшаяся, Сугуха вопросительно наклонила голову вбок, но все же повернулась ко мне спиной. Я сунул правую руку под кран и как следует ее намочил, затем оттянул воротник кофты Сугухи и позволил как минимум полудюжине капель ледяной воды стечь ей на спину.

– Пиаааааааа!!

Сугуха подпрыгнула на месте и издала вопль, эхом разнесшийся по окрестностям.

Она дулась на меня в течение всей растяжки и разминки, но я пообещал сводить ее в ближайший семейный ресторанчик и угостить дорогим парфе[6] с малиновым муссом, и к ней быстро вернулось хорошее настроение.

Поскольку сегодня мы оба встали поздно, то, когда закончили тренировку и по очереди приняли душ, было уже девять. Мама, как обычно, спала у себя в комнате, так что мы с Сугухой сделали завтрак сами.

Пока я мыл помидоры и резал их на шесть частей, Сугуха нарезала салат-латук. Взглянув на меня, она спросила:

– Братик, какие у тебя на сегодня планы?

– Нуу, днем я обещал кое с кем встретиться, а утром, думаю, схожу в больницу.

– Понятно…

После того как я узнал, что с Асуной и где она лежит, я стал навещать ее в больнице раз в два дня – это стало самой важной моей привычкой.

В реальном мире мне всего шестнадцать, и я мало что могу сделать для Асуны. Нет, пожалуй, правильнее сказать, что вообще ничего не могу. Только лишь держать ее за руку и продолжать молиться.

В памяти всплыли фотки, которые мне прислал Эгиль.

Получив с этими фотками необходимую информацию, я вошел в виртуальный мир Альвхейма и два дня спустя добрался до того места, где они были сделаны, – хотя у меня по-прежнему не было никаких доказательств, что на них действительно Асуна. Не исключено, что я ищу вообще не в том направлении.

Но что-то я в этом мире найду – в этом я уверен.

Суго хотел, чтобы Асуна спала вечно, а игрой «ALfheim Online» заведует компания, которой он руководит. Существование в том мире данных персонажа «Кирито», существование ИИ-субъекта, отвечающего за мониторинг эмоционального здоровья игроков SAO, по имени «Юи»… я по-прежнему не понимал, частями какой головоломки все это является.

Проломиться сквозь главное препятствие страны фей и добраться до вершины Древа Мира я намеревался сегодня – сразу, как закончатся профилактические работы. Всякий раз, как я об этом думал, моя спина начинала дрожать от нетерпения. Похоже, я просто не смогу терпеливо дожидаться завершения профилактики, спокойно сидя в своей комнате и спрашивая себя, правильно я поступаю или нет.

Вот почему сперва я решил увидеть настоящую Асуну, ощутить ее тепло. Суго, конечно, говорил, чтобы я больше не приходил, но что он может мне сделать.

Свалив помидоры, латук и кресс-салат в миску, я побрызгал маслом и перемешал. Сугуха, которая уже какое-то время просто молча сидела рядом, подняла глаза и спросила:

– Слушай, братик. А можно я с тобой пойду в больницу?..

– О?..

Это меня малость удивило. До сих пор Сугуха ни разу не пыталась разузнать о чем-либо относящемся к SAO. Я рассказал ей, кто такая Асуна, но больше ничего – ни своего ника в игре, ничего.

Позавчера вечером, когда я узнал о предстоящей свадьбе Асуны и Суго, я был в таком шоке, что разрыдался у Сугухи на глазах. Мне и сейчас от этого немного неловко; тем не менее я со спокойным видом кивнул.

– О… конечно. Асуна наверняка будет очень рада.

Сугуха улыбнулась и кивнула. Не знаю почему, но, заглянув ей в глаза, я в ее улыбающемся лице увидел оттенок грусти. Сугуха развернулась, взяла миску и отошла к кухонному столу.

После этого ничего странного в ее взгляде больше не было, и я быстро забыл об этой неловкой улыбке.

– Братик, а что ты собираешься делать со школой? – поинтересовалась она, усевшись с противоположной стороны стола, и принялась хрустеть овощами.

Это был разумный вопрос. Когда я угодил в ловушку SAO, мне было четырнадцать и я учился во втором классе средней школы. Вышел я из игры два года спустя, и теперь мне шестнадцать. В апреле этого года я должен был бы перейти уже во второй класс старшей школы, но вступительных экзаменов я не сдавал. Даже если бы собрался сдавать – все равно большая часть моей памяти забита огромным количеством информации, относящейся к SAO. Выкинуть из головы цены на различные предметы и атакующие стили монстров, а взамен наполнить ее историей и английским – на это уйдет немало времени.

По этому поводу со мной беседовал человек в костюме и при галстуке – чиновник Министерства внутренних дел. Я тогда думал исключительно про Асуну и не очень-то следил за его словами, но каким-то образом я все же более-менее вспомнил, что он тогда говорил.

– Похоже, есть какие-то… планы занять школьное здание, которое осталось свободным после всяческих слияний и реорганизаций, и сделать из него временную школу для учеников средней и старшей школы, которые вернулись из SAO. Принимать будут всех, без экзаменов, а когда закончим, сможем сдавать экзамены в университеты.

– А, понятно. Приятно слышать… наверно…

Сугуха улыбнулась, но тут же нахмурилась и тихим голосом произнесла:

– …Какая-то это… очень обильная поддержка, всех оптом…

– О, у тебя хорошая интуиция, – ухмыльнулся я на слова сестренки. – Думаю, цель правительства именно такая. В конце концов, мы же все провели два года внутри игры-убийцы. Тамошние чиновники, наверно, беспокоятся, насколько пострадало наше душевное здоровье. Поэтому они и собирают нас всех в кучку, так они смогут приглядывать за нами одновременно, им это облегчит жизнь.

– Да как!..

Лицо Сугухи исказилось от отвращения, так что я поспешно добавил:

– Однако, хоть это и не очень приглядно, я им благодарен за эту «страховку». Даже если бы я собрался сдавать экзамены в нормальную старшую школу, мне бы пришлось целый год зубрить. Да, разумеется, нам в эту временную школу ходить не обязательно, мы можем и сами готовиться к экзаменам, если пожелаем.

– Может, так и сделаешь, братик, у тебя ведь хорошие оценки.

– Ты должна была сказать это в прошедшем времени, я два года не занимался.

– Тогда я тебя буду натаскивать!

– О, тогда не против помочь мне с математикой и информатикой?

– Угг…

Ухмыльнувшись явно потерявшей дар речи Сугухе, я сунул в рот кусок тоста с маслом.

По правде сказать, я был совершенно не в настроении думать сейчас о школе. Нужно было разобраться с ситуацией Асуны, и я совершенно не ощущал себя школьником.

Все эти два месяца, что я провел в реальном мире, мне было некомфортно без двух моих любимых мечей за спиной. Я прекрасно понимал, что это реальный мир, что здесь нет монстров, которые хотят напасть на меня и забрать мою жизнь, – и все равно было некомфортно. Моей сутью оставался «мечник Кирито»; чтобы он ходил в школу и сидел на уроках как «Кадзуто Киригая» – это по-прежнему казалось чем-то иллюзорным.

Стало быть, в душе у меня до сих пор живет «Sword Art Online». Пока Асуна не вернулась в этот мир, я не могу отложить меч. Когда я верну ее сюда – только тогда все сможет начаться заново.

Заплатив за билеты с моего мобильника, мы с Сугухой сели в автобус. Обычно я езжу в больницу на велике, но сегодня решил сделать перерыв в тренировках выносливости.

Взглянув снизу вверх на здание больницы, Сугуха распахнула глаза и изумленно замигала.

– Уаа, какая огромная больница.

– Внутри тоже круто, это как гостиница.

Помахав охраннику, мы с Сугухой вошли в ворота. После нескольких минут ходьбы по довольно длинной дорожке мы вошли наконец в огромное темно-коричневое здание. У Сугухи было отменное здоровье от рождения, так что она вообще редко больницы посещала; и сейчас она с любопытством вертела головой. Мне пришлось за ворот подтащить ее к регистратуре, чтобы попросить пропуска. Затем мы поднялись на лифте на последний этаж и вышли в почти безлюдный коридор.

