1.4.
- Лиза, пошли гулять, смотри погода какая хорошая.
- Что?
- Пошли гулять, говорю?
- Что? Я не слышу тебя..
- Гулять пошли, Тетеря ты глухая! – закричала я в телефонную трубку.
- Эй, зачем так орать?
Я закатали глаза - Самойлова в своём репертуаре. Наконец, объяснив подруге, что от неё требуется, я получила ответ: «Я не могу. К родственникам еду». Вот и зачем я тратила свои кровные (почти кровные) деньги, надрывала свой голос? Чтобы получить от этой тетери ответ о том, что она не может? Нет, так не пойдёт. Я хочу гулять…
Так обзвонив ещё парочку человек, с которыми я могла пойти гулять, я плюхнулась на диван, прошипев себе под нос пару плохих словечек, про тех балбесов, которые по той или иной причины не могут выйти на улицу.
Такой прекрасный день, такой прекрасный пень, такой прекрасный я, который вынужден сидеть дома. Подстава подстав.
На такой печальной ноте я села к компьютеру. Тут мне в голову пришла идея, которую я быстро осуществила. И теперь, после одного отправлено сообщения, я кусала ногти у себя на руках. (Это было сказано образно – ногти жалко.)
[13:26:26] Ната: Мария Сергеевна, Вы сегодня занята?...
[13:57:43] Shark: Есть немного. А ты что-то хотела?
[13:58:25] Ната: Погода хорошая. Солнышко светит. Птички поют…
Этой фразой я делала тонкий намёк на то, что приглашаю её погулять. Я надеялась, что она расшифрует эту «запутанную» фразу.
[14:06:15] Shark: Наташенька, я бы с удовольствием, если бы было время. Если выберусь, я тебе напишу или позвоню… Не грусти:*
Этот смайлик… Мило как-то…
[14:08:03] Ната::$
Я действительно покраснела, прям как отправленный мной смайл. С такой же глупой счастливой улыбкой, по телу бежали сотни маленьких электрончиков. Я буду ждать, Мария Сергеевна…
В общем, двойной ответ учительницы говорил мне, что, скорее всего, ничего не светит. Поэтому я пыталась себя чем-то занять. Скажу больше, я даже пыталась рисовать. Правда, с моим-то даром...я поскорее скомкала лист, разорвала его на маленькие кусочки и выбросила в мусоропровод. Не дай бог, кто увидит такой позор. Я же не за себя волнуюсь, а за человека. Жалко. Кошмары сниться будут.
Лежу на диване и плюю в потолок. Нет, я не верблюд. Плевала в потолок я воображаемо. Скучно. Как говорят – тоскапечаль.
И тут мою тоску и печаль прервала трель мобильного телефона. Я резко села и тут же схватила трубку. На экране мигает надпись «Новые сообщения [1]». Душа предвкушала то, как прочтёт текст, написанный Любимкой. Открываю сообщение и…
«Теле2
На вашем номере остаток менее 5 р.»
Я уже собиралась забыть долгую и нудную лекцию Марии Сергеевны и начать ругаться матом, но тут телефон пиликнул ещё раз. Ожёсточённо нажимая на клавиши, я открыла новое сообщение и моментально успокоилась. Тело окатило жаром. Это уже было долгожданное сообщение от учительницы.
«Сегодня в честь 1 Апреля в соседнем квартале праздник какой-то. Если хочешь и можешь, подходи через 15 минут на наше место в парке»
- Мам, ты знаешь, какой сегодня день? – начала я намекать маме, войдя на кухню.
- Вторник, что дальше?
- Да нет же. Сегодня 1 апреля!
- А, точно. Наташа, у тебя шнурки развязались.
- Мама!
Мать засмеялась и всё-таки решила узнать, что я от неё хочу.
- В центре праздник какой-то. Отпусти меня… - при этих словах я сделала глаза а-ля-кот из Шрека.
- С кем идёшь?
- С…подругами…
- Какими такими подругами?
- Ну, одноклассницами, - глупо улыбнулась я в ответ на мамины нахмуренные брови.
- Ладно, чёрт с тобой, иди.
- Спасибо, - прокричала я уже из коридора.
- Чтобы в десять дома была!
- Так точно, капитан, - ответила я и, хлопнув дверью, на радостной ноте помчалась в парк.
В 18:15 я, запыхавшаяся от бега, была на месте. Оглядываюсь – никого. Неужели ушла без меня? И денег-то позвонить нету… Но тут я заметила шевеление под деревом и подошла ближе.
- Пришла? Я уже думала, что не придёшь. Одна идти хотела, - искренне улыбнулась мне женщина.
- Ещё бы я не пришла. Я же Вас позвала гулять…
- Ты взяла с собой деньги или карточку?
- Да, карточка всегда со мной.
- Пойдём тогда сядем на автобус.
И я послушно, как собачка, потопала за ней, виляя хвостом…
Мы зашли в автобус. Народу было очень мало. Хотя чего нужно было ожидать, мы ведь на конечной. Нам, кстати, и ехать от конечной до конечной.
Я показала карточку, Мария Сергеевна оплатила проезд, и мы пошли в конец автобуса.
На языке вертелось много фраз, которые я хотела сказать, но ещё ощущался какой-то страх, неуютное чувство, когда и боишься, и хочешь сказать многое. Я не могла привыкнуть, что она знает всё, что она уже больше, чем учитель…
Не зная, что сказать и что сделать, я сидела и нервно теребила собачку на куртке.
Тут мне на руку опустилась тёплая ладонь учительницы, я перевела на неё глаза. Она улыбалась и с такой нежностью смотрела на меня, что внутри всё трепетало.
Я взяла её руку в свои ладони и не выпускала на протяжении всего времени поездки.
- Вы хоть знаете, куда идти? – стояла я, оглядываясь по сторонам.
- Ну, там где-то музыка играет.
- Значит, не знаете?
- Наташа, я всё знаю!
- Оно и видно, - снова оглянулась я.
Мы плутали по запутанным улочкам города, на слух пытаясь определить, где находится праздник. В итоге мы, конечно, нашли это место – маленькая площадь, окружённая старыми деревьями.
Народу было много, все веселились и смеялись. В середине площади стояла небольшая сцена, на которой стоял человек, разодётый в наряд разных цветов, а-ля-светофор, и шутил.
Мы с Марией Сергеевной решили подойти поближе и стали протискиваться сквозь толпу. Но тут один человек, которого я вижу почти каждый день уже третий год, заставил меня резко остановиться.
- Что-то случилось? – обернулась учительница.
- Случилось, - закусила я губу.
- Что такое? Наташа, не молчи.
- Тут есть тот, кто не должен видеть нас вместе, - кося глаза на спину классной, прошептала я.
Любимка проследила за моим взглядом и на секунду задумавшись, сказала:
- Пойдём гулять.
- Куда?
- Тут где-нибудь погуляем. У меня с собой камера есть, - и, ехидно усмехнувшись, она взяла меня под руку и повела с площади.
Боже мой, с ней оказалась так весело! В маленьком парке мы шокировали людей тем, что залезли в ещё выключенный фонтан и твердили: «Я уточка! Я уточка! Теперь тут мой домик». Конечно, больше нам заняться с ней было нечем…
По пути мы зашли в павильон и купили шоколад «Воздушный» на двоих. Каким-то великолепным образом он весь растаял и, обе две, мы все измазались в шоколаде, опять же повеселив людей.
- Вы так мило отламываете шоколад….
- Я няшная?
- Боже мой, Мария Сергеевна! – согнулась я пополам от смеха.
- Фто-то не так? – деловито спросила она, пережёвывая сладость.
- Вы хомяк…
- А ты суфлик.
- Я суслик? С чего бы это?
- Раз я хомяк, ты будешь сусликом, - опять состроила ехидную рожицу учительница.
- Ладно, как скажете. Ради Вас и сусликом буду.
Она засмеялась и обняла меня за плечи.
- Знаешь, ты такая милая, когда измазана вся в шоколаде.
- Вы тоже, - подмигнула я.
Тут Мария Сергеевна остановила влюблённую парочку и попросила нас сфотографировать. Влюблённые нас подкалывали. Особенно Марию Сергеевну:
- Ай, ай, как Вам не стыдно, уже взрослая тётенька, а ведёте себя как маленький ребёнок.
- Этот ребёнок делает меня ребёнком…
- Что?! Я не ребёнок!
Вспышка. Я поворачиваюсь к «фотографам», они смотрят на кадр и начинают сотрясаться в беззвучном хохоте.
- А кадр-то неплохой вышел. Шедевр!
Мы подошли посмотреть на этот «шедевр». И действительно, очень забавно: я сложила руки по бокам и с укором смотрю на учительницу. Она же, сложив руки на груди, чуть отклонилась вправо и смотрит на меня с глупой улыбкой и прищуром.
Мы ещё много как сходили сума, но если всё перечислять, это займёт много времени и места, поэтому хватит уже перечисленного.
