Глава 27. Неожиданная встреча

 

«Нет, еще слишком рано! — подумала Сонеа. — Я хочу поспать хотя бы еще немножко».

Однако растущая тревога не давала ей снова погрузиться в сон. Глубоко вздохнув, она почувствовала на груди объятие чьих то рук.

Аккарин. Улыбнувшись, Сонеа открыла глаза и увидела, что Прямо перед нею стоит всадник. Вздрогнув, Сонеа окончательно проснулась.

На нее смотрели знакомые ярко-голубые глаза. Зеленые одежды Целителя, наполовину скрытые дорожным плащом, сияли в свете утреннего солнца. Радость и облегчение овладели Сонеа.

— Дорриен! — воскликнула она. — Ты не представляешь, как я рада тебя видеть!

Дорриен холодно смотрел на нее. Его лошадь переступала с ноги на ногу. Рядом раздалось ржание. Скосив глаза, Сонеа заметила четырех всадников в крестьянской одежде.

Пошевелившись, Аккарин глубоко вздохнул.

— Что вы здесь делаете? — резко спросил Дорриен.

— Я… мы… — Сонеа потрясла головой. — Не знаю, с чего и начать.

— Мы здесь, чтобы предупредить вас, — сказал Аккарин. Сонеа почувствовала вибрацию его голоса у себя за спиной. — Через несколько дней Ичани войдут в Киралию.

Нежно взяв Сонеа за плечи, он помог ей встать. Сонеа отступила на шаг, давая Аккарину возможность тоже подняться на ноги.

— Вы изгнанники, — сказал Дорриен. — Вы не можете вернуться.

Аккарин выпрямился и скрестил руки на груди. Глаза Дорриена опасно блеснули.

— Не собираетесь ли вы сражаться со мной?

— Нет, — ответил Аккарин. — Я собираюсь помочь вам.

— Нам не нужна ваша помощь, — рявкнул Дорриен. — Нам нужно ваше отсутствие!

Сонеа не верила своим глазам. Дорриена словно подменили. Он говорил как раздраженный глупец.

Затем она вспомнила, как страстно Дорриен заботится о вверенных ему деревенских жителях. Он готов на все, чтобы защитить их. А если он до сих пор питает к ней нежные чувства, то вряд ли настроение у него улучшилось, когда он застал ее спящей в объятиях Аккарина.

— Дорриен, — сказала она. — Мы не стали бы возвращаться без веской причины.

— Только Гильдия может разрешить вам вернуться, — резко отрезал Дорриен. — Пока что она не сочла нужным отменить приговор. Вы пройдете в Киралию только через мой труп.

Перед мысленным взором Сонеа мелькнуло тело убитой рабыни. Неужели Аккарин…

— Я не стану сражаться, — ответил Аккарин спокойно. — Мы обойдемся без вашего разрешения.

— Увидим! — гневно воскликнул Дорриен.

— Выслушай нас, пожалуйста! — взмолилась Сонеа, незаметно касаясь локтя Аккарина. — После этого мы сразу уйдем обратно.

— Подождите, — мысленно обратилась она к Аккарину. — Он придет в себя и послушает нас.

Аккарин нахмурился, но спорить не стал.

— Хорошо, — с неохотой проговорил Дорриен. — Какие у вас новости?

— Вы следите за перевалом, значит, Лорлен рассказал вам про то, что Гильдия окрестила сачаканской угрозой, — сказал Аккарин. — Вчера утром нас с Сонеа едва не поймал Ичани по имени Парика. Из его разговора с рабом мы узнали, что уже на днях Карико и его союзники войдут в Киралию. Сонеа и я собирались оставаться в Сачаке, пока Гильдия не убедится, что Ичани — реальная опасность. Однако у нас больше нет времени. Мы Должны быть в Имардине раньше Ичани, чтобы успеть прийти на помощь Гильдии.

— Это все? — бесстрастно спросил Дорриен.

Сонеа открыла было рот, чтобы рассказать об Ичани на Южном перевале, но тут же представила, как Дорриен скачет туда во весь опор, чтобы проверить ее слова. Парика убьет его. Она прикусила язык.

— Позволь нам остаться хотя бы на день, — умоляюще произнесла она. — Мы совсем измучены.

Поколебавшись, Дорриен посмотрел через плечо на своих спутников.

— Гаден. Форрен. Может ли Гильдия одолжить ваших лошадей на один день?

Крестьяне обменялись взглядами. Двое из них спешились.

— Я не имею права разрешить вам остаться в Киралии ни на день, ни даже на час, — сухо сказал Дорриен, когда крестьяне подвели лошадей. — Я провожу вас до перевала.

Глаза Аккарина опасно заблестели. Сонеа сжала его руку.

— Нет. Дайте мне поговорить с ним по пути.

Аккарин скептически взглянул на нее. Сонеа покраснела.

— Мы когда-то были… больше, чем друзьями. Я думаю, он сердится, что вы разлучили нас, а теперь еще…

Подняв брови, Аккарин бросил на Дорриена оценивающий взгляд.

— Правда? Тогда попробуй. Только помни, у нас мало времени.

Аккарин взял предложенные ему поводья и легко вскочил в седло. Крестьянин торопливо отошел в сторону. Сонеа забралась на вторую лошадь. Аккарин вопросительно взглянул на Дорриена.

— После вас, — холодно сказал Целитель.

Аккарин направил лошадь к дороге, Сонеа последовала за ним. Дорриен ехал последним.

Сонеа чувствовала взгляд на своем затылке и горела желанием поговорить с Целителем наедине. Выехав на дорогу, Сонеа слегка натянула поводья и поравнялась с Дорриеном. Она взглянула на него, но внезапно поняла, что не знает, с чего начать разговор.

