Сентября, 10:51 реального времени

Камлание, да и вообще религиозная жизнь в игре были делом простым. Стукнул в бубен — получил плюс. Разрисовал стены пещеры, стукнул в бубен — получил плюсик чуть больше. Подпрыгнул в пещере, стукнул в бубен — еще больше. Просто и незатейливо. Вернее, так было, пока за дело не взялся программист.

Ксенобайт со свойственной ему дотошностью долго копался, выясняя, какие факторы благоприятно влияют на результат обряда. Характеристики оказались весьма разнообразные: от количества ударов по бубну в минуту до общего времени, проведенного в воздухе во время прыжков. Всего Ксенобайт выловил около трех десятков факторов, которые влияли друг на друга, множились между собой, складывались, делились... Период времени, когда Ксенобайт экспериментировал, подбирая самые эффективные сочетания факторов, навсегда оставил тяжкий отпечаток на психике пещерных людей, внушив им суеверный ужас перед Бесноватым Шаманом. Ксенобайт же, накопив достаточно данных, составил несложную программу по расчету оптимального обряда.

Идеальный обряд стоило проводить, стоя на голове и вращаясь на ней по часовой стрелке, иногда подпрыгивая и колотя в бубен с частотой около 220 герц. Судя по нездоровому блеску в глазах, Ксенобайт готов был бы попробовать. Однако благоразумие взяло верх над духом экспериментаторства, и в своей практике он остановился на более скромных вариантах. Впрочем, на них тоже стоило посмотреть.

Посреди пещеры, покрытой охряными изображениями в стиле Борхеса, горел огромный костер. Ксенобайт, завывая, носился по всей пещере, прыгал через костер, отскакивал от стен, при этом умудряясь отбивать босыми ногами зловещую джигу, а бубном — какой-то дикий рэп.

Наконец Ксенобайт, тяжело дыша, остановился. Утробно зарычав, он отложил в сторону бубен и колотушку, после чего направился к участку стены, где был нарисован оскалившийся и поднявший лапы Чебурашка. Для ясности над Чебурашкой была сделана надпись: «Ужасный Тумбарикиту».

Смерив нарисованного врага презрительным взглядом, Ксенобайт завопил и принялся колотить по стене специально заготовленной дубиной. Полетел щебень. Собравшееся в пещере племя в восторге заухало, молотя ладонями по полу.

Наконец, когда на месте Чебурашки образовалась изрядная вмятина, программист остановился, слегка отдышался и объявил:

— Обряд закончен. Все за работу, пожалуйста!

Племя, восторженно переговариваясь, как зрители после киносеанса, отправилось кто куда.

— Ксен, ты зарываешь свой талант в землю, — мрачно заявил Банзай, подходя к программисту. — Ты в реальности подобные номера откалывать не пытался? Дикие деньги зарабатывал бы.

— Да какие там дикие деньги, — задумчиво буркнул Махмуд, оглядывая выдолбленное на месте изображения углубление. — С таким ударом его в одиночку на мамонта пускать можно!

Ксенобайт презрительно фыркнул.

— Ксен, — проговорила Внучка. — А против Тумбарикиты это поможет?

— Поможет, — уверенно кивнул Ксенобайт. — Если только этот гад действительно дух.

— Смотри, Ксен, — погрозил программисту пальцем Банзай. — Тут такое дело... Народ волнуется. Народ, можно сказать, на тебя надеется.

— Ага, — встряла Мелисса. — Народ очень надеется, что ему больше не придется целый день собирать дрова и глядеть, как ты приносишь в жертву целый кабаний окорок! Одних убытков на восемьдесят трудочасов...

— Мещане, — с легким отвращением буркнул Ксенобайт.

— Мещане мещанами, а дело, как ты сам справедливо заметил, политическое, — сурово оборвал программиста Банзай. — Мы не можем подрывать веру коллектива в начальство, то есть нас. Понял? У меня все.

Одернув мантию из медвежьей шкуры, Банзай, прихрамывая, величественно удалился. Ксенобайт обернулся к Махмуду:

— Ну что, принес?

Воин протянул программисту сверток. Развернув шкуру, Ксенобайт вытянул оттуда начищенный череп пещерного медведя.

— Нормально, — кивнул Ксенобайт. — Слушай, а можно лицевую часть спилить? А то неудобно как-то...

— Так тебе шлем или каскетка нужна? — пожал плечами Махмуд.

— Мне здоровье нужно, — огрызнулся программист, — так, если вот тут подпилить, вот тут каких-нибудь перьев навтыкать... Шикарно — и голова цела, и шаманская корона будет...

— Ты мне лучше скажи, — потирая руки и нервно оглядываясь, проговорил Махмуд. — Что там с нашим секретным проектом?

— Все путем, — понизив голос, ответил Ксенобайт. — Экспериментальная партия готова.

— Сколько?

— Десять единиц.

— Маловато.

— Ничего. Для демонстрации хватит, а там на поток поставим. Но старик ни за что не согласится на войну, пока не припечет.

— Так надо сделать так, чтобы припекло, — со значением заметил Махмуд.

— Спокойно, я как раз собирался этим заняться, когда разразилась эта идиотская история с Тумбарикиту. Так что теперь...

— Шама-а-ан!

Приятели вздрогнули. В ритуальную пещеру влетел перепуганный гонец. Наткнувшись на взгляд Ксенобайта, он споткнулся, кубарем покатился по полу и растянулся у его ног.

— Беда, шаман!

— Что такое!

— Ужасный Тумбарикиту забрал Кривозубого Вепря!