ГОРОД КАК ОБЪЕКТ ИЗУЧЕНИЯ
Город как объект комплексного изучения
ЛЕКЦИЯ 1
1.1.1. Состояние урбанистики
Город являлся и является объектом изучения многих научных дисциплин, потому что в нём сфокусировались все сферы жизнедеятельности человека: в нём человек живёт, работает, саморазвивается как личность в психологическом, социальном и метафизическом планах. Город с древнейших времён являлся локусом концентрации Истории и Культуры. Многоаспектность литературы о городе – первая характерная черта урбанистики. Город – это и экология, и экономика, и повседневная жизнь, и макросоциальные процессы, и многое другое. Разные авторы, в зависимости от своих профессиональных интересов, акцентируют внимание на разных аспектах городской жизни, но у всех, кто значительное время занимается городом, появляется широта интересов и разнообразие проблематики. Город, в силу своей сущности, «вынуждает» заниматься самыми разными вопросами и интегрировать разнообразные знания в некоторую единую концепцию. И эти урбанистские концепции всё более приобретают социологический характер: город понимают в последнее время не столько как форму поселения и производства, сколько как форму сообщества, как тип социальности, сущностной чертой которой является интеграция разнообразных видов жизнедеятельности в единую саморазвивающуюся систему с собственными механизмами поддержания устойчивости и порядка. Но эта система состоит из относительно автономных и гомогенных подсистем: территориально-поселенческой, экономической, символической и др. Поэтому для описания и изучения города используются знания и теоретические схемы других наук. Тот, кто занимается городом, усваивает и использует различные социально-гуманитарные знания. Используются и естественно-научные знания, прежде всего география и математика. В силу этого необходим краткий экскурс в проблематику урбанистики.
Другая характерная черта литературы о городе – дискуссионный характер высказываемых точек зрения по многим вопросам. Одной из причин этого является отмеченная многоаспектность городской жизни, множество ракурсов рассмотрения её феноменов и, соответственно, множество точек зрения: город по-разному виден с различных теоретических и практических позиций. Другой причиной последнего является высокая (и всё возрастающая) динамика социоструктурных и социокультурных изменений, происходящих в городах. При этом появляются не только новые феномены, но и возможна регенерация старых. Нередки случаи, особенно в нашей стране, так называемой «псевдоурбанизации». Поэтому когда-то верные суждения требуют уточнений, а то и серьёзной корректировки. Третья причина – индивидуальное разнообразие городов в историческом и территориальном планах. В силу указанных причин существуют объективные онтологические и гносеологические трудности выработки конвенциональных представлений по всем основным проблемам городской тематики, в то же время доля истины содержится во всех суждениях о городе.
Третья характерная черта высказываний о городе – субъективность оценок, интерпретаций городской жизни вообще, отдельных её феноменов в частности. Объективным основанием этого являютсяуказанные выше обстоятельства. Но более существенной причиной является, на наш взгляд, личностные особенности познающего субъекта: к городу невозможно относиться исключительно объективистски и равнодушно («без гнева и пристрастия»): у каждого свой город в силу социально-психологических, ситуационно-биографических и метафизических особенностей восприятия среды обитания. В данном случае исследователь непосредственно погружён в предмет изучения и для установления степени объективности его суждений необходим дополнительный анализ аксиоматических предпосылок текста (процедуры триангуляции – в феноменологической социологии). Другими словами, суждения урбанистов нередко нуждаются в дополнительном толковании, в интерпретации используемых понятий, в переводе на язык тех понятий, которые приняты или распространены среди того или иного научного сообщества. Проблема конвенционального языка урбанистики – одна из актуальных проблем социологии города. Поэтому ниже мы остановимся на ряде понятий, используемых при изучении города.
Дискуссионная проблематика изучения города. Урбанистами различных направлений накоплен большой и интересный материал о структуре города и его отдельных подсистемах, о динамических процессах, происходящих в городах (в том числе и о тех, которые непосредственно не наблюдаются), об отдельных феноменах городской жизни. Но единой концептуальной схемы нет. Дискуссионными являются все фундаментальные проблемы урбанистики: 1) основания определения города, 2) причины возникновения, факторы и тенденции изменения города как системы и его отдельных феноменов; 3) структура и особенности города как среды обитания 4) специфика города как пространства взаимодействия; 5) особенности городского образа жизни; 5)последствия урбанизации как в плане влияния города на личность, так и в плане влияния города на всё общество, 6) сущность города: что, собственно, делает некоторое поселение городом, в чём его назначение и смысл?
ЛЕКЦИЯ 2
1.1.2. Обзор основных предметных областей изучения города
В силу многоаспектности и отсутствия общей концептуальной схемы город чаще всего описывают и изучают в отдельных ракурсах, сегментарно. Авторы, безусловно, используют знания о городе, накопленные в урбанистике, но в конкретных текстах часто преобладает узко-дисциплинарная предметность. На наш взгляд можно выделить (с определённой долей условности) следующие предметные ракурсы: 1) территориально-поселенческий, 2) экономический, 3) градостроительный, 4) психологический, 5) историко-культурный, 6) семиотический, 7) философско-методологический, 8) социологический.
Что касается социологического ракурса (проблематики), то он формировался в контекстах вышеуказанных подходов, предметность социологии города формировалась по мере становления и развития социологической предметности вообще, урбанистской предметности в частности. Её элементы содержатся в текстах авторов, которые не претендовали на социологическую концептуализацию проблем города. Поэтому в данном курсе будут использованы работы очень разных авторов. Как уже было указано, даже на настоящий момент нет общепринятой социологической концепции города, нет теоретической демаркации предмета. Более того, в силу ряда причин, о которых речь пойдёт далее, это нецелесообразно и даже невозможно. Тем не менее, несмотря на отсутствие чётких контуров предметных областей различных подходов, можно и нужно выделить социологическое содержание вышеуказанных ракурсов изучения города. Предметное ядро социологии города образуют вышеуказанные проблемы.
Рассмотрим детально проблематику отдельных ракурсов изучения города.
Территориально-поселенческий ракурс. В первом, самом элементарном представлении, город – поселение людей, и первые научно-систематические его описания содержатся в работах географов. До сих пор в справочной литературе используется определение города, данное немецким географом конца XIX в. Рацелем: город – концентрированное поселение людей, занятых несельскохозяйственной деятельностью. В данном определении содержится указание на социально-экономический фактор возникновения городов – появление других, несельскохозяйственных видов деятельности - и на эмпирический признак выделения поселения городского типа – численность и плотность населения. Указанные основания определения города использовались и развивались в дальнейшем, в том числе и социологами (например, М. Вебером, Л. Виртом и др.). Наиболее традиционная и распространённая типология городов, используемая всеми урбанистами (в том числе и социологического направления), – по производственным функциям и размерам.
