ГРЕКО‑РИМСКИЙ ПЕРИОД 9 страница

Еврейские интеллектуалы, оставшиеся в Вавилонии после изгнания, создали там первый центр еврейской культурной диаспоры. Вскоре они стали оказывать влияние на развитие искусства и культуры в Иерусалиме. Они оказали влияние также и на формы развития персидского искусства. Многие современные исследователи полагают, что именно это влияние породило так называемую византийскую школу живописи, выдающимся образцом которой являются фрески в Дура‑Европос. Когда греки победили персов и тем самым подчинили евреев своему влиянию, еврейская культура, как и можно было предсказать, приобрела греческую окраску.

Во времена господства греков возникли два новых центра еврейской культуры – в Иерусалиме и Александрии. Таким образом, у евреев оказалось три культурных центра. Один из них находился на родине и два – в диаспоре. В течение трехсот лет, с 200 г. до н.э по 100 г. н.э., интеллектуальное первенство принадлежало евреям Александрии. Затем эта община стала постепенно приходить в упадок. Спустя три столетия после разрушения Храма последний огонек ее культурной жизни угас. В течение последующих двух веков интеллектуальный скипетр диаспоры суждено было удерживать вавилонской общине. Но когда в первом и втором веках н.э. еврейство оказалось на грани национальной катастрофы, истинный свет воссиял им не из Александрии и не из Вавилона, а из крохотного городка Явне, на окраине разоренной Иудеи.

Именно стремление спасти основную идею иудаизма от угрозы полного растворения в диаспоре руководило рабби Иохананом бен Заккай, когда он удалялся от пылавшего на горизонте Иерусалима в сторону Явне, чтобы заложить там академию еврейской учености. Здесь, в Явне, он осел со своими учениками. Прочих евреев пронесшаяся бура разметала по всему миру. Как следовало поступить, чтобы предотвратить исчезновение народа, утратившего родину, раздробленного на тысячи частей, рассеянного по громадным пространствам среди народов, говорящих на чужих языках и поклоняющихся чужим богам? Что предпринять, чтобы сохранить национальное лицо такого народа? Какими средствами заставить народ последовать по этому пути, когда у вас в распоряжении нет ни политической власти, ни армии, ни полиции – этих основных орудий принуждения?

Какие опасности предвидели рабби Иоханан бен Заккай и его преемники? Они предвидели угрозу исчезновения евреев на рынках рабов тогдашнего мира, угрозу забвения родного языка; угрозу пренебрежения своим наследием; угрозу поглощения господствующими народами. Существовала угроза того, что евреи соблазнятся другими религиями, что они станут равнодушными к своему еврейству, к своей избранности. Одну за другой исследовали они эти возможности и разрабатывали средства, которые, как они полагали, позволят евреям выжить. На протяжении десяти веков преемники рабби Иоханана бен Заккай формулировали законы, которые легли в основу раввинистического кодекса. Эти законы были доведены до сведения евреев с помощью удивительной, уникальной «курьерской службы», известной под названием «респонсов» и не нуждавшейся ни в каких государственных средствах принуждения. К тому времени еврейский народ развил в себе такую строгую внутреннюю дисциплину, благодаря которой еврейские общины подчинялись добровольно законам, решениям и распоряжениям. Сила харизмы в еврействе последовательно переходила от Бога к Моисею, от Моисея к Торе, от Торы к священнослужителям и вот теперь – к мудрецам раввинам. Наступило время еврейских теологов‑интеллектуалов.

Первоочередной и насущной проблемой была борьба с угрозой превращения евреев в рабов и их последующего исчезновения как народа. Чтобы избежать этой опасности, законодатели сформулировали принцип, по которому каждый еврей – страж брату своему, а все евреи – братья друг другу. В те времена человек, проданный в рабство, был неминуемо осужден на гибель. Спасти его могла только принадлежность к богатому роду, который мог его выкупить. Евреи выработали совершенно новый подход. Отныне всякий еврей, проданный в рабство, должен был быть выкуплен евреями ближайшей общины не позднее чем через семь лет. Чтобы предотвратить растворение еврейского языка среди сотен чужих языков и наречий, еврейские ученые засели за работу над словарями и грамматикой иврита. Хотя современный иврит обогатился многими новыми словами, все же любой, кто сегодня владеет разговорным ивритом, может прочесть книги древних израильтян, евреев мусульманской эпохи или средневековые еврейские книги без всякого специального словаря! Мужи Явне спасли язык еврейского народа!