В автобусе с меня взяли клятву молчания о том, что сегодня произошло.
- Спасибо за чудесный день, ты позволила мне опять вернуться в детство!
- Спасибо Вам за великолепно проведённое время, - и я, чуть приподнявшись, чмокнула её в уголок губ.
4.4.
- Наташа, ты занята?
- В общем-то нет, - удивлённо раскрыла я глаза, услышав в трубке голос, который заставлял меня трепетать.
- Выходи через 10 минут, я тебе фото отдам.
- Как скажете, - пожала я плечами и услышала в трубке гудки.
Странно осознавать, что мне позвонила Мария Сергеевна и сама предложила встретиться. Я до сих пор не могу привыкнуть к тому, что наши отношения поднялись на ступеньку выше. Я хотела этого? Конечно, хотела. Но когда мечты сбываются, трудно верить в их реальность.
- Мам, я гулять! – крикнула я из коридора, натягивая на ноги разодранные кроссовки.
- С кем?
- С Лизой, - ляпнула я первое, что пришло в голову.
И вот я стою под деревом. Да уж, это дерево - своеобразная частичка нашей истории, если вспомнить всё, что тут произошло…
- Бедное дерево, - шёпотом произнесла я и погладила я толстую кору дуба.
- Наташа, ты чего тут, с деревьями разговариваешь?
Я обернулась. Передо мной стояла Мария Сергеевна и ласково улыбалась. Она провела рукой по моим волосам и подмигнула.
- Фотографии, значит? – с лёгкой дерзостью произнесла я.
- Фотографии. Не веришь? – и учительница полезла в небольшую каштанового оттенка сумочку, сочетавшуюся с её волосами. И достала оттуда маленький пакетик, который сразу же оказался у меня в руках.
- А сейчас мне надо бежать. Прости, что вытащила тебя из дома на 5 минут, но понимаешь же, работа.
- Быстро Вы…
- Ещё увидимся, - притянула Любимка меня к себе и чмокнула в губы, не углубляя поцелуй. – До встречи, - повторилась она и быстро зашагала прочь, по своим важным делам.
Я тихо открыла дверь ключом, а на пороге меня уже ждала мама:
- Ну, что, Лиза тебя нашла?
- Лиза? Меня? Нашла? – не сразу дошёл до меня смысл сказанных матерью слов. – Ах, Лиза… Да, конечно, нашла. А ты откуда знаешь, что она меня искала?
- Она звонила.
ЗВОНИЛА?
- Значит, нашли друг друга?
- Да, мам, не волнуйся, - скривила я губы в нервной усмешке.
- Ты, кстати, почему так быстро?
- Мы потом ещё встретимся, мне просто была нужна одна тетрадь, - сказала я и отправилась в свою комнату.
Вот приспичило же этой козе-Лизе позвонить именно тогда, когда я отправилась на встречу к Марии Сергеевне.
Ладно, я так понимаю, она хотя бы мне подыграла, и мама ничего не заподозрила.
Тут мои размышления прервал мобильник. Новая СМС:
«Лиза
Курица, придёшь домой – позвони мне. И чтобы рассказала всё, я же тебя знаю…»
Из моих уст выскочил нервный смешок – что я ей должна рассказать? «Лиза, понимаешь ли… я люблю девушек. И представляешь, я люблю нашу учительницу русского. Ну, она такая..такая..ах, да, ты же меня не поймёшь, натуралка…». Так что ли? Да уж, проблемка…
Опять телефон завибрировал и пропиликал.
«Лиза
А не позвонишь сама, позвоню я…>:D»
Ох, это действительно страшная угроза. А от этого «позвоню сама» можно много чего ожидать. Поэтому, решив не рисковать здоровьем, я взяла трубку домашнего телефона и набрала номер, выученный, наверное, тысячу лет назад. Гудки. Мне страшно. Что я скажу ей?
- Аллё, - слышу задорный голос моей подруги, - Кто это? Кто смеет молчать?
- Лиз, привет.
- Ах, это ты, наивный раб, смеешь молчать в трубку!
- Простите, о Великий Царь-государь!
- Ладно, в этот раз я не буду тебя наказывать, но помни, в следующий раз ты узнаешь всю мощь моей власти!
- Этого больше не повториться…
- На колени!
- ЧО?
- Извини..заигралась, - хихикнула блондинка, а потом серьёзно сказала: - Ну что, где ты был, блудный сын, по девкам шлялся?
- Да…
- Реально?
- Сомневаешься?
- Да нет. От тебя можно ожидать чего угодно…
- Лиза, ты моя лучшая подруга, наверное, ты должна это знать…
- Я уже боюсь, - перебила меня эта лучшая подруга.
- Лиза, я бисексуал.
Тишина, потом глухой стук и грохот.
- Ээм… Ты жива?
- Повтори-ка, что ты сказала? Ты би?
- Да…
- А ты меня любишь? – заржала Самойлова.
- Идиотка, - констатировала я факт.
- Да ладно, я же шучу. Можно ещё одну шутку на эту тему запустить?
- Что же с тобой делать, давай, шути…
- Ты перечитала юри и вжилась в роли главной героини?
Я даже поперхнулась...воздухом.
- Ладно, не кашляй. Я же предупредила, что буду шутить… Стоп, - вдруг осенило мою подругу, - ты к чему сообщила мне о своей ориентации? Ты…встречалась с суженой-ряженой?
- Бля… Ой, то есть, Наташа, матом ругаться не хорошо…
- Говори уже, а не чушь мели, балбеска! – начала орать Лиза. - Просто так ориентацию не меняют, дорогуша моя.
- Я...Лиз, это тяжело объяснить. Я тебе вечером кое-что кину в интернете. Надеюсь, ты меня поймёшь…
- Я же твоя подруга, в конце концов…
- Надеюсь на это…
8.4.
Тогда, четвёртого числа, после разговора с Лизой, я в сканер запихала фотографию, и она отразилась на экране монитора. С эффектом плёночного фотоаппарата и особенным настроением кадр. Выключенный фонтан, добавляющий небольшую серость к фотографии, но главными действующими лицами были женщина, сидевшая в этом самом фонтане, и девочка лет 15. Девочка со счастливой улыбкой на лице обнимала женщину, положив голову ей на плечо Женщина не сопротивлялась, напротив, она с нежностью смотрела на ребёнка…
Той девочкой была я, а женщиной – Мария Сергеевна.
А Лиза... Лиза подтвердила свою сущность. Она, правда, оказалась хорошей подругой. Конечно, она была сильно удивлена, но это не помешало ей меня понять и не говорить ничего более.
И, кстати говоря, раскрытые мною тайны стали способствовать более спокойной жизни. Если эту жизнь можно назвать спокойной…
Мне теперь больше не приходилось придумывать отмазки и отговорки на то, что я частенько остаюсь с Любимкой после её уроков. Я больше могла не врать Лизе, и она сочувственно качала головой, как бы говоря «фиг с тобой». Конечно, Лиза была бы не Лиза, если бы она не выпускала время от времени из своих уст очередную шуточку, но я привыкла, и другой мне Лизы не надо.
10.4.
Одной рукой она прикрывает дверь и быстрым движением поворачивает ключ в замочной скважине. Я оказываюсь прижатой к стенке. Её тёплые губы касаются моих, и это начинает будоражить кровь. Она покусывает мои губы, и рот сам собой раскрывается, пропуская проворный язычок внутрь. Он скользит по зубам, по небу, он переплетается с моим языком. Все её действия доставляют неведомые наслаждения. Ноги начинают подкашиваться и уже не держат тело. Она умеет целовать так, что разум уходит куда-то в неведомые дали, она умеет целовать так, что один только поцелуй кружит голову, вызывая море эмоций…
И она не отпускала меня до тех пор, пока обе не стали задыхаться.
Разорвав поцелуй, учительница взглянула в мои глаза. Наверное, из голубого они превратились в синий, закружив в себе целый вихрь чувств.
Учительница улыбнулась, и, совсем прижав меня к стенке, начала что-то шептать. Слов я не разбирала, но сейчас это было не так важно. Любимка легонько прикусила мочку уха и, оставляя мокрую дорожку, спустилась к шее. Параллельно она водила тёплыми руками по животу и спине, запустив руки под футболку.
Мурашки побежали по моему телу, а внизу живота что-то очень приятно отдавалось по всему телу.
Я не сдержала напора на свою «детскую психику», и с губ сорвался стон.
Учительница прижала палец к моим губам, а мои ноги вдруг совсем перестали держать туловище, и я медленно стала спускаться по стенке вниз.
- Не падай, - прошептала Любимка, придерживая меня за плечи.
- Я…люблю…Вас, - прошептала я, глядя на учительницу затуманенным взглядом. – И боюсь…
- Боишься? Меня? – улыбнулась Мария Сергеевна, гладя по волосам.
