Кейт выскочила бы за Джошуа на освещенную факелами территорию вокруг дворца, если бы О'Рурк не удержал ее. Между часовней и башней Киндия, куда несли ребенка, было не меньше сотни стригоев, но она все равно попыталась бы преодолеть это расстояние, если бы не О'Рурк.
- Мы ничего не сможем сделать, - прошептал он. Ярдах в десяти от двери часовни находились охранники. - Посмотрим, куда они его доставят.
Кейт сгребла обеими руками разорванную рубашку О'Рурка.
- Разве мы не сможем последовать за ними? - Он молчал, но она и сама знала ответ: слишком долго им придется ползти назад по тоннелю, они не узнают, в каком из «мерседесов» увезли ребенка, а охранники перехватят любого, кто попытается преследовать их хозяев. Кейт стукнула кулаком по груди О'Рурка.
- Это просто.., невыносимо.
Она сделала несколько глубоких вдохов, чтобы не разрыдаться, а потом стала смотреть в сторону башни в надежде увидеть сына.
Сторожевая башня Киндия представляла собой каменное сооружение высотой футов восемьдесят - девяносто. Ее четырехугольное основание переходило в цилиндрический корпус, увенчанный зубцами. В свете факелов башня напоминала ладью, сбежавшую с шахматной доски. На стороне, обращенной к часовне, было два сводчатых окна, превышающих по высоте рост человека. Под одним из окон, примерно в сорока футах от земли, виднелся каменный балкончик с металлическими перилами. Кейт заметила проходящую от широкого основания вниз трещину, скрепленную железными скобами.
О'Рурк проследил за ее взглядом.
- Это после землетрясения, что случилось несколько лет тому назад, - прошептал он. - С тех пор башня закрыта для туристов. Чаушеску выделил средства на ремонт, но на том все и кончилось.
Кейт кивнула с отсутствующим видом. Она понимала, что О'Рурк пытается отвлечь ее от мыслей о страшной опасности, нависшей над Джошуа. Что, если они заставят его пить человеческую кровь сегодня ночью? Возможно, это уже произошло. В Снагове она не видела ребенка, но она там многого не видела.
Толпы фигур в красных балахонах медленно двинулись от часовни к основанию башни Киндия. Послышалась музыка, будто играл ансамбль, но потом Кейт разглядела портативный магнитофон, усилители и колонки, установленные неподалеку от вертолета и лимузинов. Музыка звучала неразборчиво, бездушно - что-то вроде некоего восточноевропейского гимна, - но затем изменился темп, аккорды стали бравурными, и Кейт вдруг сообразила, что динамики изрыгают мелодию из фильма «Роки». Она покачала головой. Если все это и было кошмаром, то сейчас его жутковатая сюрреалистичность превратилась в нелепость.
Фигуры в красном вышли из двери на помост, возвышающийся над головами. Звуки ликования раздались в толпе собравшихся внизу. Кейт невольно охнула, разглядев в одном из вышедших Раду Фортуну. Но полной уверенности у нее не было. Человек в красном протянул сверток, завернутый в шелк, над перилами, будто предлагая его толпе. Сверток зашевелился, и Кейт вцепилась в рукав О'Рурка, испугавшись, что Джошуа сейчас бросят вниз.
Фигуры на балконе, казалось, с минуту прислушивались к приветственным возгласам, после чего отступили назад, в сводчатый проем. Толпа внизу сразу смешалась, разбилась на кучки и двинулась от башни. Кейт увидела, как прикуриваются сигареты и кое-кто сбрасывает капюшоны.
Они находились достаточно близко, чтобы разглядеть лица, но ни одно из них не показалось ей знакомым. Сборище во дворе напоминало окончание заседания «Ротари-клуба».
Никто не расходился. Прошло минут двадцать - тридцать, и из башни вышла группа людей. Как Кейт ни напрягалась, ребенка она не заметила. «Они оставили его в башне? Хоть кто-нибудь присматривает там за ним?» Сердце у нее заколотилось, но потом она разглядела, что пятый от начала участник процессии неловко держит на руках красный сверток.
Толпа во дворе расступилась, давая дорогу. Никогда еще Кейт не ощущала такого отчаяния и бессилия.
