Пятый месяц по календарю Мира Людей, год 380 11 страница

Но, мрачно наблюдая за происходящим односторонним боем, он наконец-то понял: смирение — не выход. Мечник сделает самый позорный выбор в своей жизни, если поддастся воле судьбы и без сопротивления окажется в чужой стране. Первосвященник ясно сказала, что без промедления трансформирует в мечи сорок тысяч человек — половину населения Мира Людей. Она создаст огромное количество ужасающих непомерной мощью, но бесконечно несчастных монстров, которые сразят силы страны Тьмы.

Другими словами… семьи, влюбленные, друзья — все будут жестоко разлучены друг с другом. Как Элдри и его мать. Как Деусолберт и его спутница жизни. Как Алиса и её семья Щуберг.

Все они, все без исключения станут отвратительной военной техникой, обладающей чудовищной силой.

Истинно верно: любая несправедливость в этом мире не может быть прощена.

— В мои руки вверена последняя миссия: остановить надвигающуюся трагедию. Здесь и сейчас я стою лишь по этой причине. Да, мой уровень владения мечом далек от возможностей Кирито и Алисы. Да, священные искусства также в полной мере мне неподвластны, как Кардиналу. Но, тем не менее, ещё есть то, что я могу сделать. Если у меня было время сокрушаться по поводу своего бессилия, то почему я не потратил его на поиски способа сражаться?

Мысли роем копошились в голове Юдзио, так и стоявшего на одном месте.

Благодаря тому, что Синяя роза по сути своей являлась льдом, она могла проникнуть сквозь нерушимый барьер против металлических орудий. Но бездумная атака приведет лишь к сожжению всего тела от молнии или к прямому попаданию смертельного удара мечника-голема. Использовать искусство освобождения воспоминаний тоже не выход — в лучшем случае оно позволит сковать первосвященника лишь на мгновение.

Даже попытка уничтожения мечника-голема будет провальной, ведь атака не сможет достичь единственного уязвимого места — модуля благочестия в его груди. А если и есть хотя бы небольшой шанс, то и он не сыграет особой роли, так как надо умудриться попасть в сантиметровый зазор между тремя мечами-бастардами, формирующими спину. И это упуская тот факт, что во время атаки придётся уклоняться от выпадов мечей его грудной клетки. Скорее всего, лишь тот, кто может летать в воздухе подобно первосвященнику, будет в силах прорваться сквозь череду ударов голема, да и то не без помощи, способной противостоять острым клинкам брони божественного уровня.

А если обратиться твердейшим льдом и полностью слиться с мечом, как в том мимолётном видении о синей розе и памяти вечного льда в Великой Библиотеке?

— !..

Юдзио широко распахнул голубые глаза.

Вот он — способ осуществить заветное желание. Вот он и появился!..

Однако не все так просто: не хватало ещё одной детали — схожей по своей сущности энергии мечника-голема, подпитывающей его. То была чудодейственная сила, что активировала искусство освобождения воспоминаний.

Но мысли его прервал внезапный голос, выкрикивающий его имя. Или же ему так показалось?

Все его внимание неведомым образом притянуло к куполу, из-за чего парень с опаской посмотрел наверх.

Картина с изображением мифа о создании мира занимала все пространство потолка, но его центральная часть оставалась пуста.

Прекрасное полотно отображало облики совершенных богинь, создавших небеса и земли Мира Людей, и древних людей, что первые заселили новые края. Другой сюжет повествовал о выборе богинями проводника, который поможет направить людей на путь веры в высшие силы. Тут же и родилась Церковь Аксиом с огромной башней из белого мрамора, построенной в сердце главной столицы — в Центории.

Сюжет картины полностью повторял миф о создании, который Юдзио взахлёб прочитал возле одного из многих стеллажей Великой Библиотеки. Столь продуманная история была очень интересной и захватывающей, но, к сожалению, оказалась ложной. Первосвященник Администратор придумала хороший рассказ, который с легкостью смог контролировать людские массы.

В самом неприметном уголке разрисованного фальшивыми образами купола нашла пристанище миниатюра маленькой птицы. Она летела, распахнув небольшие крылья, с ярким колоском пшеницы в клюве. В окружении возвышенной синевы окрас птицы слегка побледнел, но она целеустремленно продолжала приближаться к неведомым далям, унося колосок в свободные земли, не подчиненные высшей аристократии. Да, в такую историю Юдзио хотел верить. Только подобный сюжет правдив в их жестоком мире.

