Образование СССР: декларации и реальность

Образование СССР в декабре 1922 года стало завершением процес­са политического объединения большевиками советских республик в со­юзное Советское государство. Оно было названо социалистическим из по­литических соображений, определяя как бы перспективы социалистиче­ского развития. Однако, чтобы стать действительно социалистическим это союзное государство должно было провести во всех областях политиче­ской, экономической, духовной жизни необходимые преобразования.

В августе 1922 года для подготовки проекта федерирования суве­ренных советских республик была создана комиссия Оргбюро ЦК РКП(б) в составе В.В.Куйбышева, Г.К.Орджоникидзе, Раковского, Сталина и представителей республик. В распоряжение комиссии был представлен единственный проект от имени Наркомнаца Сталиным. Суть проекта со­стояла в том, что все суверенные республики должны войти в состав РСФСР на правах ее автономных образований. Российская Федерация должна была расширяться, вбирая в себя, наряду со своими автономными республиками (Башкирией, Татарией и др.) и суверенные: Азербайджанскую, Армянскую, Белорусскую, Грузинскую Советские социалистические республики, Бухарскую и Хорезмскую Советские народные республики. Этот проект получил название плана "автономизации" суверенных рес­публик (по сути - снижение статуса суверенных республик до автоном­ных). Альтернативных проектов не было, комиссия его одобрила, а Сталин как руководитель Наркомнаца и генеральный секретарь ЦК РКП(б) (с ап­реля 1922 года) начал, как это для него характерно, настойчиво, без особой огласки и обсуждения реализовывать свой проект. Правда, его проект да­же не был вынесен на всенародное обсуждение. Его обсуждали в респуб­ликах на уровне ЦК партии, но он не нашел полного одобрения. ЦК КП Грузии, например, счел, что реализация плана Сталина преждевременна и вынес постановление сохранить за республикой все атрибуты независимо­сти. ЦК КП Белоруссии высказался за сохранение договорных отношений, фиксирующих суверенитет республик. Опасение в том плане, что проект Сталина подорвет суверенитет республик, высказал представитель Украи­ны Раковский. В целом, основной проблемой при создании союзного госу­дарства стал вопрос суверенитета.

Перед обсуждением вопроса на заседании Политбюро Ленин потре­бовал представить ему все соответствующие материалы, беседовал со Ста­линым, другими членами комиссии, представителями республик. Он при­шел к выводу, что проект неприемлем в принципе. В то же время, с учетом международной и внутренней обстановки, процесс образования новой фе­дерации нельзя было задерживать.

Ленин обращается к некоторым членам Политбюро, указывая, что "Вся эта затея "автономизации" в корне не верна и несвоевременна". Он отверг план автономизации суверенных республик. Один из самых важных моментов создания федераций суверенных республик, - считал Ленин - это добровольное вхождение в федерацию и сохранение за каждой республи­кой права свободного выхода из нее. По мнению Ленина, автономные рес­публики и территориально-государственные образования должны войти в состав РСФСР, а РСФСР и другие суверенные республики на равноправ­ных началах создадут новый союз. Так столкнулись две концепции по во­просу государственного строительства: Ленина - демократический центра­лизм в рамках Советской федерации, и Сталина - административный централизм, фактически более жесткий, чем это имело место в унитарной Российской империи до 1917 года.

В настоящее время, особенно после распада СССР в декабре 1991 года, как и в период его создания в начале 20-х годов, возникают острые дискуссии по вопросу образования СССР.

Главный вопрос: почему так случилось, что провозглашенный Пер­вым съездом Советов СССР Договор об образовании СССР и Декларация об образовании СССР, отражавшие демократические принципы вплоть до сохранения за каждой республикой права свободного выхода из Союза, не были реализованы на практике? СССР стал жестким унитарным государ­ством, хотя были декларированы многие принципы свободы и народовла­стия.

Обратимся к теоретическим истокам национальной программы большевиков, взглядам тех, кто претворял их в жизнь после образования СССР. Надо подчеркнуть, что большевики, создав союзное государство, объединившее в своем составе почти все территории Российской империи (кроме Польши, Финляндии и стран Прибалтики) заслужили похвалу в свой адрес даже у своих противников.

Сталинские теоретические установки решения национального во­проса, состоящие в признании территориального самоуправления наций и народностей России лишь в рамках единой государственности, были обре­чены на успех не потому, что это были, как пытаются утверждать сегодня многие национал-патриоты, доведенные до логического конца первона­чальные программные установки большевизма. Они были победоносны, ибо опирались на две господствующие в общественном сознании идеи: первая - идея великой, единой и неделимой России и вторая - подчинение национального вопроса вопросу о власти. Для реализации той и другой неизбежно требовался унитаризм, а его наиболее последовательным за­щитником в рядах большевистской партии оказался Сталин, прикрывший его терминологически звонкими, но в сущности пустыми призывами к не­обходимости интернационального единства на классовой пролетарской основе.

В письме к Ленину от 12 июня 1920 года, не вошедшем, естественно, в тщательно препарированные собственноручно Сталиным собрания его сочинений и не известном до начала 90-х годов, он откровенно писал: "Для наций, входивших в состав старой России, наш (советский) тип фе­дерации можно и нужно считать целесообразным как путь к интернацио­нальному единству. Мотивы известны: эти национальности либо не имели в прошлом своей государственности, либо потеряли ее давно, ввиду чего советский (централизованный) тип федерации прививается к ним без осо­бых трений".