Охранники в черном оцепили вертолет с красными и белыми полосами. Чихнул стартер, лопасти начали медленно вращаться, и толпа инстинктивно отпрянула назад. Как только дверь за последним участником процессии закрылась, дворцовую территорию заполнил рев двигателя, вращающиеся лопасти слились в прозрачный круг, вертолет содрогнулся, накренился вперед на лыжах и быстро поднялся над верхушками деревьев в северном направлении, мигая навигационными огнями. Толпа наблюдала за вертолетом, пока он не скрылся за тучей, а потом все начали разбредаться по своим лимузинам. Водители открывали хозяевам дверцы, а охранники изображали бдительность.
- Это какой-нибудь правительственный вертолет? - шепотом спросила Кейт. Ей очень хотелось знать, куда он направился.
- Это «Джет Рейнджер» американского производства, - прошептал в ответ О'Рурк. - Не знаю, какими вертушками пользуется правительство, но сомневаюсь, что американскими. Скорее всего, это частная машина.
Кейт кивнула. Она не удивилась тому, что О'Рурк без труда определил модель вертолета: очевидно, способность назвать какую-нибудь железку ее собственным именем является предметом гордости многих мужчин. Особенно, когда это касается авиационной и военной техники. Кейт быстро привыкла к репликам Тома во время просмотра по телевизору какого-нибудь дурацкого фильма про войну типа: «Гляди-ка! Вместо старого танка «Шерман» они гоняют «М-60». Или: «Неужели они считают нас идиотами, способными принять «F-5» за «МиГ-29»? Для Кейт все это было лишено смысла. Она считала, что мальчишки запоминают эту чепуху, потому что им нравится делать модели, и они никогда не перестают гордиться своими техническими познаниями.
Двор опустел, охранники удалились от часовни, а в груди у Кейт щемило от ощущения потери и бессилия. Чтобы поддержать разговор, она спросила:
- Откуда ты знаешь, что это.., как его... «Джет Рейнджер»?
- Я летал на таком.
Ответ удивил ее и она посмотрела на О'Рурка, отметив при тусклом свете хлопья ржавчины, запутавшиеся в его покрытых каменной пылью бороде и волосах. Кейт представила свою прическу.
- Летал?
Повернувшись, к ней, он ухмыльнулся, по-мальчишески тряхнув головой.
- Во Вьетнаме. Кажется, я там был единственным, кому нравилось летать на мясорубках.
- Мясорубках? - Она непроизвольно провела растопыренными пальцами по своим волосам, вычесывая мусор.
- Вертолетах. - О'Рурк оглянулся на машины, выезжавшие из охраняемых главных ворот. - Впрочем, знавал я одного офицера, который летал на мясорубках в долину А Шау, что не отбило у него охоты летать. Он подбрасывал меня туда несколько раз, а позже, когда я уже заполучил новую ногу, выяснилось, что он организовал авиакомпанию в Калифорнии неподалеку от ветеранского госпиталя, где я лежал. - О'Рурк поскреб бороду, словно удивившись тому, что начал рассказывать такую длинную историю. - Короче говоря, он давал мне уроки.
- А лицензия у тебя есть? - спросила Кейт, наблюдая за разъездом гостей и ломая голову над тем, как им узнать, где будет проходить Церемония следующей ночью. Город, секс, подземный ход, факелы, музыка - все казалось нереальным. Реальным был лишь Джошуа. Она заставила себя собраться.
- Нет, - ответил он, пробуя дверь. Она была заперта на висячий замок и ржавый засов, которые легко выбить. - Я решил, что перед одноногим пилотом открываются не слишком блестящие перспективы.., и вместо этого пошел в семинарию.
Вдруг О'Рурк заставил ее пригнуть пониже голову и потащил в какую-то нишу.
- Тс-с-с, - прошептал он.
Через минуту замок подергали и открыли. Луч фонаря скользнул по внутреннему пространству часовни, после чего дверь захлопнули и заперли на ключ. Они молчали минут пять, прежде чем снова заговорили.
- Должно быть, последняя проверка, - прошептал О'Рурк. Они прокрались обратно к двери. Во дворе было темно и пусто, главные и боковые ворота закрыты. Башня Киндия вырисовывалась темным силуэтом на фоне низкой облачности, освещаемой заревом огней нефтехимического комбината на северо-востоке.
Они выждали еще минут двадцать. Кейт растирала лицо, онемевшее от напряжения. Затем О'Рурк выбил дверь. Засов легко вылетел из прогнившего дерева.
- Музейные работники расстроятся, когда увидят, что мы сотворили с их часовней, - сказала Кейт. Шутка была не из лучших, но она вздохнула от облегчения, когда поняла, что им не придется лезть по тоннелю обратно.
