Крещение мечом язычников Севера

После успеха первых крестовых походов вера в имущество христианства прочно укрепилась в умах и душах жителей Западной Европы. Вот тут‑то взоры саксонских, датских и польских рыцарей обратились на восток. Официальной целью Христовых воинов было распространение католической веры. Но светскими князьями двигали совсем иные мотивы. Во‑первых, они желали обеспечить безопасность своих владений от славян, которые; не ведая тонкостей стратегии и тактики, частенько «не по правилам» разбивали отряды рыцарей, вторгавшихся на их территорию. В то время рыцари считались элитным войском, поскольку имели отличную воинскую подготовку и надежную броню. Однако эта защита в столкновениях с более подвижными славянскими воинами становилась ловушкой. Конечно, в XII в., до изобретения огнестрельного оружия, рыцарские доспехи были не такими тяжелыми, чтобы их обладатель не мог сам подняться с земли, но, упав с коня в полном вооружении, надо было прийти в себя от удара, вынуть ногу из стремени, собраться с силами, чтобы встать. Здесь без помощи оруженосца или слуги рыцарям приходилось тяжело, чем и пользовались легко вооруженные и подвижные славяне. К тому же славянские земли были богаты и плодородны, изобиловали рыбой и пушным зверем, потому были очень желанной добычей для соседей – немецких и польских правителей. Также после успеха крестоносцев на Востоке, давшего толчок к бурному развитию торговли и городов, в Европе отмечался значительный рост населения, для которого нужны были новые земли.

Учитывая все эти обстоятельства, неудивительно, что планы крестового похода на север, на вендские племена, возникли еще в в 1107–1108 гг. и предполагали не столько обращение язычников в истинную веру, сколько захват их земель. Самое парадоксальное, что в середине XII в. многие славянские племена, по крайней мере официально, уже приняли крещение. То есть крестовым этот поход, по большому счету, и назвать было нельзя, Но церковная пропаганда делала акцент именно на то, что бороться воинам придется с язычниками. Призывы к крестовому походу содержали красочные описания бедствий христиан и Церкви в языческих землях.

Когда император Конрад III объявил о Втором крестовом походе, саксонские князья отказались от участия в походе в Святую землю, сославшись на то, что их землям угрожают язычники‑славяне. Кто именно предложил отправиться в поход на север вместо похода на юг – неизвестно, но эта идея нашла горячий отклик и была одобрена рейхстагом. Саксонские князья были очень довольны – они получали возможность выполнить христианский долг, не испытывая трудностей долгого, полного опасностей пути на Ближний Восток, и заполучить вендские земли.

Поддержал это начинание и Бернар Клервоский. Он представлял этот поход священной войной для возврата христианских земель: «Ибо это наш Иерусалим, изначально свободный, низведенный в раба жестокостью язычников». Но даже он говорил о выгоде этой кампании: «Если крестоносцы пожелают, то могут завоевать наилучшую землю для поселения. Хотя язычники скверны, их земля богата мясом, медом и мукой».

Наиболее выгодным был поход против полабских славян влиятельным князьям Саксонии – Альбрехту Медведю и Генриху Льву, решавшим таким образом и свои политические, и экономические проблемы. Один из ведущих мыслителей католической церкви, Бернар Клервоский способствовал пропаганде этой идеи, приравнивая поход против вендов к Реконкисте в Испании. Папа пообещал участникам похода Отпущение грехов и пригрозил отлучить от Церкви тех, кто не сдержит обет крестоносца. Однако Папа Евгений III в своем воззвании наставлял обращать язычников на путь истинный, в то время как Бернар призывал уничтожать их без жалости, ссылаясь на то, что насильственное обращение в веру – «крещение или смерть» – противоречит церковному учению. Именно этот церковный деятель взял на себя труд организовать силы для похода на славян и указал дату сбора армии – 29 июня 1147 г. в Магдебурге. Однако на место сбора прибыли только части во главе с Альбрехтом Медведем. Во второй половине июля 1147 г. крестоносное войско под его руководством двинулось в путь к землям гевелов и лютичей. Практически одновременно против племени бодричей выступило второе войско, которое возглавлял Генрих Лев.

