Структура и источники развития

Понятие материального производства имеет в научной социологии узкий и широкий смыслы. В узком смысле материальное производство есть собственно производство; в широком смысле оно представляет собой единство четырех основных сфер: собственно производства, распределения, обмена и потребления. При поверхностном подходе представляется, что люди в процессе производства приспосабливают предметы природы к человеческим потребностям, т.е. производство ориентировано лишь на удовлетворение потребностей. Оно создает предметы, соответствующие потребностям индивидов, распределение рассредоточивает их согласно общественным законам, обмен вновь распределяет уже распределенное соответственно отдельным потребностям, а в потреблении созданный предмет непосредственно потребляется. Производство выступает поэтому исходным пунктом, ибо с него процесс начинается, а потребление — господствующим моментом, ибо в нем процесс завершается и им определяются цели нового процесса.

Однако при более глубоком подходе обнаруживается, что в процессе производства индивиды развивают самих себя, совершенствуют свои способности. Индивид производит предмет и через его потребление возвращается к себе, но как производящий и воспроизводящий себя индивид, поэтому производство есть не только исходный пункт, но и господствующий момент. Потребление же выступает как сторона производства. Оно есть прежде всего потребление рабочей силы и средств производства, которые используются, изнашиваются и т.д. В то же время, потребляя производимые материальные блага, индивиды производят и самих себя, свое социальное бытие.

Распределение выступает также моментом производства как по содержанию (распределяться могут только результаты производства), так и по форме. Структура распределения полностью определяется структурой производства. Индивид, участвующий в производстве как наемный рабочий, в распределении может участвовать через посредство заработной платы. Обмен есть тоже прежде всего обмен деятельностей и способностей, и потому он не существует без разделения труда (например, обмен между городом и деревней вызван разделением труда на промышленный и сельскохозяйственный). В свою очередь производство обусловливается распределением, обменом и потреблением. Если расширяется рынок, т.е. сфера обмена, то возрастают размеры производства и углубляется его дифференциация. С изменением распределения населения между городом и деревней изменяется и производство. Оно изменяется также и с ростом потребления.

Производство и потребление как противоположности тождественны (идентичны), по Марксу, в трех смыслах: 1) каждое из них есть непосредственно другое; 2) каждое из них опосредует другое и 3) каждое из них, совершаясь, создает себя как другое. Однако в конечном счете производство господствует над потреблением. С производства, а не с потребления начинается каждый раз процесс снова. Оно есть исходный и, следовательно, господствующий момент. Подводя итоги исследованию диалектики производства и потребления, производства и обмена, Маркс отмечает, что “результат, к которому мы пришли, заключается не в том, что производство, распределение, обмен и потребление идентичны, а в том, что все они образуют собой части единого целого, различия внутри единства. Производство господствует как над самим собой во всей противоположности своих определений, так и над другими моментами”109. Односторонняя ориентация производства на удовлетворение потребностей приводит к серьезной недооценке важнейшего человеческого капитала — способностей и с неизбежностью порождает тенденцию потребительства, которая в конечном счете наносит урон развитию производства и порождаемых им потребностей. Потребительство, культ потребностей приводит поэтому не к расцвету потребностей, а к их обеднению.

Как два полюса человеческой сущности, способности и потребности находятся в единстве, которое непосредственно состоит в том, что способность есть потребность иметь способность, а потребность есть способность иметь потребность. Вместе с тем потребности и способности опосредуют друг друга. Способности, как внутренний момент деятельности, формируют потребности, создают для них предмет, а также и “субъект для предмета”. В свою очередь, потребности побуждают, стимулируют развитие способностей, выступают в качестве их предпосылки и цели. Но способности не только суть непосредственно другое (потребности) и не только опосредствуют другое, они создают себя как другое. Способности в конечном счете определяют потребности, способ и характер их удовлетворения, что приводит к возникновению новых потребностей, которые, в свою очередь, обусловливают усложнение способностей, возвышение их до уровня искусства.

Выступая в трех названных отношениях как тождественные, способности и потребности в то же время оказываются неравноценными: первые являются господствующим, ведущим моментом, а вторые — подчиненным. По Марксу, рабочая сила (т.е. способность к труду) производит больше, чем необходимо для ее воспроизводства. В условиях капитализма последнее выражается в том, что рабочая сила производит большую стоимость, чем стоимость средств, необходимых для ее воспроизводства. Это означает, что в сущности труда заключено неравенство между условиями, необходимыми для его осуществления, и суммой тех изменений, которые он производит, т.е. труд способен создавать больше, чем необходимо для его собственного поддержания. В силу этого именно в нем прежде всего заложена способность социальной жизни к саморазвитию.