Кристалл, заменяющий глаз маленькой свободолюбивой птицы, при свете луны блистал синим.

То был блеск, с рождения являвшийся спутником жизни Юдзио. То было мерцание, что живо мелькало в глазах светловолосой девочки одного с ним возраста...

И тогда Юдзио наконец понял, какая миссия на него возложена.

Глава 5

Юдзио... Что же у тебя на уме?

Я перевёл с такой мыслью взгляд.

Молодой человек с волосами цвета льна, мой дражайший друг Юдзио, мечник стиля Айнкрад, на миг встретился со мной глазами и с улыбкой кивнул. Затем он сразу повернулся к Кардиналу и озвучил следующие слова.

— Кардинал-сан. Прошу, превратите меня оставшейся у вас силой, моё тело, в меч. Прям как ту куклу.

Вероятно, эти слова вырвали её сознание обратно...

Глаза Кардинала, растерявшие почти весь свет, слегка приоткрылись.

Юдзио... ты...

— Если мы сейчас убежим... Администратор превратит половину людей в того ужасного монстра. Мы точно не можем это допустить. Это искусство — наша последняя надежда предотвратить такую трагедию...

Показывая ясную улыбку, словно он всё прекрасно понимал, Юдзио обхватил левую руку Кардинала обеими своими и шёпотом зачитал.

— System call... Remove core protection.

Я никогда не слышал подобное искусство.

Веки Юдзио плавно опустились, когда он произнёс эти слова.

На его гладком лбу возникли линии фиолетового света, образовавшие узор, похожий на электрическую схему. Я смотрел на то, как они протянулись от его щёк до шеи, потом достигли плеч, рук и пальцев.

Сияющие схемы даже немного захватили левую руку Кардинала, сжимаемую двумя руками Юдзио, и заискрились на концах, чего можно было ожидать.

Remove core protectioon.

Судя по смыслу фразы, Юдзио предоставил Кардиналу неограниченный доступ к изменению его собственного флактлайта. Я не имел понятия, как он мог знать подобное искусство, но по крайней мере эти три слова были до краёв наполнены его решимостью и волей.

Мудрец, услышавший эту команду на грани смерти, открыла целый левый и сожжённый правый глаза, и её губы дрогнули. Мы своей кожей почувствовали, как её мысли скачут с одной на другую.

Ты уверен... Юдзио? Нет гарантии... что ты вернёшься... к прежнему себе.

Со световыми схемами на его бровях и щеках Юдзио глубоко кивнул, оставляя оба глаза закрытыми.

— Ничего страшного. Это мой долг... причина, по которой я здесь. Точно, есть одна вещь, которую я должен сперва сказать. Кардинал-сан... и вы оба, Кирито, Алиса. Металлическое оружие не настигнет первосвященника. Вот почему я не смог воткнуть в неё даггер, что вы дали мне.

—!..

Алиса и я с силой втянули воздух от шёпота Юдзио.

Но Кардинал просто моргнула и кивнула, не показав ни малейшего удивления — или, вероятно, она лишилась сил для этого. Ещё раз слегка тряхнув головой, Юдзио продолжил свои слова.

— Теперь... Прошу. Пока Администратор не заметила.

—...Нет, хватит, Юдзио.

Я задвигал своим иссохшим ртом и как-то выдавил эти слова.

— В смысле, если ты не вернёшься в нормальное состояние... Ты... твоя мечта...

Если мы сможем победить в этой битве, и Юдзио не вернётся в человеческую форму... Желание, носимое им в сердце эти восемь лет... его надежда забрать Алису и вернуться с ней в деревню Рулид пойдёт прахом.

Только двое в этом мире могли использовать это жутко продвинутое искусство, способное преобразовывать человеческую плоть в оружие: Администратор и Кардинал. Первый был нашим главным врагом, а другой почти отошёл в мир иной. Другими словами, если мы выйдем из нынешнего затруднительного положения, уже может не остаться магов, способных вернуть ему облик человека.

Окружённый фиолетовым светом Юдзио направил взор на потолок, после чего твёрдо кивнул мне и продолжил.

— Всё нормально, Кирито. Я должен это сделать.

—!..

У меня не нашлось слов, чтобы отринуть сильную решимость моего закадычного друга.

В самом деле, что я мог сказать?

