В лучшем курортном черноморском отеле «Дагомыс» состоялась встреча московской братвы по поводу прекращения войны между люберецкими и долгопрудненскими группировками – московские территории были поделены по-честному. Вторым вопросом на сходке был вопрос о чеченцах – точнее, о вытеснении их из столицы. Первоначально с чеченцами хотели договориться, мирно разделив места влияния, но чеченцы отказались, заявив, что лучше заберут себе весь город, нежели будут «тусоваться» в каких-то районах. Такой разлад был причиной первой войны.
Первые бандитские войны
Возникновение бандитских войн может быть вызвано множеством причин, но условно их можно объединить в три категории: из-за раздела сфер влияния, национального фактора и в результате конфликта молодого поколения с более старшим.
Основными причинами первых столкновений между преступными группировками в Москве были разногласия из-за дележа территории. Эти столкновения были локальными и не привели к широкомасштабным боевым действиям. Однако уже через несколько месяцев в Москве стала складываться ситуация, когда на первое место в споре за лидерство стал выходить национальный вопрос.
Первой бандитской войной можно назвать войну «славянских» группировок с чеченцами.
К этому времени чеченская группировка уверенно стояла на ногах как в финансовом, так и в боевом отношении. В ее составе насчитывалось три мощных объединения, именуемых по местам дислокации. Центральная контролировала центр Москвы и другие территории и была головной.
Южнопортовая группировка держала автомобильный бизнес (магазин в Южном порту), а останкинская – стоянки транзитных фургонов, следующих по маршруту Москва – Грозный. На стоянках «работали» спекулянты, которые договаривались с водителями о перевозке мебельных гарнитуров, автозапчастей, фруктов и т. д. непременно крупными партиями. Этими спекулянтами и руководили чеченцы, базировавшиеся в гостиницах «Байкал» и «Останкинская». Однако в этот период чеченцы стали заниматься более выгодным бизнесом – вымогательством, беря под свой контроль банки и гостиницы, рестораны и коммерческие структуры. Это вызывало бурную реакцию со стороны «славянской» братвы.
Криминальная хроника
Первые сражения датированы августом 1988 года, когда люберецкие попытались отобрать у чеченцев ресторан «Узбекистан». Однако последние его все-таки отстояли.
Затем в декабре того же года чеченцы совершили налет на членов бауманской группировки в ресторане «Лабиринт» на Калининском проспекте и ранили нескольких человек. Бауманцы в ответ, как и полагается поступать в таких случаях, обратились за помощью к третейским судьям – ворам в законе. Те пообещали помочь. Однако сущность чеченской группировки в том и состоит, что подчиняется она только собственным старейшинам и никакое вмешательство извне не может повлиять на ее действия. Поэтому, после того как попытки воров в законе урезонить чеченцев не возымели должного действия, война возобновилась.
Криминальный расклад
В той войне успех сопутствовал чеченцам, так как столичная милиция ослабила «славян» целым рядом серьезных ударов: были разгромлены кунцевская группировка, бауманская, так называемая «Мазутка», которая имела большой вес в криминальном мире. Во главе ее стоял авторитет Петрик.
Постепенно вновь укрепляет свои позиции чеченская группировка. К тому времени из зоны вернулись чеченские авторитеты Атлангериев и Нухаев. С их возвращением чеченцы получили второе дыхание и снова активизировали свои действия против «славян».
Ослабла люберецкая группировка в связи с арестом и осуждением своего лидера С. Аксенова (Аксен).
Кроме долгопрудненской, люберецкой и чеченской группировок, заметное место в столице в 1988 году занимали еще несколько команд: солнцевская, бауманская, подольская, раменская, азербайджанская и ингушская. За некоторыми из них стояли влиятельные воры в законе и авторитеты, но были среди них и такие, которые создавались без их опеки.
Особое место в криминальной столице занимала орехово-борисовская (ореховская) группировка. Основу многочисленных самостоятельных ореховских бригад составляли молодые люди в возрасте 18—25 лет, которые проживали в районе Шипиловской улицы. Таких бригад на юге Москвы было много, и они вели между собой войну за территории. Одним из первых лидеров ореховских был 33-летний Сергей Тимофеев (Сильвестр), сумевший объединить под своим началом наперсточников, автомобильных и квартирных воров, а также своих друзей-спортсменов. Позже, когда авторитет Сильвестра в Москве достиг наивысшей точки, объединившиеся ореховские бойцы предпочитали называть себя уже сильвестровскими. Своего же лидера ореховские предпочитали называть Иваныч.
Автор подробно описал становление и закат ореховской группировки в книгах «Сильвестр» и «Ореховская братва». Одним из первых шагов Сильвестра была попытка выбить со своей территории другие этнические бригады.