– Здесь?..

– Да.

Я кивнул и вставил карту-пропуск в щель возле двери. Глядя на металлическую пластинку рядом с дверью, Сугуха прошептала:

– Асуна… Юки-сан… имя ее персонажа такое же, как настоящее. Такие люди редко встречаются.

– О, ты много знаешь. Из всех людей, кого я знаю, Асуна вообще единственная, кто пользуется реальным именем…

Пока мы обменивались репликами, я провел картой в щели. Огонек сменился с оранжевого на зеленый, и дверь с электрическим звуком открылась.

Стоящие в палате цветы источали сильный аромат. Задержав дыхание, я вошел в мирные покои спящей принцессы. Сугуха шла прямо следом, и я ощущал ее напряжение.

Потянувшись к белой шторке, я, как обычно, коротко взмолился про себя.

Затем мягко отвел ее в сторону.

 

Забыв дышать, Сугуха смотрела на девушку, лежащую в просторной кровати.

В первое мгновение ей показалось, что перед ней не человек, а фея – легендарный альв, обитающий на вершине Древа Мира. Настолько потусторонняя аура была у этой девушки.

Кадзуто несколько секунд стоял молча, потом наконец тихонько вздохнул и произнес:

– Я вас представлю. Это Асуна… сублидер Рыцарей Крови, Асуна по прозвищу «Молния», скорость и точность ее меча еще выше, чем у меня…

Сделав короткую паузу, Кадзуто опустил глаза к лежащей на кровати девушке и продолжил:

– Асуна, это моя сестра, Сугуха.

Сугуха сделала шажок вперед и нервно проговорила:

– …Рада с вами познакомиться, Асуна-сан.

Разумеется, спящая девушка ничего не ответила.

Сугуха перевела взгляд на темно-синий шлем у нее на голове. Долгое время ей приходилось глядеть на нейрошлем чуть ли не каждый день, и она начала уже его ненавидеть. Лишь три зеленых огонька показывали, что Асуна все еще существует, ее сознание все еще существует.

Когда брат на два года попал в плен той игры, ей было ошеломляюще больно, и сейчас Кадзуто чувствовал то же самое. При этой мысли сердце Сугухи задрожало, как древесный лист на поверхности воды.

Душа этой красивой девушки, похожей на фею, была заперта где-то, в каком-то незнакомом мире. Это было слишком жестоко. Мы должны как можно скорее вернуть ее в реальный мир, к Кадзуто, и тогда к нему вернется его искренняя улыбка, подумала она.

Но в то же время, стоя рядом с Кадзуто, она вдруг поняла, что не хочет видеть такое его лицо, не хочет видеть, как он молча смотрит на девушку; и она без слов опустила глаза. Чуть-чуть, самую малость она пожалела, что пришла.

Когда она предложила Кадзуто пойти с ним, она думала, что сегодня сможет окончательно удостовериться в собственных чувствах.

С того самого дня, когда ее мать Мидори рассказала ей правду, она хотела разобраться в своих чувствах – в двух годах, полных сожаления и тоски. Была ли это привязанность к Кадзуто как к старшему брату, или же она влюбилась в него как в кузена? Она постоянно спрашивала себя, чего ей ждать от Кадзуто.

Желание всегда быть вместе – это нормально при хороших отношениях с близким родственником. Но действительно ли дело было только в этом? Вместе тренироваться, вместе есть – желала ли она чего-то большего, или же следовало признать, что в сердце ничего нет, и остановиться?

С самого возвращения Кадзуто два месяца назад она задавала себе этот вопрос снова и снова.

Она думала, что ответ появится, если она встретится с той девушкой, которая заняла сердце брата.

Сейчас, молча стоя в залитой золотым светом палате, она поняла, что ее сердце напугано. Оно боялось узнать ответ.

Не глядя Кадзуто в лицо, она раскрыла рот, собираясь сказать: «Я пойду подожду в холле, не буду тебе мешать», – но Кадзуто вдруг сдвинулся с места, и момент был упущен. Он обошел вокруг кровати и сел на стул с противоположной стороны. Теперь она, естественно, его видела.

Кадзуто обхватил обеими руками ладошку Асуны, высовывающуюся из-под белого покрывала, и молча уткнулся глазами в лицо спящей девушки. И когда Сугуха увидела его лицо –

– Угг…

Обжигающая боль пронзила ей грудь.

Вот это глаза, подумала она. Глаза странника, ищущего своего спутника, назначенного ему судьбой… И неважно, сколько времени это займет, в этой жизни или в следующей, неважно, в какой по счету реинкарнации. Глаза, полные нежным, тихим светом, полные безумной любовью. Даже цвет их казался каким-то другим.

В это мгновение Сугуха поняла, чего ее сердце хочет на самом деле, – и одновременно поняла, что ей этого не достичь никогда.

 

О чем Сугуха говорила с Кадзуто по пути домой, она не помнила.

Когда она пришла в чувства, она уже лежала на своей кровати, уставившись в небесно-голубой постер на потолке.

Лежащий на прикроватной подставке мобильник забибикал. Это был не телефонный звонок, а напоминальник, который она установила вчера ночью, прежде чем лечь спать. Сейчас было три часа дня, регулярные профилактические работы на сервере ALO завершились[7], и врата в другой мир вновь были открыты.

Она не хотела лить слезы в реальном мире. Если я заплачу, подумала она, это будет означать, что я не сдалась.

Она позволит себе поплакать немного в стране фей. Там, будучи жизнерадостной Лифой, она быстро вернет себе веселое настроение.

Сугуха отключила сигнал и подобрала лежащую рядом с мобильником Амусферу. Надела ее на голову, вновь легла и отправила свою душу в полет.

Юная сильфида очнулась на постоялом дворе на окраине столицы Альвхейма, города Аруна.

Вчера ночью – точнее говоря, уже сегодня ночью – Лифе с огромным трудом удалось выбраться из подземного мира, Ётунхейма. Она и Кирито воспользовались длинной лестницей, вырезанной в корне Древа Мира. Поднявшись по этой лестнице, они увидели наконец перед собой долгожданные улицы Аруна. Через несколько секунд после их выхода из Древа отверстие за их спинами закрылось, так что даже и не определишь, что оно вообще было. Открыть его вновь с этой стороны, по-видимому, невозможно.

Потом они зарегистрировались на ближайшем постоялом дворе; Лифа, потирая глаза, отправилась в постель и заснула в ту же секунду, как ее голова коснулась подушки. Ее не смутило даже то, что они смогли позволить себе лишь одну комнату на двоих.

Лифа уселась на краю кровати. Шум города, разлитые в воздухе ароматы, даже цвет ее кожи – все здесь было другим; неизменной осталась лишь боль в сердце. Словно изменив форму на ходу, боль собралась в уголках глаз и проступила в виде слез.

Прошло несколько десятков секунд, и со звуковым эффектом рядом возникла тень еще одного человека. Лифа медленно подняла голову.

Парень в черном смотрел на Лифу во все глаза, затем мягко спросил:

– Что случилось… Лифа?

Он был так похож на Кадзуто, его ласковая улыбка была подобна ночному ветерку. Глядя ему в лицо, Лифа почувствовала, как струйка слез пробежала у нее по щеке и сразу превратилась в капельки света, и эти капельки заплясали в воздухе. С трудом выдавив улыбку, Лифа ответила:

– Знаешь, Кирито-кун… я… меня только что отшили.

Черные глаза Кирито смотрели прямо на нее. Он смотрел так взросло, на какое-то мгновение Лифу охватило искушение рассказать таинственному юноше всю историю, но она сцепила зубы и подавила в себе это желание.

– П-прости, я говорю странные вещи человеку, с которым только что познакомилась. Это же против правил, да, притаскивать сюда проблемы из реального мира… – быстро проговорила Лифа, пытаясь удержать губы в улыбке. Только слезы, струящиеся по лицу, останавливаться не желали.

Кирито осторожно протянул левую руку в тонкой перчатке и положил ладонь Лифе на голову. Два, нет, три раза ласково провел по волосам.

– Что на той стороне, что на этой, если тебе тяжело – можно плакать. Только из-за того, что это игра, не появляется такое правило, которое запрещает тебе показывать свои чувства.

