Одним из ведущих представителей гештальтпсихологии был Макс Вертгеймер (1880-1943). После окончания университета он изучал философию в Праге, а затем в Берлине, одновременно занимаясь музыкой вместе со Штумпфом и Шуманом. Знакомство с X. Эренфельсом, который впервые ввел понятие гештальткачество, повлияло на занятия Вертгеймера, заставив его обратить внимание на факты, ставшие впоследствии ведущими для разработанного им направления. Переехав в Вюрцбург, он работал в лаборатории О. Кюльпе, под руководством которого защитил в 1904 г. диссертацию. Однако, отойдя от объяснительных принципов Вюрцбургской школы, он ушел от Кюльпе и начал исследования, которые привели его к обоснованию положений новой психологической школы.
В 1910 г. в Психологическом институте во Франкфурте-на-Майне он встретился с Вольфгангом Келером и Куртом Коффкой, которые стали вначале испытуемыми в опытах Вертгеймера по исследованию восприятия, а затем его друзьями и коллегами; в содружестве с ними были разработаны основные положения нового психологического направления -гештальтпсихологии. Перейдя в Берлинский университет, Вертгеймер занялся преподавательской и исследовательской деятельностью, уделяя значительное внимание исследованию мышления и обоснованию основных принципов гештальтпсихологии, которые изложены в основанном им (совместно с Келером и Коффкой) журнале «Психологическое исследование». В 1933 г. ему, как и Левину, Келеру и Коффке, пришлось уехать из фашистской Германии. После эмиграции в США он работал в Новой школе социальных исследований в Нью-Йорке, однако создать объединение единомышленников из американских ученых ему не удалось, а немецкие ученые не смогли работать в одном университете.
Первые работы Вертгеймера посвящены экспериментальному исследованию зрительного восприятия. С помощью тахистоскопа он экспонировал с различной скоростью один за другим два раздражителя (линии или кривые). Когда интервал между предъявлениями был относительно большой, испытуемые воспринимали раздражители последовательно, а при очень коротком интервале раздражители воспринимались как появившиеся одновременно. При экспонировании с оптимальным интервалом (около 60 миллисекунд) у испытуемых возникало восприятие движения, т. е. им казалось, что один объект перемещается между двумя точками, в то время как им предъявлялось два объекта, размещенных в разныхточках. В определенный момент испытуемые начинали воспринимать чистое движение, т. е. осознавали, что движение происходит, но без перемещения объекта. Это явление было названо фи-феноменом. Специальный термин был введен для того, чтобы подчеркнуть уникальность данного явления, его несводимость к сумме ощущений, так как физиологической основой этого феномена Вертгеймер признал «короткое замыкание», которое возникает при соответствующем временном интервале между двумя зонами мозга. Результаты этой работы были изложены в статье «Экспериментальные исследования видимого движения», опубликованной в 1912 г.
Данные, полученные в этих экспериментах, стимулировали критику ассоцианизма и заложили фундамент нового подхода к восприятию (а потом и к другим психическим процессам), который Вертгеймер обосновывал совместно с В.Келером, К. Коффкой, К.Левиным. Новая психологическая школа, которая была основана этими учеными, получила название гештальтпсихология (от немецкого Gestalt - структура, форма), так как в качестве основного принципа формирования психики был выдвинут принцип целостности в противовес ассоцианистическому принципу элементов, из которых по определенным законам формируются образы и понятия. Обосновывая ведущие принципы гештальтпсихологии, Вертгеймер писал, что «существуют связи, при которых то, что происходит в целом, не выводится из элементов, существующих якобы в виде отдельных кусков, связанных потом вместе, а напротив, то, что проявляется в отдельной части этого целого, определяется внутренним структурным законом этого целого».
Исследования восприятия, а затем мышления, проводимые Вертгеймером, Коффкой и другими гештальтпсихологами, позволили открыть основные законы восприятия, ставшие со временем общими законами любого гештальта. Эти законы объясняли содержание психических процессов всем «полем» действующих на организм раздражителей, структурой всей ситуации в целом, которая и позволяет соотнести между собой и структурировать отдельные образы, сохраняя их базовую форму. При этом соотношение образов предметов в сознании не являлось статичным, неподвижным, но определялось динамическими, изменяющимися соотношениями, которые устанавливаются в процессе познания.
В дальнейших исследованиях Вертгеймера и его коллег было получено множество экспериментальных данных, которые позволили установить основные постулаты гештальтпсихологии, сформулированные в программной статье Вертгеймера «Исследования, относящиеся к учению о гештальте» (1923). Главный из них гласил, что первичными данными психологии являются целостные структуры (гештальты), в принципе невыводимые из образующих их компонентов. Элементы поля объединяются в структуру в зависимости от таких отношений, как близость, сходство, замкнутость, симметричность. Существует и ряд других факторов, от которых зависят совершенство и устойчивость фигуры или структурного объединения, - ритмичность в построении рядов, общность света и цвета и т.д. Действие всех этих факторов подчиняется основному закону, названному Вертгеймером законом прегнантности (или законом хорошей формы), который интерпретируется как стремление (даже на уровне электрохимических процессов в коре мозга) к простым и четким формам и простым и устойчивым состояниям.
Считая перцептивные процессы врожденными и объясняя их особенностями организации коры головного мозга, Вертгеймер пришел к выводу об изоморфизме (взаимно-однозначном соответствии) между физическими, физиологическими и психологическими системами, т.е. внешним, физическим гештальтам соответствуют нейрофизиологические, а с ними, в свою очередь, соотносятся психические образы. Таким образом, вводилась необходимая объективность, которая превращала психологию в позитивную, объяснительную науку.
В середине 20-х годов Вертгеймер перешел от исследования восприятия к изучению мышления. Результатом этих экспериментов стала книга «Продуктивное мышление», которая была опубликована уже после смерти ученого, в 1945 г. и явилась одним из самых значительных его достижений.
Изучая на большом эмпирическом материале (эксперименты с детьми и взрослыми испытуемыми, беседы, в том числе и с А.Эйнштейном) способы преобразования познавательных структур, Вертгеймер пришел к выводу о несостоятельности не только ассоцианистического, но и формально-логического подхода к мышлению. От обоих подходов, подчеркивал он, скрыт его продуктивный, творческий характер, выражающийся в «перецентрировании» исходного материала, его реорганизации в новое динамическое целое. Введенные Вертгеймером термины реорганизация, группировка, центрирование описывали реальные моменты интеллектуальной работы, подчеркивая ее специфически психологическую сторону, отличную от логической.
В анализе проблемных ситуаций и способов их решения Вертгеймер выделял несколько основных этапов мыслительного процесса:
1. Возникновение темы. На этом этапе появляется чувство «направленной напряженности», которое мобилизует творческие силы человека.
2. Анализ ситуации, осознание проблемы. Основной задачей этой стадии является создание целостного образа ситуации.
3. Решение проблемы. Этот этап мыслительной деятельности в значительной степени неосознан, хотя предварительная сознательная работа необходима.
4. Возникновение идеи решения - инсайт.
5. Исполнительская стадия.
В опытах Вертгеймера обнаруживалось отрицательное влияние привычного способа восприятия структурных отношений между компонентами задачи на ее продуктивное решение. Он подчеркивал, что у детей, обучавшихся геометрии в школе на основе чисто формального метода, несравненно труднее выработать продуктивный подход к задачам, чем у тех, кто вообще не обучался.