Криминальная хроника
4 июля 1988 года в 11.20 утра у магазина «Белград», что на Домодедовской улице, произошла драка. Представители ореховской группировки, контролировавшие это место, жестоко избили азербайджанцев, попытавшихся развернуть у магазина игру в три наперстка. После этого в Орехово съехались более сотни азербайджанцев, которые устроили настоящую охоту за ореховскими. Правда, найти их так и не смогли, но панику в городе создали серьезную. В результате этот инцидент разбирался на совещании в ГУВД 29 июля и был признан беспрецедентным.
Из досье
Азербайджанская команда во главе с бандитом Фантомасом заявила о себе раньше описанных событий: еще с середины 80-х годов она контролировала московских спекулянтов импортными товарами, Центральный, Ленинградский и Черемушкинский рынки, часть магазинов «Березка» и пункт обмена валюты у Курского вокзала. Команда Фантомаса насчитывала 150 человек (ударное звено). Для мелкой работы нанимали узбеков. Базы – рестораны «Узбекистан» и «Арагви». В середине 1991 года люди Фантомаса влились в чеченскую команду.
В драке участвовало 20 человек. А. Новрузов получил черепно-мозговую травму, Ш. Гусейнов заработал сотрясение мозга. Органами милиции было задержано 12 человек.
После столь негостеприимного обхождения азербайджанцы воспылали естественной жаждой мести москвичам. В 20.20 вечера 150 кавказцев на автомобилях и такси прибыли на Домодедовскую, надеясь разыскать обидчиков. Одного из них, как им показалось, они обнаружили в проезжавших мимо «Жигулях». Началась погоня. Перепуганный незнакомец свернул во двор 143-го отделения милиции, надеясь там найти спасение.
Но разъяренная толпа уже не контролировала свои действия.
Въехав следом за ним, кавказцы попытались нагнать незнакомца, но тот перелез через каменное ограждение и скрылся. Тогда всю свою злость кавказцы выместили на его «Жигулях», которые в течение нескольких минут были превращены в консервную банку. На выскочивших на улицу милиционеров никто внимания не обращал. Только когда прибыло дополнительное подкрепление, кавказцев удалось утихомирить. 24 человека из них были задержаны. 6 июля многие столичные газеты поместили обширные статьи об этом инциденте.
29 июля на подведении итогов работы ГУВД за первое полугодие этому инциденту было уделено значительное место. Там же говорилось и об инциденте, произошедшем через несколько дней после драки у «Белграда».
Теперь сферы влияния делили чеченцы и боевики из Подмосковья. Камнем преткновения между ними стал Южный порт, контроль над которым пытались монополизировать чеченцы. Правда, в отличие от белградской бойни возле «Узбекистана» схватки не произошло, хотя все было к этому готово. Боевики имели и цепи, и ножи, и заостренные прутья арматуры, и обрезы с пистолетами. Но предупрежденная заранее милиция сумела предотвратить сражение.
Правда, ненадолго. 15 августа у автомагазина на Шарикоподшипниковской вспыхнул новый конфликт «славян» и чеченцев, теперь уже со стрельбой. Таким образом долгопрудненцы и любера внедряли в жизнь дагомысские договоренности.
Между тем этот конфликт не привел к возникновению широкомасштабной войны по причине того, что азербайджанцы никогда не ставили перед собой цель завоевать всю столицу. В отличие от них чеченцы оказались более воинственными, и поэтому их конфликт со «славянскими» группировками в конце концов привел к долго тлеющей войне.
В этот период наблюдается быстрый рост количества боевиков во многих криминальных бригадах. Причины, почему молодежь стремилась в криминальный мир, были самые разнообразные. Некоторые вступали в ОПГ даже из любопытства.
Как я попал в группировку
В банду я попал из-за собственного любопытства. Но – все по порядку...
Родился я в Москве, в семье военнослужащего. Отец мой – полковник. По достижении определенного возраста он вышел в отставку. Мать – инженер на одном из московских предприятий. Кроме них, у меня была старшая сестра. Вот с нее-то все и началось.
Ленка была старше меня на два года. В девятнадцать лет она вышла замуж. Первый муж ее был студентом-однокурсником. Закончив институт, муж начал работать. Но надежной опорой для семьи он не стал – постоянно гулял со своими друзьями, зарабатывал немного. Жить стали плохо, часто ругались, в конце концов развелись. Ленка осталась одна. Но одиночество длилось недолго. Через полгода она познакомилась с коммерсантом, который стал активно ухаживать за ней. Вскоре он помог сестре устроиться в одну из коммерческих фирм. Ленка стала зарабатывать хорошие деньги, купила однокомнатную квартиру недалеко от дома, где жили мы.
Я часто бывал у Ленки в квартире, встречался там с девчонками. Мне было восемнадцать лет, школа позади, до армии было время. Я не знал, кем мне быть и чем заниматься. Да и особого желания работать у меня не возникало. К тому времени многое изменилось, в России наступил капитализм, появилась прослойка богатых людей, которые жили достаточно хорошо. Меня тянуло к ним.