- Я боюсь того, что Вы делаете… Глупо, правда… - чуть приподняв уголки губ произнесла я, не отрывая глаз от учительницы.
- Не бойся, дальше этого… - опять привкус её солёных губ и запах духов, кружащий голову, - не зайдёт, - улыбнулась учительница, не отрывая своих зелёных глаз от моих голубых…
11.4.
Сегодня при виде Марии Сергеевны я то и дело краснела и отводила глаза. Не только из-за того, что произошло вчера, а из-за одного сна, в котором, если бы не прозвенел будильник, мы бы зашли дальше…намного дальше, чем надо. А знаете, мне это даже нравится… В душе я хотела её ласк и поцелуев, но переубеждала себя, что так не должно быть. Вот допереубеждалась.
На уроке Любимка поймала мой взгляд, заставляя в очередной раз покраснеть. Заметив мои пылающие щёки, она ухмыльнулась, и в её глазах засверкал задорный огонёк. Ох, не к добру, не к добру.
Если честно сказать, ничего такого страшного Любимка не сотворила, просто, подозвав меня после урока (Лиза при этом ехидно ухмыльнулась и за спиной учительницы показала мне руки, сложенные в сердечко - Лиза такая Лиза) она сказала:
- Знаешь, ты такая милая, когда краснеешь и смущаешься. Почаще надо тебе поводы на это давать.
Я резко нагнулась и поцеловала учительницу в губы. По её глазам было видно, что она не ожидала.
- А если я буду давать такие поводы? – задорно усмехнулась я, выбегая из класса.
13.4.
Лиза вытащила меня гулять со словами: «Наташа, мать твою, хватит со взрослыми тётями общаться! Я, может быть, ревную!»
Я никак не могла отказать подруге при таких великолепных словах. Да и тем более мне всё равно нечем было заняться.
Самойлова потащила меня в парк, объясняя это тем, что там птички, бабочки, цветочки.
- Лиза, какие птички, бабочки, цветочки в начале апреля?!
- Красивые.
Ладно, будем считать, что так и есть, но в грязь, лужи и собачьи…какашки я не полезу.
«Не заставите!» - сказала я, стоя у дорожки, залитой водой.
- Наташа, это обычная лужа, к тому же она неглубокая.
- Иди на фиг, мне кроссовки жалко, - упиралась я от тащившей меня к луже подруги.
В итоге эта…эта коза затащила меня в лужу, благодаря чему я поскользнулась на непонятно чём и плюхнулась прямо в центр грязи. Как-то моментально забылись все наставления Любимки по поводу ругани. Лиза была покрыта трёхэтажным матом. (Будем надеяться, что нигде в кустах не сидела Мария Сергеевна)
- Натали, кто это тут так громко ругается?
Я оборачиваюсь и вижу знакомую улыбающуюся физиономию:
- Дима, спаси меня от этой злодейки! – хнычущим голосом взмолилась я.
Парень подошёл и помог мне подняться. С меня текла грязная вода, и в целом я вся была мокрая.
- Я убью тебя! Я подкараулю тебя в тёмном переулке и зарежу табуреткой! – косясь на блондинку, вопила я. – А сейчас мы пойдём ко мне в гости. Дома никого нету, а гулять у меня почему-то пропало желание. Не знаю, правда, почему… Лиза, а ты не знаешь?
- Заткнись уже. Прости, я балбес. Всё?
- Всё?! Ты меня уронила в эту грязную лужу, заставляя изображать уточку, и после всех моих мучений говоришь простое «прости»?!
- Я сделаю всё что ты хочешь, только заткнись!
- Всё? – ухмыльнулась я.
- Да, - сказала Лиза, не зная, чем кончится её невинная фраза.
- Ну, тогда ты за меня 2 недели делаешь математику и химию, а сейчас дома делаешь мне бутерброды и чай.
-А ты не оборзела, дорогая моя?
- Нет. Ты что? Это ещё просто отделалась ты…
- Стерва… - прошипела Самойлова.
- А я всё слышу… - не оборачиваясь, сказала я, и, изображая из себя полководца, громко провозгласила:
- Вперёд, навстречу бутербродам!
Кукусь всё это время сотрясался в беззвучном хохоте, смотря на то, как мы спорим. Но после моих слов про бутерброды он собирался с нами попрощаться, однако Лиза взглянула на парня глазами кота из Шрека (от меня научилась) и он согласился «быть свидетелем, если я решу ей нанести увечья».
Дома я гостей отправила мыть руки и хозяйничать на кухне (Лизу – хозяйничать, Диму – за ней следить), а сама пошла переодеваться в сухую и чистую одежду.
Когда я вошла на кухню, стол был заполнен моими любимыми бутербродиками с сыром и колбаской. Чай был налит в кружку. А ребята уже сидели за столом и мило беседовали.
- Раб, да ты же неплохо постарался!
- Спасибо, батюшка-государь, - шутливо поклонилась Лиза.
Попив чая и поев бутербродов, мы с нашей милой чайной беседой перешли в гостиную на диванчики.
- Я сейчас приду, - сказала Лиза, вставая с кресла.
Мы с парнем перекинулись ещё парочкой фраз и замолчали. Каждый думал о чём-то своём.
Вдруг я почувствовала лёгкое прикосновение чужих губ. От удивления я чуть приоткрыла рот, но этого было достаточно… Я не сопротивлялась. При этом я не чувствовала никакого трепета и желания отвечать на поцелуй. И отвращение, не было никакого отвращения, Диму я воспринимала только как друга.
Оторвавшись от моих губ, мальчик опустил голову, что-то прошептав в пол, потом встал и вышел в коридор. Я же всё так же сидела на месте, думая о том, что это только что было.
Я слышала как Дима в коридоре спросил Лизу где можно охладиться холодной водой. Самойлова отправила парня в ванную и вошла в гостиную.
- Что это только что было? – спросила она.
- А?
- Поцелуй.
- Ты всё видела? – улыбнувшись, подняла я глаза на подругу.
- Да. И что ты думаешь по этому поводу?
- Ну... он мне друг. Не больше.
- Наташа, ты идиотка!
- Я знаю. Не сыпь соль на рану.
- Я посыплю тебе сахар… - маньячески улыбнулась Лиза.
- Иди в пень. У меня тут проблемы, а она с сахаром пристаёт.
- Скажи ему всё.
- Как?
- Как думаешь.
- Он обидится.
- Если любит – не обидится, - уверила меня подруга.
- Не надо ничего говорить, - показалась из-за двери голова парня, - я понял. Прости, что навязался. Я пойду…
- Дима, стой, - вскочила я с дивана, - Понимаешь, пока ты для меня только друг. Давай не будем портить отношения. Может быть, когда-нибудь дружба перерастёт в нечто большое, но не сейчас… Прости…
- Я буду ждать, Наташа…
15.4.
Перед Марией Сергеевной я чувствовала лёгкую вину, хотя ни в чём не была виновата. Поцелуй с Димой? Но ведь всё вышло случайно, и потом разрешилось. К тому же, знать она об этом не будет.
И всё же настроение было не очень. Совесть, что ли, в кои-то веки проснулась? Да не может быть! Она умерла при родах. Привидение, что ли? Зомби? А если эта неживая зомби-совесть съест мои внутренности? Так, Наташа зашла со своими мыслями куда-то далеко…
В общем, моё подавленное состояние заметили многие. Любимка после урока меня остановила и спросила, что случилось. Я опустила глаза и пробормотала, что просто настроение плохое.
- Ну и что такое? Рассказывай.
- Что такое? – удивлённо подняла я глаза на подругу.
- Наташа, не придуривайся. Видно же что, тебя что-то волнует, - убрала выбившуюся прядь за ухо блондинка.
Я закатила глаза, желая что-то буркнуть и уйти, но в последний момент передумала и громко сказала:
- Меня волнует вчерашний поцелуй! Я оказываюсь виновата перед двумя людьми.
- Ты в этом не виновата. Пойми…
Лиза поймала меня у кабинета русского, и мы так далеко и не отошли оттуда. А зря. Любимка не вовремя вышла из кабинета и услышала мои слова про вчерашний поцелуй. С болью в глазах учительница посмотрела на меня и, вздохнув, вернулась назад в класс.
- А теперь виновата…
- Что? Наташа, не забивай голову.
В сердце больно закололо, а глаза начало сильно щипать.
- Ната, ты чего?
До боли сжав руки в кулаки, так чтобы ногти впились в кожу и, закусив губу чтобы не расплакаться, я позволила Лизу обнять себя.
- Боже, чудо моё, что случилось, - пробормотала блондинка в самое моё ухо.
Когда прозвенел звонок, я наскоро вытерла глаза, размазав всю тушь, из-за чего стала похожей на ведьму. Лиза так и не понимала, что случилось, а я лишь мотала головой, говоря «потом, пожалуйста».
На алгебре мне пришла записка:
«Успокоилась?»
«Немного», - написала я ответ и кинула блондинке бумажку.