В качестве частной причины возникновения конкретных городов в этом ракурсе выделяется геоландшафтный фактор; развивается и конкретизируется тезис, что города возникают не на любом месте: функциональная специфика города связана с геоландшафтной спецификой места. Так, например, торговые центры возникали в удобном месте пересечения торговых, а в последствии – транспортных путей. Этот пример достаточно тривиален. В современной же литературе этого направления урбанистики ставятся новые дискуссионные вопросы: геоландшафтные механизмы современного расселения, геополитические особенности территории, социокультурные характеристики современного ландшафта, социально-экологические проблемы современного города, психоментальные особенности территории и другие.
Социолог, на наш взгляд, также должен принимать во внимание геоландшафтный аспект территории – интерференцию природной и социокультурной специфики места поселения, проживания людей. Это необходимо в силу следующих причин: 1) специфика территории является одним мотивирующих детерминант выбора места проживания, отношения к данной территории, а значит лучше позволяет понять социальное поведение горожан; 2) информация об отношении населения к территории является важной для принятия проектировочных и управленческих решений; например, известны многочисленные случаи нежелания населения переезжать на другое место, обусловленное отношением к конкретным особенностям ландшафта; 3) геоландшафтные особенности территории являются одним из макрофакторов расселения человечества, что необходимо принять во внимание при глобальном прогнозировании урбанизации: плотность населения, в том числе городского, связана с определёнными ареалами, понимание геоландшафтных механизмов расселения позволяет более адекватно понимать и прогнозировать урбопроцессы.
Социально-экологический аспект территории: город как ареал взаимодействия антропогенных и природных элементов среды обитания человека. В качестве междисциплинарных и актуальных проблем можно выделить следующие: 1) соотношения естественных и искусственных компонентов среды: концепции и принципы взаимодействия данных компонентов; 2) соотношение природо- и антропно-охранных пропорций использования территории; 3) социально-эстетический аспект соотношения элементов среды; 4) факторы экологического сознания и поведения и др.
Сама средовая парадигма изучения города, как наиболее современная, сформировалась в русле социально-экологической проблематики. Социальные экологи изначально рассматривали город не просто как форму поселения, а как целостный и индивидуальный организм, что оказалось весьма перспективным в методологическом плане. Средовая парадигма позволила в перспективе выдвинуть такие, ныне широко обсуждаемые понятия, как «образ жизни», «качество жизни», «проблемная жизненная ситуация» и др. Специально мы остановимся на них далее.
Социально-экологическое основание типологии городской территории – степень интегрированности (гармоничности) вышеуказанных элементов среды и уровень развития самой территории.
Социолога в этом аспекте интересует зависимость поведения горожан от состояния среды обитания; состояние экологии является одним из факторов сознания и поведения человека. В этом плане существует социологическая задача создания методик, позволяющих фиксировать и изучать указанную зависимость. Кроме того, социально-экологический комфорт является в настоящее время очень важным показатель уровня жизни.
Демографический аспект территории. Для сравнительной характеристики городов и последующей типологии по демографическому основанию используются следующие демографические понятия: плотность населения, демографическая структура (пол, возраст, брачно-семейный статус), профессиональная структура, структура занятости, структура и характер воспроизводства населения, структура, факторы и формы миграций.
Социолог в этом аспекте должен обратить внимание: 1) на отклонения статистических показателей от среднего уровня и поставить вопросы о специфике городской территории, обусловившей отклонение протекания демографических процессов, о факторах, тенденциях, последствиях конкретной специфики демографических процессов в конкретных городах; эти вопросы необходимо обсуждать на базе социологической теории города; 2) на социальные последствия структурных диспропорций (проблемы монофункциональных, северных, молодых и др. городов); 3) на специфику, факторы, тенденции и последствия урбомиграций, особенно в нашей стране; на специфику геоландшафтных, культурно-исторических, политических и др. оснований миграций.
Необходимо продолжать разрабатывать типологию городов по демографическому основанию. На данный момент наиболее употребительными социолого-демографическими понятиями являются «большой», «средний» и «малый» город; представляется, что этой типологии недостаточно. К тому же их дефиниции и эмпирические индикаторы весьма дискуссионны. Решение данной задачи может быть продвинуто посредством создания более сложных демографических моделей, в содержание которых будут включены не только количественные, но и качественные параметры. Интересной задачей, на наш взгляд, является социологическая экспликация понятия «студенческий» город (или «город науки»), каким является Томск. Данные термины широко употребляются, но их социологическое содержание явно не проработано.
В социологии имеются работы по эмпирической экспликации понятий «молодой город», «молодёжный город», «сибирский город» и др.
Психоментальный аспект территории. Этот аспект основывается на тезисе о взаимовлиянии и взаимопереходе структур ландшафта и сознания (индивидуального и коллективного, в том числе и бессознательных структур). Ландшафт при этом понимается как «композиция мест, наделённых смыслом» (В.Л. Каганский). В качестве актуально обсуждаемых проблем можно выделить следующие: 1) Топографический фактор сознания и поведения населения: как ландшафт осмысляется, раскодируется людьми в индивидуальных и социально-групповых формах («социально-ландшафтная топография»); 2) Топонимический фактор сознания и поведения населения: как конкретная физическая территория воспринимается проживающими на ней людьми в связи с теми образами, которые содержат названия данной местности (социокультурная типология территории, «ментально-географическая технология картирования местности» – интерференция семантики территории и структур восприятия территории).
Экономический ракурс. В этом ракурсе был усилен и разработан тезис о производственно-экономическом факторе появления и развития города, о производственно-экономических закономерностях расселения и территориальной мобильности. Разработаны теории и методики: 1) типологии городов по производственно-экономическим функциям: моногорода, полифункциональные города, диверсификационные центры, «информационный город», финансовый центр, «глобальный город» и др.; 2) о пределения ранга территориального статуса и зон влияния города: «решётка Кристаллера», «метрополитенский центр», «мегаполис», «юридический город», «географический город», «пригород», «город-спутник» и др.; 3) морфологической структуры городской территории: «зоны», «сектора», «ядра», «центры», «микрорайоны» и др. Именно в рамках экономической географии городов начался процесс осмысления оснований структурации городской территории. Так основой секторального подхода является социально-экономический статус горожан, основой концентрической зональности территории являются демографические процессы, а множественность городских центров имеет своей предпосылкой культурно-символические различия горожан. Выявление данных обстоятельств уже говорит о полифоничности городской морфологии и ставит задачу интеграции различных подходов и знаний о городе, показывает необходимость использования для объяснения процессов одного типа феноменов другой качественной природы. Например, экономисты долгое время полагали, что выбор жилья полностью детерминирован его ценой и степенью удалённости от места работы. Но по мере накопления конкретного эмпирического материала они же начали убедительно количественно аргументировать значение таких обстоятельств как национальные традиции и престиж места, т.е. указывать на значение культурно-символических факторов территориального поведения (см., например, П. Верлен, 1977; Дж. Голд, 1990).