Формирование таких крупных военных отрядов не могло остаться не замеченным для славян. Однако правитель бодричей Николт первое время даже не думал, что эта военная сила будет направлена против него. Уже довольно давно Николт заключил союз с саксонским графом Адольфом II Гольштейнским, на землях славян имелись поселения, принадлежавшие графу Адольфу, но находившиеся в полной власти Николта. Поэтому Николт обратился к саксонскому союзнику с просьбой оградить бодричей от крестоносцев. Но Адольф отказал. Возмущенный предательством союзника, Николт разорвал с ним союз и заявил, что отныне не гарантирует безопасность его поселений на своей земле. Однако славянский князь оказался благороднее немецкого рыцаря и пообещал Адольфу, что о нападении на его поселки будет сообщать заранее.

В конце июня 1147 г. Николт с довольно значительным отрядом и военным флотом напал на Любек. Славянин сдержал данное графу слово, накануне предупредив противника. Осада города длилась три дня. В это время конница бодричей грабила близлежащие саксонские поселки и с добычей ушла в свои земли лишь тогда, когда прошел слух, что граф Адольф собирает войска. Нападение бодричей было на руку крестоносцам – это был прекрасный повод защитить единоверцев, поскольку славяне первыми начали войну. В это время Николт приказал спешно строить укрепления, в частности подготовить к обороне крепость Добин. Именно на нее вскоре и напало войско, возглавляемое Генрихом Львом. В это время саксонскому князю было примерно 18 лет. При осаде Добина кроме войск Генриха были и датские войска. Молодой полководец, видимо, не смог должным образом организовать все отряды, потому что, как свидетельствуют хроники, датчане действовали так неорганизованно и неумело, что, бросившись в атаку, причинили заметные потери… крестоносцам. После нескольких дней осады начались переговоры, в ходе которых выяснилось (неожиданно!), что большинство осажденных – христиане, то есть крестоносцы осаждают единоверцев и причиняют им всяческие неудобства. Дело закончилось снятием осады, крещением немногочисленных язычников и освобождением пленных. Войска, руководимые Альбрехтом Медведем, вторглись на земли северных лютичей и поморян. Армия разорила несколько языческих святилищ и наконец осадила крепость Дымино (сейчас Деммин). Оттуда часть войск пошла на Штеттин (Щецин) и взяла его в осаду. В жестоких боях, пишет хронист Винценц Пражский, немецкие рыцари понесли серьезные потери. Осажденные, успешно отбивая атаки, одновременно слали письма епископам, состоявшим при войске крестоносцев, в которых сообщали, что уже несколько поколений в городе живут христиане. Последовали переговоры. Летом 1148 т. поморянский князь Ратибор и саксонские князья заключили мирный договор, исповедались и принесли клятву бороться за христианскую веру.

На этом первый крестовый поход на север и закончился. Летописи, авторами которых чаще всего были священники, говорят, что поход не принес никаких результатов: венды не восприняли крещение с должной серьезностью, саксонские князья больше улаживали свои дела, чем боролись с язычниками. Главной особенностью крестового похода было то, что если воины, уходящие на Восток, руководствовались желанием защитить христианские святыни, то крестоносцы севера преследовали, прежде всего, меркантильные цели. За вендским крестовым походом последовал ливонский. В 1192 г. Папа Целестин III объявил новый крестовый поход против балтийских язычников. В результате появились многочисленные города и крепости, принадлежащие немецким рыцарским орденам. Их появление вызвало беспокойство у русских князей. Ведь ливы платили дань Полоцкому княжеству, эсты – новгородцам. Такое положение вещей не устраивало ни немцев, ни славянских князей. В 1203 г. начались военные столкновения между немецким орденом и Полоцком. Через 14 лет в борьбу вступил и Новгород. Славяне не могли взять приступом хорошо укрепленные немецкие крепости, и рыцари постепенно наступали на славянские земли. Немецкие набеги вызвали волну возмущения среди новгородцев, и в 1234 г. Ярослав Всеволодович Новгородский вторгся во владения немцев и разбил их войско на Омовже.

Богатые земли Прибалтики манили, аппетиты немецких и польских князей росли. В1217 г. Римский Папа Гонорий III объявил очередной крестовый поход на пруссов, на земли которых претендовал Конрад I Мазовецкий. Уже много лет подряд к пруссам отправлялись христианские проповедники, но они либо не возвращались из опасного путешествия, либо их миссия не приносила никаких плодов. Поляки не оставляли надежды подчинить прусские земли, но воинственные славяне давали достойный отпор: совершали непрерывные грабительские набеги на приграничные польские территории, в частности Мазовию и Хельмскую землю. Только за один год они разграбили 300 соборов и церквей. Князю Конраду пришлось откупаться от них, чтобы хоть как‑то защитить свои земли от беспрерывных набегов.