В виртуальном мире всегда присутствует некоторая неуклюжесть в движении и манере речи персонажей. Однако мягкий, ритмичный голос Кирито и движения его руки, которая гладила Лифу по голове, были такими плавными. Информация текла по сенсорным нервам Лифы, и ничто не преграждало ее поток.

– Кирито-кун…

Прошептав эти слова, Лифа положила голову на грудь сидящему рядом с ней юноше. Ее слезы капали ему на одежду и там исчезали, превращаясь в водянистый свет.

«…Я люблю собственного братика».

Словно в подтверждение, тихий шепот родился в глубине ее сердца. Но прозвучал он лишь один раз.

«…Это чувство никогда не должно обратиться в слова. Я должна запереть его глубоко в груди. И тогда, может, когда-нибудь я сумею забыть».

Кадзуто и Сугуха, хоть и были кузенами, все же воспитывались как родные брат и сестра. Если она выкажет свои чувства, и Кадзуто, и папа с мамой будут сконфужены и не будут знать, что делать. И, что еще важнее, в сердце у Кадзуто одна лишь та красивая девушка…

«Я должна это все забыть».

Стать Лифой, положить голову на грудь таинственного юноши – и когда-нибудь, может, мне удастся забыть, подумала она.

В таком положении они сидели долго; Кирито, не произнося ни слова, продолжал гладить Лифу по голове.

Где-то далеко снаружи раздался звон колокола; Лифа подняла голову и глянула Кирито в лицо. На этот раз ей удалось улыбнуться своей обычной улыбкой. И вдруг она обнаружила, что слезы перестали течь.

– …Я уже в порядке. Спасибо, Кирито-кун, ты очень добрый.

Кирито почесал в затылке с очень смущенным видом.

– Уйма народу с тобой не согласна. …Может, на сегодня разлогинишься? Все равно я собирался кое-что сделать один.

– Не, я уже так далеко зашла, теперь буду тебя сопровождать до конца.

Лифа спрыгнула с кровати. Сделав пол-оборота, она развернулась лицом к Кирито и протянула руку.

– Пошли!

С намеком на улыбку в уголках губ Кирито кивнул и взял протянутую Лифой руку. Встав с кровати, он вдруг начал обшаривать глазами комнату, словно забыл что-то.

– Юи, ты здесь?

Не успел он закончить предложение, как свет начал сгущаться в яркое пятно, и вскоре в воздухе между Кирито и Лифой возникла знакомая фигурка пикси. Потирая глаза правой рукой, она потянулась и с наслаждением зевнула.

– Аааау… Доброе утро, папа, Лифа-тян.

Пикси приземлилась Кирито на плечо. Глядя на ее личико, Лифа поздоровалась в ответ, потом задала вопрос.

– Доброе утро, Юи-тян. Послушай, я со вчерашнего дня думаю… пикси-проводники что, тоже должны спать по ночам?

– Неа, мне это не нужно. Просто когда папы здесь нет, входной сигнал пропадает. Я использую это время, чтобы проверить и организовать накопленные данные. Можно сказать, это то же, что для человека сон.

– Но ты только что зевнула…

– Но ведь все люди это делают во время начальной загрузки? Что касается папы, то среднее время составляет около восьми секунд…

– Вовсе не обязательно говорить такие странные вещи.

Кирито тюкнул Юи в лоб указательным пальцем, потом открыл меню снаряжения и экипировал меч себе за спину.

– Ну а теперь – пошли!

– Ага!

Лифа кивнула и повесила свою катану на пояс.

Когда они вышли из постоялого двора, утреннее солнце вовсю уже освещало улицы. Большинство магазинов, управляемых NPC, вроде лавок доспехов и прочего снаряжения, были открыты; а вот на ночных заведениях – тавернах, магазинах редких вещиц и прочих сомнительных предприятиях – висели таблички «Закрыто».

В реальном мире сейчас было чуть больше трех пополудни, будний день. После регулярной еженедельной профилактики восстановились все монстры и сокровища, так что игроков сейчас было намного больше обычного.

Минувшей ночью Лифа засыпала на ходу и не очень-то смотрела по сторонам, но сейчас при виде огромного количества людей на улицах ее охватило изумление.

Вот гном с плотным, коренастым телом, запакованным в тяжелый металлический доспех, и с огромной секирой за спиной. Вот маленький, ростом Лифе до пояса, пак с серебряной арфой в руках. Вот имп с темно-лиловой кожей, облаченный в кожаный доспех, – идет по улице и весело треплется с игроками разных рас. Тут же рядом, сидя на каменной скамье, влюбленными глазами смотрят друг на друга синеволосый юноша из ундин и рыжая девушка-саламандра; а мимо них проходит кайт ши с гигантским волком.

В отличие от чисто зеленого Сильвиана, здесь все было очень пестрым и разноцветным; всюду бурлила жизнь, заставляя сердце колотиться. Лифа даже забыла про постоянную ноющую боль в груди и шла улыбаясь.

Даже пара из сприггана и сильфиды здесь смотрится вполне уместно… Лифа поспешно вытряхнула эту мысль из головы. Она вновь обратила свое внимание к улице, и тут –

– Ух ты…

Внезапно перед ней открылся просто потрясающий вид.

Арун был центральным городом Альвхейма, а в центре Аруна возвышалось гигантское коническое нечто. Сверху город выглядел как множество концентрических колец; Лифа с Кирито сейчас были в одном из крайних.

То тут, то там на улицах Аруна возвышались структуры, на вид не созданные из камня. Это были гигантские покрытые мхом цилиндры, устремленные ввысь. Диаметром каждая такая штуковина была как двухэтажный дом.

Эти цилиндрические объекты, вокруг которых был построен Арун, – корни Древа Мира. Из лежащего глубоко под землей Ётунхейма они, изгибаясь и извиваясь, проходят сквозь толстый слой земли и, становясь все толще, сливаются над Аруном. Иными словами, Арун, можно сказать, является зеркальным отражением той гигантской сосульки, что свисает над Ётунхеймом.

Лифа задрала голову еще выше и тут же ощутила волну возбуждения, пробежавшую по спине.

Там, где сливались корни, в небо поднимался неописуемо колоссальных размеров ствол. Зелено-золотой ствол, весь покрытый мхом и другими растениями, буквально взмывал вверх и постепенно растворялся в синеве. Вокруг ствола на высоте можно было увидеть что-то белое. Не туман, нет – это были облака. Облака обозначали предельную высоту полета, но ствол уходил дальше и выше.

Чуть ниже того места, где ствол исчезал в небе, можно было с трудом разглядеть разбегающиеся во все стороны ветви. Листва закрывала небо вплоть до того места, где находились Лифа с Кирито. Судя по колоссальному размеру ствола, вершина Древа Мира вполне могла находиться где-то за пределами атмосферы Альвхейма, в космосе – если он здесь вообще существовал, – а то и еще дальше.

– Это… Древо Мира… – благоговейно прошептал Кирито.

– Да… обалдеть…

– И, значит, там, на дереве, есть город…

– Там живет король фей Оберон и истинные феи, альвы, и первая раса, которая добьется аудиенции у Оберона, тоже станет альвами… по крайней мере, так говорят.

– …

Какое-то время Кирито молча смотрел на гигантское дерево, потом с серьезным лицом спросил:

– На это дерево можно забраться снаружи?

– Вокруг ствола запретная зона, так что влезть на него нельзя. Даже взлететь нельзя, ты уткнешься в потолок задолго до вершины дерева.

– Я слышал, люди, которые летели на спинах друг у дружки, смогли подняться выше потолка…

– А, ты про это.

Лифа рассмеялась и продолжила:

– Они почти добрались до нижней ветки. ГМы были в панике, и эту возможность быстро убрали. Сейчас там просто стенка, прямо над этими облаками.

– …Понятно… ну ладно, давай подойдем поближе к основанию дерева.

– Да. Идем.

Легонько кивнув друг другу, Лифа и Кирито двинулись по главной улице.

Несколько минут лавирования между группами игроков – и они подошли к гигантской каменной лестнице, ведущей к большим воротам. За воротами лежала главная часть Аруна, центр мира. Возвышающееся в небеса Древо Мира выглядело отсюда сплошной стеной.