Вообще, в ряде выступлений 20-х годов Сталин касался этого вопро­са неоднократно, всегда подчеркивая "централизованный" тип советской федерации, восприемницы "единой и неделимой", сводя его однозначно к автономии разных областей, "единственно сочетающих в себе особенно­сти быта, своеобразие национального состава и некоторую минимальную ценность экономической территории". К этим автономиям он относил Польшу, Украину, Финляндию, Крым, Туркестан, Киргизию, татаро-башкирскую территорию, Сибирь, Закавказье. При этом он твердо стоял на том, что "автономия - не предоставляет независимости", не означает от­деления, что "в руках центральной власти" должны быть оставлены "все важные для всей страны функции, а требование отделения окраин от Рос­сии, как форма отношений между центром и окраинами, должно быть исключено".

По мнению Сталина, "федерализм в России", сменивший "принудительный царистский унитаризм", призван "сыграть переходную роль к будущему социалистическому унитаризму". И автономия была, по Сталинским представлениям, самой реальной, самой конкретной формой объединения окраин с центральной Россией.

Субъектами федерации Сталин считал автономии, лишенные неза­висимости и права на отделение, а саму федерацию с сильной центральной властью рассматривал, как уже отмечалось выше, как переходную ступень к "социалистическому унитаризму". Если бы подобные взгляды отражали лишь личную точку зрения Сталина, то вряд ли они могли сыграть столь заметную роль в утверждении новой, "идеографической" (А.Авторханов) империи. В том и дело, что они, с одной стороны, выражали весьма рас­пространенные на уровне обыденного сознания идеи великодержавия, ко­гда политико-стратегические мотивы интенсивной и весьма успешной российской экспансии с начала XVI века (на востоке, на юге, на западе и на севере) объяснялись особыми мессианскими задачами России, и на­сильственное присоединение нерусских народов считалось объективно необходимым и прогрессивным актом; с другой стороны, сталинские идеи "социалистического унитаризма" ложились на благодатную почву веры в возможность сильной центральной власти реализовать весьма привлека­тельные задачи "уравнительного социализма" (Герцен) под привычным полицейским надзором.

По своему характеру объединительное движение с окончанием гра­жданской войны и иностранной интервенции и переходом к мирному строительству должно было вобрать в себя все консолидирующие тенден­ции, вырастающие из ликвидации норм военного времени, стоявших выше законности и конституционных прав. Однако этого не произошло, ибо для их реализации, кроме теоретического озарения, нужны были вполне определенные практические действия со стороны единственной правящей партии – большевистской. Между тем, именно их и не последовало.

Заменившее консолидацию стремление сохранить в руках правящей партии всю полноту власти, какими бы благими намерениями оно не дик­товалось, вело к конфронтации и открытой борьбе с иными политически­ми силами и инакомыслящими. Кроме того, было сделано все для разгро­ма последних легальных организаций других политических партий. В те­чение 1922 г. были подготовлены и утверждены уголовный и гражданский кодексы, проведена судебная реформа, конституционно закреплена цензу­ра, ВЧК преобразована в ГПУ. В период оформления государственного строя СССР окончательно утвердилась однопартийная политическая сис­тема: многие меньшевистские и эсеровские организации объявили о "самороспуске". В августе 1922 г. в Москве прошел открытый судебный процесс над лидерами эсеров, обвинявшихся в контрреволюционной и террористической деятельности (А.Р.Гоц, Е.И.Тимофеев, Е.М.Ратнер, Д.Д.Донской). Грузинских меньшевиков, успевших уже провести около двух лет в тифлисских тюрьмах, с декабря 1922 г. начали группами выво­зить в Ярославский политизолятор, на поселения в Вологодскую и Северо-Двинскую губернии. В декабре 1922 г. в Пертоминске в сорока километрах от Архангельска на берегу Северного моря был учрежден спецлагерь для политических заключенных. В 1923 г. открыт лагерь особого назначения на Соловках. В это же время были высланы из России, Украины, Белорус­сии, Грузии и других республик многие видные мыслители: философы, экономисты, социологи, литераторы, религиозные деятели, критически настроенные относительно деятельности большевиков.

Даже "грузинский инцидент", очень возмутивший Ленина (он резко обвинил в великодержавном шовинизме Сталина, Орджоникидзе, Дзер­жинского - и изъявил желание помочь грузинским товарищам), не изменил политику Сталина. Тем не менее, Ленин подготовил к ХП съезду мемо­рандум по национальному вопросу. В этом меморандуме Ленин признавал, что право наций на самоопределение вплоть до выхода из состава Совет­ского государства стало на деле не более чем "клочком бумаги". После этого Сталину удалось сфабриковать "дело Султан-Галиева", по которому около 80 партийных и государственных деятелей из башкир и татар были обвинены в национализме. До 1938 г. все они были репрессированы, большинство - расстреляно. Лишь в 1989 г. решением особой комиссии ЦК КПСС они были реабилитированы. И последующие десятилетия после образования СССР подтвердили торжество великодержавных принципов, правда, под ширмой интернационализма, в деятельности руководства страны.