Понятие национальной идентификации

С вопросом понятия нации непосредственно связана проблема отождествления человека с определенной нацией. Этот процесс называется национальной идентификацией.

Национальная идентификация — это процесс самоотождествления с нацией на основании какой-либо связи, а также включения в свой собственный мир и принятия норм, ценностей и образцов этой нации.

Большое значение в наследовании черт национального характера имеет его социально-психологический механизм, который называется «традиционным».

Традиции — это синхронизированные, подчиненные национальному идеалу верования, способы мышления, стремления, нормы поведения предыдущих поколений, которые разделяет и воспроизводит поколение живущих. Придерживаясь традиций той или иной социальной среды, человек выражает свою солидарность и принадлежность к ней, за что получает одобрение и поддержку — источник позитивно окрашенного эмоционального состояния, которое можно назвать «чувством защищенности», и в результате — внутренний душевный комфорт.

Практически все психологические теории нации так или иначе отрицают объективную действительность нации. Это особенно хорошо видно на примере теории «национальной идентификации». Основные идеи этой теории таковы: национальные отношения — это одна из форм проявления фундаментальной психологической закономерности, называемой «отождествлением» («идентификацией»); существует как позитивное, так и негативное отождествление. Приведем пример, взятый из одного французского журнала по социальной психологии. «Индивидуум «Р» негативно отождествляется с объектом «У» в той мере, в которой «Р» склонен радоваться всему, что плохо для «У», или быть недовольным тем, что хорошо для «У». Различаются два типа «национальной идентификации»: идентификация индивидуума либо с совокупностью своих сограждан, либо с символами, представляющими национальное единство и национальный суверенитет. Первый тип — это идентификация с «национальной общностью», второй тип — идентификация с «нацией-властью». На этом основании делается вывод о наличии «демократической личности» и «авторитарной личности».* Нетрудно заметить, что теория «национальной идентификации» может быть легко направлена против любого национально-освободительного движения, против легитимного стремления народов к национальной независимости и национальному суверенитету.

* Bulletin International des Sciences Sociales. — Paris, 1988. — Vol. III. — №2. - P. 265-266.

Глава 3 СТАТИЧЕСКИЕ ХАРАКТЕРИСТИКИ ЭТНОСА

Психический состав этноса

П сихический состав этноса как совокупность этнического самосознания носит исторический характер и претерпевает изменения одновременно с изменением условий жизни данного этноса.

Большие споры ведутся среди этнографов, философов, психологов и социологов по поводу того, является ли психический склад этническим определителем. Большинство участников дискуссии по теории нации выступили против включения общности психического склада (национального характера) в число признаков нации.

Против общности психического склада, или национального характера, высказываются Б.Ф. Поршнев, И.С. Кон и другие ученые. По их мнению, правильнее было бы говорить не о существовании общности психического склада народов, какого-то «национального характера», а о некоторых их специфических особенностях у отдельных групп людей, составляющих конкретный народ.

Психический состав этноса представляет собой, по мнению Г. Лебона, не только синтез составляющих его живых существ, но в особенности — синтез всех предков, способствовавших его образованию. «Не только живые, — пишет он, — но и мертвые играют преобладающую роль в современной жизни какого-нибудь народа. Они творцы его морали и бессознательные двигатели его поведения. Жизнь какого-нибудь народа и все проявления его цивилизации составляют простое отражение его души, видимые знаки невидимой, но очень реальной вещи. Внешние события образуют только видимую поверхность определяющей их скрытой ткани. Ни случай, ни внешние обстоятельства, ни, в особенности, политические учреждения не играют главной роли в истории какого-нибудь народа. Глубокие различия, существующие между психологическим складом различных народов, приводят к тому, что они чувствуют, рассуждают и действуют совершенно различно. Из этого вытекает то, что между ними существует разногласие по всем вопросам, когда они приходят в соприкосновение друг с другом. Большая часть войн, которыми полна история, возникала из этих разногласий. Завоевательные, религиозные и династические войны всегда были в действительности расовыми войнами. Приобретение прочно сложенной коллективной души представляет собой для известного народа апогей его величия. Разложение этой души означает всегда час ее падения. Вмешательство чужеземных элементов составляет одно из наиболее верных средств достигнуть этого разложения. Психологические виды, как и анатомические, подвергаются действию времени. Они также осуждены стареть и угасать. Народам нужны многие века, чтобы приобрести определенный психический склад, и они его иногда теряют в очень короткое время. Восходящая дорога, которая ведет их на высокую ступень цивилизации, всегда очень длинна; покатость же, ведущая их к падению, чаще всего бывает очень короткой».*

* Ле Бон Г. Психология толп — М., 1998. — С. 119-120.