И вот однажды Ленка познакомила меня со своим ухажером, Эдиком. На меня он произвел большое впечатление. Во-первых – иномарки, на которых он приезжал за Ленкой. К тому же он очень хорошо одевался, часто водил Ленку в рестораны. А когда он познакомился со мной, то иногда стал брать в рестораны и меня.
Сначала я думал, что Эдик – бизнесмен, так как у него всегда было много денег. Но на мои вопросы о том, где именно он работает, Эдик отвечал только одно: по коммерческой части.
Однажды, когда я в очередной раз пришел к Ленке домой в то время, когда она была на работе, и стал бродить по комнате, то невзначай наткнулся на барсетку, валявшуюся под диваном. Открыв ее, я увидел с ужасом, что там лежит пистолет «макаров». «Странно, зачем Эдику пистолет?» – подумал я.
Вскоре появились Ленка и Эдик. Эдик обрадовался, увидев меня. Мы пошли на кухню покурить и выпить кофе. Вот тут я и спросил про барсетку. Ленка сделала вид, что понятия не имеет, о какой барсетке идет речь. Но Эдик повел себя иначе.
– Барсетка моя, вчера ее забыл у твоей сестры, – спокойно сказал он. А через несколько минут вывел меня на балкон и спросил: – А ты видел, что лежит в этой барсетке?
– Да, пистолет, по-моему, «макаров»...
– Точно, «макаров». – И Эдик похлопал меня по плечу. – А ты в оружии разбираешься!
– Так кто ты – бизнесмен?
– Сейчас я в охранной фирме работаю. Кстати, пойдем, я покажу тебе свою новую машину!
Новой машиной Эдика был «БМВ» 850-й модели, двухдверный, низкий, спортивный.
– Сколько же такая стоит? – поинтересовался я.
– Сто тысяч марок.
– Это твоя машина?
– Как тебе сказать... Вообще-то машина фирмы, но пользуюсь ею я.
Вскоре Эдик исчез. Его не было около двух недель. На все мои вопросы Ленка отвечала – уехал в командировку.
На пятнадцатый день Эдик появился снова, помятый, с двумя синяками на лице. Тогда у меня и возникло первое подозрение, что в профессии Эдика что-то нечисто. Самого Эдика я спросить не решился и обратился к Ленке:
– Что с ним случилось?
– Его в милицию забрали. С гаишниками поругался, они его забрали, избили, да еще и на пятнадцать суток посадили. Но Эдик выкупил себя и вышел немного раньше.
Конечно, я не поверил этому. Какие тут разборки с ГАИ? Конечно, гаишники могут создать проблемы, но только на дороге, не более того. Но чтобы в отделение милиции на пятнадцать суток? Я допускал, что Эдик оказал сопротивление сотрудникам милиции. Но дело в том, что Эдик не пьет. Нет, он пьет, но очень мало. Я замечал, как он вел себя в ресторане, в квартире у Ленки.
Скорее, Ленка больше уделяла внимание спиртным напиткам, поэтому я не очень верил в версию задержания Эдика гаишниками.
Ответ пришел сам по себе. В один из вечеров мы решили поехать покататься. Эдик, как обычно, приехал на своем «БМВ», сначала ко мне домой. Но в это время у меня заболела мама, Ленка ухаживала за ней, да и сама плохо себя чувствовала. Поездка была отменена. Но мне очень хотелось покататься по ночной Москве. Эдик, взглянув на меня, улыбнулся и сказал:
– Ну что, братишка, поехали, вдвоем покатаемся!
Ездить по ночной Москве было здорово. Машин мало, можно было набрать большую скорость. Единственная проблема – гаишники, стоящие на дорогах. Многие из них отлавливали пьяных водителей. Каждые несколько километров нашу машину останавливали. Неожиданно Эдик резко нажал на тормоз.
– Что случилось? – спросил я.
– Неприятности. Неужели все опять повторяется? – зло произнес Эдик.
– Что повторяется?
– Гаишники стоят с ментами.
Я увидел, что впереди стоят две милицейские машины, на одной надпись «ПМГ», на другой – «ГАИ». Эдик затормозил и, неожиданно повернувшись ко мне, сказал:
– Послушай, у меня тут два ствола в барсетке лежат. Конечно, они законные, так как я охранник, но я не могу их носить в нерабочее время. Ты можешь их к себе сунуть или хотя бы подержать?
– Конечно, – кивнул я.
Эдик пристально посмотрел на меня.
– А ты знаешь, что будет, если у тебя их найдут? – спросил он. – Ты же под статью пойдешь.
– Да выкручусь как-нибудь! Мне еще восемнадцать лет.
Эдик улыбнулся:
– Ну, братишка, ты даешь!
