Встреча с Сугривой, царем обезьян

Начиналась теплая весна, когда Рама и Лакшмана пришли на чудесный берег озера Пампа. Все кругом расцветало, и нежная зеленая трава расстилалась под ногами сыновей Дашаратхи. Цветы повсюду раскрывали свои бутоны и сладостно благоухали. Легкий и нежный ветерок, подобный дыханию прекрасной Ситы, овевал братьев чудесным ароматом. Птицы радостно порхали с ветки на ветку и весело резвились, предаваясь любви и забавам. Пчелы неутомимо вились над цветами, пили радужные капельки росы из бутонов и томно жужжали. Прекрасная весна пробудила к любви на земле все живое.

Печальный Рама сидел на берегу озера Пампа и вспоминал, как любила приход весны Сита, как оба они радовались первым весенним дням. Горестные слезы текли по щекам сына Дашаратхи, и он говорил Лакшмане печально: «Я не могу жить без Ситы, о сын Сумитры; не могу дышать, не видя глаз ее, удлиненных, как лепестки лотоса; не могу пить, не могу есть без улыбки ее и ласковых прикосновений. И дивно, о верный брат мой, все, что любил я раньше, все, что радовало мою душу, мне теперь, без Ситы, постыло: и эта весна с ее красою, и цветов душистый запах, и вся эта красота, что нас окружает, и птицы эти, и звери, и пчелы, которые полны сейчас любовной неги. Воротись, друг мой, в Айодхью. Бхарата своих братьев любит, он тебя ласково встретит. А мне теперь ничего не нужно – ни царства, ни власти, ни богатства. Была бы только рядом со мною Сита, и жили бы мы с нею в этом краю чудесном, и ничего мне больше не надо».

Лакшмана, любящий и верный, горевал вместе со своим старшим братом, утешал его ласковым словом и просил быть твердым, мужественным и терпеливым в случившемся с ним несчастье.

Братья отдохнули на берегу прекрасного озера Пампа и пошли к горе Ришьямука.

И увидел их повелитель обезьян Сугрива, лишенный власти своим братом Валином. Сугрива сидел со своими друзьями на вершине горы Ришьямука и со страхом смотрел на сыновей Дашаратхи, идущих по лесной дороге. В руках у них были луки и стрелы, у пояса висели кинжалы, на плечах были оленьи шкуры. Одежда на них была из бересты, и волосы, как у подвижников, заплетены в косы. Когда Сугрива увидел этих грозных воинов, он стал бегать по горной вершине и от страха не мог найти себе места. Бедный Сугрива подумал, что это брат его Валин прислал к нему беспощадных убийц под видом благочестивых подвижников.

Неизвестность и страх истомили испуганного Сугриву, и тогда он сказал Хануману, сыну Вайю, бога ветра, своему верному советнику и другу: «Спустись, Хануман, в долину и узнай, кто эти воины и куда они свой путь держат».

Хануман умел принимать любое обличье, огромным прыжком он спустился с горы в долину и обернулся нищим бродягой. Он подошел к сыновьям Дашаратхи, с почтением им поклонился и обратился к ним с вежливой речью: «По виду вы подвижники лесные, и люди вас, должно быть, почитают за святость. Но в руках у вас грозное оружие, и оно внушает страх обитателям леса. У вас могучие и длинные руки; как у львов, крепки ваши плечи, и поступь ваша царственна и властна. Лица у вас обоих прекрасны, и облик ваш говорит мне, что ваш род знаменит и знатен. Скажите мне, кто вы, о воины, и откуда. Меня послал к вам благородный Сугрива, еще недавно он был царем грозным и могучим, но коварный брат лишил его престола. В окружении своих верных друзей Сугрива живет на горной вершине Ришьямука. Я – Хануман, сын бога ветра и первый советник Сугривы».

Братья немного помолчали, а потом Рама велел Лакшмане ответить Хануману. И Лакшмана свой рассказ начал такими словами: «Наш отец – царь Кошалы Дашаратха, а мы его сыновья – Рама и Лакшмана. Мы добровольно ушли в леса, в изгнание, чтобы избавить отца от бесчестья. Равана, владыка ракшасов, похитил Ситу, прекрасную супругу Рамы. В поисках Ситы мы шли на юг по лесным дорогам, и встретился нам ракшас по имени Кабандха. Он сказал, чтобы мы шли к озеру Пампа, к горе Ришьямука, к повелителю обезьян Сугриве. «Он поможет вам, – сказал Кабандха, – отыскать путь в царство Раваны и вызволить из плена Ситу». И вот мы пришли к озеру Пампа, к горе Ришьямука и хотим найти Сугриву и просить его оказать нам помощь». Так говорил Лакшмана, вспоминая все, что с ними случилось, и горькие слезы текли у него из глаз не переставая.