Чтобы не дать еврейской религии так видоизмениться, что евреи из различных стран перестанут понимать священнослужения друг друга, правила литургии в синагоге были стандартизированы. Подобно тому, как великие христианские композиторы запечатлели христианские молитвы в бессмертной музыке, так величайшие еврейские поэты запечатлели еврейскую литургию в бессмертных стихах, не превзойденных и поныне в их поэтической красоте. Эти стихи, увы, не поддаются никакому, даже самому талантливому переводу. Постановление Эзры и Нехемии, повелевавшее дважды в неделю и по субботам читать вслух отрывки из Торы, было заново подтверждено и дополнено важным нововведением: отныне Тору мог читать не только раввин, но всякий член общины, если он этого достоин по поведению и пользуется уважением общины. Так было положено, в частности, начало традиции одевать в синагогу лучшие костюмы и платья в знак уважения к Богу и Его Слову.

Однако для того, чтобы дисциплинировать самих себя, евреи нуждались в какой то социальной организации. Мудрецы разработали структуру такой организации и притом на нескольких уровнях. Они постановили, что любые 10 еврейских мужчин старше тринадцати лет, которые живут на таком расстоянии, что могут общаться друг с другом, обязаны создать религиозную общину (миньян). Если на таком расстоянии насчитывается 120 мужчин старше тринадцати лет, они имеют право образовать социальную общину, включающую также свой собственный суд для разрешения всех конфликтов, которые не противоречат законам народа, их окружающего. Каждая такая община должна выполнять несколько определенных правил. Прежде всего, она обязана облагать себя налогом сверх того, который она платит государству. Налог этот предназначался для того, чтобы евреи могли сами себя обеспечить. Это позволяло им не обращаться за помощью к языческому или христианскому правительству. Собранные деньги шли главным образом на образование и благотворительные цели. Каждая община отвечала за создание школьной системы, которая позволяла обеспечить всеобщее образование. Сироты и другие нуждающиеся обучались бесплатно. Обучение было обязательным для всех мальчиков, но в нем нельзя было отказать и тем девочкам, которые пожелали продолжить учебу после того, как они научились чтению и письму. В законах особо подчеркивалось, что оплата учителей должна быть достаточно высока, чтобы сделать их профессию привлекательной и почетной. Ни один член общины не должен был жить впроголодь. Благотворительность должна была простираться на всех нуждающихся и обращающихся за помощью. Она должна оказываться с уважением к их человеческому достоинству. Ни один еврей не должен был просить помощи государства. Именно с того времени повелся еврейский обычай самим заботиться о своих нуждах. Этот обычай и поныне является руководящим принципом еврейских общин во всем мире.

Чтобы обеспечить сохранение численности народа, были предусмотрены суровые наказания за безбрачие или убийство новорожденного. Община обязана была снабжать приданым любую бедную невесту. Был наложен запрет на смешанные браки. Следует подчеркнуть, что именно евреи первыми отказались от браков с язычниками и христианами. Имеется существенное различие между этой дискриминацией неиудеев евреями и, скажем, дискриминацией негров белыми. Евреи наложили ограничения на себя, а не на других. Это было сделано не из чувства превосходства, а в силу необходимости сохранить свой крохотный народ. Белые в южных штатах Америки или голландцы в Южной Африке навязали ограничения другим, а не себе и сделали это из чувства собственного превосходства или попросту из страха. Строго говоря, евреи никого не дискриминируют, они лишь ограничивают сами себя.

Чтобы оградить свое самоуправление и другие права от возможных обвинений общины в нарушении законов государства, евреи сформулировали четыре правила, уникальных в истории человечества. Согласно первому из них, ни один еврей не обязан был подчиняться такому еврейскому закону, который превосходил возможности верующего еврея. Если закон, действующий, скажем, в предыдущем поколении, оказывался невыполнимым в последующем, он должен быть отменен либо видоизменен. Второе правило предусмотрительно объявляло, что евреи обязаны подчиняться решениям как еврейского, так и нееврейского суда. Они были ответственны за все произнесенные в суде клятвы, на любом языке. Третье правило гласило, что евреи обязаны повиноваться всем законам страны проживания, до тех пор пока эти законы не вступают в противоречие с требованиями их религии, не понуждают к кровосмешению, обожествлению идолов или убийству. Поэтому, например, если законы данной страны, относящиеся к возмещению убытков, отличаются от соответствующих еврейских законов, то еврей обязан следовать государственному (нееврейскому) закону. С другой стороны, если государственный закон требует употреблять пищу, запрещенную еврейской религией, то еврей имеет право не подчиняться такому закону, ведь такой отказ никоим образом не вредит государству. Четвертое правило было с тех пор повсеместно принято всеми, кто когда‑либо оказывался в положении, аналогичном ситуации евреев после 135г. н.э. Это правило гласило, что евреи обязаны защищать страну, в которой они живут, даже если это означает, что им придется сражаться со своими братьями евреями, живущими в другой стране.