Я, потрясённый до самых глубин, не способный ни махнуть мечом, ни ступить вперёд после одного единственного поражения.

Я умоляюще посмотрел на Алису рядом с собой.

Голубые глаза рыцаря в равной степени наполнились напряжением и уважением. В следующий миг Алиса низко опустила голову. К преступнику, которого она каких-то два дня назад равнодушно ударила в большой аудитории при академии.

Кардинал в моих руках слегка кивнула со всё ещё приподнятыми веками, кровь текла с моих губ, пока я молчаливо жевал их.

Очень хорошо, Юдзио. Я использую последнее искусство в своей жизни... Во имя твоей решимости.

В её голосе на мгновение почувствовалась прежняя сила, как у свечи, готовой потухнуть, и отразилась в ядре моей головы.

В центре её открытых карих глаз теплился фиолетовый проблеск.

Световые схемы, соединяющие Юдзио и Кардинала через их руки, засияли интенсивнее. Излучение молниеносно пронеслась по телу Юдзио и метнулось к узору на его лбу, образуя столб света, уходящий в потолок.

— Что?!

Голос принадлежал Администратору вдалеке, которая выглядела одурманенной. Правительница закричала решительно, моментально стирая с лица послевкусие от победы, и её глаза запылали гневом.

— Что, по-вашему, вы делаете, избежав смерти?!

Рапира в её правой руке направилась на Юдзио и меня, и соответственно, на Кардинала. Вокруг лезвия закрутились белоснежные искры.

— Я не позволю вам!

Рыцарь Алиса закричала в ответ.

Хьяя; лезвие Душистой оливы, которая должна была достичь своего лимита в плане Жизни, шумно разделилось на части и завихрилось в воздухе, словно золотая цепь. Примерно в то же время прогремел оглушительный рокот, выпуская гигантскую молнию.

Кончик цепей вошёл в контакт с белоснежной молнией. В тот миг цепь охватил поток энергии, приблизившийся к Алисе.

Но к тому времени золотые цепи успели зацепиться остриём на конце за пол. Не имея возможности убежать из импровизированного грозозащитного троса, вся мощь молнии ушла в структуру башни и рассеялась, вызвав взрывной гул и клубы белого дыма.

Алиса направила указательный палец на Администратора и заявила:

— Молнии на мне не работают!

— Как дерзко... для жалкого рыцаря-куклы!

Выплёвывая это искажёнными губами, правительница вновь показала дикую улыбку, после чего подняла высоко над собой белоснежно-серебряную рапиру.

— Тогда... Как насчёт этого?

Бубубух! Задрожал воздух, и рядом с лезвием появились красные световые точки. Они, очевидно, превышали числом тридцать. Если предположить, что это термальные элементы, то их количество легко перекрывает возможности человека, ограничивающиеся двадцатью элементами за раз.

Тот факт, что искусство полного контроля Душистой оливы слабо против неосязаемой огненной атаки, был очевиден после недавней битвы с Чуделкиным. Но золотой рыцарь не показала ни малейшего признака страха и даже сделала правой ногой уверенный шаг вперёд, издав пяткой звучный стук. Словно понимая решимость хозяина, маленькие лезвия, составляющие цепь, тоже распались с ясным металлическим лязгом, выстроившись в решётчатый рисунок.

Фиолетовый свет, охватывающий Юдзио, безмерно усиливался, даже когда парочка разрывала друг друга взглядом.

Затем тело Юдзио без предупреждения накренилось, словно растеряв силу. Но вместо падения оно плавно вознеслось в воздух.

Его одежда исчезла, как будто испарилась, когда он стал парить в горизонтальном положении с опущенными веками.

Столб света, поднимающийся из его лба, достиг потолка. При этом кристалл, установленный в миниатюре — тот самый, в глазу маленькой птицы, плывущей по древнему небу — ярко замерцал, словно давая ответ.

Приблизительно тридцать кристаллов, фрагментов памяти, украденных у Рыцарей Всецелого, что были установлены в куполе, должны были все активироваться в виде «хозяев» мечника-голема. Несмотря на это, кристалл маленькой птицы покинул купол, пульсируя своим излучением, и стал спускаться по столбу света.

Этот кристалл...

Вероятно, это, нет, несомненно, это фрагмент памяти Алисы.