«Расскажешь, что случилось?»
«Она всё слышала…»
«ОНА? ПРО ПОЦЕЛУЙ?»
«Да…»
«Пизда рулю…»
17.4.
Во вторник я не решилась подойти к Любимке. Во-первых, как мне казалась, она не стала бы меня слушать, а во-вторых, ничего дельного я бы сказать не смогла, вместо этого я бы просто-напросто разрыдалась.
В среду у неё был выходной, поэтому ближайший день для разговора по душам был сегодня.
- Лиз, не жди меня сегодня после уроков…
- Что, пойдёшь объясняться? – ухмыльнулась блондинка.
- Ли-и-из…
- Прости, - добродушно улыбнулась подруга и показала два больших пальца, - всё будет чики-пуки.
Все вышли из класса. Лиза, убегая, успела мне ещё подмигнуть. Я же продолжала сидеть на своём месте не шелохнувшись.
- Я сейчас ухожу, - сухо сказала учительница, даже не глядя на меня.
Я продолжала так же сидеть на месте, прожигая дырку у неё на спине.
- Тебя тут запереть?
- Тогда Вы меня простите?
- А за что я должна тебя прощать? – наконец обернулась Любимка ко мне лицом.
- Не ведите себя как маленькая, - вздохнула я.
- Я вообще не хочу с тобой разговаривать, - отрезала учительница.
- Вы слышали только одну фразу, а уже делаете поспешные выводы.
В ответ мне была тишина. Больно. Очень…
Я тихо встала с места и бесшумно подошла к Марии Сергеевне. Она стояла ко мне спиной и рылась в каких-то бумажках. Я её обняла. Лёгкий рывок. Она пытается расцепить мои руки.
- Не трогай меня…
Я молчала, не разжимая рук. Чуть приподнявшись на носочках, я уткнулась ей в шею, нежно поцеловав бархатистую кожу. Я чувствовала, как Любимка перестала сопротивляться и лишь чуть содрогнулась.
Расцепив руки, я развернулась к ней лицом и посмотрела в глаза. В её глазах сверкали слёзы. Такие чистые и прозрачные.
- Не плачьте… - прошептала я, мягко стерев солёные слезинки.
Учительница не сопротивлялась, она лишь с болью смотрела на меня.
- Пожалуйста… не делайте спешных выводов. Вы делаете больно и себе и мне… - на этих словах я потянулась к её губам… Впервые в этой роли она позволила мне вести активные действия.
- Не делай мне больно… - прошептала Мария Сергеевна сквозь поцелуй.
21.4.
После всех тех происшествий всё пришло в норму. Спокойная, плавная жизнь. Все всё забыли. Все обиды закончились. С Димой мы общались, как и раньше. Не больше чем хорошие друзья. Мария Сергеевна, выслушав меня, простила за всё. А Лиза...ну, Лиза как всегда.
Ничего нового пока не происходило. А у меня, как всегда, закончились ручки, и часам к пяти я пошла в магазин. В «Формате» обычно много народу не бывает. Все быстро набирают что им надо и уходят. Я же, белая ворона, могу полчаса стоять у стаканов и рассматривать ручки.
И как-то очень пугает, когда тебе вдруг глаза закрывают чьи-то тёплые ладони.
- Лиза?
Тишина.
- Маша, Петя, Вася, Дима?..
- Первое.
Улыбаюсь и убираю чужие руки с глаз.
- Как у Вас так получается ходить за канцелярией одновременно со мной?
Мария Сергеевна пожала плечами и, улыбнувшись, сказала:
- Подождёшь меня?
- Как всегда, - приподняла уголки губ я.
Мы обе рассчитались с продавцом, и вышли из магазина. Шли по улице под руку, болтали о том, о сём. Но вдруг перед нами остановилась тучная невысокая женщина.
- Машка?! Это ты, Яковлева?
Я подняла глаза на Марию Сергеевну. Она с удивлением смотрела на прохожую, пытаясь вспомнить, кем она может быть.
- Ларинова…Оля Ларинова?
- Да. Машка, как я тебя давно не видела! Муж, дети есть? – тараторила женщина, а потом переключилась на меня: - Тебя как зовут?
- Наташа…
- Ты так похожа на маму. Взрослая такая…
Я подняла глаза и переглянулась с учительницей, приподняв брови, как бы говоря «бывает».
Тучная женщина ещё побегала вокруг нас, что-то весело щебеча.
- Машенька, нам надо обязательно увидеться ещё!
- Конечно, Оля, обязательно надо, - фальшиво улыбаясь, сказала Любимка.
- Ладно, я побежала! Пока, Машенька, рада была увидеться! – на ходу женщина остановилась и потянула меня за щёку: - Какая ты хорошенькая… Вся в маму, сладкая моя!
- Кто это был, боюсь поинтересоваться? – спросила я, оглядываясь назад и потирая щёку.
- Лучше не спрашивай, - исказив лицо в гримасе боли, ответила учительница.
- А я теперь Ваша дочка… - улыбнулась я.
«Мать» прыснула в кулак и обняла за плечи.
- Дочь… а во сколько я тебя родила? В 15 лет?
Я подняла глаза...переварила то, что она сказала и громко засмеялась.
- Хотя...мне больше нравиться быть просто Вашей ученицей.
- Просто?.. – сощурилась Мария Сергеевна.
- Просто… - улыбнулась я и взяла её за руку.
25.4.
- Поселившись теперь в деревне, его мечта и идеал были в том, чтобы воскресить ту форму жизни, которая была при деде,- прочитала я предложение, которое только что написала на доске.
- Да. Теперь объясняй, почему поставила запятые.
- Эм… "Поселившись теперь в деревне" - это деепричастный оборот, - и я начала под этой частью предложения проводить волнистую линию.
- Мария Сергеевна, но это ведь не определение, - исправил меня кто-то из одноклассников.
Учительница взглянула на доску и спросила меня:
- Наташа, это что? Обособленное…
- О..о…..О! Обстоятельство!
- Слава богу!.. Исправляй и продолжай дальше.
- Ну.. «чтобы» и «которая» - это союзы…
В этот момент в дверь постучали и она открылась:
- Мария Сергеевна, Вы не могли сейчас подойти ко мне в кабинет? – на пороге стояла Лёля.
- Елена Евгеньевна, а до перемены никак не подождать? У меня урок.
- Директор сказала – срочно.
- Чтобы все сидели тихо, - вздохнув, обратилась учительница к классу, а потом ко мне: - Смирнова, там ещё есть предложения – пиши дальше.
Любимка ушла с Лёлей, а я продолжила «куриной лапой» выводить кривые буквы на доске. Класс за спиной начал шуметь, я обернулась и увидела, что эти придурки нашли какую-то тряпку в конце класса и начали ей кидаться.
Я решила не обращать на них внимание, не мне же потом влетит. Хотя, нет, мне влетело...тряпкой.
- Блядь, охуели, ебанутые?! – повернулась я к одноклассникам, держа в руке мокрую тряпку, которая впечаталась мне в спину.
- Действительно… - услышала я голос за спиной.
Все начали смеяться, а я с милой улыбочкой а-ля-это не я, повернулась к Марии Сергеевне, параллельно показывая кулак одноклассникам.
- Подойдёшь после урока, - сухо сказала мне Любимка и села на место.
В классе мы остались один на один.
- Сядь, - указала учительница на стул перед собой.
Я села. Разговор, как мне казалось, предстоял не самый лучший.
- Во-первых, почему ты ничего не учишь? – глядя мне в глаза, спросила Любимка.
Ответить было не чего, поэтому я молчала, опустив глаза.
- Наташа, ты же знаешь, как бы я к тебе хорошо не относилась, я не буду ставить оценки за «красивые глаза».
- Знаю…
- И зачем ты так делаешь? Ты что-то не понимаешь, давай я тебе объясню.
- Простите…
- Сегодня я тебе ставить ничего не буду. В этот раз закрою глаза. Но завтра чтобы всё выучила, я проверю!
- Хорошо… Я могу идти?
- Сядь!
Я послушно опустилась на стул.
- Наташа, что это за выражения?
- Может, не надо? – подняла я глаза на Любимку.
- Наташа… откуда ты понабралась таким словам? Ты девочка или кто? Ругаешься как сапожник…
Я молчала, опустив глаза в стол.
- Наташа, слышишь? Ты же девочка… Ты не должна ругаться…
- Да…
- Постарайся отучиться, пожалуйста.
- Я буду стараться...ради Вас.
- Ради меня? – улыбнулась Мария Сергеевна, - ради себя старайся. Всё, можешь идти, хулиганка.
- Я Вас… люблю…
- Не подлизывайся.
Я улыбнулась и вышла из класса.
Май.
4.05.
Мокрые капли медленно начинают покрывать ещё сухой асфальт. Проходит пять минут, и на дороге образовываются лужи. В этих лужах отражается холодное, пасмурное небо.