Ей на память пришли зимние каникулы, проведенные вместе с Дорриеном. Как давно это было! Неужели он до сих пор надеялся, что их дружба перерастет в нечто большее? Хотя Сонеа не давала ему никаких обещаний, она почувствовала себя виноватой. Ее сердце принадлежало Аккарину. Она никогда не испытывала к Дорриену столь сильных чувств.

— Глазам своим не верю, — пробормотал Дорриен. Изумившись, что Дорриен первым нарушил молчание, Сонеа повернулась к нему. Дорриен бросил выразительный взгляд на ехавшего впереди Аккарина.

— Когда Ротан рассказал мне правду, я понял, почему ты отдалилась от меня, — нахмурившись, продолжал он. — Ты думала, я замечу, что ты несчастна, и начну задавать вопросы. Я прав?

Сонеа кивнула.

— Что же случилось с тех пор? Как ему удалось переманить тебя?

— Месяца два назад он предложил мне пойти с ним в город. Я не хотела идти, но пошла. Я надеялась узнать что-нибудь, что могло быть использовано против него. Он привел меня к пленному сачаканцу и научил читать память человека против его воли. Из памяти этого сачаканца я узнала правду.

— Ты уверена? Он мог заблуждаться.

— Меня трудно провести, Дорриен, — сказала Сонеа, пристально глядя ему в глаза. — Эти воспоминания не могли быть ложными.

— Продолжай, — нахмурился Дорриен.

— Узнав про Ичани, я уже не могла оставаться в стороне. Много лет Аккарин один защищал Гильдию и Киралию. Я попросила — нет, я заставила его — позволить мне присоединиться к нему.

— Но черная магия, Сонеа! Как ты могла научиться этому?!

— Мне было нелегко решиться. Я знаю, это страшная ответственность. Но если Ичани нападут на Гильдию, мы все погибнем.

— Черная магия — зло!

— Древняя Гильдия так не считала. Я тоже… наверное. Конечно, я не хотела бы, чтобы черной магией владел кто попало. Фергун. Или Реджин… — Сонеа вздрогнула. — Это было бы ужасно.

— Но себя ты считаешь достойной!

— Не знаю, — нахмурилась Сонеа. Этот вопрос до сих пор не давал ей покоя. — Надеюсь, что да.

— Ты убила черной магией!

— Неужели ты думаешь, что я убила ради силы?!

— Не знаю. — Взгляд Дорриена снова метнулся к Аккарину.

— Ты думаешь, он убивал ради силы?! — воскликнула Сонеа.

— Да, — признался Дорриен. — Он сам сказал, что убивал много раз.

— Если бы не он, Ичани давно сокрушили бы Гильдию.

— Если он говорит правду.

— Я знаю, что он говорит правду!

Дорриен покачал головой.

— Дорриен, ты должен предупредить Гильдию! — настаивала Сонеа. — И позволь нам остаться по эту сторону гор. Ичани знают, что мы недалеко от перевала. Если мы пойдем обратно, они убьют нас!

Тревога и недоверие смешались в ответном взгляде Дорриена. Он открыл было рот, но тут на дороге показалась человеческая фигура.

Сонеа действовала инстинктивно, но щит, которым она молниеносно прикрыла себя и Дорриена, был сокрушен мощным силовым ударом. Ее отбросило назад. Перед глазами Сонеа мелькнули копыта, и она поспешно подняла щит вновь. Раздалось резкое ржание и удаляющийся конский топот.

«Вставай! — сказала себе Сонеа. — Нужно найти Аккарина!»

С трудом поднявшись на ноги, Сонеа увидела Аккарина в полусотне шагов. Между ними стоял Парика лицом к Аккарину. Ледяной ужас затопил Сонеа.

— Сонеа, — раздался шепот. Дорриен подполз к ней и поднялся на одно колено. — Это Ичани?

— Да. Его зовут Парика. Теперь ты веришь мне?

Дорриен не ответил. Сонеа положила руку ему на запястье.

— У Аккарина не хватит силы. Мы должны помочь!

— Хорошо. Но я не стану убивать, пока не удостоверюсь, кто он такой.

Они нанесли совместный удар. Ичани взглянул через плечо. Заметив Дорриена, он фыркнул, но при виде Сонеа презрительная усмешка сменилась злобной гримасой. Повернувшись спиной к Аккарину, он зашагал к ней.

Сонеа и Дорриен обрушили на него град ударов, но Ичани не замедлил шаг. Аккарин в это время наносил удары сзади, но Парика даже не обернулся.

Дорриен отбежал в сторону. Сонеа поняла, что он пытается отвлечь внимание на себя. Под мощным натиском Ичани она стала потихоньку отступать назад по дороге.

«Думай! — приказала она себе. — Вспомни уроки лорда Йикмо. Безвыходных положений не бывает».

Большинство известных ей приемов были рассчитаны на то, что противник ослабляет щит, экономя силы. Она атаковала Парику со всех сторон, но в его защите не было ни единой бреши.

Дорриен шагнул между ней и Ичани. Нахмурившись, Парика нанес несколько ударов. Дорриен пошатнулся, и Сонеа торопливо прикрыла его своим щитом. Дорриен схватил ее за руку.

— Он так силен!

— Да. А мои силы на исходе.

— Нам надо бежать!

— Аккарин…

— Мы не можем ему помочь.

— Он не справится…

— Тогда мы обречены.

Мощный удар чуть не сбил обоих с ног. Вложив в ответ всю оставшуюся силу, Сонеа пустилась в бегство.

