Воздержание рабочего и другие обстоятельства, влияющие на размер накопления

 

Чем больше «воздержание» капиталиста, тем больше размер накопления. Однако, к счастью для него, существуют и другие факторы, оказывающие определяющее влияние на размеры накопления. Всё, что увеличивает массу прибавочной стоимости, увеличивает, при прочих равных условиях, и размеры накопления. Мы знаем уже причины, определяющие массу прибавочной стоимости. Упомянем лишь о некоторых из них, приобретающих новый вид с той точки зрения, на которую мы теперь стали.

Среди них одной из важнейших является воздержание рабочего. Ясно, что, чем скуднее оплата рабочего, тем больше норма прибавочной стоимости. Тем больше, при прежнем размере потребления капиталиста, та часть прибавочной стоимости, которая идёт в накопление. Всё, что понижает стоимость рабочей силы или способствует понижению заработной платы ниже её стоимости, усиливает накопление капитала. Отсюда моральное негодование капитала и его приспешников по поводу «роскоши» рабочих, убивающих «народное благосостояние» тем, что они курят табак и пьют пиво. Басня о шампанском, которое будто бы однажды распивал в Берлине какой-то рабочий в 1872 г., облетела всю буржуазную прессу, клеймившую за это позором рабочий класс.

Капиталистический мир с достойной удивления изобретательностью придумал бесчисленное множество приёмов и способов для усиления воздержания рабочего, начиная с Румфордова супа и кончая народной кухней и вегетарианством. Маркс приводит несколько характерных примеров таких приёмов в «Капитале». Мы отсылаем к этому труду тех, кто хочет подробнее ознакомиться с данным вопросом.

Очень неприятно для капиталиста то обстоятельство, что всякое расширение предприятия требует сравнительно высоких затрат постоянного капитала. Затраты эти становятся всё крупнее по мере усовершенствования машин в крупной промышленности. Но у него остаётся то сладкое утешение, что раз имеется необходимый для предприятия постоянный капитал, то производство может быть в известных границах расширено с помощью дополнительного вложения переменного капитала без соответствующего увеличения постоянного капитала. Если у фабриканта дела идут хорошо и он хочет расширить производство, то он в состоянии этого достигнуть, удлинив рабочий день на 2–3 часа. Ему нет надобности ставить новые машины или строить новое фабричное здание: нужно только увеличить количество сырья и вспомогательных материалов.

Существуют, однако, отрасли промышленности, в которых не надо покупать сырья, каковы, например, рудники и копи, или в которых затраты на сырьё очень невелики, например на семена и удобрение в земледелии. Это те отрасли промышленности, в которых сырьё доставляется землёй. В таких отраслях для увеличения массы продукта часто бывает достаточно прибегнуть просто к добавочному труду. Тогда источниками увеличения количества продукта являются исключительно земля и труд, но капитал завладевает этими источниками и получает таким образом возможность «вывести элементы своего накопления за границы, определяемые, казалось бы, его собственной величиной, т. е. стоимостью и массой тех уже произведённых средств производства, в виде которых капитал существует» («Капитал», т. I, стр. 617).

Наряду с землёй и рабочим капитал присваивает себе и науку. Хотя он сам по себе и не принимает никакого участия в развитии науки, но ему одному достаются все плоды этого развития, повышающие производительность труда и этим способствующие накоплению капитала. С ростом производительности труда понижается стоимость рабочей силы и повышается норма прибавочной стоимости. Но повышение производительности труда позволяет также и капиталисту приобретать для своего личного потребления большее количество подешевевших средств существования и предметов роскоши, не увеличивая идущую на это долю прибавочной стоимости. Он может также поддерживать своё потребление на прежнем уровне и уменьшить расходы. Он может жить с бо́льшим комфортом, либо, не ограничивая себя, больше накоплять; часто он может иметь и то и другое вместе.

Чем больше вложенный в дело капитал, тем производительнее труд, тем больше также не только норма прибавочной стоимости, но и её масса, тем больше может капиталист потреблять, а также накоплять.

