Высвобождение и переосмысление прошлого опыта с помощью транса

Гипноз широко используется для восстановления травматически диссоциированных забытых воспоминаний. Негативная энергия, ассоциируемая с этими воспоминаниями, часто направляется на более здоровое функционирование. Однако, из-за травматической амнезии, пациент может даже не знать, что нынешние симптомы связаны с прошлой травмой, или, пользуясь языком наших предыдущих рассуждений, прошлое не отпускает его. Например, сексуальные проблемы могут быть связаны с давно забытой детской травмой, вызванной сексуальным насилием.

Техники регрессии хорошо известны и часто очень полезны, несмотря на то, что точность данных, извлекаемых из забытого прошлого пациента, является спорной (Шефлин и Шапиро, <Scheflin & Shapiro> 1989). Гипнотическая регрессия может быть применена просто в качестве предложения вернуться назад, прошлое, и вспомнить травму, связанную с текущими симптомами. Конечно, клиницист должен быть готов столкнуться с возможностью катарсиса или абреакции, вызванными болезненными воспоминаниями.

Использование образов "внутреннего ребенка" или "ребенка, живущего в пациенте" и связанных с ними стратегий "родительства по отношению к самому себе", становится все более популярным (см.: Бредшоу, <Bradshaw> 1990; Капакчионе, <Capaccione> 1991; Кинг, Голден, Кинг и Цитренбаум, <King, Golden, King & Citrenbaum> 1989 и Уитфилд, 1987). Эти методы полезно использовать как механизм регрессии, исследования прошлого и любой травмы, которая могла произойти, а также для преодоления обид, связанных с прошлым. Такая техника может быть с успехом применена, чтобы подтолкнуть пациента к "освобождению". Как и с любыми образами, работа с "внутренним ребенком" и "родительством" наиболее эффективна, когда пациент находится в гипнотическом трансе. Насколько нам известно, первым человеком, применившим такую стратегию, был Милтон Эриксон в случае с "Февральским Человеком" (Эриксон и Росси, <Erickson & Rossi> 1979, гл. 10). Среди других, кто применял эти понятия, были Кьюг Миссилдайл, написавший прекрасную книгу "Ваш внутренний ребенок из прошлого" (Missildine, 1982), Эрик Берн (Berne, 1961) и другие практики трансактного анализа, а также Элис Миллер (Miller, 1984).

Далее мы приводим запись типичной беседы с загипнотизированной пациенткой для того, чтобы познакомить ее с "внутренним ребенком" и начать ассоциативную работу в рамках лечения:

"Мэри, представь себе, что ты идешь по тропинке, которая расстилается перед тобой. Пожалуйста, представь, что ты можешь видеть все, что лежит на этой тропинке, слышать звук своих шагов и чувствовать землю у себя под ногами. Представь тропинку перед собой, пожалуйста, представь, что на некотором расстоянии ты вдруг заметила маленького человека, который медленно идет по направлению к тебе. Теперь, пожалуйста, представь, что это - маленькая девочка. А теперь девочка подходит все ближе и ближе к тебе, и выглядит она в точности как ты, Мэри, в своем детстве. Мэри, это твой внутренний ребенок, или ребенок, живущий в тебе. Маленькая девочка всегда жила в твоей голове, в твоем сердце или животе или в другом месте, она твоя внутренняя часть и во многом ответственна за твою восприимчивость, чувства и прочие твои качества. Представь, что вы приближаетесь друг к другу и, пожалуйста, кивни головой, когда она будет рядом. /Пациентка кивает. И в этот момент можно попросить пациентку рассказать, сколько лет девочке, во что она одета, имеет ли какое-то уменьшительное имя или имя, отличное от имени пациентки./ Если с тобой все нормально, Мэри, можешь спросить эту маленькую девочку, не хотела ли бы она обняться с тобой. А затем представь, что вы крепко-крепко обнимаетесь. Теперь ты можешь провести с ней какое-то время и сказать, что хотела бы помочь ей. Ты также можешь сказать, что наверняка знаешь все ее трудности вынесла, и что теперь у нее есть ты со всем твоим опытом и силой, чтобы помочь ей. Возможно, есть нечто, что ты хотела бы сказать ей и что, как ты знаешь, ей было бы полезно услышать. Мэри, например, ты могла бы сказать, что она любимый и ценимый ребенок, и что она хороша такая, какая есть".

В этот момент пациента можно привлечь к оказанию помощи этому ребенку, через активное позитивное общение с ним, с помощью стратегий заботливого родительства. Пациент может пойти с ребенком на прогулку и поиграть. Пациента также можно подвести к воображаемой встрече с идеалом хорошего родителя. Эти образы могут быть связаны с образами собственных родителей пациента, которые ведут себя позитивно, или с образами других людей, которых пациент хотел бы представить своими родителями.

Работу с давней травмой можно осуществить, позволив пациенту представить образ внутреннего ребенка, переживающего эту травму. Такой метод часто вызывает катарсис болезненного аффекта. Можно подтолкнуть пациента вообразить себя спасающим своего внутреннего ребенка, так, чтобы он представил начало ситуации, приведшей к травме, а затем неожиданного вмешался и спас его (ребенка) от насилия. Можно использовать другую подобную стратегию, в том числе создание нового сценария ситуации или, соответственно, новой истории для пациента (Квигли, <Quilgley> 1989). Необходимо помнить, что некоторых пациентов с психической травмой нужно держать "на дистанции", когда травматическое событие из прошлого вспоминается ими в первый раз. Часто бывает полезно применить диссоциативную стратегию. Например, предложить пациентам представить себя, сидящими в кинотеатре и смотрящими фильм о самих себе. Можно обеспечить пациенту чувство безопасности, предложив ему представить дистанционное управление, которым он контролирует скорость, четкость и размер образов этого кино. Подобные методы позволяют пациенту взглянуть на прошлое, обладая полнотой знаний и силы взрослого человека. Чтобы терапия была эффективной, совершенно не требуется переживать психическую травму еще раз!

Образ внутреннего ребенка является своего рода метафорой. В главе 7 мы обсудим значение использования метафор для изменения экзистенциальной реальности пациента. Если бы мир не был так глуп, нам бы не пришлось объяснять, что внутренний ребенок является для нас лишь полезным образом, а не реальностью. Однако в настоящее время существует много писателей "нового времени", которые описывают внутреннего ребенка как реальное существо, своего рода существо в существе, и хотелось бы отмежеваться от их представлений, не выплеснув вместе с водой ребенка. Такая метафора внутреннего ребенка соответствует реальности многих наших клиентов и терапевтически полезна.