Работы немецких урбоэкономистов не дали прерваться традиции анализа социального пространства, начатого немецким социологом Г. Зиммелем. Ставя задачу объяснить закономерности размещения городов, немецкий урбанист А. Вебер предложил понимать город как геометрическую точку экономического пространства, в которой издержки производственно-экономической жизни минимальны (А. Вебер, 1909). Очень большое влияние на урбанистику оказал другой немецкий исследователь В. Кристаллер. Он понимал город как место, функцией которого является обеспечение окружающего пространства услугами и товарами («закон урбогравитации»). Но особенно убедительно у него получился «закон ранга»: существование прямо пропорциональной зависимости между числом функций и размерами города. (В. Кристаллер, 1933). Его идеи нашли своё социологическое развитие в работах испано-американского социолога М. Кастельса (М. Кастельс, 1989) и американского социолога С. Сассена (С. Сассен, 1994).
В качестве конкретных экономических факторов, определяющих городскую структуру и динамику изменений, были взяты и исследованы: дифференциация труда, динамика трудовых и профессиональных ресурсов, транспорт, цены на землю, развитие технических средств связи.
Для описания и анализа структуры и динамики города широко используются экономические и политико-экономические понятия, разработку которых (в том числе и в плане урбанистики) начал К. Маркс. Город трактуется в самом широком политико-экономическом смысле как пространственная форма определённого типа социально-экономических отношений, как производственно-экономическая система. Основанием политико-экономической типологии является характер «способа производства», элементами которого являются «производительные силы» и «производственные отношения». В применении к городу два последних понятия конкретизируются. Города различаются продуктом, который они производят в большей степени, а значит доминирующим характером производительных сил: промышленный, финансовый, информационный, рекреационный и др. Характер социально-экономической системы города зависит от характера доминирующего типа производства, а значит и большей представленности определённого вида производительных сил. Так, например, доминирующим производственным продуктом г. Томска являются знания и специалисты, и в нём доминируют такие производительные силы как наука, образование, информационные технологии. Понятие «производственные отношения» в применении к городу конкретизируются через понятие тип политико-экономической системы: либеральной экономики, централизованной плановой экономики, социально ориентированной экономики.
Важным экономическим параметром жизни города является характер экономической ситуации (урбоэкономический баланс), влияющей на особенности функционирования и тенденции изменения города. Его экономико-математическим показателем является добавленная стоимость как разница между входящими и исходящими из города финансовыми потоками. С точки зрения экономистов эта ситуация является основным фактором развития города. Другим важным параметром экономической жизни города является бюджет города. Его описывают и анализируют с позиций структуры, источников и механизмов формирования. Экономическая система города характеризуется также по уровню потребления экономических ресурсов (степень экономической самостоятельности), по структуре и объёму производственно-экономических лимитов: природные ресурсы, финансовые ресурсы, промышленные ресурсы, информационные ресурсы, энергетические ресурсы, демографические ресурсы.
Наконец, надо отметить большой вклад специалистов в области экономической географии городов в разработку количественных математических методов изучения города. Весьма перспективным было и гносеологическое осмысление возможностей математических методов, как конструктивных возможностей измерения и моделирования, так и их ограниченность.
Градостроительный ракурс. Аспектами этого ракурса являются: 1) город как система социально-функционального расселения: места работы, жилья, развлечения и т.п.; 2) город как искусственная среда обитания: совокупность архитектурно-инженерной инфраструктуры; 3) город как объект эстетического восприятия: эстетические основания градостроительства. В этом ракурсе город впервые стал осмысляться как форма социального конструирования, как опредмеченный социокультурный проект (З. Гидион,1975; В.А. Глазычев,1984; З.Н. Яргина,1991; Ж. Бодрийяр, 1995; А.В. Иконников, 1996; Ю.Л. Косенкова, 2001; Г.З. Качанов, 2001 и др.). В проблемно-социологическом плане в этом ракурсе обсуждаются вопросы: 1) взаимовлияние предметно-территориальных (архитектурных) и социокультурных сфер жизнедеятельности человека (мира вещей с миром идей); 2) влияние архитектоники города на внутренний мир и поведение личности; 3) влияние социокультурной атмосферы в обществе на форму и принципы градостроительного проектирования; 4) «метафизическое самочувствие» человека в символическом пространстве города и др. «Любая нетривиальная задача в архитектуре в конечном счёте связана с некой идеальной моделью жизнеустройства. От неё зависят как геометрические параметры и стандарты практического использования, которым должны соответствовать объект, так и смысловая информация, которую должна нести форма объекта». Архитектура несёт «проекцию целостности человеческой личности. Интегрирующим началом целеполагания выступает метафора образа-цели» (А.В. Иконников, 1996). По архитектуре можно и нужно судить о смысловом содержании проектов структур социального взаимодействия. Более подробно мы остановимся на этом в другом разделе.
Исторический ракурс. Представляется, что исторический материал как частно-научный в наибольшей степени используется социологией. В большом числе случаев даже невозможно провести черту между историческим и социологическим знанием. Историческая наука традиционно акцентировала внимание на политических аспектах городской жизни. В этом плане историю изучения города можно начать с французских историков О. Тьерри и Ф. Гизо. Их основная идея о том, что возникновение городов знаменует собой зарождение нового социально-политического, а в дальнейшем и экономического строя, что история города есть история борьбы буржуазных слоёв с феодальным строем, надолго закрепилась в урбанистике. Полностью она не преодолена и сейчас, хотя давно уже ясно, что этот тезис является большим упрощением как для понимания причин возникновения городов, так и для понимания их сущности, роли и перспектив в обществе. Однако административно-политическое значение городов, историко-политический пласт городской жизни, безусловно, является весьма существенным. Не изменила принципиально такой взгляд на город и хорошо аргументированная точка зрения немецкого историка Г. Маурера, который полагал, что город формировался из крестьянской общины-марки и являлся исторической формой общинного равенства и самоуправления. Действительно, последние являлись характерными чертами городского социума, однако не следует преувеличивать степень их развития. Статистические методы изучения хозяйственной жизни, которые блестяще продемонстрировал К. Лампрехт, поставили под большое сомнение романтическую картину городского равенства и общинного единства. Была написана страница истории социальных антагонизмов и конфликтов в городах. Проблематика социальных противоречий в городах и сейчас является предметом социологии. Концептуально она выражена в работах французского социолога середины 20 в. Лефевра.
Понимание сущности города как общественно-политического и административного центра со ссылками на исторический материал достигло своего наивысшего историко-социологического уровня в работах В. Зомбарта и М. Вебера. В. Зомбарт выделил в качестве самостоятельных объектов исследования город как экономическую систему и город как политико-административную систему. В экономическом плане он впервые подчеркнул различие между «городом потребляющим» и «городом производящим», который, в свою очередь, мог выступать как ремесленный город с локальной или дальней ориентацией на рынок и как «торговый город». Тем самым, появилась традиция не только различать функции города, но выделять для конкретных городов доминирующие функции. Это позволило ослабить момент теоретической конфронтации в обсуждении роли городов в обществе и тенденций её изменения. Эта типология легла в основу наиболее распространённой классификации городов, используемой и поныне. Основное значение этой квалификации городов в том, что в ней содержалась мысль о функциональном различии городов как в конкретно-территориальном, так и конкретно-историческом плане. В то же время, в работах Зомбарта содержалась и другая перспективная мысль: у городов есть магистрально-историческая функция – управление социальными процессами, протекающими на окружающих территориях. М. Вебер, опираясь на Зомбарта и обладая обширными историческими знаниями, в выявлении сущности города пошёл значительно дальше. Он обозначил её, используя современные понятия, как интегративную и коммуникативную. К такому пониманию он пришёл в результате анализа специфики организационно-управленческой и нормативной структуры городской жизни и на основе понимания сущности и значения культуры. Если типология Зомбарта пробила брешь в представлениях об унифицированности структуры города, то историческая социология М. Вебера - первый (и весьма удачный) опыт интегрирования экономических, социальных и политических структур и формирования представления о городе как пространстве коммуникации. Городской социум, по мнению Вебера, можно назвать общиной, но особого, не традиционного, а городского типа. Таким образом, он предложил новое и перспективное основание типологии городов и городских сообществ – социокультурное. Заслугой Вебера также является особая методология использования конкретного исторического материала, которую он называл «понимающей социологией» и задачей которой было «вживание» в социокультурную атмосферу конкретного социального пространства. Тем самым он явился предтечей современной феноменологической социологии, предметом которой являются структуры повседневной жизни. Для современной историографии города также характерна веберовская позиция в вопросе о причине возникновения города: она специфична для каждого конкретного города и многофакторна – и экономические, и политические, и правовые, и другие обстоятельства интегрируются в систему на определённом культурном фоне. Город вообще, конкретные города в частности, возникают в определённой культурно-исторической ситуации. Эта ситуация возникает в результате ряда социальных процессов: демографический рост деревни; возрастание социокультурной мобильности (в том числе и этнической); секуляризации политической власти; распад или трансформация общины; возрастающая дифференциация труда; изменение структуры и средств коммуникации и других. Однако эмпирико-историческое описание не даёт объяснения. Появляется опасность интерпретации истории конкретных городов и города как социокультурного явления как исторической случайности. Но эта «случайность» изменила общество. Городская жизнь принципиально отличается от сельской. Это всегда было очевидно. Но эту очевидность надо эксплицировать в теоретические понятия, т.е. объяснить. Эту работу начали историки школы «Анналов». Объективно они продолжали дело М. Вебера. Специфику европейского города они понимали как специфику ментальности – устойчивого и качественно определённого единства сознания и поведения, формы активности в повседневной жизни. По мнению Ж. Ле Гоффа, оригинальность городской ментальности ярче всего проявляется не в экономической области, а в области культуры, для которой были характерны такие ценности как трудовая этика, прагматизм, деньги, профессионализм, особые представления о времени и пространстве и др. Новые ценностные принципы породили новые формы солидарности, как и новые формы конфронтации. Новые принципы породили новые смыслы и цели, а значит – новые структуры поведения и взаимодействия, формирующиеся в процессе повседневной жизни. В связи с этим в исторической науке проявился повышенный интерес к культурно-этнографическим аспектам городской жизни: образу жизни городских слоев и сообществ; культуре города (мировоззрению, науке, образованию); быту, традициям, нравам, социокультурным кодам поведения (одежда, праздники, ритуалы, сленг). Накопленный эмпирический материал со всей очевидностью поставил теоретико-социологические проблемы механизмов культурной диффузии, социокультурной динамики и мобильности, функционирования субкультурных образований, понимания сущности и структуры социокультурного пространства. Представляется, что не случайно эта городская, по своему генезису, проблематика постоянно пересекалась, например, в работах немецкого социолога Г. Зиммеля. Чувствуется, что его представления о социальном пространстве навеяны «духом города».
Психологический ракурс. Широкое понимание города как пространства жизнедеятельности, как среды обитания, а не только как места проживания и производственной деятельности ставит ряд проблем, связанных с психикой и индивидуальным сознанием. Элементами пространства и среды являются феномены, возникающие в результате «встречи» объективной и субъективной реальности. Образное выражение «встреча» на язык науки переводят терминами «восприятие», «образ», «установка», «архетип» «интерпретация», «означивание», «конструирование». Эти понятия разрабатывались социальными психологами. Дадим им самое общее определение.
Восприятие – целостное и комплексное отражение предметов, ситуаций и событий, возникающее при соприкосновении с ними личности как с объективной реальностью (в том числе и другими личностями). Со стороны личности восприятие обусловлено целым рядом индивидуально-психологических особенностей (памятью, характером, мотивацией и др.) и социально детерминированной целью. В силу этого восприятие носит интенциональный (направленный на конкретный предмет) характер. Восприятие является не пассивным копированием мгновенного воздействия, а представляет собой структуру перцептивных действий: из потока сенсорной информации человек выбирает личностно значимую, а, в конечном счёте – социально значимую информацию.
Восприятие города личностью имеет свою специфику, о которой речь пойдёт далее.
Образ – субъектная картина мира или его фрагментов, включающая самого субъекта, других людей, пространственное окружение и временную последовательность событий. Образ есть результат (продукт) восприятия. На формирование образа города оказывают влияние целый ряд факторов. Психологи выделили и исследовали три из них: сенсорные особенности среды, особенности диспозиционной структуры познающего субъекта (установки личности) и архетипы сознания. Более детально вопрос об образе города будет рассмотрен далее. Здесь мы даём определение основных психологических понятий, которые широко используются в урбанистике вообще, в социологии города в частности.
Установка – готовность, предрасположенность субъекта, возникающая при предвосхищении им определённого объекта (или ситуации) и обеспечивающая устойчивый целенаправленный характер протекания деятельности по отношению к данному объекту. Установки формируются в группах под влиянием социальной ситуации и представляют коллективное определение ситуации и поведение в ней. Особенно ярко установки проявляются при изменении ситуации, зачастую в виде нежелания людей менять своё привычное поведение
Архетипы – бессознательные структуры психики, лежащие в основе первичных схем образов и априорно формирующие активность воображения. Они лежат в основе общечеловеческой символики, выявляются в мифах и верованиях, в сновидениях и произведениях искусства.
«Интерпретация», «означивание», «конструирование» - взаимосвязанные термины, статус понятий которым придали сторонники интеракционистской концепции личности и общества. Эти понятия подчёркивают активную и творческую роль личности в процессе восприятия среды и ситуации. Интеракционисты подчёркивают, что человек не реагирует непосредственно на сумму отдельных внешних воздействий, а воспринимает мир в виде целостной и определённой картины мира, в которой чувственные и рациональные компоненты находятся в единой системе. Интерпретация есть придание значений предметам и ситуации, из которых и конструируется картина мира. Особенно символические интеракционисты подчёркивали решающую роль слова, знака, символа в процессе восприятия и формирования отношения к окружающему миру и, в частности, для формирования образа города.