Словно невидимое копье пронзило ей спину. В следующий миг она уже лежала на дороге, хватая воздух ртом. Ее голова гудела, а тело горело от жгучей боли.

Заставив себя приподняться, Сонеа огляделась. Дорриен неподвижно лежал на обочине. Она попыталась встать, но не смогла. Чужой щит скользнул по ней, и Сонеа замерла от ужаса.

Парика схватил ее за локти и грубо встряхнул, поднимая на колени. На его губах играла жестокая улыбка.

«Неужели это конец?!»

Щит Парики задрожал под градом ударов. Сонеа посмотрела через плечо Ичани. Аккарин стоял всего в нескольких шагах с искаженным лицом. Он не мог преодолеть поставленный Парикой барьер.

Одной рукой ухватив Сонеа за запястье, Парика потянулся другой к поясу. При виде изогнутого ножа все мысли вылетели из головы Сонеа. Еле живая от страха, она тщетно пыталась вырваться.

Резкая боль пробудила в памяти Сонеа воспоминание о другом порезе…

«Исцели рану, — велел ей тогда Аккарин. — Никогда не медли с исцелением. Даже наполовину затянутые порезы — это брешь в защите».

Она совсем ослабла, но пока маг жив, чуть-чуть силы всегда остается. Такую царапину нетрудно Исцелить… ага, вот так!

Парика замер. Нож снова медленно опустился. Сонеа сосредоточилась, и боль ушла. Глаза Ичани расширились. Он приложил лезвие сильнее, а когда ранка снова затянулась, потрясенно заморгал.

Ичани не умеют Исцелять!

Охватившее Сонеа торжество быстро испарилось. Она не могла исцелять себя без конца. Но…

«Он держит меня за руку! Контакт „кожа к коже“. Целительной силой я могу сделать с ним что угодно!»

Закрыв глаза, Сонеа направила сознание в руку убийцы. Боль от очередного пореза чуть не заставила ее потерять концентрацию. На мгновение задержавшись, чтобы Исцелить себя, она проникла сознанием еще глубже в его тело. Плечо. Грудь. Еще чуть-чуть… Боль снова пронзила ее руку…

«Вот оно!» — торжествующе подумала Сонеа, из последних сил стиснув сердце Ичани.

Парика издал вопль и разжал руку. Сонеа торопливо отодвинулась назад. Ичани упал на колени и схватился за грудь.

Он был на грани жизни и смерти. Как зачарованная, Сонеа не отрываясь смотрела на его медленно синеющее лицо.

— Отойди от него!!!

Сонеа вздрогнула. Аккарин рванулся вперед и подхватил с земли уроненный Парикой нож. Быстрым движением полоснув Ичани по шее, он приложил руку к ране.

Сонеа опустилась на локоть. Конечно, почему бы Аккарину не забрать оставшуюся у Парики силу…

Оставшуюся силу?! Если Парика умрет, полный магической силы, она вырвется на свободу и поглотит все вокруг. Поднявшись из последних сил, Сонеа отпрянула…

Выпрямившись, Аккарин уронил нож. Безжизненное тело Парики скользнуло на землю. Мгновение спустя Аккарин уже сжимал Сонеа в объятиях.

— Я уже думал, что потерял тебя! — хрипло прошептал он. Не то вздох, не то всхлип сорвался с его губ. — Нужно было бежать сразу, как ты увидела его!

Сонеа едва могла шевелиться от усталости, но поток Целительной магии из ладоней Аккарина вернул ей силы.

— Я же говорила, я вас не брошу. Если мы умрем, то вместе. Слегка отодвинувшись, Аккарин лукаво взглянул на нее:

— Я глубоко польщен. А как же Дорриен?

— Дорриен!

Они вместе повернулись. Дорриен лежал на земле. Аккарин и Сонеа торопливо подбежали к молодому Целителю. Его широко открытые глаза потускнели от боли. Аккарин положил руку ему на лоб.

— Вы тяжело ранены, — сказал он. — Не шевелитесь.

Дорриен с трудом перевел взгляд на Аккарина.

— Не тратьте на меня силу! — прошептал он.

— Не будьте дураком, — стиснув зубы, проговорил Аккарин.

— Но…

— Закройте глаза и помогите мне. Вы знаете Целительство лучше меня.

— Но…

— Вы нужны мне живым, Дорриен, — повелительно сказал Аккарин. — Если захотите, вы сможете восполнить потраченную на вас силу.

Понимание мелькнуло в глазах молодого Целителя.

— О! — Он взглянул на Сонеа. — А что стало с сачаканцем?

Сонеа покраснела. Убийство с помощью целительной силы внезапно показалось ей вопиющим нарушением этики Целительства.

— Убит. Я потом тебе расскажу.

Дорриен закрыл глаза. Он был уже не так мертвенно бледен, как пять минут назад.

— Дай-ка я попробую угадать, — тихо сказал Аккарин. — Ты ведь остановила его сердце?

Сонеа подняла голову. Аккарин кивком показал на Дорриена.

— Он уже сам себя исцеляет. Я только даю ему силу. — Он помедлил. — Я прав?

Сглотнув, Сонеа кивнула. Ей очень не хотелось обсуждать свое второе убийство.

— Вы же говорили, что Парика не войдет в Киралию первым, — сказала она.

— Возможно, он хотел отомстить за рабов, — нахмурился Аккарин. — Хорошие рабы — редкость. Ичани страшно злятся, когда теряют их. Но я все равно не понимаю…

Пошевелившись, Дорриен открыл глаза.

— Достаточно, — сказал он. — Меня словно склеили из мелких кусочков, но умирать я, кажется, не собираюсь.