В книге также описаны процессы значительных научных открытий (Гаусса, Галилея) и приведены уникальные беседы с Эйнштейном, посвященные проблеме творчества в науке и анализу механизмов творческого мышления. Результатом этого анализа стал сделанный Вертгеймером вывод о принципиальной структурной общности механизмов творчества у примитивных народов, детей и великих ученых.
Он также доказывал, что творческое мышление зависит от чертежа, схемы, в виде которой представляется условие задачи или проблемной ситуации. От адекватности схемы зависит правильность решения, причем хорошая схема дает возможность посмотреть на нее с разных точек зрения, т. е. позволяет создать из образов, которые входят в ситуацию, разные гештальты. Этот процесс создания разных гештальтов из набора постоянных образов и является процессом творчества, при этом чем больше различных значений получат предметы, включенные в эти структуры, тем более высокий уровень творчества продемонстрирует ребенок. Такое переструктурирование легче производить на образном, а не на вербальном материале, поэтому неудивительно, что Вертгеймер пришел к выводу о том. что ранний переход к логическому мышлению мешает развитию творчества у детей. Он также говорил о том, что упражнение убивает творческое мышление, так как при повторении происходит фиксация одного и того же образа и ребенок привыкает рассматривать вещи только в одной позиции.
Значительное внимание ученый уделял и проблемам этики, нравственности личности исследователя, подчеркивая, что формирование этих качеств также должно учитываться при обучении, а само обучение должно быть построено так, чтобы дети получали от него радость, радость открытия нового. Эти исследования были направлены преимущественно на изучение «визуального» мышления, однако открытые Вертгеймером закономерности и стадии мыслительной деятельности, так же как взаимосвязь интуитивного и логического в процессе продуктивного мышления, носят общий характер.
Данные, полученные в исследованиях Вертгеймера, привели гештальтпсихологов к выводу о том, что ведущим психическим процессом, особенно на начальных этапах онтогенеза, является восприятие.
Изучением его развития занимался главным образом К. Коффка (1886-1941), который стремился соединить генетическую психологию с гештальтпсихологией. Он, так же как и Вертгеймер, окончил Берлинский университет, а затем работал под руководством Штумпфа, написав докторскую диссертацию о восприятии музыкального ритма (1909).
В книге «Основы психического развития» (1921) и других работах Коффка доказывал, что от того, как воспринимает ребенок мир, зависит его поведение и понимание ситуации. К такому выводу он пришел потому, что считал, как уже отмечалось выше, что процесс психического развития - это рост и дифференциация гештальтов. Данное мнение разделяли и другие гештальтпсихологи. Так как определяет и направляет процесс формирования и трансформации гештальтов восприятие окружающего мира, то именно восприятие и является ведущей психической функцией психического развития в целом.
Сам процесс психического развития, с точки зрения Коффки. делится на два параллельных процесса - созревание и обучение. В своих работах он подчеркивал их независимость, доказывал, что в процессе развития обучение может опережать созревание, а может и отставать от него, хотя чаще они идут параллельно друг другу, создавая иллюзию взаимозависимости. Тем не менее обучение не может ускорить процесс созревания и дифференциации гештальтов, так же как и процесс созревания не ускоряет обучение.
Изучая процесс восприятия, гештальтпсихологи утверждали, что его основные свойства рождаются постепенно, с вызреванием гештальтов. Так появляются константность и правильность восприятия, а также его осмысленность.
Исследования развития восприятия у детей, которые проводились в лаборатории Коффки, показали, что ребенок рождается с набором смутных и не очень адекватных образов внешнего мира. Постепенно в течение жизни эти образы дифференцируются и становятся все более точными. Так, при рождении у детей есть смутный образ человека, в гештальт которого входят его голос, лицо, волосы, характерные движения. Поэтому маленький ребенок (одного-двух месяцев) может не узнать даже близкого взрослого, если он резко поменяет прическу или сменит привычную одежду на совершенно незнакомую. Однако уже к концу первого полугодия этот смутный образ дробится, превращаясь в ряд четких образов: образ лица, в котором выделяются как отдельные гештальты глаза, рот, волосы, появляются и образы голоса, тела и т. п.
Исследования Коффки показали, что так же развивается и восприятие цвета. Вначале дети воспринимают окружающее только как окрашенное или неокрашенное, без различения цветов. При этом неокрашенное воспринимается как фон, а окрашенное - как фигура. Постепенно окрашенное делится на теплое и холодное, а в окружающем дети выделяют уже несколько наборов фигура-фон: неокрашенное - окрашенное теплое, неокрашенное – окрашенноехолодное. Они воспринимаются как несколько разных образов, например: окрашенное холодное (фон) - окрашенное теплое (фигура) или окрашенное теплое (фон) - окрашенное холодное (фигура). Таким образом, единый прежде гештальт превращается в четыре, уже более точно отражающие цвет. Со временем и эти образы дробятся, например, в теплом выделяются желтый и красный цвета, а в холодном - зеленый и синий. Этот процесс происходит в течение длительного времени, пока наконец ребенок не начинает правильно воспринимать все цвета. На основании этих экспериментальных данных Коффка пришел к выводу о том, что в развитии восприятия большую роль играет сочетание фигуры и фона, на котором демонстрируется данный предмет.
Он доказывал, что развитие цветового зрения основано на восприятии сочетания фигура-фон, на их контрасте. Позже данный закон, получивший название закона транспозиции, был доказан и Келером. Этот закон гласил, что люди воспринимают не сами цвета, но их отношения. Так, в опыте Коффки детям предлагалось найти конфетку, которая была в одной из двух прикрытых цветной картонкой чашек. Конфетка всегда лежала в чашке, которая была закрыта темно-серой картонкой, в то время как под черной конфетки никогда не было. В контрольном эксперименте детям надо было выбрать не между черной и темно-серой крышками, как они привыкли, а между темно-серой и светло-серой. В том случае, если бы они воспринимали чистый цвет, они выбрали бы привычную темно-серую крышку, однако дети выбирали светло-серую, так как ориентировались не на чистый цвет, но на соотношение цветов, выбирая более светлый оттенок. Аналогичный опыт был проведен и с животными (курами), которые также воспринимали только сочетания цветов, а не сам цвет.
Обобщающие результаты своего исследования восприятия Коффка изложил в работе «Принципы гештальтпсихологии» (1935). В этой книге анализируется множество феноменов перцепции, которые относятся к 24 различным «законам», описываются свойства и процесс формирования восприятия, на основании которых он сформулировал теорию восприятия, не потерявшую значения и в настоящее время.