Великий швейцарский психолог Карл Густав Юнг определяет роль коллективного бессознательного в психическом составе этноса в своей книге «Об архетипах коллективного бессознательного». В частности, он отмечает, что именно медленно эволюционирующим символическим формам мы обязаны развитием «культурных» идей и поведения. Например, вслед за стадией, связанной с фетишистскими объектами, наступает более сложная стадия в формировании символов, связанная с тотемом, а тотем «тесно связан с началом племенной жизни и прямо ведет к идее палладиума, то есть охраняющего пламя божества, и вообще — к идее организованной человеческой общины».* Смысл заключается в том, что община начинает отображать и переживать свои символы практически и что символы, следовательно, способствуют образованию общин, а значит этносов, и создают как психические, так и организационные основания для общественной жизни. Коллективное бессознательное, таким образом, формируется из остатков коллективных переживаний этнической группы как определенных неосознанных реакций, проявившихся в характерных для данной группы универсальных прообразах, праформах, подсознательно детерминирующих поведение и мышление каждого человека.

Jung С.G. On Psychic Energy. Vol. 8 // The collected Books, Bollingen Sries 20. - N.Y.: Panteon Books.

К.Г. Юнг связывает процесс образования этносов с архетипами коллективного бессознательного. Архетип обозначает суть, форму и способ связи наследуемых бессознательных первообразов и структур психики, переходящих из поколения в поколение. Архетипы, таким образом, обеспечивают основу поведения, структурирования личности, понимание мира, свойственное той или иной этнической группе, внутреннее единство и взаимосвязь культуры и взаимопонимания. Иными словами, архетипы образуют своего рода всеобщие априорные психические и поведенческие программы. Первообразы, структурные элементы психики являются своего рода образцами поведения, мышления, видения мира, составляя особенности поведения, мышления и видения мира отдельной этнической группы. Архетипы задают общую структуру личности и последовательность образов, образующихся в сознании при пробуждении творческой активности представителя конкретного этноса, поэтому его духовная жизнь несет на себе архетипический отпечаток.

Архетип есть символическая формула, которая начинает функционировать там, где или еще не существуют сознательные понятия, или же где таковые по внутренним или внешним основаниям вообще невозможны. Эти субъективные склонности и понимание, как писал К.Г. Юнг, сильнее, чем влияние объекта. Их психическая ценность выше, так как архетип лежит в основании всех впечатлений.

В. Зеленский, например, отмечал, что «архетип древнее, нежели культура, так что он не передается традицией, миграцией или речью. Он априорная форма психики и возникает спонтанным образом повсеместно... Субъективное переживание тесно связано с архетипами и осуществляется через выраженные символическим образом определенные универсальные мифологические мотивы или архетипические образы. Последние являются основными компонентами любых религий, мифологий, легенд и сказок всех времен и народов. Архетипические образы присутствуют также в снах и видениях, в ряде экстатических переживаний».*

Зеленский В. Послесловие // Юнг К.Г. Аналитическая психология. — М.,1995. –С. 291.

В определении коллективного бессознательного К.Г. Юнг утверждал, что человечество вообще и все культуры в частности так же, как и индивиды, подчинены внеличностным бессознательным содержанием, которые не исходят из личного опыта и которые предшествуют как личному, так и коллективному опыту. Эти коллективные психические силы не постижимы напрямую, а переживаются через свои проявления в коллективном и индивидуальном поведении в универсальных психических формах, которые К.Г. Юнг и называл «архетипами». Любой из архетипов имеет множество символических репрезентаций, определяемых культурными или личностными факторами, но сама архетипическая форма при этом едина и унинереальна. Например, в мире существуют десятки тысяч различных мифов о герое, историй, рассказывающих о его похождениях. Но суть поведения героя, независимо от его национальной или этнической принадлежности, всегда остается той же самой во всех героических мифах. Когда мы говорим о любой архетипической форме, ее фундаментальное значение всегда универсально. То же можно сказать и самих культурах русские в своей основной массе открыты, экстравертны; японцы, как и все восточные нации, интровертны; евреев или швейцарцев проще отнести к мыслительному типу, а грузины кажутся чувствующими, по классификации типов К.Г. Юнга. Под экстраверсией и интроверсией в данном случае понимается характеристика индивидуально-психологических различий человека, крайние полюсы которой соответствуют преимущественной направленности личности либо на мир внешних объектов, либо на явления собственного субъективного мира. Понятия экстраверсии и интроверсии введены К.Г. Юнгом для обозначения двух противоположных типов личности. Экстравертный тип характерен обращенностью личности на окружающий мир. Для интровертированного типа характерны фиксация интересов личности на явлениях собственного внутреннего мира, которым она придает высшую ценность.