Вскоре нас остановили гаишники. Эдик не ошибся. Машину подвергли досмотру. Я вышел из машины, прижимая левой рукой к боку барсетку Эдика. Улучив момент, когда менты осматривали машину, я незаметно засунул барсетку себе под пояс. Милиционеры осмотрели багажник, под сиденьями, проверили аптечку, лежавшую сзади, и сумку с инструментами. Они что-то искали. Неожиданно один милиционер подошел к Эдику почти вплотную.
– Мы же его недавно задерживали! – показывая на Эдика, обратился он к своим коллегам. – Это же бандит из коптевской группировки!
Эдик стал возмущаться:
– Какая группировка? Какой я бандит? Ребята, вы что-то путаете! Я из Архангельска приехал! Посмотрите мои документы. Вот мой паспорт.
Милиционер заулыбался:
– Да ладно! Что, мы не знаем, что твои земляки под коптевскими ходят? Всем это известно.
– Да вы что-то путаете! – пытался протестовать Эдик. Но милиционеры не обращали на него внимания.
– Давай внимательно посмотрим еще раз, – сказал один милиционер.
Улучив момент, я отошел в сторону. Не знаю, было ли это везение или менты просто забыли про меня, так как все внимание было обращено на Эдика и его машину. Эдик стоял с расставленными ногами, опершись руками на капот. Его обыскивал один из милиционеров. Остальные вторично досматривали машину. Но поиски были безуспешными.
– Ладно, гуляй пока, до следующего раза! – сказал старший из милиционеров и похлопал Эдика по плечу.
Вскоре мы тронулись с места.
– А ты ничего пацан, не сдрейфил! – сказал мне Эдик.
Мы подъехали к ресторану «Эльдорадо». Поставив машину на стоянку, Эдик пригласил меня в ресторан.
– Скажи честно, все-таки испугался? – улыбнулся он.
– Да ничего я не испугался!
– Но у тебя же два пистолета было!
– Ничего, все было очень быстро. Да и в азарт я вошел, не мог себя остановить.
– Во-во, – усмехнулся Эдик, – у меня тоже так часто бывает. Но ты, парень, молодец! Крепко на ногах стоишь!
– Эдик, скажи мне честно, ты действительно бандит? – решился спросить я.
Эдик помолчал, подвинул к себе стакан, стоящий на столе, и медленно стал тянуть из него апельсиновый сок.
– Ну что тебе сказать... Смотря кто называет тебя бандитом. Мы – не бандиты. Мы это слово не любим. Конечно, я не работаю в охранной фирме. Точнее, фирма у нас есть своя, и мы как бы оказываем охранные услуги. Но если называть все своими именами, то мы – семья. Мы, как это в фильмах говорят, – мафия, но в хорошем смысле слова. Мы оберегаем своих людей, кто с нами работает, и в обиду их не даем. Поэтому я и не имел права в сегодняшний вечер подставляться, так как на завтра у нас запланировано очень важное мероприятие.
Мы с ним разговорились, и Эдик стал отвечать на мои вопросы. А интересовало меня многое – чем они занимаются, какая у них жизнь, сколько денег он получает. В другой ситуации Эдик не стал бы отвечать. Но в тот момент, когда я выручил его и все было расставлено по своим местам, Эдик давал правдивые ответы. Но от некоторых он уходил. Например, вопрос, занимаются ли они заказными убийствами, Эдик оставил без внимания и сказал после этого:
– Послушай, парень, по-моему, ты задаешь слишком много вопросов.
Так прошел вечер.
Два-три дня я только и думал о той работе, которой занимался Эдик. Теперь я уже знал, что получает Эдик достаточно много денег. Кроме этого, он может пользоваться любой машиной, конечно, с разрешения старших товарищей, как он говорил. А машин у них было немало. Да и работа была непыльная, как я понял. Мне безумно захотелось попасть в бригаду, где работал Эдик, и я начал постепенно уговаривать его.
Вначале Эдик на мои просьбы реагировал отрицательно:
– Что ты, парень, не говори глупостей! Пойдешь в армию или учиться... Зачем тебе это нужно?
Но я не отставал.
Дня через три, на шашлыках за городом, я опять поднял тот же вопрос.
– Ты меня достал, – ответил Эдик. – Конечно, я могу тебя порекомендовать. И скорее всего тебя возьмут. Но понимаешь, если ты войдешь к нам, то выйти сам ты не сможешь. У нас не принимаются заявления по собственному желанию. Ты это понимаешь?
– Ну и что?
В конце концов, у меня был свой расчет. Я прекрасно знал, что годик я продержусь. Даже если что-то будет не так, то через год меня заберут в армию. А уж от армии я отказаться не смогу. Причина уважительная.
Эдик сдался. На следующий день он позвонил мне и сказал:
– Ромка, ты готов к собеседованию?
– Конечно! – ответил я.
– Тогда я за тобой подъеду.