Исследованием развития восприятия у детей занимался еще один ученый (представитель Лейпцигской группы гештальтпсихологов) -Г. Фолькельт. Особое внимание он уделял изучению детских рисунков. Большой интерес представляют его эксперименты по исследованию рисования геометрических фигур детьми разного возраста. Так, при рисовании конуса 4-5-летние дети рисовали рядом круг и треугольник. Фолькельт объяснял это тем, что у них еще нет адекватного данной фигуре образа, а потому в рисунке они пользуются двумя похожими гештальтами. Со временем происходит их интеграция и уточнение, благодаря чему дети начинают рисоватьне только плоскостные, но и объемные фигуры. Фолькельт проводил сравнительный анализ рисунков тех предметов, которые дети видели, и тех, которые они не видели, а только ощупывали. При этом оказалось, что в том случае, когда дети ощупывали, например, закрытый платком кактус, они рисовали только колючки, передавая свое общее ощущение от предмета, а не его форму. Иными словами, происходило, как и доказывали гештальтпсихологи, схватывание целостного образа предмета, его «хорошей» формы, а затем его «просветление» и дифференциация. Эти исследования гештальтпсихологов имели большое значение для отечественных работ по исследованию зрительного восприятия в школе Запорожца и привели психологов этой школы (Запорожца, Венгера) к мысли о том, что в процессе восприятия существуют определенные образы -сенсорные эталоны, которые лежат в основе восприятия и узнавания предметов.
Такой же переход от схватывания общей ситуации к ее дифференциации происходит и в интеллектуальном развитии, доказывал В.Келер (1887-1967). Свою научную деятельность он начинал в Берлинском университете, обучаясь у известного психолога, одного из основателей европейского функционализма - К. Штумпфа. Наряду с психологическим Келер получил физико-математическое образование, его учителем был создатель теории квантов Макс Планк, который привил Келеру не только любовь к физике, но и убеждение в том, что любая наука, в том числе и психология, должна строиться на безусловных и объективных основаниях.
После встречи с Максом Вертгеймером Келер стал одним из его горячих сторонников и сподвижником в разработке основ нового психологического направления. За несколько месяцев до начала Первой мировой войны Келер, по предложению Прусской академии наук, отправился на испанский остров Тенериф (на Канарских островах) для изучения поведения шимпанзе. С началом войны он был интернирован и, оставшись на Тенерифе, продолжал свои исследования, которые легли в основу его знаменитой книги «Исследование интеллекта человекообразных обезьян» (1917). После войны Келер вернулся в Берлинский университет, в котором в это время работали и другие члены научного содружества - Вертгеймер, Коффка, Левин. Он возглавил кафедру психологии, которую до него занимал его учитель К. Штумпф. Таким образом, Берлинский университет стал центром гештальтпсихологии. В 1933 г. Келер, как и многие другие немецкие ученые, эмигрировал в США, где продолжил научную работу, хотя наиболее плодотворный период его деятельности, как и других гештальтпсихологов, связан с берлинским периодом.
Первые работы Келера, посвященные исследованию интеллекта шимпанзе, привели его к наиболее значимому открытию - открытию инсайта (озарения). Исходя из того, что интеллектуальное поведение направлено на решение проблемы, Келер создавал такие ситуации, в которых подопытное животное для достижения цели должно было найти обходные пути. Операции, которые совершали обезьяны для решения поставленной задачи, были названы двухфазными, так как состояли из двух частей. В первой части обезьяне нужно было при помощи одного орудия получить другое, которое было необходимо для решения проблемы (например, при помощи короткой палки, которая находилась в клетке, получить длинную, находящуюся на некотором расстоянии от клетки). Во второй части полученное орудие использовалось для достижения искомой цели, например для получения банана, находящегося далеко от обезьяны.
Эксперимент должен был помочь понять, каким способом решается задача - происходит ли слепой поиск правильного решения (по типу метода проб и ошибок) или обезьяна достигает цели благодаря спонтанному схватыванию отношений, пониманию. Эксперименты Келера доказывали, что мыслительный процесс идет по второму пути, т.е. происходит мгновенное схватывание ситуации и верное решение поставленной задачи. Объясняя феномен инсайта, он доказывал, что в тот момент, когда явления входят в другую ситуацию, они приобретают новую функцию. Соединение предметов в новых сочетаниях, связанных с их новыми функциями, ведет к образованию нового гештальта, осознание которого составляет суть мышления. Келер называл этот процесс «переструктурированием гештальта» и считал, что такое переструктурирование происходит мгновенно и не зависит от прошлого опыта субъекта, но только от способа расположения предметов в поле. Именно это переструктурирование и происходит в момент инсайта.
Доказывая универсальность открытого им способа решения задач, Келер по возвращении в Германию провел серию экспериментов по исследованию процесса мышления у детей. Он предлагал детям проблемную ситуацию, сходную с той, которая ставилась перед обезьянами, например, им предлагалось достать машинку, которая была расположена высоко на шкафу. Для того чтобы ее достать, детям надо было использовать разные предметы - лесенку, ящик или стул. Оказалось, что, если в комнате была лестница, дети быстро решали предложенную задачу. Сложнее было в том случае, если надо было догадаться использовать ящик, но наибольшие затруднения вызывал вариант, при котором не было других предметов в комнате, кроме стула, который надо было отодвинуть от стола и использовать как подставку. Келер объяснял эти результаты тем, что лестница с самого начала осознается функционально как предмет, помогающий достать что-то, расположенное высоко. Ее включение в гештальт со шкафом не представляет для ребенка трудностей. Использование ящика уже нуждается в некоторой перестановке, так как он может осознаваться в нескольких функциях. Что же касается стула, то он осознается ребенком не сам по себе, но уже включенным в другой гештальт - со столом, с которым он представляется ребенку единым целым. Поэтому для решения данной задачи детям надо сначала разбить целостный образ стол-стул на два, а затем уже стул соединить со шкафом в новый образ, осознав его новую функциональную роль. Вот почему этот вариант является самым сложным для решения.
Данные эксперименты, подтверждая универсальность инсайта, раскрывали, с точки зрения Келера, и общее направление психического развития, и роль обучения в этом процессе. Доказывая основное положение его школы о том, что психическое развитие связано с переходом от схватывания общей ситуации к ее дифференциации и формированию нового, более адекватного ситуации гештальта, Келер раскрывал условия, способствующие этому переходу. Такое развитие, считал Келер, происходит как внезапно, так и в процессе обучения, которое также ведет к образованию новой структуры и, следовательно, к иному восприятию и осознанию ситуации. Иными словами, при определенных условиях обучение может способствовать развитию мышления, причем это связано не с организацией поисковой активности ребенка по типу проб и ошибок, но с созданием условий, способствующих инсайту. Таким образом, опыты Келера доказывали мгновенный, а не протяженный во времени характер мышления, в основе которого лежит инсайт. Несколько позже К.Бюлер, который пришел к похожему выводу, назвал этот феномен «ага-переживание», также подчеркивая его внезапность и одномоментность.
Понятие об инсайте - ключевое для гештальтпсихологии - стало основой объяснения всех форм мыслительной деятельности, в том числе и продуктивного мышления, как было показано в работах Вертгеймера, о которых говорилось выше.
Дальнейшие исследования Келера были связаны с проблемой изоморфизма. Изучая детерминанты, лежащие в основе инсайта, он пришел к выводу о необходимости анализа физических и физико-химических процессов, происходящих в коре головного мозга. В 1920 г. появилась его работа «Физические гештальты в покое и стационарном состоянии», в которой изложены основные идеи изоморфизма, т.е. идеи подобия двух или нескольких систем, например подобия топографической карты рельефу местности, на ней отраженному. Ориентация на достижения в физике открывала, по мнению Келера, новые перспективы и перед психологией, для которой модели физических полей и тех энергетических процессов, которые их определяют, могут служить аналогом, объясняющим происходящие в коре процессы. Изоморфизм, т. е. идея о соответствии между физической, физиологической и психологической системами, позволял привести сознание в соответствие с физическим миром, не лишая его самостоятельной ценности. Внешним, физическим гештальтам соответствуют нейрофизиологические, с которыми, в свою очередь, связаны психологические образы и понятия.
Изучение изоморфизма привело Келера к открытию новых законов восприятия - значения (предметности восприятия) и относительного восприятия цветов в паре (закон транспозиции), изложенных им в книге «Гештальтпсихология» (1929). Однако теория изоморфизма осталась самым слабым и уязвимым местом не только его концепции, но и гештальтпсихологии в целом.
Основы психоаналитической концепции были заложены З.Фрейдом (1856-1939). Под влиянием Гёте и Дарвина Фрейд выбрал медицинский факультет Венского университета, на который и поступил в 1873 г. В те годы он работал в физиологической лаборатории доктора Э. Брюке. Эта работа во многом определила будущую уверенность Фрейда в роли биологических основ психики,его внимание к сексуальным и физиологическим факторам, определяющим бессознательные мотивы человека. Получив в 26 лет докторскую степень, Фрейд вследствие материальных затруднений вынужден был заняться частной практикой. Вначале он работал хирургом, однако, прослушав курс психиатрии, заинтересовался этой областью, прежде всего связью между психическими симптомами и физическими болезнями. К 1885 г. он добился престижного положения лектора в Венском университете.
При помощи Брюке Фрейд получил стипендию для поездки в Париж в клинику Ж. Шарко. Эта стажировка не только доказала Фрейду значительную роль гипноза в лечении истерии, но и приоткрыла впервые завесу над бессознательным, так как в сеансах гипноза Шарко наглядно демонстрировал роль неосознанных мотивов в поступках человека. По возвращении в Вену он совместно с известным психиатром И. Брейером начал исследовать динамику истерии, опубликовав несколько работ на эту тему. Однако постепенно он отошел от Брейера, который настороженно отнесся к предположениям Фрейда о связи неврозов с сексуальными отклонениями. Так же настороженно Брейер отнесся и к новому, предложенному Фрейдом вместо гипноза методу лечения истерии - психоанализу, хотя и соглашался с тем, что гипноз неэффективен. Впоследствии, анализируя свой научный путь, Фрейд писал, что он боялся принять ответственность за сделанное им открытие и старался разделить его с другими, боялся и самого этого открытия, той ответственности, которая с ним связана. Фрейд считал, что в отношениях с Брюке, Шарко и особенно с Брейером он трансформировал свои отношения с отцом. Воспоминания детства и сложные семейные отношения, в которых Фрейд, боявшийся и уважавший авторитарного отца, всегда держал сторону мягкой и любящей матери, в значительной мере повлияли на содержание его теории. Стремление заменить реального отца учителем вызвало и двойное отношение Фрейда к учителям - с одной стороны, восхищенное поклонение, а с другой - желание найти свой собственный путь в науке, превзойти своих учителей. Так постепенно вырисовываются контуры концепции Фрейда о трансфере и эдиповом комплексе, которые затем займут важное место в его теории личности.
Впервые Фрейд заговорил о психоанализе в 1896 г., а в 1897 г. он начал проводить систематические самонаблюдения, которые фиксировал в дневниках до конца жизни. В 1900 г. появилась его книга «Толкование сновидений», в которой он впервые опубликовал важнейшие положения своей концепции, дополненные в его последующих книгах «Психопатология обыденной жизни» (1901), «Я и Оно» (1923), «Тотем и табу» (1913), «Психология масс и анализ человеческого "Я"» (1921). Постепенно его идеи получили признание. В 1910г. Стенли Холл пригласил Фрейда прочитать лекции в Америке, где его теория приобрела особую популярность. Егоработы стали переводить на многие языки. Вокруг Фрейда постепенно складывался кружок его почитателей и последователей, в который вошли К. Юнг, А. Адлер, Ш. Ференци, О. Ранк, К. Абрахам. После организации психоаналитического общества в Вене его филиалы открылись во всем мире, психоаналитическое движение расширялось, приобретая все больше сторонников. В то же время Фрейд становился все более ортодоксальным и догматичным в своих взглядах, он не терпел ни малейших отклонений от своей концепции, пресекал все попытки самостоятельной разработки и анализа некоторых положений психотерапии или структуры личности, ее взаимоотношений с окружающим, предпринимаемые его учениками. Это привело к отдалению, а потом и к разрыву с Фрейдом самых талантливых его последователей - Адлера, Юнга, Ранка.
По мере роста известности Фрейда росло и количество критических работ, направленных против его взглядов. В 1933 г. нацисты сожгли его книги в Берлине. После захвата немцами Австрии положение Фрейда стало опасным, он подвергался преследованиям. Зарубежные психоаналитические общества собрали значительную сумму денег и фактически выкупили Фрейда у немцев, которые разрешили ему уехать в Англию. Однако его болезнь прогрессировала, не помогали никакие операции и лекарства, и в 1939 г. он умер, оставив после себя созданный им мир, уже полностью открытый для толкований и критики.
Взгляды Фрейда можно разделить на три области - это метод лечения функциональных психическихзаболеваний, теория личности и теория общества, при этом стержнем всей системы являются его взгляды на развитие и структуру личности человека.
Как уже говорилось, с его точки зрения, развитие психики есть приспособление, адаптация к окружающей, преимущественно враждебной, среде. Эта биологическая детерминация и направляет процесс становления психики. Движущими силами психического развития служат врожденные ибессознательные влечения (или чувства, как у более поздних психоаналитиков). С точки зрения психоанализа, основой психического развития является не интеллектуальная сфера (как в других школах), а эмоции и мотивы человека; познавательное же развитие есть как бы следствие мотивационного.
Фрейд считал, что психика состоит из трех слоев - сознательного, предсознательного и бессознательного, в которых и располагаются основные структуры личности. При этом содержание бессознательного, по мнению Фрейда, недоступно осознанию практически ни при каких условиях. Содержание предсознательного слоя может быть осознано человеком, хотя это и требует от него значительных усилий.
В бессознательном слое располагается одна из структур личности - Ид, которая фактически является энергетической основой психического развития, так как в ней располагаются врожденныебессознательные влечения, стремящиеся к своему удовлетворению, к разрядке, и таким образом детерминирующие деятельность субъекта. Фрейд считал, что существует два основных врожденных бессознательных влечения - инстинкт жизни и инстинкт смерти, которые находятся в антагонистических отношениях между собой, создавая основу для фундаментального, биологического внутреннего конфликта. Неосознанность этого конфликта связана не только с тем, что борьба между влечениями, как правило, происходит в бессознательном слое, но и с тем, что поведение человека вызывается чаще всего одновременным действием обеих этих сил.
С точки зрения Фрейда, врожденные влечения представляют собой каналы, по которым проходит энергия, формирующая нашу деятельность. Поэтому и сам Фрейд, и его последователи иногда называли его теорию динамической (или даже гидравлической), подразумевая, что психическая энергия стремится к разрядке (т. е. удовлетворению влечений) и равномерному распределению по всему континууму. Именно поэтому фрустрация влечения приводит к неврозу, так как при этом невозможна разрядка. На основании данных положений разрабатывалась идея катарсического очищения (разрядки ) в сеансе психоанализа и идея трансфера, т. е. переноса, обмена энергией между пациентом и психоаналитиком.