В известном смысле потребности должны обгонять способности, так как в самой общей (родовой) природе их заключена тенденция к саморазвитию. Однако эта тенденция является относительной. Будучи способом существования общества, производство обладает наибольшей способностью к саморазвитию. Потребности в конечном счете всегда детерминированы производством, хотя вследствие заложенной в их природе тенденции к саморазвитию оказываются богаче породившего их производства. Диалектика производства и потребления имеет, таким образом, двойственный характер. С одной стороны, производство всегда отстает от уже порожденных им потребностей, а с другой — оно опережает еще только зарождающиеся новые потребности. Но как только эти потребности оформятся, производство вновь начнет отставать от них, опережая вместе с тем новые зарождающиеся потребности. Поэтому, хотя богатство человеческих потребностей является одним из критериев социального прогресса, данный критерий производен от основного, высшего критерия — развития производительных сил, или способностей к труду, — который определяет поступательное движение общества.

Исходное и фундаментальное противоречие человеческой сущности и человеческой истории — между способностями и потребностями — имеет, следовательно, сложный и противоречивый характер. Его нельзя представить однозначно и односторонне — лишь как противоречие между растущими потребностями и отстающими от них способностями, точно так же, как противоречие между производством и потребностями нельзя односторонне истолковать только как отставание первого от второго. С одной из своих существенных сторон противоречие между способностями и потребностями, производством и потребностями действительно выступает как противоречие отставания первых (способностей и производства) от вторых (потребностей). Эта сторона противоречия имеет важный социальный смысл и не может игнорироваться. Она является одним из важнейших факторов, положенных в основу формирования социальной стратегии современного общества. Однако под указанным уровнем противоречия между способностями и потребностями, производством и потребностями лежит второй, более глубокий и стратегически более важный уровень противоречия, обратный первому: отставание потребностей от производства, уровень порождения потребностей способностями и производством.

Продолжив анализ рассматриваемого исходного противоречия, обнаруживаем, что оно не сводится и к указанному двойственному противоречивому взаимодействию. Способности и потребности, производство и потребление не развиваются только через опосредование друг другом. Каждая из сторон противоречия — способности и потребности — имеет и свою собственную, относительно самостоятельную жизнь, включенную в круговорот их общего противоречия. Из самой природы потребности необходимо следует, что удовлетворение ее в процессе потребления порождает новую, более высокую потребность. Наряду со стимулированием потребности способностями и производством существует также “самостимулирование” потребности ее удовлетворением в процессе потребления. Точно так же применение способностей в труде, производстве порождает тенденцию совершенствования способностей. Развитие способностей нельзя свести только к стимулированию прямым вознаграждением; способности развиваются в силу заложенной в них тенденции, к усложнению, которая действует во всех общественно-экономических формациях. Таким образом, “большой круг” противоречия между способностями и потребностями, производством и потребностями (или потреблением) включает в себя два подчиненных “малых круга” — саморазвитие, самопроизводство, или, иначе, самостимулирование потребностей и способностей. “Большой” и два “малых круга” противоречия между способностями и потребностями лежат в основе открытой Марксом закономерности возвышения способностей и потребностей.

Примат способностей над потребностями означает, что реализация и развитие потребностей зависят от уровня развития способностей, выраженных в количестве и качестве труда. Неравным способностям и вкладу в общественное развитие должны соответствовать и неравные условия, неравное удовлетворение потребностей, как простых, так и сложных. Примат способностей над потребностями означает также направленность системы потребностей на опережающее развитие способностей, в первую очередь способности к труду. Средний японец сейчас обеспечен электротехникой лучше, чем одеждой, одеждой лучше, чем питанием, питанием лучше, чем жильем. Среди капиталистических стран Япония располагает наиболее эффективной и массовой системой образования. Такая структура потребностей имеет явно выраженную направленность на развитие способности к высококвалифицированному труду.

Человеку вовсе небезразлично что потреблять и как потреблять. Обеспечение оптимальных условий для развития личности предполагает многообразие предметов потребностей, их высокое качество и богатый ассортимент. Невнимание к структуре потребления, к тому, что и как потребляется, служит серьезным барьером на пути к развитию творческой личности, индивидуальности, нравственных качеств, ибо ведет к развитию чувства неудовлетворенности жизнью, трудом, самореализации в потребительской стихии, росту преступности. Наиболее свободное развитие способностей может происходить лишь на основе свободного развития потребностей, ориентированных на рост их богатства, в особенности сложных потребностей, безграничность развития в перспективе. Марксистская концепция потребностей, как отмечал Энгельс, несовместима с “плебейски пролетарским аскетизмом”. Социальная направленность производства и способностей на удовлетворение простых и сложных потребностей приобретает исключительное значение в условиях современной НТР.

В собственно производстве как ведущей сфере материального производства различают две стороны: производительные силы и производственные отношения.

6.2. Производительные силы: