Дорога до Киев-Града

Печь, оставляя за собой дымный шлейф, летела, точно локомотив, по полям, вдоль рощиц, рек, иногда ныряя в лес.

— Поддать жару! — скомандовал Банзай.

Махмуд, спрыгнув на приступку несущейся печи, принялся забрасывать в раскаленную топку поленья.

— Товарищ МакМэд, по басмачам... ОГОНЬ!

МакМэд принялся посылать стрелу за стрелой в скачущих вдогонку всадников, выбивая задние ряды. Ксенобайт, выждав полминуты, открыл огонь из магического посоха по авангарду. Басмачи, или скорее, принимая во внимание общий колорит игры, какие-нибудь печенеги, бодро кувыркались с лошадей, грозили кривыми саблями и пробовали вести ответный огонь. Банзай сосредоточенно пилотировал печь, выжимая из чудовищного агрегата максимум скорости.

Однако самые резвые «басмачи», используя численное преимущество, все-таки неумолимо приближались.

— Махмуд!

— Да здесь я, здесь...

— Берегись! — взвизгнула Внучка.

В воздух взвились несколько арканов. Большинство не догнали печь, один затянулся вокруг трубы, еще один обвил Махмуда. Воин, ловко схватившись за трубу, что было силы дернул за веревку. Печенег, удивленно чирикнув, вылетел из седла.

— Нас обошли с фланга! — крикнула Внучка, пинком отправляя за борт сунувшегося было на печь печенега.

— Полундра!

Внучка катапультировала еще одного налетчика. Махмуд, перехватив занесенную для удара руку третьего, вывернул ему кисть.

— Сабля, сабля!.. А, черт, улетела. Пшел вон!

МакМэд, отложив лук, аккуратно снял аркан, зацепившийся за трубу, и свернул его кольцами. Подумав, он обвязался еще одним трофейным арканом, сделав что-то вроде страховочного троса.

— В детстве обожал рыбалку, — сообщил он, раскручивая аркан. — А ну, поберегись...

Басмачи, судя по всему, были шокированы тем, что против них применяют их же фирменную технологию. А игроки умудрились пополнить свой арсенал тремя саблями, несколькими арканами и нагайкой, которую Ксенобайт с восторгом снял с отловленного офицера. Правда, ему тут же пришлось испытать новое оружие, так как весь взвод только что выброшенного (за ненадобностью) печенежского десятника, прибавив ходу, стал яростно карабкаться на печь.

— Экипаж просит пассажиров пристегнуть ремни, — сурово предупредил Банзай. — Впереди по курсу лес, трясти будет.

Все машинально глянули вперед. Впереди стеной стояли стремительно приближающиеся деревья, между которыми петляла дорога.

— А-а-а!!

— Тормози, Банзай Куросавович!

— Нифига! Партизаны не тормозят!!

Игроки, как заправские матросы, быстро превратили все вражеские арканы в спастросы. Растерявшуюся было Внучку, по запарке, просто привязали к трубе. Дед Банзай лихо вошел в первый вираж. Тестеры, истошно вопя, мотнулись на своих страховочных тросах. Остервенело дернув за рычаги, Банзай срезал угол прямо через кустарник и вышел на второй вираж. Игроки мотнулись в другую сторону, Внучка визжала не переставая.

Из басмачей в лес сунулись, похоже, только самые отчаянные. Внучка визжала, тестеры вопили, Банзай весело орал: «Наш паровоз вперед летит, в коммуне остановка, другого нет у нас пути...»... Оглушительный треск возвестил, что другой путь теперь есть... «В руках у нас винтовка!»

Печь на всех парах вылетела из леса. Справа мелькнул указатель: «Стольный Киев-Град, 20 верст». Дорога стала гораздо ровнее, так что Банзай плавно увеличил скорость.

— Отвяжите меня, наконец! — завопила Внучка.

— Прямо по курсу город! — крикнул Махмуд.

— Хорошо.

— Город в осаде! — уточнил воин.

— Хреново, — спокойно констатировал Банзай.

***

— Эй, Мелисска, ты что, заснула?! Доложить численность и характеристики противника!

— Басмачи в количестве... Э-э-э... — раздался голос Мелиссы, выполняющей обязанности координатора команды из реального мира. — В количестве «дофига». В принципе, можете пробиться, местные дружинники как раз открывают ворота: на вылазку идут...

— Мелисска, вокруг города объездная есть?

— Есть, вдоль рва идет.

— Зашибись! Орлы, привязывайте Внучку обратно к трубе и держитесь...

— Мама!

— Дед, угробимся ведь...

— Больше гари!

Внучку снова примотали к трубе, Махмуд, подкинув дров, повис на тросе, помахивая булавой. С другой стороны свесился Ксенобайт с нагайкой. МакМэд приготовил лук...

— Держись, росичи! Крепка броня, и панки наши близко!

Печь, взревев топкой, свернула на кольцевую. Во все стороны брызнули незадачливые печенеги. Печь неслась вдоль крепостной стены, снося приставленные к ней штурмовые лестницы. Махмуд с Ксенобайтом, болтаясь на страховочных тросах, щедро раздавали удары направо и налево, МакМэд довершал разрушения, отстреливаясь, как с тачанки.

Печь, ставшая похожей на какой-то жуткий агрегат из фильмов ужасов, вся заляпанная кровью, завершала свой кровавый «круг почета».

— Ну что, на второй круг идем?! — крикнул МакМэд.

— Нафиг, — кратко ответил Банзай. — Тяги не хватит, кто-то из басмачей попал в топку! Управление отказывает, нам бы до ворот дотянуть!

— Не знаю, у кого как, а у меня всего двадцать процентов жизни осталось! — крикнул Ксенобайт. — На базу!

— Готовься, голодранцы, сейчас поворачивать будем...

— Ох, мать...

— Галс!

Печь, накренившись, со стуком влетела на мост. Расшвыривая и басмачей, и зазевавшихся дружинников, с душераздирающим скрежетом агрегат несся в свой последний путь: к воротам.

— Тормози!

— Закрылки...

— Табань!

— МАМА!!!

Ворота спасло только то, что они оказались открыты. Влетев в город, печь, точно комета, пронеслась по главной улице и с треском врезалась в здоровенный фонтан. Во все стороны брызнул пар вперемешку с черной копотью...

Когда пыль осела, Ксенобайт, мертвой хваткой вцепившийся в трубу, осторожно открыл один глаз и огляделся.

— Финиш.