В 1225 г., а по некоторым источникам – в 1228 г., Христиан Прусский и Конрад I Мазовецкий создали рыцарский орден, призванный бороться с язычниками, в который вошли почти все соседи‑феодалы. Орден получил название «Добжиньские братья» – в честь замка, в котором находилась резиденция ордена. Первые походы были успешными – рыцари вытеснили пруссов из Хельмской земли. Однако пруссы совершили ответный набег на земли ордена и практически уничтожили его – в бою погибла большая часть рыцарей. Конрад Мазовецкий вынужден был бежать, а пруссы дошли до Гданьска. Тогда рыцари решили обратиться за помощью к Тевтонскому ордену. Еще в Риме Христиан Прусский познакомился с магистром ордена Германом фон Зальцем и теперь обратился к нему с просьбой о помощи. Магистр заинтересовался этим предложением, поскольку изгнанные из Трансильвании тевтонцы искали новые земли. Магистр сумел убедить императора Фридриха II в необходимости бороться с пруссами, и вскоре император подписал буллу, предоставлявшую Ордену свободу действий в Пруссии и отдававшую в его владения Хельмскую землю. В 1230 г. Папа Григорий IX предоставил Тевтонскому ордену право крестить язычников‑пруссов и захватывать все отобранные у них земли, которые формально переходили под контроль и опеку папского престола. Заручившись поддержкой поляков, тевтонцы принялись осуществлять свои планы. Рыцари‑тевтонцы не встретили особого сопротивления и начали строить укрепления вдоль Вислы. Пруссы поняли, что немецкие бароны больше не намерены платить им дань. После ряда жестоких битв тевтонцы захватили большую часть Пруссии, силой крестили местное население и… потребовали включить в состав Тевтонского ордена орден Добжиньский. Конрад Мазовецкий был потрясен беспримерной наглостью рыцарей и потребовал вернуть ему захваченный замок Добжинь и прилежащие земли. Однако идея объединения орденов получила поддержку Папы Римского, и 19 апреля 1235 г. тевтонцы присоединили к себе Добжиньский орден, а оскорбленный в лучших чувствах Конрад Мазовецкий вернулся в свой замок. Вскоре к войскам тевтонов присоединились рыцари Ливонского ордена и совместно совершили поход в Жемайтию, располагавшуюся к северо‑востоку от Пруссии. В 1259–1260 гг. жемайты одержали блестящие победы над ливонцами и их союзниками. Воодушевленные и вдохновленные победами язычников, пруссы подняли восстание. В первой же битве при Цокарвисе в 1261 г. рыцари потерпели сокрушительное поражение. Пруссы, как и славяне, воевали «не по правилам». Они понятия не имели о стратегии и тактике взятия вражеского замка, потому поступали просто – брали врага измором, начисто перекрыв все пути снабжения. Немногочисленные воины‑защитники были обречены. Восстание быстро распространилось на Ливонию, Польшу и Волынь. Только в 1265 г. крестоносцы собрали достаточно сил, чтобы подавить бунт. Большинство местных жителей были закрепощены, многие бежали в Великое княжество Литовское или к ятвягам.

Силы крестоносцев были ослаблены, но большие потери понесли и славяне. В результате земли Пруссии были полностью покорены Тевтонским орденом и начали заселяться немецкими колонистами. Уцелевшие пруссы постепенно растворились среди немецкого населения, составившего большинство.

