Лахири Махашая прожил с вайшнавами в Годруме четыре года, и его сердце со временем полностью очистилось от материальной скверны. Он всегда повторял святые имена Господа Хари. Бывший заминдар носил простую одежду, обходился без сандалиев и без деревянной обуви. Он полностью избавился от высокомерия и гордыни, которые были присущи ему раньше. Заметив вайшнава, он тотчас же приносил ему поклоны и осыпал свою голову пылью с его стоп. Он ел остатки пищи возвышенных вайшнавов. Иногда к нему приезжали сыновья. Они смирились с его решением и больше не уговаривали его вернуться домой. Лахири Махашая стал настоящим бабаджи‑вайшнавом. Слушая беседы вайшнавов Шри Годрумы, он понял, что истинное отречение живет в сердце, а внешние атрибуты отречения не имеют особого значения. По примеру Шрилы Санатаны Госвами он брал кусок ткани и делил его на четыре части — это и была его одежда. Он по‑прежнему носил на шее священный шнур. Если сыновья предлагали ему деньги, он отвечал: «Я не беру денег у материалистов» и не брал. Однажды Чандрашекхара пытался дать ему сотню монет, чтобы он устроил для вайшнавов роскошный пир. Но Лахири Махашая вспомнил пример Рагхунатхи даса Госвами и отказался от денег.
Однажды бабаджи‑парамахамса сказал: «О Лахири Махашая, ты никогда не совершаешь поступков, недостойных вайшнава. Хотя я санньяси, ты учишь меня истинному отречению. Теперь тебе не хватает только вайшнавского имени».
Лахири Махашая скромно ответил: «Ты мой парам‑гуру. Если ты хочешь, чтобы я принял вайшнавское имя, я сделаю это».
Святой бабаджи сказал: «Ты родом из Шантипура, поэтому я нареку тебя Адвайтой».
Поклонившись святому мудрецу, Лахири Махашая принял от него бесценный дар — вайшнавское имя. С этого дня все стали называть его Адвайтой дасом, а хижину, в которой он занимался преданным служением, Адвайта‑кутиром.
У Адвайты даса был друг детства по имени Дигамбара Чаттопадхьяя. Занимая высокие посты в мусульманском правительстве, он накопил большое состояние. Состарившись, он ушел в отставку, вернулся в свой родной город, Калну, и стал разыскивать Калидаса Лахири. Ему удалось узнать, что Калидас Лахири отправился в Шри Годруму, получил имя Адвайта дас и постоянно воспевает святые имена Господа Хари.
Дигамбара Чаттопадхьяя был всей душой предан богине Дурге. Услышав вайшнавское имя, он тотчас же затыкал уши. Узнав, что его старый друг так низко пал, Дигамбара заявил: «О Вамана дас, готовь мне лодку. Я отправляюсь в Навадвипу спасать своего несчастного друга, Калидаса». Вамана дас быстро подготовил лодку и сообщил об этом своему хозяину. Дигамбара Чаттопадхьяя был очень умным человеком. Он хорошо знал тантры и исламскую культуру. Он мог вести споры на персидском и арабском языках, побеждая при этом самых ученых мусульман. Рассуждая о тантрах, он ставил в тупик самых ученых брахманов. Его имя было хорошо известно в Дели, Лахоре и в других местах. В свое время он написал книгу под названием «Тантра‑санграха» («Антология тантр»). Он хорошо разбирался в священных писаниях и мог вести дискуссии на любую тему.
Захватив с собой «Тантра‑санграху», Дигамбара уселся в лодку. После шестичасового плавания лодка причалила к берегу в Шри Годруме. Оставшись в лодке, Дигамбара отправил сообразительного посыльного к Шри Адвайте дасу.
Шри Адвайта дас сидел в своей хижине и воспевал святые имена Господа Хари. Посланник Дигамбары приблизился к нему и поклонился. Адвайта дас спросил его: «Кто ты и зачем пришел?» Посыльный ответил: «Меня послал Шри Дигамбара Чаттопадхьяя. Он велел задать тебе такой вопрос: „О Калидас, помнишь ли ты Дигамбару, или давным‑давно позабыл?“
Шри Адвайта дас воскликнул: «Дигамбара? Где же он? Друг моего детства! Как же я мог бы его забыть? Нашел ли он прибежище в вайшнавской религии?» Посланник ответил: «Он сидит в лодке у причала. Я не могу сказать, стал он вайшнавом или нет». Адвайта дас спросил: «Почему же он остался у причала? Почему он не зашел в мою хижину?» Выслушав эти слова, посланник отправился к причалу, чтобы передать Дигамбаре слова Адвайты.
Через час в Адвайта‑кутир явился Дигамбара Чаттопадхьяя с четырьмя другими господами. Дигамбара был великодушным человеком. Увидев своего старого приятеля, он возрадовался. Обняв Адвайту даса, он процитировал стихи своего сочинения:
О Мать Кали, кто в трех мирах способен познать Твои трансцендентные игры? Порой Ты предстаешь перед нами в теле мужчины, затем являешься в облике женщины, потом приходишь, как свирепый воин. Ты становишься Брахмой и творишь материальный мир. Становясь Шивой, Ты разрушаешь его. Ты воплощаешься в теле всепроникающего Вишну и даешь защиту всем страждущим. Ты становишься пастушком Кришной и играешь в лесу Вриндавана на флейте. Ты становишься Гаурангой и звуками святых имен сводишь с ума всю Навадвипу.
Адвайта дас сказал: «О брат мой, войди в мою нищую хижину и освяти ее своим присутствием». Дигамбара присел на тростниковую подстилку, стараясь справиться с подступающими к глазам слезами. Через некоторое время он сказал: «Дорогой брат Калидас, куда же мне теперь отправиться? Теперь ты стал санньяси и отрекся от мирских обязанностей и поклонения полубогам. Сколько у меня было надежд, когда я возвращался из Пенджаба на родину! Но друзья нашего детства — Пеша, Пагла, Кханда, Гириша, Иша Пагла, Дхана Майяра, Кели Чутор, Канти Бхаттачарджи — уже мертвы. Остались только мы с тобой. Я надеялся, что иногда буду переправляться через Гангу и посещать тебя в Шантипуре, а ты, в свою очередь, будешь пересекать Гангу и навещать меня в Амбике. Я надеялся, что несколько лет жизни, которые нам еще остались, мы проведем вместе, вознося молитвы и изучая тантры. Но вот беда: меня постигло горькое разочарование. Ты стал совершенным болваном, бесполезным и в этой жизни, и в следующей. Взгляни на себя и ответь мне: как же такое случилось с тобой?»
Адвайта дас понял, что общение с этим человеком не сулит ничего хорошего. Он стал думать, как избавиться от друга своего детства, и, подумав, сказал: «Брат мой Дигамбара, помнишь ли ты, как однажды, играя в дандагули, мы добрались до старого тамариндового дерева?»
Дигамбара воскликнул: «Да, да, конечно, помню! Ты, конечно, имеешь в виду то дерево, что росло недалеко от дома Гауридаса Пандита. То тамариндовое дерево, под которым любили сидеть Гауранга и Нитай».
Адвайта продолжал: «Когда мы подошли к нему, ты сказал: «Не трогай это дерево! Под ним любил сидеть сын тетушки Шачи. Если мы коснемся этого дерева, то станем санньяси».
Дигамбара рассмеялся: «Я хорошо это помню! Я и тогда видел, что тебе нравятся вайшнавы, и часто говорил тебе: «Будь осторожен! Ты попадешь в шелковые сети Гауранги».
Адвайта сказал: «Брат, долгое время так и было. Я всегда еле‑еле удерживался, чтобы не пасть в эти сети. Но теперь я попал в них».
Дигамбара предложил: «Так возьми меня за руку и выбирайся оттуда. Нехорошо оставаться в ловушке».
Адвайта ответил: «Брат мой, но я очень счастлив. Я лишь молюсь, чтобы мог остаться в этой ловушке вечно. Ты должен хоть раз заглянуть в нее и сам убедиться в том, что эта западня очень привлекательна».
Дигамбара сказал: «Я уже убедился в этом. Вначале перед глазами открывается радужная перспектива, но в конце концов становится ясно, что это обман».