Кажется, я уже вся мокрая. Неважно. Сейчас это неважно, главное, что дождь успокаивает.
Внизу люди начинают открывать свои зонтики: красные, синие, зелёные, но почему-то чёрных и серых больше всего. Неважно, сейчас это неважно, главное, что дождь успокаивает… Только я начинаю мёрзнуть. Может быть, опять заболею?
А внизу люди под зонтиками, как маленькие муравьи.
Господи, как тоскливо…
- Ты что делаешь, идиотка?!
Я обернулась. В дверях стояла Лиза, уперев руки в бока, она смотрела на меня исподлобья. В её руках медленно покачивался зонтик.
- Убери оружие… - прошептала я.
- Какое оружие?
- Убери зонтик…
- А, ты про это, - Лиза улыбнулась и убрала зонтик за спину.
Потом она, улыбаясь, подошла ко мне, аккуратно взяла за руку и, как доктор говорит больному пациенту, начала лепетать:
- Наташенька, пойдём вниз. Я тебе ванночку сделала, ты вся промокла. Замёрзнешь, простудишься. Пойдём…Пойдём.
Я послушно шла за подругой, неудомевая, как она могла сделать мне ванночку?
- Лиз, ты сделала мне ванну у меня в квартире?
- Да, - всё так же глупо улыбаясь, ответила блондинка.
Тут я остановилась и посмотрела на Лизу:
- Как ты попала ко мне в квартиру?! Ты вор!
- Нет, мне Тёма открыл, - ответила подруга с каменным лицом и повела меня вниз по лестнице.
*Спустя час*
Я сидела на кресле сложив ноги по-турецки и держа в руках кружку чая, пялилась в потолок.
- Ну и что ты делала на крыше?
- А?
- Я спрашиваю, что ты делала на крыше? – повторила Лиза свой вопрос.
- Смотрела на людей.
- Зачем? – Лиза опять перешла на ласковый, сладкий голос.
- А что, нельзя?
И тут подруга не выдержала. Она вскочила с дивана и, бегая по комнате, начала материть меня на чём свет стоит. От её криков я чуть не выронила чашку и сказала:
- Лиз, ну чего ты пристала, сама же знаешь, что Марию Сергеевну забрали в больницу, - я поёжилась, - Волнуюсь всё-таки.
Тут моя подруга остановилась и посмотрела на меня.
- Что? Правда?
- Ты не знала? – тут была моя очередь быть шокированной.
В этот момент мой телефон запиликал, не давая Лизе ответить. Я взяла мобильник в руки – новая СМС.
- Ты чего так улыбаешься?
Я повернула телефон экраном к подруге.
- Наташа, я знаю..что ты..будешь переживать… Не переживай… со мной всё хорошо… Через четыре дня я уже буду в школе, - отрывисто прочитала Лиза и подняла на меня глаза, - из-за чего она в больнице?
- Я не знаю, Лёля, вроде, сказала, что операция…
- У-у-у, - протянула подруга, - я, конечно, понимаю, ты переживаешь, но не воспринимай всё так близко к сердцу.
Я сощурилась и произнесла:
- А сама-то, со своим Игорьком.
Блондинка покраснела и что-то пробормотав, встала с дивана:
- Я пожалуй пойду… И чтобы больше не видела тебя на крыше.
- А знаешь, я там часто бываю. Просто никто не знает, - улыбнулась я.
- Кроме Тёмы.
- Что?! – закашлялась я.
- Я же говорила, что простудишься… Ладно, не переживай, всё будет хорошо, - обняла меня Лиза и пошла одеваться.
8.05.
Сегодня Мария Сергеевна снова появилась в школе. Наедине мы так и не смогли остаться, да в прочем, я думаю, она бы и не ответила на вопросы, вертевшиеся у меня в голове, поэтому я решила не спрашивать не о чём, главное с ней всё хорошо.
Правда у меня были маленькие проблемы, которые я должна была разрешить с Лизой.
- Ли-и-из, что ты завтра делаешь?
- Если ты зовёшь меня в кино на свидание, то я занята. Буду есть, пить, дышать, в конце концов!
- Дурочка, у меня родители уехали, и я боюсь одна ночевать! О, эта ужасная темнота, которая пробирает до костей! О, эти устные монстры (бета выпала в осадок, и рука не поднялась эту прелесть исправить - прим.беты), которые вылезают ночью из-под кровати. О, этот ужасный Бомж Сергей, который ходит ночами и матюгается…
- Так, стоп, ты сейчас меня отпугиваешь. Я не хочу, чтобы твой Бомж Сергей научился новым словам. Я же, в конце концов, забочусь о людях…
- Ага-ага, сама Мисс Заботливость. Знаешь, я маленькая говорила родителям, что под моей кроватью кто-то живёт, а они не верили, вот и живёт Сергей уже там седьмой год…
Так как мы с Лизой обсуждали эту тему перед русским, сидя на своём новом месте, – парта перед учительским столом – наши гениальные рассуждения слышала Любимка. Она прыснула в кулак, и, чтобы скрыть это, закашляла. Я ухмыльнулась.
- Так, - продолжила я, - значит, переночуешь у меня?
- Один день.
- Почему один день?
- Десятого предки к родственникам тащат.
- Блин…
- Чего?
- У меня-то родители приедут только днём одиннадцатого числа… Эх, ладно, разберёмся…
10.05.
Лиза ушла полчаса назад. Я сидела, поджав под себя ноги, и думала, как я буду переживать эту ночь.
«Блин-блин-блин. Хоть кипятком писайся…»
Так и не найдя надёжного человека, который спас бы меня от страшных Монстров из-под кровати (УСТНЫХ!!1 - прим.беты), я села за компьютер. Зашла в скайп. Теперь у меня новый статус: «Приютите на ночь, пожалуйста. Тут так страшно Бомж Сергей ругается…»
Тут же пришло сообщение.
[13:42:07] Зомби: Натаааш, приезжай ко мне!
[13:43:56] Ната: Чувак, ты живёшь у чёрта на куличиках, и ехать мне к тебе 3 дня.
[13:44:35] Зомби: нет, ты сама попросила приютить, а теперь отказываешься
[13:46:47] Ната: Так, а давай наоборот. ТЫ ко мне приедешь.
[13:46:59] Зомби: ну нет, детка, это слишком сложный путь для меня!
[13:49:36] Ната: (facepalm) Ты противоречишь сам себе.
[13:54:26] Зомби: ты же знаешь я такой:)
Зомби - это кличка. На самом деле этого человека зовут Захар. Он мой ровесник и довольно-таки весёлый парень. Конечно, иногда зануда, но поднимает настроение. Познакомились мы чисто случайно, но наша «дружба по переписке» завязалась надолго… Но это не важно. Всё равно вариант отпадает.
«Что же делать?»
Идея пришла с новым мигающим сообщением. Сообщение было отправлено давно, просто с этим пользователем мы давно не сталкивались в сети.
Я решила начать нейтрально:
[13:55:24] Ната: Добрый день. Как у Вас дела?
[14:12:42] Shark: Привет. У меня всё в порядке, не переживай. Сама как? Как ночь прошла?
[14:13:31] Ната: Вчера было весело. Сейчас грустно. Боюсь одна ночевать. С детства темнота пугает…
Потом долгое молчание, и у меня закрадывались мысли, что учительница вышла из сети, но значок всё ещё горел зелёным.
[14:47:16] Shark: Приходи ко мне?
Вот. Тот вопрос, который я так ждала и так боялась задать немного в другой форме…
[14:50:14] Ната: На ночь?..
В комнате было тихо, но я слышала, как громко стучит моё сердце.
[14:55:37] Shark: Если, конечно, хочешь…
Мне казалось, что сейчас сидя на другой стороне экрана, она смеётся надо мной. Не открыто, но как всегда в её глазах играют искорки…
[14:57:25] Ната: Вы ещё спрашиваете?..
[13:14:37] Shark: Я знала, что ты не откажешься. Тогда жду тебя сегодня в 19:30 у моего дома.
Я, как обычно, не могла усидеть на месте. Меня даже немного знобило, чтобы скрыть это от себя самой, я бегала в панике по квартире, если не успокоюсь, то хоть, может, похудею…
Наконец, время походило к назначенному. Я собралась физически и морально и вышла из квартиры. Через десять минут я была уже у подъезда моей любимой. Ровно полвосьмого: точность - вежливость королей. И в это время из подъезда вышла Мария Сергеевна. Заметив меня, она поманила рукой, и я пошла за ней.
В квартире она помогла мне снять куртку, а потом повела на кухню. В воздухе витал запах, и желудок, решив напомнить о себе, громко заурчал. Учительница улыбнулась и посадила меня за стол.
- Я с утра ничего не ела. Работы было много…
Вспомнив свой завтрак, я решила, что тоже с утра ничего не ела, да и желания тогда никакого не было…
Мария Сергеевна накормила меня наивкуснейшей запеканкой с мясом и картофелем.