Суть, однако, заключается в том, что само поведение индивидов или целых этнических групп можно в какой-то мере объяснить в терминах архетипической энергии. Так как архетипы всегда наполняются конкретным содержанием и являются нейтральными в отношении добра и зла, им свойственны амбивалентность и имманентность Они лежат в основе символики творчества, ритуалов, мифов, сказок, сновидений, комплексов.

К.Г. Юнг полагает, что разнообразные мифы о сотворении человека исходят из той или иной формы единства, имевшего место в «начале времен». Это единство находит отражение в самых различных символах, таких, как египетский небесный змей, кусающий свой собственный хвост (оуробор), китайский Тайцзы — имеющее круглую форму вместилище всех противоположностей, Мировое Яйцо философов, rotundum алхимиков, двуполые существа, подобные Пуруше индуистской религии и пр. Эти атрибуты отнюдь не могут быть применены к некоторой человеческой личности, хотя они, как правило, в виде интуитивных и не подвергнутых более основательной проверке суждений постоянно проецируются на окружающих, что наносит ущерб человеческим отношениям. Такие атрибуты всегда указывают на то, что происходит проекция содержания коллективного бессознательного, о чем упоминает К.Г. Юнг в своей книге «Коллективное бессознательное». Архетипические элементы не являются личностными воспоминаниями, хотя, естественно, каждый когда-то слышал или читал о подобных вещах. Однако если явление и было элементом его личного характера, то оно должно было бы проявляться во всем, в результате чего человек приобрел некоторые черты этого архетипа. Но это — мифология, то есть коллективная психика, а не индивидуальная, так как посредством индивидуального бессознательного мы причастны к исторической коллективной психике. Таким образом, мы причастны к миру богов и чертей, святых и грешников. Но было бы бессмысленно приписывать лично себе эти заключенные в бессознательном возможности. Поэтому необходимо проводить как можно более четкое разделение между тем, что можно приписать личному, и сверхличным.

К.Г. Юнг утверждал, что стихийно объединяющаяся группа может образоваться двумя способами: когда какая-либо сильная эмоция или эмоциональная ситуация, в которую попадает определенное количество людей, могут вызывать временный провал в деятельности сознания, «потерю души» и регрессию к коллективной психике; и когда одинаковые архетипы в бессознательном у целого ряда людей могут наполниться энергией — вследствие определенных внешних обстоятельств, сознательных установок или как результат эволюционных процессов — и внезапно осенить сознание, вызывая тем самым непроизвольное объединение в группы, связанные общим эмоциональным настроением и одинаковым поведением. Спонтанно возникшие группы, по мнению К.Г. Юнга, иногда превращаются в организованные объединения и ассоциации, и если задача организации, при этом неважно какой — религиозной, — военной, этнической, экономической либо политической, состоит в том, чтобы поддержать среди ее членов единство и сходство позиций и реакций, то одинаковый психологический опыт неизбежно должен объединить всех представителей этих организаций. Однако, как правило, общий психический опыт прививается посредством образования и пропаганды, которые, в свою очередь, используют символы и мифы, вызывающие чувство связанности с группой эмоциональными обязательствами. Чем полнее эти символы (архетипы) отражают психическое наследие и нынешнее состояние членов этнической группы, тем эффективнее они используются в качестве консолидирующей силы. Архетипы обеспечивают для психики наличие внутренних и внешних объектов, с которыми она могла бы вступать в борьбу или, наоборот, проецировала бы на них свое единство с трансперсональным содержанием.