Осторожно приподнявшись на локте, он скользнул взглядом по мертвому Ичани. Вздрогнув, Целитель поднял глаза на Аккарина.

— Я верю вам. Скажите, что я должен сделать?

— Предупредите Гильдию, — сказал Аккарин, помогая Дорриену подняться на ноги. — У вас есть…

— Лорлен!

— Макин?

— Какие-то люди напали на Форт!

Образ дороги возник перед мысленным взором Сонеа. Она узнала подход к Форту с сачаканской стороны. Несколько мужчин и женщин, одетых похоже на Парику, выстроились в ряд. Воздух гудел от магических ударов.

— Слишком поздно для предупреждений! — пробормотал Дорриен. — Они уже здесь.

 

Глава 28. ВТОРЖЕНИЕ

 

На рыночной площади толпился народ. Сири завистливо огляделся. Понятно, почему Севли и Лаймек — контролировавшие рынок Воры — были такими богатыми. Торговля шла бойко, и поток монет струился в карманы владельцев ларьков. Небольшая часть дохода, которую торговцы платили Ворам в обмен на защиту и другие услуги, ежедневно составляла кругленькую сумму. Сири и Савара сидели на террасе приличного болхауса. Владелец только что поставил перед ними чашки с дымящейся ракой. Сделав глоток, Савара удовлетворенно вздохнула.

— Хорошая у вас рака. Почти как у нас.

— Придется мне достать сачаканской, — усмехнулся Сири.

— Рака из Сачаки влетит тебе в копеечку. Мало кто из купцов отваживается на путешествие через пустыню.

— Почему?

— У нас нет ничего такого. — Савара обвела рукой веселую рыночную толпу. — Нет рынков. Нет торговцев. Каждый Ашаки владеет сотнями рабов…

— Ашаки?

— Могущественные свободные люди. Рабы делают для них все — возделывают поля, ткут одежду, готовят, убирают, развлекают хозяев и гостей. Если у раба есть какой-то особый талант — например, он лепит красивую посуду — его хозяин может обменять часть этой посуды на продукцию рабов других хозяев.

— Зачем тогда купцы вообще туда ездят?

— Если они все же находят покупателя, они могут быстро сколотить состояние. Ашаки очень богаты. Особенно хорошо идут предметы роскоши.

Сири взглянул на прилавок соседнего ларька, где продавали модные ткани. В прошлом году один ремесленник изобрел блестящую непромокаемую ткань. Новинка шла нарасхват.

— Похоже, у вас в Сачаке незачем стараться работать лучше.

— В общем, нет. Если у раба есть амбиции, он может привлечь внимание, сделав что-нибудь красивое и необычное.

— Значит, только безделушки имеют успех.

— Ну, не только. Если хозяин пригрозит ему трепкой, раб станет быстрее собирать зерна раки или, глядишь, придумает какое-нибудь новое приспособление.

— Наши обычаи лучше, — нахмурился Сири. — Зачем насилие, когда жадность или необходимость прокормить семью и так заставят человека работать быстрее и лучше?

— Надо же, как рассуждает имардинский Вор, — тихонько засмеялась Савара. — Мне тоже больше нравится ваш уклад, — добавила она. — Кстати, ты собираешься пить свою раку?

Сири покачал головой.

— Боишься, что тебя отравят?

— Все равно она остыла, — дернул плечом Сири. — Пойдем прошвырнемся по рынку.

Они медленно прогуливались между рядами ларьков, рассматривая товары. Савара остановилась перед лотком, заставленным склянками и бутылями.

— А это что? — с любопытством спросила она, взяв в руки склянку, где две заспиртованные севли плавали в зеленой жидкости.

— Ключ к дверям наслаждений, — нараспев произнес продавец. — Один глоток, и твоя сила утроится. Второй глоток, — он понизил голос, — и ты испытаешь неземное наслаждение. Третий глоток, и твои сны…

— Превратятся в бесконечные кошмары, — закончил Сири, забирая склянку из рук Савары и ставя ее на прилавок. — Ни за какие коврижки я не стану… Савара?

Побледнев, Савара смотрела прямо перед собой.

— Началось, — чуть слышно произнесла она. — Ичани напали на Форт.

Холодок пробежал по телу Сири. Взяв Савару под руку, он отвел ее в сторону.

— Ты можешь видеть нападение?

— Да. Маги из Форта транслируют образы увиденного. — В Савара прикрыла глаза. — Только что пали первые ворота…

Открыв глаза, Савара встряхнула головой.

— Есть здесь поблизости укромное место? Я не хочу упустить ни одной детали.

Сири огляделся. Его охранник стоял на углу и ел пачи. Сири I подал ему знак. Кивнув, Гол выплюнул косточку и вразвалочку пошел в сторону бухты Марина.

— Я знаю отличное место, — сказал Сири. — Уверен, что тебе понравится. Любишь кататься на лодке?

 

Перед мысленным взором Дэннила возникла картина: восемь богато одетых мужчин и женщин на дороге перед Фортом. Они наносили магические удары — видимо, по воротам. Ворот было не видно, так как они находились ниже уровня, где стоял лорд Макин — маг, посылавший образ.

Взгляд Макина скользнул дальше. За спинами нападавших жалась к краю дороги группа одетых в лохмотья людей. Некоторые из них держали на поводках мелких животных, похожих на лаймеков.

Макин снова послал образ нападавших. Те прекратили атаку и осторожно подходили к Форту.

— Первые ворота пали. Сачаканцы входят в Форт.

Повисла напряженная пауза.

Когда Макин начал трансляцию образов из Форта, Дэннил беседовал с лордом Пикином и лордом Давином, вернее, слушал их нескончаемые препирательства. Теперь давние противники в смятении смотрели друг на друга, забыв о разногласиях.

— Они атакуют внутреннюю дверь.

Последовал образ темного коридора, заканчивавшегося каменной стеной. Воздух гудел от магических ударов. Макин и Воины рядом с ним прикрывались щитом.

Стена осела внутрь. Каменная крошка застучала по магическому щиту. В облаке пыли замелькали удары, затем раздался еще один взрыв.

— Мы атаковали сачаканцев из-под ложного пола, — послал Макин.

В коридоре мелькнула тень. Атака на щит возобновилась. Двое Воинов в полном изнеможении отступили назад.

— Назад! К двери!

Воины торопливо отступили. Макин захлопнул металлические двери и магически запечатал замки.

— Доложите обстановку! — приказал Макин оставшимся в Форте магам.

Последовали разрозненные обрывки образов.

— Большинство погибло… Я вижу пять… нет, шесть тел…

— Они уже в Форте!

Возник образ сорванной с петель двери и сачаканца, идущего по коридору.

— Бегите!

— Назад! Это ловушка!

В облаке пыли мелькнула рука с изогнутым лезвием. Волна ужаса… затем тишина.

Позабыв про запрет на мысленную связь, друзья и родные из Гильдии начали выкрикивать имена защищавших Форт Воинов. В мысленном пространстве воцарилась сумятица.

— Тише! — голос Балкана перекрыл общую панику. — Я ничего не слышу из-за шума! Макин?

Возник образ раскаленных металлических дверей. От них исходил невыносимый жар.

— Отходим! Пусть они расходуют силу на двери.

Торопливо отбежав за очередную дверь, Воины совместным усилием задвинули ее за собой. Раздался тяжелый удар — дверь встала на место, заблокировав проход.

В коридоре воцарилась тишина, а затем в мысленном пространстве прозвучали три крика ужаса, один за другим. Трое оставшихся внутри магов погибли.

Внезапно дверь разлетелась на части. Осколок ударил Макина в висок. Связь на мгновение прервалась, но Воин тут же Исцелил себя. Рядом на полу распростерлись два тела.

Натиск на единый щит был не слабее, чем раньше. Еще двое упали под ударами. Щит Макина задрожал и исчез. «Этого не может быть», — пронеслось в голове Воина.

Показались фигуры нападавших. Макин отступил в сторону. Бросив на него презрительный взгляд, первый сачаканец прошел мимо. Еще шестеро последовали за ним.

Всего один удар — и последние ворота слетели с петель. Сачаканцы вышли на яркий солнечный свет.

— Добро пожаловать в Киралию, — сказал первый нападавший, оглядывая спутников. Заметив Макина, он шагнул к нему.

— Это ты посылал образы!

Невидимая сила подтолкнула Макина вперед. Дэннилу передался ужас Воина, и тут связь прервалась. Пикин рухнул в кресло.

— Это правда! — воскликнул он. — Аккарин не лгал!

Давин непонимающе смотрел на собственную руку, сжимавшую свиток. Он и не заметил, что смял свой драгоценный план восстановления Дозорной башни. Развернув свиток, он аккуратно разгладил его на столе, затем снова свернул. Из его глаз катились слезы.

Дэннил отвернулся. Давин много лет боролся за признание своих методов предсказания погоды и лишь недавно добился успеха. Увы, теперь в восстановлении Дозорной башни не бы какого смысла.

За окном открывалось странное зрелище. Маги и новички еще недавно прогуливавшиеся по саду, замерли словно статуи. Только слуги, как прежде, сновали по дорожкам, беспокойно поглядывая на магов.

 

Лорлен крепко сжимал перила балкона. Его сердце бешено колотилось.

— Распорядитель?

Король был бледен, но на его лице горела решимость.

— Да, Ваше Величество?

— Позовите лорда Балкана.

— Сейчас, Ваше Величество.

Балкан тут же отозвался на мысленный зов Лорлена.

— Да, Распорядитель. Я так и думал, что Король позовет меня. Уже иду.

— Он скоро придет, — сказал Лорлен.

Кивнув, Король прошел с балкона обратно в приемную. Лорлен шагнул вслед за Королем, но замер, почувствовав что-то острое у горла. Новый образ Форта появился перед его мысленным взором. Заставив себя сосредоточиться на окружавшей действительности, Лорлен увидел, что королевские советники тоже схватились за воротник.

— В чем дело? — спросил Король.

— Лорд Макин жив, — ответил лорд Ролден. Король схватил руку советника и прижал ее ко лбу.

— Покажите мне! — велел он.

На этот раз появился образ дороги на киралийской стороне Фора. Из разрушенных ворот выходили просто одетые сачаканцы.

— Правильно. Скажи им, что я… — проговорил голос в ухо Макину.

— Карико! Посмотри, что я нашла! — раздался женский голос.

Маг в одеждах Воина вылетел на площадь и упал на колени. Лорлен узнал в нем лорда Фергуна. Удивление Макина сменилось гневом. Нападение произошло так быстро, что он не заметил позорного отсутствия сосланного Воина.

Сачаканка в длинном блестящем плаще вышла из Форта и остановилась рядом с коленопреклоненным Фергуном.

— Смотри, какой красавчик!

— Ты не можешь оставить его себе, Авала, — сказал голос над ухом Макина.

— Он совсем слабый! Не могу поверить, что они тратили силы на его обучение. Он и воду вскипятить не сможет.

— Нет, Авала. Он слаб, но он сможет передавать информацию.

Женщина провела пятерней по волосам Фергуна, запрокидывая ему голову.

— Я могу вырвать ему уши.

— И выжечь его красивые глаза?

— Ну нет. Это испортит моего красавчика.

— Убей его, Авала. В Имардине ты найдешь себе много красивых рабов.

Обиженно надув губы, женщина пожала плечами и достала изогнутый нож. Фергун рванулся в сторону, но она молниеносным движением полоснула ножом по его горлу и приложила руку к ране. Фергун обмяк. Мгновение спустя его безжизненное тело упало на землю.

Перешагнув через труп, Авала подошла к Макину, но смотрела она не на него, а на стоявшего за его спиной сачаканца.

— Что теперь?

— Имардин, — ответил Карико, еще крепче прижимая нож к горлу Макина. — Теперь слушай меня, маг. Скажи своей Гильдии, что мы скоро встретимся. Если они откроют ворота города, я оставлю их в живых. Ну, может быть, некоторых… Я жду пышного приема и богатых даров. Золото. Рабы…

Боль пронзила горло Макина. Образ исчез. Лорлен со стоном вернулся к реальности.

«Мы только что потеряли двадцать магов за один час! — в отчаянии подумал он. — Двадцать лучших Воинов!»

— Присаживайтесь, Распорядитель, — ласково сказал Король. Лорлен опустился в кресло. Король и его советники сели напротив. Король потер виски.

— Аккарин был прав, — пробормотал он.

Лорлен кивнул. В его голове все еще мелькали образы магической битвы.

— Я должен принять решение, — продолжал Король. — Либо я разрешу кому-то из магов научиться черной магии, либо призову Аккарина на помощь.

— Я бы выбрал второй путь, Ваше Величество, — сказал Лорлен.

— Почему?

— Теперь мы знаем, что Аккарин говорил правду.

— Неужели? — холодно произнес Король. — Может быть, он сказал лишь часть правды. Он мог вступить с Ичани в союз.

— Он послал нам предупреждение о нападении!

— Это был ложный ход! Он сказал, что они атакуют через несколько дней.

— Он мог просто ошибиться, — настойчиво проговорил Лорлен. — Ваше Величество, факты говорят о том, что Аккарин на нашей стороне!

— Я не доверяю ему.

Лорлен беспомощно опустился в кресло. Король не простил Аккарину обмана. Панический страх перед заговорами слишком глубоко засел в королевской крови.

Раздался стук в дверь.

— Лорд Балкан, Ваше Величество.

— Зови.

Вошедший Балкан склонился перед Королем.

— Я принял решение, — сказал Король, поднимаясь с кресла. — Я разрешаю одному из магов научиться черной магии. Я рекомендую лорда Саррина, но решить должна Гильдия. Выберете нескольких кандидатов и поставьте вопрос на голосование.

— Простите, Ваше Величество, но не хотите ли вы позвать на помощь Аккарина? — поколебавшись, спросил Балкан. — Теперь, когда…

— Нет, — ответил Король. — Аккарин в Сачаке. Он все равно не успеет добраться до Имардина вовремя. Сонеа научилась черной магии за неделю, занимаясь только по вечерам. Если маг будет заниматься целый день, он научится быстрее.

Лорлен прикусил губу. Король не хотел открывать Балкану истинной причины своего решения — обиды на Аккарина.

— А если этот маг не успеет до прихода Ичани?

— Подкрепление, посланное вами в Форт, задержит их.

Лорлен в ужасе посмотрел на правителя. Он посылает этих магов на верную смерть!

— Нам нужны все маги до единого, Ваше Величество, чтобы выбранный черный маг смог быстро набраться силы.

— Мы прикажем им атаковать Ичани только в крайнем случае. — Король повернулся к Балкану: — Можете ли вы предложить другой способ задержать или ослабить врага?

— Мы можем воспользоваться оборонными сооружениями города.

— А как насчет Стражи?

— Боюсь, что их легко будет обратить против нас.

— Как это так?

— Простой человек со скрытыми магическими способностями — потенциальный источник силы для врага.

— Может быть, стоит начать эвакуацию города? — задумчиво произнес Король.

— Если это возможно, — кивнул Балкан. Король издал отрывистый смешок.

— Когда новости распространятся, город эвакуируется сам без моего приказа. Я прикажу Стражникам поддерживать порядок и проследить, чтобы каждый покидающий Марину Корабль увозил определенное количество людей. Потом я отошлю и Стражу.

— Лорд Балкан, я прошу вас остаться, — продолжал Король. — Мы должны обсудить оборону города. А вы, Распорядитель, поспешите в Гильдию и организуйте выбор черного мага. Время не ждет.

— Да, Ваше Величество.

Поднявшись с кресла, Лорлен опустился на колено перед правителем, а затем вышел из королевской приемной.

 

— Что теперь? — мрачно спросил Равен.

— Не знаю, — признался Ротан. — Кажется, в Сачаке мне делать нечего.

— А как же Сонеа?

— Гильдии понадобятся все силы, чтобы сражаться с Ичани. Я должен вернуться в Имардин.

Равен молча ожидал окончательного ответа. Ротану казалось, что его сердце разрывается на две части. Охваченный противоречивыми чувствами, он не мог принять решение.

Ротан не признался Равену, что, оправившись от первого шока, он испытал огромное облегчение. Ичани не были выдумкой Аккарина. Сонеа не была обманута. Она сознательно пошла на огромный риск, но сделала это ради спасения Гильдии и страны.

Ротану по-прежнему хотелось идти на поиски Сонеа, но он понимал, что, как ни странно, она сейчас в относительной безопасности. Она в Сачаке, а Ичани — в Киралии.