- Вы великолепно готовите! – воскликнула я, уже сидя на диване в гостиной.
- Спасибо… - смущённо улыбнулась учительница.
Весь вечер мы провели за разговорами. Темы были нескончаемые, и казалось, что мы можем проговорить всю ночь.
- Зайчик, да ты совсем спишь, - ласково посмотрела на меня учительница.
- Нет. Всё хорошо, - тряхнула я головой.
- Вижу я. Пойдём, - она взяла меня за руку и, приобняв за талию, повела в другую комнату.
Хотя глаза и слипались, но я совершенно не хотела расставаться.
Как я уже говорила, квартира была трёхкомнатная: гостиная, спальня и ещё одна комната, которую я, пожалуй, могу назвать кабинетом. Именно в ту, третью комнату, и повела меня Любимка.
- Ладно, ты переодевайся, ложись. Я приду в комнату минут через 10, мне надо доделать школьные дела. Кстати, ты как ночью спишь?
- Э-э-э, хорошо…
- Не просыпаешься?
- Как засну вечером, так и сплю до утра. И разбудить меня очень тяжело…
- Вот и хорошо. Я тут буду доделывать школьные дела, работы очень много. К тому времени, как я уйду, ты уже заснёшь, так что не беспокойся. Если что-то случится посреди ночи, буди меня. Знаешь, где я буду. Хорошо?
- Хорошо, - кивнула я.
- Значит, переодевайся и ложись, - учительница улыбнулась и вышла из комнаты, прикрыв дверь.
Минут через десять, как она и говорила, Любимка вернулась.
Я лежала с закрытыми глазами, перемалывая в голове всё, что сегодня произошло.
- Спишь? – тихо спросила меня Мария Сергеевна.
Я не ответила. Было лень открывать глаза и что-то говорить. Царство снов всё больше манило к себе.
- Спи, - прошептала учительница и аккуратно, чтобы «не разбудить» меня, чуть коснулась губами моей щеки.
Потом она подоткнула мне одеяло и отошла от кровати. Кажется, к письменному столу - я слышала, как зашелестели бумаги.
Щёки горели, я украдкой коснулась их рукой – горячие… И тут я растянулась в улыбке, поняв, что только что произошло. Мне показалась эта ситуация очень милой.
«Наверное, одна из самых приятных вещей в мире - это когда человек думает, что ты спишь, - подходит и целует тебя или просто проводит по телу рукой. А ты просто лежишь с закрытыми глазами и сходишь с ума от счастья...» - Сейчас я была согласна с этими словами, потому что в животе играли бабочки…Эх, Мария Сергеевна…
11.05.
Проснулась я от того, что настырное солнце било мне прямо в глаза. Я зажмурилась и, отвернувшись к стене, открыла глаза. Уставившись в эту самую стену, я не могла понять где нахожусь и снова перевернулась на другой бок, но в этот раз я запуталась в одеяле и мягко приземлилась на пол.
«Да уж…»
Я огляделась и узнала комнату. Да я же у Марии Сергеевны! Я вспомнила вчерашний день и улыбнулась сама себе.
Наконец-то я выпуталась из одеяла и встала на ноги. Почему-то захотелось пройтись по комнате. При свете дня я её видела в первый раз.
Количество картин на стенах удивляло, их было великое множество, но самая красивая висела над письменным столом. Я подошла ближе и облокотилась на уголок стола, чтобы получше рассмотреть полотно. Картина была очень большого формата, в позолоченной раме. Нижнюю часть картины занимало взволнованное море, а остальное место серые, набухшие тучи, но в уголке этого буйства пробивался лучик солнца, который был направлен прямо на небольшую лодку, которая пыталась справиться с большими волнами моря. Почему-то меня этот холст завораживал…
Вдруг мне на ногу что-то упало. Я по-мужски сдержала боль и даже не пискнула. Когда она прошла, я наклонилась и подняла упавшую мне на ногу книжку.
По виду это была обычная записная книжка. Я чисто машинально пролистала страницы и споткнулась об одну страничку, где был загнут уголок. Наверху стояли две цифры «26.02»
Ниже её прыгающим почерком написано следующее «Эта девчонка сводит меня с ума. Боже, как это глупо, я вроде взрослый человек, но когда она рядом, мне кажется, что я веду себя, как маленькая девочка. Сегодня она ворвалась ко мне в номер. Большие смущённые глаза, на щеках лёгкий румянец. Так хотелось, чтобы она осталась… Так хотелось чтобы она была рядом… И она осталась. Мы долго-долго разговаривали, а потом смотрели друг другу в глаза. У неё такой нежный взгляд, он проникает прямо в душу. Я чувствую, как она доверяет мне… Я…господи, Наташа, что в тебе есть такое, чего нет в других? Почему я по уши влюбилась в тебя? Почему эта девчонка сводит меня с ума?… Почему?..»
Я в замешательстве захлопнула книжку и положила на стол, припрятав под листы, разбросанные там.
«Так это что? Она писала про меня? Про меня? Это в меня она по уши влюблена…была ещё в феврале?..»
Я почувствовала, что начинаю задыхаться и вдохнула поглубже. Щёки пылали, пальцы лихорадочно перебирали подол ночнушки, а на лице светилась глупая счастливая улыбка.
- Наташа, ты не спишь уже? – тихой голос за спиной.
- Э-э-э, н-н-нет, - голос дрожал.
- А я завтрак приготовила, - улыбнулась учительница, - ты чего дрожишь? Холодно?
Сейчас мне стало стыдно – я прочитала её личную запись, хотя, в конце концов, я не специально это сделала.
- Простите…
- За что?
- Не важно, просто простите.
Учительница в замешательстве смотрела на меня. Я улыбнулась ей, чтобы развеять серьёзность ситуации. Я-то знала, за что извиняюсь…
- Ну, что, пойдёмте, я буду хвалить Ваши кулинарные искусства?
Мария Сергеевна всё ещё на меня серьёзно смотрела, но потом кивнула и вышла из комнаты.
Я быстро переоделась и пришла к ней на кухню. Учительница раскладывала по маленьких тарелочкам маленькие блинчики.
- Ух ты, - воскликнула я, - почему они такие маленькие?
- Тебе не нравится? – игриво улыбнулась Любимка.
- Наоборот.
- Садись за стол…
Я послушно села и как зачарованная стала следить за её руками. Она такие у неё маленькие, женственные. На безымянном пальце колечко, только не обручальное, обычное. Потом я подняла голову и посмотрела на её глаза. Люблю её глаза… зелёные. Она поймала мой взгляд и улыбнулась.
Я опустила голову и покраснела. В голове всё ещё всплывали строчки той записи… Нет, нет, давайте не сейчас… Строчки согласились.
За завтраком я как-то расслабилась, и, казалось, совсем позабыла то, что случилось утром. Точнее, хотела позабыть, потому что всё равно было стыдно..
Расстаться мы должны были к трём часам, чтобы я успела вернуться домой до прихода родителей. Но времени, которое находилось полностью в нашем распоряжении, было ещё предостаточно. Его мы провели за разговорами.
- Мария Сергеевна?
- Да?
- Посоветуйте почитать что-нибудь интересное?
- А что ты читаешь?
- Я доверюсь Вашему вкусу…
Учительница замолчала. Я же лежала на её большой кровати и смотрела, как по потолку прыгают солнечные зайчики.
- Наташа, ты когда-нибудь задумывалась о…первом опыте?
Я опешила, но повернулась к учительнице и заглянула ей в глаза. За то время, которое мы общаемся, я научилась читать её мысли по одним глазам. Вот и сейчас по характерным искоркам я поняла, что она насмехается надо мной. Жестко. Ну ладно…
- Мария Сергеевна, Вы когда-нибудь задумывались о...первом сроке за нарушение статьи 131 уголовного кодекса Российской Федерации?
Учительница внимательно на меня посмотрела и…рассмеялась. Смеялась она до слёз, и когда этот приступ смеха закончился, она взяла мою ладонь в свою и улыбнулась. А через секунду я была вжата в диван, а она нависла надо мной. Чувства захлестывали, и я подалась вперёд, насколько позволяло моё положение. Она поняла меня и игриво коснулась губ, как бы дразня. Я неловко ёрзала на кровати, но её руки, держащие мои запястья, и её колени, сжимающие мои ноги, сковывали движения.
Наконец она позволила углубить поцелуй. Раскалённый язык танцевал во рту, а зубы чуть покусывали нижнюю губу. Пульсирующие волны отправлялись вниз, скапливаясь между бёдер.
Губы учительницы спустились ниже, к шее, и дышать стало ещё тяжелее, чем во время поцелуя.
Одна рука, медленно двигаясь, отпустила запястье и, тихонько поглаживая живот, а потом спину, зацепила и расстегнула застёжку бюстгальтера.
Я закусила губу и почувствовала, как по лбу катится капелька пота. С силой сжимая в руках покрывало, я пыталась сдержать эмоции.