Либидо, о котором так много писали сам Фрейд и его ученики, и является той специфической энергией, которая связана с инстинктом жизни. Энергии, связанной с инстинктом смерти и агрессии, Фрейд не дал собственного имени, но постоянно говорил о ее существовании. Он также считал, что содержание бессознательного постоянно расширяется, так как те стремления и желания, которые человек не смог по тем или иным причинам реализовать в своей деятельности, вытесняются им в бессознательное, наполняя его содержание.
Вторая структура личности - Эго, по мнению Фрейда, также является врожденной и располагается как в сознательном слое, так и в предсознании. Таким образом, мы всегда можем осознать свое «Я», хотя это и нелегко. Если содержание Ид в процессе жизни ребенка расширяется, то содержание Эго, наоборот, сужается, так как ребенок рождается, по выражению Фрейда, с «океаническим чувством "Я"», включая в себя весь окружающий мир. Со временем он начинает осознавать границу между собой и окружающим миром, локализует свое «Я» до своего тела, сужая таким образом объем Эго.
Третья структура личности - Супер-Эго - неврожденная, она формируется в процессе жизни ребенка. Механизмом ее формирования является идентификация с близким взрослым своего пола, черты и качества которого и становятся содержанием Супер-Эго. В процессе идентификации у детей формируется также эдипов комплекс (у мальчиков) или комплекс Электры (у девочек), т. е. комплексамбивалентных чувств, которые испытывает ребенок к объекту идентификации.
Фрейд подчеркивал, что между этими тремя структурами личности существует неустойчивое равновесие, так как не только их содержание, но и направления их развития противоположны друг другу. Влечения, содержащиеся в Ид, стремятся к своему удовлетворению, диктуя человеку такие желания, которые практически не выполнимы ни в одном обществе. Супер-Эго, в содержание которого входят совесть, самонаблюдение и идеалы человека, предупреждает человека о невозможности осуществления этих желаний и стоит на страже соблюдения норм, принятых в данном обществе. Таким образом, Эго становится как бы ареной борьбы противоречивых тенденций, которые диктуются Ид и Супер-Эго. Такое состояние внутреннего конфликта, в котором постоянно находится человек, держит его в постоянном внутреннем напряжении, снижая устойчивость к неврозам. Поэтому Фрейд подчеркивал, что не существует четкой грани между нормой и патологией и испытываемое людьми постоянное напряжение делает их потенциальными невротиками.
Возможность поддерживать свое психическое здоровье зависит от механизмов психологической защиты, которые помогают человеку если не предотвратить (так как это фактически невозможно), то хотя бы смягчить конфликт между Ид и Супер-Эго. Фрейд выделял несколько защитных механизмов, главными из которых являются вытеснение.регрессия, рационализация, проекция и сублимация.
Вытеснение - самый неэффективный механизм, так как при этом энергия вытесненного и неосуществленного мотива (желания) не реализуется в деятельности, но остается в человеке, вызывая рост напряженности. Так как желание вытесняется в бессознательное, человек о нем совершенно забывает, но оставшееся напряжение, проникая сквозь бессознательное, дает о себе знать в виде символов, наполняющих наши сновидения, в виде ошибок, описок, оговорок. При этом символ, по мнению Фрейда, не есть непосредственное отражение вытесненного желания, а представляет собой его трансформацию. Поэтому он придавал такое значение психопатологии обыденной жизни, т. е. толкованию таких явлений, как ошибки и сновидения человека, его ассоциации. Отношение Фрейда к символике было одной из причин его расхождения с Юнгом, который считал, что существует непосредственная и тесная связь между символом и стремлением человека, и возражал против толкований, придуманных Фрейдом.
Регрессия и рационализация являются более успешными видами защиты, так как они позволяют хотя бы частичную разрядку энергии, содержащейся в желаниях человека. При этом регрессия представляет собой более примитивный способ реализации стремлений, выхода из конфликтной ситуации. Человек может начать кусатьногти, портить вещи, жевать резинку или табак, верить в злых или добрых духов, стремиться к рискованным ситуациям и т.д., причем многие из этих регрессий настолько общеприняты, что даже не воспринимаются таковыми. Рационализация связана со стремлением Супер-Эго хоть как-то проконтролировать создавшуюся ситуацию, придав ей добропорядочный вид. Поэтому человек, не осознавая реальных мотивов своего поведения, прикрывает их и объясняет придуманными, но морально приемлемыми мотивами.
При проекции человек приписывает другим те желания и чувства, которые он испытывает сам. В том случае, когда субъект, которому было приписано какое-либо чувство, своим поведением подтверждает сделанную проекцию, этот защитный механизм действует достаточно успешно, так как человек может осознать эти чувства как реальные, действительные, но внешние по отношению к нему и не пугаться их. Необходимо подчеркнуть, что введение этого защитного механизма позволило в дальнейшем разработать так называемые проективные методы исследования личности. Эти методы, заключающиеся в просьбе закончить неоконченные фразы или рассказы либо составить рассказ по неопределенным сюжетным картинкам, стали существенным вкладом в экспериментальное исследование личности.
Наиболее эффективным механизмом защиты является сублимация, так как она помогает направить энергию, которая связана с сексуальными или агрессивными стремлениями, в другое русло, реализовать ее, в частности, в творческой деятельности. В принципе Фрейд считал культуру продуктом сублимации и с этой точки зрения рассматривал произведения искусства, научные открытия. Успех творческой деятельности объясняется тем, что в ней происходит полная реализация накопленной энергии, катарсис, или очищение человека от нее. На основе этого подхода к сублимации позднее в психоанализе были разработаны основы терапии искусством - арт-терапии.
Либидозная энергия, которая связана с инстинктом жизни, является также основой развития личности, характера человека, и, исходя из закономерностей ее развития, Фрейд создал свою периодизацию. Он считал, что в процессе жизни человек проходит несколько этапов, отличающихся друг от друга способом фиксации либидо, способом удовлетворения инстинкта жизни. При этом Фрейд уделял большое внимание тому, каким именно способом происходит фиксация и нуждается ли человек при этом в посторонних объектах. На этих основаниях он выделял три больших этапа, разделяющихся на несколько стадий.
Первый этап- либидо-объект - характерен тем, что ребенок нуждается в постороннем объекте для реализации либидо. Этот этап длится до года и носит название оральной стадии, так как удовлетворение происходит при раздражении полости рта. Фиксация на этойстадии происходит в том случае, если ребенок в данный период не смог реализовать свои либидозные желания (например, ему не давали соски). Для этого типа личности характерна, с точки зрения Фрейда, определенная инфантильность, зависимость от взрослых, родителей даже в зрелом возрасте. Причем такая зависимость может выражаться как в конформном, так и в негативном поведении.
Второй этап, который длится до начала полового созревания, называется либидо-субъект и характеризуется тем, что для удовлетворения своих инстинктов ребенку не требуется никакой внешний объект. Иногда Фрейд называл этот этап периодом нарциссизма, считая, что для всех людей, у которых произошла фиксация на данном этапе, характерна ориентация на себя, стремление использовать окружающих для удовлетворения собственных нужд и желаний, эмоциональная отгороженность от них. Этап нарциссизма состоит из нескольких стадий. Первая, которая длится примерно до трех лет, - анальная, при которой ребенок не только учится определенным навыкам туалета, но у него начинает формироваться и чувство собственности. Фиксация на этой стадии формирует анальный характер, который характеризуется упрямством, часто жесткостью, аккуратностью и бережливостью.