Адвайта дас спросил его: «Не думаешь ли ты, что та ловушка, в которой находишься ты, принесет тебе истинное счастье? Мое сердце подсказывает, что это не так».
Дигамбара пожал плечами: «Время покажет. Я — слуга богини Махавидьи. Ее слуги и в этой жизни живут в свое удовольствие, и в следующей жизни будут счастливы. Ты воображаешь, что обрел счастье, но я не считаю, что ты счастлив. Попомни мои слова: твоим страданиям не будет конца. Зачем только люди становятся вайшнавами? Не могу я этого понять! Видишь, мы наслаждаемся вкусной рыбой, аппетитным мясом и всеми прочими благами. Мы счастливы. Мы наслаждаемся всем, что дарует нам современная цивилизация. Ты же от всех этих благ отказался. И в конце тебе некуда будет деться со своими глупыми идеями».
Адвайта удивленно спросил: «Почему же, брат, мне некуда будет деться?»
Дигамбара, все больше и больше распаляясь, ответил: «Если Мать Нистарини не захочет пролить свою милость, даже Брахме, Вишну и Шиве некуда будет деться. Мать Нистарини олицетворяет собой изначальную силу. Она дает рождение Брахме, Вишну и Шиве. Своей силой она защищает их. Если великая Мать захочет, гигантский котел материальной вселенной вернется в ее утробу. Молился ли ты Матери, прося ее смилостивиться над тобой?»
Адвайта спросил: «Скажи, пожалуйста, Мать Нистарини — сознательное существо или лишенный сознания предмет?»
Дигамбара ответил: «Она само олицетворенное сознание. Все ее желания тотчас же исполняются. Только по ее воле был сотворен дух».
Адвайта спросил: «А что, по‑твоему, есть дух, и что есть материя?»
Дигамбара ответил: «Твой вопрос — лишнее доказательство тому, что вайшнавы занимаются только слепым идолопоклонством, а в философии не разбираются. Дух и материя подобны двум половинкам одной горошины. Сними с горошины кожицу, и ты увидишь две половинки. Оставь кожицу нетронутой, и горошина будет казаться цельной. Когда сознание и материя сливаются воедино, это называется Брахманом».
Адвайта спросил: «А эта Мать женского или мужского пола?»
Дигамбара гордо ответил: «Порой она бывает мужского пола, а порой — женского».
Адвайта вновь спросил: «Ты сказал, что дух и материя — две половинки одной горошины. Которая из них является матерью и которая — отцом?»
Дигамбара воскликнул: «Ты хочешь узнать истину? Поклонникам Матери Дурги эта истина очень хорошо известна. Она заключается в том, что материя является матерью, а дух — отцом».
Адвайта спросил: «А кем в таком случае являешься ты?»
Дигамбара ответил: «Когда меня связывают путы иллюзии, я являюсь индивидуальной душой. Когда же эти путы развязаны, я — Господь Садашива».
Адвайта улыбнулся: «Так ты дух? Ты не материя?»
Дигамбара подтвердил: «Я — дух. Материей является Мать Дурга. Когда я связан иллюзией, она является моей матерью. Когда я освобождаюсь от иллюзии, она становится моей женой».
Адвайта рассмеялся: «Теперь истина выяснилась! Конец всем сомнениям! Ты сам дошел до этих истин, или тебе кто‑то подсказал?»
Дигамбара ответил: «Брат, ты постоянно повторяешь: «Вайшнавы! Вайшнавы!» Я общался со многими санньяси, брахмачари и святыми тантриками. Я денно и нощно изучал тантры и так постиг это знание. Если хочешь, я могу приобщить к нему и тебя».
Адвайта подумал про себя: «Какой ужас! Вот так несчастье!» — но вслух произнес: «Очень хорошо. Пожалуйста, объясни мне один момент. Что такое цивилизация, и какое место занимает в ней современная наука?»
Дигамбара ответил: «Жить в соответствии с законами цивилизации — значит говорить то, что услаждает слух уважаемых людей, носить одежду, которая нравится им, принимать пищу, которую они любят, и вообще делать все так, как они делают, и не делать ничего, что бы им не понравилось. А вы целенаправленно нарушаете все эти правила!»
Адвайта удивился: «Каким же образом?»
Дигамбара назидательно сказал: «Вы не общаетесь с другими! Вы полностью асоциальны! Вайшнавы никак не научатся искусству услаждать других лестными речами. Увидев кого‑нибудь впервые, вы настырно просите его петь имя Хари. Вам что, больше нечего сказать человеку? Увидев вашу одежду, люди теряют всякое желание приглашать вас в гости. Вы, как павлины, гордитесь идиотским пучком волос на макушке и корзиной бус на шее, а ты одет лишь в набедренную повязку! Вы питаетесь только растениями и кореньями! Короче говоря, уж вы‑то нисколько не обременены правилами цивилизации!»
Адвайта подумал: «Если я стану противоречить ему, он уйдет. Это меня спасет». Затем он громко и насмешливо произнес: «Не думаешь ли ты, что благодаря следованию постулатам цивилизации твое следующее рождение будет счастливым?»
Дигамбара ответил: «Я так не думаю. Но если не будет цивилизации, будет ли совершенствоваться общество? Ты ведь согласен с тем, что общество нуждается в усовершенствовании. Когда мы сделаем счастливой нашу нынешнюю жизнь, можно будет заняться следующей».
Адвайта сказал: «Брат, если ты не разгневаешься, я тебе кое‑что скажу».
Дигамбара ответил: «Ты друг моего детства. Я готов отдать за тебя свою жизнь. Почему ты решил, что я обижусь на тебя? Мы ведь цивилизованные люди. Даже если мы гневаемся, наши уста должны произносить приятные слова. Чем тщательнее мы скрываем свои истинные чувства, тем более цивилизованными становимся».
Адвайта сказал: «Человеческая жизнь продолжается лишь мгновение, но она несет в себе великое множество беспокойств. Эту коротенькую жизнь нужно посвятить поклонению Господу Хари. Цивилизация, о который ты столь цветисто говоришь, всего лишь самообман. Поэтому я утверждаю, что эта „цивилизация“ — синоним мошенничества. Люди, которые идут путем истины, просты и бесхитростны. Если же поступки человека являют собой лишь букет всевозможной лжи, то и сердце его исполнено коварства, деяния его греховны, а слова его — пустая лесть. Вот какова твоя „цивилизация“! Настоящая цивилизация не может быть такой. По‑настоящему цивилизованные люди честны и откровенны. В наше время люди лицемерно именуют порочность своих сердец цивилизацией. Истинной цивилизации присущи честность и благочестие. То же, что ты наивно считаешь цивилизацией, является лишь обманом и пороком. Признаки истинной цивилизованности можно найти лишь в среде вайшнавов. А псевдоцивилизация, пресыщенная грехом, привлекает лишь тех, кто далек от вайшнавской религии. „Цивилизация“, о которой ты говоришь, не имеет никакого отношения к вечной природе души. Если ношение модной одежды, которая нравится другим, является верным признаком цивилизации, то самыми цивилизованными окажутся проститутки. Предназначение одежды — покрывать тело. Одежда должна быть чистой и опрятной, не оскверненной нечистотами, дурными запахами и прочими изъянами. Пища должна быть легкой и питательной. В вегетарианской пище нет ничего плохого. Но ты больше заботишься о том, вкусна пища или нет. Ты не задумываешься о том, чиста ли она. Алкоголь и мясо очень нечисты и оскверняют тело человека. „Цивилизация“, которая строится на наслаждении порочными привычками, построена на накоплении греха. То, что ты называешь „современной цивилизацией“, является цивилизацией Кали‑юги».
Дигамбара сказал: «Наверное, ты забыл, какой пышный двор у мусульманских правителей? Тебе следовало бы посмотреть, как модно одеваются тамошние придворные и как вежливо они разговаривают друг с другом!»
Адвайта возразил: «Эта вежливость больше похожа на лицемерие. Много ли теряет человек, не имеющий представления об этой преувеличенной вежливости? О брат, ты провел слишком много лет среди мусульман. Поэтому ты и защищаешь их образ жизни. Истинной цивилизацией можно считать лишь ту, которая помогает людям избавиться от греха. „Цивилизация“, толкающая людей к греху, является цивилизацией Кали‑юги. Подобная цивилизация — жалкое посмешище».