В такой вот торжественной атмосфере они начали подниматься по ступеням. Они уже добрались до ворот, когда…

Юи вдруг высунулась из нагрудного кармана Кирито и с необычайно серьезным выражением лица посмотрела наверх.

– О, эй… что случилось? – прошептал Кирито, не желая привлекать внимания окружающих игроков. Лифа тоже глянула пикси в лицо. Юи, однако, продолжала молчать и смотреть во все глаза вверх, на Древо Мира. Несколько секунд спустя голос все же пробился сквозь сжатые губы.

– Мама… там мама.

– Что…

Лицо Кирито разом напряглось.

– Правда?!

– Абсолютно! ID этого игрока – мамин… координаты – прямо там, наверху!

Услышав эти слова, Кирито уставился в небо горящим взглядом. Лицо его побелело, зубы он стиснул с такой силой, что Лифа чуть ли не слышала их скрежет…

Внезапно он расправил крылья. Взмах ослепительно засиявшими темно-серыми крыльями, потом БАММ!! С этим взрывоподобным звуком он исчез.

– По-… Погоди, Кирито-кун! – поспешно выкрикнула Лифа, но парень в черном продолжал набирать высоту с потрясающей скоростью. Не вполне понимая, что происходит, Лифа тоже расправила крылья и оттолкнулась от земли.

Вертикальный подъем, как и вертикальное пике, был сильной стороной Лифы, но догнать Кирито ей не удавалось – он летел вверх, как на реактивном двигателе; черный силуэт стремительно уменьшался в размерах.

Он пронесся мимо многочисленных башен, возвышающихся над городом, – на это у него ушли считанные секунды. Несколько стоящих на балкончиках игроков подняли головы, чтобы посмотреть, что происходит, но Кирито пролетел у них перед носом и помчался дальше вверх.

Вот уже здания пропали из виду, осталась лишь зелено-золотая стена ствола Древа Мира. Кирито черной пулей летел параллельно стволу. Вот он уже приблизился к облакам; пытающаяся угнаться за ним Лифа отчаянно закричала, борясь со встречным потоком воздуха:

– Осторожней, Кирито-кун!! Там уже барьер!!

Но голос Лифы не достиг его ушей. Кирито мчался, как стрела, соединяющая землю с небом; он летел так быстро, что, казалось, мог пробить дыру в виртуальном мире.

Что же заставило его так далеко зайти? Кто этот человек на вершине Древа Мира, который так важен для него?

Юи назвала этого человека «мамой». Женщина?.. Человек, которого Кирито так отчаянно разыскивал?..

При этой мысли знакомая боль в сердце вновь напомнила Лифе о себе. Она была почти как та боль, которую ей причинил Кадзуто, даром что виртуальная.

Смятение помешало ей сосредоточиться, и скорость подъема снизилась. Лифа вытряхнула бесполезные мысли из головы и вновь сконцентрировалась на собственных крыльях.

Через несколько секунд после Кирито она тоже врезалась в облачное море. Все поле зрения закрасилось ярко-белым. Она только слышала раньше, что сразу за слоем облаков находится запретная зона, куда никому нельзя. Поэтому, выбираясь из облаков, она чуть снизила скорость.

Без всякого предупреждения ей открылся ярко-синий мир. Это было совершенно не так, как если смотреть с земли; бесконечно чистая лазурь расстилалась во все стороны. Уходящее вверх Древо Мира и его ветви создавали впечатления башни, подпирающей небосвод. Кирито продолжал разгоняться, нацеливаясь на одну из ветвей…

Внезапно все его тело окутало ослепительное радужное сияние.

Несколько секунд спустя воздух сотрясся, словно от удара грома. Врезавшись в невидимый барьер, Кирито, словно черный лебедь, подстреленный на лету метким охотником, отлетел в сторону и, кувыркаясь, начал падать.

– Кирито-кун!! – выкрикнула Лифа и со всех сил понеслась к нему. Если упасть с такой высоты, хит-пойнты кончатся вмиг, и последствия будут ощущаться даже в реальном мире, куда его выкинет.

Но еще прежде, чем она добралась до Кирито, он, похоже, пришел в чувство. Тряхнув два-три раза головой, он снова рванулся вверх. И сразу же вновь наткнулся на барьер; посыпались искры.

Наконец-то Лифа поднялась на ту же высоту, что и Кирито, и ухватила его за руку, отчаянно крича:

– Прекрати, Кирито-кун!! Дальше тебе не пройти!!

Но глаза Кирито светились, как заколдованные, и он продолжал рваться наверх.

– Я должен пройти… должен пройти любой ценой!!

Глаза его смотрели в одну точку – туда, где ветвь Древа Мира разрезала небесную синеву. Ветвь была видна отсюда гораздо лучше, чем с земли, но детализация все равно оставалась невысокой – а стало быть, до нее все еще было прилично далеко.

И тут из нагрудного кармана вылетела Юи. Оставляя за собой брильянтово светящийся след, она бросилась вверх, к той ветви.

«Точно, системная пикси-проводник может…» – внезапно пришло Лифе в голову; но невидимый барьер не стал делать исключения и для маленького тела Юи. Как круги по воде, по небу разошлось радужное сияние, и Юи отлетела обратно.

Но Юи, менее всего похожая сейчас на программу, отчаянно сунула руки в барьер, и Лифа услышала:

– В режиме предупреждения голос, может, пройдет!.. Мама! Это я!! Мама!!

 

–!!.

Внезапно услышав слабый выкрик, Асуна подняла голову, до того лежавшую на столе.

Поспешно огляделась – но никого, кроме нее, в золотой клетке не было. Даже голубой пичуги, которая залетала иногда поиграть. Клетку населяли лишь тени от прутьев решетки, отбрасываемые солнцем.

Решив, что ей показалось, она вновь положила руки на стол.

– …Мама!..

На этот раз она явно слышала голос. Отшвырнув стул, Асуна встала.

Голос принадлежал маленькой девочке. Тонкий голосок, подобный звону серебряного колокольчика, всколыхнул память и пробудил яркие воспоминания.

– Ю… Юи-тян, это ты?!. – слабым голосом произнесла Асуна и подбежала к прутьям клетки. Вцепившись в металл обеими руками, она лихорадочно завертела головой.

– Мама… я здесь!!.

Голос звучал словно бы непосредственно у Асуны в голове, никак не подсказывая направление. Но она чувствовала. Звук шел снизу; сколько ни всматривайся, белое море облаков, окружающих ствол, закрывало обзор, но звук, вне всяких сомнений, шел снизу.

– Я… я здесь!! – закричала Асуна во всю мочь. – Я здесь!!. Юи-тян!!.

Если Юи, ее «дочка», встреченная в другом мире, здесь, значит, и он наверняка тоже тут.

– …Кирито-кун!!.

Асуна понятия не имела, достигнет ли его ушей ее голос. Она оглядела клетку. Что-то еще должно быть, чем она может дать ему понять, что она здесь, что-то еще, кроме голоса…

Какой-то предмет… но у всех предметов в ее клетке была константная информация о положении, ни один из них нельзя было вынести за пределы клетки – она проверяла. Когда-то давно она пыталась с помощью чашки и подушки послать сообщение игрокам внизу, но у нее ничего не вышло. Асуна с тревогой вцепилась в золотые прутья.

Нет –

Был один предмет. Всего один. Предмет, не существовавший изначально в этой локации. Чужеродный.

Подбежав к кровати, Асуна вытащила из-под подушки ее. Маленькую серебристую карточку. Затем поспешно вернулась к решетке. Со страхом в сердце просунула наружу руку с карточкой. Если все будет как в прошлые разы, ее оттолкнет невидимый барьер.

–!!

Правая рука свободно прошла за пределы клетки. Серебристая карточка засверкала в лучах солнца.

«…Кирито-кун… пожалуйста, увидь это!!»

Молясь про себя, Асуна без колебаний разжала руку. Карточка затанцевала в воздухе, падая к облачному морю и взблескивая под солнцем.

 

Я сгорал от нетерпения, я чувствовал, что сейчас мое тело разорвется на тысячу кусочков. Я стукнул по барьеру кулаком. Кулак оттолкнула мягкая сила, словно два сильных магнита соприкоснулись одинаковыми полюсами, и в воздухе расплылись радужные кольца.