Минут через двадцать Эдик, одетый в обычный костюм с галстуком, подъехал к моему дому.
– Только вот что, – Эдик положил мне руку на плечо, – давай договоримся так, что, как бы там все ни было, я тебя к нам не затаскивал. Ты сам напросился.
– Это для кого?
– Для Ленки, для родителей твоих... Впрочем, так оно и есть, не правда ли? – Эдик посмотрел на меня серьезно.
– Конечно, так и есть.
Вскоре мы направились в центр Москвы. Эдик долго плутал по переулкам, время от времени поглядывая назад. Наконец он остановил машину и, взяв мобильный телефон, набрал какой-то номер.
– Мы подъезжаем, будем минут через пять, – сказал он. – Как там, все спокойно?
Вероятно, получив утвердительный ответ, Эдик убрал телефон в карман и подрулил к стоянке. Я заметил, что на стоянке, рядом с которой находилось небольшое кафе, стояло несколько машин, в которых сидели такие же по возрасту, как Эдик, ребята крепкого телосложения.
Эдик вышел из машины, я за ним. Он стал здороваться со многими ребятами, кое с кем обниматься и целоваться. «Вот она, мафия, – подумал я, – вот бандиты...» Я стал вглядываться в каждого. Ничего особенного, обычные люди, такие же ребята, как я. Единственное – более сдержанные.
Наконец Эдик повел меня в сторону кафе. Перед самым входом, на скамье, сидел еще один парень. В руках у него была рация. Увидев Эдика, парень тут же громко, чтобы Эдик услышал, сказал:
– Алло, Илья, здесь Бармалей нарисовался, с каким-то фраером...
Выслушав ответ, парень коротко ответил:
– Понял, пропустить.
Он протянул руку Эдику и поздоровался с ним. Эдик, похлопав меня по плечу, сказал:
– Это со мной.
– Давай, – махнул рукой парень.
– А почему тебя Бармалеем зовут? – спросил я у Эдика.
– Фамилия у меня похожая на эту кличку. Это друзья так зовут, в шутку. А вообще, у нас с дисциплиной строго. Мы все друг за друга горой. В общем, единая семья. Я тебя сейчас познакомлю с человеком, который решит, возьмут тебя или нет.
– Он что, самый главный? – спросил я.
– Послушай, парень, – оборвал меня Эдик, – давай-ка поменьше вопросов задавай, а то, боюсь, экзамен не состоится.
Я понял, что чем меньше говоришь, тем больше тебя будут ценить.
– Но все же, кто это?
– Он не старший, он у нас бригадир. Над ним есть еще старшие. Но это первая ступень. Главное – поменьше болтай.
– Хорошо, – я кивнул головой.
Вскоре мы вошли в почти пустынное кафе. За столиком в конце зала сидели три человека. Бригадира я выделил сразу. Он был грузный, молчаливый, с серьезным лицом, чем-то похож на рыбу. Стрижка была очень короткая, почти под ноль. Одет он был в серый пиджак и черную рубашку. Рядом с ним сидели два парня помоложе и постройнее. На столе лежали две маленькие рации и несколько мобильных телефонов. Бригадир пил чай с пирожным.
Эдик указал мне на соседний столик, за которым никого не было, и сказал:
– Посиди пока, а я пойду переговорю.
Он подошел к сидящим за соседним столиком и о чем-то стал шептаться. Бригадир кивал, слушая. Через несколько минут парни, сидевшие вместе с бригадиром, встали и пересели за соседний столик. Эдик подозвал меня.
Я подсел к столику. Илья Рыбин по кличке Рыба, который был бригадиром, в дальнейшем подставил меня, подвел под смертный приговор. Но сначала все было хорошо. Он поздоровался со мной за руку, предложил сесть. Спросил, не хочу ли я что-либо выпить. Я отказался.
– Может быть, чаю? – сказал он.
Через несколько минут официантка поставила передо мной поднос, на котором стояли чашки, сахар, тарелка с пирожными, заварной чайник.
– Попробуй, советую – чай с ромашкой, – сказал Рыбин голосом знатока. – Или все же чего-нибудь покрепче хочешь выпить?
– Нет, я не пью, – отказался я.
– Это правильно, – одобрительно кивнул Рыбин. – У нас тут сухой закон. С пьянством мы боремся, точнее, истребляем. У нас его не должно быть. Понял меня?
Я кивнул головой.
– Мне Бармалей... то есть Эдик, сказал, что ты хочешь быть с нами?
Я снова кивнул.
– Ты хорошо подумал, парень?
– Да, хорошо. Я хочу с вами быть.
– А чем мы занимаемся, знаешь?
Я пожал плечами:
– Эдик мне ничего не говорил... Но я догадываюсь.
– И о чем ты догадываешься?
Теперь я стал думать, как мне назвать этих людей – бандиты, мафия...