Учительница снова целовала меня в губы, когда в комнате громко зазвонил телефон.
«Мама», - одними губами прошептала я.
Мария Сергеевна нехотя отпустила меня, всё так же хитро улыбаясь, мне казалось, что она хотела возбудить меня, а потом сказать что-то вроде этого «Ах, нет, я же не хочу нарушить 131 статью уголовного кодекса». Что ж, это ей удалось, ноги подкашивало, я чувствовала, как сердце бешено колотится, а страстное желание давало о себе знать там, внизу живота…
- Ал-л-л-лё, Мам, привет… - пытаясь восстановить дыхание, произнесла я в трубку.
- Наташка, ты дома?
Я быстро придумывала в голове ответ, но мама и не просила его:
- В общем, мы через полчасика будем. До встречи. Целую.
«Господи, через полчаса они будут дома!» - забыв на маленький отрезок времени о том, что только что чуть не случилось в спальне, я бросилась в другую комнату.
- Ты куда? – успела ухватить меня за руку Мария Сергеевна.
- Домой..Срочно…Родители сейчас будут!
Учительница внимательно на меня посмотрела и выпустила руку.
Когда я собрала вещи, я окликнула Марию Сергеевну.
- Спасибо Вам за то что, приютили меня и… - в голове возник образ учительницы, которая крепко держит меня за руки и страстно усыпает поцелуями. Я сглотнула, - в общем, спасибо Вам…
14.05.
После выходных чувства немного поостыли. Но при воспоминаниии об утренней сцене в её спальне меня всё ещё бросало в дрожь…
С Марией Сергеевной мы сегодня не пересекались. Урока у неё не было… А может, это и к лучшему, мне не пришлось краснеть от её мимолётно брошенного взгляда…
После уроков классная попросила, хотя нет, заставила нас помочь ей с журналом.
«Вы уже не маленькие детки, учитесь ответственности», - приговаривала она.
В общем, сегодня мы с одноклассницей помогали Инге Алексеевне.
- Наташа, тут много отметок не выставлено, отнеси, пожалуйста, Лидии Геннадьевне.
Я кивнула, взяла документ и пошла на 3 этаж. Время было уже послеурочное, поэтому в школе почти никто не присутствовал, кроме учителей.
Было очень тихо, и моя лёгкая поступь гулко отскакивала от пустых коридоров.
Я подошла к нужному мне кабинету и уже поднесла руку к двери чтобы постучаться, как услышала смех, ставший мне родным.
Я прислушалась:
- Маш, скажи мне, у тебя есть на данный момент любимый ученик или ученица?
Около минуты за дверью не было слышно не звука. Но потом я услышала голос Любимки:
- Да, есть.
По интонации я слышала, как она улыбается. Возможно, в этот момент она вспомнила меня. Хотя…что бы я о ней не знала, то, что творится у неё в голове, было мне во многом неподвластно.
- Лидия Геннадьевна, извините, меня Инга Алексеевна попросила передать Вам журнал. Там много оценок не выставлено.
Мария Сергеевна повернула ко мне голову. В глазах её плясал угасающий огонёк, но когда она взглянула мне в глаза, огонёк разгорелся сильнее. Пытаясь скрыть эту слабость, она отвернулась…
16.05.
Сижу, смотрю на мою любимую Марию Сергеевну. Она что-то пишет. Мне так нравится следить за её руками: как её тонкие пальцы держат ручку, как она, задумываясь, начинает перекатывать эту же ручку в ладони, как на листе быстро выскакивают из-под её руки буквы…
- Наташа, ты почему не пишешь?
- Я..а, я думаю…
- Пиши, солнце моё.
Да, вообще, я не просто так находилась в кабинете у Любимки. Я писала сочинение. Да уж, стоило один день пропустить… Хотя, я вот сижу в любимом кабинете, рядом с любимой…учительницей (второе слово можно опустить).
«Наташа, сосредоточься, сосредоточься, Ромео и Джульетта. Ромео и Джульетта… Да как тут можно сосредоточиться?!»
- Мария Сергеевна!
Мой возглас резко прозвучал в тишине класса.
- Что такое? – удивлённо подняла глаза учительница.
- Я не могу писать в такой обстановке. Давайте я завтра принесу…
Мария Сергеевна устало вздохнула, отложила ручку и подпёрла лицо ладонями.
- И чего тебе мешает.
- Не надо, - отвела я глаза.
- Ладно, иди. Только чтобы завтра работу принесла…
- Обещаю…
Уже в дверях я обернулась:
- А Вы мне сегодня снились…
- Наверное, в кошмарном сне, - смеется она и поднимает на меня глаза.
- Нет… - я подошла ближе, - у Вас были тёплые руки…как и сейчас…
Учительница улыбнулась и крепко сжала мои дрожащие ладони.
- Наташенька, иди… - ласково оттолкнула меня Любимка, - а то не успеешь ничего написать…
Я кивнула и неловко махнула рукой на прощание. Мне казалось, что я ещё чувствую тепло её ладоней…
19.05.
Солнце только начало скрываться за горизонтом, когда я вышла из музыкалки. Погода стояла хорошая, поэтому я решила не дожидаться автобуса, а пройтись пешком через парк.
Насвистывая себе под нос только что выученную мелодию, я, перепрыгивая с ноги на ногу, спешила домой. По бокам дорожки, по которой я шла, росли сплошным «зелёным забором» кусты и деревья. Краем глаза я заметила шевеление за деревьями, но не обратила на это внимания: в это время в парке обычно гуляют собаководы, да и люди с работы спешат. И зря…очень зря я не заинтересовалась этим моментом, потому что вскоре из-за деревьев вышел мужик устрашающего вида.
Лохматый, грязный, в драной одежде бродяга злобно скалил свои зубы. Всё бы ничего, если бы этот бродяга не крутил в руках осколок стеклянной бутылки, и не двигался в мою сторону.
В страхе я делаю шаг назад, ещё шаг, ещё... потом идут громкие маты, я падаю на землю, ударяюсь о коленку щекой. Скула зудит, но эта боль по сравнению с тем, что может произойти через секунды – чепуха. Поэтому я перекатываюсь и на карачках ползу вперёд. Выхода не было. Впереди – бродяга, со всех остальных сторон меня окружал густо разросшийся шиповник. Колючие ветви впивались в спину, было больно, но эта боль отрезвляла – я буду сражаться до конца!
Но сражаться мне не пришлось: бог услышал меня и супер-герой явился! Парень лет 25 с ноги выбил осколок из руки мужика и повалил того на землю.
- Ах ты, сволочь!
Бродяга на крик парня что-то невнятно промычал, за что был пнут в живот и оставлен лежать на тропинке.
- Ты в порядке? - подошёл парень ко мне и протянул руку.
Я неуверенно кивнула, и немного подумав, всё-таки взяла «супер-героя» за руку.
- Как тебя зовут?
Я назвала своё имя. Он тоже представился: Игнат. Довольно редкое имя… Ну ладно, сейчас мне было не до этого. От только что пережитого момента меня лихорадило, и я еле шагала.
- Где ты живёшь?
Я показала на девятиэтажку через дорогу. Игнат кивнул и, обхватив меня за плечи, повёл туда, куда я показала. По пути он достал телефон и сказал в трубку всего три слова:
- Восьмой участок. Кривой.
Значение слов я не поняла, но решила не задавать лишних вопросов, дабы не лезть в чужие дела (со мной такое впервые).
Игнат довёл меня до самой двери, не знаю почему, но я ему доверяла. С ним было спокойно…
Родители, увидев меня, были в шоке: «Что случилось? Как случилось?» и подобные вопросы вылетали из их уст. Но я была не в силе отвечать на их вопросы, за меня это делал Игнат. Наконец он сказал:
- Не мучайте девочку, смотрите, на ней нет лица.
Родители опять засуетились, и мать собралась вести меня в комнату.
- Постойте, - Игнат запустил руку в карман джинс и достал оттуда какую-то бумажку, видимо визитку, - если будет желание…
21.05.
В школу меня родители пустили только сегодня…
На скуле был здоровенный синяк, который было не скрыть даже моими длинными волосами, поэтому все, кому не попадя спрашивали, где я заработала такое «украшение». Всем я отвечала, что неудачно упала с лестницы, только Лизе и Диме я рассказала правду.
- Ну а теперь всё хорошо?
- Я отделалась испугом и синяком, да и синяк скоро исчезнет. Так что всё в порядке, не переживайте, - сказала я, и друзья успокоились.
Да. Что произошло, знал ещё один человек, но с ним дело обстояло сложнее.
- Наташа, что случилось? – тёплый взгляд, но очень встревоженный.
Почему-то язык не поворачивался ей соврать, и правду я говорить не хотела, не потому что не доверяю, а потому что не хотела, чтобы она волновалась. Хотя… она волнуется и сейчас.
- Наташенька…, - Любимка ласково взяла мою руку и положила в свою ладонь.