Я предположил, что эти воспоминания, украденные у Алисы, могли относиться к её сестре Селке. Но если бы это была правда, Селку бы уже больше двух лет назад похитили из церкви Рулид и превратили в меч.

Если это не Селка... Кто тогда может находиться в памяти, сохранённой в этом кристалле?

Ничем не ответив на сомнения, сверлящие меня изнутри, кристалл в форме шестиугольной призмы, заострённой у концов, беззвучно подлетел ближе. Синяя роза, лежащая на полу, тоже вознеслась и закрутилась, после чего остановилась, указывая концом в сердце Юдзио.

Мускулистое тело Юдзио, чистое лезвие Синей розы и прозрачная кристаллическая призма выстроились в ряд.

В то же время Администратор с криком махнула рапирой вниз.

— Горите вы все!

Тридцать термальных элементов, кружащих вокруг рапиры, срослись воедино и выстрелили жутким огненным шаром.

— Я сказала... что не позволю вам!

Отвечая горделивым криком, Алиса направила правую руку в сторону крутящегося пламени.

Маленькие крестообразные лезвия, выстроившиеся в воздухе, тут же соединились и сформировали гигантский щит. Прижавшись к этому щиту, рыцарь ударила ногами пол и бросилась на пылающий огненный шар.

Удар.

Короткая тишина.

Последующий взрыв потряс всё изолированное пространство. Яростный жар и свет заполнили широкую комнату вместе с ударными волнами, дотла сжигая ковёр, расстеленный на полу. Затрясся даже гигантский силуэт мечника-голема, полностью обездвиженного вдалеке, а Администратор, находящаяся далеко за ним, защитила лицо левой рукой.

Но я отделался лишь тем, что от волны жара у меня перехватила дыхание, а всё благодаря защите, что дал мне щит Алисы. И Кардинал, которую я держал на руках, и парящий Юдзио не пострадали от взрыва.

Завихрения пламени исчезли за секунду, словно их и не было...

Алиса, находившаяся ближе всего к сердцу взрыва, упала с глухим звуком. Вскоре Душистая олива, вернувшаяся в изначальную форму, приняла вертикальное положение рядом со своим хозяином, словно растеряла всю силу.

От многочисленных обожженных участков на бело-синей униформе Алисы поднимался дым. Участки ожогов были и на её конечностях, свидетельствуя о том, что она потеряла много Жизни. Похоже, рыцарь потеряла сознание, оставшись лежать на полу. Тем не менее, драгоценные секунды, что она выиграла, не прошли напрасно, до завершения искусства Кардинала оставалось какое-то мгновение.

Окутанное столбом фиолетового света тело Юдзио потеряло плотность и беззвучно стало прозрачным. Синяя роза в его груди закрутилась по часовой стрелке, словно смешиваясь с ним воедино.

И ещё одна мощная вспышка света.

Тело Юдзио распалось на бесчисленные ленты света, заставив меня прищуриться. Они снова собрались, закрутившись и смешавшись вместе.

То, что зависло там, уже не было человеческим телом.

Ужасающий меч с ослепительно голубым лезвием и крёстчатой гардой.

Длина и ширина клинка соответствовали габаритам Юдзио. Красивые линии, очерчивающие его, выходили из основания и сходились на остром кончике. Парящая кристаллическая призма приблизилась к маленькому долу в середине меча и с мягким щелчком соединилась с ним.

Левая рука Кардинала лишилась сил и свалилась на пол.

Губы мудреца слегка дрогнули, и, словно нежный ветерок, понеслись её последние слова.

Release... recollections.

Кин! Шестиугольная призма, заострённая у двух концов — фрагмент воспоминаний Алисы — ярко засияла с отчётливым резонирующим звуком. И меч Юдзио залился приятным звоном, словно отвечая, и воспарил ещё выше.

Белоснежный бастард теперь действовал независимо, в той же самой манере, что и мечник-голем. Или, другими словами, меч выковали из человеческой плоти, хозяином выступил фрагмент памяти, и чувством, связавшим эти два элемента, стала сила любви.

Но голем обладал компонентом, которого Юдзио не доставало.

Фиолетовая треугольная призма, которую Администратор погрузила в сердце голема. Модуль благочестия. Вот что искажало силу любви, питающую голема, побуждая его убивать.

— Будь проклята, Лицерис... заставила меня лезть из кожи вон!.. — прокричала Администратор, отвернув лицо в отвращении перед излучением, испускаемым бастардом. — Можешь пытаться сымитировать это искусство... Но один хлипкий меч не может и надеяться противостоять моему оружию разрушения! Я разнесу его одним ударом!