Дигамбара сказал: «Видишь ли, современная цивилизация строится на идее гуманизма. Тех, кто не признает современной цивилизации, никто не считает за людей. Кстати, сейчас очень популярна модная одежда, способная придать женщине привлекательность и скрыть изъяны ее фигуры».
Адвайта усмехнулся: «Сам решай, хорошо это или плохо. По‑моему, современную цивилизацию превозносят лишь хитрые оппортунисты. Таким людям нравится это нагромождение лжи — отчасти из‑за их предрассудков, отчасти потому, что позволяет им скрывать их собственные недостатки. Но будет ли мудрый человек счастлив, будучи частью такой цивилизации? Подобную цивилизацию могут уберечь от распада только пустые обещания и жестокая сила».
Дигамбара возразил: «Многие считают, что люди во всем мире становятся все более образованными. По мере образованности людей будет возрастать и уровень цивилизации, а развитая цивилизация, без сомнения, превратит землю в Сваргалоку».
Адвайта рассмеялся: «Авторы этой теории курят ганджу. У каждого, кто верит в подобные нелепые истории, в избытке слепой веры, а те, кто в них не верит, чрезвычайно разумны. Знание может быть духовным и материальным. Я не думаю, что в мире возрос уровень духовного знания. Напротив, мне кажется, что вскоре оно будет полностью позабыто. Я думаю, в мире развивается лишь материальное знание. Но имеет ли материальное знание какое‑то отношение к душе? Когда материальное знание умножается, сердце привлекается материальными предметами. Я согласен с тем, что материальное знание умножается, но оно лишь развращает мир. Подобная „цивилизация“ приносит большой вред душе».
Дигамбара изумленно спросил: «Почему же?»
Адвайта ответил: «Как я уже говорил, человеческая жизнь очень коротка. Душа подобна страннику, ненадолго остановившемуся в гостинице. Отпущенное ей время она должна использовать для достижения духовного совершенства. Если же путешественник интересуются лишь тем, чтобы в гостинице было удобно, он теряет время, которое должен посвятить планированию будущего путешествия. По мере роста материального знания будет уменьшаться внимание, отводимое духовным предметам. Я считаю, что использовать материальное знание следует лишь в той мере, в какой оно действительно необходимо. Нет нужды культивировать материальное знание, ублажая тем самым его спутницу — материальную цивилизацию. Если уж на то пошло, подумай, долго ли мы будем пользоваться благами этого мира?»
Дигамбара возвел глаза к небу и воскликнул: «О Господи, я попал в общество фанатичного санньяси! Неужели благо общества не имеет для тебя никакого значения?»
Адвайта ответил: «Общество обществу рознь, и судить о полезности того или иного общества следует с точки зрения разума, а не пустых сентиментов. Общение с вайшнавами приносит благие плоды. Общение с материалистами не сулит душе ничего хорошего. Но хватит об этом. Скажи мне, что такое материальная наука?»
Дигамбара ответил: «В тантрах описывается множество отраслей материальной науки. Материальная наука охватывает все мыслимое знание, раскрывает все способности и воспевает всю красоту материального мира. Примерами материальных наук служит военная наука, медицина, музыка, астрономия и многое другое, столь же полезное. Материальная природа является изначальной силой (вот я опять затрагиваю духовную истину!), дающей рождение материальному миру. Он возник из нее. Ее сила наполняет его чудесным многообразием. Из нее возникают все формы — одна за другой. Все отрасли знания также исходят из материи. Когда человек осознает это, Мать Нистарини избавляет его от материального бытия и дарует освобождение. Тем не менее, вайшнавы не стремятся служить Матери Нистарини. Освобождения человек достигает только благодаря постижению этих истин. Как известно, благодаря кропотливому изучению материального знания Платон, Аристотель, Сократ, знаменитый Хаким и многие другие мудрецы, живущие в странах яванов, смогли написать такое множество интересных книг».
Адвайта сказал: «Ты решил, что вайшнавы не интересуются наукой. Это неверно. Вайшнавы интересуются наукой, истинным знанием, которое описывается в «Шримад‑Бхагаватам» (2.9.30.) следующими словами:
«Верховная Личность Бога сказал: „Знание обо Мне, изложенное в писаниях, очень сокровенно, и его следует постигать только в сочетании с преданным служением. Теперь я расскажу тебе обо всем, что необходимо для этого процесса. Ты можешь смело воспользоваться этим знанием“.
Удовлетворенный служением Брахмы, Господь дал ему эти наставления перед сотворением материального мира. Господь раскрыл ему суть чистой вайшнавской религии. О Дигамбара, существует два вида знаний: духовное и материальное. Поскольку материальное знание обретается посредством материальных чувств, оно весьма условно. К тому же, оно бесполезно для духовного продвижения. Оно необходимо для жизни в материальном мире. Духовное знание именуется шуддха‑гьяна (чистое знание). На фундаменте этого вечного знания строится храм преданного служения. Между духовным и материальным знанием существует огромное различие. Ты называешь материальное знание «наукой», но оно вовсе не является наукой. Ты громко именуешь» наукой» медицину и другие предметы, но именовать «наукой» следует только духовное знание, которое коренным образом отличается от материального. Слова «знание» и «наука» синонимичны. Непосредственное восприятие духовной истины называется знанием. Если же над материальным знанием довлеет духовное знание, оно зовется наукой. Таким образом, они обозначают один и тот же предмет, но в различных обстоятельствах к ним применяется либо слово «знание», либо слово «наука». Ты называешь наукой материальное знание. Вайшнавы же называют наукой должное применение материального знания. Военное дело, медицина, астрономия, химия и все остальные отрасли материального знания не имеют никакого отношения к душе. Они никак не влияют на вечную деятельность и вечные обязанности души. Вайшнавы не критикуют материалистов, которые отправляют ведические обряды (карма‑канду) ради материального прогресса. Почему бы нет? Их усилия, направленные на достижение материального благосостояния, косвенным образом способствуют духовному продвижению вайшнавов. Если хочешь, можешь именовать материальное знание «материальной наукой». Что в этом дурного? Глупо спорить из‑за названий».
Дигамбара сказал: «Если бы не было тех или иных материальных достижений, вам не было бы так легко проводить жизнь в преданном служении. Поэтому вы не должны препятствовать материальному прогрессу».
Адвайта заметил: «Различные люди, побуждаемые различными желаниями, прилагают различные усилия, и Верховный Правитель каждому воздает по заслугам».
Дигамбара спросил: «Как ты считаешь, почему у людей возникают различные желания?»
Адвайта ответил: «Желания обусловлены прошлой кармой. Тот, чьи материальные желания сильны, приобретает знание о материальных предметах и опыт в материальной деятельности. Безусловно, материальные достижения могут пригодиться и вайшнавам в их служении Господу Кришне. Однако самим вайшнавам не обязательно изучать Платона, Сократа, медицину или военное дело. Плотник может соорудить повозку, а домохозяин‑ вайшнав может использовать эту повозку, чтобы катать Божества Господа. Пчелы могут собирать мед, а преданные Господа могут предложить этот мед Господу. Не каждый в этом мире интересуется духовным прогрессом. Различные желания порождают различные виды деятельности. Люди бывают разными — одни по природе своей возвышенны, другие низменны. Те, чьи желания низменны, могут заниматься мирской деятельностью, а те, чьи желания возвышенны, могут использовать плоды этого труда для духовных целей. Колесо этого мира крутится, движимое этими различиями. Материалисты самозабвенно трудятся, а вайшнавы используют плоды их труда во благо общества. Материалисты не понимают, что они помогают вайшнавам. Тем не менее, введенные в заблуждение энергией Господа Вишну, майей, они продолжают заниматься этой деятельностью. Таким образом весь мир, сам того не ведая, служит вайшнавам».
Дигамбара спросил: «Что такое иллюзорная энергия Господа Вишну, которую ты упомянул?»
Адвайта объяснил: «В Чанди‑махатмье „Маркандея‑пураны“ сказано:
«Весь мир введен в заблуждение майей, иллюзорной энергией Господа Хари». Эти слова касаются энергии Господа Вишну — майи».
Дигамбара вновь спросил: «Кто же тогда та богиня, которую я знаю под именем Матери Нистарини?»