– Да что же это за… хреновина!.. – процедил я сквозь зубы.

Наконец-то – я сюда добрался. Тюрьма, в которой держали душу Асуны, – вот она. И все же программный код, «игровая система» не пускала меня.

Мощный всеразрушающий импульс прошел через мое тело, рассыпая добела раскаленные искры.

Я уже два дня прожил в «ALfheim Online», я разобрался в правилах игры, задавив нетерпение, но в конце концов раздражение, копившееся в моем сердце все это время, нашло выход. Оскалив мощные, как у собаки, клыки, я взялся за рукоять меча.

…В это мгновение.

Позади белой пелены, закрывающей мне обзор, что-то сверкнуло.

– …Это?..

Мгновенно позабыв про свою ярость, я уставился на этот огонек. Нечто сверкающее падало мне навстречу. Словно снежинка посреди летнего неба, словно пушинка одуванчика в своем далеком странствии, оно падало мне навстречу.

Паря в воздухе, я выпустил рукоять меча и протянул обе руки к этому огоньку. Прошло несколько очень долгих секунд, и огонек опустился наконец мне в ладони. Ощущая забытое тепло, я медленно раскрыл ладони перед грудью.

Юи смотрела слева, Лифа справа. Я молча уставился на то, что только что поймал.

– …Карта?.. – пробормотала Лифа. Да, это был прямоугольный предмет, похожий на ключ-карту. Полупрозрачный серебристый прямоугольник без каких-либо надписей и изображений. Повернувшись к Лифе, я спросил:

– Лифа, ты не знаешь, что это?..

– Нет… никогда раньше таких штук не видела. Попробуй кликнуть на ней.

Последовав совету Лифы, я кончиком пальца щелкнул по поверхности карты. При одиночном клике на любом игровом предмете появлялось окно с описанием, но сейчас ничего не произошло.

Юи потянулась вперед и прикоснулась к карточке, затем воскликнула:

– Это… здесь код доступа к системе!!

–?!.

Я задержал дыхание, не сводя глаз с карточки у меня в руках.

– …Значит, с этой штукой я могу получить власть ГМа?

– Нет… проникнуть в систему можно, но только с соответствующего терминала… Даже я сейчас не могу вызвать системное меню…

– Понятно… но такие штуки сами по себе не падают. Наверно, это…

– Да. Думаю, мама нас заметила и бросила нам ее.

– …

Я нежно сжал карточку в руках. Совсем недавно ее держала Асуна. И мне показалось, что я более-менее понял, что она хотела этим сказать.

Асуна тоже сражается. Она сражается изо всех сил, чтобы выйти из этого мира. И я тоже должен кое-что сделать.

Я взглянул на Лифу и спросил:

– Лифа, скажи. Где дверь, которая ведет в Древо Мира?

– Ээ… она в куполе у подножия Древа… – произнесла Лифа и нахмурилась. – Но это невозможно. Ее защищает целая армия стражей, через которую даже самая большая группа не сможет пробиться.

– И все равно я должен попробовать.

Я убрал карту в нагрудный карман и взял Лифу за руку.

Если подумать – эта девушка-сильфида здорово мне помогла. Когда я примчался в этот мир, я ни черта здесь не знал и не понимал; и то, что я сумел так далеко пройти, – исключительно благодаря ее знаниям и ее радостной улыбке, которая подбадривала меня всю дорогу. Когда-нибудь я обязательно объясню ей все как следует и отблагодарю ее в реальном мире… С этой мыслью я раскрыл рот и сказал:

– Огромное тебе спасибо за все, что ты для меня сделала, Лифа. Дальше я пойду один.

– …Кирито-кун…

Лифа, казалось, вот-вот расплачется; я крепко сжал ее руку и сразу отпустил. Юи уселась мне на плечо; я отлетел чуть назад.

Наконец, в последний раз взглянув на девушку – собранные в хвост волосы развевались у нее за спиной, – я глубоко поклонился. Потом отвернулся.

Сложив крылья, я вошел в стремительное пике к основанию Древа Мира.

Несколько десятков секунд головокружительного пикирования – и перед глазами появилось подножие Древа и замысловато раскинувшийся вокруг него город Арун. Между корнями и городом лежала здоровенная терраса, и я начал тормозить, готовясь на нее приземлиться.

Я развернул крылья на всю ширину. Выставил ноги вниз и попытался остановиться в тот момент, когда они коснутся мостовой; но все равно, несмотря на торможение, мое приземление сопровождалось оглушительным грохотом. Несколько игроков, стоявших на террасе и осматривающих окрестности, повернули ко мне удивленные лица.

Дождавшись, пока они все отвернутся обратно, я тихонько обратился к по-прежнему сидящей у меня на плече Юи.

– Юи, как добраться до купола?

– Прямо по этим ступеням. Но – это правильно, папа? Судя по имеющейся у меня информации, пробиться сквозь ту дверь очень трудно.

– Мы просто должны попытаться. И даже если у меня не получится, это ведь не будет означать, что я умру.

– Эта да, но…

Я протянул руку и ласково погладил Юи по головке.

– И потом, у меня такое чувство, что я просто свихнусь, если еще хоть секунду потрачу зря. Даже Юи хочет увидеть маму как можно скорее, правда?

– …Да, – кивнула Юи и ткнулась носом мне в щеку. Я зашагал вверх по ступеням.

Мы стояли на самом верху лестницы – заодно, по-видимому, и на самом верху всего Аруна. Прямо перед нами конус корней собирался вместе и сливался в древесный ствол. Диаметр ствола был настолько огромен, что отсюда он выглядел просто как изогнутая стена.

Возле стены стояли две статуи рыцарей-фей, каждая раз в десять выше роста игрока. Между статуями возвышались роскошно изукрашенные каменные ворота. Это и была начальная точка Большого квеста. Ни одного другого игрока поблизости не было. Похоже, история о том, что его «невозможно пройти», стала уже общеизвестной.

Но я должен был пройти через эти ворота, затем пробиться мимо стражей и добраться до двери.

«…Жди меня, Асуна. Я уже иду…»

Это обещание я впечатал себе в сердце.

Еще несколько десятков метров – и я оказался прямо перед воротами. Как только я подошел, правая статуя сдвинулась с места, и раздался какой-то низкий звук. Статуя оглянулась по сторонам, затем, испуская из глаз бледное сияние, сверху вниз посмотрела на меня и раскрыла рот. Прозвучал громоподобный голос – как будто здоровенный камень кто-то катил.

– Ты, не ведающий небесной выси, хочешь достичь замка короля?

Одновременно передо мной возникло окно с вопросом, желаю ли я пройти финальное испытание. И, чтобы предоставить мне последнюю возможность выбора, там же были кнопки «Да» и «Нет». Ни секунды не раздумывая, я нажал «Да».

На этот раз громовым голосом заговорила статуя слева.

– Когда ты войдешь в эти врата, тебе будет даровано неограниченное право полета.

Не успели отзвуки голоса рассеяться, как створки ворот начали расходиться. Под содрогания земли ворота раскрылись в стороны и внутрь.

– Мы идем, Юи. Обязательно укройся получше.

– Папа… сделай там всех!

Я погладил Юи по голове, и она спряталась в нагрудный карман. Затем я вытащил свой двуручник.

Когда здоровенные каменные ворота полностью раскрылись, грохот мгновенно прекратился. Внутри царил непроглядный мрак. Я решил, как только войду, применить заклинание ночного видения. Однако не успел я поднять правую руку, как сверху полился ослепительный свет. Я рефлекторно прищурил глаза.

Надо мной возвышался гигантский купол. Он напомнил мне обиталище босса 75 уровня Айнкрада, где я сражался с Хитклиффом, только этот был в несколько раз больше.

Сразу чувствовалось, что я внутри дерева. Пол был образован переплетением корней, стебли плюща устилали стены и смыкались наверху.

Сходящиеся стены образовывали полусферу; переплетение плюща поверх окон создавало впечатление витражей, через которые и вливался свет.

Почти на самом верху я увидел дверь. Точнее, круглый разукрашенный люк, разделенный крест-накрест на четыре части. Путь к вершине дерева наверняка за этим люком.