Администратор повела левой рукой, давая указание, и глаза мечника-голема, который до сей поры сохранял спокойствие, вновь замерцали голубовато-белым. Гиин; гигантская фигура с оглушительным скрежетом стала решительно надвигаться на нас.

Меч Юдзио без единого звука крутанулся горизонтально и направил кончик прямо в пятиметрового гиганта.

Его белое лезвие стало ещё ярче, распространяя вокруг себя кружащие частички света.

Сразу после этого бастард отправился в полёт со звуком, который напомнил звон колокольчика. Его белоснежное свечение вычертило в воздухе длинный след, словно комета.

Красиво...

Кардинал, будучи в моих объятиях, выдала неясные изречения.

Людская... любовь. И свет, их... Воли... Как... кра, сиво...

— Д... так и есть.

Слёзы вновь упали с моих глаз, когда я прошептал в ответ.

Кирито... Оставляю, остальное на тебя... Защити этот... мир и... людей в нём... прошу...

Двигая лицом из последних сил, Кардинал взглянула на меня ясным взором и нежно улыбнулась.

Получив моё безмолвное согласие, величайший в мире мудрец, эта юная девочка, медленно закрыла глаза и испустила слабый выдох — чтобы больше никогда не вздохнуть.

Ничтожный вес, какой испытывали мои руки, быстро исчез, пока я сдерживал плач.

В моём поле зрения, подкрашенном цветами радуги, белоснежный бастард, унаследовавший волю Кардинала, взмахнул крыльями из света и метнулся вперёд.

Встречая его атаку, гигантский солдат широко расставил обе руки-мечи и более мелкие мечи, служившие рёбрами. Тёмная аура закрутилась вокруг бесчисленных мечей, которые светились так, словно превратились в челюсти первородного зла.

Если исходить чисто из значений приоритетов, бастард, сформированный исключительно из тела Юдзио и Синей розы, не мог составить конкуренцию голему, преобразованному из трёхсот людей.

Но всё же меч Юдзио ускорился ещё больше, несясь на рой ожидающих его лезвий.

Он целился в ядро туловища голема — за позвоночником, состоящим из трёх мечей. Через промежутки между мечами изливался фиолетовый свет.

Модуль благочестия.

Миг спустя золотой столкнулся с белоснежным. Белый и чёрный переплелись, закрутились и всполыхнули.

Раздалось множество металлических звуков, напоминающих рёв зверей, когда лезвия, формирующие руки голема, на миг скрестились с рёбрами.

Но прямо перед этим. Белый меч вошёл в глубь зазора, открывшегося в спине голема.

Мои уши уловили тихий, ломающийся звук. Фиолетовый свет, изливающийся из его спины, разлетелся на бесчисленные фрагменты.

Прозрачное излучение окутало тридцать жутких мечей, которые до сих пор скреплялись вязкой тьмой, распространяясь от того места, где пробился бастард.

Похоже, любовь Юдзио и Алисы стёрла печаль разделённых возлюбленных.

Гии! Нестройные звуки предсмертной агонии в мгновение ока стали ясными ритмичными тонами, отдающими красотой по мере своего стихания.

Моментом позже. Все мечи, образующие оружие разрушения, которое отбросило нас на грань смерти, разделились и улетели в разные направления.

Мечи, закрутившиеся так, что подлетели ещё выше, описали тридцать парабол и с громовым шумом одновременно вонзились во внешний периметр зала.

Ужасающее лезвие возвысилось прямо за мной, подобно указателю на могиле. Не могло быть ошибки, это была левая нога голема, разрубившая моё туловище, но тёмная аура, обвивавшая её, уже исчезла, и теперь это был просто кусок холодного металла.

Кристаллы в куполе, двигавшие големом, тоже потускнели в своём беспорядочном мерцании и в итоге погрузились в тишину. Совершенно невозможно было понять, что случилось с «их» сознанием, но по крайней мере искусство полного контроля Администратора, которое использовало их в качестве источника энергии, оказалось уничтожено, и повторное использование казалось маловероятным.

Белый бастард, разобравший голема на части одним ударом, всё ещё горизонтально лежал в воздухе, разбрасывая частицы мерцающего света.