Адвайта ответил: «Она и есть майя, энергия Господа Вишну».
Дигамбара раскрыл свою книгу о тантрах и торжественно возгласил: «Смотри! Здесь сказано: «Моя Мать — это форма духовного сознания. Ее желания исполняются немедленно. Она находится за пределами влияния трех гун. Более того, Она творит эти три гуны». Твоя энергия Господа Вишну, майя, не свободна от влияния трех гун. Как смеешь ты утверждать, что майя, энергия Господа Вишну, тождественна моей Матери? Я весьма изумлен невежеством и упрямством вайшнавов!»
Адвайта дас сказал: «Дорогой Дигамбара, пожалуйста, не гневайся. После такой долгой разлуки мы вновь встретились. Я хотел бы порадовать тебя. Брат мой, не будем ссориться. Господь Вишну — всеведущая Верховная Личность Бога. Все сущее является Его энергией. Слово „энергия“ не означает „сущность“. Скорее оно указывает на качество, которым обладает эта сущность. Поэтому утверждение, что энергия является корнем всего бытия, расходится с действительностью. Энергия не может существовать отдельно от своего источника. Поэтому нужно признать существование изначальной сущности, обладающей духовной формой. В „Веданта‑сутре“ утверждается:
«Энергия и повелитель энергии — едины».
Смысл в том, что энергия не может существовать отдельно от своего источника. Единственный источник всех энергий — Верховная Личность Бога, повелитель энергий. Энергия должна служить Его воле. Когда говорится, что энергия обладает сознанием, подразумевается, что, по аналогии с повелителем энергии, сама энергия также имеет форму духовного сознания, имеет желания, которые незамедлительно исполняются, и находится за пределами влияния трех гун материальной природы. Подобные утверждения не являются заблуждением. Воля и сознание — качества Верховной Личности Бога. Сама по себе энергия не обладает волей; скорее она исполняет волю Верховного Господа. Ты можешь обладать волей, и твои энергии, твои силы, действуют согласно этой воле. Если ты скажешь: «Энергия пришла в действие», — это будет означать, что за действием стоит повелитель этой энергии. Фраза «энергия пришла в действие» — фигура речи и не более того. В действительности, у Верховной Личности Бога только одна энергия. Когда она выполняет духовные действия, она называется духовной энергией, а когда материальные — материальной. В Ведах («Шветашватара‑упанишада» 6.8) объясняется:
«Энергия Господа проявляется в самых разных формах».
Энергия, которая отвечает за три гуны, является материальной энергией. Она создает и уничтожает материальные вселенные. Таковы ее обязанности. Пураны и тантры называют эту энергию разными именами — Вишну‑майя, Маха‑майя, Майя. Кроме того, ее называют «Матерью Брахмы, Вишну и Шивы», «убийцей Шумбхи и Нишумбхи» и многими другими именами, характеризующими ее разнообразную деятельность. Пока душа связана путами материального сознания, она пребывает во власти этой энергии. Но достигнув чистого духовного знания, душа может постичь свою изначальную духовную форму. Тогда она освобождается из тюрьмы майи и попадает под власть духовной энергии».
Дигамбара спросил: «Находишься ли ты во власти одной из этих энергий или, может быть, нет?»
Адвайта ответил: «Да, конечно. Но мы, люди, тоже являемся энергией. Мы — джива‑шакти, души. Освобождаясь из пут майи, мы оказываемся во власти духовной энергии».
Дигамбара уточнил: «Стало быть, ты тоже шакта, почитатель энергии (шакти)».
Адвайта ответил: «Конечно же, вайшнавы являются шактами. Мы слуги Шри Радхики, которая является духовной энергией. Под Ее покровительством мы поклоняемся и служим Господу Кришне. Кто может быть большим шактой, чем мы? Я не вижу никакого различия между шактами и вайшнавами. Однако тех, кто не ищут прибежища в духовной энергии, а довольствуются прибежищем энергии материальной, майи, нельзя назвать вайшнавами, хотя возможно, при этом они являются шактами. Но они материалисты. В «Нарада‑панчаратре» богиня Дурга объясняет:
«О Кришна, я Радха, которая покоится на Твоей груди во время танца раса в лесу Вриндавана».
Проанализировав слова Дурги‑деви, мы можем сделать вывод, что у Господа только одна энергия. Она проявляется как духовная энергия Радхика и как материальная энергия Вишну — майя. Когда энергия свободна от материальных гун, она зовется духовной энергией, а когда она действует в сфере материальных гун, она именуется материальной энергией».
Дигамбара спросил: «Ты сказал, что сам являешься энергией, джива‑шакти. Что это за энергия?»
Адвайта сказал: «В „Бхагавад‑гите“ (7.4—7.5) Всевышний Господь объясняет:
«Земля, вода, огонь, воздух, эфир, ум, разум и ложное эго — эти восемь частей составляют Мою отдельную материальную энергию.
Помимо этой низшей энергии, о могучерукий Арджуна, существует Моя высшая энергия, которая включает в себя все живые существа, которые сражаются с материальной природой и поддерживают вселенную».
О Дигамбара, известна ли тебе репутация «Бхагавад‑гиты»? Это лучшее писание из всех ныне существующих. Она дает ответы на все вопросы жизни. Она провозглашает, что индивидуальные души выше мертвой материи и что они являются одной из энергий Господа. Мудрые считают индивидуальные души татастха‑шакти (пограничной энергией). Пограничная энергия выше мертвой материи, но ниже чит‑шакти, внутренней энергии Господа. Таким образом, индивидуальные духовные души все же являются одной из энергий Господа».
Дигамбара спросил: «Калидас, а читал ли ты „Бхагавад‑гиту“?»
Адвайта улыбнулся: «Конечно, я читал эту книгу».
Дигамбара поинтересовался: «И чему она учит?»
Адвайта ответил: «Брат Дигамбара, люди превозносят сироп лишь до тех пор, пока не попробуют конфету».
Дигамбара сказал: «Брат мой, ты фанатик. Весь мир чтит „Деви‑бхагавату“ и „Деви‑гиту“. Только вы, вайшнавы, ничего о них не слышали».
Адвайта спросил: «Брат мой, а читал ли ты „Деви‑гиту“?»
Дигамбара ответил: «Нет. Зачем мне врать? Я пытался достать эту книгу, но мне не удалось».
Адвайта удивился: «Как можно судить, плоха или хороша книга, если ты ее не читал? Кто из нас фанатик — я или ты?»
Дигамбара сказал: «Брат мой, ты меня пугаешь. Ты и раньше любил поговорить, но теперь тебя вообще невозможно остановить. Ты бездумно опровергаешь все, что бы я ни сказал».
Адвайта ответил: «Я всего лишь глупец. Но я не вижу религии более достойной, чем религия вайшнавов. Ты уже долгое время вынашиваешь недобрые чувства к преданным. Поэтому‑то ты и не замечаешь пути к собственному благу».
Дигамбара разгневался: «Ну да, скажешь тоже! Я с такой любовью поклоняюсь Матери Кали, а ты заявляешь, что я не вижу пути к собственному благу! Означает ли это, что я все время шел по неверному пути? Вот, смотри! У меня в руках „Тантра‑санграха“! Сколько труда я в нее вложил! Став вайшнавом, ты зря ругаешь современную науку и современную цивилизацию! Как мне убедить тебя? Обратись к цивилизованным людям и узнаешь, кого они поддержат — тебя или меня!»
Адвайта подумал: «О Господь, лишусь ли я когда‑нибудь этой компании!» Вслух же он сказал: «Отлично, не будем спорить! Брат, когда к тебе придет смерть, ты поймешь, сколько пользы тебе от современной науки и современной цивилизации!»
