Афоризмы

ОБ ИСТОЛКОВАНИИ ПРИРОДЫ И ЦАРСТВЕ ЧЕЛОВЕКА

I

Человек, слуга и истолкователь природы, столько совершает и понимает,сколько постиг в ее порядке делом или размышлением, и свыше этого он незнает и не может.

II

Ни голая рука, ни предоставленный самому себе разум не имеют большойсилы. Дело совершается орудиями и вспоможениями, которые нужны разуму неменьше, чем руке. И как орудия руки дают или направляют движение, так иумственные орудия дают разуму указания или предостерегают его.

III

Знание и могущество человека совпадают, ибо незнание причины затрудняетдействие. Природа побеждается только подчинением ей, и то, что в созерцаниипредставляется причиной, в действии представляется правилом.

IV

В действии человек не может ничего другого, как только соединять иразъединять тела природы. Остальное природа совершает внутри себя.

V

Изучению природы предаются в своих делах механики, математики, врачи,алхимики и маги, но при данном положении вещей успехи слабы и попыткинезначительны. VI Было бы безумным и в себе противоречивым ожидать, что будет сделано то,чего до сих пор никогда не было, иначе как средствами, никогда доселе неиспытанными. VII Мы видим в книгах и в предметах многочисленные порождения ума и руки.Но все это разнообразие состоит в дальнейшем изощрении и комбинацияхнемногих уже известных вещей, а не в множестве аксиом^[2].

VIII

Даже тем, что уже открыто, люди обязаны больше случаю и опыту, чемнаукам^[3]. Науки же, коими мы теперь обладаем, суть не что иное.как некое сочетание уже известного, а не способы открытия и указания новыхдел.

IX

Истинная причина и корень всех зол в науках лежит в одном: в том, чтомы обманчиво поражаемся силам человеческого ума, возносим их и не ищем дляних истинной помощи.

Х

Тонкость природы во много раз превосходит тонкость чувств и разума, такчто все эти прекрасные созерцания, размышления, толкования -- бессмысленнаявещь; только нет того, кто бы это видел.

XI

Как науки, которые теперь имеются, бесполезны для новых открытий, так илогика, которая теперь имеется, бесполезна для открытия знаний.

XII

Логика, которой теперь пользуются, скорее служит укреплению исохранению заблуждений, имеющих свое основание в общепринятых понятиях, чемотысканию истины. Поэтому она более вредна, чем полезна.

XIII

Силлогизм не приложим к принципам знаний^[4], он бесплодноприлагаем к средним аксиомам, так как далеко не соответствует тонкостиприроды. Поэтому он подчиняет себе мнения, а не предметы.

XIV

Силлогизмы состоят из предложений, предложения из слов, а слова сутьзнаки понятий. Поэтому если сами понятия, составляя основу всего, спутаны инеобдуманно отвлечены от вещей, то нет ничего прочного в том, что построенона них. Поэтому единственная надежда -- в истинной индукции.

XV

Ни в логике, ни в физике в понятиях нет ничего здравого. "Субстанция","качество", "действие", "страдание", даже "бытие" не являются хорошимипонятиями; еще менее того -- понятия: "тяжелое", "легкое", "густое","разреженное", "влажное", "сухое", "порождение", "разложение", "притяжение","отталкивание", "элемент", "материя", "форма" и прочие такого же рода. Всеони вымышлены и плохо определены.

XVI

Понятия низших видов -- "человек", "собака", "голубь" -- инепосредственных восприятии чувства -- "жар", "холод", "белое", "черное"--не обманывают нас явно, но и они иногда становятся смутными из-затекучести материи и смешения вещей. Остальные же понятия, которыми люди досих пор пользуются, суть уклонения, должным методом не отвлеченные от вещейи не выведенные из них.

XVII

Уклонений и произвола не меньше в построении аксиом, чем в образованиипонятий, даже и в тех началах, которые зависят от простой индукции, и ещебольше этого в аксиомах и в низших предложениях, которые выводятсяпосредством силлогизма.

XVIII

То, что до сих пор открыто науками, почти целиком относится к областиобычных понятий. Для того чтобы проникнуть в глубь и в даль природы,необходимо более верным и осторожным путем отвлекать от вещей как понятия,так и аксиомы и вообще необходима лучшая и более надежная работа разума.

XIX

Два пути существуют и могут существовать для отыскания и открытияистины. Один воспаряет от ощущений и частностей к наиболее общим аксиомам и,идя от этих оснований и их непоколебимой истинности, обсуждает и открываетсредние аксиомы. Этим путем и пользуются ныне. Другой же путь: выводитаксиомы из ощущений и частностей, поднимаясь непрерывно и постепенно, поканаконец не приходит к наиболее общим аксиомам. Это путь истинный, но неиспытанный.

XX

Разум, предоставленный самому себе, вступает на тот же путь, на какойведут правила диалектики, а именно на первый. Ибо дух стремится подняться кнаиболее общему, чтобы там успокоиться, и слишком скоро начинаетпренебрегать опытом. Но это зло еще увеличила диалектика своими пышнымидиспутами.