С трех лет ребенок переходит на следующую, фаллическую стадию, на которой дети начинают осознавать свои сексуальные отличия, интересоваться своими гениталиями. Фаллическую стадию Фрейд называл критической для девочек, которые впервые начинают осознавать свою неполноценность в связи с отсутствием у них пениса. Это открытие, считал он, может привести к позднейшей невротизации или агрессивности, которая вообще характерна для людей, фиксированных на этой стадии. В этот период растет напряженность в отношениях с родителями, прежде всего с родителем своего пола, которого ребенок боится и к которому ревнует родителя противоположного пола. Напряженность ослабевает к шести годам, когда наступает латентная стадия в развитии либидозного влечения. В этот период, который длится до начала полового созревания, дети обращают большое внимание на учебу, спорт, игры.
Третий этап начинается в подростковом возрасте и называется, как и первый, либидо-объект, так как для удовлетворения либидозного влечения человеку опять необходим партнер. Эту стадию также называют генитальной, так как для разрядки либидоз-ной энергии человек ищет способы половой жизни, характерные для его пола и типа его личности.
Подчеркивая значение родителей в развитии личности ребенка, Фрейд писал о том, что именно от них во многом зависит способ прохождения этих периодов психического развития, а травмы, полученные при общении со взрослым в первые годы жизни, являются причиной психических и социальных отклонений в поведении, которые могут проявиться значительно позднее.
Либидозную энергию Фрейд считал основой развития не только индивидуального человека, но и общества. Он писал о том, что вождь племени является своего рода его отцом, к которому мужчины испытывают эдипов комплекс, стремясь занять его место. Однако с убийством вождя в племя приходят вражда, кровь и междоусобица, оно слабнет, и такой негативный опыт приводит к созданию первых законов, табу, которые начинают регулировать социальное поведение людей. Позднее последователи Фрейда создали систему этнопсихологических концепций, которая объясняла особенности психики различных народов способами прохождения основных этапов в развитии либидо. Он писал, в частности, что способы ухода за младенцем, зафиксированные в культуре общества, служат основой как индивидуальной психики, так и ментальности данной нации. Однако дальнейшие исследования не подтвердили эту часть теории Фрейда, выявив более сложные и неоднозначные факторы формирования личности ребенка и развития культуры и общества в целом.
Если теория культуры не нашла широкого распространения и подтверждения в науке, то метод, разработанный Фрейдом, со временем стал очень популярным.
Психоанализ занимал важнейшее место в теории Фрейда. Именно для объяснения действия этого метода и были созданы остальные части его теории. В своей психотерапии Фрейд исходил из того, что врач занимает для пациента место родителя, доминирующее положение которого он признает безусловно. При этом между ними устанавливается канал, по которому происходит беспрепятственный обмен энергией между терапевтом и пациентом, т.е. появляется трансфер. Благодаря этому терапевт не только проникает в бессознательное своего пациента, но и внушает ему определенные положения, прежде всего свое понимание, свой анализ причин его невротического состояния. Этот анализ происходит на основе символической интерпретации ассоциаций, снов или ошибок пациента, т. е. следов его вытесненного влечения, о котором говорили выше. При этом врач не просто делится с пациентом своими наблюдениями, но внушает ему свое толкование, которое пациент некритично принимает. Это внушение, по мнению Фрейда, и обеспечивает катарсис, так как, принимая позицию врача, пациент осознает свое бессознательное и освобождается от него. Так как основа выздоровления при этом связана с внушением, такая терапия была названа директивной, в отличие от той, которая основана на равноправном отношении пациента и врача.
Хотя не все аспекты теории Фрейда получили научное признание, а многие его положения сегодня кажутся принадлежащими скорее истории, чем современной психологии, невозможно не признать, что его идеи повлияли на развитие не только психологии, но и культуры, искусства, медицины, социологии. Фрейд открыл целый мир, который лежит за пределами нашего сознания, и в этом его огромная заслуга перед человечеством.
Дальнейшее развитие психоанализа связано с именами ближайших учеников Фрейда, прежде всего с теоретическими поисками К. Юнга и А. Адлера.
В отличие от Юнга и Адлера, которые подчеркивали, что разошлись с Фрейдом по принципиальным вопросам, связанным прежде всего со структурой личности и механизмами личностного развития, К.Хорни (1885-1952) говорила, что она лишь стремится исправить некоторые недостатки теории Фрейда, оставаясь его последовательницей по принципиальным вопросам. Однако ее попытки раздвинуть рамки ортодоксального фрейдизма, недостаток которого заключается, по ее мнению, в механистической, биологической направленности этой концепции, на самом деле привели и ее к пересмотру основных положений теории Фрейда.
Хорни получила образование на медицинском факультете Берлинского университета. В 1918г. она поступила на работу в Берлинский психоаналитический институт, в котором проработала до 1932 г. По приглашению Ф. Александера она переехала в США куда перебрались и другие известные немецкие ученые в связи с приходом нацизма. В течение двух лет Хорни занимала пост заместителя директора Чикагского психоаналитического института. В 1934 г. она переехала в Нью-Йорк, где преподавала в психоаналитическом институте, занимаясь параллельно терапевтической практикой. Как и многие последователи Фрейда, она постепенно разочаровалась в ортодоксальном психоанализе и основала свою ассоциацию, преобразованную позднее в Американский институт психоанализа.
Так же как и Адлер и позднее Фромм, Хорни пришла к выводу о доминирующем влиянии общества, социального окружения на развитие личности человека. Она также доказывала, что развитие не предопределено только врожденными инстинктами, человек может изменяться и продолжать свое развитие в течение жизни, поэтому не существует фатальной обреченности на невроз, о которой говорил Фрейд. Хорни утверждала, что есть четкая грань между нормой и патологией и потому есть надежда на полное выздоровление даже у невротизированных людей. Разработанная ею концепция нашла отражение во многих ее работах, и прежде всего в книгах «Новые пути в психоанализ» (1939) и «Невроз и развитие человека» (1950).
Она исходила из того, что в структуре личности доминируют не инстинкты агрессии или либидо, а бессознательное чувство тревоги, беспокойства, которое Хорни называла чувством коренной тревоги. Давая определение этому чувству, Хорни писала, что оно связано с «имеющимся у ребенка ощущением одиночества и беспомощности в потенциально враждебном ему мире». Таким образом, в ее теории сохраняется не только идея Фрейда о значении бессознательного, но и его мысль об антагонизме между внешним миром и человеком.
Хорни считала, что причинами развития этой тревоги могут быть и отчуждение родителей от ребенка, и чрезмерная их опека, подавляющая личность ребенка, и враждебная атмосфера или дискриминация либо, наоборот, слишком большое восхищение ребенком. Каким же образом такие противоречивые факторы могут стать основой развития тревоги? Отвечая на этот вопрос, Хорни выделяла два вида тревоги - физиологическую и психологическую. Физиологическая тревога связана со стремлением ребенка удовлетворить свои насущные потребности - в пище, комфорте. Ребенок боится, что его вовремя не перепеленают, не покормят, и потому испытывает такую тревогу постоянно в первые недели своего существования. Однако со временем, если мать и окружающие о нем заботятся и удовлетворяют его нужды, это беспокойство уходит. В том же случае, если его потребности не удовлетворяются, тревога нарастает и становится фоном для общей невротизации человека.