Дигамбара вскричал: «Калидас, ты ведешь себя глупо! Существует ли что‑нибудь после смерти? Пока ты находишься в этом мире, пытайся завоевать уважение цивилизованных людей и наслаждайся материальными удовольствиями. Наслаждайся! Когда придет смерть, Мать Нистарини возьмет тебя в хорошее местечко. Она защитит тебя. Смерть придет еще не скоро. Зачем же переживать заранее? Когда ты умрешь, и элементы твоего тела смешаются с остальными элементами мира, где окажешься ты сам? Этот мир — всего лишь иллюзия, как бы ты ее ни называл — майей, йога‑майей или маха‑майей. Именно она ублажает тебя здесь, именно она даст тебе освобождение после смерти. Не существует ничего, кроме этой энергии. Ты тоже возник из этой энергии. После смерти ты погрузишься в нее. Служи энергии! Посмотри, каким могуществом она способна одарить! Умножай свою собственную духовную силу! Брат мой, в конце концов ты поймешь, что кроме духовной энергии ничего больше нет! В каком сне приснилась тебе небылица про всеведущего Бога с флейтой? Поверив в эту сказку, ты обрек себя на страдания. И какое же благо получишь ты в следующей жизни? Я не знаю. Какой смысл верить в Бога? Служи энергии! Ты возник из нее и в ней будешь покоиться вовеки».
Адвайта покачал головой: «Брат мой, ты очень привязан к материальной энергии. А если все же всеведущий Бог существует, какая судьба ждет тебя после смерти? Что есть счастье? Счастье — это внутренний покой. Я отрекся от материальных удовольствий и обрел мир и счастье в своем сердце. Если после смерти что‑то существует, то я обрету и это. Брат мой, ты несчастен. Чем больше ты наслаждаешься, тем больше усиливается твоя жажда. Истинного счастья тебе не познать. Ты громко кричишь: „Удовольствие — смысл жизни! Удовольствие — моя цель!“ Но тебе суждено в один прекрасный день погрузиться в океан страданий».
Дигамбара сказал: «Пусть будет, что будет. Скажи, почему ты избегаешь общества добрых людей?»
Адвайта ответил: «Я вовсе не избегаю их общества. Я постоянно нахожусь в их обществе. Я избегаю лишь порочных людей».
Дигамбара спросил: «Кого ты называешь порочными людьми?»
Адвайта ответил: «Пожалуйста, не сердись, когда услышишь ответ. Я процитирую священные писания („Шримад‑Бхагаватам“. 4.20.33):
«Дорогой Господь, пока наша материальная обусловленность держит нас в материальном мире и вынуждает скитаться из одного тела в другое, с одной планеты на другую, мы молим о возможности общения с людьми, которые погружены в обсуждение Твоих игр. Мы молим, чтобы это благословение сопутствовало нам жизнь за жизнью.
Никогда не следует общаться с материалистами. Общаясь с ними, человек теряет все. Общение с ними приводит человека к падению в низшие миры».
В «Катьяяна‑самхите» сказано:
«Лучше жить в железной клетке или среди пылающего пламени, чем жить с непреданными, настроенными против Верховного Господа».
В Третьей песни «Шримад‑Бхагаватам» (3.31.33—3.31.34) сказано:
«Общаясь с неправедными людьми, человек лишается правдивости, чистоты, милосердия, духовного разума. Он теряет скромность, аскетичность, добрую славу, всепрощение, удачу и все остальные достоинства.
Не следует общаться с круглым глупцом, лишенным духовного знания, танцующим, словно собачка, в руках женщины».
В «Гаруда‑пуране» сказано:
«Даже если человек переправился через океан ведического знания, если даже он отлично знает все богооткровенные писания, его следует считать низшим из людей, если он не предан Верховному Господу».
В «Шримад‑Бхагаватам» (6.1.18) сказано:
«Дорогой царь, кувшин, в котором хранился опьяняющий напиток, невозможно очистить даже водами священных рек. Так и непреданных, стремящихся к освобождению, не спасут никакие покаяния».
В «Сканда‑пуране» утверждается:
«Человек, который подвергает вайшнавов нападкам, ненавидит их, гневается на них, не приветствует их с почтением или не радуется, увидев их, обречен страдать в шести адских мирах».
О Дигамбара, общество порочных людей никогда не принесет человеку блага. Какой прок от общения с ними?»
Дигамбара рассерженно воскликнул: «Так вот с каким другом я пришел побеседовать! Он всех нас считает порочными людьми! Оставайся же со своими вайшнавами! А я пойду домой».
Адвайта дас, весьма довольный тем, что так легко отделался от своего докучливого приятеля, решил сказать ему напоследок что‑нибудь приятное. Он запричитал: «О нет, не уходи, пожалуйста! Ты же мой единственный друг детства. Не могу видеть, как ты уходишь! Останься хоть ненадолго, прими прасад, и тогда уж пойдешь, хоть мое сердце и разорвется от горя!»
Смягчившись, Дигамбара ответил: «Калидас, ты прекрасно знаешь, что я ем только хавишью, а последний раз я ел перед тем, как пойти сюда. Но я очень рад был тебя повидать. Я приду еще раз, если найду время. К сожалению, я не могу остаться на ночь, поскольку должен соблюдать религиозные предписания, которые дал мне мой гуру. Хватит на сегодня, брат, я должен ехать».
Адвайта сказал: «Давай пойдем вместе. Я провожу тебя хотя бы до лодки».
Дигамбара остановил его: «Нет, нет. Занимайся своими делами. Меня проводят друзья».
Попрощавшись с Адвайтой, Дигамбара затянул песнь, прославляющую богиню Дургу, и удалился. Адвайта дас вернулся в свою хижину и без дальнейших помех стал воспевать святые имена Господа Хари.
Вечная религия и история
Однажды у Шри Харихары Бхаттачарьи, учителя, жившего в Аградвипе, в уме зародилось сомнение, которое постоянно терзало его. Он обсуждал интересовавший его вопрос со своими приятелями, но сомнения не оставляли его. Наоборот, его ум тревожился все больше и больше. Однажды, находясь в деревне Аркатила, он спросил Шри Чатурбхуджу Ньяяратну: «О святой Бхаттачарья, пожалуйста, скажи мне: как давно существует вайшнавская религия?» Харихара Бхаттачарья был посвященным вайшнавом и поклонялся Господу Кришне. Ньяяратна Махашая, которого нисколько не интересовала религия, тем не менее, двадцать лет усердно изучал книги. О религии же он предпочитал не распространяться. Некое подобие религиозного чувства он испытывал лишь тогда, когда поклонялся богине Дурге. Вопрос Харихары не заинтересовал его, и, решив избежать хлопот, Ньяяратна Махашая сказал: «Что за глупости ты преподносишь мне сегодня? Ты сам прочел множество книг, даже „Муктипаду“. Если бы ты читал их внимательно, ты бы знал, что нигде в ньяя‑шастре вайшнавская религия не упомянута. Зачем же ты беспокоишь меня своим вопросом?»
Смутившись, Харихара ответил: «О Бхаттачарья Махашая, я вырос в вайшнавской семье и сам имею вайшнавское посвящение. Я никогда не сомневался в непогрешимости вайшнавизма. В моих теперешних страданиях повинен Тарака Чудамани из Викрамапура. Обуреваемый желанием изничтожить религию вайшнавов, он выступает против нее повсюду — и в наших краях, и в чужих. Более того, на этом он заработал уйму денег. На недавнем собрании почитателей Дурги он сказал, что вайшнавская религия возникла совсем недавно и что она лишена реального основания. Он утверждал, что только выходцы из низших слоев общества становятся вайшнавами и что представители высших сословий не питают к вайшнавизму ни малейшего почтения. Эти необоснованные заявления причинили боль моему сердцу, но затем, обдумав все, я и сам понял, что до рождения Прабху Чайтаньядевы в Бенгалии вайшнавизма не было. Все, без исключения, поклонялись Дурге. Некоторые произносили вайшнавские мантры, но все эти вайшнавы желали достичь имперсонального освобождения и слиться с Брахманом. Все вайшнавы следовали системе панча‑упасаны. Однако с появлением Прабху Чайтаньядевы вайшнавизм обрел новые формы. Нынешние вайшнавы только смеются, слыша слова мукти и брахман. Каким же образом они представляют себе преданное служение Господу? Я не в силах этого понять. Существует поговорка, которая гласит: «Последователи одноглазого гуру идут по ложному пути». Я боюсь, что нынешним вайшнавам грозит нечто подобное. О мудрейший, прости мне мою настойчивость и ответь вот на какой вопрос: существовал ли ранее этот вид вайшнавизма, очень популярный сейчас, или же его измыслили во времена Чайтаньядевы?»