XXI

Разум, предоставленный самому себе, если это ум трезвый, терпеливый иупорный (особенно, если ему не мешают усвоенные ранее учения), пытаетсяотчасти идти по второму, истинному пути, но с малым успехом, Ибо разум, еслиим не управляют и не помогают ему, бессилен и вовсе не способен преодолетьтемноту вещей.

XXII

Оба эти пути исходят из ощущений и частностей и завершаются в высшихобщностях. Но различие их неизмеримо. Ибо один лишь бегло касается опыта ичастностей, другой надлежащим образом задерживается на них. Один сразу жеустанавливает некие общности, абстрактные и бесполезные, другой постепенноподнимается к тому. что действительно более сообразно природе.

XXIII

Немалое различие существует между идолами человеческого ума и идеямибожественного разума, т. е. между пустыми мнениями и истинными признаками иподлинными чертами созданий природы, каковыми они открываются.

XXIV

Никоим образом не может быть, чтобы аксиомы, установленныерассуждением, имели силу для открытия новых дел, ибо тонкость природы вомного раз превосходит тонкость рассуждений. Но аксиомы, отвлеченные должнымобразом из частностей, в свою очередь легко указывают и определяют новыечастности и таким путем делают науки действенными.

XXV

Аксиомы, которыми ныне пользуются, проистекают из скудного и простогоопыта и немногих частностей, которые обычно встречаются, и почтисоответствуют этим фактам и их объему. Поэтому нечего удивляться, если этиаксиомы не ведут к новым частностям. Если же, паче чаяния, открываетсяпример, который ранее не был известен, аксиому спасают посредствомкакой-либо прихотливой дистинкции, между тем как истиннее было бы исправитьсамое аксиому.

XXVI

Познание, которое мы обычно применяем в изучении природы, мы будем дляцелей обучения называть предвосхищением природы, потому что оно поспешно инезрело. Познание же, которое должным образом извлекаем из вещей, мы будемназывать истолкованием природы.

XXVII

Предвосхищения составляют достаточно твердое основание для согласия.Ведь если люди станут безумствовать по одному образу и форме, они достаточнохорошо могут прийти к согласию между собой.

XXVIII

Для достижения согласия предвосхищения даже много сильнее, чемистолкования, ибо, почерпнутые из немногих примеров, и притом из тех,которые чаще всего встречаются, они тотчас захватывают разум и наполняютфантазию, тогда как истолкования, почерпнутые из разнообразных и далекорассеянных вещей, напротив, не могут сразу пронизать наш разум. Поэтому онидля общего мнения должны казаться странными и непонятными, как бы подобнымитаинствам веры.

XXIX

Пользование предвосхищениями и диалектикой уместно в науках, основанныхна мнениях и воззрениях, ибо их дело достигнуть согласия, а не знания вещей.

XXX

Если бы даже гении всех времен сошлись и объединили свои усилия, то итогда с помощью предвосхищений они все же не могли бы повести науки далековперед, ибо коренные ошибки, сделанные при первых усилиях ума, неизлечиваются превосходством последующих действий и лекарств.

XXXI

Тщетно ожидать большого прибавления в знаниях от введения и прививкинового к старому. Должно быть совершено обновление до последних основ, еслимы не хотим вечно вращаться в круге с самым ничтожным движением вперед.

XXXII

Честь старых, да и всех вообще авторов остается нерушимой, ибопроизводится сравнение не умственных способностей или дарований, а путейпознания. Я же исполняю не дело судьи, а дело указующего.

XXXIII

Нельзя (скажем это открыто) из предвосхищений (т. е. из оснований,коими обычно пользуются) вывести правильное суждение о нашем пути и о том,что этим путем найдено. Ибо не должно прибегать к суду того, чти самоподлежит суду.

XXXIV

Нелегко найти способ для объяснения и передачи того. что мы предлагаем.Ибо то, что само по себе ново, будет понято только по аналогии со старым.

XXXV

Борджиа сказал о походе французов в Италию, что они пришли с мелом вруках, чтобы отмечать себе пристанища, а не с оружием, чтобы силой проложитьсебе дорогу^[5]. Таков и наш способ: пусть наше учение постепеннопроникает в души, способные и готовые его принять. Споры неуместны там, гдемы расходимся в началах, в самих понятиях и даже в формах доказательств.

XXXVI

Нам остается единственный и простой путь передачи. Мы должны привестилюдей к самим частностям, к их рядам и сочетаниям. Пусть люди на времяприкажут себе отречься от своих понятий и пусть начнут свыкаться с самимивещами.

XXXVII

Рассуждения тех, кто проповедовал акаталепсию, и наш путь в истокахсвоих некоторым образом соответствуют друг другу. Однако в завершении онибесконечно расходятся и противополагаются одно другому. Те простоутверждают, что ничто не может быть полезно. Мы же утверждаем, что в природетем путем, которым ныне пользуются, немногое может быть познано. Те вдальнейшем рушат достоверность разума и чувств, мы же отыскиваем идоставляем им средства помощи.