Ранее мы уже отмечали особенности фольклора разных народов мира и их взаимосвязь с их психическими особенностями. Чтобы ярче их усмотреть, необходимо обратиться к феноменам культуры, и прежде всего к мифологии. Например, Э. Эриксон в своей книге «Детство и общество» дает представление о жизненно важной роли, которую символы и мифы играют в интеграции общества. Особенно четко они проявляются в мифических повествованиях, сказках, снах, а также при некоторых расстройствах психики. Их набор ограничен, так как они лежат в основе творчества и способствуют внутреннему единству человеческой культуры, обеспечивают взаимосвязь различных эпох. Таковы Мать-Земля, Дитя, Воин, Бог, рождение, смерть, присутствующие в мифах разных народов.

Для украинского коллективного бессознательного, по мнению А. Кульчицкого, характерным является архетип «доброй», «ласковой», «плодородной Земли» Таким образом, мировоззренческая толерантность, сопровождающая украинский народ на протяжении всей его истории, есть результат влияния данного архетипа. Формирование украинской психики привело к преобладанию рефлективной мировоззренческой установки над предметной, ориентированной на окружающий мир. Склонность к рефлексии согласовывается с эмоционально-чувственным характером и уменьшает роль рационально-волевого компонента психики.*

* См.: Кульчицкий А. Мировосприятие украинца // Украинская душа – К., 1992. – С. 48-49, 55, 60-61.

Достаточно важным в формировании ментальных установок украинцев был архетип Богини-Матери. Он стал основой этнической доминанты украинского национального характера Архетип матери тесно связан с культом Великой Богини, который возник еще во времена трипольской культуры, впоследствии трансформировавшись в культ Богородицы. Мать играет основную роль в воспитании детей, доминирует в жизни семьи. Таким образом, архетип Матери лишает мировоззрение украинцев, по мнению некоторых исследователей, агрессивной активности.

Культура общности не есть сумма индивидуальных культур ее членов. Это совокупность творений, ценностей и способов поведения, которые приняты и признаны этнической общностью и приобрели важное социальное, этическое и моральное значение для ее членов, определяя поведение, считающееся «обязательным», например правила приличия, правила общежития и т.д. Следовательно, не все из индивидуальной культуры членов группы становится общим достоянием целой группы. Однако следует отличать культуру общности от культуры наследия, которая передается следующему поколению. Культура общности — это совокупность живых, актуальных, функционирующих произведений и образцов, играющих признанную роль в жизни всех членов общности, а культурное наследие — это лишь та часть системы, которая была передана следующим поколениям и выдержала экзамен на устойчивость во времени. Культурное наследие обычно подвергается идеализации, становится комплексом освященных ценностей, символов, вызывающих эмоциональное отношение, а поэтому и фактором интеграции групп, средством объединения, фактором их относительного постоянства и устойчивости в периоды кризисов. Эти вопросы более широко рассмотрены С. Чарновским в его книге «Прошлое и настоящее в культуре».

К.Г. Юнг указывает на то, что представители отдельных этнических групп ведут себя в определенных ситуациях соответственно этим образцам, взаимодействующим с содержанием сознания и бессознательного индивидуального.

Следование культуре (архетипам) своего этноса является составной детерминантой его развития. Духовное богатство, как и наука и искусство, передается из поколения в поколение и сохраняется, а потому оно может самостоятельно эволюционировать. Оно не имеет ограничений, в отличие от материальной культуры. У людей имеется возможность оказывать влияние на эмоциональную деятельность, организовывать ее. Наиболее эффективно это делает национальное искусство. Оно передается из поколения в поколение и является национальным культурным наследием. Оценка влияния культуры на этническую общность должна быть поставлена в зависимость от качества культуры общности и степени гармоничности развития конкретного индивида. Поскольку процесс эволюции человечества происходит во времени путем соревнования между различными социальными системами, в конечном счете будут выживать те общности, в которых духовная культура соответствует требованиям эволюционного развития человечества, а человек в наибольшей степени может стать всесторонне развитым существом. Сам процесс следования культуре своего этноса, во-первых, усиливает чувство собственного достоинства (от осознания себя членом этого этноса), во-вторых, повышает эмоциональное состояние личности, благотворно влияющее на весь процесс жизнедеятельности.