В речи билингва происходит взаимовлияние языков, которыми он пользуется. Это взаимовлияние касается как речи, так и языка и может проявляться в любых языковых подсистемах: в фонетике, в грамматике, в лексике. Всякое воздействие одного языка билингва на другой, а также результат этого воздействия называется интерференцией. Обычно под интерференцией понимают только неконтролируемые процессы, а сознательные заимствования к ней не относят.
Направление интерференции может быть различным. Наиболее частой является интерференция родного языка во второй, однако если второй язык становится основным, то и он может воздействовать на родной. Это легко заметить по русской речи эмигрантов из России, проживших в иноязычной среде несколько лет.
Проницаемость разных подсистем языка различна и связана с направлением интерференции. В фонетической области интонация основного языка легко воздействует на интонацию родного дополнительного, а в системе фонем и фонотактике, как правило, ведущим оказывается влияние системы родного языка на вторые языки.
Фонологическая интерференция проявляется в трех аспектах. 1. Недоразличение фонем (например, снятие противопоставления по мягкости в парах типа pad/ряд в белорусском этнолекте русского языка). 2. Сверхразличение фонем (француз, например, может различать открытое и закрытое [е/е] в русском). 3. Реинтерпретация фонологических различий (например, немцы склонны интерпретировать русское противопоставление глухих и звонких согласных как противопоставление сильных/слабых).
В последнем случае у русского монолингва создается впечатление, что немец путает глухие и звонкие. Вот как, например, Д. И. Фонвизин в "Недоросле" изображает речь немца Адама Адамовича Вральмана: Расумнай шеловек ни-кахта ефо [Митрофанушку] не сатерет, никахта з ним не саспорит; а он с умными лютьми не сфясыфайся, так и пудет плаготенствие Пожие. Парные звонкие в большинстве случаев представлены здесь глухими, но в отдельных случаях (з ним) происходит озвончение глухих.
В области фонотактики наиболее сильно воздействует на второй язык тип редукции родного языка. Русские и немцы с трудом осваивают произношение конечных звонких согласных в английском. Лица с родным украинским языком, наоборот, переносят на русский привычную модель, сохраняющую звонкость согласного в конце слова и в середине перед глухим: подписать, са[д] и т. п., в результате чего появляются минимальные пары типа дедка/детка, дужка/душка. Сходным образом во втором языке проявляется и свойственный родному языку тип редукции гласных. Русские часто склонны редуцировать безударные о-образные гласные во вторых языках, а "кавказский" акцент характеризуется, в частности, произнесением гласного а полного образования на месте русских безударных она. Болгарский бизнесмен, отвечая в телеинтервью на вопрос, с чего он начал свое дело, сообщил, что для начала он накупил денег, имея в виду накопил. Говоря по-русски вполне свободно, он сохранял тип редукции безударных гласных, свойственный его родному языку: если в русском фонема <о> редуцируется в сторону о-образных звуков, то в болгарском – в сторону у-образных.
В грамматической области интерференция часто связана с невольной интерпретацией грамматических категорий второго языка через призму родного: приписыванием русским существительным боль, мозоль, собака мужского рода в соответствии с нормой родного белорусского, употреблением глагольного вида во втором польском языке в соответствии с нормой родного русского, использованием определенного или неопределенного артикля во втором английском языке в соответствии с нормой родного французского и т. п.
Если некоторая грамматическая категория родного языка в неродном выражается нерегулярно, она признается как бы вообще отсутствующей. В тюркских языках каузатив обычно имеет стандартное суффиксальное выражение; нерегулярность образования русских каузативных глаголов может производить на тюркско-русских билингвов впечатление необязательности выражения каузативности. Так, в школьные сочинения попадают фразы Герасим поел собачку (вм. накормил); Волна утонула кораблик (вм. потопила) [Абдулфанова 1990: 171-172].
Интерференция может проявляться и в синтаксисе. Несмотря на относительную свободу грузинского порядка слов, позиция некоторых членов предложения жестко закреплена. В частности, в противоположность русскому, управляемое слово в норме предшествует управляющему и глагол-сказуемое оказывается на последнем месте. Этот порядок слов сильно интерферирует в русскую речь грузин. Предложения типа Был вечер, когда в Барихасо поднялись; Мы вошли в первую же классную комнату, где третьеклассники оказались; Обрадовались, когда знакомых увидели; В горах расположенное трехэтажное здание школы-интерната радовало сердца посетителей [Кевлишвили 1990], с точки зрения нормативного русского языка выглядящие в разной степени девиантными, вполне укладываются в локальный стандарт русского языка Грузии и могут порождаться местными русскими монолингвами. То же касается и использования русского что в функции грузинской частицы ра, выражающей настойчивую просьбу в побудительных предложениях: Приходи, что ко мне! Дай, что книгу.
Воздействие второго доминирующего языка на родной в грамматической сфере сильнее всего проявляется в моделях управления.
Чем больше различие между языками, тем теоретически больше потенциальных возможностей для интерференции, но в родственных языках она менее заметна самому говорящему. Поэтому у билингвов, свободно владеющих и постоянно пользующихся близкородственными языками, интерференция становится почти неизбежной. Прекрасным подтверждением этому служит русский перевод классической монографии У. Вайнрайха по языковым контактам [Вайнрайх 1979], в значительной части посвященной как раз проблемам интерференции. Перевод издан в Киеве и содержит немало фактов интерференции украинского языка в русский, ср.: мы можем показать <...> на следующей таблице; приток заимствований с французского; <...> когда они [дети] стают взрослыми; межзубной [звук] [Вайнрайх 1979: 136, 152, 181, 203]. Последний пример особенно интересен; по-русски прилагательные зубной и межзубный оформляются по-разному, но первое из них несопоставимо частотнее, по-украински в обоих случаях окончания одинаковые: (мiж)зубний. Ориентация на более частотное русское слово и отталкивание от украинского привели переводчика к конструированию гиперкорректной формы межзубной.
Интерференция – это явление, свойственное индивиду, но при массовом двуязычии однотипные интерференционные процессы характеризуют речь многих лиц, и, закрепившись в идиолектных языковых системах, они начинают воздействовать также и на языковую компетенцию моно-лингвов, что приводит к языковым изменениям. Как только интерференция получает признание в языке (становится частью стандарта определенного языкового кода), она не ощущается в этом коде как нечто чужеродное, т. е. перестает быть таковой для всех, кроме лингвистов.
Все явления, относимые исторической лингвистикой к числу субстратных и суперстратных, обязаны своим возникновением интерференции. Даже те диахронические изменения, которые обычно считаются результатом внутриязыковых процессов, могут объясняться интерференционным взаимодействием различных кодов одного языка.