Я подняла на неё глаза.
- На меня…напали. Должно быть, хотели перерезать горло…
- Расскажи…что случилось… - голос учительницы дрожал.
Возможно, сейчас у неё в голове пронёсся вихрь мыслей: картина, где я холодна, без признаков жизни, с перерезанным горлом лежу на земле, потом похороны, её переживания, плач родственников и друзей, траур…
Саму, сейчас представив эти картины, которые могли произойти, если бы не Игнат, передёрнуло. Хотя, все эти хлопоты, которые могли произойти для меня, доставляли некое удовольствие…
- Я шла по парку после гитары, как вдруг… – И история была выложена во всех подробностях.
- Боже мой, - тихо произнесла Мария Сергеевна, не отрывая от меня взгляд.
Учительница подошла чуть ближе и обняла меня за плечи. Глядя в глаза, она тихо сказала:
- Как же хорошо, что с тобой всё в порядке…
Я отстранилась.
- Не переживайте… со мной всё хорошо. Видите, я рядом с Вами, - и улыбнувшись, я, краснея, прикоснулась к её губам.
22.05.
Отлично. Ещё и телефон сломался. У меня в этом году какое-то огромное количество чёрных полосок. Сначала сломанная рука, потом нападение, всякие синяки, ссадины, ушибы, драки, ссоры, да уж, много неприятного в этом году случилось… Хотя, если подумать, и приятного было немало. Я подружилась с мальчиком, мне даже льстит его влюблённость, хотя и жалко парня… Я влюбилась, первый раз и по-настоящему, хотя эта любовь и необычна, но она взаимна. Ладно, в этом году и хорошего и плохого произошло поровну… но я отвлеклась… Как я буду жить без своего любимого телефона?!
Мама дала мне на время починки телефона свой старый, кнопочный, самый обычный. Хотя, в нём уже была камера и Bluetooth.
И всё бы ничего, если бы этот дурак (телефон) не зазвенел на математике и все его не запалили.
- У Марии Сергеевны такой же… - произнёс мой сосед по парте, потом он улыбнулся и позвал ребят сзади, - пацаны, у меня новая идея для шуточки…
Перед уроком у Марии Сергеевны была большая перемена. Мальчики как-то заставили учительницу уйти из класса на всю перемену и отобрали у меня телефон. Быстренько скачали у Любимки мелодию со звонка и поставили мне.
Телефон Марии Сергеевны кинули ей в сумку, а мой на то место где лежал несколько минут назад его двойник.
Прозвенел звонок на урок. В классе была гробовая тишина, все с предвкушением смаковали придуманную шутку.
Удивлённая Мария Сергеевна внимательно осмотрела класс, но, не заметив ничего необычного, решила, что мы просто поумнели, и стала вести урок.
Прошло десять минут и мой телефон, который сейчас притворялся чужим, громко завибрировал. Мария Сергеевна подошла к столу и взяла мобильник в руки. Брови её нахмурились, я обвела класс взглядом.
«Ну отлично…» - звонил Серый, который на моей симке был записан как Волосатый таракан. Не буду уточнять почему…
Учительница сбросила вызов и продолжила слушать Васю, который что-то пытался объяснить, мямля у доски.
Через пять минут телефон опять зазвонил. В этот раз звонил тот, кого я в душе молила не делать этого, потому что сейчас на экране телефона высвечивалось «Пися».
- Та-а-а-к, - взяла Любимка в руки телефон и подняла повыше, - и чей этот весёлый розыгрыш?
Тихие смешки, но никто ничего не сказал.
- Я так понимаю, никто не хочет вернуть свой телефон?
«Как она догадалась?»
- Ну, если никому не нужен…, - Мария Сергеевна встала, подошла к тумбочке, где стояло мусорное ведро, и открыла дверцы.
- Стойте… - тихо проронила я.
- Что такое?
- Это… мой телефон.
Её взгляд, казалось, прожигал меня насквозь. Я хотела провалиться сквозь землю, лишь бы она не смотрела так…
- Не ожидала от тебя такого, - сухой голос, под которым она пыталась скрыть равнодушие.
- Простите… - еле слышно прошептала я, когда она передавала мне аппаратуру.
- После урока останься.
24.05.
Я подошла к окну, чтобы его закрыть, в комнате и так уже было очень холодно. Тут я вздрогнула и обернулась.. Телефон, как же он меня напугал. Второпях захлопнув окно, я взяла мобильник: «Мария Сергеевна». Нажимаю на зелёную кнопку (на этом телефоне она ещё зелёная).
- Алло. Привет. Наташ, ты читала роман Шарлоты Бронте «Джейн Эйр»?
- Э-э-э…нет. А что?
- Ты просила посоветовать что-нибудь почитать. Я тогда дам тебе на время свою книгу. Она очень хорошая.
- А там много текста?
- Ну, сколько в романах обычно страниц? В этом примерно пятьсот.
- Мария Сергеевна… если вы собираетесь дать мне на время книгу размером в пятьсот страниц, то должны быть готовы расстаться с ней на всё лето.
- Да, пожалуйста, - я слышала, как она улыбается.
- Может, увидимся тогда? – выдавила я из себя.
- М-м-м… А впрочем, давай!
- Где и когда?
- Зайдёшь? – опять слышу её улыбку.
- Конечно.
- Вот и славненько, тогда давай через часик? Нормально.
- Через часик. Буду рада увидеть Вас, - улыбаюсь и вешаю трубку, не давая ей ответить.
Родители с Тёмкой поехали в гости, поэтому можно не волноваться – вернутся они не раньше 22:00. Когда я пришла к учительнице, на часах было только пять вечера. Она протянула мне книгу и улыбнулась:
- Надеюсь, тебе понравится. В твоём возрасте – это была моя любимая книга.
- Посмотрим… Ну..ладно, я пойду..тогда…
- Не уходи, - остановила меня учительница, - я по твоим глазам вижу, что ты хочешь остаться. Ведь хочешь?
Я смущённо кивнула.
Учительница подошла к окну и захлопнула его.
- Вы знаете, что такое поцелуй бабочки? – спросила я, следя за плавными движениями Любимки.
- Нет, - обернулась она.
- Кажется, это исходит от фильма, который называется «Поцелуй бабочки», но я не смотрела этот фильм, мне только рассказывали… Закройте глаза.
Учительница послушно закрыла глаза. Она всё так же стояла у окна, поэтому я встала и подошла близко...очень близко. Потом я приблизилась ещё ближе, так что её лицо было всего в сантиметре от моего. Я чувствовала её дыхание, и это немного сводило с ума. Я зашевелила ресничками:
- Вот…это поцелуй бабочки… - сказала я, но мой голос прозвучал очень неестественно.
Учительница открыла глаза, мы были всё так же близко друг к другу. Я покраснела и хотела отстраниться, но желание взяло вверх и наши губы соприкоснулись.
«Что я делаю?..» - успел промелькнуть в голове вопрос, когда я запустила руки под футболку Любимки.
Учительница прижала меня ближе к себе, делая поцелуй всё более и более взрослым.
Мои руки коснулись…грудь…я коснулась её груди… Мария Сергеевна вздрогнула.
Дальше мы перешли в спальню, как мы это сделали - я не помню совершенно, но я помню, что произошло дальше так, будто это произошло только вчера.
Мария Сергеевна прижала меня к стене, увлекая в поцелуй. Её умелый язычок вытанцовывал замысловатые движения, зубы чуть покусывали нижнюю губу, эти действия заставляли меня тихо постанывать от удовольствия. Именно тогда с моих губ сорвался хриплый шёпот «Хочу…Вас». Когда я поняла, что сказала, щёки запылали огнём.
Учительница хитро на меня взглянула и прошептала на ушко «А как же 131 статья уголовного кодекса?». Эти слова снова заставили меня краснеть, но Любимка опять поцеловала меня в губы и сомкнула над головой запястье к запястью мои руки. Не разрывая поцелуй, она начала стаскивать с меня майку. Наконец справившись с этим, учительница толкнула меня на кровать.
Опять поцелуй, нежные покусывания. Беглый пунктир поцелуев прошёлся от мочки уха к пупку, и раскалённый язык стал вырисовывать причудливый танец. Меня бросало то в жар, то в холод, тысячи иголочек пронзали кончики пальцев…
Руки, блуждающие по телу, зацепляют крючочки, на которых держится лифчик. Учительница медленно стаскивает лямочки с плеч, и бюстгальтер летит прочь.
По телу проносится дрожь, когда она пальцем касается затвердевшего соска, а потом припадает к нему губами. Жаркая, сладостная волна пробежала по телу вниз и сосредоточилась где-то внизу между бёдрами. Возрастающее желание давало о себе знать, сначала сладостное, теперь страстное…
Я чувствую, как она одной рукой поднимает мне юбку, и пальцы медленно двигаются вверх по бедру.
Мои руки покрываются испариной, я слыш
