Изгнанники, похожие на детей

Как было описано в главе 2, практически все клиенты, с которыми мне доводилось работать в этой модели, имели юную, детскую часть (при использовании техники «взгляда внутрь» эти части представали в виде детей разного возраста). Будучи обиженными, эти юные части испытывали смесь переживаний: чувствовали себя пренебрегаемыми, заброшенными, одинокими, нуждающимися, отчаявшимися, безнадежными, беспомощными, пристыженными, виноватыми, никудышными, испуганными, опустошенными и обессилевшими; им казалось, что они недостойны любви. Они передавали клиенту целый спектр физических страданий: острую или гложущую боль, дрожь и перевозбуждение, сильный голод или отсутствие аппетита. Если эти части перестают быть изгоями и получают заботу и внимание, они приходят в восторг, становятся очень преданными, восторженными, радостными, могут быть в меру грустными, сочувствующими и эмоционально теплыми. Также они часто оказываются очень креативными, спонтанными и игривыми. Другими словами, они становятся такими, как реальные дети.

У всех нас есть такая детская часть, так что читатель найдет это описание узнаваемым. У многих клиентов, правда (как, впрочем, и у многих прочих людей), эти части нагружены радикальными идеями о самих себе; они будто застряли на каком-то периоде прошлого. Во внутренней системе Менеджеры изолируют Изгнанников от Самости и от многих других частей. Таким образом, эти подобные детям субличности постоянно остаются незамеченными во внутренней системе; следовательно, их в любой момент могут сильно обидеть. Вдобавок у многих клиентов есть части, презирающие этих внутренних детей и заставляющие клиента стыдиться того, что они есть. Так что эти детские части не только отвергаемы; их еще и хронически не одобряют и критикуют изнутри. Это только подкрепляет их отрицательное мнение о себе, идущее из прошлого.

Если у такого клиента есть нечто, ощущаемое как вместилище боли, отчаяния, стыда и плохих воспоминаний, неудивительно, что внутренняя система клиента организуется таким образом, чтобы держать клиента подальше от этих частей. Менеджеры уверены, что стоит раскрыться двери, скрывающей эти чувства, клиента затянет черная дыра боли и отчаяния, откуда нет возврата. Обычно Менеджеры также полагают, что эти чувства не могут утихнуть, и единственный способ справиться держать их отдельно (запереть где-нибудь) и избегать во внешнем мире всего того, что могло бы снова вызвать к жизни их переживания. Другие субличности сидят, как дежурные пожарные в ожидании тревоги, готовые в любой момент сорваться и отвлечь или обезболить детские части, если они вдруг придут в активное состояние. Пожарные не останавливаются ни перед чем (см. гл. 2). Когда речь идет о клиентах с булимией, первым средством обычно оказывается пища. Если пища не помогает, части могут прибегнуть к другим мерам в ход идут наркотики, алкоголь, секс, самоповреждение или воровство.

СЛИЯНИЕ

Менеджеры и Пожарные боятся затопления клиента чувствами, мыслями или переживаниями Изгнанников, которые могут слиться с Самостью и пронизать собой всю систему.

То есть, при первой же возможности субличности способны разрушить границу между собой и другими субличностями или Самостью. Когда субличность вселяет свои переживания в Самость, это затрудняет доступ к ресурсам Самости и в каком-то смысле поглощает, приводит к слиянию с Самостью или захвату контроля над системой. Важно помнить именно слияние Самости с Изгнанниками и есть основной страх Менеджеров и Пожарных (кроме тех случаев, когда Изгнанники являются носителями тайны и страх касается риска раскрытия этой тайны).

Почему Менеджеры и Пожарные так боятся слияния? На то есть несколько причин. Когда Самость сливается с чувствами детской части. Самость переполняется ее болью, отчаянием или страхом; в результате Самость перестает быть лидером и система оказывается очень уязвимой. К тому же детские части часто отчаянно ищут кого-нибудь, кто мог бы о них позаботиться. Или Изгнанник может нести на себе Груз ненужности и будет искать какого-то ощущения себя недостойным, и будет искать опровержения этого у человека, похожего на того, кто лишил его чувства собственного достоинства. В результате клиент, оказавшийся в состоянии слияния с Изгнанником, раз за разом оказывается в отношениях, где его отвергают и ранят еще хуже.