В ядре клинка сиял фрагмент воспоминаний Алисы. Осознание того, что хранилось в нём, пришло ко мне как внезапное прозрение.

Рыцари Всецелого исчислялись тридцатью одним. Мечи голема исчислялись тридцатью. Один не использованный фрагмент принадлежал Алисе, что стало очевидно после его слияния с мечом Юдзио.

Тогда почему Администратор не создала меч, спаренный с памятью Алисы?

Воспоминания Алисы... Любовь, запечатанная в них, определённо должна быть запредельной. Маленькая Алиса любила Юдзио, Селку, родителей, всех живущих в деревне, деревне Рулид, а также любила время, которое она проводила с любимыми людьми, и время, которое ещё должно было наступить.

Даже первосвященник не могла трансформировать время и пространство. Так что Администратор не создала меч для связи с Алисой.

И это может оказаться истинной причиной того, почему меч, получившийся от единения Алисы и Юдзио, сиял так прекрасно.

— Ага... Это прекрасно, спору нет.

Я крепко обхватил труп Кардинала и прошептал душе девочки, отправившейся в путешествие далеко за пределы как Underworld'a, так и реального мира.

Ответ не последовал, но я почувствовал тусклое сияние, окутавшее маленькое тело в моих руках. Это излучение гармонировало той же чистотой, как и удивительный свет, посылаемый белым мечом.

Это было неопровержимым доказательством, что Кардинал, или девочка по имени Лицерис, являлась человеком с настоящими эмоциями и любовью, а не какой-то программой, какой она себя непрестанно видела.

Это свечение сопровождалось слабой теплотой, пропитывая моё промёрзшее тело, а её труп стремительно растворялся. Тускнея и становясь прозрачным, он плавно распался и растворился в белоснежном великолепии.

Освещающие всё изолированное пространство волны света, которые словно всё очищали...

Рассеклись на части острым голосом, с дьявольским упорством противящимся им до самого конца.

— Такое унылое, бессмысленное сопротивление на грани смерти. Тебе в самом деле было необходимо чернить такие возвышенные воспоминания?

Администратор показала холодную улыбку, наполненную высокомерием даже после того, как уничтожили её последний козырь.

— Что ж, полагаю, сломать единственный prototype — это для вас предел. Я ведь теперь создаю сотни и тысячи таких.

Пальцы её левой руки прошли по серебристой рапире, сопровождая её хвастовство, и выглядела она совершенно механической, словно в самом деле отринула все эмоции, хотя и должна была быть копией Кардинала. Вокруг её тела с белой, фарфоровой кожей, словно сияющей во тьме, и блестящими серебристыми волосами закрутились смольно-чёрные волны, похожие на зловредные пары.

Ледяная змея по имени страх снова высунула свою голову из глубин моего тела. Я без лишних раздумий крепко сжал вовсе не пустые руки.

Мечник-голем, который в моих глазах казался неуязвимым, оказался уничтожен, но цена вышла слишком большой. Мы потеряли одного и единственного мудреца в этом мире, разделяющего с Администратором сверхестественную мощь.

В контрасте со мной, кто просто смотрел на первосвященника и не мог даже выдавить слово...

Всё ещё паря, меч Юдзио издал чистый звон и направил вершину в худшего и последнего врага.

— Ну и ну, — прищурив зеркальные глаза, пробормотала Администратор. — Ещё брыкаешься, мальчик? Почувствовал храбрость, пробив мою куклу через тот зазор?

Я не знал, достигли ли эти слова Юдзио, теперь обратившегося бастардом. Но его белоснежный клинок нисколько не дрогнул, удерживая острый конец на первосвященнике. Излучение, окружающее меч, снова усилилось, а звонкие отзвуки стали ещё более звонкими.

—...Хватит, Юдзио.

Исторг я из себя хриплым голосом, протягивая левую руку к мерцающему мечу.

— Не делай... всё сам.

Побуждённый к действиям кипящим во мне гневом я проволочил по обожжённому полу колени, лишённые всякой силы. Одна из световых частиц, разбросанных мечом, коснулась моих отчаянно вытянутых пальцев, отскочила и исчезла.

Моментом позже.

От ручки бастарда вновь расправились световые крылья. Хлопая этими могучими крыльями, белый бастард понёсся прямо в Администратора.

На жемчужных губах правительницы появилась злобная улыбка. Зеркальная рапира с резким звуком махнула вниз и ответила молнией, такой же или ещё сильнее тех, что сожгли Кардинала.