Особый интерес представляет Ливонский поход на Русь, закончившийся Ледовым побоищем. Конфликт между Новгородом и рыцарями Ливонского ордена зародился еще в 1210 г., когда рыцари напали на эстов. В 1224 г. рыцари захватили Дерпт. После этого между наиболее сильными в том регионе городами – Новгородом и Псковом – возник раскол. Псковские князья побоялись, что Новгород захочет подчинить их себе, и отказались помогать новгородцам в борьбе против рыцарей. Скоро раздоры начались и среди новгородских бояр. Часть из них, изгнанная из города, присоединилась к рыцарям, и общими силами был захвачен Изборск. Однако псковичи сумели вернуть этот город, а в 1234 г. Ярослав Всеволодович Новгородский совершил ответный поход на ливонские земли, в сражении на Омовже одержал решительную победу и заставил ливонцев подписать мирный договор. Рыцари до поры до времени оставили земли русских княжеств в покое, но, когда после монголо‑татарского нашествия силы русичей ослабели, ливонский и тевтонский ордена начали готовиться к новому походу. Уже в июле 1240 г. шведские войска вторглись на земли новгородцев – якобы для борьбы с язычниками, – но большие ладьи шведов застряли в устье реки Ижоры, левого притока Невы. Этим обстоятельством не замедлил воспользоваться молодой князь Александр Ярославич, которому в то время не было еще и 20 лет. Некоторый опыт у молодого князя уже имелся – он принимал участие в походах своего отца, был хорошо начитан и имел представление о войне и военном искусстве. 21 июля 1240 г. с небольшой дружиной и ладожскими ополченцами он внезапно напал на шведов и разбил наголову их войско. За победу в Невской битве, в которой молодой князь показал себя мудрым и талантливым военачальником, ему дали почетное прозвище Невский. Однако даже военная слава не смогла оградить его от интриг и козней новгородской знати. Вскоре князь Александр покинул Новгород и ушел на княжение в Переяславль‑Залесский. А в августе до Новгорода дошли печальные известия ливонские рыцари сумели подкупить псковского посадника Твердилу, который открыл им ворота города. Псков был захвачен, и в городе были поставлены два немецких управителя. Рыцари двинулись дальше, вскоре овладели южными подступами к Новгороду и построили крепость Копорье, где оставили гарнизон. Это был важный стратегический пункт, который давал возможность контролировать новгородские торговые пути по Неве, планировать дальнейшее продвижение на Русь. Узнав об этих бедах, князь Александр Невский, позабыв обиды, вернулся в конце 1240 г. в Новгород, чтобы возглавить войну с захватчиками. В следующем году он вырвал из рук немцев Копорье и Псков, но до победы было еще далеко. Предстояла решающая битва.

Весной 1242 г. из Дерпта был выслан на разведку отряд рыцарей. Он столкнулся с разведывательным отрядом русских войск и разбил его. Легкая победа окрылила ливонцев, было принято решение дать решающий бой, в котором рыцари явно одержат победу. Ливонцы во главе с самим магистром ордена и союзные войска выступили из Дерпта. Главная часть войск состояла из закованных в броню рыцарей, которых было сравнительно немного – около 150 человек. Однако на каждого из них приходилось по два десятка слуг и оруженосцев, также было еще 400 или 500 других, более легких, воинов. По расчетам Л. Н. Гумилева, войско немецких рыцарей насчитывало 10–12 тысяч человек, а новгородское – 15–17 тысяч.

Битва на Чудском озере, вошедшая в историю как «Ледовое побоище», началась утром 5 апреля 1242 г. На рассвете рыцари построились «клином», или «свиньей». В сверкающих в лучах рассвета латах, с длинными мечами, они казались непобедимыми. Александр выстроил новгородское войско, выдвинув вперед отряд стрелков, который мужественно принял на себя первый удар. Судя по летописям, в тылу отряда находился обрывистый берег озера, а оставшаяся, большая, часть войска укрылась в засаде на флангах. Выбранная Александром Невским позиция была очень выгодна, поскольку немцам предстояло наступать по открытому льду и они были видны как на ладони, в то время как им было невозможно установить численность и расположение войск противника.

Выставив длинные копья, немцы атаковали центр дружины, однако, разогнав стрелков, наткнулись на обрыв. Малоподвижные из‑за тяжелых доспехов рыцари не смогли быстро сменить строй, а в это время с флангов на «клин» бросились резервные отряды. Немецкое войско было взято в «клещи», а дружина Александра ударила в тыл рыцарям. Ливонцы были окружены. Пешие русские воинуы запасли специальные копья с крючками, стаскивали рыцарей с коней; другие длинными ножами ранили коней, после чего рыцари становились легкой добычей. Лед под тяжестью сбившихся в плотную толпу рыцарей в тяжелых доспехах стал трещать. Некоторые пытались вырваться из окружения и бежать, но многие утонули. Новгородцы преследовали беглецов по льду Чудского озера до противоположного берега. Немецкие рыцари потерпели сокрушительное поражение.

«Ледовое побоище» стало первым случаем в истории войн, когда закованная в латы и отлично вооруженная рыцарская конница была разбита войском, состоявшим в основном из пехоты. Значение победы русских войск трудно переоценить. Движение западных захватчиков на Русь было остановлено. Ливонский орден попросил мира, и мир был заключен на условиях, продиктованных русскими. Послы ордена торжественно отреклись от всех претензий на русские земли, которые ранее были временно захвачены ливонцами. Западная граница, установленная после перемирия с Ливонским орденом, продержалась несколько столетий.