Продвигались они медленно, скрываясь за разрушенными стенами и голыми розовыми кустами, но на территории дворца уже никого не осталось, а на улицах не было ни одной машины. Казалось, что вся Церемония им только приснилась.
Забор по-прежнему украшала колючая проволока и битое стекло, но О'Рурк отыскал где-то на задворках низкую калитку, через которую вполне можно было перелезть.
***
Хотя улицы Тырговиште оставались пустынными и тихими после нашествия стригоев, Кейт и О'Рурк старались держаться в тени аллей. Даже городские собаки не смели лаять той ночью.
Мотоцикл так и стоял в сарае. Пока О'Рурк возился с громоздкой машиной, Кейт забралась наверх, чтобы забрать дорожную сумку. Зарево от нефтехимического комбината сквозь запыленное окно освещало гнездышко в соломе, где они с О'Рурком лишь несколько часов назад занимались любовью. "Неужели это было на самом деле?" Кейт устало вздохнула, свернула одеяло и спустилась вниз.
Распахнув двери, О'Рурк выкатывал на улицу неуклюжую машину.
- Тысячу долларов отдала бы, чтобы принять сейчас ванну, - сказала Кейт, вытряхивая мусор из волос и одежды. - Пять сотен - за нормальный сортир.
- Вынимай чековую книжку, - откликнулся священник, заводя мотор.
***
Францисканский монастырь находился в старом районе Тырговиште, по узеньким улочкам которого не прошла бы и "дачия". Но здесь не было вообще никаких машин. Тарахтенье мотоцикла, эхом отдававшееся от старинных стен, казалось Кейт неприлично громким. При тусклом свете фары можно было заметить, что почти каждый из домов имел какую-либо индивидуальную черту: кусок ярко окрашенной филенки, окна восхитительной формы на каком-нибудь древнем домишке размером с шалаш, причудливая резьба по камню, мастерски выкованная калитка на почти повалившемся заборе или даже промелькнувшие льняные занавески в окне сооружения, которое в Штатах сошло бы разве что за фермерский сарай.
Монастырь же представлял собой удлиненное одноэтажное здание, расположенное в глубине квартала, где пустыри чередовались с темными строениями, многие из которых не имели окон. О'Рурк проехал один раз мимо, развернулся, осмотрел здание со стороны, свернул в аллею и обогнул монастырь с тыльной части, имеющей заброшенный вид. На калитке висел замок, но забор был невысокий. Кейт разглядела на заднем дворе ухоженный сад и силуэты шпалер.
- Подожди здесь немного, - тихо сказал он, остановив мотоцикл в рощице у пересечения аллеи с большой улицей. - Если стригои на нас охотятся, они могли кого-нибудь оставить.
Кейт прикоснулась к его руке, ощутив, несмотря на усталость и подавленность, магнетизм возобновившегося контакта.
- Не стоит рисковать, - прошептала она. О'Рурк ухмыльнулся.
- А как насчет ванны? Санузла со всеми удобствами? Может быть, даже чистой одежды?
Кейт начала выбираться из коляски.
- Я иду с тобой.
Он отрицательно качнул головой.
- Нет. Садись на мое место. Если я буду выходить второпях, заводи машину и подбирай меня на ходу. Ты умеешь обращаться с мотоциклом?
Кейт нахмурилась, но кивнула. За время поездки она достаточно присмотрелась, чтобы не сомневаться, что сможет сделать это. Почему-то ей вдруг вспомнилась "миата", сгоревшая во время пожара. Она очень любила ту машину.., любила ощущение свободы и радости, появлявшееся у нее, когда она неслась по извилистым горным серпантинам, а в лицо светило солнце Колорадо и волосы развевались на ветру...
- Кейт. - О'Рурк сдавил ей плечо. - Ты меня слышишь?
- Да. - Она потерла щеки и глаза ладонями, физически ощутив тяжесть навалившейся усталости.
О'Рурк пошел прочь по аллее, почти невидимый в своей черной одежде, а Кейт осталась сидеть, прислушиваясь к шороху сухих листьев на деревьях. Больше до нее не доносилось ни звука - ни жужжания насекомых, ни щебета птиц, ни шума машин от проходящей в сотне футов вдоль аллеи дороги. Она попыталась воскресить в памяти волнение и радость жизни, пережитые ею во время прогулок в мае по Бухаресту, вид молодых парочек, целующихся на неосвещенных дорожках, смех, бабушек, присматривающих за внуками в парке Чишмиджиу. Все это происходило в другом мире.