Кончик меча коснулся молнии.

Понеслись ударные волны, превосходящие те, которые возникли в момент уничтожения голема, сокрушая всё моё тело, пока я стоял вдалеке на коленях.

Я распахнул глаза так широко, как только мог, пододвигаясь ближе и глядя на то, как молния Администратора разрезается на множество тонких полосок.

Вааа! Искры, потелевшие с грохотом тут и там, вызвали по всему залу небольшие взрывы. Меч летел вперёд, пробиваясь сквозь мощные потоки энергии. От поверхности белого клинка один за другим отщеплялись мелкие кусочки. И каждый из них должен был быть частью тела Юдзио, его жизни.

— Юдзио!

Грохочущая буря стёрла мой крик.

— Отродье!..

Улыбка исчезла с губ Администратора.

Наконец, белый бастард нанёс яростный удар по иглоподобной вершине рапиры, служащей источником молнии.

Получившийся резонирующий звук экстремально высокой частоты сотряс всё изолированное пространство. Серебряная рапира, источник ресурсов для божественной силы Администратора, и белый бастард, выплавленный из Юдзио и Синей розы, продолжали несколько мгновений своё противостояние. Казалось, что они оказались в мёртвой точке, но всей своей кожей я предчувствовал, что разрушение ещё впереди.

Феномен, породившийся в итоге, продлился словно вечность, как будто снимали в замедленном режиме.

Рапира Администратора разлетелась на бесчисленные мельчайшие осколки.

Белый бастард разломился на две части, испуская частицы света.

Лезвие, его первая половина, закрутилось от импульса и отсекло Администратору правую руку по самое плечо, не издав при этом ни единого звука.

Картина места действия, вскоре затрясшаяся от череды звуков, выжгла на моей сетчатке неизгладимый след.

Ужасающее количество ресурсов, изливающихся из разломанной рапиры, породило мощный, переливчатый взрыв, поглотивший весь зал.

— Юдзио!!!

Мой крик снова был похоронен в завывании электромагнитных шумов. Пульсирующие ударные волны врезались в меня и отбросили к южному окну.

Переждав ударные волны за воткнутым в пол мечом, несколькими минутами ранее бывшим частью мечника-голема, я шатко встал на ноги и поглядел...

На Администратора, стоявшую на собственных ногах и прижимавшую рану на правом плече левой рукой.

А у её ног лежали два больших обломка.

В мече Юдзио ещё теплилось тусклое, белое излучение.

Но оно пульсировало, подобно биению сердца, и его яркость гасла, пока я ошеломлённо смотрел на него.

Фрагменты белого меча утратили свою целостность и постепенно стали возвращаться в человеческую форму.

Фрагмент основной части отломанного клинка стал нижней половиной тела.

А фрагмент, включающий крестообразную гарду, стал верхней половиной тела.

Глаза Юдзио были закрыты, а его правая рука держала поверх груди кристальную призму. А затем его волосы цвета льна и молочная кожа вернули человеческую осязаемость.

Из обеих рассечённых частей тела хлынуло ужасающее количество крови, тут же забрызгав голые ноги Администратора.

— А... А...

Из моего собственного горла исторгся визгливый голос, словно пришёл он откуда-то издалека.

Мир растерял почти все цвета; запах и звук тоже смыло до почти полного отсутствия.

Разрастающийся багрянец крови один казался трепещуще ярким посреди этого анестезированного мира. Что-то блеснуло, устремившись в сторону Юдзио, лежащего в центре багрового моря.

Оно метнулось в лужу крови, пустив по ней мягкую рябь; это был тонкий, длинный серебристо-голубой меч — Синяя роза. Он выглядел невредимым, или так я думал одно мгновение, прежде чем нижняя половина его лезвия резко не развалилась с тихим шумом на кристаллы льда.

Утратив опору, верхняя половина меча медленно наклонилась и упала на лицо Юдзио. На щёки Юдзио упали брызги, каплями затем скатившиеся вниз.

Я сделал два, три неуверенных шага вперёд, после чего мои колени ударили пол.

Я обхватил своё тело, словно удерживал остатки тепла Кардинала, а глаза мои оставались открытыми. Однако слабое тепло не могло заполнить пустоту, распространяющуюся по моему телу. Всё казалось пустым: моё сознание, моя плоть, моя душа.