Мудрый Хануман ответил Лакшмане: «Мой повелитель Сугрива, как и вы, пребывает в печали и несчастье. Его лишил власти и богатства его могучий и жестокий брат Валин. Но сын Солнца, великий Сугрива, поможет вам вместе с нами отыскать прекрасную Ситу и вызволить ее из плена». И Хануман вместе с сыновьями Дашаратхи направился к господину своему Сугриве, а Рама и Лакшмана радовались встрече с благочестивым Хануманом, и на душе у них стало веселее. Хануман говорил с ними искренне и правдиво, и сыновья Дашаратхи поверили его обещаниям.

Когда они поднялись на вершину Ришьямуки, первый советник Сугривы доложил своему государю: «О мудрейший владыка, один из тех воинов, что пришли к нам, – это Рама, сын Дашаратхи, из рода царей Айодхьи; с ним Лакшмана, его младший брат. Они ушли из Айодхьи в изгнание, чтобы славный отец их не нарушил данного им слова и не навлек на себя позора. Сыновья Дашаратхи пришли сюда для встречи с тобою, они ищут твоей дружбы и союза с тобою. Когда Рама и Лакшмана были на охоте, коварный Равана похитил прекрасную Ситу, нежную супругу Рамы. Братьям надо отыскать к Раване дорогу и освободить царевну Митхилы. Сыновья Дашаратхи – могучие воины, не знающие поражений. Ты должен принять их, владыка, ласково и дружелюбно».

Слова Ханумана успокоили Сугриву. Он с радостной улыбкой вышел к сыновьям Дашаратхи и молвил с почтением Раме: «Государь, сын Ветра сказал мне, что ты ищешь дружбы со мною, что нет у тебя враждебных мне намерений. Великая честь для меня – союз с тобою. Ведь ты, о Рама, – великий воин из древнего и славного рода, а я – всего лишь бедная обезьяна без царства, без власти, без богатства. И если Хануман сказал правду, то я протягиваю тебе руку дружбы и предлагаю скрепить наш союз клятвой».

Рама с радостью пожал руку Сугриве, и они договорились о союзе, а затем по-братски обнялись. Хануман взял две сухие дощечки, стал тереть их одну о другую и добыл огонь для совершения жертвенного обряда. Друзья принесли богу огня, великому Агни, жертвы ароматными цветами, а затем Хануман поставил Сугриву и Раму у костра, одного против другого. Сугрива и Рама обошли вокруг огня, пылавшего ярко, и обряд заключения союза завершился. «Ты друг моего сердца, – говорил ласково Сугрива Раме, – и одни у нас отныне радости и беды».

Друзья сели на траву на вершине горы Ришьямука, и Сугрива рассказал сыновьям Дашаратхи печальную историю своей жизни: «Уже много лет я живу под гнетом вечного страха за свою жизнь. Меня всего лишили – царства, жены и богатства. Одно за другим преследуют меня несчастья, и в этом диком краю я спасаю свою жизнь. Мой злейший враг – могучий брат мой Валин, и он неустанно ищет моей смерти. Избавь меня, великий Рама, от страха перед Валином, от страха перед смертью, которой он мне угрожает. О Рама! Помоги мне избавиться от страха!»

Благородный Рама ответил Сугриве: «О могучий вождь обезьян! Я свято исполняю все законы, которые предписывает дружба. Похититель твоей супруги погибнет. Ты сегодня увидишь его мертвым. Мои стрелы, подобные ядовитым змеям, лишат жестокого Валина жизни». Слова доблестного сына Дашаратхи вдохнули в печального Сугриву радость и надежду, и он с благодарностью сказал Раме: «О Рама, ты – великий витязь! И среди воинов ты могучему льву подобен! Твоя сила вернет мне жену и царство! О божественный, непобедимый Рама, исполни свое обещание!

Послушай меня, о великий Рама, я знаю, какие беды привели тебя к озеру Пампа на поиски несчастного Сугривы. Хануман рассказал мне об этом. О всемогущий сокрушитель врагов, поверь мне, мы отыщем твою супругу, куда бы Равана ее ни спрятал. Когда коварный Равана уносил в поднебесье твою супругу, бедная Сита горестно кричала: «О Рама! О Лакшмана!» Увидев меня и моих верных друзей на горной вершине, она сбросила вниз лоскут своего платья. Я подобрал и сохранил этот лоскут. Я передам его тебе, могучий Рама, и ты его, наверное, узнаешь». Сугрива побежал в горную пещеру и быстро вернулся с лоскутком желтого шелка. Рама взял его бережно в ладони, и на глазах его заблистали слезы. И стало лицо Рамы как луна, покрытая росою. Рама сел печально на землю, устремил глаза на клочок платья Ситы и не мог отвести от него взора. Наконец Рама спросил Сугриву: «Скажи мне, Сугрива, когда ты видел бедную Ситу; скажи мне, где живет этот ракшас-похититель. Он совершил тяжкое преступление, он нанес мне смертельную рану, и все ракшасы на земле вместе с ним от моей руки погибнут».