– Я так понимаю, что вы – семья. Помогаете людям и себя в обиду не даете.
– Правильно понимаешь, – улыбнулся Рыбин. Видимо, мое определение ему очень понравилось. – Мы живем по принципу – нам чужого не надо, но и своего мы не отдадим. Это хороший принцип. Ну что, теперь давай рассказывай о себе. Правда, что твой отец – полковник?
Я коротко рассказал свою биографию. Тогда я не знал, что меня планировали взять кем-то типа завхоза. Там все ребята были приезжими, никто из них московской прописки не имел, а для некоторых действий нужна была именно московская прописка. Вот и решили взять меня интендантом, завхозом – мобильные телефоны на меня оформить, что-то еще сделать. В общем, я должен был быть на первое время экспедитором в группировке.
После короткого разговора Рыбин сказал, что я ему в принципе подхожу, но берут меня с испытательным сроком. И оклад мне положили на первое время пятьсот долларов в месяц. Шикарный оклад! Попробуй заработай такие деньги где-либо!
– А что делать-то нужно? – спросил я.
– Ничего особенного, – ответил бригадир. – Завтра поедешь в «Би Лайн», в офис, купишь двенадцать телефонов. – И он достал из бокового кармана пачку долларов. – Здесь десять штук. Оформишь, сдачу привезешь.
– А как я вас найду? – спросил я.
– Себе пейджер купи. У нас связь будет через пейджеры или мобилы. У Эдика все подробности узнаешь. И еще вот что я хочу тебе сказать. У нас очень строгая дисциплина. Если тебе дается задание, то оно должно быть выполнено на сто процентов. Никакие отказы мы не принимаем. За нарушение дисциплины мы строго наказываем. Короче, Эдик все расскажет. А теперь считай, что ты принят на работу. – И Рыба протянул мне руку на прощание. – Давай, держись, пацан, может, после испытательного срока ты братишкой станешь!
Так я был принят на работу в группировку.
Первым заданием была покупка мобильных телефонов. Я поехал и полдня проторчал в офисе мобильной связи, где оформил больше десятка контрактов. Девушка, оформляющая документы, смотрела на меня удивленными глазами. Она впервые видела человека, который собирается одновременно разговаривать по десятку телефонов.
Затем я привез покупку и отчитался. Рыба был доволен. Он тут же расписал, кому необходимо раздать мобильники, и передал все Эдику. Эдик хорошо знал ребят. Рыба записал номера всех телефонов. Один из мобильников он оставил. Мне показалось, что этот аппарат предназначался для меня. Но потом я понял, что этот мобильник был оставлен для любовницы Рыбы. Я же стал обладателем небольшой черной коробочки – пейджера.
Следующим моим заданием было снятие нескольких квартир для ребят. Я уже знал, что все члены группировки живут на съемных квартирах, обычно по два-три человека, причем каждый выбирает сам, с кем будет жить. Но иногда, в силу обстоятельств, Рыба или другие старшие определяли, кто с кем будет жить.
Одним из главных условий было то, что квартиры должны оформляться на мой паспорт. Первым делом в каждой квартире нужно было отключить телефон. Я тогда не знал, для чего это нужно. Мне это казалось очень странным. Все телефонные аппараты складывались в моей квартире.
В один из дней Рыба поинтересовался, не хочу ли я жить отдельно от родителей. Я утвердительно кивнул головой.
– Так присмотри себе, с кем будешь жить. У нас все живут с кем-то, кроме Витька. Кстати, ты с Витьком будешь работать в одной бригаде.
– Как в бригаде? – удивился я. – Я же вроде интендант...
– А мы решили тебя в деле проверить. Но работа не бей лежачего. Одного лоха надо поводить. Точнее... – Рыба понял, что я еще не понимаю их криминального сленга, и сказал: – Нужно проследить за одним коммерсантом. Он нам денег должен. И твоим напарником будет Витюха. Эдик познакомит тебя с ним. Завтра к десяти утра подъезжай к кинотеатру «Ударник». И не опаздывай!
Ровно в десять утра следующего дня я был возле «Ударника». Эдик подъехал на вишневой «девятке» с тонированными стеклами. За рулем сидел парень, высокий, светловолосый. Я подошел к машине. Эдик вышел из машины, парень за ним.
– Братишки, знакомьтесь. Это Ромка, считай, мой родственник.
Недавно Эдик стал жить вместе с моей сестрой в ее квартире и поэтому назвал меня своим родственником.
– А это Витек, мой приятель, – продолжил Эдик. – Было бы здорово, если бы вы подружились! Будете работать вместе, так Рыба распорядился. Ну что, Витек, ты в курсе всего. Я вас оставляю. Витек – старший. – И, похлопав меня по плечу, добавил: – Успехов тебе, Ромка!
Эдик повернулся и пошел к стоянке, где его ждала еще одна машина. Сел в «БМВ» и уехал.