И, наконец, детские части-Изгнанники часто бывают окружены Пожарными, выдающими мощную реакцию на любой признак грусти у ребенка. В таких случаях Менеджеры боятся не столько детских частей, сколько реакции Пожарных, использующих грубые, разрушительные методы для «спасения» Изгнанников. Наиболее типичный страх страх освобождения ярости, которая, если человек прежде был жертвой насилия, может выразиться в том, что сам человек применит насилие к другому или будет травмирован реакцией других на вспышку собственной ярости. К тому же, поскольку детские части очень сильно хотят компенсации от того, кто причинил им боль, вспышка ярости положит конец надежде на искупление ведь признание того, что сделал обидчик, может повлечь за собой то, что этот человек покинет взаимоотношения.

В отношении людей, переживавших постоянное насилие. Менеджеры боятся высвобождения субличности, задача которой подтолкнуть человека на самоубийство. Обычно на этой части лежит ответственность за то, чтобы положить конец боли, если она становится невыносимой, или если тайна должна оставаться тайной. Суицидальная часть также активизируется, если Изгнанник оказывается беззащитным. Другие реакции, которых обычно опасаются, это типичные для Пожарных приступы самоповреждения, заталкивания в себя огромных количеств еды, наркотиков, алкоголя, безудержный секс. Пожарные оказываются замаскированными минами, которые взорвутся, если дверь к Изгнанникам окажется раскрыта слишком рано. Менеджеры совершенно правильно сопротивляются самым чистосердечным попыткам терапевта взломать эту дверь до того, как она разминирована.

В общем, слияние с детскими частями-Изгнанниками приводит к боли и ранимости именно к тому, от чего Менеджеры и Пожарные призваны защищать человека. Важно помнить, что само по себе влияние не является разрушительным. На самом деле многим Изгнанникам важно, чтобы Самость в какой-то момент пережила их чувства. Переживание этих чувств дает Изгнаннику ощущение, что его наконец-то полностью приняли. Пережитое когда-то осознается более полно и труднее отрицается, когда человек переживает все чувства и ощущения, связанные с тем опытом, будто видя их перед собой.

Я призываю быть очень внимательными в отношении времени, подходящего для слияния. Преждевременное переживание слишком сильных чувств Изгнанника, такое, чтобы Самость оказалась ими переполнена, может иметь несколько негативных последствий. Во-первых, если Самость испытывает страх, грусть или чувствует себя такой же маленькой, как Изгнанник, она уже не в состоянии успокоить и убедить Изгнанника, что все в порядке. Во-вторых, Менеджеры могут быстро закрыть доступ к системе и наказать человека или дистанцироваться от терапевта. В-третьих, заводящиеся с полуоборота Пожарные могут взорваться и привести к опасному импульсивному поведению. Поэтому лучше оберегать Изгнанников от риска затопить Самость на самом начальном этапе оказания помощи.

Часто клиенты используют другой хороший образ, объясняющий, как Самость могла бы пережить некоторые чувства субличности, не переполняясь ими: серферы знают, что при любой волне они в безопасности, если удается держать голову над водой. Но стоит голове скрыться под водой в ту же секунду тебя кинет о песок. Точно так же и Самость находится в безопасности, рассекая по волнам переживаний части, если только не погрузится в них полностью. Полное погружение вот чего система боится.

Поэтому высвобождение Изгнанников процедура, требующая деликатности. При этом основная цель терапии при использовании модели ССТС возвращение Самости способности позаботиться о травмированных детских частях. Забота часто заключается в том, что Самость становится очевидцем, слушателем, сочувствующим их рассказам и пережитым событиям. Самость помогает им выйти из прошлого и освободиться от аккумулированного ими Груза, так что они могут продолжать спокойно жить в настоящем; Самость поддерживает их телесно; утешает их в их страхах; принимает их оплошности; играет с ними; регулярно обращает на них внимание и бывает с ними, если им грустно; сводит их с другими частями, которые могут позаботиться об этой субличности, пока Самость занята. Другими словами, Самость делает для них то, что может сделать для травмированного и брошенного ребенка заботливый взрослый.

Когда Самость в состоянии последовательно проделывать все это, части становятся способны вернуться к обычному, не-пограничному состоянию; они становятся нормальными детьми. Таким образом, вопреки убеждению Менеджеров дети-Изгнанники оказываются способны измениться, причем зачастую довольно быстро. От них и их чувств уже не нужно отгораживаться, когда о них уже позаботились. Именно отгораживание и поддерживает их неуравновешенность. Сочувствие Изгнаннику действие необходимое, но оно не может произойти до тех пор, пока Самость на сможет сделать это, не теряя собственных границ и не сливаясь с Изгнанниками полностью.