Однако если избавление от физиологической тревоги достигается простым уходом за ребенком и удовлетворением его основных потребностей, то преодоление психологической тревоги является более сложным процессом, так как оно связано с развитием адекватности «образа Я». Введение понятия «образа Я» - одно из важнейших открытий Хорни. Она считала, что этот образ состоит из двух частей - знания о себе и отношения к себе. При этом в норме адекватность «образа Я» связана с его когнитивной частью, т. е. со знаниями человека о себе самом, которые должны отражать его реальные способности и стремления. В то же время отношение к себе должно быть позитивным.
Хорни считала, что существует несколько «образов Я» - «Я» реальное, «Я» идеальное и «Я» в глазах других людей. В идеале эти три «образа Я» должны совпадать между собой, только в этом случае можно говорить о нормальном развитии личности и ее устойчивости к неврозам. В том случае, если идеальное «Я» отличается от реального, человек не может к себе хорошо относиться, и это мешает нормальному развитию личности, вызывает напряженность, тревогу, неуверенность в себе, т. е. является основой его невротизации. К неврозу ведет и несовпадение реального «Я» и «образа Я» в глазах других людей, причем в данном случае неважно, думают ли окружающие о человеке лучше или хуже, чем ондумает о себе сам. Таким образом, становится ясно, что пренебрежение, негативное отношение к ребенку, так же как и чрезмерное восхищение им, ведут к развитию тревоги, так как и в том и в другом случае мнение других не совпадает с реальным «образом Я» ребенка.
Для того чтобы избавиться от тревоги, человек прибегает к психологической защите, о которой писал еще Фрейд. Однако Хорни пересматривает и это его положение, так как Фрейд считал, что психологическая защита помогает разрешать внутренние конфликты, возникающие между двумя структурами личности - Ид и Супер-Эго. С точки зрения Хорни, психологическая защита направлена на преодоление конфликта между обществом и человеком, так как ее задача - привести в соответствие мнение человека о себе и мнение о нем окружающих, т. е. привести в соответствие два «образа Я». Хорни выделяет три основных вида защиты, в основе которых лежит удовлетворение определенных невротических потребностей. Если в норме эти потребности и соответственно эти виды защиты гармонически сочетаются между собой, то при отклонениях одна из них начинает доминировать, приводя к развитию у человека того или иного невротического комплекса.
Защиту человек находит либо в стремлении «к людям» (уступчивый тип), либо в стремлении «против людей» (агрессивный тип), либо в стремлении «от людей» (устраненный тип).
При развитии стремления «к людям» человек надеется преодолеть свою тревогу за счет соглашения с окружающими в надежде на то, что они в ответ на его конформную позицию не заметят (или сделают вид, что не замечают) неадекватность его «образа Я». Проблема в том, что при этом у субъекта развиваются невротические потребности: в привязанности и одобрении; в партнере, который принял бы на себязаботу о нем; в престиже; потребность быть предметом восхищения других людей. Как любые невротические потребности, они нереалистичны и ненасыщаемы, т. е. человек, добившись от других признания или восхищения, старается получить все больше и больше похвал, испытывая страх перед малейшими, часто мнимыми признаками холодности или неодобрения. Такие люди совершенно не переносят одиночества, испытывают ужас от мысли, что их могут покинуть, оставить без общения. Это постоянное напряжение и служит основой развития невроза в данном случае.
Развитие защиты в виде ухода, стремления «от людей» позволяет человеку игнорировать мнение окружающих, оставшись наедине со своим «образом Я». Однако и в этом случае развиваются невротические потребности, в частности потребность ограничивать свою жизнь узкими рамками, стремление к самостоятельности и независимости, желание быть совершенным и неуязвимым. Отчаявшись в попытках завязать теплые отношения с окружающими, такой человек старается быть незаметным и независимым от других. Из боязни критики он старается казаться неприступным, хотя в глубине души остается неуверенным и напряженным. Такой подход приводит человека к полному одиночеству, изоляции, которая тяжело переживается и тоже может служить основой развития невроза.
Попытка преодолеть тревогу, навязав свой «образ Я» силой другим людям, также не оканчивается успехом, так как в этом случае у человека развиваются такие невротические потребности, как потребность в эксплуатации других, стремление к личным достижениям, к власти. Те знаки внимания, уважения и покорности, которые он принимает от окружающих, кажутся ему все более недостаточными, ему требуется все больше власти и доминирования для доказательства его адекватности.
Психотерапия, считает Хорни, помогает человеку понять самого себя и сформировать более адекватное представление о себе. Надо отметить, что подход Хорни к понятию психологической защиты существенно повлиял на позиции современной психологии, что признается большинством исследователей, так же как ее роль в развитии социологической школы психоанализа.
Значительное влияние на развитие глубинной психологии оказали и работы младшей дочери Фрейда - Анны Фрейд (1895-1982). Хотя первые ее исследования относятся к 30-м годам, наиболее интересные работы появились позже.
А. Фрейд с детства приобщилась к научной деятельности своего отца, выполняла в течение многих лет обязанности его секретаря, а в 1922 г. сделала свой первый научный доклад и была принята в Венское психоаналитическое общество. В 1938 г., после оккупации Австрии нацистами, подвергалась аресту и допросам в гестапо, что послужило дополнительным основанием для Фрейда покинуть Вену. Ей и жене Фрейда было разрешено эмигрировать вместе с ним. В Лондоне Анна уделяла огромное внимание моральной поддержке отца и уходу за ним. когда он заболел.
После смерти 3. Фрейда Анна посвятила себя развитию психоаналитического движения и теории глубинной психологии. Наибольшее внимание она уделяла формированию детского психоанализа и стала одним из авторов Эго-психологии. В 1952 г. она организовала и возглавила Хэмпстедскую клинику детской терапии, которой руководила до 1982 г.
В 1936 г. в книге «Психология "Я" и защитные механизмы» ею были систематизированы мысли Фрейда о защитных механизмах и показана их роль в психической жизни. Тогда же она начала развивать мысли о цельности Эго и его самостоятельной, не зависящей от Ид, роли в психической жизни человека. Эти положения и легли в основу Эго-психологии.
Основные ее труды были посвящены исследованию «трудных детей», прежде всего агрессивных и тревожных. Она считала, что в структуре личности ребенка с самого начала агрессивность появляется как составная часть сексуальной жизни в виде «анального садизма». Уже в раннем дошкольном возрасте одновременно с «самосексуальной деятельностью» у ребенка появляются «самоагрессивные возможности очищения». Это проявляется, например, в «боданиях» маленьких детей. Нормальное развитие ребенка требует уже на этой стадии поворота агрессивности от себя к внешнему миру. На следующих стадиях развития агрессивность еще раз направляется против себя, но уже не против тела, а против своего «Я». Идеи А. Фрейд о специфике психологических кризисов, которые влияют на дальнейшее развитие личности, нашли отражение в поздних работах «Детство в норме и патологии» (1968), «Интересы ребенка» (1973).