Психологами были разработаны собственные основания типологии личности, которые широко используются представителями различных гуманитарных наук. Особо употребительной для описания личности горожанина оказалась типология К. Юнга по характеру отношения к миру и людям: интроверты (внутриличностное дистанцирование от мира) и экстраверты (личностная открытость миру). Вначале сложилась точка зрения, что городская жизнь способствует формированию интровертивного типа личности в силу множественности, интенсивности и противоречивости внешних воздействий. Однако социально-психологические наблюдения и эксперименты показали, что это не столь однозначно, что поведение горожанина ситуативно и обусловлено множеством обстоятельств (см. С. Милграм, 2000). Кроме того, вопрос о типе личности горожанина связан с вопросом, кого считать «типичным горожанином», по каким основаниям его выделять. В то же время, очевидно, существующая специфика городской среды накладывает отпечаток и на тип личности горожанина. По этому вопросу также необходимы междисциплинарные исследования.
Другая область городской жизни, изучение которой невозможно без психологических знаний - особенности межличностных отношений в городе. Социальные психологи, изучавшие интерактивный аспект взаимодействия в городах, поставили проблему коммюнити (community): в чём специфика городских сообществ? Проблема возникла после того, как стало очевидно, что межличностное взаимодействие в городах отличается от традиционных семейно-родовых, общинных, товарищеских и других известных форм межличностного взаимодействия. Первоначально был выдвинут тезис, что отличия носят негативный характер, т.е. межличностные отношения в городах качественно хуже, беднее, даже примитивнее, чем в традиционном обществе. Этот тезис психологов в значительной степени был подготовлен высказываниями авторитетных социологов. Ф. Тённис говорил о формализации личностных отношений в городах; Э. Дюркгейм сетовал на ослабление моральных принципов; М. Вебер писал о снижении глубины и интимности межличностных контактов; Ч. Кули полагал, что в больших городах вообще ослабляются первичные межличностные контакты; Г. Зиммель считал, что духовная жизнь в больших городах характеризуется чрезмерным прагматизмом и расчётливостью. Безусловно, их суждения были не беспочвенны, поэтому появился тезис о негативных социально-психологических последствиях урбанизации в области межличностных отношений: отчуждение личности (Л. Вирт), морально-психологическая пустота межличностных контактов (Р. Нисбет), деиндивидуализация и, как следствие, немотивированное насилие в межличностных отношениях (Р. Зимбардо) и др. Однако эмпирическое изучение межличностных контактов ослабляло этот тезис и ориентировало на изучение структуры и механизмов взаимодействия коммюнити как городских сообществ особого рода. Тем самым урбанисты продвигались в изучении городского пространства и специфики городской жизни. При этом дисциплинарная принадлежность исследователя становилась не такой уж и важной. Хороший пример этому – психологи-урбанисты С. Милграм, К. Линч, Дж. Голд и другие.
Другой важной проблемой, в изучении которой сотрудничали психологи и социологи (нередко менявшиеся местами), была проблема городского стресса. Тезис о имманентно стрессовом характере городской жизни сменился тезисом о социально-ситуационной и социокультурной обусловленности восприятия параметров городской среды. При этом социологи стали больше учитывать особенности сенсорного восприятия, а психологи – социальную детерминацию сознания и поведения личности.
Семиотический ракурс. Семиотика – наука о знаках. Из знаковых систем для изучения нашего объекта мы выделим: собственно язык, язык искусства, знаки сенсорных (в том числе и территориальных) образов. Что касается собственно языка, то социолог прежде всего использует достижения социолингвистики для изучения языка городского сообщества и языков городских субкультур. В языке закодированы: мировоззрение, нормы (правила) взаимодействия, модели (операциональные схемы) поведения. Последние существуют не только в лингвистической, но и в экстралингвистической форме (язык поз, жестов, ритуалов). Изучая поведение горожан, социологи ставят задачу описания указанных социолингвистических структур методами: 1) интервью - респондентов просят пояснить содержание слов, составляется тезаурус (данное понятие мы определим пока как толковый словарь какой-либо группы или субкультуры), 2) наблюдения – описываются действия, следующие за словоупотреблением, а также ситуация (предметный и смысловой контекст) словоупотребления, 3) эксперимента – наблюдаются реакции и действия на словоупотребления в различных социальных и смысловых ситуациях, в том числе искусственных и произвольно сконструированных. Другими важными семиотическими предметами для социолога являются значения и смыслы – вещей, действий, ситуаций. Эти предметы изучаются в разделе семиотики – семантике, центральной задачей которой является установление, прояснение содержательных связей между предметом обозначения (обозначаемым, денотатом), значением предмета (означаемым) для субъекта и смыслом (интенсионалом) знака, побуждающим (ориентирующим) активность субъекта (так называемый «семантический треугольник». У разных авторов имеются различные его модификации). В плане изучения социального поведения существенны две семантические ситуации: 1) различная интерпретация знака (либо в плане значения, либо в плане смысла, либо в обоих планах) представителями разных социальных групп - «семантический диссонанс»; 2) отсутствие содержательных связей между элементами семантического треугольника у субъекта социального действия – «семантический коллапс».
Семантические ситуации формируется в процессе коммуникации – диалогическом обмене значениями и смыслами - и возникают при наложении трёх коммуникативных пластов: семиотического (собственное содержание знака), социолингвистического (содержание знака, возникающее в социолингвистическом сообществе), личностного – (индивидуально-психологическое и индивидуально-ситуативное прочтение знаков). В настоящее время формируется междисциплинарная область знаний, которую наш отечественный учёный Т.М. Дридзе предложила назвать семиосоциопсихологией. Объектом семиосоциопсихологии является коммуникативное пространство – сфера выработки интерсубъективных значений и интрасубъективных смыслов, с последующим производством на их базе норм взаимодействия. Предметом семиосоциопсихологии является текст – продукт коммуникативно-семиотической деятельности; семиотическая модель мотивированной активности; семантическая конструкция, на базе которой возникает коммуникативная интенция. Если взаимодействие происходит в коммуникативном пространстве, то оно представляет собой процесс создания понятного для всех субъектов коммуникации интертекста – диалога. Понятие «диалог» характеризует коммуникацию с процессуальной стороны. Со структурной стороны коммуникативное пространство последнее время всё чаще описывают как структуру дискурса (дискурсивной практики), который расширительно можно определить как систему семиотических (содержательно знаковых) действий, конструирующую коммуникативное пространство. В дискурсивную практику входят не только речевые акты, но и невербальные средства коммуникации, физические параметры среды, социокультурная обстановка, драматургия социальной игры и многое другое. Существуют различные теоретические модели дискурса. Это в теоретическом плане, практически же дискурс ситуативен, конкретен и состоит из конечного набора элементов. В эмпирической практике социолог имеет дело с дискурсом определённого типа, который он должен определить и описать. Дискурс – семиотическая конструкция коммуникативного пространства, она создаётся людьми сознательно и бессознательно, целенаправленно и произвольно. Но, будучи сконструированным, дискурс приобретает относительно устойчивое и самостоятельное существование. Коммуникативное пространство как совокупность дискурсов представляет собой сложносоставную и многоуровневую систему различных текстов.