Сугрива отвечал Раме, что не знает он, где живет и прячется Равана и каковы его оружие и войско. «Но ты не печалься, – сказал Сугрива Раме, – я честно клянусь помочь тебе вызволить Ситу. Но ты, могучий витязь, не предавайся так постигшему тебя горю. Ты – великий воитель, и крепка твоя воля, и негоже тебе, как женщине, проливать слезы. Когда горе целиком захватит человека, он уже не может бороться с врагами».

Слова Сугривы ободрили Раму, он вытер краем одежды лицо, залитое слезами, ласково обнял своего друга – обезьяну и сказал: «Скажи мне, Сугрива, что нужно сейчас для тебя сделать? Ты утешил меня своею дружбой и вернул мне бодрость и силу. С моей помощью ты всего достигнешь, я исполню все твои пожелания. Никогда в жизни не говорил я неправды, и ты сам в этом убедишься».

Так они беседовали друг с другом и радовались своему союзу и дружбе. А затем Рама сказал Сугриве: «Теперь ты мой верный друг и союзник. Расскажи мне все без утайки, почему возникла у тебя вражда с твоим братом. Если я буду знать правду о ваших раздорах, если будет мне доподлинно известно, в чем твоя правота перед братом, легче мне будет помогать тебе добиться справедливости и счастья».

И Сугрива стал рассказывать Раме, как случилась у него вражда с братом Валином, как потерял он жену, престол и богатство: «Когда скончался наш великий родитель, царем стал мой старший брат Валин, а я был ему верным другом и слугою. Но однажды пришла беда к воротам Кишкиндхи, нашей столицы. Пришел туда могучий асура по имени Маяви, постучал кулаком в ворота и, страшно рыча, вызвал Валина на поединок. Это случилось ночью, и все обитатели Кишкиндхи спали. Страшное рычание Маяви разбудило моего царственного брата. Горестно заплакали его жены, они просили Валина не вступать с асурой в схватку ночью, но храбрый брат мой их не послушал и бросился асуре навстречу. Жены царя Кишкиндхи преградили ему дорогу, бросились с мольбой перед ним на колени, но Валин отстранил их и пошел в гневе к воротам Кишкиндхи. Я был преданным и любящим братом и пошел за государем следом. Но когда асура увидел, что нас перед ним двое, он испугался и обратился в бегство. Полная луна ярко блистала на небосводе, и дорога была светла и пустынна. Мы побежали за ним в погоню.

Вскоре он добежал до большой норы, которая вела в глубокую подземную пещеру, вскочил в нее, а мы с Валином остались снаружи. Царем Кишкиндхи овладела ярость, и он сказал мне: «Ты, Сугрива, постой на страже у входа, а я полезу в подземелье и убью там дерзкого Маяви». Целый год я простоял на страже у входа в подземелье, а брат мой все не появлялся. А потом я увидел, что из норы кровь потекла ручьями, и до слуха моего докатилось рычание асуры Маяви. А голоса брата моего не было слышно. Горькая печаль тогда меня охватила. Я подумал, что брат мой, наверное, погиб в этой подземной битве, и я вернулся в Кишкиндху, завалив большой скалой вход в пещеру.

Когда я, охваченный горем, рассказал о случившемся несчастье царским советникам в Кишкиндхе, они решили посадить меня на царство. Я старался править мудро и справедливо, но вдруг однажды приходит в Кишкиндху Валин, живой и невредимый. Он убил своего врага в битве, и глаза его покраснели от гнева, когда он увидел меня на престоле. Своих советников он предал страшной казни, обвинив их в коварной измене, а на меня набросился с бранью. Валин всегда был для меня господином, и я покорно слушал его упреки. Я радовался его победе и счастлив был, что он вернулся в Кишкиндху. Я почтительно перед ним склонился и поставил себе на голову его ногу. Но злоба и ярость Валина не утихли. Он не хотел мне больше верить, и я стал опасаться за свою жизнь. Я хотел умилостивить Валина и сказал ему искренне и правдиво: «Какое великое счастье, государь, для Кишкиндхи, что ты вернулся здоровым и невредимым, уничтожив своего врага в кровавом поединке. Ведь ты для нас – прибежище и защита, и беспомощны мы, когда ты не с нами. Я буду счастлив, великий царь, служить тебе снова верой и правдой. Целый год я ждал тебя у входа в пещеру, не отходя от него ни на минуту. А потом я увидел кровь, текущую из пещеры, услыхал победные крики Маяви, а твоего голоса не слышал. В великом горе я оплакал твою кончину, завалил скалой вход в пещеру и пошел в печали в Кишкиндху. Твои друзья, советники и родные, оставшись без великого государя, заставили меня править страною. Но вот, к радости всей Кишкиндхи, ты вернулся, победоносный, и правь теперь ты нашей державой, а я снова буду твоим верным слугою».