Взяв меч в обе руки, я сделал глубокий вдох. Затем напружинил ноги и расправил крылья.

– …Пошеооол!! – яростно крикнул я самому себе и с силой оттолкнулся от пола.

И секунды не прошло, как я стартовал, – вливающийся снаружи свет исказился. Часть окна стала белой, словно пузырящаяся поверхность кипящей воды. Казалось, что-то вот-вот произойдет, – и точно: из этой части окна проступило что-то вроде капли, и, оторвавшись, эта капля приняла гуманоидную форму, расправила четыре сияющих крыла и взревела.

Здоровенное тело рыцаря было облачено в серебряный доспех, лицо пряталось под зеркальной маской. В правой руке рыцарь держал меч еще большего размера, чем мой. Несомненно, это и был тот самый страж, о котором говорила Лифа.

Рыцарь-страж повернул ко мне свою зеркальную физиономию и пошел в пике, издав яростный, нечеловеческий вопль.

– А ну с дорогииии!! – проревел я в ответ и взмахнул мечом. Расстояние между нами стремительно сокращалось, в моем мозгу словно пролетела холодная искорка – знакомое чувство, словно все вокруг замедлилось, – оно всегда приходило в этом мире, когда я сражался на пределе возможностей. Глядя на рыцаря, видя свое отражение в его маске, я без колебаний рубанул.

Мечи рыцаря и мой столкнулись, и пространство разорвал световой эффект, напоминающий молнию. Вражеский меч отскочил, рыцарь занес его над головой для следующего удара; я же позволил мечу двигаться так, как он пожелает, и бросился рыцарю на грудь. Подлетев вплотную, я левой рукой ухватил стража за шею (она была вдвое толще моей).

Сражаясь с монстрами, управляемыми ИИ, я обычно стараюсь определить дальность его атак и держаться за пределами этого расстояния; но в случае таких огромных противников их «мертвые зоны» нередко оказываются вплотную к телу. Разумеется, засиживаться на столь близкой дистанции надолго слишком опасно, но немножко времени, пока он не восстановит утраченное равновесие, у меня было.

Отведя назад правую руку, я вонзил клинок в незащищенную шею.

– Рааааа!!

Отчаянно молотя крыльями, я всем своим весом вгонял меч глубже и глубже. Гацц!! Раздался сухой треск, словно что-то переломилось, и меч прошел насквозь.

– Гогаааааа!!

Несмотря на какой-то неземной, внушающий восхищение облик, монстр испустил звериный рев и застыл. Затем его огромная туша окуталась белым Последним фреймом; почти сразу фрейм рассеялся.

«Я могу!»

Все во мне возликовало. По характеристикам рыцарю-стражу было далеко до боссов уровней в SAO. Один на один я имею все преимущества.

Стряхнув белый огонь, все еще липнущий ко мне, я поднял взгляд на люк. То, что я увидел, заставило улыбку застыть на губах.

Во всех витражных окнах в верхней части купола царил хаос, рыцари в серебряных доспехах появлялись отовсюду. Их были десятки – нет, сотни.

– …Уооооо!!

Я стукнул себя за собственную секундную растерянность и заорал. Неважно, сколько их будет, – мне просто-напросто придется перебить их всех. Замахав крыльями еще сильнее, я ринулся вверх.

Несколько свежепоявившихся рыцарей опустились и преградили мне путь. Я нацелился на ближайшего и нанес удар.

На этот раз я не стал рисковать потерять равновесие из-за соударения клинков и сосредоточился на острие вражеского меча. Я изогнулся всем телом, уходя от удара. Полностью уклониться не удалось, вражеский меч скользнул по плечу, нанеся незначительный урон, но я не обратил на это внимания, нацелив все чувства на атаку.

Мой двуручник метнулся по прямой, пробил маску и уничтожил второго врага. Не успел вырвавшийся из тела рыцаря белый огонь погаснуть, как место павшего занял новый враг.

Следующий рыцарь уже начал атаку; я заскрипел зубами. Ясно было, что на этот раз полностью уклониться не выйдет, и я принял удар на левую руку.

Удар отозвался в костях; краем глаза я увидел, что мои хит-пойнты понизились процентов на десять. Но моя рука отклонила вражеский меч, и рыцарь потерял равновесие. Мой клинок пошел сверху вниз, нацеливаясь врагу в шею.

Теперь, однако, скорость была ниже, и мне не удалось убить стража одним ударом. Плюс еще один рыцарь приближался справа. Я изогнулся вправо и левой ногой пнул раненого рыцаря в маску.

Как удачно, что в этот мир перенеслись старые данные о мечнике Кирито. В числе моих навыков оказался и рукопашный бой, про который я думал, что здесь он бесполезен. Мой пинок срубил врагу остатки хит-пойнтов. Огромное тело окуталось пламенем и издало вопль, искаженный звуковым эффектом.

Удар третьего рыцаря я в последнее мгновение сблокировал мечом.

– Сияаааа!!

Я сжал левую руку в кулак и с воплем обрушил его на зеркальную маску. Хрясь! От точки удара во все стороны пошли трещины, и рыцарь испустил полный муки вой.

– Падай!! Падаааай!! – орал я. Ощущение было совсем не такое, как в Ётунхейме, когда я дрался с ундинами, – сейчас меня вело обжигающее стремление разрушать. Меч в моей правой руке впился рыцарю в шею, левой я бил снова и снова.

Да – однажды я уже был в этом мире. Бродя в одиночестве в одном из самых глубоких донжонов, я сражался на грани смерти; я тогда строил собственную гробницу из тел монстров, продолжая и продолжая без конца махать мечом.

Наконец мой кулак пробил маску рыцаря, и во все стороны брызнули искры. Я был по-прежнему пьян от внутреннего голоса, велящего разрушать, и воткнул кулак прямо в середину снопа искр. Рука прошла через голову рыцаря насквозь, и все его тело словно расплавилось, обратившись в Последний фрейм.

Мое сердце стало твердым и сухим, как камень. Прохождение игры, освобождение игрока – все это уже не имело значения. Я послал к черту всех и бросился в следующую схватку.

Еще четыре или пять рыцарей-стражей подняли сверкающие мечи и спикировали на меня с воем, напоминающим зловещий крик какой-то птицы. У меня на лице всплыла мрачная кривая ухмылка, и я помчался прямо на них, изо всех сил молотя крыльями. Каждый нерв во мне вибрировал от жестокого ускорения, электрические импульсы, соединяющие мое тело здесь и мой мозг там, превратились в белые искры, мелькающие перед глазами.

– Уооооааааа!!

Издав яростный вопль, я рубанул мечом горизонтально, держа его обеими руками. Одним движением отбил сразу все мечи рыцарей. Потом, закрутившись, словно ветряная мельница, направил меч в область вражеских шей.

Хрясь, хрррясь!! Тупой звук дуплетом, и две головы в зеркальных масках отлетели в сторону. Пламя, в которое враги превратились в последние мгновения своей жизни, было подобно белой розе; это пламя омыло мои нервы, раскалив меня еще больше.

Лишь находясь в челюстях смерти, я мог видеть свою жизнь. Швырять себя в каждую битву, как в последнюю, сжигать свою душу до конца и затем падать – только так я могу расплатиться со всеми, кто погиб у меня на глазах.

Я крутанулся на месте и, не теряя скорости вращения, выбросил вперед правую ногу. Она ударилась рыцарю в грудь, и за твердостью я ощутил влажную мягкость, когда она, словно дрель, с неприятным звуком вошла ему в тело. Остановился я уже внутри Последнего фрейма; два меча приближались слева и справа, словно гигантские ножницы. Правый меч я заблокировал своим мечом, а левый – рукой и, не обращая внимания на свои хит-пойнты, контратаковал.

Резким движением руки я ухватил за запястье рыцаря справа.

– Гуууооооо!!

Взревев, я швырнул правого рыцаря через голову, прямо в левого. Пока они пытались расцепиться, я одним ударом меча пронзил их обоих.

Я и раньше думал, что могу сражаться и уничтожать врагов, сколько бы их ни появилось. В те дни я сжигал себя в огне убийств, я полировал свое сердце, пока оно не превратилось в камень…

Нет – не так…

Были люди, которые неустанно лили воду на мое сердце, не давая ему высохнуть совсем. Кляйн, Эгиль, Силика, Лизбет, Асуна.