- Нет никого, - раздался сзади голос О'Рурка, и Кейт подскочила от неожиданности. Оказывается, она чуть не заснула.
Оставив мотоцикл между деревьев, они легко преодолели невысокую ограду и проникли в монастырь через незапертое окно.
- Францисканцы живут в Тырговиште с тринадцатого века, - тихо сказал О'Рурк, зажигая свечу.
- А свет... - начала Кейт.
- Мы останемся во внутренних помещениях. Ставни закрыты. Не думаю, что полиция вернется. Девять монахов отправлены в Бухарест для допроса, и завтра.., собственно, сегодня.., их должны выпустить, поскольку стригои уже провели свою Церемонию.
Кейт последовала за ним по коридору, заглядывая в попадающиеся по дороге комнаты. Удлиненные тени от их силуэтов колыхались при свете свечи на шероховатых стенах и потолке высотой футов в десять. Кейт ни разу не была в монастыре и не слишком представляла себе, что именно может здесь увидеть: готические одеяния, возможно, тесные клетушки, деревянные чаши и кубки, может быть, даже несколько побывавших в употреблении девятихвостных плетей для самобичевания.
"Соберись", - сказала она себе. Ей безумно хотелось спать.
Комнаты были больше и опрятней, чем в большинстве домов, которые она видела в Румынии, и не так захламлены. В них вполне могла бы жить большая крестьянская семья. Обстановка - самая простая, с вполне удобными с виду кроватями и комодами. О том, что здесь монастырь, говорили лишь простые распятия на стенах у изголовья каждой кровати. Кухня выглядела гораздо современней, чем большинство румынских кухонь: здесь не было деревянных мисок, а лишь пластиковые тарелки и стаканы, напомнившие Кейт о летнем лагере. В столовой она увидела довольно обшарпанный, без украшений, но весьма изящный стол длиной футов в двадцать, который наверняка можно было бы продать за несколько сотен тысяч долларов в каком-нибудь американском антикварном магазине. К столовой примыкала небольшая комната, превращенная в скромную часовню с небольшим алтарем и подставками для колен человек на двадцать.
- Ты здесь останавливался? - шепотом спросила Кейт, потому что разговаривать громко в такой тишине было невозможно.
- Иногда. Это место служило хорошим исходным пунктом, когда я работал с детьми в горных районах. Отец Данилеску и прочие здешние обитатели - хорошие люди. - О'Рурк открыл еще одну дверь.
- Ах! - вырвалось у Кейт. Ванна была большой, глубокой и с трех сторон имела выложенные кафелем уступы. Она сияла безукоризненной чистотой. Кейт провела рукой по кафелю и эмали самой ванны, потом вдруг нахмурилась.
- А где краны? Как сюда наливается вода? О'Рурк поставил свечу на край и прошел в угол, где находилась стойка с насосом деревенского вида, установленным на огромной оцинкованной бадье. Под ней было что-то вроде газовой плиты с единственной горелкой.
- Придется немного подождать, - сказал О'Рурк, - но зато здесь самая горячая вода в Тырговиште. - Он начал качать.
Минут пятнадцать они качали, нагревали, носили и выливали воду, и в конце концов ванна наполнилась. Затем наступила пауза. Кейт испытывала большее замешательство, чем О'Рурк. "Ведь он все еще остается священником. Может быть, я разрушаю что-то очень важное? Может, то, что произошло на чердаке, лишь случайность? Просто грех, в котором можно покаяться?" К черту! - заключила она и начала расстегивать заношенную кофту.
- Схожу проверю двери и ставни, - сказал О'Рурк, приостановившись в дверях. - А ты мойся не спеша. Я за тобой.
Кейт стояла в одном белье, глядя прямо ему в глаза.
- Не глупи. Нечего напрасно терять время и тратить горячую воду. Кроме того, я закрою глаза, когда ты заберешься в ванну. Здесь достаточно просторно. Мы даже не заметим друг друга.
Она сняла бюстгальтер и белые хлопчатобумажные трусики.
О'Рурк кивнул и пошел по темному коридору.
Кейт чуть не заплакала, когда окунулась в воду, над которой клубился пар. В монастыре, кажется, единственным источником тепла служили камины в центральных помещениях, и температура внутри здания была не выше осенней прохлады на улице. Взяв лежавший на выступе кусок мыла в форме небольшого метеорита, она намылилась и улеглась по шею в горячую воду, откинув голову и закрыв глаза.