«Я должен помочь Гильдии, — подумал Ротан. — Если мы победим, у Сонеа будет дом».

— Я возвращаюсь в Имардин, — решительно сказал он. Равен кивнул:

— Тогда мы обменяем повозку и товары на двух лошадей, и только маги не забрали всех.

Ротан вспомнил про обогнавшее их подкрепление. Лорд Йикмо и его люди не успели добраться до Форта. Скорее всего, они спешат обратно в Имардин.

— Наверное, мне стоит подождать лорда Йикмо в Калии и вернуться вместе с ними, — сказал Ротан.

— Тогда мы расстаемся, — ответил разведчик. — Работать с вами было для меня большой честью.

— Благодарю вас за уроки, Равен. Мне было приятно ваше общество, — натянуто улыбнулся Ротан.

— Вы научились неплохо врать, лорд Ротан, — улыбнулся разведчик. — Я вижу, мои уроки не пропали даром. — Он посерьезнел. — Только теперь вам не понадобятся шпионские уловки. Вы должны исполнить долг мага — защитить Киралию.

 

Поначалу Сонеа приняла показавшуюся из-за деревьев избушку за крестьянский хутор, но Дорриен гордо указал в ее сторону.

— Мое жилище, — сказал он.

Они остановились перед избушкой. Сопровождавшие их крестьяне боязливо поглядывали на Аккарина. Сонеа подвела свою лошадь к одному из людей.

— Спасибо, — осторожно сказала она.

Недоверчиво посмотрев на Сонеа, крестьянин взял вожжи. Поблагодарив крестьян, Дорриен отпустил их.

— Конечно, они встревожены, — объяснил он. — Сначала я пытался выгнать вас из страны, а через час на дороге лежит мертвый сачаканец, а я веду вас обратно.

— Что вы им сказали? — спросил Аккарин.

— Что было нападение, и вы спасли нас всех. Что я решил разрешить вам остаться на ночь и буду благодарен, если они не станут болтать об этом в деревне.

— Крестьяне вас послушаются?

— Рано или поздно кто-нибудь проболтается, но пару дней они подержат язык за зубами.

— Мы в долгу перед этими людьми. Мы бы все еще брели по дороге, если б они не поймали лошадей и не привели их нам.

Дорриен кивнул:

— Дверь не заперта. Заходите и располагайтесь. Там где-то на полке кастрюля со вчерашним супом и буханка хлеба. Я приду, как только обихожу лошадь.

Переступив порог, Сонеа и Аккарин оказались в просторной комнате. Дальний правый угол занимала печка с плитой и полки с кухонной утварью. У входа громоздились корзины с овощами. В центре комнаты стоял большой стол, скамья и несколько стульев. Многочисленные полки по левой стене были заставлены банками, склянками, пузырьками, бутылками и книгами. Одна из двух дверей в стене напротив была приоткрыта, и в комнате за нею виднелась неубранная кровать. Аккарин подошел к плите. Сонеа присела на скамью.

«Какой беспорядок! — подумала она. — Совсем не похоже на жилище Ротана».

Образы поражения Гильдии у Северного Форта наполнили ее ужасом, но сейчас, несколько часов спустя, Сонеа чувствовала только смертельную усталость — и странное облегчение.

«Они знают! — подумала она. — Ротан и все остальные знают, что мы говорили правду… Только что в этом толку теперь!»

— Ты голодная?

— Глупый вопрос!

Аккарин разлил суп по плошкам и отломил два ломтя от большой буханки хлеба. Он взял в ладони одну из плошек, и над той начал подниматься пар.

— Настоящая еда! — пробормотала Сонеа, когда Аккарин поставил перед нею суп. — Не подумайте, что мне не нравилась ваша стряпня, — добавила она, — но в вашем распоряжении был очень ограниченный набор ингредиентов.

— Ладно-ладно, я знаю, что в плане поварского искусства до Такана мне далеко.

— Бросьте! Даже Такан не сумел бы ничего состряпать в этой пустыне.

— Он приготовил бы такое блюдо из костлявых птиц и засохших стеблей шема, что пальчики оближешь. Знаешь, почему Дакова оставил Такана в живых? Потому что понимал, что другого такого раба-повара уже никогда больше не найдет.

Простой овощной суп показался Сонеа лучше самых изысканных блюд. Когда вошел Дорриен, девушка как раз отодвинула от себя пустую плошку. Дорриен улыбнулся:

— Ну как?

— Восхитительно!

Дорриен рухнул в кресло.

— Вам нужно выспаться, — заметил Аккарин.

— Знаю, — сказал Дорриен, — но я все равно не смогу уснуть. Слишком много вопросов. — Он покачал головой. — Этот маг… как вам удалось пройти перевал, если он сторожил его?

— Небольшой обманный маневр, — ответил Аккарин и принялся рассказывать про их вчерашние приключения. Сонеа пристально наблюдала за ним. Аккарин казался другим, не таким холодным и отстраненным.

— Я думал, Парика погнался за нами, но теперь понятно, что он следовал приказу Карико. Они пересекли границу почти одновременно.

— Он был таким сильным! — Дорриен взглянул на Сонеа: —

Как тебе удалось справиться с ним? Кровь прилила к лицу Сонеа.

— Я остановила его сердце целительной силой.

— Он не сопротивлялся? — удивился Дорриен.

— Ичани не умеют Исцелять. Он понятия не имел, что такое возможно. — Сонеа вздрогнула. — Мне стыдно, — произнесла она. — Это гораздо хуже, чем убить человека в честном бою.