Я… я спасу Асуну, я пришел сюда, чтобы тот мир окончательно закончился…

Я поднял голову и взглянул на потолок. Каменная дверь была на удивление близко.

Я попытался взлететь выше, но тут что-то вонзилось мне в правую ногу.

Холодная, сияющая стрела, словно сделанная из света. И, словно специально дожидаясь, когда я приостановлюсь, стрелы посыпались дождем. Две, нет, три стрелы попали в меня одна за другой, мои хит-пойнты резко пошли вниз.

Я огляделся. Я и не заметил, как рыцари-стражи окружили меня, держась на удалении. Все они выставили вперед левые руки и одновременно выпевали заклинания; под куполом плыл какой-то слитно-искаженный гул. Вторая волна световых стрел ринулась на меня, с визгом рассекая воздух.

– Уоооооо!!

Я крутанул мечом вокруг себя, отбив большинство стрел, но несколько штук все же достигли цели, и мои хит-пойнты ушли в желтую область. Я поднял взгляд на дверь.

В одиночку осилить столько врагов, атакующих на расстоянии, было бы очень трудно. Я рванулся вверх, стараясь добраться до двери. Световые стрелы буквально утыкали мое тело, но до цели было уже совсем близко. Терпя град ударов, я протянул руку, чтобы прикоснуться к каменному люку…

…Но.

Мне оставалось лишь несколько секунд до цели, когда на спину обрушился страшный удар. Обернувшись, я увидел совсем рядом стража. Прямо на меня смотрела искаженная версия моей собственной ухмылки; и он только что вонзил меч мне в спину. Меня закрутило, и подъем замедлился.

И тут же, словно стая белых птиц, слетающихся на добычу, десятки рыцарей-стражей ринулись на меня со всех сторон. С бумкающими звуками мечи один за другим входили в меня. Я даже не успевал проверять свои хит-пойнты.

Внезапно все мое поле зрения залило черное пламя. Я не сразу понял, что это мой собственный Последний фрейм. На фоне черного огня появилась маленькая фиолетовая надпись. «Вы мертвы».

В следующий миг мое тело начало распадаться с сухим звуком.

Словно кто-то выключал тумблер за тумблером, пропадали ощущения от частей тела.

Когда я погиб на 75 уровне Айнкрада в финальной битве с Хитклиффом, я сохранил все воспоминания о том, как и когда именно я умер. Сейчас эти воспоминания скользнули у меня перед глазами, и меня охватил ужас.

Но, разумеется, мое сознание не прерывалось. Как это можно назвать, «полусознание»? Я уже испытывал на себе «смерть в игре», но в последний раз это было во время бета-тестирования SAO.

Очень странное ощущение. Зрение постепенно теряло цветность, все сваливалось в монотонно-фиолетовый цвет. В центре поля зрения висела надпись цвета системных сообщений: «Время на воскрешение» и справа число, которое постепенно уменьшалось. Где-то вдалеке убившие меня (и, похоже, удовлетворившиеся этим) рыцари-стражи возвращались в свои окна-витражи.

Я не ощущал ни собственных конечностей, ничего. Я не двигался; все, что осталось от меня в этом мире, – тлеющий посмертный огонь, такой же, как ото всех, кого я убил в ALO. Я затерялся в беспомощных, жалких, примитивных ощущениях.

Да – я был просто жалок. Может, где-то внутри я все равно чувствовал, что это просто игра, и вот моя расплата за эти чувства. В конце концов, моя сила – лишь несколько цифр в данных персонажа. Однако за пределами игры я думал, что могу сделать все, что захочу.

Я хотел встретиться с Асуной. Я хотел заключить ее в объятия, хотел выпустить из себя все эти чувства и мысли и наконец исцелиться. Но мои руки уже не могли до нее достать.

Счетчик секунд все бежал вниз. Интересно, что произойдет, когда он обнулится? Я забыл.

Впрочем, неважно, что произойдет; я могу сделать лишь одно. Я снова приползу в это место и снова брошу вызов рыцарям-стражам. Неважно, сколько раз я погибну; даже если я пойму, что не смогу победить, – даже если мой дух устанет, до того момента, когда я полностью исчезну из этого мира…

Вдруг где-то внизу промелькнула тень.

Кто-то вошел в купол и сейчас с невероятной скоростью несся в мою сторону.

«Не подходи!» – попытался крикнуть я, но голоса не было. Взглянув вверх, я увидел, что окна опять побелели и из них появляются рыцари.

С воем белые гиганты пролетели мимо меня, пикируя на пришельца. Мой свежий опыт подсказывал, что в одиночку воевать с ними невозможно. «Беги отсюда скорее!» – беззвучно молился я, но тень мчалась прямо ко мне.

Рыцари в переднем ряду взялись за мечи и по очереди нанесли удары. Пришелец несколькими резкими, отточенными движениями уклонился от всех атак, лишь самая последняя оцарапала ему плечо. Стройный силуэт перекувырнулся.

Однако пришелец воспользовался этим кувырком, чтобы ускользнуть от рыцарей, и продолжил подъем. Чем ближе он подлетал, тем больше рыцарей появлялось из стен, их голоса сливались в странный хор.

В правой руке тень держала катану, но ею только защищалась. Ускользая от скоплений врагов и парируя удары стремительными движениями, она все приближалась.

Оказавшись наконец прямо передо мной, она, рассыпая вокруг себя слезы, выкрикнула:

– …Кирито-кун!!

Лифа, девушка-сильфида, протянула руки и крепко обхватила ими меня.

Мы были уже очень близко к люку, но рыцари не позволили бы нам пробиться; над нами висела настоящая толпа, стена в несколько слоев бронированной плоти. Но, добравшись до меня, Лифа стремительно развернулась и вновь понеслась на полной скорости, на сей раз устремившись по прямой к выходу.

Сзади хором пошли выпеваться заклинания. Полетели световые стрелы. Лифа металась зигзагами, сбивая прицел врагам, но ливень стрел был такой густой, что уклониться от всех было невозможно. Одна из стрел достигла цели, да так, что сотрясение ощутил даже я.

– Угг!.. – вырвалось у Лифы, но скорость она не снизила. Одна за другой стрелы вонзались в нее. Я увидел, что от ее хит-пойнтов осталась уже половина.

Преследовали нас не только стрелы. За нами с огромной скоростью гнались два рыцаря. Я увидел, как их мечи рухнули на Лифу слева и справа, крест-накрест.

Лифа стремительно крутанулась вправо, уходя от одного меча, но второй ударил ее точно в спину.

– Ай!..

Вскрикнув, Лифа камнем рухнула на пол. Нас несколько раз подбросило, потом мы еще немного проскользили по полу и наконец остановились. Несколько рыцарей опустились рядом, готовясь нанести завершающий удар.

Лифа приподнялась, опираясь об пол дрожащей рукой, и один-единственный раз махнула крыльями. Этого взмаха оказалось достаточно, чтобы она перекатилась, – и тут на меня обрушился яркий свет. Мы выбрались из купола.

 

Выкарабкавшись из безнадежной ситуации, Лифа всем телом растянулась на брусчатке; ее все еще трясло от страха. Она обернулась к воротам. Время на выполнение квеста вышло, и створки начали смыкаться; белые гиганты внутри один за другим взлетали ввысь.

В руках у нее слабо мерцал черный огонек. «Кирито-кун!» – беззвучно, одним лишь сердцем выкрикнула Лифа; но на печальные сантименты времени не было. Она уселась, привалившись к ноге каменной статуи, взмахнула рукой и открыла меню снаряжения.

Поскольку в магии воды и в святой магии Лифа не специализировалась, высокоуровневых заклинаний воскрешения она накладывать не умела. Зато у нее был «Сок Древа Мира»; она обратила его в маленький синий флакон, материализовавшийся у нее в руках.

Убрав окно, она распечатала флакон и побрызгала сверкающей жидкостью на Посмертный огонь Кирито. Вокруг огонька сразу же развернулось трехмерное магическое кольцо. Еще несколько секунд – и внутри кольца появилась фигура сприггана в черном.