Когда вошел О'Рурк, она посмотрела сквозь прищуренные веки, как он выкладывает полотенца и стопку сложенной одежды, а потом зажмурилась. Он разделся, немного посидел на краю ванны, после чего она услышала негромкий стук пластика о кафельный пол и поняла, что он снимает протез. Кейт открыла глаза.
- Теперь ты видишь, какой я есть, - сказал О'Рурк без малейшего замешательства, подняв здоровую ногу и искалеченную левую, и опустил их в парящую ванну. - Рай все-таки существует, - прошептал он.
Вода поднялась Кейт до подбородка, и она почувствовала, как его бедро скользнуло по ее ноге. В этой допотопной ванне места вполне хватало, чтобы сидеть напротив друг друга, не испытывая никакой тесноты.
- У меня такое ощущение, что мы что-то должны делать, - прошептала Кейт. - Отправиться за Джошуа... Хоть что-нибудь. - О'Рурк подал ей губку, и она выдавила из нее воду себе на лицо.
- Мы не знаем, куда они направились, - негромко сказал он.
Кейт кивнула, расслабив руки в воде. От тепла груди у нее заболели, и эта боль напомнила ей обо всех ушибах и напряжении мышц, когда она, как в кошмаре, ползла по дворцовому тоннелю.
- Но ведь ты обвел кружочками те города, где может состояться Церемония. Разве твои друзья-монахи не знают, где пройдут следующие две ночи?
- Нет. - О'Рурк намылил руки и плечи. - Для исторического Влада Цепеша важность имеют десятки городов и местечек, в которых могут проводиться связанные с ним ритуалы. Брашов, Сибиу, Рымнику-Вылча, крепость Рышнов, Вран, Тимишоара, Сигишоара и даже сам Бухарест.
- Но ведь несколько мест ты обвел на карте, - настаивала Кейт. Она сделала попытку сесть попрямее и намылить грудь и шею, чтобы не уснуть.
- Я предполагаю, что это может быть Сигишоара, Брашов, Сибиу и так называемый Замок Дракулы. Это места наибольшего значения для биографии Влада Цепеша. Но я не знаю, где именно.., и в какую из ночей.
Кейт смахнула мыло с глаз.
- А разве существует Замок Дракулы? Я думала, это просто изобретение румынского туристического агентства.
- Да, они таскают туристов во всякие липовые места.., как, например, замок Бран, который не имеет никакого отношения к Владу Цепешу, - сказал О'Рурк. - Или везут их к перевалу Борго, упомянутому Брэмом Стокером. Но Замок Дракулы существует.., во всяком случае его развалины на реке Арджеш примерно в сотне миль отсюда. - В нескольких словах он описал кучу камней на утесе над отдаленной долиной Арджеша.
- Ты там был?
- Нет. Дорога туда недоступна большую часть года, а проходимые участки перекрыты. Выше по реке, за замком, расположена гидроэлектростанция. Это в горах фэгэраш, выше города Куртя-де-Арджеш, и военные очень бдительно охраняют этот участок. Кроме того, его прикрыли еще при Чаушеску из-за масштабных реставрационных работ в замке. После смерти Чаушеску эту затею, вероятно, отложили.
Кейт вдруг насторожилась.
- Если только эта затея исходит не от стригоев. - О'Рурк поднялся настолько стремительно, что вода забурлила.
- Для Церемонии...
- Да. Но в какую именно ночь? И можем ли мы попасть туда?
- Мы можем приблизиться к тому месту, - сказал О'Рурк. Он взял полотенце, вытер руки и развернул карту, которую забрал из мотоцикла. - Если мы двинемся на юг и поедем в сторону Питешти по шоссе номер 7, а потом - по С-7 на Куртя-де-Арджеш.., или окольным путем на северо-восток к Брашову, а потом повернем на север к Сигишоаре, потом - на юго-запад к Сибиу и вдоль долины реки Олт к шоссе 73-С.., то это составит.., точно не скажу.., примерно двести пятьдесят - триста миль по дорогам сомнительного качества.
Кейт покачала головой.
- А зачем ехать этой дорогой? О'Рурк положил карту на пол и начал задумчиво намыливать бороду.
- "Джет Рейнджер" вылетел в северо-западном направлении. Даже если это его истинный маршрут, он мог отправиться в любое место, однако... - Он сделал паузу, чтобы окунуться с головой в ванну, и вынырнул, разбрызгивая воду. - В этом направлении находится Сигишоара. Миль двести пятьдесят отсюда.
Кейт вспомнила все, что читала о Владе Цепеше.