Но Валин мне больше не верил. Он осыпал меня жестокой бранью, обвинял меня в предательстве коварном и причинил мне смертельную обиду. А затем он собрал в дворцовом зале своих приближенных и рассказал им, как преследовал он асуру Маяви, как искал его год целый в подземелье и убил его в жестокой битве. А потом Валин стал выбираться из пещеры и не мог никак оттуда выйти. Он звал меня на помощь и не мог дозваться, и с большим трудом ему удалось кое-как отодвинуть скалу от входа и выбраться из подземелья. И вот он пришел к себе в столицу и застал другого на престоле. И Валин сказал своим приближенным, что он обвиняет меня в измене. Он сказал им, что я нарочно не стал его дожидаться, что я покусился на его жизнь, завалив вход в пещеру, чтобы захватить власть в Кишкиндхе. А затем Валин с одобрения своих приближенных отобрал у меня дом, жену и богатство и выгнал меня из Кишкиндхи.

И стал я бродить по свету и нигде не мог найти безопасного места. Мне нужно было где-нибудь укрыться от Валина, чтобы оградить себя от его злобы и мести». Так закончил свой печальный рассказ Сугрива, и Раме стало жалко несчастную обезьяну. Жестокость и несправедливость Валина разгневала благородного сына Дашаратхи, и он обещал Сугриве достойно наказать его злого брата.

Неведомо было печальному Сугриве, как могуч был старший сын Дашаратхи. Он боялся, не случится ли так, что Валин окажется сильнее Рамы. И тогда Сугрива решил рассказать Раме о том, как Валин сражался с асурой Дандхуви: «Асура был огромного роста, и сила у него была неизмерима. Он со многими вступал в единоборство, но достойного ему соперника не находилось. Дандхуви с корнем вырывал из земли деревья, играл скалой, как деревянным мячиком, и мог по желанию обращаться в свирепого буйвола с острыми и крепкими рогами.

И вот однажды сведущие люди сказали асуре, чтобы он направился в Кишкиндху и вызвал на поединок Валина. Они рассказали ему, что Валин обладает непомерной силой и с охотой вступит с ним в единоборство. Асура так и сделал. Обернувшись свирепым буйволом, он подошел к воротам Кишкиндхи, страшно заревел и стал рыть копытами землю, с нетерпением ожидая битвы.

В этот час Валин был в своих покоях, и его окружали прекрасные и юные жены. Яростный крик буйвола его растревожил, и Валин помчался к воротам Кишкиндхи. Битва между ними была недолгой. Страшным ударом в темя Валин лишил буйвола жизни, а труп его забросил в лес, где жил отшельник Матанга. Тело буйвола пролетело по воздуху несколько йоджан, упало на землю рядом с хижиной Матанги, и на одежду подвижника брызнула кровь Дандхуви. Мудрый Матанга знал все, что творится на свете, и понял, что это Валин виноват в том, что его одежда окропилась кровью. И тогда благочестивый подвижник сказал, что, если Валин посмеет вступить в его лес хоть однажды, не избежать тому страшного проклятия. Поэтому, – сказал Сугрива Раме, – я и обитаю здесь, у леса Матанги, – Валин не решается и подходить к нему близко.

Я рассказал тебе все это, Рама, чтобы знал ты, насколько силен грозный Валин, чтобы ты еще раз подумал, можно ли тебе вступать с ним в единоборство. Хватит ли у тебя, благородный сын Дашаратхи, силы справиться в битве с Валином? Докажи мне чем-нибудь, что силы у тебя больше!»

Тогда Рама достал стрелу, натянул лук и спустил с тетивы стрелу. И та стрела насквозь пробила стволы семи деревьев, как масло, пронзила горную вершину и вернулась к Раме в колчан обратно. И Сугрива не мог сдержать своего восторга – от радости он пустился в пляс, сравнивая сына Дашаратхи с Индрой, воителем небесным. Более не сомневался Сугрива в победе доблестного Рамы.