Результаты. Подробное описание сбора обработки протоколов и статистических подсчетов дано в приложении 5

Подробное описание сбора обработки протоколов и статистических подсчетов дано в приложении 5. Табл. 5 содержит медианы, характеризующие распределение оценок внутри

каждого уровня взаимодействия (соответственно, манипуляция, принуждение и безопасные условия). Последние два столбца указывают наличие или отсутствие влияния фактора (признака) на характер ответа: «О» соответствует нулевой гипотезе (между уровнями нет различий), «1» указывает на отвержение нулевой гипотезы (соответственно, по критериям Краскел-Уоллиса и Джонкхиера). Поскольку критерий Джонкхиера устанавливает наличие упорядоченной зависимости, то по величине медиан мы можем судить о направлении закономерности.

Таблица 5

Степень проявления признаков взаимодействия

в различных экспериментальных условиях

(объяснения в тексте)

7.1.4. Обсуждение

Анализ табл. 5 показывает, что манипулятивное условие в общем занимает промежуточное место между остальными условиями взаимодействия. Для условия открытого давления характерны: наибольшая дистанция (п. 5), наименьшее количество пристроек на равных (п. 3) и максимальное — пристроек снизу (п. 2), наибольшее проявление признаков борьбы (п. 11), самые прохладные эмоциональные характеристики (пп. 14, 17). Для безопасных условий значения прямо противоположны. Манипуляция при этом располагается ближе к полюсу «военных действий».

Например, пристройку чаще меняет тот, кто находится под открытым давлением (п. 4). Вероятно, это отражает стремление адресата избежать влияния со стороны партнера, поиск им выгодных для этого позиций. В манипулятивных условиях количество смен пристроек была несколько ниже, но более чем втрое выше по сравнению с безопасными условиями.

То же мы находим и в отношении дистанции, которая в условиях манипуляции почти столь же велика (п. 5), что и в условиях открытого принуждения.

Прямое отражение межличностной борьбы — борьба за инициативу — для манипуляции (борьбы скрытой) оказывается практически на том же уровне, что и для борьбы явной (п. 11). Подтверждение тому находим в том, что под давлением, инициативой, похоже, не удается владеть (п. 12) — постоянно отбирают.

Несколько отличными выглядят результаты по признакам, связанным с темпом. Максимальный темп (п. 8) оказался характерен для манипуляции, а для ситуаций принуждения он близок к уровню безопасного общения. По-видимому, это можно объяснить различной динамикой протекания межличностной борьбы. При манипуляции ее темп сильнее нарастает (п. 10), возможно, потому, что исход борьбы еще не ясен. (Подтверждение тому, что это именно борьба, получаем в пунктах 11, 22, 23 — манипулятивные условия породили заметное количество признаков борьбы за инициативу, а наличие ущерба, наносимого как себе, так и партнеру — прямой результат «боевых» действий.) В ситуациях принуждения активность жертвы нередко замедляется (п. 9), что может свидетельствовать о поражениии или попытке оттянуть уже предсказуемый финал.

Что касается неспецифических защитных эффектов, то можно указать на большее увеличение дистанции (п. 7) в условиях манипуляции, чем в условиях давления. Происходит это предположительно из-за стремления удалить партнера, о чем может свидетельствовать соответствующий максимум пристроек сверху (п. 1).

На успешность защиты от манипуляции указывает п. 22, из которого видно, что манипуляция по понесенным «потерям» оказывается даже несколько ближе к безопасным условиям. Возможно поэтому общий эмоциональный тон атмосферы (п. 17), даже будучи отрицательным по знаку, больше приближен к безопасным условиям, чем к давлению. Чего не скажешь об отношении к партнеру (п. 14).

Последние результаты показывают, что эмоциональный тон (как атмосферы взаимодействия, так и отношения к партнеру) действительно может служить идентификатором возможности манипулятивного нападения. Это видно из того, насколько этот тон в манипулятивных условиях заметно «холоднее», чем в безопасных. О том же свидетельствует и прогрессирующее «похолодание» (пи. 15, 18).

Подведем итоги.

1. Репертуар ответных действий адресата манипулятивного нападения по содержанию и характеристикам занимает в основном промежуточное положение между открытой борьбой и безопасными отношениями, но ближе к борьбе. Это надо, по-видимому, понимать так, что манипулятивное воздействие относится к межличностной борьбе, которая несколько смягчена, с одной стороны, осторожностью манипулятора, а с другой — недостаточной проницательностью жертвы, в ряде случаев не способной распознать манипулятивное вторжение.

2. Были обнаружены признаки неспецифических защитных действий, возникающих в состоянии межличностной борьбы: заметное увеличение дистанции в течение даже краткого периода взаимодействия, который присущ всем анализировавшимся ситуациям, некоторая тенденция к управлению партнером.

3. Явных признаков специфических защитных действий не обнаружено. Правда, можно было бы указать на то, что манипулятивное воздействие не осталось незамеченным адресатом, однако трудно сказать, насколько это результат про-

ницательности адресата, а насколько — грубых действий манипулятора.

Относительно предложенного инструментария следует отметить исбыточность использования признаков «владение» и «распоряжение» инициативой (пп. 12, 13). Они вызывали затруднения у экспертов еще во время работы, а результаты оказались малозначащимыми. Не принесло значимых результатов и разведение эмоционального тона отношения к партнеру и атмосферы — результаты по ним почти дублируют друг друга. Вместе с тем похоже, что неопределенное «атмосфера» более чувствительно к состоянию отношений, чем сами отдельные отношения партнеров друг к другу.