Ньяяратна Махашая видел, что у Харихары весьма необычный склад ума. Иными словами, Харихара не был вайшнавом‑ ортодоксом. Подумав об этом, Ньяяратна улыбнулся и сказал: «Харихара, ты весьма учен и хорошо знаешь ньяя‑шастру. Я согласен с тобой. Похоже, в наши времена появился новый вид вайшнавизма. Но я опасаюсь прямо высказываться против него. Мы ведь живем в Кали‑югу! Приходится быть осторожным в словах и поступках. Учение Шри Чайтаньи приняли богатые и уважаемые господа. Нам они не верят, считая своими врагами. Я боюсь, что скоро эта заразная болезнь охватит всю Бенгалию. О писаниях принялись рассуждать все — и тели, и тамли, и суварна‑ваники. Они приносят нам неисчислимые беспокойства. Видишь ли, долгое время ни одна каста, кроме брахманической, не имела доступа к писаниям. Даже каястхи, стоящие почти наравне с брахманами, не могли произносить священный слог ом. Все слушались нас. Но ныне все эти вайшнавы стали обсуждать духовные истины. Вайшнавы же разнесли веками сложившуюся систему в пух и прах. Со времен Нимай Пандита брахманическая культура практически перестала существовать. О Харихара, Тарака Чудамани сказал правду. Пусть другие думают, что хотят, — в зависимости от того, что они знают или слышали сами. Но я считаю, что он совершенно прав. Когда я слышу слова этих глупцов‑ вайшнавов, все во мне вскипает от ярости. Они осмеливаются утверждать, что книги Шанкарачарьи не авторитетны, а его слова — всего лишь заблуждение. Они утверждают, что Господь Вишну велел ввести человечество в заблуждение. И все эти нелепости они венчают утверждением, что вайшнавская религия не имеет начала, тогда как на самом деле ей вряд ли исполнилось сто лет! Все как в той поговорке: «Глупцы находят наивного человека, превращают его в козла отпущения и подвергают его бесконечным издевательствам».
Но пусть они говорят что хотят. В прошлом в Навадвипе было настолько же хорошо, насколько плохо стало теперь. Ныне горстка вайшнавов, живущих в Барагачи, в Навадвипе, позволяет себе глумиться над идеями, которые признает весь мир. Они перевернули вверх ногами всю жизнь в наших краях. Они извратили представления о жесткой кастовой принадлежности, об иллюзорности материального мира, о необходимости поклоняться великой Дурге. Смотри: в наши дни даже церемонию шраддхи мало кто совершает. Что же станет с профессиональными брахманами, если все будет продолжаться в этом же духе?»
Выслушав его, Харихара сказал: «О Бхаттачарья Махашая, неужто нет никакого выхода? Ведь в Майяпуре еще остались мудрейшие ученые‑ брахманы. И на другом берегу Ганги живет немало знатоков смрити и ньяи. Почему же они не объединят свои усилия против вайшнавов?»
Ньяяратна ответил: «Да! Если бы ученые брахманы объединились, им было бы под силу проучить этих выскочек! Но, к сожалению, ученые брахманы могут сражаться только между собой. Они любят устраивать пространные дискуссии, утверждая, что подобные занятия входят в обязанности ученых. Я слышал, что несколько последователей Кришны Чудамани отправились в Гадигачу, чтобы повергнуть вайшнавов, и вернулись оттуда с позором. Теперь они и носа не высовывают из своих классов. Об этом говорит вся Навадвипа!»
Харихара сказал: «О Бхаттачарья Махашая, ты наш учитель. Ты — наставник великих ученых. Изучая твои комментарии на ньяя‑шастру, многие научились вводить других в заблуждение посредством жонглирования словами. Отправляйся же в Гадигачу и посрами вайшнавских ученых раз и навсегда. Вайшнавская религия — фантазия сентиментальных глупцов. Она не упоминается в Ведах. Только ты можешь спасти от поругания нашу систему поклонения, панча‑упасану, которую превозносили все мудрейшие наставники».
Но Чатурбхуджа Ньяяратну терзало одно опасение. Он боялся, что его постигнет та же участь, которая постигла Кришну Чудамани и других мудрецов, имевших неосторожность спорить с вайшнавами. Он сказал: «Харихара, я пойду туда, но инкогнито. Ты тоже отправляйся туда, представься ученым и спровоцируй спор с вайшнавами Гадигачи». Харихара ответил: «Я повинуюсь твоему указанию. В понедельник я переправлюсь через Гангу и предстану перед вайшнавами под именем Махадевы».
И вот наступил понедельник. В сопровождении Шри Чатурбхуджи Ньяяратны из Аркатилы, трое ученых — Харихара, Камалакантха и Садашива — переправились через Гангу. Проведя в дороге больше десяти часов, они в конце концов добрались до Прадьюмна‑кунджи. С возгласами «Харибол! Харибол!» они вступили в заросли лиан мадхави. К ним вышел Адвайта дас, поприветствовал их, усадил и спросил: «Для чего вы прибыли сюда, уважаемые брахманы?» Харихара ответил: «Мы прибыли сюда, чтобы обсудить с вайшнавами некоторые интересующие нас вопросы». Адвайта дас сказал: «Вайшнавы, которые здесь живут, не ведут дебатов. Но если ваши вопросы серьезны, то все хорошо. Недавно нас посетила группа ученых, они задали нам несколько вопросов, вызвали большой спор и, в конце концов, сами остались этому не рады. Но я сообщу о вашей просьбе святому бабаджи‑парамахамсе и затем сообщу вам его ответ». Сказав эти слова, он направился в хижину бабаджи‑парамахамсы.
Через короткое время Адвайта дас вернулся и стал готовить место, чтобы все могли удобно устроиться. Затем в роще появился святой бабаджи‑парамахамса. Он поклонился деревцу туласи, затем гостям‑ брахманам и спросил у них: «О святые люди, какая нужда привела вас сюда?»
Ньяяратна сказал: «У меня есть два вопроса. Пожалуйста, ответьте на них, о достойнейшие». Услышав эти слова, святой бабаджи‑парамахамса послал за святым Шри Вайшнава Бабаджи. Когда все вайшнавы удобно расселись, Ньяяратна Махашая спросил: «Сначала подумайте, а затем скажите: является ли вайшнавская религия древней?»
Исполняя волю святого бабаджи‑парамахамсы, Вайшнава дас сказал: «Вайшнавская религия вечна. Она существовала всегда».
Ньяяратна возразил: «Насколько я понимаю, существуют две разновидности вайшнавской религии. В рамках одной принято считать, что Всевышним является безличный Брахман. Однако поклоняться чему‑то безличному глупо. Поэтому поклоняющийся представляет себе какую‑либо форму Всевышнего и почитает эту воображаемую форму. Благодаря этому поклонению сердце человека со временем очищается. Когда сердце избавляется от скверны, к человеку приходит познание Брахмана. Так, поклоняясь воображаемым формам Радха‑Кришны, Рамы или Нрисимхи, человек в конце концов постигает Брахман. Приверженцы этой теории поклоняются Божеству Вишну, повторяют мантры, восхваляющие Вишну, считают себя вайшнавами и называют свою систему поклонения панча‑упасаной. Другая школа вайшнавизма утверждает, что Господь Вишну, Господь Рама, Господь Кришна и другие воплощения обладают реальными формами, которые вечны. Поклоняясь этим формам и повторяя соответствующие мантры, преданный получает знание о Них, а также Их милость. Представители этой школы считают, что Шанкара заблуждается, и его представление о бесформенном Всевышнем является иллюзией. Которое из этих двух ответвлений вайшнавской религии является более древним? Которое из них существовало всегда?»
Вайшнава дас ответил: «Истинной является вторая из упомянутых тобой разновидностей. Именно она более древняя. Первая же школа только называется вайшнавской. В действительности она враждебна истинной вайшнавской религии. Она не вечна и являет собой средоточие заблуждений».
Ньяяратна сказал: «Если я правильно понял, единственной истинной школой вайшнавизма является школа Чайтаньядевы. Из этого следует, что вайшнавская религия означает не просто поклонение Радха‑Кришне, Раме или Нрисимхе; она означает поклонение Радха‑Кришне и другим Божествам в соответствии с принципами, установленными Шри Чайтаньей. Очень хорошо! Но как можно утверждать, что эта школа вайшнавизма вечна?»