Уже из приведённого ясно, что капитал есть не постоянная, а чрезвычайно растяжимая, эластичная величина, которая способна значительно расширяться и сокращаться. Он составляет только часть общественного богатства; он может увеличиваться за счёт других частей этого богатства, именно потребительского фонда класса капиталистов, а также и рабочих; он может и уменьшаться, переходя в эти фонды. Его действие усиливается удлинением рабочего времени, повышением производительности труда, усилением эксплуатации почвы. Мы здесь оставляем совершенно в стороне условия процесса обращения, например ускорение или замедление оборота капитала. Мы оставляем также в стороне условия кредита, имеющие столь важное значение в смысле возможности расширения или сокращения капитала и области его приложения. Этих условий мы не можем здесь рассматривать. Но и условия производственного процесса уже показывают нам эластичность капитала.

Экономисты же берут капитал как определённую величину с определённой силой действия. Таким образом, и переменный капитал представляется им как неизменная величина — так называемый рабочий фонд. «Такая-то часть капитала, — говорят они, — предназначена служить для оплаты рабочих. Чем больше рабочих, тем меньше та доля, которая приходится на каждого; чем меньше рабочих, тем больше эта доля».

Переменный капитал приравнивался также к средствам существования, которые он представляет для рабочего. При этом заявлялось: «Число рабочих, занятых в определённой стране, и высота их заработной платы зависят от наличного количества средств существования. Если заработная плата слишком низка или если много рабочих остаётся без работы, то это проистекает только из того, что число рабочих увеличивается быстрее, чем средства существования. Не способ производства, а сама природа повинна в нищете рабочего класса».

На этих предпосылках построена так называемая теория Мальтуса.

 

 

Глава пятая

Перенаселение

 

1. «Железный закон заработной платы»

 

Как известно, мальтузианцы заявляют, что рабочие вследствие своих «легкомысленных привычек» размножаются быстрее, чем может возрастать масса наличных средств существования, или, выражаясь точнее, переменный капитал. Поэтому, по их мнению, наступает перенаселение: предложение рабочей силы оказывается бо́льшим, чем сколько могут занять капиталисты, наличных средств существования уже не хватает на всех наличных рабочих. Пока не будет ограничено размножение рабочих, безработица, голод и все вытекающие отсюда пороки и нищета будут естественным уделом по крайней мере части рабочего класса. Так говорят мальтузианцы. Рассмотрим, следуя Марксу, действительные взаимоотношения между ростом капитала и размножением рабочего класса.

«Важнейшие факторы этого исследования — строение капитала и те изменения, которые претерпевает оно в ходе процесса накопления.

Строение капитала можно рассматривать с двух точек зрения. Рассматриваемое со стороны стоимости, строение определяется тем отношением, в котором капитал распадается на постоянный капитал, или стоимость средств производства, и переменный капитал, или стоимость рабочей силы, т. е. общую сумму заработной платы. Рассматриваемый со стороны материала, функционирующего в процессе производства, всякий капитал делится на средства производства и живую рабочую силу; в этом смысле строение капитала определяется отношением между массой применяемых средств производства, с одной стороны, и количеством труда, необходимым для их применения — с другой. Первое я называю стоимостным строением капитала, второе — техническим строением капитала. Между тем и другим существует тесная взаимозависимость. Чтобы выразить эту взаимозависимость, я называю стоимостное строение капитала, — поскольку оно определяется его техническим строением и отражает в себе изменения технического строения, — органическим строением капитала. В тех случаях, где говорится просто о строении капитала, всегда следует подразумевать его органическое строение» («Капитал», т. I, стр. 626).

Это строение различно у разных капиталов. Поэтому в дальнейшем изложении мы будем подразумевать среднее строение общественного капитала данной страны.

Перейдём после этих предварительных замечаний к нашему исследованию.

Рассмотрим прежде всего простейший случай: накопление происходит без изменений в строении капитала. Это значит, что для того, чтобы пустить в ход определённое количество средств производства, требуется всегда одинаковое количество рабочей силы. Возьмём для наглядности капитал в 100 000 марок, который состоит на три четверти из постоянного, а на одну четверть — из переменного капитала. Если 20 000 марок из общей суммы прибавочной стоимости будут присоединены к первоначальному капиталу, то дополнительный капитал, согласно нашему предположению, будет распределяться в таком же соотношении, как и первоначальный. Теперь весь капитал будет состоять из 90 000 марок постоянного и 30 000 марок переменного капитала. Второй возрос в той же пропорции, как и первый, а именно на 20%. Однако, чтобы новый дополнительный капитал мог возрастать в стоимости, необходима добавочная рабочая сила. Предназначенная для накопления прибавочная стоимость в 20 000 марок может в нашем случае стать капиталом только тогда, когда число находящихся в распоряжении капитала наёмных рабочих возрастет на 20%.