Однако совсем рядом с этой границей оставался сильный Тевтонский орден, который и продолжал политику захвата славянских земель. В XIV в. орден стремился распространить свою власть на земли Великого княжества Литовского, особенно тевтонцев привлекали земли современной Белоруссии. Литва была вынуждена постоянно отбиваться от набегов рыцарей, и лишь Кревская уния и брак князя Ягайла с Ядвигой немного сняли напряженность и дали возможность Польше и Литве подготовиться к серьезной войне с рыцарями. Конфликт обострился из‑за земель жемойтов, которые неоднократно присоединялись к владениям Ливонии, но жители которых не желали подчиняться немцам и регулярно поднимали восстания. Теперь Литва хотела вернуть эти территории под свою власть.

6 августа 1409 г. Великий магистр тевтонского ордена Ульрих фон Юнгинген объявил войну Великому княжеству Литовскому и Польскому королевству. Сразу после этого войска тевтонцев пересекли границу и захватили несколько польских и литовских укреплений. Польский король Ягайло и литовский князь Витовт объявили всеобщее ополчение и в 1409 г. захватили крепость Быдгощ. Обе стороны действовали не слишком решительно и вскоре провели переговоры о мире. Перемирие оказалось недолгим, в конце 1409 г. началась подготовка к новой войне, которая должна была наконец разрешить территориальный вопрос. Магистр ордена Ульрих призвал на помощь союзников – императора Священной Римской империи и короля Венгрии Сигизмунда. Предчувствуя богатую добычу, на зов магистра собрались и иностранные наемники. Таким образом, к началу 1410 г. численность орденских войск составляла примерно 60 тысяч воинов. В бою они размещались в четыре линии. В первой, как правило, находились самые опытные и хорошо снаряженные рыцари. Польское войско состояло из князей и крупных землевладельцев, каждый из которых должен был явиться с собственным оружием, конями и отрядом. Значительную часть составляло ополчение. Также в рядах славян были наемники, которые, в отличие от ополченцев, были прекрасно вооружены. Отряды сводились в «хоругви», в каждой из которых было не менее 500 человек. Литовское княжество формировалось по территориальному принципу: каждый наместник должен был выставить свой отряд. Здесь были русские, украинские, белорусские и чешские полки, которые вел последователь Яна Гуса, национальный герой Чехии Ян Жижка. Свои дружины на место сбора привели новгородский и мстиславльский князья и татарский хан Джелал ад‑Дин. Таким образом, в начале лета 1410 г. польская армия насчитывала 42 польских хоругви, семь русских и две хоругви наемников, а литовская выставила 40 хоругвей, 36 из которых были русскими. Количество воинов в обеих союзных армиях превысило 60 тысяч человек, таким образом, славянское войско было больше армии тевтонов. 2 6 июня союзные войска Литвы и Полыци соединились около города Червень, после чего двинулись на Мариенбург и 9 июля перешли границу Тевтонского ордена в Пруссии. Магистр перевел войска к Танненбергу с целью не дать полякам продвинуться дальше во владения ордена. К вечеру 14 июля польско‑русско‑литовская армия подошла к дрмии противника, которая расположилась между Танненбергом и Грюнвальдом. Именно там 15 июля 1410 г. состоялась эпохальная битва, получившая название Грюнвальдской. В ночь перед битвой шел проливной дождь. Утром порывистый ветер стих, но ливень не прекращался. Крестоносцы заметили противника, только когда достигли леса. Войско тевтонцев остановилось в нерешительности, но, поскольку противник из леса не выходил, магистр ордена собрал совет, на котором было решено послать польско‑литовскому королю вызов – два меча, а потом отступить от леса, чтобы очистить место противнику для построения.

Вскоре к польскому королю явились герольды и передали два меча – польскому королю и литовскому князю. Ягайло оценил этот шаг противника как оскорбление, на которое надо было отвечать действием. Некоторые историки, правда, иногда расценивают поднесение мечей как подарок от магистра ордена, но это не так. Оружие всегда дарится в ножнах. Меч обнаженный во все времена был символом смерти. Если рыцарь вонзал меч в землю перед противником, то он вызывал его таким образом на смертный бой.

Тем временем ветер разогнал тучи, выглянуло солнце. Войска построились, и польские воины запели древнюю боевую песню. Крестоносцы, пользуясь тем, что армия противника стоит плотно, дали залп из бомбард, но ядра пролетели над головами воинов, не причинив вреда. Славяне сочли это добрым знаком. Битва началась.