Вайшнава дас пояснил: «Веды рекомендуют людям именно эту разновидность вайшнавской религии. Все смрити‑шастры отмечают глубину и осмысленность этой разновидности вайшнавизма. Ведическая история (итихаса) возносит хвалы именно этой школе вайшнавизма».
Ньяяратна усмехнулся: «Со дня рождения Чайтаньядевы не прошло и ста пятидесяти лет. Насколько я знаю, Он является основателем этой школы. Если это соответствует истине, как этот вид религии может быть вечным?»
Святой Шри Вайшнава дас сказал: «Эта школа философии существует так же давно, как и индивидуальные души. Невозможно счесть, сколько времени прошло с того момента, когда появились индивидуальные души. В действительности индивидуальные души существовали всегда. Вайшнавская религия также не имеет начала. Брахма был первой индивидуальной душой, получившей рождение в этом мире. И как только появился Брахма, появились и Веды, в которые уходит своими корнями вайшнавская религия. Этот момент описан в четырех основных стихах „Шримад‑Бхагаватам“ (2.9.33—2.9.36). Об этом же говорят и следующие слова „Мундака‑упанишады“ (1.1.1):
«Брахма, первый из полубогов, творец вселенной и покровитель миров, поведал знание о Всевышнем — самое значительное из всех разновидностей знания — своему старшему сыну Атхарве».
В «Риг‑веде» (1.22.20) сказано:
«Лотосные стопы Господа Вишну — высшая цель всех полубогов. Эти лотосные стопы Господа сияют подобно солнцу на небесах».
В «Шветашватара‑упанишаде» (5.4) сказано:
«Всеславный Господь, Верховная Личность Бога, один повелевает всем сущим».
В «Тайттирия‑упанишаде» (2.1.2) сказано:
«Верховный Господь — реальный, вечный, безграничный и всеведущий. Тот, кто познает Верховного Господа, пребывающего в сердце, отправляется в духовный мир. Там душа оказывается в обществе прекрасного Верховного Господа. Там исполняются все желания живого существа».
Ньяяратна Махашая сказал: «Ты утверждаешь, что стих „Риг‑веды“ тад вишнох парамам падам имеет отношение к школе вайшнавизма Шри Чайтаньи, а не к той вайшнавской ветви, которая следует имперсональной теории майявады. Но уверяю тебя, ты ошибаешься».
Вайшнава дас промолвил: «Вайшнавская ветвь, существующая в имперсонализме, отказывается признать вечную природу служения Господу Вишну. Сторонники ее утверждают, что, достигнув духовных вершин, человек сам становится Всевышним. Однако в „Катха‑упанишаде“ (1.2.23) сказано:
«Качества Верховного Господа невозможно постичь посредством искусных объяснений, могучего разума или продолжительного слушания. Его сможет постичь только тот, кому Господь даст свою милость. Он являет Свою изначальную форму лишь немногим избранным».
Служение Господу является единственной истинной религией. Исповедуя эту религию, человек обретает милость Господа и лишь тогда ему удается увидеть вечную форму Господа. Имперсональные измышления не позволят человеку постичь эту ипостась Господа. Каждый, кто в состоянии понять ясные, недвусмысленные слова Вед, может сам убедиться в том, что корни изначальной вайшнавской религии следует искать в Ведах. Вайшнавская религия, которую принес в мир Шриман Махапрабху — это религия, которой учат Веды. В этом не может быть никаких сомнений».
Ньяяратна Махашая сказал: «О мудрейший из вайшнавов, сможешь ли ты найти в Ведах какой‑нибудь текст, подтверждающий, что именно поклонение Кришне, а не имперсональное освобождение, является высшим достижением?»
Вайшнава дас ответил: «В „Тайттирия‑упанишаде“ (2.7.1) сказано:
«Верховная Личность Бога является источником трансцендентных радостей».
В «Чхандогья‑упанишаде» (8.13.1) утверждается:
«Чтобы достигнуть лотосных стоп Господа Кришны, я вручаю себя Шри Радхе. Чтобы достигнуть благосклонности Шри Радхи, я отдаю себя Господу Кришне».
О брахман, я могу привести множество цитат из Вед, подтверждающих, что преданное служение Господу Кришне является высшим предназначением живого существа».
Ньяяратна спросил: «Разве в Ведах встречается имя „Кришна“?»
Вайшнава дас ответил: «А разве слово шьяма не является одним из имен Господа Кришны? В „Риг‑веде“ (1.22.164) сказано:
«Тогда я увидел пастушка, который никогда не умрет».
Этот текст — лишь один из многочисленных ведических текстов, описывающих Господа Кришну, сына гопы ».
Презрительно усмехнувшись, Ньяяратна сказал: «Подобные интерпретации ведических текстов довольно натянуты и, вне всякого сомнения, искажены».
Вайшнава дас возразил: «Кропотливо изучая Веды, можно убедиться в том, что именно такая интерпретация верна. Веды следует понимать в соответствии с толкованиями древних мудрецов».
Ньяяратна Махашая попросил: «О мудрец, если ты действительно столь сведущ в писаниях, поведай нам историю вайшнавской религии».
Склонив голову в знак согласия, Вайшнава дас сказал: «Я уже упоминал о том, что с появлением первой индивидуальной души возникла и вайшнавская религия. Поэтому первым вайшнавом является полубог Брахма. Господь Шива и все праджапати — тоже вайшнавы. Вайшнавом является и Нарада Госвами, сын Брахмы, рожденный из его ума. О брахман, неужели ты не знаешь, что вайшнавская религия уже существовала тогда, когда была сотворена материальная вселенная? Истина в том, что далеко не каждому удается выйти из‑под влияния материальных гун. Свободный от влияния гун человек является истинным вайшнавом. История ведической цивилизации описана в летописях, в Махабхарате, в Рамаяне и в Пуранах. Ты убедился, что в момент сотворения материальной вселенной вайшнавская религия уже существовала. Шастры описывают историю полубогов, людей и демонов, и среди них, бесспорно, выделяются истории Прахлады, Дхрувы и других вайшнавов. В ведической истории сохранились имена лишь самых известных из них. Невозможно определить, сколько других великих вайшнавов жило во времена Прахлады и Дхрувы. Дхрува, сыновья Ману и Прахлада — все они являются внуками Праджапати Кашьяпы. Стало быть, они жили в самом начале существования вселенной. Ведическая история доказывает, что вайшнавская религия присутствовала с начала отсчета времени. Цари Чандра‑вамши и Сурья‑вамши, а также великие муни и риши были искренне преданы Господу Вишну. Это явствует из описаний трех юг — Сатья‑юги, Трета‑юги и Двапара‑юги. В Кали‑югу Шри Рамануджа, Шри Мадхвачарья и Шри Вишнусвами — на юге Индии, а Шри Нимбарка Свами — на западе, приобщили наиболее разумных своих современников к вайшнавизму. Благодаря им половина населения Бхарата‑варши пересекла океан майи и обрела прибежище у лотосных стоп Верховного Господа. В Бенгалии самым знаменитым проповедником вайшнавизма стал Господь Шачинандана — властелин наших сердец. Сколько падших душ спас Он? Неужели, имея перед глазами жизнеописания всех этих великих святых, ты все еще не веришь в могущество вайшнавской религии?»
Ньяяратна Махашая сказал: «Да, пожалуй, ты прав. Но к какой школе вайшнавизма относятся Шри Прахлада и все остальные, упомянутые тобой? Что ты можешь сказать об этом?»
Улыбнувшись, Шри Вайшнава дас ответил: «Дорогой брахман, нужно внимательнее изучать писания. Прахлада отверг теорию имперсонализма, которой обучали его Санда и Амарка, и стал воспевать святые имена Господа Хари. Шри Прахлада был чистым преданным. Надеюсь, ты согласишься с тем, что без тщательного и непредвзятого изучения священных писаний невозможно постичь их истинный смысл».
Ньяяратна поинтересовался: «Но если верно то, что вайшнавская религия существует с незапамятных времен, с какой стати воздавать такие почести Шри Чайтанье? Выходит, он не открыл ничего нового!»