Если количество наёмных рабочих при неизменяющемся строении капитала увеличивается не так быстро, как этот последний, то спрос на рабочих возрастает быстрее, чем их предложение, и заработная плата повышается.

Этот случай имеют в виду мальтузианцы, когда они рекомендуют для «решения социального вопроса» ограничение размножения рабочих. Они прежде всего не замечают при этом, что капиталистические отношения, отношения между капиталистами и наёмными рабочими, не уничтожаются повышением заработной платы. Накопление капитала означает воспроизводство капиталистических отношений в расширенном масштабе, означает рост капиталов и массы прибавочной стоимости, неоплаченного труда, с одной стороны, и увеличение численности пролетариата — с другой.

Даже тогда, когда накопление капитала повышает цену труда, это не может происходить без одновременного увеличения численности пролетариата, это не может происходить без расширения области господства капитала.

Но заработная плата никогда не может подняться так высоко, чтобы угрожать самому существованию прибавочной стоимости. Спрос на рабочую силу при капиталистическом способе производства вызывается потребностью капитала в самовозрастании, в производстве прибавочной стоимости. Поэтому капитал никогда не станет покупать рабочую силу по такой цене, которая исключала бы возможность производить прибавочную стоимость.

Если заработная плата вследствие накопления капитала возрастает, то возможны два случая. Либо — повышение цены труда не будет мешать успехам накопления. Если даже норма прибавочной стоимости понизится, то всё же масса её может возрасти благодаря накоплению. «В этом случае очевидно, что уменьшение неоплаченного труда нисколько не препятствует распространению господства капитала» («Капитал», т. I, стр. 633). Либо — накопление прекращается, «потому что этим притупляется стимулирующее действие прибыли» (там же). Но с прекращением накопления исчезает и причина, которая гнала заработную плату вверх. Последняя вследствие этого падает, пока не достигнет уровня, удовлетворяющего потребность капитала в самовозрастании.

«Следовательно, механизм капиталистического процесса производства сам устраняет те преходящие препятствия, которые он создаёт» (там же).

Мы видим здесь своеобразное взаимодействие между оплаченным и неоплаченным трудом.

«Если количество неоплаченного труда, доставляемого рабочим классом и накопляемого классом капиталистов, возрастает настолько быстро, что оно может превращаться в капитал лишь при чрезвычайном увеличении добавочного оплаченного труда, то заработная плата повышается, и, при прочих равных условиях, неоплаченный труд относительно уменьшается. Но как только это уменьшение доходит до пункта, когда прибавочный труд, которым питается капитал, перестаёт предлагаться в нормальном количестве, наступает реакция: уменьшается капитализируемая часть дохода, накопление ослабевает, и восходящее движение заработной платы сменяется обратным движением. Таким образом, повышение цены труда не выходит из таких границ, в которых не только остаются неприкосновенными основы капиталистической системы, но и обеспечивается её воспроизводство в расширяющемся масштабе» («Капитал», т. I, стр. 634).

Колебания в накоплении капитала, удерживающие заработную плату в известных границах, кажутся буржуазным экономистам колебаниями в количестве наёмных рабочих, ищущих труда. Они впадают при этом в такое же заблуждение, как и люди, воображающие, что солнце вращается вокруг земли, а последняя стоит неподвижно.[28]

Если накопление капитала замедляется, то это создаёт впечатление, будто рабочее население растёт быстрее, чем обычно. Если же накопление совершается более ускоренным темпом, то кажется, будто рабочее население уменьшается или растёт медленнее, чем обычно. То явление, что заработная плата колеблется то вверх, то вниз, но при этом не может перейти известных границ, пытаются объяснить тем, что при повышении платы рабочее население быстро увеличивается, а возросшее предложение рабочей силы понижает заработную плату. Понижение же заработной платы влечёт за собой усиление нищеты и увеличение смертности в среде рабочего класса, что сокращает предложение рабочей силы и снова повышает заработную плату. Это объяснение носит название теории «железного закона заработной платы».

Против такого объяснения говорит уже тот простой факт, что, как известно всякому, заработная плата колеблется не от поколения к поколению, а в гораздо более короткие промежутки времени. К этому вопросу мы ещё дальше вернёмся.