Первой в бой пошла татарская конница, которая атаковала правый фланг тевтонской армии. Атака захлебнулась, броню рыцарей не удавалось пробить стрелами, и контратака немцев заставила татар бежать. Затем в бой вступили вторая и третья линии литовско‑русского войска, которые поддержали атаку татар, однако тоже были смяты тяжеловооруженными всадниками. Они отступили, на поле боя остались лишь три смоленских полка, которые продолжали сражаться с крестоносцами. Теперь в бой вступили польские хоругви. Магистр Тевтонского ордена отправил против них отряд Лихтенштейна. В жаркой схватке поляки сумели прорвать оборону врага. На помощь соратникам устремились отряды, теснившие литовцев, но смоленские витязи сумели прикрыть фланг союзников. Славянские войска перешли в контратаку. В это время вдруг обнаружилось, что нигде не видно знамени польского короля. Это был кризисный момент сражения для славянского войска. Ягайло поспешил отправить в бой вторую линию поляков, которая вместе с русскими отрядами поддержала первую, спасла знамя и неожиданно для тевтонцев окружила отряд Лихтенштейна. Крестоносцы были в замешательстве (тактика еще не подводила их!) и начали понемногу отступать. Пытаясь спасти ситуацию и обратить польские отряды в бегство, магистр ордена бросил в бой свой резерв, но против него вышла третья линия польских войск и прервала наступление немцев. Воспользовавшись заминкой, союзные войска начали контратаку. Второй удар вернувшихся в битву русско‑литовских войск решил исход сражения. Рыцари побежали. Приближенные магистра Тевтонского ордена пытались спасти его, но тот гордо ответил: «Не дай Бог, чтобы я оставил это, поле, на котором погибло столько мужей, – не дай Бог». Вскоре магистр был убит. Часть крестоносцев скрылась в укрепленном обозе, расположенном на окраине деревушки Грюнвальд. Здесь укрылись хозяйственные части тевтонского войска, а также те, кто бежал. У осажденных была даже пушка. Однако на штурм вышла польская пехота. Это обстоятельство стало для рыцарей роковым. Пехотинцы были набраны из крепостных холопов, которые не могли брать в плен рыцарей и требовать с них выкуп. К тому же от набегов Тевтонского ордена всегда в первую очередь страдали крестьяне, а теперь им представилась возможность поквитаться за нанесенные обиды. Потому пленных они не брали. В обозе победители с величайшим удивлением обнаружили огромное количество кандалов и веревочных петель. Тевтонцы рассчитывали получить богатую живую добычу. Очевидно, для победного пиршества запасливые немцы приготовили и много бочек с вином. Однако все это досталось их врагам. Кандалы были надеты на самих рыцарей, а бочки с вином Ягайло приказал разбить, чтобы избежать пьянства. Ведь польско‑русско‑литовским войскам еще предстояло идти на Мальборк. На следующий день на поле боя были обнаружены тела Великого магистра и главных сановников Тевтонского ордена. Разгром рыцарей был полным. Но и победителям слава досталась недешево. В этом бою немецкие и славянские армии потеряли соответственно 1/5–1/3 своего состава, причем орден тевтонцев больше потерял пленными, чем убитыми.

Союзники гнались за разбегавшимися отрядами немцев 25–30 км. Затем, в ознаменование своей победы, они три дня стояли на поле боя. Это обстоятельство спасло тевтонцев от полного уничтожения. Крестоносцы скрылись в Мариенбурге и за три дня сумели собрать там войско из рассеявшихся по округе беженцев. Потому польско‑литовская армия, подступившая к городу 25 июля, взять его не смогла. Начавшиеся среди предводителей войска интриги спровоцировали литовского князя отправиться с уцелевшей частью своей армии на родину.

Однако Грюнвальдская битва имела огромное значение для дальнейшего развития истории северо‑востока Европы. Крестоносцы получили достойный отпор, который подорвал их могущество. Уже через 56 лет Тевтонский орден прекратил свое существование.

Февраль следующего года ознаменовался мирными переговорами между королевством Польским, Великим княжеством Литовским и Тевтонским орденом. По соглашению, все занятые ранее земли Польши и Литвы орден возвращал законным владыкам, а также выплачивал контрибуцию. Польша обещала ордену вернуть всех пленных рыцарей и захваченные прусские земли.

Несомненно, Грюнвальдская битва стала одной из наиболее важных и масштабных битв всей эпохи Средневековья. Это была стратегическая победа славян над крестоносцами, которая привела к исчезновению с политической арены военной силы, много лет до этого главенствовавшей в Прибалтике.