– …Кирито-кун…

Все еще сидя и улыбаясь сквозь слезы, Лифа позвала его по имени. Кирито тоже сидел на брусчатке и неловко улыбался; он положил правую ладонь на руку Лифы.

– Спасибо тебе, Лифа… но только не веди себя больше так безрассудно. У меня все будет хорошо… Я не хочу создавать тебе больше проблем.

– Проблемы… ты…

«Ты вовсе не создаешь мне проблем», – собиралась она сказать, но Кирито вдруг поднялся на ноги. Отвернулся и шагнул – опять к воротам, ведущим внутрь Древа Мира.

– Ки… Кирито-кун!!

Лифа была парализована собственным изумлением; вложив все оставшиеся силы в свои дрожащие ноги, она все же каким-то образом умудрилась встать.

– П-погоди… В одиночку это невозможно!

– Может, и так… но я должен туда пробиться… – прошептал Кирито в ответ, не оборачиваясь. Лифа чувствовала себя, как разбившееся стекло; она мучительно искала, что сказать. Но слова, которые жгли ей горло, она выговорить была не в силах. Как сомнамбула, она протянула руки и вцепилась в Кирито.

Ее тянуло к нему, она это чувствовала. Чтобы отказаться от Кадзуто, она заставила свое сердце полюбить этого человека; она думала, что это нормально. Она чувствовала, что эта любовь – настоящая.

– Хватит… остановись… стань снова обычным Кирито-куном… я… Кирито-кун, я…

Кирито ласково сжал ее правую руку обеими своими. Тихий, но решительной голос коснулся ее ушей.

– Лифа… прости меня… если я туда не пойду, ничего не кончится и ничего не начнется. Я должен снова увидеть ее… снова… Асуну…

Какое-то мгновение Лифа не понимала, что она только что услышала. Все мысли разом куда-то исчезли, послезвучие от слов Кирито постепенно растворилось в воздухе.

– Это… это, вот сейчас… что ты сейчас сказал?..

Кирито чуть озадаченно склонил голову набок и ответил:

– А… Асуна, так зовут человека, которого я ищу.

– Но… в смысле, этот человек – это…

Прикрыв рот руками, Лифа сделала полшага назад.

В сознании ее по-прежнему было пусто, и в этой пустоте всплыли образы-воспоминания.

Несколько дней назад, когда она спарринговала с Кадзуто в додзё.

Первая встреча с Кирито, когда он победил саламандр в Древнем лесу.

Два человека в ее памяти, когда их сражения были окончены, крутанули мечом влево-вправо и тут же убрали его за спину. Абсолютно одним и тем же движением.

В голове что-то вспыхнуло, и два силуэта слились в один. Лифа распахнула глаза и сквозь дрожащие губы с трудом выдавила:

– …Ты… братик?..

– Э?..

При этих словах брови Кирито изумленно поднялись. Его черные глаза впились в глаза Лифы. Точки света плавали в зрачках, словно отражение луны на водной глади. И потом –

– …Сугу… Сугуха?.. – прошептал спригган в черном так тихо, что это едва ли вообще можно было назвать звуком.

Каменная брусчатка, окружающий их Арун, весь мир с этим гигантским Древом заодно – все словно обрушилось разом. Лифа-Сугуха отступила на несколько шагов, ее ноги подкашивались.

В последние несколько дней, путешествуя с этим человеком, Лифа стала чувствовать виртуальный мир более ярко. Ее сердце ликовало даже просто от того, что они летели бок о бок.

Сугуха обожала Кадзуто, Лифа любила Кирито; она соврала бы, если бы сказала, что не чувствует вины. Но именно Кирито показал ей, что Альвхейм – не расширенная версия виртуального симулятора полетов, как она раньше думала, а полноценная новая реальность. И именно благодаря ему Лифа смогла осознать, что ее чувства в этом мире – истинные чувства, а не просто кучка цифр.

Она усилием воли заморозила свои чувства к Кадзуто, даже свою боль в глубине сердца; она думала, что все это пройдет в конце концов, если она будет с Кирито. Да, конечно, эта «реальность» обрела форму благодаря душам «реальных» людей, пришедших сюда, но исход все равно стал для нее полной неожиданностью.

– …Это ужасно… это слишком уже, это…

Лифа трясла головой и говорила, словно в бреду. Ни секунды больше она не хотела оставаться в этом месте. Отвернувшись от Кирито, она взмахнула левой рукой.

Прикоснувшись к левому нижнему углу окна, она почти проигнорировала появившееся предупреждение и сразу нажала «Да». Под закрытыми веками вспыхнула и исчезла радуга, оставив лишь черноту.

Она очнулась в постели, и первым, что она увидела, было синее небо Альвхейма. Прежде этот цвет всегда пробуждал в ней чувства ностальгии и томления; сейчас пробудил лишь боль.

Сугуха медленно сняла с головы Амусферу и поднесла к глазам.

– У… у…

Из глубины горла вырывались всхлипы, Сугуха была не в силах их удержать. Она сильнее сжала хрупкое устройство из двух тонких, изящных колец. Одно из колец погнулось, издав тихий стон.

Надо сломать Амусферу и навсегда закрыть проход в тот мир, подумала она. Но – не могла этого сделать. Ей было слишком жаль ту девушку по имени Лифа, живущую по другую сторону колец.

Швырнув аппарат на кровать, Сугуха села. Опустила ноги на пол, закрыла глаза и повесила голову. Ни о чем думать больше не хотелось.

Тишину прервал негромкий стук. Потом из-за двери донесся голос – не такой, как у Кирито, но с похожими интонациями.

– …Сугу, можно?

– Нет!! Не открывай дверь! – вырвалось у нее. – Дай мне побыть одной… какое-то время…

– Что с тобой, Сугу? Я тоже удивился, но…

Слова Кадзуто были полны смущения.

– …Если ты злишься, что я снова воспользовался нейрошлемом, я прошу прощения. Но это было абсолютно необходимо.

– Да нет, не то совсем.

Противоречивые чувства захлестнули ее всю. Сугуха спрыгнула с кровати и подошла к двери.

Поворот ручки, и дверь открылась. В коридоре стоял Кадзуто и смотрел на нее глазами, полными тревоги.

– Я… я…

И наконец ее чувства хлынули наружу вместе со слезами.

– Я… предала саму себя. Я предала свою любовь к братику.

Наконец-то она произнесла слово «любовь», стоя лицом к лицу с любимым человеком; и словно ножи пронзили ей грудь, горло и губы. Превозмогая обжигающую боль, она хриплым голосом продолжила:

– Я забуду все, я сдаюсь, я буду любить Кирито – так я думала. Нет, уже любила. И все равно… хотя…

– Что…

Несколько секунд Кадзуто стоял в полной растерянности, затем прошептал:

– Любовь… ко мне… Но мы же…

– Я знаю.

– …Что?..

– Я уже все знаю.

«Не могу», – мелькнуло у нее в голове. Но и остановиться она тоже уже не могла. Взглядом, в котором кипели все ее чувства, она смотрела на Кадзуто и продолжала говорить сквозь дрожащие губы.

– Я и братик – не кровные родственники. Я это уже два года знаю!!

О нет. Мама ведь просила ее подождать, не говорить, что она знает; а теперь можно подумать, будто она пользуется этим знанием, как оружием для защиты своих оставшихся чувств. Ей мама так говорила, чтобы дать время как следует обо всем подумать, – так ей казалось.

– Братик, ты ведь поэтому бросил кендо и начал меня избегать, потому что ты уже тогда все знал, да? Я тебе неродная, и поэтому ты держал дистанцию, да? Ну почему же ты тогда сейчас так добр ко мне!!

Как бы плохо все ни сложилось, удерживать в себе слова она больше не могла. Голос Сугухи гулко звучал в прохладном воздухе коридора; черные глаза Кадзуто постепенно теряли всякое выражение.

– Я… я была так счастлива, когда братик вернулся из SAO. Я радовалась, что между нами все опять стало как тогда, в детстве. Наконец-то ты стал на меня смотреть… я так думала.

Она уже не могла сдерживаться, и слезы хлынули по щекам. Сугуха порывистыми движениями вытерла глаза и изо всех сил выжала голос из легких.

– …Но… ес