Пространство города – это, конечно же и коммуникативное пространство. В семиотическом ракурсе город можно (и нужно) рассматривать как «текст истории» и как «текст социокультурного диалога». Город как текст истории – это вся архитектоника городской среды – совокупность исторических событий, опредмеченных в материальных носителях; это – предметно-территориальные комплексы, обладающие собственным смысловым содержанием, оформленным в особом текстовом материале. Более подробно это будет рассмотрено далее. Социологу-урбанисту необходимо принимать во внимание такие «страницы» городского интертекста, как «архетипы города», «миссия города», «символические референты города» и др. Город как текст социокультурного диалога состоит из таких «страниц» как «местечки», «субкультурные топосы», личного городского пространства («мой город») и др. Но эти тексты города написаны не обычным языком (по крайней мере, не только), но и языком искусства и языком сенсорных образов. Текст города можно расшифровать только совместными усилиями лингвистов, психологов, историков, социологов и других специалистов. Для понимания социального поведения горожан социологи занимаются такими предметами как смысловое восприятие городской среды, психосемантика пространства, семантика территориальной идентичности, престижно-символическая динамика мест и другими вопросами, предполагающими наличие семиосоциопсихологических знаний. В семиотическом ракурсе город предстаёт как предметный репрезентант отношенческих и ментальных структур взаимодействия.
Философско-методологический ракурс. Проблематика этого ракурса пронизывает почти все тексты о городе, так что невозможно перечислить те философские вопросы, которые обсуждают урбанисты всех направлений. И всё-таки наиболее явственно они звучат в двух контекстах рассуждений о городе: 1) гносеологическом – когда обсуждаются вопросы, связанные с самим процессом познания города и 2) системном – когда говорят о городе как системе, о необходимости системного анализа городских процессов, о системном подходе в проектировании и управлении города. Гносеологическая проблематика урбанистики отдельно нами выделяться не будет. Что касается системного подхода в изучении города, то он будет представлен как традиционными принципами комплексности, структурности, иерархичности; так и относительно новыми в системном подходе принципами синергетики. Впрочем, сейчас уже существует точка зрения, что синергетика самостоятельная и особая методология, и даже – наука (см. В.И. Аршинов. Синергетика как феномен постнеклассической науки. М., 1999).
Социологический ракурс. Многоаспектность и изменчивость феномена города ориентирует на поиск интегрального, учитывающего все стороны и обстоятельства городской жизни основания его научного определения. Такое, наиболее приемлемое для представителей различных наук, базовое определение города формировалось в русле социологии. Это было обусловлено двумя причинами: 1) социология как научная дисциплина сама возникла в результате синтеза ряда наук и её понятийный аппарат весьма разнообразен и наиболее приспособлен к методологическому синтезу всеобщего и конкретного; 2) социология анализирует отношенческую реальность, которая, фигурально выражаясь, занимает «срединное положение между реальностью субстратных свойств и метафизической реальностью»; все урбанисты согласны, что город – социально-отношенческий по своей онтологической природе феномен.
Обозначим еще раз основное предметное ядро социологии города: 1) основания определения города; 2) причины возникновения, факторы и тенденции изменения города как системы и его отдельных феноменов; 3) структура и особенности города как среды обитания 4) специфика города как пространства взаимодействия; 5) особенности городского образа жизни; 5) последствия урбанизации как в плане влияния города на личность, так и в плане влияния города на всё общество; 6) сущность города: что, собственно, делает некоторое поселение городом?
Дадим краткую характеристику сути проблем.
1. Проблема дефиниции города. Слово “город” (городское поселение, населенный центр, град, иногда – городище, городок, посад) очень полисемантично. “Городами” в разные эпохи и в разных странах называли явления с весьма различным содержанием и с несходными существенными признаками, вследствие чего современные урбанисты, либо вовсе отказываются от разрешения соответствующей “дефиниционной проблемы”, либо дают городу самые разнообразные определения. Дефиниции города можно сгруппировать по следующим основаниям: территориально-демографическому, политико-административному, экономическому, социоструктурному, социокультурному.
Территориально-демографическое основание фиксирует количественные признаки: площадь поселения, число жителей, концентрация населения, специфические особенности организации территории проживания: особая архитектура, транспорт, благоустройство. Однако это определение не может удовлетворить по двум причинам. Во-первых, количественный, т.е. внешний, признак не дает реального понятия о сущности города, и, во-вторых, он сам по себе далеко не всегда может установить действительную грань между городом и деревней. Официальная практика различных государств в этом отношении не однородна. Статистика Германии считает городом всякое поселение свыше 2000 жителей; в Саксонии из 151 общины, имевших в 1900г. более 4000 населения, 78 считались городами, а 73 – селами, из коих Лебтау насчитывает до 33 тысяч жителей. Уже этот пример указывает на всю шаткость количественного признака. Во Франции городом признается всякий центр административного округа независимо от численности населения и, кроме того, всякое поселение свыше 5000 жителей независимо от его административного значения; в Соединенных штатах поселение свыше 8000 жителей уже тем самым считается городом; в дореволюционной России городом признавалось всякое поселение, управляемое по городовому положению, независимо от населенности, причем, с одной стороны, имелись города с населением менее 1000 жителей, и с другой – села, местечки, рудничные усадьбы с населением, превышающим 10 тысяч жителей. Можно приводить аналогичные примеры и по другим количественным признакам.
Политическо-административное основание подходит к понятию города с правовой точки зрения и признает городом поселение с определенной территорией, которому государственной властью присвоены особые административные права. Конституирующим моментом в образовании города выдвигается соответствующий акт государственной власти. Данный момент действительно отграничивает всякий официальный “город” от деревни ясным и бесспорным образом: конечно, правительства всех эпох имели в своем распоряжении списки как городов, так и деревень, и применяли к городам, в отличие от деревни, те или иные правила и особую административную и налоговую политику. Однако для нас важен не столько самый факт государственной классификации существующих поселений, сколько понимание тех существенных признаков населенного пункта, по коим она проводится. Между тем известно, что эти признаки были в разных случаях далеко не однородны: власть признавала поселение городом либо по принципу “людности”, либо по стратегическим, политическим, финансовым, религиозным и даже чисто случайным мотивам, как, например, вследствие выбора резиденции каким-либо влиятельным администратором, а в дореволюционной России – подчас вследствие ходатайств, протекции и даже взятки. Известный географ В. Семенов-Тян-Шанский в своей работе “Город и деревня в Европейской России” обстоятельно выяснил, на каких шатких основаниях были построены у нас официальные термины “города” и “деревни” и сколько общественных интересов от этого страдало.