– Ты что, правда в Москве живешь? – спросил меня Витек.
– Да, правда.
– И отец у тебя полковник?
– Да, вернее, был полковником, сейчас в отставке.
– В каких войсках служил твой отец? – поинтересовался Витек.
– Он в академии преподавал, а до этого в Германии танкистом служил.
– Понятно. А в Москве давно живешь?
– Я тут родился.
– А я тут уже два года и жену перевез. Жену мою Викой зовут. А ты в Москве где живешь?
Я назвал свой адрес.
Из газет за 1988 год
Многие газеты писали о криминальных конфликтах конца 1988 года.
«Серия убийств и перестрелок, с которых начался прошедший год, дает ряд веских доказательств того, что в Москве разгорается война русскоязычных бандитов против мафии, которую средства массовой информации обычно называют чеченской. Это еще одна попытка столичной оргпреступности убрать конкурентов из города, но на пороге стоял новый криминальный, 1989 год».
Год 1989
Создание новой спецслужбы
Новый министр МВД В. Бакатин 2 января 1989 года срочно вызвал из отпуска главного специалиста по организованной преступности, научного сотрудника ВНИИ МВД А. Гурова и предложил занять новую должность начальника 6-го Главного управления по борьбе с организованной преступностью. Под началом А. Гурова 52 сотрудника, которые должны вести работу в новой спецслужбе.
Между тем в стране складывалась парадоксальная ситуация – количество преступлений, совершаемых ОПГ, росло, увеличивалось число организованных преступных группировок, а в судах проходили единицы уголовных дел, квалифицированных по статье 77 Уголовного кодекса («Бандитизм»). Милиция объясняла это тем, что работники судов, подвергаясь давлению со стороны бандитов, сознательно разбивали дела на эпизоды, подлежащие другим статьям УК. Прокурорские и судейские работники же справедливо утверждают, что деятельность группировок в последнее время настолько разнообразна, что квалифицировать ее только по статье 77 довольно трудно. За весь 1989 год по статье «Бандитизм» было возбуждено всего лишь 6 уголовных дел!
Бандиты в узком кругу называли себя братвой, бандитами – своих конкурентов или врагов.
Первая идеология братвы
Крышевание, или патронирование, коммерсантов стало очень выгодным делом. Коммерсанты тоже были вынуждены принять новые правила игры, ведь государство, выпустив Закон «О кооперации» и введя частнопредпринимательскую деятельность, не предусмотрело защитные механизмы для бизнесменов. Предприниматель не рассчитывал на помощь со стороны милиции. Плата за крыши тогда составляла 20—30 процентов от прибыли, но были известны случаи и до 50 процентов!
Вторым неурегулированным вопросом было решение коммерческих споров. Арбитраж в отношении кооператоров практически не работал. Да и выигрыш дела не решал проблему – надо было еще получить долг или неустойку.
Эту нишу активно заняли группировки, взяв на себя функции арбитража и выбивания денег.
Так стали возникать новые формы взаимоотношений братвы и коммерсантов – так называемые криминальные крыши. Первоначально такое предложение о «взаимовыгодном» сотрудничестве делалось со стороны братвы.
Одним словом, государство само открыло пустые ниши, которые быстро заполнили криминальные структуры. Теперь, по понятиям криминального мира, вовсе не обязательно иметь правильно подписанные договора или нотариально заверенные расписки – достаточно так называемых сейфовых документов только с подписями двух сторон. А дальше крепкие ребята приводят должнику веские доводы, с которыми последний должен считаться, да еще при этом накладывают на него свои штрафные санкции, которые в дальнейшим получили название «поставить на счетчик».
Как мы крышевали
Войдя в просторное помещение со стеклянными витринами, я посмотрел по сторонам. Сбоку стояли какие-то шкафы с прозрачными дверцами, где виднелись кинокамеры, фотоаппараты. Рядом стояла стиральная машина. Вероятно, какой-то ассортимент пункта проката еще остался. В углу большой письменный стол, на котором стояли коробки с видеокассетами, рядом лежали каталоги с названиями имеющихся художественных фильмов.
Макс подошел и стал рыться в каталогах, выискивая какие-то фильмы.
– Ребята, – сказал он, обращаясь к работникам видеосалона, – фильмы про карате есть?
– Про карате и кунг-фу очень много фильмов. Какие вы хотите? С Брюсом Ли, с Чаком Норрисом?
– Мне в принципе все равно, – сказал Макс. – А сколько стоит у вас прокат?
Ребята назвали сумму.
– Ого! Немалая сумма! А если потеряешь кассету?
– Тогда придется удержать с вас ее стоимость, плюс, если вы берете кассету, вы должны оставить нам залог – двадцать пять рублей.
– Двадцать пять рублей? – переспросил Макс. – Приличная сумма! А если я больше кассет возьму, мне какие-то скидки, льготы будут?