Согласно А.Фрейд, нормальное детское (как и взрослое) поведение предполагает существование элементов двух основных стремлений. В нормальном поведении агрессивность сдерживается либидо. Именно сплав либидо и агрессии нормален и типичен. Но кроме нормального проявления агрессивности, связанного, например, со стремлением удержать объекты любви ребенка (любимая игрушка, грудь матери для младенца и др.), А.Фрейд обратила внимание и на патологические проявления детской агрессивности. Исследуя влияние психической депривации на развитие ребенка, она пришла к выводу, что такая агрессивность возникает при аномальных условиях развития ребенка (без родителей, без семьи, в концлагерях, в домах ребенка, интернатах и т.д.). Результаты этих исследований были опубликованы в работах «Дети без семьи» (1943), «Война и дети» (1943). Она считала причинами появления агрессивности либо полное отсутствие объектов любви в окружении ребенка, либо частую смену этих объектов, либо невозможность по каким-то причинам установить отношения с объектами любви. Таким образом, агрессивные (как и тревожные) тенденции появляются в связи с тем, что либидо не развивалось или оставалось в первичной стадии.
Исходя из этих утверждений, А. Фрейд пришла к выводу, что в таких случаях коррекционная работа с детьми должна ориентироваться на развитие либидо, формирование привязанности к другим людям, развитие у детей чувства защищенности, а не на преодоление у них агрессивных реакций. Начиная с самой ранней работы «Введение в технику детского анализа» (1927), она занималась методами детского психоанализа, раскрытием возможностей «игровой терапии».
Гарри Салливан (1892— 1949) — психиатр-практик, преподаватель и редактор журнала «Психиатрия», автор концепции межличностной психиатрии. Эта концепция — другая форма социализированного психоанализа. Ее основу составляет тезис о роли межличностных отношений в формировании личности и процесса ее развития. При этом задача воспитания сводится к социальной адаптации человека. Стремясь к объективному, по типу точных наук, описанию психических фактов, Салливан разработал специальную терминологию. Личность определяется как «относительно устойчивая модель повторяющихся межличностных ситуаций, характеризующих человеческую жизнь»2. Личность нельзя изолировать от интерперсональных отношений, человек всегда член «социального поля» и может быть понят только в этом контексте. Ребенок вступает в межличностные отношения уже с момента рождения под влиянием потребностей — органических, потребности в нежности, стремления освободиться от беспокойства, возникающего от недоброжелательного отношения. В ходе этих отношений складывается персонификация, т. е. образ человека (себя и других). Персонификации, сложившиеся в раннем детстве, в последующем определяют все отношения человека к другим людям. Источником активности, по Салливану, является энергия, свойственная организму изначально. Все психические процессы, все приобретенные привычки и формы поведения являются способами трансформации энергии и называются «динамизма-ми». В сумме они составляют «Я-систему», которая образуется в раннем детстве. Социализации ребенка способствует овладение языком, с помощью которого происходит образование «синтаксического опыта», открывающего возможности освоения общезначимого специального опыта (синтаксису предшествуют протаксис и паратаксис — формы доречевого опыта).
Салливан развивает важные идеи о значении и месте связей и отношений человека с другими людьми, оставаясь при этом в рамках психоаналитических учений о человеке. Он считал, что нарушения межличностных отношений лежат в основе душевных заболеваний. «Это утверждение относится и к психозу, и к неврозу, поскольку внутрипсихические конфликты изначально являются межличностными конфликтами, становящимися внутрипсихическими тогда, когда первоначальные противники — обычно родители — участвующие в этих конфликтах, интернализируются». Салливан имел огромный опыт применения динамических психотерапевтических методов к лечению шизофреников. Как пишут Ф. Александер и Ш. Селесник, «он обладал особым даром общения с этими отстраненными, отчужденными душевными страдальцами, и его психологические описания их поведения не имеют себе равных».
Эрих Фромм (1900— 1980) — самый видный представитель психологии неофрейдизма. Разработал концепцию «гуманистического психоанализа». К психоанализу Фромм пришел после завершения образования социолога. Существенно отметить также, что в 1929— 1932 гг. он был сотрудником Института социальных исследований во Франкфурте-на-Майне. Биограф Фромма Райнер Функ замечает, что Фромм был не только психоаналитиком: он объединил социологию с психоанализом в самостоятельную аналитическую социальную психологию2. На протяжении всей жизни его восхищали тексты Ветхого и Нового Завета. Углубленное изучение религии иудаизма, немецких мистиков, классического буддизма способствовали формированию гуманистических представлений о человеке и путях его развития (см., напр., его «Иметь или быть?», 1976). Главное открытие Фромма связано с признанием социальной обусловленности теории и терапии психоанализа. «В противоположность точке зрения Фрейда анализ, предложенный в этой книге, основан на предположении, что ключевой проблемой психологии является особого рода связанность индивида с внешним миром, а не удовлетворение или фрустрация тех или иных человеческих инстинктивных потребностей. Более того, мы предполагаем, что связь между человеком и обществом не является статичной....Общество осуществляет не только функцию подавления, но и функцию созидания личности. Человеческая натура — страсти человека и тревоги его — это продукт культуры; по сути дела сам человек — это самое важное достижение тех беспрерывных человеческих усилий, запись которых мы называем историей»1. По Фромму, характер человека имеет не только либидозную, но и социальную обусловленность. Здесь главная роль принадлежит семье, но после окончания периода детства общество продолжает активно влиять. В связи с пониманием решающей роли общества и в соответствии с центральной установкой, по которой человек должен находиться в центре общества, и цели его развития должна быть подчинена вся экономическая и политическая деятельность, Фромм обращается к различным концепциям общества, и в том числе, к учению Маркса. Анализ этих концепций отличается глубокой содержательностью и профессиональной глубиной. Фромм познакомил американское общество с Марксом в специальной работе «Концепция человека у Маркса» (1961), хотя он обращается к трудам Маркса во многих своих произведениях, особенно в таких: «Иметь или быть?», «Из плена иллюзий» (1962) и др. Фромм раскрыл гуманистическую сущность учения Маркса и вместе с тем указал на его действительные ограничения; обратил внимание на фальсификации этой концепции. «Создается впечатление,— писал Фромм,— что ни политики, ни журналисты ни разу не прочли ни единой Марксовой строчки, а социологи и обществоведы привыкли довольствоваться минимальными знаниями текстов Маркса»2 Так же, как Хорни и Салливан, с которыми ученый был дружен (широкий круг его друзей включал также таких выдающихся исследователей человека, как А. Кардинер, М. Мид, Р. Бенедикт, Дж. Доллард и др.), Фромм отвергает биологизм Фрейда и пытается понять человека в зависимости от социальных условий его существования. В отличие от понимания ими культуры в традиционном антропологическом смысле, Фромм анализирует все сферы общества — его экономическую, социальную и политическую структуру и в связи с их влиянием на внутренние духовные изменения человека. Исходным выступает тезис об особенностях человеческого существования, качественно отличного от существования животных. «Человеческое существование начинается тогда, когда достигает определенного предела развитие деятельности, не обусловленной врожденными механизмами; приспособление к природе утрачивает принудительный характер, и способы действий уже не определяются наследственностью, инстинктами. Иными словами, человеческое существование и свобода с самого начала неразделимы. Здесь имеется в виду не позитивная «свобода чего-то», а негативная «свобода от чего-то» — в данном случае свобода от инстинктивной предопределенности действий»1. Это особенное существование человека заключает в себе