Экономическое основание. Экономическими признаками города являются: 1) технико-технологическое разделение труда на сельское хозяйство и промышленность; 2) разделение труда на присваивающий и производящий; 3) степень профессиональной дифференциации труда; 4) финансово-экономический признак - по характеру доминирующего капитала: производственный, торговый, кредитный (ростовщический, банковский); 5) производственно-экономический – по типу производства: материальных ресурсов, услуг, информации и др. Данное основание определения города, пожалуй, наиболее распространённое в урбанистике. Оно исходит из определения, данного ещё Зомбартом: “Город есть поселение людей, практикующих интенсивное разделение труда”. Однако и данное основание вызывает ряд возражений при применении его на конкретный эмпирический материал, особенно во всемирно-историческом масштабе. Во-первых, города существовали и при натуральном хозяйстве. Оно не применимо и к русским так называемым “земледельческим” городам. Что касается современных российских городков, то по отношению к ним весьма справедлив термин «слободизация», предложенный известным отечественным урбанистом Глазычевым. Во-вторых, во многих современных индустриальных поселках разделение труда может быть признано интенсивным. Наконец, самая граница между интенсивным и неинтенсивным разделением труда не установлена, в силу чего различие между городом и сельским поселением остается неясным. В-третьих, на практике весьма сложно разделить экономику города на присваивающую и производящую; по ряду причин вызывает нарекания даже выделение градообразующих предприятий (прежде всего из-за игнорирования социальной сферы и социальной проблематики). Детальный разбор экономических дефиниций города (широко используемых и социологами) не входит в наши задачи. Но здесь надо выделить главное: экономические дефиниции фундированы абсолютизацией значимости экономической мотивации. Социологи не могут с этим согласиться, отказываясь признать, что витальные потребности личности являются базовыми.
Два вышеуказанных основания определения города исходят из тезиса, что основным содержанием урбанизации является двуединый процесс дифференциации и интеграции трудовых функций в сети населённых мест. При этом общество понимается как функциональная система, в которой каждая группа занимает определённое место.
Социоструктурное основание. Урбанисты в поисках определения города давно столкнулись с ситуацией сложной, гетерогенной (состоящей из различных по своим свойствам элементов), изменчивой, индивидуальной социальной структурой городов. В этом плане город определяют как место концентрации социальных структур (групп и институтов) и ролевых функций. В качестве примера можно привести формулировки известного отечественного урбаниста Н.П. Анциферова: «Город есть место, приспособленное для общежития социальной группы сложного характера, внутренне дифференцированной и получившей определенную правовую форму» и английских урбанистов Н. Абекромби и А. Ярда: «Городская жизнь характеризуется масштабностью, высокой плотностью населения, явно выраженной разнородностью социальных групп, анонимностью, наличием дистанции и формальных отношений между людьми, необходимостью формального регулирования человеческой деятельности скорее с позиции закона, нежели через сообщество и традиции». В этих определениях содержатся и количественные характеристики, и указание на административно-правовую сторону городской жизни, но акцент сделан на особенностях социальной структуры и социальных отношений. Последнее является качественным отличием города от деревни, которое трудно замерять количественно, но именно в этом плане различия особенно очевидны. Однако это измерение не может быть всегда применимо даже к современной эпохе, так как и в наше время встречаются города, преимущественно населенные людьми не только однородных групп и страт, но и одной профессии, а с другой стороны – наблюдаются села с весьма дифференцированным составом населения. То же явление наблюдается особенно часто в европейских не городских поселениях, где население может заниматься трудовой деятельностью даже в другой местности. На практике очень трудно провести грань между городом, посёлком, городком, пригородом, дачной местностью и другими поселениями только на основании социальной структуры проживающих. И тем не менее именно по доминированию «городских» видов деятельности до сих пор чаще всего различают город и «не-город».
Социокультурное основание. Продолжая линию поиска качественных отличий города от не-города, урбанисты уже давно обратили внимание на “притягательную силу городов” (attraction). В художественной литературе город представляется в виде какой-то гипнотической силы, властно манящей обывателя “околдованной” деревни желанным, но невыполнимым призраком счастья. Париж гипнотизирует героев Додэ и Золя. “В Москву, в Москву!” повторяют чеховские сестры. Город – это не только количественные параметры проживания и деятельности, но и особая социокультурная атмосфера и обстановка.
Экономисты утверждают, что основным фактором урбомиграционных процессов и количественного роста городов является имеющиеся и создаваемые в городах рабочие места. В упрощённом виде их рассуждения выглядят так: сельское хозяйство имеет свой предел интенсивности, промышленность может развиваться бесконечно. Доля истины (прежде всего в отношении рабочих мест – да и то, далеко не во всех случаях) здесь есть. Однако немалому числу урбанистов представляется, что: 1) производственный фактор является не единственной причиной появления и развития города (более подробно об этом – далее в тексте); 2) взаимодействие урбанизационных и экономических процессов неоднозначно и исторически изменчиво: в своё время экономика была одним из факторов появления города, современный город сам порождает новые формы экономики; 3) развитие промышленности имеет свои «пределы роста» (А. Печчеи) и негативные последствия не только для экологического, но и социокультурного пространства.
Города привлекают людей не только возможностью трудиться и получать средства к существованию. Помимо витальных потребностей у человека есть потребность в личностном росте и самореализации, в индивидуально-личностной среде, в социально-психологическом комфорте, другие социально-личностные и метафизические потребности. Для их реализации города предоставляют больше возможностей. Город – искусственная среда обитания. Города конструируются людьми исходя из собственных личностных структур. Это понимали уже в древности, о чём свидетельствует сложная семантика слова «Град». Осмысляя это обстоятельство урбанисты, и, в конечном счёте, социологи, разрабатывали понятия «среда обитания», «пространство социокультурной активности», «городской образ жизни». В настоящее время в урбанистской литературе встречается выражение: «город как аттрактор личности и сообщества», которое здесь можно прокомментировать как идеальный проект пространства жизнедеятельности. Привлекательность городского пространства для личности (особенно в современном обществе) обусловлена тем, что город является средой инновационной активности в силу высокого уровня социокультурной динамики и мобильности. Это социокультурные характеристики городского пространства.
2. Проблема генезиса города. Конкретно-исторический материал даёт очень большое разнообразие обстоятельств возникновения городов. Урбанистика как теоретическая дисциплина стремилась к генерализации, т.е. к построению всеохватывающей объяснительной схемы возникновения города. Особенно это характерно для социологии. В полной мере это не удалось, и проблема продолжает обсуждаться и сейчас. В процессе многочисленных дискуссий возникло ряд теорий. Их общесоциологической методологией является выделение социальных функций, которым придаётся градообразующее значение: 1) естественный центр территориальной интеграции людей (хозяйственно-племенной, религиозной, национальной) – этно-территориальная теория; 2) политико-административный центр управления – теория восточного деспотизма, теория города-государства; 3) опорный пункт, защитное сооружение – бурговая теория; 4) пространственная форма разделения труда – экономическая теория; 5) функция интеграции и коммуникации – социокультурная теория. Рассмотрим кратко каждую теорию.