Тогда же было принято еще одно решение, которое оказало далеко идущее психологическое влияние на евреев и формирование их характера в последующие двадцать веков. Это решение гласило: оставить мысль об отвоевании Палестины и восстановлении там еврейского государства. Отныне Палестине предстояло оставаться лишь духовным отечеством, куда набожные евреи могут возвращаться перед смертью. Точно так же, как в десятом веке до н.э. евреи сменили свой кочевой образ жизни на ремесло воина, так теперь, во втором веке н.э., они сменили боевые мечи на мирные занятия. Хотя они по‑прежнему иногда воевали, защищая приютившую их страну, они решительно отказались от всякого милитаризма и агрессии ради самих себя. И только в 20 веке с зарождением политического сионизма, выступившего за возрождение Палестины как политической родины еврейского народа, они снова взялись за оружие, уже как евреи, чтобы отвоевать свою древнюю землю.

На этой вехе своей истории евреи отказались также от активного обращения в свою веру. Еврейские теологи не обладали политической властью, с помощью которой они могли бы навязать свои законы. Им оставалось рассчитывать только на добровольное их исполнение. Они опасались, что чрезмерный наплыв новообращенных может серьезно подорвать волю последующих поколении к национальному самосохранению. Отныне язычники и христиане должны были упрашивать евреев позволить им принять иудейскую веру. И только в том случае, если они и после длительных разубеждений продолжали настаивать на своем, им разрешалось принять иудаизм. Но даже и при таких ограничениях иудаизм по‑прежнему оставался очень привлекательным для многих. В шестом веке н.э. христианская церковь, стремясь помешать переходу в иудаизм, постановила наказывать смертной казнью всякого христианина, обратившегося в иудейскую веру.

Более чем кто либо, евреи поняли, что «один человек – не остров, существующий сам по себе». Они сформулировали не только законы сохранения иудаизма, но и правила поведения евреев в нееврейской среде. Так, например, они постановили, что если христианин умирает среди евреев, то евреи должны по хоронить его по христианскому обычаю. Еврейские врачи обязаны были лечить всех больных, евреев и неевреев, и не брать вознаграждения, если достаток больного этого не позволял. Евреи обязаны были заботиться не только о благосостоянии своих общин, но и о благе нееврейского общества. Евреи обязаны были навещать нееврейских больных и калек, если те оказывались без присмотра. Благотворительность должна была оказываться всякому нуждающемуся – как еврею, так и нееврею. Как бы ни был беден еврей, он должен всегда помнить, что есть кто‑то, кто еще беднее, чем он. Поэтому нет ничего зазорного, если еврей, живущий на благотворительности, часть оказываемой ему помощи пожертвует кому‑нибудь другому. В отличие от христиан евреи не считали, что неевреи не будут допущены в рай. Напротив, они учили, что «праведные всех народов мира имеют долю в мире грядущем».

Все эти законы и идеи были сформулированы в те столетия, которые предшествовали краху Римской империи. Они позволили евреям слиться с культурами тех стран, где они поселились, не теряя своего собственного национального лица. Евреи сумели искусно отделить религию от государства – свою религию от чужого государства.

Пятисотлетняя эпоха между 100 и 600 гг. н.э. была для еврейства переходным периодом. На протяжении всей этой долгой эпохи в мире не господствовала ни одна цивилизация. Эллинизм был в состоянии упадка, а Римская империя – при последнем издыхании. Однако ее кончина не была каким‑то единовременным событием. То была длительная агония. Ее главными причинами следует считать два весьма разнородных события. Одно из них произошло в маленьком городке в Иудее. Другое – в далеком Китае. Первым из этих событий было зарождение христианства. Вторым – переселение гуннов. Вся последующая история евреев тесно сплетена с историей раннего христианства. Поэтому следует познакомиться с этой историей, прежде чем говорить о том психическом и физическом потрясении, которое испытала Римская империя, когда идеи христианства проникли в ее мозг, а руки гуннов протянулись к ее телу.