- Там он родился. - Она нахмурилась. - Если Лучан не ошибся, если Церемония Посвящения проводится в течение четырех ночей и напоминает об основных моментах биографии Влада Цепеша, то почему они не начали с Сигишоары?
О'Рурк поднял руку над пенящейся водой.
- А что, если они разворачивают действие в обратном порядке? Снагов - это место, где, как предполагают, Влад Цепеш похоронен. В Тырговиште он правил...
- А в Сигишоаре родился, - закончила за него Кейт. - Отлично, но где же тогда будет четвертая и последняя ночь? Этот твой Замок Дракулы вполне вписывается в маршрут.
- Если только это не то самое место, где должен быть посвящен очередной Князь, - прошептал О'Рурк. Взгляд его был устремлен куда-то вдаль.
Кейт откинулась в остывающую воду.
- Все это - одни догадки. Точно мы все равно не знаем. Жаль, что здесь нет Лучана. - О'Рурк приподнял бровь.
- Да нет, не в буквальном смысле, - смутилась Кейт. - Но он-то, вроде, знал...
- Если только он говорил правду. - О'Рурк передвинул покалеченную ногу. - Повернись спиной и немного опустись сюда.
Кейт ощутила некоторую неуверенность.
- Я потру тебе спину и вымою голову шампунем, - сказал он, доставая флакончик. - Это не ароматизированный американский шампунь, но для волос все же получше, чем та грязь, что мы собирали в тоннеле.
Кейт развернулась и уселась посреди ванны. О'Рурк сначала намылил ей спину, а потом сильными пальцами помассировал кожу головы. Шампунь пенился все больше, и если бы Кейт верила в сказки и ей пришлось загадывать три желания, то она пожелала бы, чтобы это ни с чем не сравнимое ощущение никогда не кончалось. "И чтобы мне не пришлось столкнуться с завтрашним днем".
- Теперь ты поворачивайся, - сказала она, соскользнув вперед и развернувшись. - Моя очередь.
Смыв шампунь и ополоснувшись, они поцеловались и обнялись. Обнаженные тела не чувствовали прилива желания, и не только из-за усталости и ушибов. Сейчас они были просто друзьями, которые знакомы целую вечность.
"Устала, - подумала Кейт. - Стала сентиментальной. Нет, не в этом дело", - отвечала другая часть рассудка.
- Где бы ни состоялась завтрашняя Церемония, - заговорил О'Рурк, нарушив очарование, - сегодня ночью нам уже ничего не сделать. Горные дороги в темноте опасны, а полиция часто останавливает по ночам частный транспорт. Лучше влиться в поток днем. А утром бросим монетку, чтобы посмотреть, каким маршрутом ехать.
- Нелегко будет отсюда уезжать, - задумчиво сказала Кейт Свеча почти догорела. В помещении стало холодать.
- Еще разок нарушим приличия, дорогая моя... Дьявол, до чего ж холодно! - О'Рурк перевалился через край ванны и выбрался на кафельный пол. От его тела шел пар. Он начал быстро растираться полотенцем.
Кейт вылезла следом и сделала то же самое. Это было все равно что выходить из сауны на мороз. Она съежилась под тонким одеялом.
- А теперь скажи, что мы поспим вместе несколько часов. - Зубы у нее стучали от холода. - Вместе.
- Кровати здесь исключительно односпальные, - сказал О'Рурк, балансируя на одной ноге и надевая протез. Кейт нахмурилась.
- Но ведь ты не собираешься спать с этой штукой? Я имею в виду, не так, как на сеновале.
О'Рурк пристегнул протез и встал на обе ноги. Кейт отметила, что современные протезы выглядят очень естественно.
- Нет, - ответил он. - Я считаю недостойным делом лезть в чью-то кровать.
- Односпальную? - поинтересовалась Кейт. Теперь, когда ее тело начало остывать, она отчаянно дрожала.
- Там хорошие одеяла, - сказал О'Рурк с мягкой улыбкой. - И я взял на себя смелость затащить односпальную кровать в ближайшую комнату и поставить две рядом.
Кейт подхватила одной рукой сумку и стопку чистой одежды, а другой - обняла священника. "Бывшего священника.., или по крайней мере того, который скоро станет бывшим священником".
- Не хотелось бы казаться циничной, - сказала она, - но давай-ка побыстрее заберемся под эти хорошие одеяла, пока мы не отморозили задницы.
О'Рурк взял угасающую свечу, и они пошли в спальню.