Этно-территориальная теория. Любое сообщество имеет свой ареал обитания, который складывается исторически, первоначально на основе родовых и хозяйственных отношений. По мере усложнения социокультурных связей появляется центральное (сакральное, столичное) место повышенной концентрации опредмеченных социальных норм и традиций. Такое место есть даже у кочевых народов. Так, например, Мекка первоначально была местом ежегодных встреч представителей кочевых племён для обмена информацией, а затем она начинает приобретать характер торгового и религиозного центра. Центральное место не обязательно располагается в геометрическом центре сообщества, тем более что контуры ареала обитания меняются. Имеются работы географов, показывающих, что территория центрального места обладает особыми географическими свойствами. Для возникновения городов имеет значение геоландшафтные особенности территории, например, на семи холмах расположен Рим и Томск. Можно привести немало примеров, когда конкретный город неоднократно разрушался, но вновь и вновь возникал на старом месте: девять слоёв Трои, прибрежные города Крыма на месте древнегреческих колоний; Кёльн, Майнц – наследники римского континуитета; неоднократно восстанавливалась Москва. Геоландшафтный фактор возникновения городов ещё недостаточно исследован, но тезис о взаимообусловленности географических и культурных особенностей территории поставлен в урбанистике и разрабатывается, в том числе и отечественными учёными (В.Л. Каганский, Д.М. Замятин).
Центры территорий выполняют функции: 1) территориальной интеграции (административного центра, столицы); 2) узла путей сообщений («перекрёстка дорог»). На их месте и возникают города. Ареал обитания сообщества может меняться, и центр территории смещается. Центры территории представляют собой «наложение», интерференцию природных и культурных параметров среды обитания. В ходе истории эта интерференция становится всё более сложной, приобретает индивидуальный и саморазвивающийся характер. У каждого города складывается своя «судьба».
Города древности и раннего средневековья выполняли, прежде всего, функцию политико-административного управления. Эта функция реализовывалась в разных историко-географических формах; наиболее известными являются: древневосточная деспотия и античный полис.
Теория восточного деспотизма. Город-крепость примитивных деспотий, названный так его исследователем К. Бюхером, является древнейшим типом известных нам городов. Этот город есть не что иное, как военная резиденция деспотического главы племени – его жилище, а также орудие защиты и господства. Процесс урбанизации протекал по общему правилу: сколько деспотов, столько и городов. Но древнейшие восточные защищённые поселения можно назвать городом достаточно условно. Они представляли собой обширное пространство, обнесённое стеной, в границах которого имеется резиденция деспота, обнесённая новой стеной. На территории всего защищённого пространства растут разбросанные группы дворцов вельмож и домов с усадьбами, пашнями, финиковыми садами. Размеры их поистине колоссальны, хотя и можно допустить, что первые летописцы, легенды и позднейшие путешественники несколько преувеличивают. По Геродоту, например, Вавилон имел в окружности 480 стадий, т.е. 88 километров; согласно пророку Ионе (III, 3), Ниневия была протяжением в три дня пути, а по рассказу Аристотеля, когда Вавилон был взят, то часть его населения узнала о том только через три дня. Однако эти города не имели ничего общего с нашими современными городами-гигантами. Они представляли собой, в сущности, целые простейшие государства, обнесенные стенами, и были своеобразным сочетанием города и деревни. То же самое представляли собой «города» древнеиндийских общин, вроде Калькутты, являвшие собой группы деревень, имеющих в «городе» общее пастбище, или же обнесенные стенами «города» Средней Азии с их пашнями и обширными загонами для скота, которые служили местом спасения и питания людей в случаях неприятельской осады. Самое впечатляющее «ограждение» древности – Великая китайская стена. Все культурные достижения этих центров были, прежде всего, подчинены укреплению деспотического правления. Социальная структура таких «городов» была достаточно однородна, точнее, социальные различия (кроме властного) были несущественны. Управление осуществлялось в основном силовыми методами. По мере усложнения жизнедеятельности и управления появляется письменность и зачатки законодательства.
Теория города-государства. Вторым, по времени возникновения, основным типом городского строя является, несомненно, “город-государство” античного мира (по-древнегречески ροιίν, по латыни “civitas” по-немецки Stadtstaat, по-английски citystate). Он был, прежде всего, военно-административным, политическим и юридическим центром. Города античности, являясь экономическим паразитом окружающей сельской местности, занимаются преимущественно войной и политикой, решая за «деревню» все вопросы, не спрашивая и не считаясь с нею. Доминирование управленческой функции накладывало отпечаток на жизнь и духовную атмосферу города-государства. Социальная структура, быт, образ жизни и даже внешний вид античных “полисов” имел весьма мало общего с центрами восточных деспотий. Города античности можно представить как единый управленческий аппарат – «муниципальный». Римская империя оказалась в конце концов, по выражению Н.И. Кареева, «громадной федерацией муниципиев, урбанизировавшей и те области, в которых раньше не было городов». Муниципально-общинная форма управления и самоуправления, впервые зародившаяся в городе-государстве греков и римлян, оказала очень большое влияние на становление западной цивилизации. Историки первоначально полагали, что городское социальное устройство Европы являлось прямым продолжением римского континуитета, рассматривали «римское право» как фундаментальное основание западной культуры. Теперь процесс урбанизации представляется более сложным, но Рим, как первоисточник государственных систем правотворчества, и муниципальной системы управления, остается для современной урбанистики в высшей степени интересным объектом изучения.
Бурговая теория. С её точки зрения, генетическая функция города – оборонительная. Кратко и схематично её логика выглядит следующим образом.
Среди германо-романского мира, в начале средних веков, не существовало социальной безопасности: передвижение племен, военные нападения, разбои, грабежи были хроническими явлениями. При таких условиях феодальные владельцы для защиты своих земель и построек воздвигали укрепленные замки, в соседстве которых охотно селились земледельцы и ремесленники, искавшие внешней безопасности. Так возникали постепенно вокруг замка все более людные поселения, и наиболее крупные из них, в свою очередь, часто укреплялись, т.е. обносились стенами, рвами, частоколами. Эти поселения со временем превратились в военную общину с определенными правами и обязанностями. Все входящие в этот союз селения были обязаны заботиться о поддержании укреплений городища, а в случае войны защищать их с оружием в руках. За это они пользовались правом, в случае опасности, укрываться за стенами бурга, вместе с семьями и всем движимым имуществом. Это право носило название «Burgrecht», а тот, кто пользовался им, назывался Burger (п