Вайшнава дас ответил: «Вайшнавская религия подобна цветку лотоса. Цветок раскрывается медленно. Сначала появляется бутон, а затем расцветает прекрасный цветок. В начале существования Брахмы имперсональная теория, практика преданного служения и знания о Верховной Личности Бога, поведанные в „Шримад‑Бхагаватам“, являли собой лишь нежные побеги, зарождающиеся в сердцах живых существ. Во времена Прахлады росток превратился в бутон. Во времена Вьясы Муни бутон стал распускаться, а с приходом в мир великих ачарьев‑вайшнавов он превратился в красивейший цветок. Когда в этот мир явился Шриман Махапрабху, цветок любви к Богу блистал зрелой красою, и его благоухание распространялось повсюду. Шриман Махапрабху открыл самую сокровенную тайну религии вайшнавов — чистую любовь, которая рождается в сердце благодаря воспеванию святых имен Господа. Он благословил всех живых существ, находящихся в материальном мире, ни с чем не сравнимым даром. Воспевание святых имен Господа — бесценное сокровище. Кто, кроме Господа Чайтаньи, мог явить нам эту истину? Хотя на эту истину, несомненно, указывали многочисленные священные писания, она не была явлена для всех людей. Разве до Господа Чайтаньи кто‑нибудь открывал потаенную сокровищницу, в которой хранился нектар любви к Богу?»
Ньяяратна Махашая спросил: «Но если пение святых имен приносит такую пользу, почему оно не по душе ученым пандитам?»
Вайшнава дас ответил: «К сожалению, в Кали‑югу слово пандит во многом утратило свое былое значение. Слово панда переводится как „блестящий разум“, поэтому обладающих блестящим разумом стали называть пандитами. А в наши дни пандитом называют любого, кто способен как попугай твердить наизусть бессмысленные слова ньяя‑шастр или интерпретировать смрити‑шастры в соответствии с пожеланиями публики. Но разве такие пандиты способны постигать и преподавать религиозные истины, а также толковать подлинный смысл писаний? Разве посредством бессмысленного словоблудия кто‑нибудь может постичь духовную истину, которая открывается лишь благодаря непредвзятому и внимательному изучению священных писаний? В наши дни пандитами именуют людей, умеющих виртуозно обманывать себя и других. Эти так называемые пандиты устраивают бурные споры вокруг глиняных горшков и женских тряпок. Подобные пандиты никогда не станут обсуждать вопросы о том, что является реальностью, каковы взаимоотношения между индивидуальной душой и Всевышним, какая жажда терзает всех, находящихся в материальном мире, и как эту жажду утолить. Но тому, кто постиг вышеупомянутые истины, известен ответ на вопрос о том, какова ценность воспевания святых имен Господа Хари».
Ньяяратна сказал: «Да, я вполне готов согласиться с тем, что в наши дни нет истинных пандитов. Но все же, почему великие брахманы, рожденные в высокородных семьях, отказываются принимать вайшнавскую религию? Каста брахманов пребывает в гуне благости. Брахманы с рождения стоят на верном пути и стремятся к высшим религиозным принципам. Почему же брахманы не принимают вайшнавизм?»
Вайшнава дас ответил: «Раз уж ты задал этот вопрос, то не зазорно было бы ответить на него должным образом. Однако вайшнавы не критикуют других. Но если ты желаешь знать правду и обещаешь не обижаться, я могу дать ответ на твой вопрос».
Ньяяратна Махашая усмехнулся: «Сделай одолжение... Я тоже изучал писания и стремлюсь к умиротворению, самообладанию и терпимости. О вайшнав, говори, но говори правду. На справедливые слова не принято обижаться».
Святой Шри Вайшнава дас промолвил: «Шри Рамануджа, Мадхва, Вишнусвами и Нимбарка были брахманами. У них было множество учеников‑ брахманов. Шри Чайтанья Махапрабху был вайдика‑брахманом. Нитьянанда Прабху был радхия‑брахманом. Святой Адвайта Прабху был раджендра‑брахманом. Все госвами и маханты были брахманами. О достойный, наиболее разумные представители брахманической касты обрели прибежище в вайшнавской религии и проповедовали чистую вайшнавскую религию повсюду. Как можешь ты утверждать, что возвышенные брахманы не уважают вайшнавизм? Вот что я тебе скажу: все брахманы, почитающие вайшнавскую религию, являются возвышенными людьми, достойными своего высокого положения. Быть может, из‑за плохого влияния семьи, скверного общения или дурного образования некоторые представители касты брахманов становятся врагами вайшнавизма. Они становятся врагами нашей религии вовсе не потому, что следуют каким‑то великим и возвышенным принципам брахманической культуры. О нет! Дело в том, что они по сути не являются брахманами, так как занимаются греховной деятельностью. Писания утверждают, что в Кали‑югу истинных брахманов очень мало. Эти единицы и становятся вайшнавами. Брахман получает вайшнавское посвящение, приняв вайшнавскую мантру гаятри — мать всех Вед. Однако иногда, поддавшись тлетворному влиянию Кали‑юги, брахман‑вайшнав затем принимает другое посвящение и перестает быть вайшнавом. Пожалуйста, не суди о брахманах‑вайшнавах строго потому, что ты видел их немного».
Слегка задетый, Ньяяратна задал долго лелеемый вопрос: «О мудрейший из вайшнавов, почему так много людей, принадлежащих к низшим слоям общества, обращаются к вайшнавской религии?»
Нисколько не смутившись, Вайшнава дас ответил: «Это верное наблюдение. Представители низших классов с рождения очень смиренны, поэтому вайшнавы нередко даруют им свою милость. Невозможно стать вайшнавом, не получив милости вайшнавов. Люди, опьяненные гордостью, не могут стать смиренными. Им трудно удостоиться милости вайшнавов».
Ньяяратна Махашая воскликнул: «Не хочу больше об этом слышать! Я вижу, у тебя есть ответ на любой вопрос, причем ответ, подтвержденный словами священных писаний. Мое сердце сжимается от боли, когда я слышу подобные слова — как, например, те, из „Вараха‑пураны“:
«В Кали‑югу демоны рождаются в семьях брахманов». Я не люблю и не хочу говорить на эти темы. Теперь скажи пожалуйста, почему вы не испытываете почтения к Шри Шанкаре Свами, который был весьма сведущ в священных писаниях?»
Вайшнава дас сказал: «Что за странное утверждение? Мы считаем, что Шри Шанкара Свами является инкарнацией Господа Шивы. Шриман Махапрабху обязал нас почитать его титулом «ачарья». Единственное, чего мы не делаем — не принимаем его теорию майявады. Майявада — не та религия, которой учат Веды. Она являет собой видоизмененный буддизм. По указанию Верховного Господа, Шанкарачарья исказил истинный смысл Вед, Веданты и «Бхагавад‑гиты» и стал учить адвайта‑ваде, философии имперсонального Бога. Разве вайшнавы его за это порицают? Отнюдь нет. Как тебе известно, Будда был инкарнацией Верховного Господа. Он исповедовал учение, направленное против Вед. Разве последователи Вед критикуют его за это? Если кто‑нибудь скажет: «Нехорошо, что Верховный Господь и полубог Шива вели себя таким образом», — я обязательно спрошу у него: «Почему нехорошо?» Господь и его ближайшие слуги не проявляют ни жестокости, ни несправедливости. И Верховная Личность Бога, покровитель вселенной, и Его помощник, Господь Шива — всеведущи, и Их действия приносят только благо. Смысл их действий настолько глубок, что мы, к сожалению, не способны его постичь. Поэтому не следует подвергать критике действия Господа и его слуг. Однако глупцы, не способные понять потаенный смысл действий Господа, частенько порицают Его: «Верховному Господу не подобает вести Себя так! Он должен был поступать вот так‑то и так‑то!» Но разумный человек никогда не станет говорить таких вещей. Почему для укрощения демонических людей потребовалась имперсональная философия? Это известно одному всесильному Господу. Зачем нужно создавать различные формы жизни и затем уничтожать их? Мы не способны этого постичь. Это игры Господа. Люди, преданные Господу, испытывают блаженство, когда слушают повествования о Его развлечениях. Они никогда не станут утверждать, что Господь ведет Себя неверно, и ни в коем случае не подвергнут сомнениям правильность Его поступков».
Ньяяратна Махашая спросил: «Хорошо, пусть так. Но с чего ты взял, что