— На твоем месте я сделал бы то же самое. Он пытался убить нас. — Дорриен взглянул на Аккарина. — Парика был единственным Ичани на перевале?

— Да, но скоро могут прийти другие.

— Я должен предупредить крестьян.

— Предупредите, — кивнул Аккарин. — Особая опасность грозит людям со скрытыми магическими способностями.

— Вы хотите сказать, жители деревень на пути к Имардину станут жертвами Ичани?!

— Я надеюсь, у Гильдии хватит соображения эвакуировать их. Впрочем, Карико не позволит своим союзникам тратить время по дороге. Он боится, что Гильдия передумает. Если б они позвали меня на помощь сейчас, я еще успел бы приехать в Имардин прежде Карико и набраться силы от магов Гильдии.

Дорриен потрясенно переводил взгляд с Аккарина на Сонеа.

— А если Гильдия не позовет вас? Что она может сделать?

— Ничего. Собственно говоря, даже если они позовут меня, я не успею стать сильнее, чем восемь Ичани. Будь я сейчас Высоким Лордом, я бы эвакуировал Гильдию в Элан. Я научил бы черной магии нескольких достойных магов, а потом вернулся отвоевывать Киралию.

— Вы покинули бы страну? — с ужасом спросил Дорриен.

— Да.

— Должен быть другой выход!

— Другого выхода нет.

— Но вы вернулись. Зачем, если вы не собираетесь бороться?

— Я собираюсь бороться без надежды на успех, — печально усмехнулся Аккарин.

Дорриен посмотрел на Сонеа. «И ты тоже?» — прочитала она в его глазах.

— Как вы будете действовать? — тихо спросил он.

— Я еще не решил. Я собирался тайно вернуться в Имардин.

— Еще не поздно, — заметила Сонеа.

— У нас нет ни денег, ни лошадей. Мы не обгоним Ичани.

— Я достану вам лошадей, а деньги не проблема, — отводя глаза, сказал Дорриен.

— Вы ослушаетесь приказов Гильдии?

— Да.

— Что вы будете делать в Имардине?

— Ждать.

— А если они не позовут вас?

— Тогда битва проиграна. Моей силы недостаточно даже на одного Ичани.

— Утром мы были слабее Парики, однако справились с ним, — вмешалась Сонеа. — Почему бы нам не повторить маневр? Мы притворимся, что истощены, а потом используем целительную силу.

— Это очень опасно, — нахмурился Аккарин. — Ты не знаешь, каково это, когда у тебя забирают силу. Когда процесс пошел, ты становишься совершенно беспомощной.

— Значит, нужно действовать быстро.

— На одном Ичани это, может, и сработает, а другие? Даже если они не поймут, что ты делаешь, они будут осторожны и создадут барьер.

— Значит, нужно разбираться с ними поодиночке!

— А если они будут держаться вместе?

— Мы заставим их разделиться.

Аккарин задумался.

— Ичани не привыкли к большим городам, а трущобы Имардина — настоящий лабиринт, — задумчиво произнес он.

— Мы попросим помощи у Воров!

— А Ротан считает, что ты порвала связи с Ворами, — усмехнулся Дорриен.

При упоминании этого имени сердце Сонеа сжалось.

— Ты что-нибудь слышал про Ротана?

— С тех пор как Лорлен запретил мысленное общение, нет. — Дорриен посмотрел на Аккарина. — Можно, я скажу Ротану, что Сонеа жива? И вообще, может, мне сказать Гильдии, что я видел вас и что вы готовы помочь?

— Наверное, не стоит, — задумчиво сказал Аккарин. — Если мы с Сонеа собираемся выслеживать Ичани, они не должны заподозрить, что мы в городе.

— Гильдия будет держать ваше…

— Ичани узнают о нас от первого же убитого ими мага, — перебил Дорриена Аккарин. — Где, как вы думаете, я научился читать память против воли человека?

— О! — Дорриен замолчал.

— Гильдия не должна знать, — сказал Аккарин. Его сомнения уступили место решимости. — Ни слова о том, что вы нас видели. Чем меньше народу знает о нашем возвращении, тем меньше риск, что Ичани узнают наш план.

— Так, значит, у нас все-таки есть план? — спросила Сонеа.

— В зачаточном состоянии, — улыбнулся Аккарин. — Твое предложение может сработать, хотя вряд ли — на Карико. Дакова научился у меня Исцелять. Я не уверен, что он поделился своим знанием с братом, но, скорее всего, Карико имеет о Целительстве некоторое представление.

— Значит, Карико пока отпадает. Остается семеро Ичани. Думаю, на какое-то время нам этого хватит.

— Похоже, у вас все-таки есть план, — усмехнулся Дорриен. — Возможно, мне удастся вставить словечко, когда Гильдия будет обсуждать стратегию. Что я должен им сказать?

— Вряд ли вы сможете убедить их покинуть Имардин, — нахмурился Аккарин, — а больше им ничего не поможет. Впрочем… Предложите им сосредоточить силы на одном Ичани. Сачаканцы не привыкли помогать друг другу в битве. Они не владеют техникой «единого щита».

— Хорошо. Что-нибудь еще?

— Я подумаю по дороге.

Дорриен поднялся:

— Пойду найду для вас лошадей.

— Может, найдешь нам еще и чистую одежду? — жалобно спросила Сонеа.

— Не забудьте, что мы поедем инкогнито, — усмехнувшись, добавил Аккарин. — Лучше всего подошла бы одежда слуг.

— Вы притворитесь моими слугами? — поднял брови Дорриен. Сонеа погрозила ему пальцем:

— Только не думай, что я буду чистить тебе ботинки!