Четвертым постулатом веры мутазилитов является вера в промежуточное состояние между верой и неверием.
Аш-Шахрастани в «Китаб ал-Милал ва-н-н-Нихале» (главе «Мутазилиты») писал: «Вера представляет собой совокупность свойств добра. Когда они соединены, человек называется верующим, и это похвальное звание. Нечестивый не соединяет в себе свойств добра и не заслуживает похвального звания, вследствие чего его не называют верующим. Но он не является также безусловно неверующим, потому что с ним остаются слова исповедания веры и все прочие добрые дела, — нет основания отвергать их. Однако, если он ушел из этого мира с тяжелым грехом, без раскаяния, то он будет в числе вечно пребывающих в аду, поскольку в загробной жизни есть только две категории людей: одна категория — раю, другая в аду. Но тяжесть наказания будет ему приуменьшена, и его ступень будет выше ступени неверующих».
Однако вера в промежуточное состояние противоречила воззрениям ортодоксальных мусульман-суннитов. Поэтому мутазилиты говорили, что с теми, кто не верует в это состояние надлежит обращаться как с мусульманами в этом мире, поскольку всегда есть надежда, что эти люди поймут это и раскаются.
Призыв к совершению добра и воздержание от дурного (амри биль маруф ва нахй аниль мункар)
Мутазилиты верили в то, что необходимо совершать хорошие дела и призывать окружающих к этому, а также в необходимость воздержания от совершения дурных поступков и недопущения этого со стороны других людей.
35. Арабо-мусульманский перипатетизм: общая характеристика.
Восточный аристотелизм, восточный перипатетизм — средневековая мусульманская философия IX—XII веков, опирающаяся на авторитет Аристотеля.
Крупнейшими представителями этого направления были Аль-Кинди, Ибн Сина, Аль-Фараби[1], Ибн Рушд.
Одной из особенностей восточного аристотелизма был теоцентризм, что проявлялось в его совмещение с неоплатонизмом. Однако Бог скорее понимался как вечный двигатель, существующий при вечной материи. Критику идей этого направления дал Газали.
Основные черты
-Рациональный, логический стиль изложения (Акль).
-Различие потенциального (mahiyya) и актуального существования, бытия (wujud). Все процессы слагаются из этих моментов: появление есть переход потенциального в актуальное, а уничтожение - обратный процесс.
-Восприятие Аллаха как вечного двигателя и генератора форм (Вахиб аль-сувар), при этом критике подвергался антропоморфизм.
-Утверждение вечности и несотворенности материи как абсолютной возможности. Мир является вечной эманацией Аллаха. Причем Аллах действует на наш мир опосредовано, через небеса и ангелов.
-Отрицание актуального существования универсалий вне ума человека.
-Отрицание бессмертия индивидуальной души.
-Геоцентризм.
Арабоязычный перипатетизм опирался на наследие античной мысли, прежде всего аристотелевско- неоплатоническое. С этой школой связано широкое распространение аристотелевской логики (учение о понятии, суждении, силлогистика, учение о категориях, о противоречиях и противоположности), причем за пределами философии отдельные ее элементы были восприняты и в филологии и фикхе. Некоторые положения аристотелевской силлогистики были развиты, а ряд неточностей исправлен. Обращение к античности включало также сферы политики, этики, поэтики и риторики. В качестве комментаторов античного наследия арабоязычные перипатетики были известны в Западной Европе и оказали существенное влияние на развитие там поздней средневековой философии. Помимо комментирования и частичного развития античного наследия, арабоязычному перипатетизму принадлежит ряд новаций в области философии. Они связаны с осуществлением интенций теоретического мышления, характерных для классического периода арабо-исламской цивилизации, и потому роднят арабоязычный перипатетизм скорее с другими направлениями классической арабской философии, нежели с античностью. В силу этого они не были восприняты в западной философии, хотя оказали немалое влияние на развитие ишракизма, а также суфизма.
Развитие и влияние арабоязычного перипатетизма было подготовлено двумя основными факторами. Во-первых, это распространение аристотелизма, в том числе и институционализированного, на территориях, которые позже вошли в состав арабского халифата, в непосредственно предшествующий арабским завоеваниям период.
Во-вторых, это активное переводческое движение IX-X вв., в результате которого на арабский через сирийский или непосредственно был переведен практически весь аристотелевский корпус, в который вошла и апокрифическая «Теология Аристотеля», представлявшая собой переложение последних трех глав плотиновских «Эннеад». Арабам были известны диалоги Платона («Законы», «Софист», «Тимей» и др.), тексты Порфирия, Александра Афродизийского, Галена.