Я пока не понимал цели этого разговора.
– Нет, никаких скидок не будет. С каждой кассеты по двадцать пять рублей.
– И много у вас берут кассет?
Теперь мне стало ясно, что Макс просто пробивал ребят с точки зрения их оборота.
– Да берут, не жалуемся.
– А фильмы у вас свежие?
– Да, у нас каждый месяц новые поступления.
– И все дублированные?
– Да, с этим проблем нет.
– Как тебя зовут-то?
– Гарик, – ответил паренек. – То есть Игорь.
– Меня Макс. – Макс протянул руку. – Скажи мне, Гарик, у меня, собственно, к тебе вопрос уже не по кассетам. Но прежде чем ответить, хорошенько подумай, потому что я очень не люблю, когда меня обманывают. К тому же мои ребята за вранье наказывают. Да и обмануть нас практически невозможно. Ты понял меня, Гарик?
Парень закивал головой. Теперь ему стало ясно, что это не просто посетители, а рэкет, о котором он, вероятно, тоже много читал в газетах.
– Так вот, Гарик, вопрос достаточно простой. Есть у тебя крыша? Если есть, то скажи кто и дай нам телефон, – сказал Макс, внимательно глядя на немного оробевшего Гарика.
Тот замялся.
– Ну что молчишь? Если есть крыша, назови старшего. Мы сейчас позвоним ему, стрелочку назначим, пробьем ситуацию и уедем спокойно, – сказал Макс.
– Крыши нет, – выдавил из себя Гарик.
– Хорошо, что не обманул. Иначе плохо бы тебе, Гарик, было!
– Я понимаю, – сказал Гарик.
– Значит, мы теперь твоя крыша, – сказал Макс. – У тебя есть отдельный кабинет, где можно поговорить?
– Не кабинет, – сказал Гарик, – а что-то типа склада, мы там кассеты храним.
– Пойдем, чайку с тобой попьем. Чай у тебя есть?
– В термосе кофе...
– Тогда кофе и попьем, – улыбнулся Макс. – Поговорим о нашем сотрудничестве.
Макса не было минут сорок. Наконец они с Гариком вернулись. Гарик заметно повеселел. Страха в глазах уже не было.
– Ну что, Гарик, мы с тобой договорились, – сказал Макс, похлопав парня по плечу.
– Конечно, договорились! – улыбнулся Гарик.
– Значит, если кто спрашивать будет, так и отвечай, что под люберецкими стоишь, под Максом. Каждый день тебе будут звонить мои ребята, спрашивать, что и как. Если какие-то чужаки наедут, значит, стрелочку будем назначать. Больше никаких разговоров не веди, только называй крышу. Понял?
– Конечно, понял!
– И по платежам. Мы к тебе будем приезжать, – Макс достал из кармана записную книжку и стал листать пустые страницы, как бы показывая, что вся неделя у него занята, – по понедельникам. Как раз завтра первый день платежа. А сейчас мы у тебя возьмем что-нибудь посмотреть.
– Конечно, конечно, – засуетился Гарик, подбегая к столу и схватив в руки коробку с кассетами.
– Что ты нам несешь?
– Как что? Фильмы про карате, как заказывали!
– Да бог с ним, с этим карате! Хотя давай нам кассет пять про карате, а кассет пять – про американский рэкет. Нужно повышать свою квалификацию! – ухмыльнулся Макс.
– Хорошо, – сказал Гарик. – Без проблем! – И он достал еще пять кассет.
– Только вот какая проблема, – сказал Макс. – Видачок у нас сломался, «Панасоник», классная машина.
– Так приносите, я его починю! – сказал Гарик.
– Да мы ее уже толкнули одному барыге, – сказал Макс, придумывая на ходу. – Давай мы у тебя на время возьмем какой-нибудь видачок!
– Ребята, но мне ведь видаки самому нужны! Я на них фильмы переписываю! Это же тоже наши деньги! – сказал Гарик.
Теперь я понимал, как ловко Макс провел идею, что мы, мол, теперь партнеры. Отстегни нам двадцать-тридцать процентов и называй нас партнерами.
– Действительно, ты прав, – сказал Макс. – Ладно, ничего, давай сделаем так. Мы у тебя его как бы выкупим, из нашей доли. Дай нам какой-нибудь простенький!
– А простенький у меня только «Электроника Б-12», – сказал Гарик, – отечественный. Но вы с ним намучаетесь.
– Ничего, мы не гордые! Мы недельку посмотрим «Электронику», потом у тебя на что-нибудь серьезное поменяем. Я же думаю, ты к этому времени большие деньги заработаешь. Как ты считаешь?
Гарик пожал плечами.
– Точно, заработаешь! Теперь тебя ни одна братва не тронет! Как только скажешь про люберецких, так все!
Гарик кивнул головой. Я улыбался, слушая болтовню Макса.
